Текст книги "Фиолетовый холм (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
– Значит, вы знаете, где он её спрятал? Она ведь в Хогвартсе? – напирал Малфой.
– Знаю, – согласилась Елена, отворачиваясь и взлетая под потолок.
– Наверняка, вы знаете о том, что стало с Реддлом. Кем он стал, – сказал Драко.
Серая Дама кивнула.
– Он очернил её, он сделал из неё нечто ужасное… из диадемы моей матери…
– Вы должны сказать мне, где она! Это очень важно! Иначе мы все умрём!
– Она придёт в своё время, – печально проговорила Серая Дама. Она взглянула на не понявшего её юношу. – Смерть, – Елена оттянула накидку, скреплённую булавкой в виде птицы, и Драко увидел глубокую рану на груди женщины. – Моя пришла давно от кинжала человека, который меня любил. Ты не такой, как все, – сказало привидение. – Чего ты боишься, если уже виделся со Смертью? Ты такой же, как тот мальчик – Реддл. Я ничего не скажу тебе больше.
Серая Дама выскользнула из коридора, исчезнув в каменных стенах.
Драко разочарованно ударил кулаком по стене. Он так и не узнал ничего нового. Но, возможно, Серая Дама расскажет другому человеку о том, где сейчас находится диадема. Не слизеринцу, не мальчику…
*
Гермиона поёжилась и глубоко вздохнула, наслаждаясь чистым воздухом. Рядом раздавался звук бегущей воды. Под деревом из-под подтаявшей льдинки текла вода, прохладная и по-весеннему сладкая. Она чистым потоком неслась по дну канавы, образуя хрустальные лужицы. Гермиона присела на корточки и зачерпнула талой воды ладонями, умыла лицо. Щёки загорелись румянцем.
Полог палатки, расставляемой позади неё Гарри, хлопал, как крылья.
– Воздвигнись! – приказал Поттер, взмахнув палочкой, и палатка, дёрнувшись и подпрыгнув, заняла своё место.
Гермиона улыбнулась.
Новая палочка слушалась Гарри идеально. Это была палочка Драко Малфоя – Гарри сразу же узнал её. Заклинания выходили мощными и быстрыми, возможно, даже лучшими, чем тогда, когда была цела палочка из остролиста.
– Пожалуйста, скажите мне, что здесь я смогу выспаться, – простонал Рон, пиная ближайший каменный валун. – Я нормально не спал уже дней пять, может, и больше.
– Прости, Рон, – усмехнулся Гарри. – Кто же знал, что дикие совы так облюбовали то место.
– Если тебе мешали их ночные голоса, – сказала Гермиона, вытирая ладони о джинсы, – ты мог бы наложить заглушающее заклинание.
– Ночные голоса? Это были целые ночные оркестры. Эти несносные птицы просто издевались надо мной, переговариваясь в темноте. Почему Букля и Сычик молчали по ночам? Сомневаюсь, что в совятне в Хогвартсе стоит такой гомон ночами! – посетовал Рон. – Ты говоришь мне о заглушающем заклятье, но оно убирает все звуки, а я не могу спать в полной тишине.
– Согласен, – грустно улыбнулся Гарри. – Я тоже не могу спать в тишине. Чувствую себя глухим или мёртвым.
Гермиона недовольно посмотрела на него.
– Хотя, – тут же добавил Поттер, – храп Рона разгоняет это впечатление.
– Неправда!
Друзья рассмеялись.
Это был замечательный день, солнечный и спокойный. Если бы временами не налетал прохладный ветерок, было бы и вовсе идеально.
Гарри больше ничего не говорил о чаше, по крайней мере, при Гермионе. Она ничего так и не рассказала ему о крестраже. Вся её уверенность рассыпалась в прах зимним февральским днём, опав в снег на пушистый белоснежный холм недалеко от Хогвартса.
Она была так уверена. Все признаки указывали на то, что перед ней стоял Регулус Блэк, но она ошиблась. Гермиона чувствовала себя ужасно виноватой и растерянной. Его слова крутились у неё в голове, как заезженная пластинка. Мистер Грейнджер так любил коллекционировать виниловые пластинки и вечерами прослушивать их на старом патефоне.
«Я не Регулус Блэк, – играла личная пластинка Гермионы Грейнджер. – Это многое меняет, правда?»
«Правда, – подумала тогда Гермиона. – Но отчего тогда было так больно смотреть, как он спускался с заснеженного холма прочь? Прочь от меня».
Хлопья снега, сдуваемые ветром с холма, поднимались в воздух, и Гермиона провожала их взглядом, чтобы не смотреть на удаляющуюся спину Симуса Данти.
«Летят, – подумала она. – Поднимаются ввысь. Даже снежным хлопьям стыдно оставаться со мной рядом, расстроенной и подавленной своей ошибкой».
Вспоминая тот день, больше всего Гермиона корила себя даже не за то, что поцеловала его, не за то, что назвала его чужим именем, а за то, что она расстроилась, узнав, что Симус Данти не Регулус Блэк. И ещё сильнее огорчилась она из-за того, что его слова оказались правдой.
«Можешь рассказывать всё Поттеру, – жёстко сказал он, – ты бы всё равно это сделала, такова твоя природа».
И словно ему назло, Гермиона промолчала. Она ничего не рассказала друзьям, а Гарри её больше не спрашивал.
«Я поступаю правильно, – говорила она себе, – так почему же мне тогда так плохо?»
Гарри и Рон убирали камни, которые испещряли влажную землю на поляне.
В последнее время Пожиратели смерти словно позабыли о них, а егеря куда-то пропали.
Гермиона по приобретённой за март привычке потянула руку к карману, чтобы нащупать там золотой кругляш. Она могла бы поручиться: Симус ещё свяжется с ней несмотря ни на что. И Гермиона Грейнджер была готова ждать, ждать и ждать, снова и снова стискивая пальцами жетон – единственную вещь, которая связывала её с Данти.
Самое удивительное, что больше она не думала о том, кем он мог быть, ей было это не важно. Он не Регулус. Это главное.
Пальцы дотронулись до металла, обхватили ребристую поверхность. Жетон всегда оставался ледяным, обжигая пальцы холодом, не считая тех минут, когда Симус посылал сообщение. Почему-то раньше металл не казался Гермионе таким враждебно ледяным. Но не в этот раз. Жетон был тёплым, а на ребре отчётливо угадывалась появляющаяся надпись.
Гермиона отвернулась от смеющихся над чем-то друзей и достала жетон.
«Там же, где в прошлый раз. В шесть часов. Мы идём в Хогвартс».
– В Хогвартс, – произнесла Гермиона, не поверив своим глазам. Она прижала жетон к груди и воровато оглянулась. Её не услышали.
Совсем скоро она вернётся в свой второй дом, в любимую школу. Вдохнёт воздух волшебных коридоров и увидит стены замка не с далёкого холма, а прямо перед собой, проведёт по старинным каменным плитам рукой. Она была готова ждать. Ждать осталось недолго.
*
Гермионе нужна была мантия. Она подошла к Гарри и просто сказала ему об этом. Поттер молча достал мантию-невидимку из рюкзака и также молча протянул её Гермионе. Она была удивлена, но не стала ничего спрашивать.
– Гермиона снова на вылазку, – пояснил Поттер Рону.
Гермиона ожидала фонтан эмоций и категорическое «Нет», но Уизли лишь понимающе закивал головой.
– Я составил список необходимого, – сказал Рон, удалившись на их небольшую кухоньку. – У нас кончается зубная паста, а чистить зубы Экскуро, извините, не приучен.
– Экскуро очень полезное заклинание, – возразила Гермиона. – Я научила ему Невилла, чтобы он мог убирать лягушачьи кишки из-под ногтей после своих исследований.
– Ну, спасибо, – отозвался Рон. – Мне стало легче.
Гарри рассмеялся.
– Как же я люблю вас! – сказал он, улыбнувшись Гермионе.
– Ты это сейчас серьёзно? – спросил Рон, показав свою рыжую голову из-за дверцы шкафчика.
– Абсолютно! – кивнул Поттер. – Вы самые дорогие мне люди!
Отчего-то Гермионе его слова не понравились. Она и так это знала, но особенно нехорошее предчувствие накрыло её, когда Гарри вдруг поднялся и крепко обнял её.
– Ты мне очень дорога, Гермиона, – прошептал он ей в ухо.
– И ты мне тоже, Гарри, – горячо сказала она, растрепав ещё больше его волосы рукой. Ей вдруг подумалось, что Гарри в эту минуту жутко походит на своего отца, хотя Гермиона никогда не видела Джеймса Поттера вживую, только на старых колдографиях, которые хранил при себе Гарри. Он снова улыбнулся, и Гермиона поняла, как сильно она скучала по такому её другу. Вот бы им снова оказаться вместе в Хогвартсе, наверняка, там ещё можно было найти снег, где-нибудь за хижиной Хагрида и поиграть в снежки. Как же она скучала по тем временам. Как она хотела вернуться в детство, чтобы Гарри искренне смеялся, обнимая её после долгой дороги из Норы, приехав с каникул. «Уже соскучились?» – сказала бы тогда Гермиона, а Поттер в эту же секунду сказал бы то же самое, и они бы засмеялись.
Гарри отстранился от неё и отвернулся, что-то прошептав себе под нос, но Гермиона ничего толком не расслышала.
– Эй, Гарри, куда ты дел список, что я подготовил?
– Ну, как обычно, Рон, – отозвался Гарри странным голосом. – Ты теряешь, я виноват.
Поттер отправился на кухню, чтобы помочь Рону.
Гермиона стала засовывать мантию в сумку и тут увидела выглядывающую из кармана рюкзака Гарри вещь, которая непременно могла бы ей пригодиться. Карту Мародеров. Гермиона потянулась к ней пальцами, но одёрнула себя. Она не могла её взять вот так.
«С другой стороны, – судорожно размышляла она, – без неё путь в замок будет ещё опаснее, а рисковать я не могу».
Осторожность и благоразумие победили чувство вины, Гермиона ловко вытянула Карту и спрятала себе во внутренний карман кофты. Как раз вовремя. Буквально через несколько секунд подошёл Рон с потрёпанной бумажкой в руке.
– Вот, держи. Мы с Гарри будем ждать тебя здесь.
– Куда же мы денемся, – хмыкнул Поттер.
Гермиона улыбнулась им обоим на прощание и покинула палатку.
– Она ушла, Гарри, – грустно сказал Рон.
– Да, дружище, – Гарри подошёл к нему и сжал плечо. – Значит, нам пора действовать.
– Гермиона ни за что не одобрила бы это, – выдохнул Уизли. – Чёрт возьми, Гарри! У меня такое чувство, что у меня грязный язык, – сказал Рон. – Мы только что соврали Гермионе. Пожалуй, я воспользуюсь Экскуро, чтобы хорошенько вымыть пеной свой лживый язык.
– Не советую, Рон, – отозвался Гарри, вспомнив увиденные воспоминания Снейпа, когда Джеймс Поттер с помощью Экскуро заколдовал молодого Северуса, заставив того задыхаться от розовой пены.
– И мы без Гермионы можем не справиться…
– Мы справимся, – покачал головой Гарри. – Я уже был там, и теперь знаю, что делать. Мы отправляемся за крестражем, и он будет наш, или я не Гарри Поттер!
========== Глава двадцать девятая – Мародёры ==========
Драко ждал.
Мантия чёрными крыльями развевалась за его спиной от поднявшегося ветра. Небо было затянуто тучами, пахло грозой. Визжащая хижина чёрным кособоким великаном возвышалась на фоне пасмурного небесного купола.
По земле волочился туман, рваными блёклыми рукавами опутывая стволы ближайших деревьев. Он скрывал замок, поле для квиддича и равнину на севере, даже Запретный лес казался на редкость жутким, выступая из белёсых сетей, словно мёртвое тело, лежащее на грязно-зелёном ложе. Именно так выглядела сейчас земля под ногами Драко. Грязная, сырая почва. От неё пахло старой листвой, кое-где в воздух поднимался парок. Такая земля была хороша лишь для одного дела – копать могилы. Если прислушаться, то можно услышать, как лопаются и булькают пузыри на озёрах долины, когда весенний ил всплывает на поверхность воды.
Грейнджер появилась вовремя. Она собрала непослушные волосы в хвост, шею стянула широким шарфом удручающе серого цвета. Гермиона поравнялась с ним и кивнула в знак приветствия. Он ответил ей тем же.
– Готов поспорить, ты удивилась, прочитав моё послание, – усмехнулся Драко.
– Верно, – не стала лгать Гермиона. – Что нам делать в Хогвартсе? Ты нашёл диадему?
– Пока нет, – неохотно признался Малфой. – Но я близок к цели и позвал тебя помочь, – сказал он, цокнув языком.
– Это еще зачем? – насупилась Гермиона. – Надеюсь, у тебя есть веская причина, и ты действительно знаешь, о чём говоришь. Не хотела бы я попасться в лапы Снейпа, Пожирателей или их слизеринских сыночков.
– Идём, – буркнул Драко, разозлённый её словами.
Гермиона последовала за ним, не понимая, что на неё нашло.
«Наверное, всё дело в этом месте, – уговаривала она себя. – Воспоминания о прошлой встрече здесь, на этом холме, были не самыми радостными. Неудивительно, что мне хочется поскорее уйти отсюда».
Драко ощущал себя ещё хуже. Слова Грейнджер больно задели его, но он не подал вида. Малфой тоже винил во всём это место и свой собственный глупый порыв – подарок в виде ледяной розы.
Они спустились по скользкому от грязи склону и свернули к Хогсмиду. Драко смело ступал в самую грязь, Гермиона от него не отставала.
– Куда мы идём? – спросила она, озираясь по сторонам. – Ты говорил о Хогвартсе.
– Конечно, я говорил о Хогвартсе, но провести тебя туда через парадные ворота, – фыркнул Малфой, – не лучшая идея.
– Чары распознавания?
– Ты же не думала, что будет легко?
– Но, – с сомнением в голосе начала Гермиона, – как тогда ты хочешь пройти в замок?
У Драко готов был ответ.
В выходные он был в мэноре и говорил с Регулусом о крестраже. На самом деле, Драко действительно плохо понимал, как он собирался провести Грейнджер в школу, а просить другого представителя львиного факультета расспросить Серую Даму о диадеме он не решился. Малфой поделился своими мыслями с Блэком, и тот нашёл идеальное решение проблемы. Регулус раскрыл Драко ценный и действенный способ попасть в Хогвартс. Когда-то это был чужой и страшный секрет, но со временем его хранителей становилось всё меньше.
– А ты знаешь, что под Визжащей хижиной есть лаз, ведущий на территорию школы? – спросил Регулус. – Он заканчивается как раз под Гремучей ивой. Ход Мародёров, так они называли его…
И это стало для Драко удивительным открытием. Плохо было лишь то, что Снейп знал о ходе, ведь именно он, будучи ещё школьником, рассказал о лазе Регулусу.
– Они прятали там Ремуса Люпина, – поведал Малфою Регулус со своего полотна. – Северус рассказал мне об этом. Сириус ходил туда с Поттером и Петтигрю, и Северус поймал их там! Моему брату хотелось приключений, – хмыкнул Блэк. – Он всегда искал их и всегда находил. Все его друзья были верными и храбрыми, по крайней мере, он так думал, даже о Хвосте. Иметь друзей – это хорошо, но этого редко бывает достаточно…
– Так вот почему хижина называется «Визжащая» – догадался Драко. – Из-за оборотня Люпина…
– Видимо, так и есть. Понятия не имею, как об этом проходе узнал Сириус. Дамблдор ни за что не рассказал бы об этом детям. Но друзья всегда были дороги Сириусу, он, я уверен, множество раз ходил по лазу в хижину и ни черта не боялся. Ещё совсем мальчишкой он придумывал игры, обычно опасные и рискованные. Он кричал, бывало, носясь по дому: «Смотрите! – оглушая мать и отца. – Я рыцарь!» или: «Я обыграл всех в крекьяун!» или: «Я победитель драконов!». К сожалению, тот мальчик с гривой чёрных волос вырос, но так и не наигрался: «Смотрите! Я гриффиндорец! Я мародёр! Я член Ордена Феникса! Я плевать хотел на семью!» А мама так надеялась, что он вернётся… Сириус взял на себя слишком много.
Драко не был готов к откровению Блэка, но тем более ценным оно стало. Невольно Малфой задумался, не взял ли и он на себя непосильную ношу. Однако на следующий же день он отправился к хижине и нашёл лаз, чтобы проверить, не запечатал ли его директор. К удивлению Драко – нет.
Теперь он вёл туда Гермиону Грейнджер.
Они добрались до окраины Хогсмида. К оглушающему разочарованию Гермионы Хогсмид было не узнать. Прежде это была миленькая деревушка с множеством развлекательных мест для школьников. Сейчас же это была обгоревшая земля, стены домов были грязными, а кое-где и стен-то не было, только обугленные остовы остались на месте аккуратных домиков. Те же, что уцелели в центре Хогсмида, отгородились от мира досками на окнах и колючими оградами.
– Это ужасно, – прошептала Гермиона.
Они не стали подходить ближе, остановившись на минуту у самой окраины.
– Скажи спасибо вашему дражайшему Ордену, – глухо сказал Драко. – Они бились здесь. Ещё и недели не прошло, – он кивнул в сторону, и Гермиона заметила почерневшие туши животных, словно зажаренных Адским огнём. Домашняя птица и скотина постоялого двора. Теперь только вороньё кружило над тушами, переругиваясь за каждый кусок мяса.
– Хорошо, что здесь нет их самих, – покачала головой Гермиона. Они с Гарри и Роном не видели никого из «своих» со дня битвы в Годриковой Впадине, а «Поттеровский дозор» стал выходить ещё реже.
– Мы почти пришли, – Малфой указал в сторону Визжащей хижины. – Вон она на околице. Видишь?
– Визжащая хижина? – удивилась Грейнджер. – Мы идём туда?
Драко кивнул.
Гермиона больше не задавала ему вопросов. Она шла и гадала: откуда Симусу Данти известно о подземном ходе в Хогвартс.
Одичавший сад встретил их удручающей тишиной и первыми каплями апрельского дождя. Драко открыл дверь и пропустил Грейнджер вперёд.
В нос ударил запах псины, наверное, он не выветрится отсюда никогда. Гермионе казалось, что она слышит волчий вой, но это лишь ветер просачивался через щели в заколоченных досками окнах.
– Ненавижу это место! – Гермиона хотела сказать это грозно, но вышло как-то жалобно. Она посмотрела на своего спутника, пытавшегося отыскать проход, скрытый в стене. Камни зашумели и ушли в темноту. Открылся широкий подземный ход, из него повеяло сыростью. По крыше хижины уже вовсю запрыгали дождевые капли.
Гермиона подошла к Данти, зажёгшему огонёк на конце палочки. Грейнджер ужасно захотелось, чтобы он взял её за руку и успокоил. Она уже проходила по этому лазу с Гарри и Роном, но сейчас их не было рядом. Был только он. Гермиона протянула ему руку, предлагая ладонь, но Данти отшатнулся от неё назад.
– Я с тобой не пойду! – Драко отвернулся от прохода и прошёлся вдоль стены к двери наружу.
– Что? Как же так! – воскликнула Гермиона.
– Я буду ждать тебя в замке, – Драко не стал ей ничего объяснять. Он должен был торопиться в школу иным путём. В замок вот-вот должен был прибыть какой-то чиновник из Министерства, и все Пожиратели смерти, находящиеся в Хогвартсе, обязаны были показаться ему на глаза. Это было хорошо, Грейнджер могла легко поговорить с Серой Дамой. – Ты пройдёшь в замок. Найдёшь там привидение Равенкло…
– Серую Даму?
– Да. Она расскажет тебе о диадеме матери.
Гермиона охнула.
– Конечно, расскажет. Она наверняка знает, где спрятана диадема. В коридорах ты не встретишь Пожирателей, но запросто можешь наткнуться на учеников. Запомни: тебя не должны увидеть или узнать.
– Я воспользуюсь мантией, – кивнула Грейнджер.
– Хорошо. Когда узнаешь всё, что нужно – уходи. Не пытайся достать крестраж, даже если он лежит где-нибудь в тумбочке Филча.
– Ладно, не буду.
– Пообещай, – настаивал Драко.
– Обещаю, – удивлённо сказала Гермиона. – Мы увидимся ещё сегодня? Ты встретишь меня?
– Что, сама выхода не найдёшь? – усмехнулся Драко. Он лукаво взглянул на Гермиону, щёки которой залил яркий румянец. – Ладно, я постараюсь. Через час в Зале трофеев, если там никого не будет.
Он ушёл, и Гермионе не оставалось ничего, кроме как двинуться по тёмному туннелю, ведущему к Гремучей иве, по которому когда-то давно проходили в Хогвартс Мародёры.
*
Когда Гермиона пробралась за стены замка, дождь полил стеной. Раскаты грома слышались вдалеке, заставляя дребезжать старые стёкла в оконных рамах.
Гермиона ступала неслышно, закутавшись в мантию Гарри. В коридорах никого не было. На стенах трепетало пламя факелов, и как это часто бывало в Хогвартсе, где-то капала вода.
Привидение Равенкло могло быть где угодно, поэтому Гермиона хотела найти сэра Николаса. Почти Безголовый Ник непременно помог бы ей найти Серую Даму. К тому же, себе Гермиона могла признаться, ей ужасно хотелось попасть в родное крыло волшебного замка, пройти по знакомым лестницам и коридорам, ведущим в башню Гриффиндора.
Когда за одной из стен послышалось фырканье, похожее на напевание, Грейнджер приободрилась. Сэр Николас любил вполголоса напевать старинные баллады и мурлыкать себе под нос песню, сочинённую в его честь на 500-летнем Юбилее его смерти.
Гермиона остановилась, ожидая факультетское привидение. Однако из-за поворота показался вовсе не Почти Безголовый Ник, а миссис Норрис. Кошка вальяжно прохаживалась по коридору. Гермиона задержала дыхание, миссис Норрис направилась прямо к ней, почувствовав девушку даже под волшебной мантией. Кошка завхоза принюхалась и остановилась. Золотисто-красными глазками она глядела прямо на Грейнджер, но не орала, как это часто бывало раньше, когда они с Гарри и Роном натыкались на кошку в коридоре.
– Ты ведь меня не выдашь, правда? – тихо спросила Гермиона, присев на корточки. Кошка подошла ближе и потёрлась о невидимую ногу Грейнджер. Гермиона взлохматила шерсть между кошачьими ушами, и Норрис блаженно замурлыкала. Возможно, такое благостное отношение было связано с дружбой Живоглота с миссис Норрис, а, может быть, кошка помнила, как Гермиона её расколдовала после одной из проделок Фреда и Джорджа.
– Если бы ты мне ещё и Серую Даму нашла, – прошептала Грейнджер, погладив серо-пепельную шёрстку.
Миссис Норрис внимательно поглядела на Гермиону, и, слабо мяукнув, направилась в сторону. Она оглянулась и снова мяукнула, как будто зовя за собой.
– Да ладно? – удивилась Грейнджер. Она достала из кармана Карту Мародёров, которую взяла без спроса у Гарри, и пошла за кошкой, сверяясь по пути с Картой.
Гермиона Грейнджер всегда говорила Рону, что он напрасно обижает кошку Филча.
Норрис привела Гермиону к дверям класса Заклинаний. Грейнджер осторожно приоткрыла двери. Флитвика внутри не было, Карта не ошибалась, однако не показывала в кабинете никого.
У витражного окна парило привидение. Серая Дама вглядывалась в дождевые капли, стекающие по голубым и синим стёклам.
– Простите меня, вы – Серая Дама? – мягко сказала Гермиона, сняв мантию.
Привидение обернулось и кивнуло.
– Я Гермиона Грейнджер. Я знаю, что моя просьба покажется вам несвоевременной или даже грубой, но не могли ли вы рассказать мне о диадеме вашей матери.
Серая Дама подплыла поближе, вглядываясь в черты лица стоящей напротив Гермионы.
– Ты учишься на Равенкло?
– Нет, я учусь… училась на Гриффиндоре, – ответила Грейнджер, теребя в руках Карту Мародёров.
– Как странно, – протянула Серая Дама. – Мне показалось, что ты с факультета моей матери. Зачем тебе диадема, ты и так довольно умна и сообразительна?
– О, нет, нет! Я не хочу надевать её, пользоваться ей! – горячо сказала Гермиона. – И вы отчасти правы, Распределяющая Шляпа хотела отправить меня в Равенкло, но… я попала в Гриффиндор. А диадема… диадема нужна мне, чтобы я её уничтожила, – созналась Гермиона.
– Ты честная девушка, – улыбнувшись, сказала Елена. – Я вижу, что тебе и впрямь она нужна. Жаль, когда-то это была великая вещь. Её сделала моя мать, а я украла…
– Я знаю вашу историю, – проговорила Гермиона, смутившись. – Мне очень жаль, что вы так погибли.
Серая Дама горько усмехнулась.
– В ту ночь этот волшебник, чьё имя вы не произносите, явился сюда просить места среди учителей.
– Место преподавателя? – изумилась Гермиона.
– Да, он пришёл в школу и сразу поднялся на восьмой этаж. В кабинет директора Дамблдора.
– Значит, Том Реддл спрятал диадему, когда поднимался к директору или… на восьмом этаже, – прошептала Гермиона. На восьмом этаже было лишь одно идеальное место, для того чтобы спрятать крестраж. Там, где веками хранится старый хлам, Волан-де-Морт мог спрятать свою драгоценность и надеяться на её вечную сохранность. Выручай-комната.
– Выручай-комната, – произнесла Гермиона, осознавая, как близки они были всё это время к крестражу, как это было хитро и низко – спрятать крестраж прямо под носом у Дамблдора.
– И всё-таки, – сказала Серая Дама, – тебе было бы самое место на Равенкло.
Гермиона побежала в Зал Трофеев. Он находился этажом ниже – на четвёртом. Теперь она знала, где диадема, и ей хотелось непременно рассказать об этом Симусу. Гермиона слышала, как отдаются по коридору её шаги, но ей было на это наплевать. Впереди показался лестничный пролёт, и она остановилась. Нужно было свериться с Картой, прежде чем необдуманно лететь по лестнице. Грейнджер развернула Карту Мародёров и вгляделась в имена на четвёртом этаже. Там были студенты, целая толпа в библиотеке, что неудивительно. Скоро должны были начаться экзамены. Имена наползали друг на друга, но отдельно от них значилось имя мадам Пинс. Гермиона улыбнулась, вспоминая прохладное помещение, где она так любила проводить свободное время. И тут её посетила одна странная мысль: она могла бы узнать, кто такой Симус Данти. Гермиона резко свернула Карту, пытаясь успокоиться. Она могла всё узнать, любопытство больше бы не мучило её столь сильно.
Стоит только развернуть старый пергамент на Зале Трофеев и посмотреть, кто туда придёт. Гермиона сверилась с часами. Оставалось ещё около пятнадцати минут.
Проклиная саму себя за то, что она собиралась сделать, Гермиона открыла Карту снова. Зал Трофеев. Просторное помещение округлой формы. Но оно не было пусто. Изящная лента передвигалась по Карте Мародёров, и на ней чернела надпись «Драко Малфой». Малфой прохаживался, по расчётам Гермионы, около стеллажа с наградами по квиддичу.
– Чёртов Малфой, – вспылила она, буравя взглядом ненавистное имя. – Нашёл время разглядывать свои награды.
Гермиона хотя и не интересовалась квиддичем, прекрасно знала, что Малфой получил какую-то медаль в 1993 году, когда стал новым ловцом Слизерина. Слизерин тогда занимал первое место в чемпионате школы, но чемпионат так и не закончился, он был отменён из-за нападения василиска на маглорождённых учеников. Слизеринцы получили только медали без кубка.
Время шло, а Малфой всё не уходил. Гермионе хотелось взвыть от возмущения.
«Из-за него Симус не придёт!» – переживала она. Гермиона стала разглядывать людей, появляющихся в коридоре четвёртого этажа. Но их там было столько! Зал Трофеев практически примыкал к библиотеке, и, учитывая, что стен в Зале было всего две, а остальные заменялись колоннами, из коридора был отлично виден весь Зал Трофеев. Если Симус Данти и был в толпе, разросшейся и перевалившей уже за пределы библиотеки, он непременно увидел Малфоя.
– Не придёт, – уныло констатировала Гермиона. А она так надеялась в глубине души, что сегодня узнает настоящее имя человека, который стал ей так близок.
Миссис Норрис снова оказалась рядом, оглядывая Гермиону своими странного цвета глазками.
– Пора уходить. Я же обещала, – вздохнула Гермиона, проведя рукой по кошачьей шёрстке. – Как я соскучилась по Живоглоту. А ты?
Норрис хрипло мяукнула.
Гермиона в последний раз посмотрела на Зал Трофеев, где Драко Малфой продолжал расхаживать вдоль стеллажей, и развернула новый лист «Лестница на цокольный этаж».
*
Крекьяун – известная опасная шотландская игра. Эта игра пользовалась большой популярностью в средние века, и многие шотландские волшебники считали её отличной проверкой на мужество и храбрость, несмотря на огромное количество несчастных случаев, происходивших во время игры.
Юбилей смерти (или смертенины) – праздник, устраиваемый привидениями, чтобы отметить годовщину собственной смерти.На одну из таких вечеринок были приглашены Гарри Поттер, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер сэром Николасом де Мимси-Дельфингтоном в 1992 году.Сэр Николас был очень рад, что трое студентов посетили его 500-летний Юбилей смерти.
Чемпионат Хогвартса по квиддичу сезона 1992/93 не был закончен.
========== Глава тридцатая – Меч Годрика Гриффиндора ==========
«Безвыходным мы называем положение, выход из которого нам не нравится»,
– Станислав Ежи Лец
– Поверить не могу, Гарри, – проворчал Рон, вылезая из ледяной воды, – что ты уговорил меня на это!
Зубы Рона стучали от холода, а мокрая одежда, липнувшая к телу, вызывала мириады мурашек, бегающих по коже.
Гарри уже стоял на камнях, выжимая мокрую футболку.
– Хотя бы спросил Гермиону, как высушиться! – пыхтел Рон, стягивая рубашку.
– Она бы догадалась, – огрызнулся Гарри.
– А в прошлый раз, что же ты не слушал?
– Когда Дамблдор был здесь со мной, он просто высушил нас невербально, – закатил глаза Гарри. – Рон, хватит ныть, мы уже близко, и скоро, поверь мне, мокрая одежда станет самым меньшим, что будет тебя волновать…
– Мы можем запросто заработать ангину, – настаивал Рон. – Я болел ангиной в детстве, ничего хорошего в этом нет, Гарри. Вот что я скажу тебе: мы зря пошли сюда без…
– Хватит! – резко сказал Поттер. – Я не мог взять Гермиону с нами. Она бы просто не позволила сюда прийти. Ты что, не слышал, как она реагировала, когда речь заходила об озере и чаше? А я видел, что Реддл бросил крестраж сюда!
Рон хмуро посмотрел на лучшего друга, но промолчал.
Гарри с раздражением поднял рюкзак, сохранённый простейшим водоотталкивающим заклинанием. Жаль, оно не действовало на хозяина рюкзака. Сам факт того, что заклинание удалось, уже удивил Гарри, раньше оно не выходило, видимо, всё дело было в удобно лежащей в ладони палочке Драко Малфоя. Она слушалась идеально.
План был давно и тщательно продуман. Гарри готовился к походу за крестражем с января. Один он бы соваться в пещеру не рискнул, поэтому посвятил в свои планы Рона. Сначала друг покрутил пальцем у виска и погрозил прямиком направиться к Гермионе, но потом всё же согласился помочь: Рона, как всегда, легко было уговорить.
– Мы должны быть готовы, – проговорил Гарри. – Я не знаю, когда эти твари нападут, в прошлый раз они схватили меня, когда я дотронулся до воды.
– Может быть, нам удастся выманить чашу с помощью Акцио? – с надеждой спросил Рон.
– Рон, мы должны будем нырнуть, – покачал головой Поттер. По правде сказать, он и сам тайно надеялся, что для добычи крестража хватит манящих чар.
«Я должен быть сильным, – говорил себе Гарри, хотя его сердце сжималось от нехороших предчувствий и дурной атмосферы, царящей в пещере. – Я не должен сомневаться, медлить или бояться. Я больше не «Мальчик, который выжил», когда-то был им, ребёнком, но это время ушло».
– Хорошо место, нечего сказать, – заметил Рон, когда в каменной стене появилась арка. Уизли покосился на Гарри, залечивающего порезанную ладонь, а потом посмотрел на чёрное озеро. – Тут ничего нет.
Гарри и не ожидал здесь ничего найти. В центре озера бледно светился хрустальный постамент с чашей. Даже отсюда Гарри видел её, хотя смотреть туда не хотелось вовсе. Боль и скорбь: всё, что вызывало это место в душе Гарри.
– Неуютное место, – сказал Рон, ступая на обод. – Я надеюсь, ты представляешь, что делаешь.
– Акцио, крестраж! – скомандовал Поттер, но бесполезно. – Дамблдор говорил, что инферналы, как и все тёмные создания, боятся тепла и света, – отстранённо сказал Гарри, осматривая берег. В предыдущий раз, когда он был здесь, слепо следовал за директором, почти не глядя по сторонам. Сейчас время было, но не было желания.
– И? – нетерпеливо шикнул Рон. – Ты говорил, что их распугает огонь, но в воде огонь гореть долго не будет.
