Текст книги "S. Синдром (СИ)"
Автор книги: EvgeshaGrozd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)
– Снимай эту тряпку, – без задней мысли велел он, начав помогать стягивать мешковину с плеч.
Моя оголенная грудь с мгновенно выступившими сосками вогнала его в краску. Чейз тут же, опомнившись, увёл взгляд, а я прикрылась руками.
– Прости, забылся…
Примирительно кивнула, впервые видя на его лице конфуз.
– Накройся чем-нибудь и повернись спиной ко мне. Я обработаю раны.
Послушно выполнила. Через минуту прохладная вода изогнула спину ломотой. Зашипела себе под нос.
– Потерпи, – мужчина заботливо убрал мои волосы на бок.
Ощутила его тёплую ладонь на плече. В память врезалось, как эти же руки страстно ласкали, гладили, придушивали за горло. Те дни, когда память стёрла всё его зло, когда я без остатка отдала себя, не думая о мести. Как же снова захотелось этих мгновенний без боли, обиды и ненависти. Как хочется снова всё забыть!
Струйки воды стекали по спине, омывая мои раны. Лёгкое пощипывание сбивало ровное дыхание. В воздухе запахло травами. Чейз осторожно начал обрабатывать борозды. Я снова зашипела от неприятных ощущений, но за ними последовал полный штиль, словно раны исчезли. Я расслабилась, дав ему понять, что мне стало гораздо легче.
– В мази похоже тонна лидокаина, – усмехнулся он. – Я теперь не чувствую пальцев.
Закончив с лекарством, принялся накладывать бинты.
– Кто она? – наконец решилась спросить я.
– Ты ревнуешь? – он не хотел отвечать, потому просто отшучивался. Нахмурилась и умолкла. – Выходит, что племянница, – хмуро произнёс он.
Опешив, я как-то резко дёрнулась. Палец мужчины из-за этого больно ткнулся в рану. Снова зашипела.
– Легче, малыш, – по-старому проронил он.
– Сисилия значит?!
– Знаешь, но спрашиваешь?
– Полиция знала, – пояснила я. – Кастер рассказывал. А ещё племянник…
Чейз горько хмыкнул и, подав мне новое тряпьё, отсел в сторону.
– Наградил бог семейкой, да?
Оделась и медленно повернулась к нему. Мужчина смотрел мимо меня, и по выражению лица не сложно было понять, его нежелание обсуждать это.
– Льюис значит тоже с ними? – перевести тему никак не выходило.
– Значит тоже, – он просто поддакнул, уходя в свои тяжёлые мысли.
Захотелось вдруг погладить это ненавистное лицо, скользнуть пальцами в его чёлку, коснуться губами виска, обнять за шею, утешить. Встрепенулась, отгоняя порыв.
– Если ты убьёшь меня, – вдруг выдавила я. – Что будет? Он освободит тебя? Габи?
Повернул голову, сдвинув брови.
– Ничего не будет! – сурово отрезал мой мучитель. – С Габи всё хорошо, а ты всё ещё жива – за это и буду благодарен…
– Она же ещё совсем ребёнок, – скорбно уронила я.
Ведь он должен это учитывать. Моя жизнь клоака с самого моего рождения и потому проститься с ней не жалко, ради детского счастья. Это святое!
– Джилл, молю, замолчи, – отрезал он и в полумраке разглядела блеск слезы, которую он быстро смахнул. – Я не буду больше выбирать! Ты – мой проклятый смысл к существованию, а она – первый человек, который видит во мне хорошее и боготворит. Габи – моя таблетка от себя самого. И я лучше сдохну тут, чем позволю Марселу загубить одну из вас. Вы обе моя жизнь, а больше мне терять нечего.
Он умолк, погрузившись в нелёгкую думу.
Поверила. Впервые поняла, что в словах горячая и искренняя правда. Тут, в этих стенах, в этом физическом изморе лгать не имело смысла.
И что теперь я должна сделать с этим? Гнать и ненавидеть его дальше? Логично, но уже неразумно. Как бы я не сопротивлялась, но я, он и та девочка сплотились под гнётом этой злой машины и, чтобы выжить, нужно держаться друг друга.
Я осторожно пододвинулась к нему и нерешительно взяла за руку. Чейз всколыхнулся, поражённо глядя на меня.
"Втроём мы справимся. Всё получится" – моё немое заверение и, словно соглашаясь, он благодарно сжал мою ладонь в ответ.
Продажа 30
АНДРЕС
Ступил на порог. С виду обычный дом. Ремонт в светлых тонах, плазменный телевизор на полстены, недорогая стереосистема, светлый паркет, панорамные окна, пропитывающие гостиную тонной дневного света. Большой угловой диван, журнальный столик из калёного стекла. И всё бы напомнило о домашнем уюте, но камеры расставленные по периметру чётко свидетельствовали о том, что мы на студии. Порностудии.
Ближе к окну на пуфиках сидели операторы, звукооператор, гримёр и девушка-менеджер.
Серхио Видаль – порнорежиссер студии "X-hardgames", которая чаще специализировалась на хардкоре, БДСМ и других подобных направлениях. Серхио, порой и сам не гнушался использовать себя во время съёмок, чего актрисы всегда побаивались, так как его больное воображение не щадило ни одну красотку.
Актрисы всегда были либо умудренные опытом женщины, либо боязливые и заносчивые молодухи. Последние мне более непонятны. Хотелось всегда спросить, чего им в жизни не хватает – мозгов или стыда?
Видаль опоздал на пятнадцать минут, но с собой привёл миниатюрненькую брюнетку, обтянутую латексной мини-юбкой и топом, который с трудом удерживал стремящуюся вон грудь.
Я скептически оглядел фронт работы. От моего оценивающего взгляда девушка слегка стушевалась и масленно поглядывала. Ясно. Любительница.
– Привет, – Видаль поприветствовал всех. – Серхио, – пожал мою ладонь, представляясь.
– Андрес Конга, – представил себя по прозвищу.
– Элайза, – режиссёр указал на девушку. – Сценарием загоняться не будем. Донеси просто суть, – Видаль явно спешил и желал всё поскорей закончить. – Задай малышке трёпку, – и подтолкнул её к дивану. – Только тебе, красавица, нужно изобразить испуг, поняла? Представь, что он тебя насилует.
Она расплылась в довольной улыбке.
– Камеры? – повернулся к рабочей бригаде и, дождавшись их готовности, хлопнул в ладоши. – Начали!
Не дав опомниться ни ей, ни им со всего маху залепил актрисе звонкую пощечину. Вот прямо мечтал. Не твои родители, тогда хотя бы я. Элайза вскрикнула и упала на пол.
– Козёл! – взвизгнула обиженно.
Знаю. В два шага настиг, схватил за волосы и поставил на колени.
– Нет, не надо, пожалуйста, – актриса наигранно застонала и забрыкалась. – Я не хочу. Перестаньте!
Продолжая удерживать девушку за шевелюру, шлепнул ещё пару раз по щекам.
– Нет, хочешь! Ещё как хочешь, сучка, – прогнусавил в ответ и двумя пальцами раскрыл ей рот.
Залез по самые гланды, имитируя глубокий минет. Горловые звуки и рвотные позывы наполнили студию. Элайза стукнула меня по бедру и попыталась оттолкнуть, за что получила ещё один шлепок по лицу. Рот её я всё же освободил и обхватил лицо руками. Наработанная мной слюна тут же потекла с её приоткрытых губ по подбородку. Поймал жидкость и грубо растёр по девичьему лицу, уничтожая маску кричащего макияжа. Актриса тяжело дышала и не сводила с меня покорного взгляда. Достал свободной рукой член. Упёрся его головкой в щеку Элайзы.
– Не трогай меня, скотина!
М-да, с игрой у неё скверно. Актриса забила кулачками мне по ногам и животу. Ладно, сейчас усмирим. Рванул с неё вверх топ. Пышная грудь спружинила враспляс. Стянул латексную тряпку к запястьям и крепко обмотал их. Снова ткнулся членом ей в лицо. Всей длиной приложился к её щеке, накрыл сверху своей рукой и начал двигаться, изображая фелляцию.
Камера начала движение, давая понять, что угол съёмки неудобен. Я развернул бёдра, упрощая обзор. Сделал ещё несколько незамысловатых движений и вновь откинул Элайзу на пол.
– Ты ублюдок… Ненавижу! – прохрипела актриса, наблюдая, как стянул с себя джинсы с трусами и футболку.
Её тоже не желал оставлять в облачении. Актриса завизжала и попыталась пинаться, заехала в грудь. Мне медаль надо за такие мучения. Поймал злосчастную ногу, зажал под мышкой. Элайза крутила бёдрами в воздухе, пытаясь вырваться. Своей большой ладонью почти полностью накрыл её живот и припечатал к полу. Коленом блокировал вторую ногу, освобождая себе доступ к промежности.
Слева над ухом, опять замаячил оператор. Шёл бы ты, приятель, а то ещё достанется ненароком.
– Гад, свинья… Тебе это даром не пройдёт, – продолжала фальшиво разоряться актриса.
Тут каким-то "мылом" сейчас запахло. Я скривился, принимая её глупость и просто с силой рванул кружево трусиков вон. Интимной стрижкой партнерша заморачиваться не стала, а просто всё девственно выбрила. Тоже пойдёт. Плюнул пару раз в женское лоно, увлажняя все проходы.
Так, красотка, не дёргайся, а то больно будет. Я сильней вдавил её поясницу в пол и скользнул двумя пальцами во влагалище. Девчонка натужно охнула, не в силах играть данную ей роль. Она просто хотела секса, а все эти прелюдии жанра лишнии. Нет уж, подождёшь.
Большой палец устроил на горошине клитора и начал движения. Элайза выгнулась, колыхая возбужденными сосками и затряслась в мощном экстазе.
– Класс, – услышал сбоку сиплый и восхищенный шёпот оператора.
Извращенец!
Освободил свою пленницу, и, не давая ей отойти от оргазма, снова рванул за волосы и потащил к дивану. По законам хардкора, после того, как актриса кончает, она больше не должна изображать сопротивление. Уместил её голову на подлокотнике, свесив вниз, тело девушки устроил на диване, максимально распластав ноги в стороны. Снова залез рукой ей в рот.
– Возьмешь? – спросил её игриво.
Актриса кивнула и вынула язык наружу. Плюнул ей в глотку. Член касался кончика девичьего носа.
– М-м, какой большой, – пропела она и облизала уздечку. Низ тела содрогнулся от подобной фелляции, погнав судорогу по мышцам.
– Да, детка, – прошипел я, погружаясь в тёплый и такой опасный ротик.
Дойдя до гланд минул давление и прошёл дальше в глотку. Горловое хрипение снова заполнило комнату. Элайза задержала дыхание, давая мне возможность подольше пребывать в ней, затем слегка коснувший рукой бедра, отодвинула меня. Дал девушке вдохнуть и выплюнуть накопившуюся слюну, которую снова поймал и размазал по её лицу и грудям. Вновь подался бёдрами вперёд, погружая член в рот. В этот раз вдавил себя полностью. Шлепки рук помогли ей не сразу. Снова отпустил. Она тяжело дышала, хрипами оглушая комнату. Пока переводила дух, играла с мои членом.
– Да, шлюшка, полижи их, – одобрил её энтузиазм, когда она язычком ласкала мошонку.
Мышцы тела снова свела судорога. Я, претерпевая позывы к эякуляции, велел себе сдержаться. Ещё не время. Потеребил груди, облизал соски, играл пальцами на клиторе. Элайза теперь сама заглотила член и начала рьяно двигаться на нём. Всё тело налилось бешеной дурью блаженства. Чёрт! Вполне неплохо, но, прежде всего, работа.
Схватил её сорок килограмм и перегнул через подлокотник, ставя раком. Резко вошел в её тугую дырочку. Актриса наигранно застонала, осыпая моего дружка комплиментами.
Оператор снова маячил под ногами, ловя сочный кадр. В помощь ему, поднял ногу Элайзы и, согнув, поставил коленом на подлокотник.
Смотреть туда не хотелось. Пусть лучше камера снимает. Второй оператор устроился возле её лица, снимая сладостные муки девушки.
По законам жанра, двигался в ней быстро и своим членом касался чуть ли не дна её матки, повергая актрису в бешенный экстаз. Девушка, трясясь в судорогах, кончила, значит, снова пора менять позу. Плюхнулся на диван и посадил её сверху, лицом к камере. Теперь пусть она работает.
Элайза раздвинула ноги, сев на корточки, облакотилась руками на мои плечи и начала насаживать себя на член, томно охая и ахая.
Когда запыхавшая девушка устала, уложил её на спину и просто начал трахать по-миссионерски. В этом удобном для себя положении, Элайза теребила киску, пока снова не достигла оргазма.
– Тебе тоже пора кончать, Конга, – услышал нетерпеливый голос Видаля.
А вот это для меня всегда самое трудное. Нелегко кончить на лицо девушке, которая тебя только раздражает, а вокруг снуют камеры.
Поставил её на колени. Актриса снова заглотила член, продолжая искусно феллировать и причмокивать от удовольствия. Но лишь спустя несколько минут, я смог себя настроить. Ноги затряслись, мышцы сковала болезненная судорога, вышел изо рта девушки и, в два движения мастурбации, брызнул спермой в мордашку молодой порноактрисы.
Оператор, сука, отснял мой член и её обрызганное лицо, наверное, со всех ракурсов.
– Снято!
Элайза довольно рассмеялась и, приняв от гримёра салфетки, счастливая соскочила с колен.
Мне же пережить эякуляции было не так просто и быстро. Я, прихватив с собой брюки, упал на диван, прикрыв ими своего работника.
– Сработал неплохо, – Серхио смотрел удовлетворённо. – Там на столе контракт. Можешь передать потом через Оливеру. Два дня меня не будет в городе. О месте следующей съёмки сообщу позже, через менеджера, если конечно согласишься на условия.
Устало кивнул. Видаль стремительно удалился.
– На, – один из операторов кинул на диван корешок от чековой книжки. – За работу.
Оливера был прав, на хороших актёров Серхио никогда не скупится.
ЧЕЙЗ
Джилл перестала избегать меня и, вроде бы даже бояться. В глазах нет ненависти и недоверия. Она просто существовала, была рядом, разговаривала со мной по ночам, когда девочка засыпала. Это те минуты и дни, когда я больше не возвышался над ней. Мы впервые были равны – с одной проблемой, с одной болью, с одной жизненной передрягой.
– Почему встал на одну линию с рабами? Действовать во благо, ты мог и на их стороне, – однажды, она всё-таки задала этот вопрос, на который мне не хотелось исповедоваться.
– Я говорил уже, – отмахнулся, обматывая разорванными тряпками её ноги.
Умолкла. Чёрт, никогда не спорит, не требует. Не удержался и поймал за подбородок, серьёзно глядя в глаза.
– Только твоя смерть – мой билет туда. Лима жаждит моей покорности. И, справедливости ради, считает, что за смерть Хулио должен воздать его брат, то есть я.
– Ты уже это сделал, – она усмехнулась. – Но, сучка, опять выжила.
– Льюис напел ему много ненужного. Попав в клинику под моё чёртово крыло, мы оказывается отсрочили твоё попадание сюда. Они знали о тебе давно. Я, сам того не подозревая, был их правосудием на тот момент.
– И кто ты сейчас? – её голос дрогнул.
Джилл спустила ноги на землю, выскользнув из моих ладоней. Глянул в глаза. Я всё тот же чужак. Та же мразь. Не забудет. Никогда не забудет.
– Тот, кто рядом, насколько сможет. Потому и среди рабов. С тобой, с Габи.
Она вновь горько усмехнулась и опустила голову, качая головой.
– Мне всё время кажется, что это снова твоя игра, – тихо проронила Джилл. – Какая-то мерзкая и извращённая. Я всё время жду твоего удара в спину. Мне тяжело тебе верить.
Я знал это, чувствовал и не ждал иного, но услышав это воочию теперь ещё больше пал духом.
– Понимаю, – только и смог произнести в ответ. – Но я рядом, а принимать меня или нет тебе вовсе необязательно. Я исчезну, как только пойму, что с тобой всё хорошо. А пока… Мы нужны друг другу.
Только ни я, ни она не знали, что времени оставаться вместе у нас не будет. Рано утром амбар посетили вне положенного часа. Вжал своих девочек в самый угол, телом уходя с ними в тень. Но визит оказался целенаправлен. Меня толкнули к двери. Джилл заслонила собой Габи, но и девушку тоже потянули за шкирку следом. Она лишь успела заткнуть ребёнка за спину одной из женщин.
Блокировав все сопротивления, нас потащили в дом. Слышал в адрес Джилл гадкую испанскую лексику. Меня же больно пихали в рёбра постоянно и нарочно толкая, как неваляшку.
Снова его кабинет. Снова его физиономия. Снова этот дешёвый театр с людскими судьбами, но в этот раз среди зрителей был новый гость. По крайней мере, раньше его я не видел.
Коротышка с авторитетным пузом и давно разгулявшейся по голове лысиной, вытянувшись, подобно солдатику, он чего-то ждал.
– Этого зачем? – немного растерялся лысый, глянув на меня и на Лиму.
– Не он, – мотнул Марселу головой. – Вон эта! – кивнул на девушку.
Мужчина скептически скривился.
– На мордашку вроде ничего… На лице шрам что ли?
Внутреннее предчувствие всколыхнуло мой мозг, но, не слыша пока объяснений, ждал.
– Разденьте её, – спокойно попросил мужик.
– Лима! – злобно успел вскричать я, но голлворезы картеля одним движением стянули с девушки безразмерную тряпку. Джилл лишь успела прикрыть срамные места руками. – Какого чёрта?!
– Не ори! – рыкнул Марселу и конвой, державший меня, рьяней сцепил на мне хватку.
– Ну, девочка, руки-то убери, – как-то миролюбиво, даже по-отечески попросил незнакомец.
Конвой тут же распял девушку в воздухе. Джилл зарычала и ткнула поддых головореза, за что получила оплеуху.
– Тихо-тихо, грубиян. Не порть актрисе личико, – отдёрнул Лима.
Актрисе?!
– Нет, Марселу, не смей, пожалуйста! – В ужасе забарахтался в руках конвоя, окончательно осознав с какой целью смотрины. – Прошу тебя, не надо! Марселу!
– Смотрите-ка, голодный, а удержать аж целых два остолопа не могут. Мне такие бы как ты не помешали, – вдруг придвинул ко мне нож. – Покончи с ней и всё. Вполне милосердное решение. В долгу не останусь. Даже малышку Габриэль могу ради этого отпустить, а цаца твоя обретёт покой. Просто, все в выигрыше и всем хорошо.
– Я тебя прикончу, клянусь, – просипел загробно я. – Каждая мразь поплатилась за свои поступки… И ты не будешь исключеньем.
– Правильно, как она и ты сейчас. – Марселу устало откинулся на стуле. – Ну что, Серхио, берёшь? Милейший отпускает.
Мужчина брезгливо оглядел Джилл. Надежда затеплилась в душе. Она может не подойти, как Габи когда– то. Серхио провёл ладонью по грудям девушки, притормозил на животе. Джилл закусила сильней губы, тщетно пытаясь изогнуться и уйти от его поганых рук.
– Такая же дикая будешь? – спросил он, оглядев с задоринкой.
– Отпусти и увидешь, – прошипела девушка в ответ.
Он отошёл, напряженно думая.
– Да хорош ломаться! – вспылил Марселу. – Ты у меня и похуже баб брал. Эту крошку я тебе даром отдаю ведь.
– Не даром, а напрокат, – хмуро поправил покупатель. – Слышь, может плюсанёшь ещё парочку? Я могу и купить, – Серхио с надеждой смотрел на торговца.
– В другой раз! – рявкнул Лима, растряся по груди свой второй подбородок.
– Ладно на БДСМ или хардкор может и сгодиться, – сдался он.
Я не мог больше всё это сносить. Мысль о том, что ждёт Джилл и что с ней будут вытворять, вконец расшатало психику. Представив в голове, как мою любимую будет иметь какое-то извращённое ничтожество и, возможно, даже не в одиночку, как будут измываться над ней, так же как и я когда-то и, скорей, даже ещё хлеще, дико взревел. Силы появились из ниоткуда. Рванул блокированные руки вперёд, сбросив парня справа, освободившейся рукой размазал нос второму.
– Держите его, кретины! – в панике привстал Лима.
Сумел добраться до головореза удерживающего Джилл с одной стороны. Тот был более сноровист.
Полусвободная девушка в этот момент атаковала другого, что пленил её.
Ударом ноги сложил пополам конвойного, затем цепким ухватом обоих рук снял его голову с оси, убив.
– Игнасио! – взревел Лима, смотря на поверженного. Жирная морда старика зарделась яростью. – Ах ты сукин сын!
Сзади на меня буквально легли, подмяв к полу, вывернув до боли руки и прорабатывая почки и живот.
– Уводи эту шавку! – брызгая слюной, орал Марселу на незнакомца.
Джилл пыталась сопротивляться не меньше, но её за волосы выкрутили, как куклу, заломив бьющие руки за спину. В ладонях Серхио прямо перед её носом сверкнуло лезвие канцелярского ножа, с целью умерить пыл девушки. Она сдалась, обмякла и её поволокли вон из кабинета, из картеля, из моей жизни.
– ДЖИЛЛ! – истошно завопил я, беспомощно погребенный под ногами конвоя.
Бремя 31
ДЖИЛЛ
Внедорожник привёз к большому трёхэтажному особняку, вокруг простиралась обширная придомовая территория напичканая садовыми аллейками с фонтанчиками, бассейнами с шезлонгами, баскетбольной площадкой и всем необходимым для досуга.
Этот Серхио бросил в меня брюки и футболку.
– Переоденься в это. Местных шалав пугать не стоит. – Метнула в него протестующий взгляд. – Живо, а то Санчо поможет.
Глянула на обезьянью морду, восседающую впереди. Лучше покориться.
Дождавшись когда я сменю облачение, направились к дому. Цепкая пятерня Санчо вела за мужчиной, я же крутила головой, смотря по сторонам. Здесь было хорошо. Никакого удушающего зноя и пыли. Пение птиц в палисаднике. Запах воды от бассейна. В шезлонгах нежелись полногрудые красотки, прямо так нагишом. Весело смеялись и прыгали в воду мускулистые парни. На баскетбольной площадке шло сражение за мяч. Проходя мимо всех этих беззаботных людей, всем телом ощутила их возрастающий ко мне интерес. Вжалась в себя, стараясь не обращать внимание на любопытные взгляды.
В доме неменее богато – дорогая техника, интерьер, мебель. Коллекция виниловых пластинок. На стенах фотографии обнажённых мужчин и женщин в пикантных позах. Я уставилась в пол, чтобы не смотреть туда.
Свело желудок. Откуда-то из недр дома шёл пьянящий и терзающий запах еды. Не тухлая похлёбка и плесневелый хлеб, а аромат мяса, специй, свежевыпеченного хлеба. Слезинка не удержалась на веке.
– Тебя накормят, как устроишься, – Серхио вдруг сочувствующе оглядел меня. – Потерпи ещё чуть-чуть.
Удостоила его лишь каменным взглядом, на что он усмехнулся:
– Расслабься, детка. Я не такое зверье, как Марселу. Ни одна его рабыня ещё не захотела отсюда назад в картель.
Он вёл по лестнице вниз на цокольный этаж. Открыл железную дверь, представляя взору огромную комнату.
Десяток женских глаз уставился на меня. Кто с интересом, кто с болью даже различила презрение и конкуренцию.
– Знакомьтесь, девушки, Джилл – ваша новая соседка.
Комната была оборудована кроватями по типу хостела по два яруса с каждой стороны. На каждой койке-место ящик для личных вещей, шторка и выключатель. В эпицентре стояла вереница гримёрных зеркал, в углу гардеробная с костюмами и актёрскими аксессуарами. Окон не было, но порадовало наличие человеческого туалета с паой умывальников и душевая. Всему этому была бы счастлива, не знай я цену данных удобств.
– Располагайся, – подтолкнул в спину и ушёл. Застряла на входе.
– Топай уже, – недовольно бросила выжженная блондинка у зеркала. – Не укусят тебя тут!
Все койки разобраны либо имели личные вещи, только одна в самом неудобном месте по виду обжилась хозяйкой. То, что нужно. Поспешила её занять. Залезла с ногами и зашторилась.
Смешки некоторых девиц меня не интересовали. Я старалась собраться с мыслями, что делать дальше. То, что это обычный публичный дом богатого убранства, меня почему-то маловолновало. Я привыкла быть вещью. Беспокоило другое – Чейз и малышка Габи по-прежнему в картеле. Мысль о их мучениях сводили болью зубы. Но если Ричер не врал, то теперь у него только одна забота в лице ребёнка. Пусть. Так даже лучше. Я сама позабочусь о себе либо сгину.
По каркасу моей кровати скромно постучали. Высунула нос. Девушка со слегка нависшим на глаз веком миролюбиво протянула мне старенькое, застиранное постельное бельё.
– Осталось от прошлой девушки. Возьми, будет твоё.
Прошлой? Это слово заставило содрогнуться. Спросить, что стало с прежней хозяйкой не рискнула.
– Спасибо, – проронила я, принимая её дар.
– Я – Джулия, – рабыня слегка улыбнулась.
– Джилл, – нелюдимо буркнула в ответ.
Видя мою одичалось, Джулия стушевалась и, ещё раз мило улыбнувшись, отошла к себе.
В комнату впустили тучную женщину, которая ввезла тележку с едой. Постоялицы поочередно начали принимали от неё свои порции и, прямо так жуя на ходу, шествовали к койкам.
– Ну? Кто последняя? – женщина с раздачи раздражённо оглядела всех. Определила меня. – Чего? Особого приглашения ждёшь?
Повар выругалась себе под нос, покачав головой, выставила мою тарелку на гримёрный стол и укатила из комнаты. Молодой человек, впустивший её, взял тарелку и подал мне.
– Давай порасторопней, милая, – деловито бросил он, затем громко обратился к девушкам. – Дамы, сегодня вечером нужны две сопровождающие девушки для двух клиентов. Можно пока по желанию, – оглядел аудиторию. Девушка с рыжими волосами и с соблазнительной грудью подняла руку. – Катя… Ещё есть? Луна? Не желаешь? – блондинестая красотка, скривила мордашку.
– Я пойду, – вызвалась девушка с иссиня-чёрными волосами.
– Хорошо, Элеонор. Готовьтесь к девяти вечера. Джулия? – девушка вздрогнула и обречённо повернула к нему голову. – Через два часа твоя съёмка. Приводи себя в порядок.
После ухода мужчины Катя ехидно проворчала:
– Только аппетит испортил, хозяйственный индюк.
Кто-то хихикнул ей в унисон, кто-то молча принялся за трапезу. Я же долго смотрела в свою тарелку. Паста с грибами, овощной салат, упаковка сока. Там, в тёмном амбаре картеля несчастные пленники только мечтают вкусить хотя бы ложку этой простой еды.
– Джилл, всё скоро льдом покроется, – Джулия вырвала меня из мыслей.
Я тяжело выдохнула, отставив паёк.
– Не могу, – осознала совершенно чётко.
Девушка понимающе смотрела на меня.
– Надо, Джилл. Ты – кожа да кости…
Это ерунда. Мне просто невероятно стыдно, кажется, что я предам Чейза с Габи и всех людей из картеля, если съем хотя бы кусочек. Мне чудилось, что они обступили меня кругом и вожделено смотрят в мою тарелку. Глаза увлажнились.
– Я попозже, – пообещала соседке.
– Тут все сначала выделываются, гнут из себя несчастных, а как голод берёт вверх, лопают будь здоров, аж до рвоты, – визгливо фыркнула Луна, всасывая в себя сок через трубочку.
– Луна – наш главный эксперт по психологии новоиспеченных порноактрис, – поддела оппонентку Катя, вызвав смех девушек. – Богатый стаж.
– Пошли вы, курицы тупые, – обиделась блондинка и уселась вглубь своей койки.
Словесная перепалка быстро сошла на обособленный круг, оставляя возможность оставшимся продолжить свой обед и спокойно перейти на досуг.
Я же переваривала информацию о Луне. Выходит, она здесь довольно давно, а значит многое знает и видела. Какие-то лазейки должны быть, чтобы выбраться отсюда.
А когда выберусь, что потом? Идти в полицию? Сообщить им о картеле Марселу Лимы и молить вытащить оттуда Чейза и Габи?
Вряд ли кто-то возжелает спасти из плена преступника в федеральном розыске и малоизвестную девочку.
Связаться с детективами? Они заберут меня домой, а о вызволении Чейза не будет и речи.
"Там ему и место!" – уже слышу слова полиции.
Кастер? Даже не знаю жив ли он после той жуткой аварии на автостраде. Вспомнились тихие вечера с ним, прогулки в парке. Те считанные месяцы покоя. Хотела бы я туда вернуться? Безусловно, но знаю, что, вернувшись, снова потеряю что-то важное.
Тогда, вкушая прелести свободы, по ночам сердце щемила тоска. В мыслях и перед глазами всё время был человек, которого люто презирала лишь потому что полюбила, вопреки всему нормальному. Сны о нём выжимали из меня всю душу. Каждый раз смотрела на его жуткие методы ухода из моей жизни и каждый раз кричала, в скорби и панике пытаясь остановить.
Я люблю этого человека, потому не могу отпустить из мыслей, и ненавижу от того подсознательно убиваю его в каждом своём сне.
Но в картеле что-то перещёлкнуло. Да, я попрежнему злилась на Чейза, не доверяла, но моё презрение и страх улетучились. Я начала считаться с ним, прислушиваться и знала, что в любой ситуации он примет нужное и спасительное решение.
Нет, я не имею права оставлять его ТАМ. Пусть лучше отбывает срок на зоне за всё, что натворил, чем в том аду.
– Джулия, – тихо позвала соседку. – Девушки могут свободно перемещаться по дому?
– Нет.
– Тогда кто все те люди в доме? Я видела молодых девушек и мужчин…
– Актёры. Они живут здесь, согласно, контракту. У кого месяц, у кого полгода, у кого и больше. Но они не рабы, как мы.
– Они знают о нас?
– Новенькие – нет, старички – да, но только с одобрения Видаля.
– То есть, актёр, придя сюда, даже не догадывается, что в этом доме сексуальное рабство? – изумленно смотрела на неё. – Почему вы все молчите?
– Мы рабыни из картелей, Джилл, как и ты. Нас били, морили голодом, насиловали и унижали, но придя сюда мы впервые можем быть спокойны. Нормально поесть, поспать в тепле на мягкой постели, тут даже разрешают ходить на свидания с клиентами, выходить в свет.
– Свидания? – округлила глаза ещё больше.
– Бывают очень богатые клиенты. Девушка может прийтись по душе и они выкупают её у Видаля…
Девушка вдруг поникла, и стало не сложно догадаться почему?
– Чаще это не всегда взаимно?
– Мою подругу купили в прошлом месяце. В Турцию. Неделю назад Густаво сказал, что её нашли мёртвой.
Я тяжело выдохнула и сочувствующе сжала руку Джулии. Взглянув на мою "отманикюренную" ладонь, девушка опешила:
– Как?
– Это было давно и уже не важно, – отмахнулась. – Кто-нибудь из рабынь пробовал сбежать отсюда?
– Тут только два пути – обратно в картель или же Видаль продаёт в другой притон. Но вряд ли там будет так спокойно, как тут, и девушки это понимают, потому и послушны. Видаль не станет марать себя в чужой крови. Мягкотел для этого.
– Да уж, – я тут же вспомнила канцелярский нож в его руке возле своей шеи.
– Прости, мне пора собираться, – Джулия помрачнела и, взяв полотенце, направилась в душ.
АНДРЕС
До глубокой ночи всматривался в каждую букву контракта. Оплата довольно впечатлительная – за месяц работы и проживания в доме Серхио Видаля, я мог срубить столько, сколько не заработаю и за полгода в клубе Оливеры.
Однако, во всём этом оставалось большое НО. Соглашаясь работать по контракту, я не имел право выходить за периметр владений Видаля. Питание и проживание мне предоставлялось, но покидать дом нельзя.
Что, если с мамой или с детьми, что-то случится, не дай бог? Я не смогу даже отлучиться. Доверить их Оливии? Нет, бред. Я не в праве. Слишком много и так возложено на неё.
Отложил ручку, оставив графу пустой.
Весь дом давно спал, поэтому решил сходить до комнаты мамы, как раньше, когда нуждался в её совете и ласке. Этого сейчас нет, но маленький мальчишка внутри меня отчаянно ждал и верил в чудо.
Тусклый свет ночника мягко освещал фигуру матери на постели. Господи, я уже и забыл её прежнее лицо не перекошеное инсультом. Забыл ту ласковую улыбку и задорный говор. Вернись к нам, мам! Вернись ко мне!
Взял тёплую сухую ладошку и зарылся в неё носом, пытаясь уловить запах фиалки и лаванды от крема, которым она всегда мазала руки. Ни следа. Только запах лекарств и камфоры.
В дверях услышал шевеление – Оливия. Девушка поёжилась и запахнула потуже халат.
– Сеньор Андрес? – голос заспаный. – Всё в порядке?
– Простите, думал, что никого не разбужу. Что сказал врач?
– Стабильна, – её невесомые шаги звучали за моей спиной.
– В твоём голосе чувствуется какое-то "но". Ей хуже?
– Я не сказала вам…
– Что не сказала?
– Неделю назад доктор брал у вашей матери материалы на биопсию и кровь. Я не сказала вам, чтобы заранее вас не…
– Какой результат, Оливия?! – девушка испуганно сжалась от звука моего голоса.
