Текст книги "Xena - The Queen of vampires. Arachne (СИ)"

Автор книги: Elza Mars

Соавторы: Габриэлла Мартин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Она глянула на стеклянные проёмы окон.

Солнце уже встало.

Пора на работу.

***

Зена под хлещущим ливнем перебежала лужайку Амфипольской школы; зашнурованные до колен сапоги скользили по грязной траве. По дороге она ворчала себе под нос. Китайская вышитая блузка промокла, подол длинной юбки был заляпан.

Чуть не выпустив из рук сумку, набитую проверочными заданиями, которые она просматривала накануне, Зена рванула дверь школы и влетела внутрь. Пробежав пальцами по погибшей причёске, она пошла по коридору к учительской.

– Эй, Зена!

Она обернулась и увидела Габриэль и Джоксера. Несмотря на сильный дождь, на Джоксере была лишь потрёпанная кепочка. Может, от дождя она и защищала, но внешний вид Джоксера не улучшала никак. Вообще к его голове никакая шляпа не шла. В своей слишком большой рубашке со сползающими на пальцы рукавами он выглядел нелепо, но ходил так всегда. Зена сильно подозревала, что это такое бунтарское заявление: ≪ Да, я одет шутом, ну и что? ≫.

– Доброе утро серьёзной девушке в плаще и с зонтиком, – поддразнил её Джоксер, не учитывая, что её тоже раздражает его вызов в моде, но она тактично молчит об этом.

Она бросила на него усталый взгляд.

– Да, – сказала она. – Я промокла. Есть ещё глубокомысленные замечания? И, кстати, эта кепочка имеет более чем дурацкий вид.

– Ну-ну, – мягко заметила Габриэль. – Спокойней, девушка. С левой ноги что-ли встала?

Зена глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Джоксер сделал вид, будто обиделся, но она слишком хорошо его знала, чтобы на это купиться. Он поднял руку, якобы намереваясь снять кепку, но тут же опустил её.

– И это тоже, – признала она. – Один из наших недавних беглецов оказался не беглецом. А мама совсем не выразила удовольствия, что я не пришла вчера на её благотворительный вечер.

Об остальном она не стала рассказывать – это было слишком тяжело.

– Удрать из дома, – сказала Габриэль и вздохнула. – Заманчиво.

Зена прищурилась.

– Нет, – сказала она, помолчав. – Ничего в этом нет хорошего. Уж поверь мне, Габриэль.

Габриэль смутилась:

– Ты меня прости, Зена.

Джоксер повернулся к Габриэль:

– К тому же ты уже достаточно взрослая. А бежать из дому, как ты понимаешь, – это от инфантильности. Если, конечно, ты не сбежишь в цирк, что будет классно. Танцы с боевым шестом – это как раз для тебя. Только не в клоуны.

– Клоуны злые, – чуть улыбнулась Габриэль.

– Все как один, – улыбнулся в ответ Джоксер.

– Ладно, Габриэль, выкладывай, – велела Зена. – А то я начну рассказывать о своих проблемах, и твоих просто видно не станет.

Габриэль пожала плечами, хлопнув расслабленными руками по бокам.

– Мои родители считают, что у Лилы нет цели в жизни.

Зена и Джоксер смотрели на неё, ожидая продолжения.

– Это всё, – сказала Габриэль, подняв брови. – Вообще им это не нравится. Хотя они хотели бы, чтобы она почаще смотрела на часы, когда мы куда-нибудь идём. Но они считают, что у неё нет интересов в жизни, нет цели.

– Ну, это просто смешно, – сказал Джоксер. – У Лилы чистолюбия хоть отбавляй…

Он не закончил и глянул на Зену, слегка кивнув, – намёк, что она должна подхватить реплику, потому что он сам не может ничего добавить. Зена на секунду задумалась. Лила вообще была девушкой спокойной, неторопливой, улыбчивой. Из тех, что принимают вещи как есть. Всегда хочет посмотреть, что будет дальше. Но если ситуация требует, то она будет действовать. Однажды она поставила ножку вампирше, чтобы Зена успела проткнуть её серебристым мечом. И в своё время очень старалась ≪отбить≫ Габриэль у Джоксера. Ладно, даже не ≪отбить≫ – ей только надо было предложить ей что-то интересное. И общаться с ней так, будто она сама интересна. И красива.

Всё то, чего не делал Джоксер.

– Ага, – неуверенно сказала Зена, – у Лилы полно интересов. Ну, с этим…с оркестром и вообще. И знаешь…

– Не надо, ребята, – покачала головой Габриэль. – Обоим пятёрка за старание…ладно, пусть тройка, но у Лилы в жизни такие интересы, которых родители просто не понимают. Это целый мир приоритетов, которые никогда их приоритетами не будут, и… Ладно, всё равно они перестанут ворчать, когда я пойду работать в колледж.

– О да! – Джоксер энергично закивал. – Работа в высшем учебном заведении лечит все раны. По крайней мере, мне так говорили.

***

И в чём он сомневался. Джоксер не был уверен, что сам пойдёт работать в колледж. Преподавал он плохо, и никто с ним вообще о переводе не говорил. Габриэль, конечно, то и дело срывали с преподавания для беседы с тем или иным человеком насчёт работы в той или иной школе. И Корди тоже всё шумела насчёт преподавания в дорогих частных школах, где можно заработать много денег, если в твоей школе зарплаты выпали в осадок. А Джоксерам куда деваться? В ВВС? Всем до одного?

Всё же дела у него шли не так плохо, как у Зены. Он полагал, что она могла бы работать в Италии, если бы захотела, во всяком случае, ума у неё на это хватило бы. Может, не на очень престижную должность факультативных занятий. Но по мерзким, грустным и несправедливым причинам было неважно, кем она захочет работать в тех школах. Вопрос в том – станет ли? Потому что Королеве вампиров это не гарантировалось.

Он вернулся мыслями к девушкам – своим девушкам, своим лучшим подругам, к той, с которой он хотел встречаться, и с той, с которой надо было бы хотеть встречаться, но теперь было поздно, и улыбнулся. Он – тот самый парень, который всегда подначивает, шутит и не станет распускать сопли, когда этих девок надо подбодрить. Такова его роль. Габриэль делала точные замечания, Зена убивала плохих людей, а Джоксер шутил.

Даже если это было не так легко, как могло показаться, он переживёт. Со своими проблемами он справится сам.

Зена стряхнула с плеч капли дождя.

– В деревне, которая называется Амфиполис, есть ли какой-нибудь закон против дождя?

– Если только ты не Автолик и не считаешь, что есть закон ЗА дождь. Как в этой строчке, в ≪Камелоте≫… – Джоксер зажмурился, вспоминая. – Что-то вроде: ≪В Камелоте, как в болоте…≫.

Поскольку ни Зена, ни Габриэль даже не улыбнулись, он состроил гримасу и пожал плечами:

– Да, тугая публика. Сегодня дождь всех достал. Что ж, Джоксер уходит со сцены.

– Извини, Джоксер, – сказала Габриэль. – Я просто не привыкла к проблемам с родителями и сестрой. Из нас двоих я всегда была хорошей дочерью. – Она помолчала. Как противоположность плохой дочери, каковой у них является Лила.

Габриэль была не единственной дочерью.

Зена сочувственно кивнула.

– Мне попадало иногда за то, что я была отвязанной дочерью, но не за то, что была ужасной дочерью. А ты, Габриэль, на шесть баллов выше этого уровня. И всё равно, я понимаю, это было потрясение.

– Потрясение, – повторила Габриэль, будто пробуя слово на вкус. – Да, можно и так сказать.

– Я так и сказала, – ответила Зена, ухмыльнувшись. – Итак, Джоксер, у меня был вечер из тех, которые ещё раз напоминают, что взрослые – народ с Марса, а их родители – с Венеры, а Габриэллыны мама с папой поняли наконец, что ей уже не девять лет. А как там у тебя дома, Джоксер? Тебя ругали за то, что ТЫ всё время приходишь поздно?

– Да нет, – признал Джоксер, пожав плечами. – Мои родители вроде как открыли для себя свидания. Конечно, друг с другом. Они часто уходят после ужина. Возвращаются перепачканные и покрасневшие. В остальное время они считают, что я где-то с Корди.

– А что по будням возвращаешься поздно, это их не беспокоит? – прищурилась Зена.

Если правду сказать, это беспокоило именно его. Он даже в каком-то смысле хотел, чтобы они обратили внимание, что он мало занимается преподавательством и вообще работой. Как вот родители этих девушек. Он понимал, что это детское желание, но родительские тревоги, против которых все так бунтовали, в его жизненный опыт не входили. Правила и законы? В семье Джоксера их было не так много. Разве что время завтрака, обеда и ужина, что могло объяснить его любовь перехватывать что-то на скорую руку. Или не могло.

– Ну, я не могу сказать, что с меня время от времени не снимают скальпель за поздние прибытия, но пока я проверяю школьные тетради и прихожу раньше, меня оставляют в покое.

≪А если я сбегу, они заметят? – подумал он и тут же себя одёрнул: – Слишком мрачно, Джоксер, слишком мрачно. Не так всё плохо≫.

Но это только в его доме не было…много всякого такого.

Зена и Габриэль хмуро переглянулись.

– Сплошь двойной стандарт, – вздохнув, сказала Зена и повернулась, чтобы идти в учительскую.

Габриэль пошла с ней рядом.

– Абсолютно несправедливо. Кстати, мы с тобой вчера вечером навещали Корделию…

– Навещали Корделию?

Зена чуть не споткнулась от удивления.

– Я ничего другого не успела придумать, – невинно пожала плечами Габриэль. – К тому же моя мама Корделию не знает. И потому не понимает, насколько это смешно.

Зена прикинула:

– Верно. Только тебе, конечно, придётся предупредить Корделию.

– Она будет очень довольна, – заверил Джоксер. – Она всё пытается найти отговорку, почему так поздно пришла. – Он закатил глаза. – Похоже, нам придётся быть трудными взрослыми до…ну, по крайней мере, до того момента, когда будем жить одни.

– Мы рождены дикарями, – вздохнув, сказала Зена и открыла дверь учительской.

– Порочны до мозга костей, – подхватила Габриэль.

– Я не порочный, – возразил Джоксер. – Меня толкнули на эту дорожку.

Девушки засмеялись, и Джоксер просиял.

Цель достигнута.

***

Учительская была ужасно мрачной. Она навевала на Зену мысль о погибших кораблях, о нырянии в тёмную глубину затонувших останков старинного галеона или чего-то в этом роде. Этот тусклый свет, эта пыль, коричневые вылинявшие занавески на окнах…вроде как всматриваешься в мутную воду и видишь за ней занавески, столы, стулья. С затонувшими кладами, однако, пролёт.

Тяжёлый вздох.

С тех пор, как Зена переехала в Амфиполис, она проводила здесь больше времени, чем когда бы то ни было, в том числе и в собственной кровати, но это не доставляло ей удовольствия. Может, попросить Автолика хоть оклеить учительскую обоями. Или мягких игрушек понасажать. Чтобы было тут мило и по-домашнему уютно.

– А, рад вас видеть! Пришли, наконец-то! – сказал Автолик, входя в учительскую. Вид у него был слегка усталый, а может, такой вид вообще должен быть у человека, для которого старость перестаёт быть абстрактным понятием. И под глазами у него были тёмные припухшие круги.

– Страшная буря, не правда ли? Впрочем, немножко напоминает мне родину.

Несмотря на свой усталый – или самую чуточку уже немолодой вид, Автолик улыбался. Зена не знала, чему он улыбается, но знала, что она никакого повода для этого ему не давала.

– У тебя извращённое восприятие погоды, Автолик, – сказала она. – Впервые по погоде видно, что мы в самом деле живём рядом с Подземельем Ада, а ты ухмыляешься.

– Э-хм? Да, ну что ж, буря должна скоро кончиться, – ответил Автолик. – А завтра вечером открывается для публики Ярмарка Древнего Мира. Она продлится пару месяцев, и я надеюсь, вы как для развлечения, так и в целях работы сможете посетить её.

– Ярмарку? – спросил Джоксер.

– Ярмарку Древнего Мира, – ответила Габриэль. – Вроде карнавала, который бывал в древнегреческие века. Воины, разбойники, армии, короли, боги… И едят руками.

– Я за еду руками, – быстро сказал Джоксер. – Значение столовых приборов сильно переоценивают.

– Уж насчёт переоценки… – буркнула Зена.

– Габриэль, это не имеет никакого отношения к древнегреческим векам. – Автолик повернулся в её сторону с заинтересованным, хотя и неодобрительным видом. – И я уверен, что тебе это известно, поскольку ты иногда заменяешь Зену по истории. Древний Мир достиг пика в Италии в пятом веке, распространился по Европе в шестом-седьмом веках и в целом рассматривается как конец древневековья и начало того, что мы называем средневековым миром. Он символизировал собой новое представление о месте человека во вселенной и возрождение интереса к искусству и образованию.

Автолик посмотрел на друзей, ожидая, не скажут ли они ещё что-нибудь.

– И что же нам должно там понравиться? – спросил наконец Джоксер.

– Интересно, кому захочется идти на эту Ярмарку? – добавила Зена.

А Габриэль задумчиво заметила:

– На самом деле битва – звучит интересно. – Она стала в боевую стойку. – En garde!

– Если на то пошло, я возьму ≪Создания ночи≫ за пять сотен динаров, – сказала Зена, глядя на своего Наставника.

– Отлично, – ответил Автолик и начал перебирать небольшую пачку свитков. Наконец он нашёл то, что, очевидно, искал, и поднял глаза на своих собеседников.

– Вот данные вскрытия по некоторым жертвам из лесопарка за прошлую неделю, – объяснил он. – Габриэль смогла… ПОЗАИМСТВОВАТЬ эти данные из сейфа коронера.

Габриэль гордо улыбнулась:

– Можете называть меня Проф-мастером, если хотите.

– Взломщица ты, – поддразнил её Джоксер.

Зена потянулась за бумагами.

– А зачем эти дополнительные исследования? Мне казалось, ты говорил, что мы имеем дело с излишне свирепыми нападениями вампиров?

Автолик показал пальцем на рисунки.

– Да, именно так я считал. Однако после некоторых размышлений и обзора местной прессы я решил, что имеет смысл посмотреть внимательнее.

Он помолчал и добавил:

– И хорошо, что я это сделал. – На лице Короля воров не осталось и следа улыбки. – Оказывается, только у одного из жертв обнаружены обычные признаки нападения вампиров. Остальные пять были… съедены. По крайней мере, частично. Съедены животными, которые коронерам неизвестны.

Зена взглянула на рисунки и тут же пожалела об этом. Она молча передала их Автолику и подумала о маленькой Тине и её отце. По спине побежали мурашки, и она поёжилась от холода, не имевшего отношения к температуре воздуха.

Джоксер посмотрел на Габриэль:

– Может быть, Лила сорвалась с цепи?

Габриэль развернулась и двинула его по спине.

– Вот тебе и на! – возмущённо сказал Джоксер. – Стоит задать вопрос, который у каждого на уме, и подвергаешься телесным наказаниям.

– У меня на уме этого не было, – тихо и грустно сказала Зена.

– Ерунда. Ты просто боялась, что она тебя стукнет, – возразил Джоксер.

– Они считают, – сказал Автолик, кладя бумаги на стол, – что это было очень большое животное, размером с человека. Но не человек.

– Так что же это? – спросила Габриэль, поворачиваясь к Джоксеру, будто говоря: ≪Попробуй ещё хоть слово сказать о моей сестре! ≫.

– У меня нет предположений, – ответил Автолик. – И пока они не появятся, тебе, Зена, лучше проявлять особую осторожность. Остерегайся чего-то большого и быстрого. Это ≪что-то≫ настолько большое, что ты можешь его не заметить до самого последнего момента.

– Ладно. Бешеные человеки. Буду посматривать.

Автолик вздохнул и принялся перебирать пачку свитков, складывая их в стопку.

– Итак, – сказал он после секундной паузы, – как у тебя прошёл вчерашний вечер?

Зена посмотрела на стопку – это были объявления Приюта Беглецов. На каждом была указана мамина картинная галерея. Очевидно, мама распространяла объявления вчера вечером. Значит, Автолик там был. И Зена снова ощутила себя виноватой.

А кто бы тогда уничтожил Тину?

– Зена? – окликнул её Автолик.

– А? Вчерашний вечер? Превосходно.

– Превосходно? – уставился на неё Джоксер.

– А что, надо было сказать ≪супер≫? – ощерилась она.

– Нет-нет, пожалуйста! – Джоксер поднял руки. – Я только подумал, что человек в таком настроении, как у тебя…хм…будет искать кого-то, чтобы стукнуть сильнее, чем Габриэль меня. Это вряд ли называется превосходным настроением – по крайней мере, в моём кругу.

Зена вздёрнула подбородок. Она вдруг не захотела ни о чём рассказывать.

– А в моём кругу называется.

– Превосходно, – повторил Автолик и поглядел на неё, ожидая продолжения.

– Ладно! – выпалила она. – Я проткнула серебристым мечом двенадцатилетнюю девочку, но до этого в лесопарке погиб ещё один человек. Папа этой девочки пришёл сегодня утром к нам домой и рыдал на плече у моей матери, понятия не имея, что его дочь уже мертва. Вам этого достаточно?

Всем троим стало на миг неловко.

– Да, – прочистил горло Автолик. – Я понимаю, что твоей матери теперь тяжело…

– МАТЕРИ? – удивлённо переспросила Зена. – Моей матери?

– Зена, – ласково сказала Габриэль, касаясь её руки. – Если мы можем чем-нибудь помочь…

– Да, может, тебе стоит немного отдохнуть, – сказал Джоксер. – А работу с мечами оставь пока нам.

Автолик ещё раз прокашлялся.

– Хм, да, есть тема, которую, я думаю, нам следует обсудить. Не уверен, что сейчас для этого лучшее время, но полагаю, что такие вещи надо говорить сразу.

Зена наклонила голову и посмотрела на Автолика повнимательнее. Казалось, он взволнован, но, насколько она знала, ничего из того, что произошло в предыдущий вечер, его не касалось. В отличие от неё.

– Зена, – сказал он и замолчал, водя пальцами по столу. В учительской было сумрачно, и с улицы едва пробивался дневной свет. Казалось из-за этого все были грустными. И медленно соображали.

– Автолик? – подсказала она.

– Хм, да, отвлекаясь от трагической сути твоего вчерашнего действия, мне кажется очень вероятным, что ты смогла найти эту…вампиршу потому, что умеешь фокусироваться. Это всего лишь один пример проявления того, что меня в последнее время тревожит. Я думаю, нас несколько занесло с этим делом Королев вампирш.

– Uno minuto, Secor Libro! – поднял руку Джоксер. – Семья, которая охотится совместно…

– Джоксер, не сейчас, – предупредил Автолик.

Джоксер опустил руку и посмотрел на Зену и Габриэль. Габриэль прикусила нижнюю губу и обеспокоенно нахмурилась, ожидая продолжения.

Автолик присел на край стола и скрестил руки на груди. Странно, Зена иногда забывала, что он приехал в Амфиполис специально для того, чтобы помогать ей в уничтожении вампиров. Король воров её личный помощник. Раньше он жил в Италии и работал в Римском музее. Там он воровал из каталогов различные предметы, кости и всё, что попадается во время раскопок. А потом…что? Получил письмо из центра и сел на корабль до Греции?

≪Слушай, Автолик, там у нас Королева вампиров новая переезжает. Посмотри≫.

Её всё ещё раздражало, что они с матерью, как дуры, думали, что переехали сюда по стечению обстоятельств, а не потому, что проклятая деревня стояла над таинственным схождением потоков и вихрей любого зла, которое только можно себе представить, общих мерзостей фирменных продуктов.

– Как ты знаешь, по традиции Воительница работает в одиночку, – продолжал Автолик. – Даже существует правило, по которому от Королевы вампиров следует требовать работы в одиночку. Я, разумеется, этого правила не придерживаюсь.

– Разумеется, – немедленно вставил Джоксер.

– Как Король воров и твой Наставник я сопровождал тебя время от времени. И, учитывая энтузиазм твоих друзей и тот факт, что им довелось узнать твою истинную суть и предназначение под угрозой для собственной жизни, я был рад разрешить Габриэль и Джоксеру присоединяться к тебе в тех случаях, когда угроза оправдывала подобный риск.

– Да, и это было хорошо, – сказал Джоксер.

Сидящая рядом с ним Габриэль очень серьёзно кивнула.

– Но теперь, когда Корделия и Лила также стали принимать участие в операциях, я хочу выразить своё беспокойство, – заключил Автолик. – Я знаю, что ваша группа редко выходит на патрулирование в полном составе, но нам следует оценивать каждый выход и решать, стоит ли привлекать твоих друзей.

Джоксер откинулся в кресле.

– Автолик, объясняю на тот случай, если ты ещё не понял. Зена не приглашает нас с собой ради развлечения. И вообще не приглашает.

– Верно, – сказала Габриэль, слегка задетая всем услышанным. – Мы ей помогаем потому…да потому, что я, например, не могу спать, зная, что творится в деревне, и не помогая тем, кто борется со злом. Можно назвать это исследованиями. Но даже если это просто погоня за плохими людьми, я буду в этом участвовать.

Зена уже достаточно наслушалась. Она встала, подошла к Автолику и вырвала у него из рук свиток, который он разглядывал. Он с удивлением поднял на неё глаза.

– Знаешь что, Автолик? – сказала она. – Ты прав. Я должна работать одна. Или, может, только с Торисом.

Она уловила в его глазах мелькнувшую искру беспокойства, но решила не обращать внимания. Зена знала, что Автолик испытывает к Торису смешанные чувства. Как, впрочем, и все.

– И ты знаешь, что я не хочу, чтобы с моими друзьями что-нибудь случилось. Но когда вампиры и демоны начинают сыпаться, как из дырявого мешка, я первая должна признать, что могу одна с ними не справиться.

Она оглядела своих друзей, и у неё в уме вспыхнули десятки образов – каждый случай, когда они вместе или порознь приходили ей на помощь и в буквальном смысле спасали. Хотя не были обязаны патрулировать и сражаться, как она, – у них не было священного долга. Они это делали потому, что были её друзьями. И потому что кто-то должен это делать. И Зена понимала, что они куда больше герои, чем она. Не будь она Королевой вампиров, она, быть может, вообще… Но она ею была.

– Совместная работа – это не пикники на берегу, – продолжала она, слегка сердясь. – Мы делаем то, что должны. И не надо нас доставать.

Автолик сперва не ответил, но Зена видела, что он ещё не закончил. У него на уме что-то было. Он стал разглядывать свитки, лежащие стопкой на столе, и похлопывать пальцами по поверхности одного из них.

Наконец Зена не выдержала.

– Выкладывай, Автолик! – рявкнула она. – А то я начинаю нервничать!

– На самом деле ты уже нервничала, когда шла сюда, – вставил Джоксер. – Помнишь? Из-за дождя, из-за мамы…

Зена бросила на него испепеляющий взгляд.

≪Джоксер, не сейчас≫, – напомнил сам себе Джоксер.

– Видите ли, – сказал Автолик, – несколько дней назад мне показалось, что мы – все мы – несколько излишне весело стали ко всему относиться. Это, как вы знаете, не игра. То, что вам приходится делать, – страшно. Ужасно. То, чему мы противостоим, – воплощение зла, и такого рода, скажем, легкомыслие в процессе охоты, какое однажды наблюдалось, может привести к гибели вас всех.

Зена знала, о какой ночи он говорит. Тогда, казалось, появилась неизвестная маленькая группа вампиров, которые то ли увлекались нумерологией, то ли слишком начитались ≪Звёздного пути≫, но они звали друг друга забавными именами вроде ≪Семь≫ или ≪Двенадцать Б-два≫. Почему-то они решили, что седьмые числа месяцев – лучшее время для прочёсывания побережья в поисках сидящих у костров крестьян. Поначалу Зена и Автолик могли просто счесть это особенно тревожной ночью над Подземельем Ада, но Торис недавно узнал подробности и рассказал Зене.

И потому в следующем месяце они все направились на берег, и Джоксер мурлыкал древнегреческую песенку, а остальные просто слишком много шутили. Может, потому, что знали одного из парней, погибшего предыдущей ночью. Для этого и существует юмор висельников, не так ли? Смеяться, чтобы не плакать.

Автолик это знал, но, даже всё понимая, он считал, что они перегибают палку. Выражение его лица и сдержанные комментарии не оставляли в этом сомнений. Но Зена не ожидала, что он будет так долго помнить. И ставить ей в укор.

После всего, что он сам прошёл, что перестрадал, Зена думала, что Автолик поймёт. Хотя бы отчасти.

– Как ты смеешь? – ахнула Зена, оскорблённая не только за себя, но и за своих друзей.

Автолик несколько опешил.

– Я не только Король воров, я ещё и твой Наставник. Здесь дело не в том, смею или не смею. Я обязан…

Зена стукнула кулаком по крышке стола.

– Всё! – крикнула она. – На сегодня с меня хватит!

Он протянул руку:

– Зена…

Она резко повернулась.

– Не могу поверить! Ты хоть когда-нибудь включал у себя во лбу две лампы, которые называются глазами? Ты видел, что мы просто выпускаем пар? И если всё настолько отвратительно и ужасно, то единственный способ жить дальше – над этим смеяться. Отпускать шуточки, за которые ты потом долго и нудно выговариваешься Джоксеру. Автолик, может быть, только это и даёт возможность жить изо дня в день тем, кто не мотается в таверну посплетничать о том, что сами-знаете-кто надела вчера на танцы!

Мы…нет, я буду говорить за себя. Автолик, я…я не хожу на танцы! Сколько раз мы будем перемалывать одно и то же? Если, чтобы быть Королевой вампиров и пережить ночь, – а ночи у меня очень, очень длинные, – мне нужно быть с друзьями и обмениваться шуточками… Почему ты не оставишь эту тему?

Если ты хочешь купаться в собственной боли – ладно, можешь корчиться и наслаждаться каждым моментом своего страдания! Но не злись, если мы, остальные, хотим на несколько секунд смотаться до Египта. Не старайся дотянуть нас до своего уровня страдания, Автолик. Что до меня, можешь судить сам, я его уже достигла!

Зена глядела на Автолика пылающим взглядом и ожидала ответа.

– Это было только наблюдение, – сказал он наконец.

– Так держи свои наблюдения при себе. Иногда ты бываешь не лучше моей матери.

Она вспыхнула, устыдившись своих слов, но не отступила. Потому что сказала то, что хотела сказать.

– Что ж, Зена, – сухо ответил он, – сравнивая меня со своей матерью, ты в некотором смысле недалека от истины. Как единственный старший человек в вашем коллективе, а также как твой Наставник, я во многих отношениях являюсь ответственным за ваше…

Зена, разозлившись, повернулась и пошла к двери.

– Знаешь что, Автолик? У меня никогда не было отца. Неполная семья. Я привыкла и не нуждаюсь в том, чтобы ты занял его место. Хочешь быть моим Наставником – отлично! Моим другом? Ладно. Но родителя изображать не пытайся!

И она вылетела из комнаты.

Автолик с изумлением смотрел ей вслед.

– Я же не сказал ничего нового, не поднял ни одного неожиданного вопроса! – сказал он, помолчав несколько секунд.

– Просто сегодня день неподходящий, Автолик, – объяснила Габриэль.

– Ага, – согласился Джоксер. – Родители – они с Марса, а дети – с Венеры.

Автолик в буквальном смысле лишился дара речи.

Чудесное и очень редкое явление.

***

Закончив разговор с Лилой, Габриэль вернулась в свою комнату, легла на спину, свесив ноги с кровати в сандалиях. На ней была коричневая футболка, явно не подходящая по размеру, светлые волосы закрывали спину. Лила всегда говорила, что ей нравится цвет её волос.

Мягкие игрушки лежали на своих местах на покрывале. Деревянный боевой шест стоял в углу. Жизнь была хороша.

Ну, если не считать той части разговора, когда Лила поняла, что ей придётся отменить выступление в таверне, потому что в этот вечер она будет вервольфом. Это слегка раздражало.

– Габриэль? Лила? – позвала мать из коридора. – Немного поздно для разговоров, вам обеим не кажется?

Габриэль вздохнула. Зена и Джоксер, бывало, приходили куда позже, и притом регулярно. Интересно, не подслушивала ли мать? Если она такое делает, придётся разговаривать тише. Габриэль попыталась вспомнить, что из сказанного сегодня могло маму переполошить.

И вздрогнула.

≪ЛИЛА, ТЫ ПРОСТО ЖИВОТНОЕ≫, – сказала она. Та хихикнула и ответила: ≪ИНОГДА БЫВАЮ≫. Это мама точно могла не так понять. Отлично. Ещё один повод для беспокойства. Мама ведь не знает, что старшая дочь превращается в вервольфа, когда это необходимо.

– Габриэль? Лила?

– Извини, мам, – вздохнула Габриэль.

Мама прошла дальше.

≪Работа в колледже, – напомнила себе Габриэль, сжав зубы. – Где-нибудь очень, очень, очень далеко≫.

***

Джоксер дождался, когда дверь дома Корделии распахнулась.

– Привет, вот и я.

Королева К опаздывала к комендантскому часу. Корделия не преминула отметить тот факт, что он живёт от неё ужасно далеко, что означало – не в той фешенебельной части деревни, в которой изволила обитать сама Рапунцель. Настолько не преминула, что Джоксер отступил на шаг, сказав, что доберётся как-нибудь сам.

– Не очень удачная мысль, – сказала она нерешительно.

Так что он и без того был не в лучшем настроении, когда мама рассеянно ответила ≪Да? ≫ без видимого интереса, кто это ≪я≫.

– Джоксер. – Он тяжело вздохнул. – Твой сын.

– Привет, лапонька.

Она просматривала книги. Как всегда. Иногда, когда он об этом вспоминал, его разбирал смех.

– У меня временное помешательство и я собираюсь свести счёты с жизнью, – сказал он.

– Ты выпил? – подозрительно спросила мать.

– Нет, мама, просто в хорошем настроении.

– Хорошо. Ладно, иди тогда.

И она сново утыкалась в книги.

– Значит, не будем записывать новости для крутого парня, – сказал Джоксер, поглядывая на Корделию.

– Что? – Корделия подошла к велосипеду. – Почему ты не попросил её напрямую?

Он пожал плечами:

– Габриэль всё запишет.

Они ещё могли успеть пролистать ту часть в газете, в которой написали о росте числа беглецов в Амфиполисе. Автолик посоветовал им сделать это, а Джоксер, которому хотелось напомнить Наставнику, что он и остальные помощники Королевы вампиров – полезные крестьяне Подземелья Ада, и очень старался последовать этому совету.

Ладно, так тому и быть. Мама, в сущности, не виновата. Им с Корди надо было немножко раньше прекратить нежничать.

– Можем почитать у меня дома, – предложила Корделия. – Зайдёшь?

– Ну да! Вваливаться к тебе в дом? А потом поздно добираться до своего? Не лучший вариант.

– Да. – Она вздохнула и вытащив из сумки зеркало, посмотрелась в него, не размазалась ли косметика. – Хотелось бы мне, чтобы ты переехал.

Он посмотрел в даль.

– Все мы имеем право мечтать.

***

– Ч-чего?!

Бекка Сейр села в кровати, которую когда-то делила с давно умершим мужем, и сердито всмотрелась в темноту. Саймон опять копается в мусорном ведре?

– Проклятый кот!

Она зевнула и со стоном выбралась из кровати. Сразу отозвалось бедро – не узнала бы менеджер Амфипольского департамента благоустройства, а то уволит к чертям старую Бекку – и она стала успокаивать сустав, хромая по коридору.

– Саймон, чёрт тебя возьми! – крикнула она.

Когда Винсент был жив, в кухне не было не пятнышка. Но работа, больное бедро и вообще…ладно, кому она голову морочит? Просто она не может так вести хозяйство, как он. Хотя это и неважно.

У неё никто не бывает, а коту всё равно.

Что-то загрохотало, будто упала жестянка с кошачьим кормом. Бекка хмыкнула, представив себе кучу мусора на полу – кофейная гуща, шкурки апельсинов, объедки – и крикнула:

– Саймон, перестань!

Ещё что-то загремело.

Она заспешила и чуть не свалилась, споткнувшись обо что-то в середине коридора.

≪Что-то≫ недовольно мяукнуло и уставилось на Бекку, склонив голову. Это был Саймон. Он встал, потянулся и медленно, с достоинством отошёл с дороги.

Нельзя сказать, что Бекка была рада его видеть.

– Если ты тут, тогда что за чёрт там шарудит на кухне? – требовательно спросила она.

– Мяу, – ответил Саймон.

========== Глава 2 ==========

Деревенская школа Амфиполиса относилась к разряду благополучных. Ученики в целом вели себя хорошо, хотя иногда озорничали. Надписи никогда не украшали здание древнегреческого стиля более чем на несколько часов. Никто не заливал пену в плавательный бассейн. Классы не запирались между уроками, как это делалось во многих школах Греции, и учителя по-прежнему разрешали своим подопечным пользоваться кабинетами для конференций.