Текст книги "Телепатический удар (СИ)"

Автор книги: Elin Tash

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Только я повернулась к Барелу, обсудить с ним дальнейшие шаги на случай, если тассы вздумают сделать смещение, не вступая в переговоры, – как они всё же отправили запрос и нам.

Брат благодушно улыбнулся мне, и я тоже ответила ему мимолетной улыбкой.

Передавая опознавательные, Дик активировал телепорт – и тассам ничего не оставалось, как выйти на связь. Убегать от королевского космолета было более чем неразумно…

Командир корабля отсутствовал, что мне очень не понравилось. Вёл космолёт младший помощник, дуэнан Тро. Он почтительно отдал нам с Барелом честь – для этого жеста тассы чуть поворачивают вправо голову-"туловище", округляя центральное отверстие. В ответ мы сообщили о небольшой поломке. Он, конечно же, предложил королеве и илберу помощь, после чего Дик произвёл стыковку…

Двое тассов переправились к нам, предлагая пилоту посильное содействие. Барел кивнул миролу, чтобы тот остался Дику на подмогу. Мы же с братом, в сопровождении оставшихся охранников, прошли на соседний космолёт.

Дуэнан Тро встретил нас ещё с двумя тассами, облачёнными в военную форму. Мы с братом мило улыбались им, стараясь ничем не насторожить…

Я попросила Тро, пока ремонтируется наш корабль, провести нам небольшую экскурсию под предлогом того, что мало знакома с тассовским оборудованием.

Он внешне радушно – но на самом деле, по-моему, неохотно – согласился, и я пошла в обход, несколько изменив образ холодной и всё знающей королевы на любопытную и заинтересованную техникой.

Уже давно я обнаружила – и часто пользовалась этим знанием – что тассы, когда нервничают или лгут, несколько приспускают свои головы.

Высотой они около двух метров, но при мне придерживаются моего роста из уважения. В принципе, я отношусь к людям высоким, только до двух метров мне далековато…

Сейчас же я заметила, что они опускают головы ниже, чем это необходимо.

Кстати, интересно наблюдать двух взаимно извиняющихся тассов. Они постепенно уменьшают свой рост, округляя попеременно различные дырки в голове со стороны собеседника и издавая ими жалобные звуки, пока не дойдут до нижнего упора. Потом, если следует взаимное прощение, то оба разом выстреливают вверх и начинают "целоваться", опять-таки всеми отверстиями подряд.

Пол у них тоже очень интересный, переводится на наш земной язык словом "комбинированный", и говорят они о себе то в женском, то в мужском, то в среднем роде. А в тех языках, у представителей которых полов насчитывается больше, в переводе часто мелькают все имеющиеся…

Когда мы зашли в отдел подзарядки, несколько тассов сидело в специальных кабинах, и я не могла отделаться от мысли, что именно они ведут корабль, а не те, кто инсценировал на скорую руку "нечто" в рубке управления.

– К какому источнику питания подсоединены эти капсулы? – поинтересовалась я.

– К общей системе питания космолёта, мэм, – ответил Тро, и у меня создалось впечатление, что он страшно боится какого-нибудь приказа с нашей стороны, заставившего бы всех покинуть это помещение.

– Непосредственно? – спросил Барел.

– Да, сэр.

– А зачем? – поинтересовалась я.

– Не знаю, мэм, вероятно, об этом нужно осведомиться у создателей проекта.

"Командуешь космолётом и не знаешь?" – подумала про себя я, но внешне сделала вид, что удовлетворена ответом.

Надо сказать, притяжение на Тассе немного меньше скорпионкиного, что позволяет местным жителям свободно прыгать, а нам несколько мешало нормально передвигаться, поскольку гравитация тут поддерживалась такая же, как и на планете.

Так же она холодней, и воздух, пусть и приемлемый для нашего дыхания, но немного перенасыщен озоном, от чего вскоре у меня начались головокружения. Однако мы специально не надевали шлемов, чтобы не вызывать лишних подозрений, хотя были в скафандриновых комбинезонах, не пропускающих холод.

Уже выходя из зала, я как бы только что подумала и спросила:

– Скажите, ведь вы умеете присоединяться к всевозможным приборам – значит, смогли бы и непосредственно к системе управления корабля? Раз они подключены к одному источнику питания?

– Не знаю, эйс Луэлин, это не приходило мне в голову.

– Интересная мысль, нужно её обдумать. Как считаете?

– Вас не даром называют Самым Умным Галактоидом Галактики.

"Галактоидом! – фыркнула моя женская сущность. – Спасибо, что хоть "гуманоидом" не обозвал!"

Увидев взгляд, брошенный на меня Барелом, я поняла, что такое изумительное обращение не прошло и мимо его внимания – наверняка в домашней обстановке он не раз припомнит сей потрясающий титул…

Я усмехнулась, продолжая обход, хотя увидела уже вполне достаточно для того, чтобы приказать задержать этот корабль. Все догадки Барела подтвердились. А то, как на мой вопрос младший помощник дрогнул и едва не опустил голову до самой ступни, было красноречивее любых признаний.

Конечно, я сильно рисковала, задавая его. Но иначе едва ли смогла бы определить, действительно ли всё так, как мы предполагали…

Однако мы с Барелом продолжали играть таких же беспечных гостей, в свою очередь не давая ни малейшего повода заподозрить хоть какую-то мелочь.

В один момент, когда дуэнан Тро показывал нам автономный отсек, у меня вдруг сложилось впечатление, что сейчас он нас тут закроет и возьмёт в плен. Пожалуй, будь на месте командир, они так и сделали бы, но сам Тро на это не решился.

Конечно же, я абсолютно не подала ни малейшего намёка на эти ощущения, а тем более на страх; наоборот была очень естественной и даже доверчиво посмотрела на него.

В какой-то миг наши с Барелом взгляды пересеклись, и я поняла, что брат испытывает те же чувства – хотя внешне он улыбнулся, заинтересовывая меня одним из находящихся тут тассовских приборов, совершенно ничего опасного в себе не несущем. Думаю, умей тассы вздыхать, Тро бурно и облегчённо вздохнул бы…

Потом мы вновь вышли к фиктивному пульту управления, и я изъявила пожелание связаться со своим космолётом, что местный связист и осуществил.

– Надеюсь, поломка уже устранена? – осведомилась я, когда телепорт бортового гиперкома был настроен и открыт в обоих направлениях, и на экране высветилось лицо Дика.

– Конечно, мэм, через несколько минут всё будет доделано, тогда я и собирался вам доложить. Мы готовы лететь дальше, – сообщил он, поняв меня. Я знала, что если бы спросила: "Поломку ещё не устранили?", то он ответил бы: "Нет, мэм".

Надев шлемы – ткань горловины плотно присоединилась к ним, герметизируя – мы переправились обратно на наш космолёт. Там Барел выразил мои опасения:

– Нужно сразу задержать их, Луэли.

– Да, мне тоже так кажется.

Пока Дик производил расстыковку, я вышла на связь с адмиралом, вызвать подмогу, а также приказала найти и задержать командира этого корабля и дуэнана Бора, летавшего сюда с проверками.

Барел внимательно следил за действиями пилота и показаниями приборов. Как только пульт мигнул зелёной полоской – бортовой гиперком даже не успел сообщить, что расстыковка завершена – братец связался с Тассами.

– На военный космолёт "Эрир", серийный код КВ-Тасс N48579КН, накладывается временный королевский арест, – сообщил он. – Предлагаем вам проследовать за нами.

Вероятно, младший помощник Тро запаниковал, либо на борту имелся какой-то опасный груз. Потому что вдруг он начал отстреливаться лучами Эйкузэ, проникающими сквозь силовые поля кораблей…

Мы были готовы к такому повороту и немедленно атаковали. Но уничтожать корабль не хотелось – я приказала попытаться взять их в плен, дабы выяснить, что же всё-таки происходит…

Кресло Барела чуть изменило форму, впереди образовался прицел – по мысленному приказу. Брат решил самолично заняться отстреливанием – как и двое из охранников. Я же пока только наблюдала.

Прицелы приобрели конфигурацию, удобную для каждого стрелка: Барел немного подался вперёд, ухватившись руками за появившиеся поручни, тилар вставил в выемку свой треугольный подбородок, так что выпуклые глаза почти скрылись в смотровом овале, а ещё один человек откинулся назад, вцепившись в подлокотники кресла. На его прицеле поручни не выступали, но он едва уловимо напрягался каждый раз, как посылал луч Эйкузэ, и пальцы его белели.

Дик запустил автопилот ухода от цели – лёгкий сигнал предупредил о том, что стабилизирующие гравитаторы включены на полную мощность. Иначе наши организмы могли бы не справиться с перегрузками при внезапных рывках корабля.

Почти сразу же стали возникать космолёты моей Флотилии. Нам с Барелом нужно было покидать поле сражения – всё-таки илбер и королева не имеют права рисковать собой без крайней необходимости. Мы задержали корабль, а остальное – дело военных.

Однако, нам нужно было набрать скорость для смещения, а команда этого космолёта, несмотря на свою так называемую миролюбивость, была прекрасно обучена военным действиям. Они стреляли точно и целенаправленно, продемонстрировав превосходные знания человеческой техники…

Пространство вокруг озарялось непрерывными белёсыми всполохами, и от них силовые поля обоих кораблей казались раскалёнными. Напряжённая тишина в нашей рубке будто уплотнялась с каждым новым всполохом, и лишь редкие сообщения и сигналы гиперкома периодически разряжали её.

Раздался неприятный шипящий звук, а вслед за ним на водительском пульте вспыхнул тревожный красный сигнал.

– Чертяки, – буркнул Дик, покосился на меня и пробормотал: – Извините, леди Луэлин… Разбит отсек с катапультационными капсулами…

После ещё одного рывка и вспыхнувшего предупреждения на пульте, он снова чертыхнулся и добавил:

– …и задета система снабжения… Все в шлемах?

– Ни один гражданский корабль не сумел бы сделать этого… – откликнулся Барел, сосредоточенно отстреливаясь.

Дик мельком огляделся – все отнеслись к происшествию вполне серьёзно, как к военной ситуации, шлемы были надеты. Дик кивнул, напряжённо вглядываясь в пульт – отдавал мысленные приказы бортовому гиперкому.

– Не могу стабилизировать… – пробормотал он, отключая автопилот. И тут же космолёт сообщил о предвзрывном состоянии.

Свет замигал предупреждающими вспышками, звук сирены прорезал рубку управления…

– Нет уж! – возмущённо воскликнул братец, стреляя. – Так просто от нас не отделаетесь!

– Барел, – встревоженно произнесла я, побаиваясь, не придётся ли забирать его отсюда силой. Но выпущенный им луч отрезал тассам пути к бегству: их спасательные капсулы оторвались от космолёта и разлетелись красивым светящимся веером…

Барел издал восторженное восклицание, бросил быстрый взгляд вокруг и придал себе суровый вид. Я усмехнулась, после посмотрела на раскрывающуюся рубку управления… Оставалось катапультироваться прямо в космос – благо, военные комбинезоны со шлемами это позволяют.

С лёгкими хлопками кресла выкинули нас в пространство, на максимальное расстояние от поля внезапного сражения. Руки и прочие открытые участки тела тут же покрылись скафандрином.

Глава 9. Глен Ди

Корабли Королевской Флотилии уже окружили нас, опоясав пространство силовой сетью для того, чтобы максимально обезопасить меня с Барелом. Накинули сеть и на космолёт противников – по крайней мере, они не могли теперь обстрелять нас…

Неожиданно мы заметили, что тассы тоже эвакуируются. Не думаю, будто мы нанесли им сильный урон, а подоспевшее подкрепление и подавно пыталось захватить корабль целым – скорее, тассы сами решили уничтожить свой космолёт.

Больше всего меня удивляло, зачем это кораблю-одиночке понадобилось совершать подобную глупость, как нападение на королеву и её брата. Я представляла себе только одну причину: они были уверены, что если их задержат, то больше уже не отпустят.

Мой силовой генератор работал вовсю, но мощности не хватало и на защиту от взрыва, и на направление передвижения, и на генерирование полного силового поля вокруг меня. Поэтому я оставила поле только со стороны космолётов, готовых разлететься на куски.

Не успев окончательно затормозить, я, подгоняемая энергией взрыва космолётов, врезалась в небольшой метеороид какой-то ядовитой кислотной природы. Прежде, чем поняла, что произошло, я ощутила взрыв боли в руке, чуть ниже плеча. Кажется, прикосновение к метеороиду прожгло дыру в защитной одежде…

Ткань скафандрина, реагируя на пребывание в космическом пространстве, моментально сошлась, скрывая прореху, и я чуть не закричала от невыносимого горения.

– Луэли! – услышала я в шлеме, и Барел, а следом за ним и остальные, манипулируя силогенераторами, бросились ко мне, насколько это было возможно при отсутствии притяжения, а также учитывая всю затраченную силогенераторами энергию.

Я боялась дотронуться до раны, и поэтому схватила себя за плечо, чуть выше. Боль была такая непереносимая, что казалось, будто в моей руке прожжена сквозная дыра. Сцепив зубы, я с трудом удерживалась от стонов и перекошенных гримас.

– Всё в порядке, Барел, – произнесла я как можно более ровным голосом. – Немного стукнулась…

Нас тут же подобрал адмиральский корабль.

– Немного стукнулась?! – закричал Барел, когда мы оказались внутри космолёта. Я взглянула на руку.

Реагируя на смену условий окружающей среды, скафандрин перестал закрывать кисти, а также стягивать прореху. И я увидела, что края её обожжены, а в ней виднеется довольно большой глубокий след, в красно-чёрных разводах, будто покрытый слоем застывшей эмали.

– Болит? – спросил Барел участливо. Всегда ненавидела жалость, даже от брата не могла принять её…

– Не очень, – покачала я головой. Действительно, возможно, это была реакция на какой-нибудь компонент воздуха внутри космолёта, но рана жгла меньше, лишь будто занемела.

Меня срочно обследовали, а я приказала взять пробы с метеороида для усовершенствования защитных свойств военной одежды.

Тассов тоже подбирали, но другие корабли.

Жжение на моей руке прекратилось окончательно, но рана не прошла и в опалённой дыре на рукаве выглядела просто потрясающе. При накладывании повязки она начинала снова жечь, несмотря ни на какие лекарства и препараты, а вот на воздухе останавливала прогрессирование.

В нашей аптечке не нашлось ничего, что смогло бы исцелить её, а при введении микровосстанавливающего робота рука вообще взрывалась болью. Меня срочно повезли на Скорпионку.

До своего замка я долетела так. На космолёте Дэльвика нам не было во что переодеться, разве по четыре влезть в военные комбинезоны адмирала, что мы со смехом и обсудили, пока корабль на всех парусах мчался к Антаресу.

Когда мы прибыли домой, нас встретили несколько взволнованных галактоидов, уже извещённых о происшествии. И я вдруг почувствовала разочарование от того, что среди них нет Дмитрия Осба – хотелось, чтоб он тоже был тут, волнуясь за меня, радуясь, что всё обошлось…

Мне так захотелось его увидеть, что я пошла к себе, а не в медицинскую часть замка, лишь отдав распоряжение, чтобы ко мне пришёл Энтони, наш врач.

Как только я появилась в поле зрения моей дверной охраны, они повскакивали из-за гиперкомов, счастливо отдавая мне честь. И я ощутила облегчение от того, что Дмитрий тоже был радостен, и в глазах его, где обычно присутствовал хоть небольшой намёк на насмешку, сейчас отражались иные чувства. У меня не было времени разбираться в них, но мне показалось, что он всё же хоть чуть-чуть переживал за меня.

Энтони довольно легко избавил меня от раны – она была локальной, яд не распространился по организму, так что доктор лишь срезал повреждённые ткани и нарастил новые. После чего, передохнув, я занялась прерванными делами, предоставив арестантов Барелу.

В кабинете меня ожидал наконец-то пересланный отчёт Юуаары. Она не коснулась Синбора, но тщательно в виртуальном режиме расписала свои действия, в частности почему не могла ответить на мои звонки. Я сочла это достаточным оправданием, особенно учитывая то, что она выяснила из собранной информации и сообщила в конце.

– Вот какая получается картина, леди Луэлин, – говорила Помощница. – Если вы знаете, на коитовом кристалле, том самом, что сейчас находится на Даилье, имеется небольшое пятнышко, не подлежащее восстановлению. Похоже, вашему протеже предлагали попытаться восстановить информацию, которая испорчена. Пока не знаю, связано ли это с его смертью, но есть ещё ода настораживающая деталь: Пеннеур Киллатий, владелец коллекции, получил предложение о продаже носителя, и сумма, которую ему обещали, невероятна даже по королевским масштабам – до ста миллиардов ооссов. Он как обычно отказался. Я сейчас ищу зацепки, чтобы выйти на истинного покупателя…

Досмотрев отчёт, я вывела информацию и про владельца. Пеннеур Киллатий был вполне богатым жителем планеты Край, в созвездии Лебедя. Не человек, но гуманоид, очень смуглый, как и все жители Края, он владел уникальным носителем уже более двухсот лет.

Кто же это там разбрасывается миллиардами? Не грозит ли опасность Пеннеуру за отказ? Помнится, он и моему предшественнику отказал…

Закусив губу, я задумалась. После решила дождаться, что ещё выяснит Юуаара, а уже затем делать выводы.

Вечером я вышла в обступающий замок нижний парк – наиболее уязвимый при желании покуситься на кого-нибудь из пребывающих тут. Однако я очень люблю его, может, потому, что произрастает он непосредственно из земли, и мне кажется, несёт в себе какую-то энергетическую перезарядку.

Мой замок, в отличие от остальных строений Дворца, наиболее грандиозное и автономное сооружение, в понлетанском стиле позапрошлого века, но сильно усовершенствован с тех времён.

Большинство зданий города соединяются меж собой различными мостами, галереями, пневмотрассами, – по основным уровням либо техэтажам, а то и в случайных последовательностях, или при помощи перемещающихся соединений.

Мой же замок, кроме силовых переносящих порталов, не имеет с соседними никаких общих коммуникаций. Он самодостаточен и заключает в себе всё для идеального независимого функционирования.

В детстве я побывала на самом высшем шпиле-маяке и скажу, что ощущение это одно из наиболее жутких и восхитительных в моей жизни. Перспектива, оттуда открывающаяся, грандиозна!

Весь Дворец с такой огромной выси смотрится красивым точным макетиком. Деревья, в удивительном воздухе Скорпионки, придающем прекрасные чистые оттенки краскам, кажутся изумительными полосками необычайной зелени. Реки из ясно-голубых по эту сторону силовой ограды переходят в более красноватые оттенки за ней, поскольку тут они несут в себе очищенную по составу воду, а далее – возвращаются к составу местному, не совсем приемлемому для гуманоидов и многих других рас.

Высота шпиля достигает того уровня, когда уже перестаёт быть расстоянием и восприниматься высотой. Как при подлёте к планете поначалу не ощущаешь, насколько высоко находишься, и только во время снижения это чувство постепенно приходит…

Однако лишь спустившись оттуда, я поняла, какой же безумный и опасный это был поступок, и долго не могла унять дрожь в перенапряжённых ногах и руках.

Отсюда, из нижнего парка, вид на большинство зданий перекрывается насаженными двухсотлетними растениями, состоящими из представителей со всех планет, которые только смогли тут прижиться.

Архитектор ландшафта так умело расположил их на небольшом участке вокруг здания в центре города, что впервые попавший сюда галактоид непроизвольно восторгается увиденными сочетаниями и открывающимися экзотическими уголками, эстетичными по мнению большинства рас ООССа. Всё здесь подчинено такой внутренней гармонии и такому явному вдохновению проектировщиков и исполнителей, что иные чувства в зрителях, по-моему, вызывать не может.

Я шла по затенённой переплетениями пушистых олантийских прирученных кустов-арбров аллее. Вдыхала её тонкий аромат, сравнимый разве что с удивительным запахом сентина, влюблённого сразу в обоих представителей противоположных полов своей расы.

За мной шествовал телохранитель-зариосец, трёхметровый хвостатый сержант. Он ступал бесшумно, и я почти представляла себе, что иду одна – думая о сегодняшнем дне, о том, чтобы прекратить влечение к Дмитрию и удерживаясь от новых встреч с ним.

И чем больше я удерживалась, тем сильнее он заполнял мои мысли.

Провела рукой по пушистым стволам, издавшим глухой немного рычащий звук, вследствие чего мой телохранитель напрягся. Потрепала куст по пушистому крупному листу и последовала далее.

Лист раскрылся пополам и попытался цапнуть открывшимися зубами моего сопровождающего. Но, конечно же, реакция моих личных охранников бесподобна, так что растение лишь промахнулось и недовольно запустило нам вслед плод, напрягший свои пушинки до состояния колючек.

В это время с боковой дорожки вышел человек. Он поймал догнавший нас плод, и я заинтересованно наблюдала за его реакцией – вероятно, он не имел представления об этих арбрах, которых я несколько раздразнила.

Лицо его не изменило выражения ни на долю секунды, хотя на ладони выступили капельки крови. Он отбросил плод, а я в это время протянула руку к своему телохранителю, который понял моё пожелание без слов и подал мне залечивающую антисептическую салфетку из положенной ему по форме аптечки.

Я протянула салфетку подошедшему и спросила, узнав его:

– Вы Глен Ди?

– Так точно, мэм, – отдал он честь, хотя был без формы. – А откуда вы знаете?

Я усмехнулась: ну и везёт же мне последнее время на любителей этикета!

Однако этот вопрос прозвучал очень естественно. А когда я взглянула в глаза его – необычайно ясного, насыщенного тёмно-серого отлива – меня вдруг посетило удивительное ощущение, что передо мной стоит человек, который всегда будет предан мне, душа которого глубоко и изначально является верной и близкой для меня. Человек с каким-то родным взглядом, кажется, испытавший те же чувства по отношению ко мне… Будто встретившись глазами, мы познакомились до самых глубин наших душ и узнали друг о друге всё самое важное.

И лишь поэтому, наверное, я не прошла мимо, а ответила ему:

– Я не была бы королевой, если бы не знала всего, что происходит в моём королевстве. Вы что-то хотели? Как вы до меня добрались?

– О, меня долго изучали с разных сторон, – мягко улыбнулся он. – Я хотел поступить на службу. У меня есть рекомендация Королевского Общегалактического Ресттра. Я прошел все необходимые проверки. Адмирал Кельни согласен принять меня, но сказал, что вы лично решаете вопросы касательно своей охраны и своих пилотов. Моя встреча с вами была назначена на вчера, но поскольку… вчера вы были в это время заняты, а сегодня мне не удалось добиться аудиенции…

– То вы проникли ко мне в парк?

– Вполне легально, ваше величество! Я без оружия, и по разрешению адмирала пока остановился в вашей резиденции, на территории общежитий охраны. А этот парк не закрыт для пребывающих в замке…

Усмехнувшись, я неожиданно спросила:

– Семь углов.

– 98, 50, 32, 45, 90, 2, 5, – моментально ответил он. Углы пространственных искривлений, используемые при расчёте смещений. Не каждый перечислит их без запинки наизусть…

Я видела, как он незаметно положил смятую окровавленную салфетку к себе в карман, когда рука перестала кровоточить.

– Часто вы занимаетесь отлавливанием плодов арбров?

– Только когда они угрожают попасть в кого-то из окружающих, мэм.

– А как узнали, что я сейчас здесь?

– Я… разговаривал с ребятами, которые только сменились после дежурства. Спросил, возможно ли добиться встречи с вами в нерабочее время, они ответили, что это маловероятно, тем более вы сейчас отправились отдыхать в парк. И я подумал… не будет никакого криминала в том, если я выйду сюда же. Хотя я даже не смел надеяться, что вы удостоите меня хотя бы взглядом, не то, что разговором.

Наши глаза снова встретились, и я вновь ощутила необъяснимое чувство родства… Вдруг поставила себя на его место и поняла, что сама, наверное, поступила бы так же.

От него исходило какое-то спокойствие, уверенность, даже когда он говорил о том, что я могла удостоить или не удостоить его своим вниманием… И ещё я увидела, что для него тоже явилось приятной неожиданностью заглянуть в мою душу и найти там что-то близкое для себя.

– Дождаться следующего приема было, конечно, выше ваших сил, – усмехнулась я.

– Мне не удалось записаться на ближайшие дни, слишком много аудиенций оказалось перенесено. Но я буду ожидать, сколько понадобится.

Глаза его, исполненные спокойствия, подтверждали желание дожидаться моего вердикта, при этом я не заметила в них примесей нетерпения или показного заискивания. Раз уж он прошел все проверки, значит, подал своё заявление задолго до того, как Барел женился на Пэттэн, а возможно, даже и до их знакомства.

Учитывая, что виделись мы до сего дня лишь после смерти Пэттэн, он уже наверняка понял, откуда я могу знать его имя. Я немного задержала взгляд: хотелось удостовериться, что в нём нет желания отомстить. Однако глаза его не горели жаждой крови, равно как и страхом, что я могу что-нибудь спросить…

Мне не хотелось задавать вопросов о Пэттэн. Тем более, что он действительно прошёл все уровни контроля, раз уж его пропустили в мой замок и в парк, где я гуляю.

Но Королеву Луэлин всегда учили, что доверять нельзя никому, что постоянно необходимо перепроверять, даже если для этого нет ни малейшей предпосылки, что опасность всегда приходит оттуда, откуда ее меньше всего ждёшь, и что нельзя идти на поводу у эмоций.

Полагаясь на интуицию, я никогда не пренебрегала логикой.

– К сожалению, впервые я услышала о вас не самое благоприятное – будто вы являетесь тайной страстью жены моего брата.

Мне показалось, он стиснул зубы, на долю секунды выступили желваки, однако Глен Ди прекрасно совладал с собой и ответил так же спокойно:

– Скорее, наоборот. Но она предпочла вашего брата, и я не мог не уважать её решение.

Чтож, я увидела и услышала вполне достаточно.

– Косинус угла декарта – 5, фаль – 3, нарс – 4, – тем не менее спросила я.

При выборе охраны я руководствуюсь не только сведениями из досье кандидатов и собственной интуицией, но всегда даю какую-нибудь задачку, связанную с управлением космолета, либо техническую головоломку, чтобы для себя определить скорость соображения и уровень мышления.

Он подсчитал и быстро выдал:

– 0,48?а'.

– Вы приняты, – сказала я и пошла дальше. Умные галактоиды всегда нужны, а его физическая форма сомнений не вызывала.

Он промолчал, и только сделав несколько шагов, я услышала благодарность. Но не стала оборачиваться или останавливаться.

В определённой мере я сама осталась удивлена своей внезапной симпатией к нему. Я всегда хорошо разбиралась в окружающих, всегда знала, на кого можно положиться, с первого взгляда видела, кто мог бы стать другом… Но сейчас это была не просто констатация факта, а некая глубинная уверенность.

Прокрутив про себя ещё раз весь разговор, я ощутила, что прониклась невольным уважением к этому Глену Ди…

На следующий день Барел пришёл ко мне почти сразу в начале работы. И первым делом заявил:

– Луэли, я узнал о твоём решении… Пожалуйста, не принимай Глена Ди. Он будет мне напоминать…

– Он будет у меня, а не у тебя. Тот, кто на ходу подсчитывает 0,48?а', чего-то да стоит.

Я примирительно улыбнулась, не сказав брату о посетившем меня странном ощущении при знакомстве с этим человеком. Не то, чтобы скрывала, просто не представляла, как такое возможно объяснить. Оно было гораздо глубже слов.

– А что там с тассами? – перевела я разговор, дав понять, что в этом вопросе меня не переубедить. Барел кинул на меня пристальный взгляд, но спорить не стал. Вот и хорошо…

– Их отсутствовавший командир, по-моему, владеет телепатией, хотя в списках коэффициентированных телепатов я его не обнаружил, – начал о делах брат, плюхаясь на липодиван для посетителей. Я поднялась и пересела к нему. – Но мне кажется, его предупредили, поскольку нашим Помощникам так и не удалось его найти, а сигнала же мы никакого с их корабля не засекали. Ещё… у меня побывал представитель правительства их планеты, заверял, что оно не имеет отношения к произошедшему. И я склонен ему верить.

– Что на счёт рейсов?

– Ни к чему не придерёшься, – пожал Барел плечами. – Космолёт выполнял как перелёты для своей фирмы, так и частные заказы. Только… в случае частных заказов практиковалась почасовая оплата аренды, и в этом случае ни удостоверение личности заказчика, ни маршрут его следования не проверялись.

– Считаешь, кто-то занимался чем-то незаконным?

– Знаешь, Луэли, по-моему, всё гораздо глубже, – он взял мою руку и твёрдо посмотрел в глаза. Взгляд был на удивление серьёзным: видимо, происходящее не нравилось ему ещё больше, чем мне.

– Это, похоже, деятельность кого-то достаточно опасного, – продолжал Бареллоу, – кто прикрылся ими, зная, что в военных операциях подозрение на тассов падёт в последнюю очередь. А исходя из того, что в любой расе можно найти как пропагандистов всеобщего мира, любви и счастья, так и любителей повоевать, то такой проект был вполне осуществим…

– Думаешь, это дело рук какого-нибудь высокопоставленного галактоида? Наверняка тоже телепата?

– Боюсь, что так. Разве только не рук, а мозговых извилин – или мозготипа, смотря кем он там является.

Я усмехнулась. Потом добавила серьёзней:

– Так и не можешь на него выйти, даже приблизительно?

– Не могу. Но стараюсь. Может, прибегнуть к помощи телепата? Или психотелепата…

– Можно попробовать. Даю разрешение.

– Тогда я воспользуюсь услугами твоего Мивана Орикийе, если у них нет никаких блоков.

– Подозреваю, что есть.

– И я, – вздохнул брат, положив вторую руку сверху на мою…

В общем-то, так оно в последствии и оказалось: у всей команды космолёта тассов, а также у задержанного дуэнана Бора, стояла прочная блокировка сознания и подсознания, и пробиться сквозь неё не смог ни один высококоэффициентированный телепат. Включая психотелепатов расы тассов… При наличии даже небольшого блока очень сложно сделать хотя бы верные выводы о содержимом чужих мыслей, которые и без того не слишком просто однозначно и правильно истолковать…

Так это дело и зависло пока в неведении – конечно же, все виновники были заключены на длительные сроки лишения свободы. Техники, проверяющие проектную документацию, тоже попали под шумное разбирательство, устроенное собственноручно адмиралом, и были отстранены от работы…

Надо сказать, личная тайна священна в ООССе. Многие народы, вступая в Объединение, ставили это основным условием.

Именно поэтому коэффициентируются телепаты. Именно поэтому в своё время была остановлена сеть Собирающих Опознавателей на Дреме.

Именно поэтому некогда отказались от пси-режима телепортов: общаться-то мысленно удобно, и не нужно запускать аку-поле, чтобы окружающие не могли подслушать… Однако любой более-менее сильный телепат способен настроиться на пси-волну и с её помощью пробраться в голову к говорящим! Даже на пси-пульте в моём кабинете стоит столько противотелепатических защит! Хотя он и действует лишь в одном направлении: мне никто ничего передать мысленно не может, только я отдаю распоряжения.