Текст книги "Эмбер Глоу: Око Бури (СИ)"

Автор книги: Эмпирика Аттонита

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Как успехи с Оком? – небрежно осведомилась она. – Нашла?

– Ты же знаешь, что нет! – вспыхнула Марагда. – Тогда Буря уже была бы в разгаре!

Странница усмехнулась, многозначительно качнув головой:

– Это как посмотреть…

Юная разрушительница нависла над ней, лениво похлопала по чёрной рукояти, висящей на поясе.

– Даю тебе последний шанс. Рассказывай всё – и, возможно, не лишишься ещё одного соратника. Он спрятан надёжно, и его время на исходе.

Напоминание о Виге мелькнуло светлым проблеском – но и оно не могло поколебать мрачную решимость Эмбер. Конечно, странница чувствовала, что миротворец жив. Теперь настала пора выяснить, где он.

Беспечная несдержанность Марагды играла ей на руку.

Пока девчонка плевалась насмешками и угрозами, морща вздёрнутый нос, странница отстранённо наблюдала за её гневливыми гримасами.

Она чувствовала удивительную безмятежность, растекающуюся по телу, будто мирные волны под безоблачным небом. Собственное дыхание было подобно лёгкому бризу, и, несмотря на сухость пыльного воздуха, лёгкие наполняла свежесть озона.

Душа противницы предстала иссиня-чёрной тучей перед внутренним взором. Гневные всполохи молний раздирали её изнутри, грозились вырваться наружу.

Невесомое мысленное прикосновение – и перед глазами замелькали мёртвые руины, тонущие в тумане, просторные залы вражеских крепостей и крохотные каморки в гнилых тавернах окраинных планет.

Раскалённая пустыня под оранжевым солнцем. Тысячелетний дворец с гигантскими колоннами из песчаника. Непроницаемые жёлтые глаза, горящие во тьме. Знакомые глаза, удивительно живые для того, кому полагалось быть давно мёртвым!

Светлые площади Алессиона, дворец Совета, таинственные встречи в подворотнях у городской гавани. Брезгливо поджатые губы высокого желтокожего миротворца в сером капюшоне. Немолодой человек в золочёной мантии Совета правления Аурорига, чьё расплывающееся под неотчётливым взором лицо казалось удивительно знакомым...

Прочь, всё не то! Ей нужен был Виг!

Странница фыркнула с досады – и видения померкли. А остриё вражеского меча привычно целилось в грудь.

Марагда Гуттун тоже потеряла терпение.

– Что это было? – прошипела она.

Эмбер не сразу сообразила, что противница почувствовала её. Значит, не совсем безнадёжна. Не чета истинным разрушителям, конечно – к тем запросто не подступишься. Неосторожное мысленное касание – и отшвырнёт так, что наяву упадёшь…

– Это меч Гаридо Маль’Гутун, не так ли? – странница решила потянуть время, надеясь возобновить прерванное созерцание.

Слова сыпались с её губ с искренним безразличием.

Марагда отшатнулась от неожиданности.

– Ты знала мою мать?

– Конечно. Я знала всех членов Круга Бури – и весьма близко. Ближе, чем расстояние от острия до рукояти.

Чёрная тень догадки мелькнула по бледному лицу.

– Ты… убила её?!

– И её тоже. Ничего личного. Просто она не хотела повиноваться… предсказаниям Ока Бури.

– Ты не миротворец?! – прошептала сбитая с толку противница.

– А что, похожа? – ехидно бросила Эмбер, вскакивая и срывая с себя плащ.

Спрятанная рукоять легла в ладонь, мгновенно обнажив сверкающий молниями клинок.

Несколько секунд Марагда с вытянутым лицом переводила взгляд то на меч, то на чёрный костюм – такой же, какой был на ней.

– Кто ты? – выпалила наконец девчонка.

Каменное спокойствие взорвалось ослепительной яростью. Свежий бриз обернулся порывом смерча, дождевой воздух обжёг лёгкие холодным огнём, вырвался леденящим вздохом:

– Я – Око Бури.

36

Зигзаг молнии – наискось от плеча.

Марагда увернулась, приходя в себя на лету.

Ринулась напрямик, выставив меч – в последний миг странница небрежно скользнула в сторону.

Девчонка промахнулась – и клинок противницы фиолетовой вспышкой обжёг её спину.

Крик боли. Разворот в падении – гроза схлестнулась с грозой.

Шипение искр.

Эмбер с силой толкнула соперницу – та прогнулась назад, едва устояв на ногах.

Снизу закрылась мечом от сокрушительной молнии. Клинок странницы отпрянул – и с новой яростью рухнул сверху.

Град ударов посыпался на Марагду – та с трудом успевала отбиваться, пятясь назад.

– Мы на одной стороне! – выпалила разрушительница, увернувшись от очередной вспышки. – Мы можем помочь друг другу!

Эмбер не тратила силы на слова. Пустые разговоры её утомили.

Пробудившаяся от многолетнего сна Буря расплёскивала в душе давний гнев, бередила старые раны, наполняла отчаянной злобой. Каждый взмах меча отдавался электрическим разрядом в глубине её существа – подстёгивал острой и зудящей болью. Придавал сил, распаляя грозовое пламя.

– Я расчистила путь, – с упрёком крикнула девчонка, отражая всполох клинка, – для тебя!

Знакомая досада: Эмбер видела её на перекошенных гневных лицах многих разрушителей, нанося предательский удар. Они до последнего не могли поверить, что само Око Бури сражается на стороне врагов – и встречали смерть с недоумением и отчаянием в остывающем взгляде.

Мощный пинок. Левое колено вспыхнуло от ушиба.

Странница споткнулась, прикрываясь мечом – беспощадная молния вражеского клинка отшвырнула её, сбила с ног.

Перекат – остриё Марагды вонзилось в землю. Вскочила – грозовой вихрь, посланный рукой противницы, отбросил назад. А девчонка-то не только мечом махать умеет!

Эмбер удержалась, перебросила меч в левую руку. Завертела горящим кликом, наступая. Правой сжала густеющее из пустоты холодное пламя в скрюченных пальцах.

Швырнула наотмашь.

Электрический всполох пронёсся над красной макушкой Марагды, опалил растрёпанные волосы.

Следом – ещё один в грудь. С шипением разбился о лезвие: противница развернула меч вертикально за миг до столкновения.

Яростный рык: девчонка взвилась вихрем, прыгнула на Эмбер, целясь сверху и одновременно толкая незримой рукой.

Странница выставила правую ладонь навстречу – порыв ветра сбил разрушительницу в воздухе, отбросил в сторону.

Соперницы ринулись друг на друга, снова сцепились клинками.

Эмбер неожиданно отпрянула, отвела меч – Марагда шатнулась вперёд, чуть не потеряв равновесие.

Клинок странницы с размаху полыхнул следом – ударил в спину.

Разряд молнии из правой ладони с треском впился в тело разрушительницы тысячами искрящихся игл. Волна парализующей боли захлестнула девчонку. Задыхаясь от крика, она билась в судорогах, не в силах вырваться из грозового пламени. Наконец молнии иссякли, и Марагда в облаке дыма опрокинулась навзничь.

Чёрная рукоять выпала из перебитой ладони.

Горящее остриё странницы застыло под подбородком.

Марагда медленно подняла руки – левая кисть безвольно свисала, роняя в пыль тёмные капли.

– Послушай, – хрипло выдавила она, – я признаю: мне многому нужно у тебя научиться. Я была самонадеянной…

Клинок Эмбер метнулся вбок в тот самый миг, когда из правой ладони девчонки вырвался электрический разряд.

Оглушительный вопль прокатился по каменистой пустоши. Кисть разрушительницы с глухим стуком упала на землю.

37

Странница недовольно поморщилась: незачем было мешкать. Теперь придётся выслушивать всхлипы и стоны, а добить поверженную противницу с каждым мигом казалось всё сложнее. Что-то досадно удерживало её отяжелевшую руку, будто невидимая сила пыталась оттолкнуть полыхающий меч.

Не Марагда – это сопротивление шло изнутри.

Клинок нерешительно вздрогнул над скорченным телом.

Разрушительница прижимала к груди изуродованные руки, не пытаясь сдержать рыдания.

– За что? – по-детски беззащитно проревела она.

Смутная мысль о сострадании мелькнула и растаяла: Эмбер не чувствовала жалости. Только усталость. И разочарование.

Похоже, могущество разрушителей прошлого умерло вместе с ними. У юного поколения – одна напускная бравада.

– Я не впечатлена, – вслух подытожила странница.

Марагда затихла, давя судорожные всхлипы. В тёмных глазах вспыхнули молнии.

– Не впечатлена? – злобное шипение сорвалось плевком. – Ты не представляешь, какой путь я проделала, чего я добилась! Совет у меня в руках!

Эмбер жестоко усмехнулась, глядя на руки девчонки – и тут же осеклась.

Но не от укора совести.

– Совет правления Аурорига? – сощурилась она.

– Конечно. Проклятые святоши давно стоят ему поперёк горла. Так что члены Совета с радостью согласились поддержать новую Бурю. Конечно, не все. Кое-кто вообще не вписывался в этот план. Далерхи, например: он пожадничал, прибрал к рукам слишком много…

Мысли вихрем пронеслись в голове, выстраиваясь стройной цепью неумолимых фактов и подтверждённых догадок.

– Кто-то из Совета подослал Сиггура Додда с фальшивыми миротворцами на Лагдагар, чтобы подставить Чертог… и развязать войну? А заодно заполучить владения бывшего разрушителя… который уже начал военное производство по чьему-то заказу?!

Марагда нехотя кивнула, косясь на опасно близкое остриё.

– Карта… когда она попала к тебе, я дистанционно перепрограммировала её, отметив места, принадлежащие Далерхи.

– А грот Менауту?

– Когда я нашла карту, он уже был отмечен и… будто звал меня. Там мне открылось много тайн, хотя войти внутрь мне так и не удалось. Тьма требовала вернуть Око, чтобы снять со входа печать… Заводы Далерхи – это другое, – продолжала Марагда. – Совет хотел, чтобы миротворцы стали рыскать там в поисках пропавшего соратника.

«Безуспешно, разумеется», – поняла Эмбер, молча качая головой.

– Рано или поздно вспыхнет конфликт, прольётся кровь, – девчонка облизнула пересохшие губы. – Сиггур Додд – подстраховка, не моя идея. Мне достаточно было отслеживать посланников Чертога…

«…с помощью передатчиков. Да, её отец, Элаиг Гадар, был настоящим гением».

– В каждой детали из рюкзака – микроскопический чип, выдающий местоположение при активации. Видимо, в Чертог они так и не попали? Я уже отчаялась – и тут раздался сигнал с Талиссии. Остальное было не моей заботой. Кто-то из местной часовни продал Совету сообщение, предназначенное для Чертога…

– Дальше я знаю, – оборвала странница. – Я была там.

Марагда тяжело выдохнула, откинула голову. Красные волосы разметались на пыльной земле.

– Не вздумай отключаться, – холодно бросила Эмбер, кольнув клинком в часто вздымающуюся грудь.

Девчонка взвизгнула, скорчилась со стоном.

Во взгляде её, полном бессильного гнева, ясно читалось: «Ты чудовище».

– Именно так, – с мрачным удовлетворением кивнула противница. – А теперь говори, где миротворец и кто из Совета стоит за этим.

– Ну уж нет, – тихо усмехнулась Марагда. – Тебе придётся объединиться со мной, если хочешь узнать что-то ещё. И не пытайся залезть мне в голову... это больше не пройдёт.

Эмбер с досадой отметила, что девчонка права: разум её теперь полнился призрачными обрывками неразличимых абстрактных образов. Защитная реакция – примитивная, но действенная.

– Если убьёшь меня, никогда его не найдёшь, – прошептала разрушительница, не поднимая головы.

Отяжелевшие веки вздрагивали, бледное лицо заострилось.

– Найду.

Рука дёрнулась сама собой – вслед за клинком, приставленным к сердцу. Остриё зашипело, вонзаясь в плоть – и странница не знала, что это было: жестокость или милосердие.

38

Жестокость. Безразличная ледяная пустота.

Теперь сквозь неё проступала знакомая тяжесть за грудиной – досадное чувство вины.

Разрушителям оно неведомо: постыдная слабость, которую с ранних лет их учили обрубать на корню.

Но Эмбер не была разрушительницей. Не хотела быть. Больше нет.

Сквозь набежавшие облака над заправкой занимался бледно-янтарный рассвет, когда странница, с ног до головы перепачканная песком, устало отбросила складную лопату и рухнула возле только что зарытой ямы.

Она никому не пожелала бы такого замогильного одиночества на окраинной пустоши. Отныне – и навсегда.

И её судьба будет ничуть не лучше. Если она не вернётся к Свету,

– А попробуй теперь вернись, – вздохнула странница, качая головой: её путь лежал совсем в другую сторону.

Красная ладья взмыла легко, как пёрышко – и понеслась в гибельный мрак.

На борту царило лаконичное изящество: тёмные кресла в крохотной кабине, бесчисленные детали неведомых приборов, аккуратно разложенные по шкафчикам с прозрачными дверцами. Марагда, оказывается, была аккуратисткой. Прямо как Элаиг Гадар. И оба они разделили бесславную участь... по вине Эмбер.

Каждый предмет на ладье наполнял горестными воспоминаниями, среди которых мысль об Элаиге зудела особым беспокойством.

Мог ли этот технический гений невольно припасти и для бывшей соратницы неожиданный подарок?

Помедлив с прыжком в сверхсветовой коридор, странница перевела ладью на автоматическое управление и решила ещё раз осмотреть салон. Всевозможные платы, винтики и рычажки со звоном посыпались на пол. Что поделать, она не была приучена к порядку.

– Ага, – Эмбер вытащила из груды непонятных железяк прямоугольную коробку, похожую на доисторический радиоприёмник.

Несмотря на холодную расчётливость натуры, Элаиг испытывал умиляющую слабость к ветхим древностям. Оттого и своим изобретениям нередко придавал обманчивый вид бесполезного старого хлама.

Странница плохо разбиралась в таких вещах – куда хуже, чем в мистических откровениях. Они с Элаигом, мыслящим строго рационально, будто жили в разных вселенных – и относились друг к другу с полнейшим непониманием и сдержанным уважением.

К счастью, особых технических навыков для использования заумного передатчика не требовалось: вытянув антенну и понажимав на все подряд кнопки, Эмбер с разгорающейся надеждой слушала нарастающий треск – и ей было совершенно всё равно, каким образом эта штука работает. Главное, что мощность прибора в теории позволяла достучаться до Чертога…

– Эмбер Глоу, – выпалила странница, различив в белом шуме смутные голоса. – Срочное сообщение для Верховного Хранителя!

Нервный писк зашифрованных сигналов. Невнятное бормотание.

Странница повторила позывной – ноль внимания. Лишь далёкий раскатистый грохот и электрическое шипение.

Она повертела рычажки, переключая частоты, на каждой выкрикивая заветный пароль. Хоть бы кто услышал! Бево Беато, читающий мысли, – где он сейчас, когда так нужен?

Впрочем, чему удивляться: она так глубоко погрязла во тьме, что почтенный миротворец попросту не может пробиться сквозь её помрачённое восприятие.

Или не хочет.

Из трескотни, режущей уши, проступил неразборчивый зов. Кажется, её имя – или обман утомлённого слуха?

– Эмбер! – надрывно прокашлял приёмник. – Что… в какой… тебя носит?

– Хранитель Огаро? – неуверенно молвила странница, склонившись к передатчику.

Сквозь помехи казалось, что собеседник скверно ругается и грозится её убить, но нарастающая тревога подсказывала, что отчётливо различимая досада Верховного Хранителя вызвана чем-то куда более серьёзным.

– Что? Напали? Повторите, ничего не слышно! Вы засекли мои координаты? Я отправляюсь в грот Менауту за Тьюди. Некогда объяснять…

Шум и грохот. Выстрелы. Взрывы.

– Связь пропадает! Кадмар!..

Далёкий крик – ясный, протяжный, отчаянный.

– Всё очень плохо, – нервно усмехнулась странница.

И может стать ещё хуже.

Назойливый треск всё ещё стоял в голове, когда она прекратила терзать безнадёжно заглохший передатчик и вернулась за штурвал. Эхо орудийных залпов разносилось в растревоженном разуме, отдавалось пульсирующей болью в висках.

– Что же у вас там случилось, Бево Беато? – пробормотала Эмбер, переключая рычаг скорости.

Знакомый вихрь без привычного грохота проглотил не шелохнувшееся судёнышко.

Вот и всё. Назад пути нет.

«Буря началась», – призрачный голос почтенного Хранителя мелькнул скорбным вздохом и растаял в белом шуме.

39

Грот Менауту был самой дальней точкой известной Вселенной. Как и покинутая заправка, он находился на пустынной и безымянной планете, однако немногие знали туда дорогу. Из ныне живущих – единицы. По крайней мере, Эмбер искренне хотелось так думать.

В этом гибельном месте даже время текло иначе: неумолимо замедлялось по мере приближения ладьи, а на самой планете – и в гроте тем более – странница никогда и не пыталась считать. Знала только, что временные промежутки, проведённые здесь, никак не соотносятся с общепринятой хронологией.

Каждый раз чудом выбираясь из липких объятий запредельной Тьмы, казавшихся вечностью, она и не надеялась угадать, сколько времени минуло для остального мира.

Почти всегда ей, впрочем, везло. В последний раз, когда они вернулись отсюда с Вигом, в Чертоге сказали, что их не было только пару недель.

Часы бортового компьютера давно вышли из строя. Навигация выписывала немыслимые кренделя.

Выныривая из запутанного межзвёздного коридора только ради заправки, Эмбер миновала несколько станций на крохотных планетах, пустынных и неотличимых друг от друга. Серые, безликие, с непроглядно-бесцветным небом без солнца, лун или звёзд, они казались трёхмерными изображениями, навеки застывшими на каменном лике безвременья.

Только пульсирующие острые иглы головной боли убеждали странницу, что она – живое существо, а не безвольная голограмма. И только одним дышала она в неподвижной атмосфере этого мертвенного пространства: надеждой.

От непрестанного головокружения и без того безликое окружение сливалось в сплошную серость. Тело, будто старый несмазанный механизм, двигалось с трудом – и на автомате.

Зыбь и туман… джет по сравнению с этим – сущий пустяк.

– Тьюди ещё не вошёл в грот, – беззвучно шептала странница, убеждая себя, – Кадмар успеет. Свет… не оставит меня.

Чернота космоса, кружащийся вихрь сверхсветового коридора – теперь всё было едино: безлико и серо. Вне зависимости от скорости.

Эмбер сажала ладью в мглистом полузабытьи – милосердном, ибо оно не подпускало к сознанию острые когти леденящего ужаса. Ужаса, что ждал её под сводами грота.

Ждал так давно.

Мысль о неважных штурманских навыках мелькнула на задворках разума – тревожная некогда, забавная ныне. Сейчас посадка – наименьшая из проблем.

Онемевшие руки не ощущали штурвала. Только чутьё направляло её теперь.

Из тумана, застившего потерянный взор, начинали проступать очертания чёрных скал.

Странница едва замечала страшную тряску ладьи: та отдавалась лёгкой вибрацией в потерявших чувствительность нервных сплетениях. Вой сирен и сокрушительный грохот борта доносились сквозь пелену оглушения далёким раскатистым гулом.

Перед глазами прыгали горящие кнопки приборной панели, разболтавшийся штурвал, повисший на проводах. По дымящимся стенам ползли жуткие трещины, а за ними виднелась бездонная чернота.

Ладья накренилась, и Эмбер безвольно выкатилась из кресла, ударилась о стену кабины. Её неумолимо потащило дальше по коридору.

Яростный вихрь влетел в сорванный люк, повалил шкафы и приборы. Обломки сыпались со всех сторон. Что-то тяжёлое ударило по голове.

Ледяной ветер обжигал, пронизывал насквозь, когтями осколков целился в сердце.

«Буря началась», – вспомнился голос Бево Беато.

– Помоги, – прошептала Эмбер одними губами.

Растрёпанный плащ едва держался на плечах. Через костюм в тело вонзались электрические иглы.

Машинально нащупав рукоять на поясе, странница размахнулась… Вихрь подхватил её, вытянул через люк – вспыхнувший меч вонзился в обшивку за миг до падения.

Фиолетовая молния клинка прорезала фюзеляж, оставляя дымящуюся рану.

Эмбер упёрлась ногами в днище, дотянулась одной рукой до крыла. Мельком разглядела несущиеся далеко внизу скалы – и поспешила отвернуться.

Только бы удержаться на крыле… ещё немного – и она заберётся. Вот, почти… Она обхватила острый край ногами и выдернула меч. Освободила вторую руку. Так, теперь ползти наверх…

Ладью снова тряхнуло, трещины на корпусе взвыли, разрастаясь с каждым мигом.

Широко распахнутые глаза слезились от ветра. Дыхание перебило.

Крыло страшно дёрнулось, начало отделяться.

Дикий свист разрывал барабанные перепонки.

Сбросив отчаянное оцепенение, Эмбер оттолкнулась от бесполезной опоры, камнем понеслась вниз.

Взрыв ладьи накрыл её волной обломков.

Уклоняясь от горящих глыб, она развернулась в полёте, выставила руки перед собой.

Как там Виг это делал с помощью Света – спокойно и безмятежно? Она так не умела. Ну, уж как есть, теперь не до хорошего…

Свила страх и отчаяние внутри тугим клубком – с ослепляющей яростью выбросила шаровой молнией.

Всполохи электричества расстелились внизу штормовым ковром, опалили воздух, взорвались озоновой свежестью. Непроглядная чернота озарилась ледяным сиянием.

– Помоги мне…

Отдавшись на волю Света, Эмбер рухнула в ослепительную бездну.

40

Её разбудил тусклый проблеск под вздрагивающими ресницами. Непроглядная чернота помещения, в котором она оказалась, не оставляла ни намёка на то, что это было за место. Только далёкий, едва различимый свет внушал надежду: здесь должен быть выход.

Вслед за зрением понемногу начали пробуждаться другие чувства: мерное дыхание разносилось пульсирующими волнами в звонкой тишине, по озябшей коже бегали мурашки. Тело казалось невесомым, непривычно лёгким.

Она поднялась на ноги, почти не чувствуя собственного веса, повела руками в густой свежести необычайного воздуха: плотный, вязкий, как кисель, он наполнял лёгкие жизнетворной прохладой, бодрил прояснившийся разум.

Это пройдёт, вспомнила она, нужно пообвыкнуть – и мир будет ощущаться прежним. Таким же, каким был раньше, какими были и будут миры до и после него, бессчётные времена и пространства по другую сторону бесконечной Тьмы…

Неотчётливые звуки вдали отвлекли её от странных дум.

«Голоса?» – усомнилась она. Ну да, точно: обострённое чутьё различило две фигуры, осторожно пробирающиеся по узкому тоннелю.

Тонкий хруст каменной крошки под ногами, приглушённый шёпот, шелест плаща, звон зацепившейся пряжки на высоком сапоге…

Она напряглась, сконцентрировалась, вслушиваясь и вглядываясь сквозь непроницаемое пространство.

– Ты уверен? – недоверчиво осведомился мужской голос. – По мне так обычная пещера. Я ничего не чувствую.

– Я тоже, – коротко бросил спутник в длинном плаще. – Это и необычно.

– Что?

– Подумай, Воргелл. Даже в самых зловещих пещерах ощущается затаившаяся жизнь. Стайки прахокрылов, цокот каменных зубаток. Капли воды, дыхание ветра, наконец! А здесь?

Воргелл снова зацепился пряжкой: облачённый в чёрные доспехи разрушителя, он с трудом протискивался меж камней сузившегося прохода, едва не задевая низкий потолок, склоняясь в три погибели. Наконец ему пришлось ползти на четвереньках следом за спутником. Тот был юрче и ниже ростом, и плащ его, на удивление прочный, с лёгкостью и без ущерба скользил по острым выступам стен.

– Здесь – пустота, – процедил Воргелл.

– А значит, мы почти у цели. Не зря же столько миротворцев отдали свои жизни, защищая эту карту… Глупцы!

– Так что конкретно мы должны найти?

Человек в плаще хмыкнул, продолжая ползти:

– Знания. Мудрость. Могущество.

– Ты говорил, Ригор, – нетерпеливо оборвал спутник, – но в какой форме?

Тот помедлил с ответом, остановился. Обернулся, буравя Воргелла жёлтыми глазами, поблёскивающими во тьме из-под капюшона:

– Вот этого не знает никто. Может, мой бывший наставник знал – но у него уже не спросишь. Да он и не сказал бы, как ни пытай. Упрямый старик!

– Ладно, давай шевелись. Всё равно сейчас выясним.

Ноги сами понесли её вперёд – в непроглядной черноте навстречу тусклому проблеску.

Пространство обрело форму, по бокам выросли стены. Она шла, касаясь острых камней, пригибаясь в сужающемся проходе.

Она выбралась из тоннеля в небольшой грот, освещённый блёклым мерцанием минералов. В тот же миг из прохода напротив показались два незнакомца.

– Это ещё что? – выпалил человек в капюшоне, застыв от неожиданности. – Откуда?..

Она смущённо потупилась.

– Ты кто?!

Молча пожала плечами: ей и вправду нечего было ответить.

– Бред какой… Не хватало немой девчонки! Как ты сюда попала? Воргелл, ты же никого не засёк по пути? Да и место верное, ошибки быть не может… Проклятая карта!

Она подняла глаза на Воргелла – тот молча сверлил её чёрным взглядом. Чёрные волосы, чёрные доспехи, чёрный плащ. Густая чёрная тьма, клубящаяся в душе, окатила обострённое чутьё ледяной волной.

Она мрачно улыбнулась уголками губ: наконец-то ощутила что-то знакомое. Пожалуй, он-то ей и нужен: вполне подходит на роль нового Повелителя Бури.

– Ригор Гемест, – Воргелл похлопал раздосадованного спутника по плечу, не сводя изучающего взгляда со странной незнакомки, чей юный и безобидный вид не смог обмануть его сверхъестественную интуицию, – думаю, мы нашли, что искали.

41

Эмбер едва не задохнулась от ужаса, зашлась криком… и вскочила, стряхивая обрывки кошмара.

– О Свет… – она взглядом поблагодарила небеса: за то, что была жива.

И что сон о жуткой пещере был лишь воспоминанием, и первая встреча с разрушителями осталась далеко в прошлом – вместе с тем существом, которое они нашли в гроте.

Небеса ответили игрой солнечных бликов в изумрудной листве. Кучерявые облака неспешно плыли в пронзительно синей вышине. Лёгкий ветерок колыхал над головой тонкие ветви.

Эмбер сидела на мягкой траве в окружении цветущих деревьев, глядя на туманно-синие пики гор на горизонте. В окружающей безмятежности – ни следа недавней аварии, ни намёка на близость зловещего грота.

Странница знала, что это обман.

Привычно нащупав рукоять под плащом, она встала и обречённо направилась в сторону гор.

По колено в высокой траве, среди медового запаха жёлтых цветов и щебета невидимых птах она шла, с каждым шагом всё отчётливее ощущая зыбкость этой иллюзии.

Игривый ветерок сменился резким порывом, небо заволокло серыми глыбами туч. Изумрудная зелень пожухла, высохла на глазах, обратилась пеплом. Яркие цветы вспыхнули искрами едкого пламени, рассыпались чёрным прахом.

Тусклый свет, пробивавшийся сквозь ненастные облака, обернулся всполохами кровавого огня.

Она шла, невзирая на ветер, бьющий в лицо, на разбитость в отяжелевшем вдруг теле. Прикрываясь рукавом, она неумолимо продвигалась к цели, доверясь чутью, и лишь краем глаза замечала, что окружающее пространство стало сплошь красно-серым – и продолжало мрачнеть с каждым мигом.

Странница остановилась на каменистом уступе перед глубокой расщелиной. Впереди грозно высились чёрные скалы, а прямо напротив виднелась широкая платформа, неровными краями напоминавшая сложенные в пригоршню ладони. Широкий проход в середине дальней стены был запечатан густой чернотой.

Непроглядная тьма растекалась из грота по платформе вязкими струйками, поднималась клубами дыма с запахом плесневелой горечи. А возле прохода – сердце дрогнуло, когда Эмбер разглядела, – сидела знакомая рослая фигура.

– Тьюди! – крик странницы разнёсся отчаянным эхом.

Верзила не шелохнулся. Будто древний каменный идол, он сидел, скрестив ноги, лицом ко входу в грот.

Чёрный дым лукаво ластился к нему, касался растрёпанных чёрных волос, мягко ложился на плечи. Вязкие ручейки тьмы змеились к нему по камням, тянулись тонкими длинными пальцами к неподвижному телу.

– Да что ж такое опять! – пробубнила Эмбер, напряжённо пятясь, концентрируясь, собирая внутреннюю энергию.

Вдруг вспомнила, как сказала Вигу на этом самом месте, мол, сюда столько народа зачастило, пора уже мост построить…

Взбодрилась усмешкой.

Разбежалась. Прыгнула.

Закрыла глаза – слишком поздно: успела различить под собой бездонную пропасть.

Раскинула руки в полёте – навстречу ветру.

Врезалась в край платформы, цепляясь за острые камни. Вскарабкалась наверх.

– Тьюди, я здесь! – с криком побежала со всех ног.

– Наконец-то, – неживой голос окатил волной холода.

На ходу выхватив меч, Эмбер вспышкой клинка отсекла щупальца тьмы.

Опустилась на колени рядом с товарищем, вгляделась в каменное лицо: ясные глаза были прикрыты, ресницы судорожно дрожали. Знакомые черты исказила жестокая чужеродность.

Странница принялась тормошить неподвижную фигуру, толкнула в плечо – и с ужасом отдёрнула руку, потирая ушибленные пальцы, будто ударила не человека, а ледяную глыбу.

Спутник резко вскочил, схватил её за запястье, поднял рывком.

– Тьюди, мне больно!

Он медленно моргнул, будто со сна – и когда открыл глаза, в них не было привычной ясности. И белков. Только непроглядная тьма – клубящаяся, как в гроте.

– Теперь ты откроешь дверь, – приказал спутник чужим голосом.

– И не подумаю! – выпалила Эмбер.

– А стоило.

Тысячи звёзд кроваво вспыхнули перед глазами. Голова затрещала, едва не раздробленная каменным кулаком. Мир пошатнулся, зашёлся в мучительной боли.

Только крепкая рука Тьюди спасла её от падения.

Вцепившись в горло мёртвой хваткой, он встряхнул её, поднял над землёй.

Хрипя и задыхаясь, странница бессильно царапала руку верзилы, чувствуя, как последние проблески света меркнут перед глазами.

Легко, будто свёрток плаща, её швырнуло в стену – но Эмбер не почувствовала удара.

Вязкая темнота приняла её в ледяные объятия. Печать Света, которой они с Вигом замуровали Тьму в гроте Менауту, была разрушена.

Странница приподнялась на руках… но Тьюди переступил через неё, шагнув в открывшийся проход – и, не оборачиваясь, скрылся во мраке.

42

Антрацитовое небо трещало по швам, кровавые прорехи полыхали грозами. Чёрные камни скал вздрагивали в предвкушении сокрушительной Бури.

Эмбер поползла прочь из грота, едва сбросив оцепенение.

«Нужно помочь Тьюди, – шептал обманчивый голос, – пойти за ним!»

Странница знала, что уже не найдёт его.

А если отправится на поиски – потеряет себя.

Вязкая тьма не хотела её отпускать, опутывала по рукам и ногам, тянула обратно.

Эмбер цеплялась за острые камни изо всех сил, сдирая кожу, тянулась к выходу. Чудовищное небо виднелось за порогом, красные отсветы касались кончиков пальцев – но ледяная чернота сдавила её со всех сторон и держала крепко, будто в кулаке.

– Ты дома, странница. Осталось лишь переступить порог, – мягко улыбнулся Бево Беато, облачённый в белоснежную мантию.

Но Эмбер знала, что это не он.

Древняя Тьма нарисует любые образы, вытянутые из сознания пленника, лишь бы заманить его в своё бездонное чрево. Больше с ней такие фокусы не пройдут.

– Эмбер, я здесь! – раздался за спиной знакомый голос. – Помоги мне! Скорее!

– Виг! – она заколебалась на миг, но тут же нахмурилась, сбросила наваждение, рванула с новым упорством.

Эта Тьма видит её насквозь. Знает, за что зацепить.

Но она не сдастся.

Барахтаясь в болотистом мраке, она с невероятными усилиями проталкивалась к выходу: ещё немного, уже почти!

– Убирайся восвояси! – желтоглазая фигура в длинном плаще преградила путь столь внезапно, что Эмбер отпрянула – и соскользнула обратно в густую тьму.

– Ты не нужна этому миру, ступай обратно! – рычал Ригор Гемест. – Из-за тебя всё пошло прахом!

– Иди к нам, – шептали вкрадчивые голоса, и обессилевшее тело наполнялось обманчиво-сладостным теплом давно позабытых объятий, манящих прикосновений.

– Нет! – с отчаянным криком она дёрнулась что было силы, высвободила руку – рукоять меча послушно легла в ладонь.