Текст книги "Слепой охотник (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Влада! – внезапно закричал Григорий, даже не стараясь повернуться – лишь высоко подняв голову. – На плечи!

Хранительница задвигалась на руках Макса, пыхтя, и негромко сказала:

– Миленький, я должна сесть тебе на плечи!

Медленно поворачиваясь в толпе и с толпой, Макс, кажется, попробовал приподнять руки. Не получилось.

– Просто расслабь, – посоветовала Влада и, извиваясь, полезла из его рук по нему же. Уловив, что именно она должна сделать, Ирина подставила под её кроссовку ладонь, помогая подняться.

Наконец Влада взобралась на плечи постанывающего от усилий Макса, оттесняющего насколько возможно людей рядом, и уселась.

– Лё-ёнька-а! – завопила она.

– Зде-есь! – донеслось издалека.

– Я его вижу, – сообщила девушка Григорию. – Начинаем?

– Давай!

Влада вскинула руки к небу. Григорий повторил жест – и его немедленно стиснули ещё крепче. Но он не обращал внимания на мычащих от ужаса людей, лишь пытался слегка отодвинуться от Ирины. А та с надеждой думала о том, что где-то там впереди Леонид тоже поднял руки. Так пусть, что бы хранители ни придумали, как справиться с жуткой ситуацией, у них всё получится!

Тяжёлая холодная капля упала на горячую щёку.

Другая.

Облака, до сих пор лениво блуждавшие по небу где-то слишком высоко для дождя, торопливо мчались друг к другу, сбиваясь в единую грозовую тучу. Вокруг потемнело. Туча, быстро густеющая от льнущих к ней облаков, грузно нависла над городом. Скоро стало не только темно, но и довольно прохладно.

Третья капля...

Пока Ирина с удивлением смотрела на небо, только что солнечное, что-то изменилось в толпе. Она опустила глаза и поняла – что. Её перестало мотать и подталкивать в стороны, бессистемно водя среди людей, как беспомощную щепку в сильном течении воды. Толпа словно притихла... Остановилась. Почти...

Ливень именно рухнул на город, на людей, застывших в недоумении. Хотя до сих пор Ирина думала, что это такое преувеличение – рухнул.

Кто-то закрылся руками, закричал от неожиданной воды и холода. Кто-то вдруг огляделся, будто проснулся и не понял, где находится... Благодаря отнюдь не маленькому росту да ещё приподнявшись на цыпочки, девушка с замиранием сердца заметила, что по краю толпы произошло движение: люди больше не старались бездумно присоединиться к толпе, а разбегались, прикрывая голову пиджаками, куртками, плащами... И наконец наступил момент, когда Ирина сумела опустить руки: подняв их раз, не смогла потом найти места для них внизу – так их стиснули.

Люди, изумлённо и испуганно поглядывая вокруг, разбегались. И только несколько человек шли навстречу друг другу.

– Опускай! – скомандовала Влада Максу. И съехала с него, как только парень убрал руки с её ног и придержал за бока. – Наши идут, – прозаично заметила она, стоя с ним и не убирая руки с его плеча.

– Идут, – подтвердил Григорий, вглядываясь вперёд.

Вздохнув, Ирина сама прижалась к брату, благо рядом теперь была пустота. Ливень хлестал так, что собравшиеся по чужой воле в толпу люди разбегались изо всех сил... Хотелось плакать, и было смешно, потому что внутри тлело понимание, что не время для слёз. И сердилась именно из-за этого: для слёз облегчения ещё и время какое-то особенное нужно...

Впереди всех шёл Женя, злой и хмурый. При виде их троих он расслабился, а Ирина, больше не сомневаясь, побежала к нему. Она даже не подумала: а вдруг он не захочет обнять её? Она даже и не сомневалась, только разок кольнул страх: а если всё же?

Но он обнял её крепко-крепко, несмотря на дождь, бьющий по головам и плечам.

– В машине обниматься будете, – проходя мимо них, проворчал Леонид. – Замёрзнете, заболеете. А нам сейчас не до этого...

Когда дошли до своих машин, дрожали, как цуцики. В машине, возбуждённо переговариваясь, порешили, что в доме деда Демьяна снимут все шторы и закутаются в них. Причём Влада, жующая всё подряд из пакета, поставленного ей на колени, успела всех насмешить, удивлённо спросив:

– А что? В таком большом доме обычной одёжки не найдётся, если собираетесь кутаться в шторы?

– В шт-торах т-теплей, – наставительно сказал Володя, постукивая зубами.

Сидя в двух машинах, поставленных впритык, договорились ехать к коттеджу Демьяна-старшего вкруговую, по окраинам города, чтобы больше не ждать милости у деструктива и не торчать в пробках. Так дольше по расстоянию, но, в сравнении с тем, что будет на трассах, всё же побыстрей. Влада, забрав пакет со съестным, ушла в машину с хранителями.

– Могла бы половину оставить, – проворчал Красимир. И вздохнул. – После этой кутерьмы на дороге есть захотелось.

– Коттедж ограбим, – предложил Ярослав. – Кухню мы ещё в прошлый раз нашли. Осталось отыскать холодильник.

– Л-лучше – п-плиту, – ляская зубами, попросил Володя. – Поставим чай, согреемся.

– Найдём, – пообещал ему Красимир.

С ним рядом теперь сидел Ярослав. Женя, обнимая Ирину, ёжился на заднем сиденье. Впрочем, обнимал он не только Ирину, но и приткнувшегося к нему от промозглого холода пацана. Так что художнику было легче всех. Теплей.

Чем дальше от центра, тем на дорогах становилось спокойней. И теперь не разобрать: то ли ливень разогнал всех, то ли это из-за удалённости пригорода.

Мокрые, замёрзшие, едва оказались в холле коттеджа, переглянулись и дружно решили: кто-то бежит на кухню – ставить чайник, кто-то – ищет одежду, чтобы переодеться в сухое. Девушки, не сговариваясь, тут же побежали на кухню – Володя за ними. Парни обошли этаж в поисках гардеробной, нашли комнату со спортивными принадлежностями и костюмами. Сочли, что их хватит для всех. Набрав охапки спортивных костюмов, всё принесли на кухню. Решили запить дело грабительского переодевания горячим чаем, чтобы наконец прийти в себя, но сначала сбегали взглянуть на подвальное помещение.

Там всё было как прежде: колебалась туманная муть, в ней редко-редко, но мелькали чёрные "верёвки".

Вернувшись, переоделись. Одежду везде развесили для просушки и врубили на полную мощь плиту, благо та оказалась электрической.

Кроме всего прочего Ирину осенила хозяйственная идея. Девушка по второму разу обыскала кухню, ворча на её безграничное пространство, и с торжеством обнаружила гладильную доску и утюг. Пока все приходили в себя, попивая горячий чай, она быстро разогрелась, энергично орудуя утюгом, и в первую очередь успела высушить одежду хранителей.

Женя принёс ей чай к доске.

– Мы так и правда все заболеем, – как-то рассеянно заметил он, отпивая из своей чашки и следя за движениями утюга по доске.

– У нас есть Володя и Змей. Парочка, в которой один – будущий студент-медик, а второй – бросивший медфак на предпоследнем курсе, – улыбаясь, напомнила Ирина.

– Мне кажется, после всего этого Змей вернётся в университет, – всё так же отстранённо сказал Женя.

Она взглянула на него, до сих пор ёжившегося уже от привычного холода, и вздохнула.

– Жень, что тебя тревожит?

– Многое. Я почему-то постоянно думаю, куда девались трости всех старших. Прямо бзик какой-то. Ещё я постоянно думаю о портале на втором этаже, который устроил Демьян. А вдруг Демьян появится снова и что-нибудь устроит такое, чему не сумеют противиться даже хранители?

– Они придумают что-нибудь, – неуверенно сказала Ирина.

Когда хранители получили высушенную одежду, они снова заторопились в подвальное помещение. Остальные сначала взглянули им вслед... Но первым встал и пошёл за ними Женя, и другие тоже повскакивали с мест, словно получив разрешение.

Хранители сидели на последних ступенях лестницы – прямо перед облаками покачивающейся мути. Сидели, вглядываясь в эту муть. Ирине очень хотелось спросить, видят ли они что-нибудь в ней, но понимание, что наблюдение продолжается, заставляло молчать и ждать.

Наконец Леонид вздохнул и сказал:

– Как только мы спустимся, не входить в подвал никому – ясно? И как долго мы там будем – неизвестно. Поэтому то же самое: не идти за нами. Все поняли?

– Все, – ответил Женя.

Хранители встали со ступеней лестницы. В руках каждого оказалась свеча. У Леонида нашлась зажигалка, которой они и зажгли свои свечи.

Впереди пошёл Леонид, за ним Влада. Замыкал шествие вниз Григорий.

Когда его голова скрылась в лениво шевелившейся мути, огонёк его свечи ещё теплился, а потом погас. Красимир тихо сказал:

– Они ничего с собой не взяли... Даже оружия... Кроме свечей.

– Кто его знает, каким должно быть оружие против этой дряни, – проворчал Ярослав, не отрывая взгляда от живой облачности, вяло переваливающейся по всему видимому участку лестницы. – Может, свечи – оружие и есть, но мы о том не знаем.

– Лёнька вернётся? – со страхом спросил Володя, не замечая, что стоит, держась за руку Ирины.

– Вернётся, – твёрдо пообещала девушка. – Братья – они такие. Возвращаются, если их ждут. Мой Григорий тоже был... в этой коме. Но вернулся. И оттуда они тоже вернутся.

Как и сказал Леонид, ждать пришлось неопределённо долго. Они все уселись так, чтобы видеть муть внизу. Ирина заметила, что Женя изо всех ожидающих единственный, кто сел спиной к стене – чтобы держать под наблюдением не только нижнюю часть лестницы, но и холл за спинами. А потом его позу оценил Никита и тоже развернулся.

Спустя час Володя не выдержал и заснул, прислонившись к Ирине.

Глядя на него, Ярослав шёпотом сказал:

– Ребята, они и в самом деле очень долго. А что, если...

– На улице стемнело, – сказал Красимир, который уходил посмотреть на окна.

– Может, проверить? – спросил Змей. – Ну, я имею в виду, что они же вошли спокойно в эту штуку. Может, и нам попробовать?

– Сиди и жди, – сердито сказала Ирина. – Ещё будешь меня пугать!

– Спать хочется, – вздохнул Макс, глядя на спящего Володю.

– Ребята, мне кажется, или эта штука начала уходить? – забеспокоился Красимир.

Все затаили дыхание, приглядываясь к границам дымчатой мути и с удивлением понимая, что она оседает и уползает назад, вниз по лестницам.

– Идём? – вскочил Змей.

– Сиди, – хмуро сказал Женя. – Пока хранители не выйдут, нам там делать нечего.

И они снова сели на свои места и стали ждать. Спустя полчаса спустились на несколько ступеней ниже и снова устроились, предварительно убедившись, что ступени чистые и сухие. Кто-то заикнулся было отнести спящего Володю в холл, на диван, чтобы пацан спал спокойно и комфортно.

Красимир ответил в том смысле, что пусть лучше Володя тут, на их глазах дрыхнет, чем где-то там, где может всякий псих появиться.

Скоро стало заметно, что муть, хоть и слишком замедленно, но и правда спускается, отступая от лестниц.

Решили выжидать, пока не освободятся несколько ступеней, а уж потом пересаживаться. Томительное ожидание скоро начало воздействовать на всех: сначала прикорнул Макс, за ним, прислонившись к стене, задремал Красимир. Ярослав держался, хотя время от времени вздрагивал и растерянно моргал на всех. Ирине так хотелось принести сюда одеяла для задремавших! Но Женю она понимала, поэтому и не заикалась о тепле... Лишь упрямо смотрела вниз.

На последних ступенях они сидели, словно в театре. Дымчатая муть оседала на полу, будто постепенно утягивалась под пол. По подвалу, богато уставленному мебелью и коврами, медленно бродили хранители – странными кругами. Самый большой круг давал Григорий. Чуть меньше – Влада. В центре помещения бродил Леонид.

И все трое осторожно переступали через тела лежащих на полу старших.

Даже Володя проснулся.

– Там мой деда? – жадно спросил он, изо всех сил всматриваясь в лежащие тела.

Ирина сжала свои плечи. Живые ли?

– Живые, – будто услышал её Женя. – Я же рисовал!

В его последней фразе она услышала упрёк: ты мне не доверяешь?

И они снова начали ждать хоть какого-то знака от хранителей, чтобы сорваться с места и бежать искать своих старших. А хранители всё бродили кругами и молчали. И было что-то такое завораживающее в этом беспрестанном движении, что и сон пропал.

Наконец дымчатая муть пропала вовсе. Хранители остановились, сойдясь в одной точке. Такое впечатление, что они ожидают, когда догорят свечи...

Ирина чувствовала, что уже очень поздно. Хотелось спать, и состояние было каким-то невесомым, а тело лёгким, как тогда, когда не высыпаешься.

Хранители развернулись к лестнице.

Ни один из старших не шевельнулся, хотя девушка безотчётно ожидала, что они начнут двигаться, а потом придётся бежать к ним и помогать вставать. И так удивится бабуля, когда увидит и внучку, и внука рядом с собой!

Григорий подошёл первым.

– Демьян выпил почти всю силу из них. Они не смогут подняться. Хуже, что не могут говорить. Так что им лучше оставаться на месте. Придётся найти что-нибудь, чтобы их укрыть. Иначе замёрзнут.

– А тростей так и нет? – задумчиво спросил Женя.

– Есть, – неожиданно ответил Григорий. – Они все свалены в углу, рядом с письменным столом.

23

Слова хранителя будто стали разрешением молодым волхвам подойти к своим старшим. Поспешили к ним, лежащим на коврах, и сами хранители, а с ними Никита и Макс. Первым делом начали разворачивать вялые, неподвижные тела, устраивая их так, чтобы лежать было удобней. Уложили не только своих, но всех остальных – на спины, потому как сразу стало ясно, что обессиливание произошло во время их движения: старшие валялись брошенными марионетками.

Женя один остался у лестницы. Глядя, как все работают, он понял, что зациклился на единственной мысли: "Теперь я знаю, что такое тёмное желание..."

Хотелось подойти к Ирине, крепко взять её за руку, отвести в какое-нибудь замкнутое помещение, где можно закрыться. И там взять её так, чтобы она плакала от боли, но не посмела бы отказать ему. Какое – "не посмела". Не захотела бы отказать... Он не сомневался, что она будет покорной.

Он прекрасно понимал, что не сможет это сделать.

И не оттого, что слёзы Ирины заставят отступить.

Не оттого, что здесь Григорий, который вдруг оглянулся на него в тревоге, словно сообразив, о чём он думает... Женя с трудом отвёл глаза...

И не оттого, что стыдно: все помогают двенадцати старшим, у которых настолько страшно отняли силы, что они с трудом открывают глаза, но говорить не могут, а он...

Он знал, почему он так захотел... Всего лишь сбавить напряжение, в котором находится уже несколько суток...

И не Демьян на него действовал. Уж это он знал очень хорошо, время от времени поглядывая на оберег, обвивший его запястье.

И всё же...

Существовала причина, которая не давала так просто взять – и подойти к Ирине.

Когда около больницы хранительница с Ириной отстали, чтобы поболтать, он сразу понял, что будут выданы секреты из его прошлого. Те, о которых он и сам не знает. И то, что Ирина вскоре начала относиться к нему иначе... Это будто всадило в его голову болезненную занозу обиды. И обида-то была какая-то ирреальная: в одно мгновение его обдало жаркой злостью, что она приняла его только сейчас, после какого-то рассказа Влады. Но не приняла того, кого узнавала постепенно... Заноза пропала на время. Но сейчас, пока он стоял у лестницы и смотрел, как девушка на коленях обихаживает старших волхвов, заноза вновь возникла и глубже врезалась в душу.

Противоречие заставляло сжимать кулаки. Он хотел её. Он ненавидел её. Но смотрел на неё спокойно.

Именно это внешнее спокойствие помогло ему улучить момент и подняться по лестнице в холл. Здесь он огляделся, облизал губы и прямиком направился на кухню. Несмотря на то что кухня была чужой, он ещё в первый раз уловил в ней знакомые элементы интерьера. Поэтому сейчас, нисколько не сомневаясь, направился к бару.

Прямо из горлышка он допивал, совершенно ничего не чувствуя, как безвкусную воду, коньяк, когда в помещении появился Григорий. Не сбавляя шага, он дошёл к нему сбоку и отобрал бутылку.

Женя крутанулся на круглом стуле и спокойно заметил:

– Там всё равно на дне только и осталось. Отдай.

– Ты чего творишь? – тихо сказал хранитель, крепко сжимая в руках бутылку – и держа её тоже за горло, словно собираясь драться ею. – Нам сейчас не до пьяни.

– Я ж не волхв, – пожал плечами Женя. – Обычный человек со своими обычными, мещанскими запросами. Со своими недостатками. Где уж нам уж – до вас, таких, блин, правильных и мудрых...

– Что произошло?

Поймать его взгляд на запястье нетрудно. Тоже в первую очередь проверил.

– Ничего. – Женя съехал со стула и подошёл к шкафчику с винами. – Расслабиться захотелось. Наказуемо?

– Ты нужен нам адекватным.

– На время, пока спасательная операция не завершится.

Он не спросил – уточнил. Как будто закончил несказанное хранителем.

– Тебя волнует, что будет потом?

– А должно – волновать?

Он специально отвечал на вопросы Григория вопросами, зная, как это здорово выводит из себя. Правда, хранитель неплохо держался. Он снова подошёл сзади и жёстко хлопнул дверцей бара, оставив ладонь на ней. Женя оценивающе оглядел его сверху вниз, раздумывая, не будет ли слишком стыдно и жалко прибить этого отощавшего за пару лет светловолосого верзилу, который ни с того ни с сего вдруг решил позаботиться о нём.

– Если тебе ещё интересно, могу объяснить, откуда у Демьяна номер мобильного Ирины. Она точно сама не давала его. Абсолютно точно.

– Ну-у? Это ты меня так утешить решил?

– Женя, он взял его у Нины Григорьевны. Мы не нашли при ней телефона. А бабуля всегда носила его с собой. Всегда.

– Ага, ты мне ещё слюнявчик предложи, чтобы я...

– Что случилось?

Они обернулись. Ирина с недоумением смотрела на них двоих от входа в кухню.

– Ничего, – сухо ответил Григорий. – Просто пора начинать следующий этап работы с Демьяном. Решили обсудить.

– А я думала – драться собираетесь.

– Вот-вот, очень похоже, – добавил Макс, показавшийся из-за её спины.

А следом начали входить остальные.

Женя скривился. Он как-то подзабыл, что кухня превратилась в импровизированную штаб-квартиру. Но делать было нечего, и он хмуро вернулся на круглый стул, стараясь не оглядываться на Ирину.

– Мы перенесли всех старших на диваны, – сообщил Никита, подходя к нему и хватая со стойки бара минералку. – На полу оставлять не след – пневмонию ещё схватят. Там хоть и ковры, но подвал есть подвал.

– Ребята, а что теперь? – уныло спросил Ярослав. – Ну, вытащили мы их. Дальше-то что? Они в таком состоянии, что вряд ли нам помогут. Скорее – сами нуждаются в нашей помощи. Но как мы им поможем? Ведь насколько я понимаю, это они должны справиться с Демьяном?

Красимир ничего не сказал, но и в его взгляде сквозила безнадёжность.

Женя оглядел всех. Макс и Никита помалкивали, но остальных и правда пробило сомнением. Разве что Володя, прижавшись к брату, с любопытством поблёскивал на всех оживлёнными глазищами, хотя уже начал зевать: время-то позднее – одиннадцатый час.

– Нам нужен выход из положения, – спокойно сказал Григорий. – Вы же уже знаете, что Ирина работает с картами. Так чего же спрашиваете? Ирина, карты далеко?

– С собой, – отозвалась девушка. – Кто будет задавать вопрос?

И все уставились на Женю.

– Почему я? – мрачно спросил он, чувствуя всё-таки, как немного плывёт от спиртного. Правда, голова соображает. Кажется.

– Потому что на тебя всегда был отклик хороший, – удивлённо сказал Змей с интонациями: а то тебе это надо объяснять, когда и сам всё знаешь!

– Ты художник, – добавил Красимир. – Возможно, твои образы ярче наших. Поэтому Ирине гадать легче.

А девушка просто улыбнулась, глядя на него. Она уже уселась за стол, освобождённый от посуды и магазинных пакетиков, протёртый найденным полотенцем, и выложила на него колоду. Глядя на Женю, приглашающе похлопала по стулу.

Он нехотя подошёл.

Пока остальные начали бурно обсуждать, какой задать вопрос и в какой форме, Ирина покосилась на него, нюхнула и тихонько осведомилась:

– Пил?

– Пил, – буркнул он, мгновенно ощетиниваясь: попробуй только мне слово сказать против!

– У, жадина, – на полном серьёзе прошептала девушка. – А чего мне не оставил?

От неожиданности он фыркнул и пару секунд сверлил её изучающим взглядом: насмешничает? Или в самом деле не отказалась бы?

Ирина провела пальцем по нижней части своего лица.

– Слишком напряжена, – всё так же шёпотом объяснила она. – Челюсти жутко зажаты. И рот тоже. Хочу расслабить – никак. Может, выпью – легче будет.

– Мне – не стало, – уже задумчиво сказал он.

– Так, внимание сюда, – сказал Григорий, кажется взявший на себя функции временного руководителя их небольшой компании. – Вопрос придумали. Мы решили, что в первую очередь надо выручать старших, которых выпил Демьян. Если старшие придут в себя, Демьян ослабеет. И они же потом придумают, что с ним делать.

– И чего сидите? – спросила Ирина. – Несите их вещи и складывайте передо мной.

– Ну нет, – усмехнулся хранитель. – Пусть Женя несёт. Ему же вопрос задавать.

С глухим ворчанием, чувствуя себя глубоким стариком, Женя встал с места и поплёлся к лестнице в подвал. Плёлся недолго. За спиной послышались торопливые шаги, неожиданно лёгкие и топочущие, и рядом очутился Володя.

– А можно – я посмотрю, как ты собираешь? – запыхавшись, спросил пацан.

– Да чего там смотреть? – изумился Женя. – Мне ж только у каждого взять один предмет – и больше ничего интересного.

– Ну... Я всё равно побуду рядом, ладно?

Пацан так искательно заглянул ему в лицо, что Женя плотно закрыл рот. Стало стыдно перед малолеткой, что напился. Поэтому только промычал нечто утвердительное, чтобы не раскрывать рта.

Как ни странно, но Володя помог. Он искал на каждом из старших волхвов те самые мелкие предметы, не прикасаясь к лежащим. Пока Женя находил одну вещичку, пацан пробегал мимо троих, а потом быстро возвращался, чтобы подсказать, что именно надо брать... Поддерживая край джемпера с грузом, Женя быстро вернулся на кухню.

Здесь он высыпал предметы на стол, перед Ириной. Мобильники, ключи, наручные часы, носовые платки, кольца – всё это он разложил так, чтобы каждый предмет находился на небольшом расстоянии друг от друга.

– Сойдёт?

– Ага, – рассеянно сказала она и встала.

Предупреждённые заранее, зрители наблюдали за гаданием чуть издалека, не подходя к столу, чтобы не стоять над душой гадалки, не отвлекать её.

– Что надо сделать, чтобы старшие обрели силу? – медленно выговорил Женя, вставший близко к Ирине.

Девушка кивнула и начала разбрасывать карты.

В помещении воцарилась тишина. Такая, что даже шорох одежды, когда кто-то двигался, казался слишком громким. Впрочем, шорох этот успешно заглушался твёрдым стуком и шелестом карт, падающих на столешницу. Женя испытывал странное впечатление возвращения к первому дню знакомства с Ириной и Ниной Григорьевной. В той комнатушке тоже было очень тихо, из-за чего постоянно казалось, что не карты падают на столик, а какие-то небольшие книжечки...

Крест он узнал сразу. В картах не разбирался, но то, что из них выкладывалось, – видно было сразу. Наверное, цыганский. Потом – Ирина говорила – скандинавский. Кресты быстро возникали и тут же исчезали, чтобы появиться вновь.

Очень долго – решил он, когда спина устала из-за одной и той же напряжённой позы. Он попытался выпрямиться, но его внимание привлекли карты, которые начали складывать ответ.

Ирина тоже стояла неподвижно – мелькали только руки. Пока она выкладывала кресты, она на карты вовсе не смотрела, но тут... С быстрым уверенным стуком карты образовали "рамку" вокруг одного из лежащих на столе предметов – вокруг мобильника. Руки гадалки стремительно собрали детали "рамки", и теперь та появилась вокруг кольца.

Женя заглянул в лицо Ирины. Глаза девушки следовали за образованием каждой из "рамок". Внезапно раздался её голос – очень удивлённый:

– Я?

Тишина. "Рамка" собралась вокруг перчатки.

– Красимир?

Два предмета – тишина. Следующий предмет оказался в "рамке".

– Ярослав, – уже не вопросительно, а лишь озадаченно сказала девушка.

Следующий предмет – тишина, хотя по взметнувшимся бровям гадалки, которая словно вглядывалась в пространство над выбранным картами предметом, Женя сообразил, что она видит ещё кого-то.

Карты легли вокруг наручных часов.

– Володя.

Напоследок карты образовали "рамку" вокруг колечка с двумя ключами. Но Ирина промолчала. Лицо успокоенное и строгое.

Новый крест, странным образом вобравший в себя все вещи. Ирина, наверное, целую минуту вглядывалась в пространство над крестом, прежде чем кивнуть.

Она собрала карты, постучала их ребром по столу, выравнивая.

Вся компания медленно собралась к столу, с надеждой глядя на гадалку.

– Насколько я поняла, – не совсем уверенно сказала Ирина, всё ещё озадаченно поглядывая на стол, – нам надо собрать здесь всех молодых волхвов. А потом карты скажут, что им надо сделать.

– Это как? – поразился Красимир. – Всех двенадцать собрать всё равно не удастся! Ну, положим, нас здесь четверо...

– Пятеро, – поправила его хранительница Влада. – Мою сестричку считайте тоже. Я пока домой не звонила, но это дело пары минут.

– Хорошо, – согласился Красимир. – Пятеро. Но нам надо найти ещё семерых. Но в число этих семерых входит Демьян! С ним теперь как?

– О, забыла! – спохватилась Ирина. – Карты показали всех молодых волхвов! Но Демьяна среди них не было! Я не понимаю, но...

– А ты запомнила, кто где был? – спросил Женя. – Я помню все предметы. Вот это кольцо – Демьяна-старшего. Кто появился над кольцом?

– Девушка, – ошеломлённо сказала гадалка, нервно накручивая кончик косы на палец. – Но у Демьяна нет сестры!

– Может, Демьян-старший шалил на стороне? – предположил изумлённый Леонид.

– Плевать на это. Значит, их всё-таки семеро, и их всех надо отыскать, – подытожил Григорий. – И правда, как теперь их искать? Женя, кажется, тебе теперь карты в руки-то. Где твоя котомка? Доставай листы.

– Э... – сказал растерявшийся Женя. – А как я буду рисовать, если я никого из них в жизни не видел?

– Ты же говорил, что можешь рисовать окружение человека, – напомнила Ирина. – И доказал это, когда, благодаря тебе, мы нашли дом Демьяна-старшего и наших старших. Я думаю так: старшие, прежде чем сюда ехать, повидались с своими внуками и внучками. Вы с Володей взяли с них для гадания те предметы, которые были на виду, так ведь? А значит, вокруг этих предметов есть своё поле, в котором отразились ребята-волхвы. Это, конечно, немного муторно, но нарисовать пространство вокруг предмета ты сможешь. А потом, когда появятся портреты ребят, я смогу просмотреть, где они живут. Ну? Пробуем?

Со стола убрали пять предметов, отразивших тех, кто здесь уже присутствовал, и сестру хранительницы. Оглядевшись, Женя подтащил к столу винтовой стул от бара и принялся за работу. Прежде чем он начал рисовать, перейдя на автописьмо, вся компания единогласно попросила его начать с кольца Демьяна.

Отложив браслет-оберег, Женя выдохнул и приступил к перерисовыванию кольца. Пара штрихов – и карандаш повело в сторону от рисуемого кольца, намечая человеческие черты. Женя уже полностью контролировал автописьмо, поэтому сам с невольным интересом следил за возникающим образом, а потом... потом он сам почувствовал, как его собственное лицо вытягивается. От непонимания... И неверия в то, что возникает под карандашом.

Наконец, он просто отпрянул от стола, бросив рисование на полдороге.

– У меня... не получается, – сделал вывод он, глядя на улыбчивое личико, обрамлённое кудряшками.

– Почему? Вот же – получилось! – удивился первым подошедший Красимир.

Поняв, что наступил перерыв, подошли и остальные.

– Э-э... – вырвалось у Макса.

На лист с рисунком взглянул и Никита, хмыкнул, пожал плечами, уже улыбаясь и вопросительно глядя на ошарашенного Женю.

– Художники, вы все знаете эту девочку, – сделал открытие Леонид. – Ребята, колитесь, кто это?

Никита и Макс одновременно взглянули на Женю. А тот успел перехватить насторожённый, испытующий взгляд Ирины. И неохотно сказал:

– Это моя младшая сестра, Ольга. Но она... Ни сном ни духом о какой-то магии!

Теперь уже все замерли, пытаясь понять, прав ли художник, утверждая, что автописьмо на этот раз не получилось. Выдохнувшая втихаря с облегчением (заметил Женя) Ирина первой предложила:

– Жень, а прямо сейчас – попробуй нарисовать её внутреннюю сущность? Будешь знать точно, автописьмо это или привычка писать её портреты.

– Интересный опыт, – пробормотал Григорий, украдкой, как он думал, поглядывая на настенные часы.

– Это не опыт, – возразила ему сестра, – а насущная необходимость.

И пододвинула к Жене чистый лист.

Собравшись с духом, Женя, недовольно морщась (а вдруг кто-нибудь пройдётся по его семейной линии, припомнив реплику Леонида, что, возможно, Демьян-старший шалил на стороне?), склонился над листом. Остальные, затаив дыхание, взволнованно следили за тем, что появляется из карандашных линий.

Появлялась та же Ольга, но на этот раз не улыбчивая, какой её знали все ребята с курса – сестрёнка часто появлялась на всех вечеринках. Она спокойно и решительно смотрела с листа на брата. Женя стиснул зубы и решился дорисовать. Сначала не понял, что за вертикальные линии начинают перечёркивать лицо Ольги снизу, а потом... Дошло. На рисунке Ольга подняла руку и растопырила пальцы перед лицом. Только вот вместо пальцев... Громадные медвежьи когти!

– Обалдеть! – не выдержал Володя.

Женя поначалу даже не понял, к чему относится его восклицание, пока пацан не добавил – с восхищённым вздохом, сам приподняв руку ко рту и распялив пальцы:

– Так здоровски! Жень, а меня нарисовать?

– Подожди ты с рисованием! – засмеялся Леонид и тут же удивился. – Не знаю, как и что, но, кажется, нам не придётся искать ещё одного волхва! Осталось шестеро! Давай, Женя, работай дальше! А Ирина пусть сразу ищет, где кто живёт! Влада, ты будешь звонить сестре? На мой мобильный, набирай, если номер знаешь.

Спустя час самый младший волхв, Володя, сладко спал на узком кухонном диванчике – головой на подушке, пристроенной на коленях хранительницы. Влада сидела, бодрствуя, недолго. Глаза её непроизвольно то и дело закрывались, и тогда она испуганно вздрагивала и таращилась на присутствующих, но через полчаса, несмотря на яркий свет кругом, уснула и она, навалившись на низкую спинку диванчика. Остальные, поглядывая на спящих, пытались говорить шёпотом и соображали, как добраться до шестерых, чтобы привезти их в дом Демьяна-старшего.

– Честно говоря, не понимаю, – донёсся до слуха Жени негромкий голос Ярослава, – как им всё объяснить, кто они такие и почему им надо сюда.

– Объяснить-то это нетрудно, – сказал Красимир. – У нас обоснование: их потерявшиеся старшие здесь. Другого не понимаю: а как они сумеют им помочь?

– Такое впечатление, что всё происходит поэтапно, – рассуждал Леонид. – Сначала одно, потом другое-третье. Ладно хоть, теперь у нас есть адреса двоих. Четыре адреса добудем – и...

– Ребята, – хрипло от усталости позвал Женя. – Идите сюда. Боюсь, что я вам сейчас задание усложню.