Текст книги "Фиолетовый холм (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
– Снова, – ответила она и сделала новый глоток.
– Как дела у маглолюбов и маглокровок? – поинтересовался Регулус скучающим тоном.
Гермиона незаметно улыбнулась. Маглокровок, что же, она была готова примириться с этим.
– Сегодня значительно лучше. Ты был когда-нибудь в Министерстве Магии? – неожиданно спросила Грейнджер.
– В Министерстве? – удивился Регулус. – Доводилось пару раз. Отец проводил.
– Интересно, – протянула Гермиона.
– Варварский способ войти в Атриум мне запомнился надолго! – заворчал между тем Блэк. – Ты можешь себе представить аристократа в магловской телефонной будке, а? Мерлин, я ещё тогда выронил отцовский золотой жетон!
– Что за жетон? – спросила Гермиона.
– Золотой кругляш с двумя заглавными тиснёными буквами «М», – отмахнулся Регулус. – Зачем тебе это? Ты хочешь попасть в Министерство?
– А если и так? – вздёрнула голову Грейнджер. Она понимала, что теперь нужно попасть в Министерство, ведь они узнали, что медальон у Амбридж.
– Смешно, – фыркнул Блэк. – Тебе так просто не пройти, там распознающие чары. Кого попало не пропустят.
– Это мы ещё посмотрим, – прошептала Гермиона.
Регулус многозначительно поднял брови, ожидая продолжения.
– На площади Гриммо объявился кое-кто, а то мы уже заждались, – Гермиона решила сменить тему разговора. Она видела ночью двоих Пожирателей смерти в чёрных мантиях, они таращились в сторону дома. Появление тёмных волшебников лишь усугубило настрой Гарри, Рон стал ещё раздражительнее. Отчасти поэтому Гермиона и уходила от них сюда.
– Я так понимаю, это был сарказм? – протянул Регулус.
Гермиона пожала плечами и открыла принесённую в кабинет ещё вчера книгу сказок.
– Я слышал крики матери с первого этажа… – осторожно начал Блэк.
– О, да! – усмехнулась Гермиона. – Они слышны по всему дому!
– Здесь был оборотень! – выпалил Регулус.
Гермиона дёрнулась и вскочила с кресла.
– Это был наш друг! – процедила она, приблизившись к портрету.
– Друг? – издеваясь, переспросил Регулус, сузив глаза. – Это я – Ремус Люпин, – передразнил он. – Я знаю, кто это! Это муж Нимфадоры Тонкс, дочери Андромеды и грязнокровки Тонкса!
Гермиона ахнула от удивления. Откуда он мог знать об этом? Она ничего не говорила о Ремусе или Доре.
– Грязнокровки Тонкса? – прошипела Гермиона. – Ах, ну да, такие как я или Тонкс похитили у вас, невинных чистокровок, магию!
– Магловские выродки, – зло выплюнул Регулус.
Гермиона застыла на месте. «Регистрация магловских выродков» – так называлась статья в «Ежедневном пророке», принесённом Люпином.
– Откуда ты всё это знаешь? – потрясённо прошептала Грейнджер.
– Не твоего ума дело, – отрезал Блэк и отвернулся.
– Вы, чистокровные, так кичитесь своей кровью, а на деле не отличите её от крови маглов! Ремус замечательный человек! – горячо воскликнула Гермиона. – Он многим пожертвовал ради всех нас! Он рискует своей жизнью каждый день, защищая таких как я! – Гермиона почувствовала, что дрожит. Вся злость, которую она не смогла выместить на Гарри, назвавшего Люпина трусом, выплёскивалась из неё в потоке слов. – Он потерял своих друзей! Проклятье, он один из сильнейших волшебников, которые мне известны, но я никогда не видела его Патронуса! Ты знаешь, Блэк, что это такое Патронус? Он не даётся волшебнику, у которого мало светлых воспоминаний, или они так глубоко, что недоступны для такой сложной магии!
Гермиона перевела дыхание. Она с яростью посмотрела на портрет Блэка, и где-то на границах её сознания забилась невесёлая мысль: она сказала лишнее. Регулус был взволнован и, кажется, даже напуган. Левой рукой он судорожно сжал такую же нарисованную палочку, как и он сам. Костяшки пальцев побелели.
– Ты сказала, – прохрипел он, глядя исподлобья на Грейнджер, – что Люпин потерял друзей…
Гермиона почувствовала во рту горечь. Она давно решила, что не будет рассказывать, пусть даже ненастоящему Блэку, о том, что их род прервался, что Сириуса убила собственная кузина, а сам Регулус погиб мучительной и страшной смертью, что их мать не пережила такого горя, а остальная часть дома была разграблена и заброшена.
– Я знал Люпина ещё в школе, – прошептал Регулус едва различимо. – Ведь это, наверняка, он. Я прекрасно помню его: один из гриффиндорских друзей моего мятежного братца. Поттер, Блэк, Люпин и коротышка Питер, следующий за ними по пятам… Значит, они мертвы.
– Петтигрю жив, – холодно откликнулась Гермиона.
– Северус всегда твердил, что мы недооцениваем мальчишку, – отстранённо проговорил Регулус. – Видимо, он был, как всегда, прав, когда говорил, что этот крысёныш ещё покажет своё лицо.
Имя Снейпа резало слух. Гермиона не хотела слышать о бывшем преподавателе, тем более о том, что Северус Снейп ещё в молодости разглядел в Хвосте то, что не смогли за все годы увидеть остальные Мародёры, делящие с Петтигрю одну спальню мальчиков в школе.
– Ещё как показал! – вскинула голову Гермиона. – Он предатель и убийца, хотя ты, наверняка бы, оценил его по достоинству, – голос Грейнджер стал злым и колючим. – Он служит твоему обожаемому Лорду. Он причастен к смерти многих людей, из-за него Сириус провёл тринадцать лет в Азкабане!
– Значит, мой брат скончался в тюрьме? – презрительно выплюнул Блэк.
– Мерлин, нет! Он вырвался оттуда! Он погиб, спасая моих друзей и меня от Пожирателей смерти! Он отдал свою жизнь ради того, чтобы дать нам шанс победить Тёмного Лорда!
Регулус странно посмотрел на Гермиону, на какой-то миг ей показалось, что он вот-вот сойдёт с холста и прикончит её на месте своей волшебной палочкой из кипариса с сердечной жилой дракона. Его высокий голос заставил Гермиону содрогнуться.
– Сириус глупец, отщепенец и предатель крови! – резко сказал Регулус, опасно сверкнув глазами. – Лучше бы он сдох в тюрьме за решёткой среди могильного холода и смрада Азкабана!
– Что ты такое говоришь? – потрясённо прошептала Гермиона, отшатываясь от стены.
– Я бы никогда не пожертвовал жизнью ради маглов или грязнокровок! – заявил Регулус. – И, уж точно, я бы сделал всё, чтобы помочь в его великом деле Тёмному Лорду!
Гермионе захотелось рассмеяться ему в лицо. Она открыла рот, чтобы рассказать, как «верно» Регулус служил Волан-де-Морту, но вовремя остановила себя.
«Зачем? Этот мальчишка на стене всё равно не поймёт этого, – подумала она. – Тот Регулус Блэк, что утонул в чёрном озере с уродливой меткой на предплечье, с грузом страшных и горьких поступков, был куда лучше, чем этот нарисованный шестнадцатилетний невинный мальчик».
*
Исходя из записей, сделанных мистером Олливандером: Палочки из кипариса ассоциируются с благородством. Великий средневековый изготовитель волшебных палочек Джерейнт Олливандер написал, что для него всегда было честью подобрать пару кипарисовой палочке, поскольку он знал, что встретил волшебницу или волшебника, которому суждено умереть смертью героя. Палочки из кипариса находят родственную душу в людях смелых, храбрых и самоотверженных, таких, кто не боятся противостоять теневой стороне своей природы и природы других.
========== Глава четвёртая – Мистер Данти ==========
Миновала середина августа. Раньше Драко любил этот летний месяц. Раньше, но не сейчас.
Малфой вытянул ноги, развалившись в кресле. Он устал. Нет, он был вымотан. Драко закрыл газету и небрежно откинул от себя номер «Ежедневного пророка» к старым выпускам, валявшимся на столе.
Недовольный чем-то в последнее время родственник странно покосился со своего портрета на волшебную газету.
– Кто это «Нежелательное лицо №1»? – хмуро спросил Блэк, прочитав заголовок статьи лежащей к нему вверх ногами газеты.
«Нежелательное лицо №1», похоже, плевать хотело на свою нежелательность. Волшебники то тут, то там видели Поттера в переулках магического Лондона. Сначала Драко решил, что очкарик спятил, и героизм в его крови вкупе с гриффиндорской безрассудностью всё-таки превысил все допустимые нормы. Это было странно – открывать номер «Пророка» и надеяться, что снова увидишь статью о том, что неугомонный Поттер кому-то опять попался на глаза. И Малфой каждый день находил нужные ему строчки.
– Этот очкарик на колдо-фото – «Надежда всего магического мира», – усмехнулся Малфой. – Гарри Поттер.
Драко перевернул страницу и поднял газету, показывая её Блэку.
– А это его сообщники по спасению оного, – ткнул он пальцем в снимок ребят из Отряда Дамблдора на второй полосе. – Тупица Лонгботтом, выскочки Уизли, грязнокровка Грейнджер…
Регулус нахмурился ещё больше, узнав на фото свою новую знакомую из дома на площади Гриммо.
– Они подписали себе смертный приговор, – рассуждал Драко вслух. – Особенно Грейнджер, если вздумает вернуться в Хогвартс.
– Она не вернётся, – выпалил Регулус и замер под удивлённым взглядом Малфоя. – Как и этот Поттер, – поспешил добавить Блэк. – Они же не настолько глупы, хоть и гриффиндорцы. Эй, ты сказал мне, что не знаешь Поттера!– попытался отвлечь Драко Регулус.
Драко подозрительно всмотрелся в “невинные” глаза Блэка. Здесь что-то не так. Определённо.
– Я сказал, что не знаю о Джеймсе Поттере… – протянул Малфой.
Поттера в последний раз видели в Нижнем Флегли. Там как раз шла намеченная проверка домов грязнокровок. «Мальчик, который выжил» стал всё чаще попадаться на глаза самим Пожирателям смерти. Он каким-то образом проведывал о будущих операциях.
От Крэбба Драко узнал о предстоящей вылазке в Керинг. Какому-то маглорождённому мальчишке исполнилось одиннадцать лет буквально на днях: его имя появилось в «Регистрационной книге потенциальных учеников школы чародейства и волшебства», которая теперь хранилась в Министерстве Магии.
Глупо было надеяться, что там надумает появиться Поттер, но надежда на это теплилась в сознании Малфоя до последнего.
*
Драко стоял в тени раскидистого клёна, алые листья которого теребил ветер. Ещё двое Пожирателей перешёптывались рядом. Один из них был высокий и широкоплечий, Драко никогда не видел его прежде. Второй – бородатый коротышка – Додж Хегли, задыхающийся от жары в своём чёрном плаще.
Чего они ждут? Может быть, появления Поттера?
Драко задумался: а для чего он поджидает здесь Гарри Поттера? Он не собирался с ним разговаривать, не хотел его убивать, не желал перебегать на другую сторону. Просто увидеть. Увидеть и понять, что всё по-прежнему, и это не призрак с газетных станиц, а всё ещё живой и не сдающийся «Надежда всего магического мира, его сиятельство, Избранный, Поттер».
Пожиратели о чём-то договорились и направились к дому. Чёрные длинные плащи задевали побуревшую от солнца колкую траву. Хозяева явно не слишком-то заботились о красоте своего газона. Маленький домик со съехавшей крышей кричал о бедности своих владельцев.
Один из Пожирателей постучал в дверь и оглянулся при этом на Драко. Его глаза полнились кровожадным блеском. Дикая чёрная радость плясала в душах этих людей, готовых убить одиннадцатилетнего ребёнка. Пожиратели достали палочки, когда за дверью послышались шаги.
– Ты чего там стоишь, Малфой? – насмешливо сказал коротышка. – Палочку дома забыл?
Драко зло покосился на него и шагнул вперёд.
Дверная ручка немного дёрнулась, и в ту же минуту дверь оглушительно взорвалась. Взрывная волна, налетевшая на Пожирателей из глубины дома, отнесла их назад вместе с досками и частью стены. На глазах у обомлевшего Малфоя из дома выскочил его однокурсник Финниган. Симус взмахнул палочкой, накладывая на кряхтящего Хегли обездвиживающее заклятие. Видимо, из-за поднявшейся в воздух пыли Финниган даже не заметил стоявшего неподалёку Малфоя. В следующее мгновение на крыльце появился смутно знакомый Драко мальчишка с Равенкло, а за ним Эрни Макмиллан.
Совсем рядом раздались хлопки. Несколько тёмных фигур в железных уродливых масках выплыли из чёрных клубов дыма. Полетели проклятия. Драко накинул съехавший от взрывной волны капюшон и метнулся к стволу ветвистого дерева.
«Какого Мордреда я должен сражаться со своими сокурсниками?!» – разъярился Драко.
Эти люди сидели за соседними партами, смеялись с ним над профессором Бинсом. Он видел их боггартов на уроке Люпина. Драко пожимал руку Макмиллану – капитану квиддичной команды Хаффлпаффа.
Краем глаза Драко заметил нескольких напуганных, удирающих отсюда подальше маглов.
И тут же Финниган взмахнул палочкой, с её кончика полился ослепительно чистый свет, разрывающий облако клубящейся в воздухе пыли. Серебристая юркая лисица покружилась какое-то время вокруг отбивающегося гриффиндорца. Он давал ей какие-то указания. Зверь понимающе кивнул и унёсся прочь, превратившись в сверкающую точку.
Патронус.
Драко никогда прежде не видел Патронуса. Подумать только, криворукий Финниган владел этой сложной магией, а Драко – нет.
Новые хлопки показались Драко оглушительными ударами грома среди гула сталкивающихся волн заклинаний. Вот оно! На площадке перед домом появились другие волшебники, и среди них невозможно было не узнать Гарри Поттера.
Плечо Драко сжала чья-то ладонь. Малфой резко обернулся и увидел горящие сумасшедшим блеском глаза тётки.
– Он здесь, Драко! Он пришёл! – ликовала Беллатриса. – Мы схватим его для Лорда!
Беллатриса бросилась вперёд, посылая в Поттера проклятия, а Драко остался на месте. Несколько вспышек ударили совсем рядом. Дерево загорелось, и кленовые багряные листья стали ещё ярче.
– Не Поттер… – разочарованно прошептал Драко. – Это не Поттер…
Настоящий Поттер бросился бы навстречу Беллатрисе, стоило ей ступить на этот проклятый газон. Драко знал, что тот ненавидит тётку, его злобы хватило бы на то, чтобы при первой же встрече Беллатрису убить. Этот же Поттер лишь жалкая пародия. Теперь Драко понял это.
Всё было не таким: движения, взгляд, озорная улыбка, которой никогда не было у очкарика во время сражений.
Здесь больше делать нечего. Поттера тут нет, только безбашенный смельчак под оборотным. А чего ты ждал, Драко? Неужели Грейнджер отпустит драгоценного Гарри участвовать в этих мелких стычках, она, конечно, грязнокровка и зануда, но удержать от таких приключений Потти ума у нее вполне хватит.
– Фумос, – произносит Малфой и тут же трансгрессирует из Керинга прочь, оставляя облако тёмно-синего дыма.
Нацеленность, настойчивость, неспешность. Похоже, кроме настойчивости – желания как можно скорее убраться оттуда – у Драко ничего не было. Он оказался Мерлин знает где.
Драко осмотрелся. Он очутился в тёмном тупике между старыми магловскими домами. На обветшалом указателе, который он смог разглядеть на углу дома, красными печатными буквами было написано: «Друри-лейн».
Мать рассказывала Драко как-то о Королевском театре с аналогичным названием в Лондоне.
Где-то неподалёку прогремел гром. Малфой задрал голову, несколько холодных капель дождя упало ему на лицо. В воздухе пахло грозой. Резкий порыв ветра заставил поёжиться.
Драко запахнул мантию получше и зашагал по улице. Пожалуй, здесь он вряд ли сможет встретить что-то похожее на театр. Только грязные дома тянулись друг за другом на Друри-лейн. Два пьяных магла, прислонившихся к ограде распивочной, заинтересованно проводили Малфоя взглядами.
Вот-вот должен был начаться ливень. По асфальту запрыгали одинокие капли.
Драко свернул на Олдмерри и остановился как вкопанный. На его глазах через дорогу перебегала Гермиона Грейнджер под серым зонтом.
Малфой не поверил увиденному. Грейнджер он был рад не меньше, чем Поттеру (ах, если бы только он смог увидеть настоящего).
Драко незаметно последовал за ней через дорогу.
Она подошла к ветхому двухэтажному зданию и сложила зонтик.
Грейнджер резко оглянулась, и Драко едва успел наложить дезиллюминационное заклинание, чтобы слиться с мокрой стеной соседнего дома.
Холодные струи заклинания неприятно разлились по коже, но Драко терпел их, пока Грейнджер не зашла в здание и не прикрыла дверь.
Малфой осторожно подкрался к окну. Он с жадностью всмотрелся в хрупкую фигурку девушки, стоящей у стойки. Драко попытался расслышать, о чём говорила Грейнджер с толстоватым мужчиной в белом халате. Малфой настолько увлекся собственным открытием, что напрочь забыл об Импервиусе. Его мантия промокла насквозь, и мокрая чёлка сползла на лоб.
Наконец-то, Грейнджер положила на стойку несколько монет и забрала из рук улыбающегося продавца какие-то коробочки и небольшую бутылку, напомнившую Драко пузырёк зелий. Малфой вовремя спрятался от Гермионы, когда она вышла под навес. Грейнджер сложила покупки в бесформенную бисерную сумочку, и на секунду, Драко мог бы поклясться, он увидел внутри сумки большую карту-брошюру из Министерства Магии с его эмблемой.
Малфой проследил за Гермионой до заброшенного склада пиломатериалов, стараясь почти не дышать. Грейнджер достала из сумочки серебристую тонкую мантию и накинула на плечи.
Драко, не веря своим глазам, смотрел на то, как под серебристой тканью скрылась фигура Гермионы. Серый зонт на пару секунд повис в воздухе и сам со щелчком закрылся, а затем раздался хлопок. Грейнджер аппарировала.
Малфоя охватило странное чувство, которому он не мог найти объяснения.
Радость.
Теперь он убедился, что Грейнджер ему не почудилась, что он не принял за неё похожую маглу.
Драко с воодушевлением вернулся к ветхому зданию, под окнами которого только что наблюдал за подругой Поттера.
Аптека. Драко понял это сразу, когда зашёл внутрь. Странный смутно знакомый запах защекотал ноздри. За стеклом на многочисленных полках стояли всевозможные коробочки с лекарствами и пузырьки с настойками. Малфой никогда не любил маглов, но за достижения медицины, которыми они восполнили неимение магии, не мог их не уважать.
У прилавка копошился пухлый магл пятидесяти-шестидесяти лет.
Драко кашлянул, и мужчина, оторвавшись от своего занятия, посмотрел на посетителя.
– Боже, что же вы, мистер?! – воскликнул толстячок.
Барри – успел прочитать Малфой на бейджике.
– Так и простыть недолго, вон какой дождь хлещет!
Драко запоздало понял, что походит на сточную крысу, вымокшую до нитки.
– Не стоит беспокойства, – натягивая улыбку, ответил он аптекарю. – Я как раз проходил мимо, когда увидел мою старую знакомую, выходящую из вашей аптеки.
– Аа, мисс Уайлд, – понимающе закивал Барри. Драко возликовал: выпытать у этого толстяка информацию будет ещё легче, чем он думал.
– Да, мисс Уайлд, – постукивая пальцами по стойке, подтвердил Малфой. – Я уж испугался, не заболела ли она?
– О, нет! Мисс Уайлд приходит сюда вот уж с пару недель, – почесав затылок, пробормотал Барри. – Покупает для своей старой тётушки лекарства. У её тёти такое слабое здоровье: частые головные боли…
«Поттер», – догадался Драко.
– …таблетки от бессонницы, травяной отвар… Сегодня, правда, взяла средство от кашля и леденцы с ментолом. Сейчас такие дожди зачастили…
Но Драко больше не слушал болтовню магла. В его голове проносились тысячи мыслей, но ни за одну он не мог уцепиться.
– Вы сказали, – перебил он Барри, – что мисс Уайлд часто заходит к вам?
– Да-да! Завтра опять придёт за заказанной мазью… за ночь настоится как раз.
– Завтра?!
Барри кивнул.
– Ну, что же. Я бы очень хотел встретиться со старой знакомой, – протягивая золотой галеон, пропел Малфой. – Он из золота, – заверил он разглядывающего монету Барри. – Я бы хотел оставить для мисс записку.
Барри протянул посетителю жёлтый листок, предназначенный для рецептов.
Драко пораздумывал несколько мгновений, а затем быстро начеркал несколько строчек непонятным ему магловским пишущим прибором с чернилами синего цвета.
– Вот, передайте завтра ей это.
Барри судорожно закивал, пряча бумажку в карман. Он протянул Драко свою толстую короткую руку, и Малфой неохотно её пожал.
– Не сомневайтесь, даже читать не буду!
Аптекарь выпустил ладонь Драко и тут же вытер свою собственную пахнущей спиртом салфеткой.
Малфой невесело проследил за его манипуляциями и криво улыбнулся. Подумать только: магл вытирает руки после рукопожатия чистокровного волшебника обеззараживающей салфеткой!
Накинув капюшон, Малфой повернулся к двери. Он уже взялся за ручку, когда Барри окликнул его:
– А что же мне ответить юной мисс, если она спросит: кто оставил записку?
Драко обернулся и задумчиво осмотрел аптеку. Ему в глаза бросилась длинная белая коробочка, с которой на него смотрела рыжая улыбающаяся лисичка, так похожая на Патронус Финнигана, который видел сегодня Драко. Как же звали этого гриффиндорца?
На коробке ещё блестела надпись «зубная паста «Ваджра Данти».
– Симус… Данти, – слова сорвались с языка прежде, чем Драко успел их обдумать.
– Хорошо, мистер Данти, я всё передам!
Драко вышел на улицу и прикрыл дверь аптеки, а затем вдруг громко рассмеялся:
– Симус Данти! Грейнджер, подумать только, какая ирония!
*
Заклинание Фумос: «fumo» означает «дым». Создает дымовое облако. Это заклинание используется на дуэлях, чтобы ограничить противнику видимость. Облегчает отход с поля боя.
Друри-лейн (Drury Lane) – улица в лондонском районе Ковент-Гарден, известна благодаря расположенному здесь старинному театру «Друри-Лейн». В настоящее время старейшим театром Англии владеет композитор Эндрю Ллойд Уэббер.
Дезиллюминационное заклинание – более известно как маскирующие чары или чары хамелеона, они делают объект (в том числе и живой) совершенно неотличимым от окружающей обстановки.
Импервиус – водоотталкивающее заклинание.
«Ваджра Данти» – «алмазные зубы».
Симус Данти – иронию Драко видит в том, что данное имя можно прочесть как Данти Симус. Дантисимус – заклинание быстрого роста верхних резцов, которое на младших курсах применил Драко к Гарри Поттеру, но тот увернулся, и заклятие попало в Гермиону Грейнджер.
========== Глава пятая – Фиделе менте ==========
– Что у тебя там такое? – не выдержал Регулус. Уже полтора часа Грейнджер сидела в его кабинете, теребя в руках листок бумаги.
– С какой стати я должна отчитываться перед тобой, Регулус Блэк? – угрюмо отозвалась Гермиона. – Ты же не отвечаешь на мои вопросы. С чего я должна?
Регулус сузил глаза. Гермиона не приходила к нему целую неделю, и он изнывал от скуки. Был, конечно, ещё бестолковый мальчишка Малфоев, но тот не слишком любил поболтать. Драко приходил в кабинет матери отдохнуть, почитать газеты и пожаловаться на жизнь.
Гермиона в который раз развернула смятую бумажку и пробежала глазами по строчкам.
«Я могу помочь попасть в Министерство Магии,
если тебе это интересно.
Четверг, склад пиломатериалов. 21/45»
Ещё как интересно, но она не имела права так рисковать.
*
Гермиона дважды в неделю заходила к Барри – жизнерадостному и доброму хозяину маленькой аптеки на Олдмерри. Всё началось с возникшего у Гарри привыкания к Зелью сна-без-сновидений. Насмотревшись на мучения друга, притворявшегося поначалу, что спит, Гермиона решилась на первую вылазку, затем на вторую… Обычное магловское снотворное разных видов действовало к всеобщему удивлению куда лучше, чем зелье, но Барри не отпускал больше двух упаковок в одни руки за раз.
Угораздило же Рона подхватить во время дежурства в холодном лондонском проулке, где появлялись сотрудники Министерства, обыкновенную простуду. Теперь Уизли постоянно чихал, сотрясая весь особняк Блэков, тревожа каждый раз портрет крикливой Вальбурги, и громко шмыгал носом, не беря уже в расчёт непрекращающиеся жалобы на боль в горле.
Когда Гермиона была совсем маленькой, мать лечила её горчичной мазью. Магловское лекарство не шло ни в какое сравнение с волшебными средствами, но в магические аптеки ребятам вход был заказан. Самые действенные настойки Гермиона хранила при себе, она не могла позволить растрачивать их на такие мелочи, учитывая, что шанса восполнить запасы не будет. Рон долго сопротивлялся лечению средствами магловской медицины, но под уговорами и заверениями Гарри сдался.
Гермиона заказала горчичную мазь в аптеке и вернулась за ней на следующий день. Каково же было её удивление, когда вместе с заказом она получила из рук аптекаря бережно свёрнутую бумажку.
– Это оставил вам вчера один ваш приятель, – улыбнулся мистер Хендриксон. – Очень вежливый мистер.
Дрожащими пальцами Грейнджер приняла из рук Барри жёлтый листок. Она должна была проверить его на проклятия или чёрную магию, но совсем позабыла об этом. Сердце бешено заколотилось о рёбра.
– Спас…сибо, – выдавила Грейнджер, разворачивая записку.
Она с ужасом поняла, что их планы раскрыты. Кто-то узнал, что они собираются в Министерство Магии. Кто-то узнал, что она приходит в эту аптеку.
– Что там такое, дорогая? – забеспокоился мистер Хендриксон. – На вас лица нет!
– Нет, нет! Всё в порядке, – поспешила заверить его Гермиона. Она выдавила жалкую улыбку и подняла глаза на Барри.
– Этот вежливый мистер, он представился?
– О, да! Как же я мог забыть! – воскликнул Барри, ударив себя по лбу. – И имя то у него такое странное. Ох, мисс, сейчас вспомню… зубы…ирландец с зубной фамилией… мистер Данти! Точно, Симус Данти!
Гермиона нахмурилась. Наверняка, имя вымышленное.
– Как он выглядел?
– Вот так да, мисс Уайлд! Он стоял напротив меня несколько минут, а я даже цвет волос его не назову. Черты лица совсем не запомнились. Старею!
«Отводящие чары, – подумала Гермиона. – Кто бы это ни был, он, в отличие от меня, сообразил наложить на себя чары для отвода глаз даже на магловской улочке».
*
Со вчерашнего дня Гермиона не могла найти себе места. Ей надо было подумать. Неведомая сила потянула её на пятый этаж в кабинет за дверью с виноградной лозой.
Блэк прокашлялся и томно пропел:
– Не можешь решить: отвечать на письмо или нет?
– Что за вздор! – воскликнула Грейнджер.
– Ну, ты сидишь здесь уже второй час. Вся издёргалась. Ты кусаешь губы и теребишь эту бумажку, перечитываешь её, словно ждёшь, что написанное в ней изменится само собой…
Гермиона тяжело вздохнула:
– Мне назначена встреча, и если я пойду на неё, то меня, скорее всего, убьют или схватят, – она передёрнула плечами и сжала записку в кулаке.
– Тогда о чём тут думать? – удивился Регулус.
– Если я не пойду, то, возможно, упущу наш единственный шанс попасть в Министерство Магии, – устало сказала Гермиона, прикрыв глаза. Она запрокинула голову назад, облокотившись на спинку кресла.
– Вы всё ещё не отказались от этой затеи?
– Нет, это наш единственный шанс… – туманно ответила Грейнджер.
– Что говорят твои дружки Эдди и Ленни? – насмешливо спросил Блэк.
– Они ничего не знают,– призналась Гермиона, посмотрев на него. – Если я им скажу, они точно будут против.
– Ты уже всё решила, – улыбнулся Регулус. Он с облегчением понял, что лёд между ними начал таять.
Гермиона слабо кивнула.
– Ну, чтобы тебе не было так страшно идти на «свидание», могу научить тебя одному замысловатому заклинанию, – хитро прищурился Регулус. – Доставай свою палочку!
– Не надейся, что я прощу тебя за прошлый раз, – пробурчала Гермиона, сняв с ремешка волшебную палочку. – Что за заклинание?
Регулусу не терпелось заслужить полное прощение. Чувство вины за сказанные им тогда слова не оставляло его.
– Я придумал его сам! – сказал он с гордостью. – Ты знаешь чары Фиделиус?
Гермиона быстро кивнула. Ещё бы Грейнджер не знала! Они находились в доме, охраняемом Фиделиусом…
– Хорошо. Фиделиус и Непреложный обет являются заклинаниями-обрядами. Они сложны в использовании, – закатил глаза Регулус, – и оба работают на доверии. Я придумал чары, которыми можно узнать заранее, стоит ли доверять человеку, иными словами, есть ли у него на твой счёт тёмные мыслишки или нет.
Грейнджер внимательно слушала Блэка. Тяга к знаниям проснулась в ней, как это бывало прежде.
– Оно ещё не доведено до совершенства, но поможет выгадать время. Встань прямо! – скомандовал Регулус. – Сосредоточься и представь лица друзей, которые торчат сейчас на кухне. Да-да, не смотри на меня так! Я слышу громыхание кастрюль… Вытяни руку с палочкой вперёд. Хорошо! – удовлетворённо кивнул Блэк. – А теперь взмахни палочкой перпендикулярно полу вверх и затем плавно опусти. Да, такой прямой линией. Громко и чётко скажи: Фиделе менте!
Гермиона взмахнула палочкой и произнесла слова. С кончика палочки сорвался слабый огонёк голубого цвета.
– Ты можешь доверять им, – улыбнулся Блэк. – Их помыслы чисты и светлы, – высокопарно изрёк Регулус. – Я имею в виду Эдди и Ленни, конечно. Чем бледнее и голубее свет, тем лучше.
– Восхитительно! – прошептала Гермиона, наблюдая за падающим на пол огоньком, становившимся всё бледнее.
Регулус самодовольно хмыкнул.
– Как я уже сказал, оно далеко от совершенства. С незнакомыми людьми такой номер не пройдёт. Тебе нужно хотя бы видеть этого человека: того, кого ты захочешь проверить. Необязательно лицо, достаточно – общие очертания. Но и сила чар не будет такой действенной, – покачал головой Регулус.
– Мерлин, Блэк! Я могу подумать, что ты заботишься обо мне, – усмехнулась Грейнджер.
– Не надейся, маглокровка, – фыркнул Регулус.
– Не буду.
Гермиона убрала палочку и отошла к двери, когда за спиной небрежно раздалось:
– Но всё равно возвращайся, что бы там ни было.
– Я не могу ничего обещать, – пожала плечами Гермиона, пряча улыбку. – Но я решила, что расскажу о тебе Кикимеру. Он будет счастлив, поверь. Почему, кстати, ты запер кабинет и наложил заклинание Табу на аппарацию сюда даже для домовика?
– Потому что я подозрительная и тонкая натура, – щёлкнув зубами, оскалился Блэк.
– Ну, конечно, – пробурчала Гермиона, закрывая за собой дверь.
*
Моросил дождь.
Гермиона стояла в Лютиковом тупике, скрытая мантией-невидимкой от чужих глаз. В девять часов заканчивался рабочий день у большинства сотрудников Министерства, и некоторые из них появлялись из стены за мусорными баками и шли именно в этот тупик между трактиром и Домом игрушек, чтобы трансгрессировать по домам.
В девять двадцать в тупике показались первые волшебники. Их можно было легко узнать по странным зелёным плащам-мантиям с изображением золотого пера на карманах.
Сегодня была очередь Рона наблюдать за ними и записывать интересные подробности, но он ещё не поправился. Заменить его вызвалась Гермиона. Однако её сомнения не давали ей сосредоточиться на волшебниках.
Четверг, значит, загадочный мистер Данти примерно через двадцать пять минут будет ждать её на заброшенном складе в Олдмерри.
Гермиона спряталась под мантией за грудой коробок для бракованных игрушек и провожала взглядом исчезающих магов, а новые всё прибывали и прибывали. Ещё пять минут, и терпению Грейнджер пришёл конец. Она повернулась на месте и аппарировала на Олдмерри.
Гермиона рисковала, появляясь из воздуха посреди сквера, но аппарировать прямо на склад было бы слишком рискованно.
– С ума сойти, – пробормотала она, подойдя к распахнутым железным воротам склада. – Я всё-таки пришла сюда.
