Текст книги "Гарри Поттер и новая семья. Четвертый курс (СИ)"

Автор книги: DVolk67

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Бэгмен выполнил приказ. Гарри растер запястья, взял палочку, вышел на середину поляны и коротко поклонился.

– О, мистер Поттер знает этикет, – насмешливо произнес Волдеморт. – А еще говорят, что молодежь в Хогвартсе ничему не учится...

– Моя фамилия Олсен, – произнес Гарри, вставая в позицию.

– Как интересно, – задумчиво протянул Волдеморт. – Ты предпочитаешь, чтобы тебя запомнили под презренной магловской фамилией, а не как последнего из Поттеров? Знаешь, в этом мы с тобой совсем не похожи, Гарри... Олсен.

– Конечно, не похожи, – легко согласился Гарри. – Ведь мне, в отличие от тебя, не нужно скрывать, кто я есть на самом деле, Том Риддл.

– Меня очень давно не называли этим именем, – тихо произнес Волдеморт. – Интересно, ты действительно настолько храбр, как пытаешься казаться, или просто глуп? Или, быть может, ты ждешь, пока к тебе на помощь не придет Альбус Дамблдор?

– Дамблдор? – Гарри позволил себе улыбнуться. – Тот человек, который выбросил меня, словно ненужного котенка? Который позволил тебе пытать меня три года назад, отправил меня в гости к василиску и так позорно проворонил похищение? Нет, Том, я не жду от него помощи. Да мне она и не нужна, я ведь и так сильнее тебя, и ты сам это знаешь. Поэтому ты меня и боишься... И ты никогда не решишься повторить то, что пытался сделать тринадцать лет назад...

– Авада Кедавра!

Гарри засмеялся.

29 мая 1995 года, кабинет директора Хогвартса

– Что делать, если мы не знаем, где и когда враг нанесет удар? – спросил Дамблдор.

Ребята переглянулись.

– Ударить самим? – предположила Элин. – Лучшая защита – это нападение.

– В иных обстоятельствах я бы с вами согласился, – кивнул Дамблдор. – Но мы не можем атаковать, потому что не знаем, где скрывается Том.

– Но мы можем заставить его думать, что знаем, – заметила Гермиона. – Если у Тома есть агенты в Министерстве, то можно пустить слухи, что мистер Крауч идет на поправку и память к нему возвращается...

– А когда мы захотим, – подхватил Гарри, – можно будет сказать, что меня переводят в какое-то очень надежное место, о котором никто не знает, и достать меня будет вообще невозможно.

– Лорд, все пропало, все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает! – засмеялась Элин. – Том будет вынужден выбрать для нападения именно тот момент, который нам нужен.

Дамблдор удовлетворенно улыбнулся.

– Именно так мы и поступим, – сказал он. – К сожалению, я не могу раскрыть вам весь план, потому что вы пока еще недостаточно хорошо умеете защищать свой разум, а если Том прочтет ваши мысли и узнает, что я для него приготовил, случится катастрофа. Поэтому я прошу вас пока поверить мне на слово. Итак, Гарри, когда тебя похитят, а это рано или поздно произойдет, тебя не убьют сразу. Ты нужен Тому живым, поскольку для своего нового тела он хочет взять твою кровь. Я примерно знаю, какой ритуал он хочет провести, и мой план состоит в том, чтобы позволить ему возродиться.

– Что?! – хором воскликнули ребята.

– Звучит невероятно, – кивнул Дамблдор, – но...

Он вдруг с силой хлопнул ладонью по столу.

– Проклятье! Мне следовало начать учить вас окклюменции сразу, с первого курса! – воскликнул он. – Насколько сейчас все было бы проще... Но я не могу изменить то, что уже произошло. Прошу тебя, Гарри, поверь мне! Очень важно, чтобы в жилах Тома текла именно твоя кровь. Он может взять любую другую, у него хватает врагов, но он думает, что твоя кровь позволит ему преодолеть защиту твоей матери и сделает его сильнее. Отчасти он прав, но лишь отчасти. Том не понимает, в какую ловушку он загонит сам себя, если часть твоей защиты перейдет на него... Прости, Гарри, это все, что я могу пока сказать. Обещаю, что как только ты сможешь защитить свой разум в достаточной степени, я расскажу тебе всю правду.

– Хорошо, допустим, мы дадим ему обрести тело, – медленно сказал Гарри. – Но ведь сразу после этого начнется война, и множество людей погибнет. Не лучше ли...

– Нет, – перебил его Дамблдор. – Если бы я на сто процентов был уверен, что смогу помешать Тому, тогда другое дело, но, увы, это не в моих силах. Рано или поздно, так или иначе, но он вернется и попытается начать новую войну. И раз уж этого не избежать, я хочу, чтобы он вернулся именно так, как я ему позволю.

– Это как со снегом в горах? – спросила Гермиона. – Если его слишком много, то там взрывают специальные заряды, чтобы лавина сошла в то время, когда внизу никого нет.

– Да, очень хорошая аналогия, мисс Грейнджер, – кивнул Дамблдор. – Хотя я и не могу гарантировать, что никто не погибнет, но... Я, в общем, неплохо изучил характер Тома и могу понять, как он думает и что будет делать в тех или иных обстоятельствах. У меня есть план, как направить его энергию в безопасное русло, чтобы он не развязывал войну, по крайней мере, несколько лет. А за это время я... или, вернее, мы с вами попробуем найти способ уничтожить его окончательно.

– Вы думаете, что жертв удастся избежать? – спросил Гарри.

– Полностью? Нет, разумеется, – Дамблдор тяжело вздохнул. – Но свести их к минимуму? Думаю, мне это по силам. Конечно, морально было бы проще отсрочить проблему, сняв с себя ответственность за то, что произойдет потом, но... Но кто-то должен принимать тяжелые решения.

– Хорошо, – сказал Гарри, – я позволю себя похитить. Что дальше?

– Дальше ты будешь наблюдать, – Дамблдор внимательно на него посмотрел. – Возродившись, Волдеморт наверняка сразу же захочет призвать к себе своих слуг и убить тебя у них на глазах. Ему просто жизненно необходимо это сделать, чтобы доказать, что никто больше не может бросить ему вызов. Возможно, перед этим он будет тебя пытать... Не хочу скрывать, Гарри, от тебя потребуется все твое мужество...

– Ради чего? – спросил Гарри. – Поймите правильно, я готов рисковать, если надо, но я должен понимать, зачем это делаю.

– Прежде всего, ради информации, – ответил Дамблдор. – В принципе, ты можешь уйти сразу же, как только увидишь, что Том вернул себе тело при помощи твоей крови. Но поняв, как именно он это сделал, мы, быть может, поймем и то, где у него уязвимые места. Его встреча с пожирателями, скорее всего, тоже даст нам пищу для размышлений. Возможно, он назовет какие-то имена или проговорится о своих планах...

Дамблдор замолчал, о чем-то напряженно думая.

– Нет, – сказал он наконец. – Раз уж я решил быть с тобой честным, Гарри, то я буду честным до конца. Главная причина совсем не в информации... Я пока не могу тебе ее назвать, но лучше всего будет, если ты уйдешь от Тома в самый последний момент. Конечно, если ты почувствуешь, что что-то идет не по плану, тогда уходи сразу, но если все будет так, как я думаю...

– Это очень опасно, – заметила Гермиона.

– Опасно, – кивнул Дамблдор. – Но, к сожалению, другого выхода нет. Так случилось, что Гарри для того, чтобы остаться в живых, надо рискнуть жизнью. Если бы я знал другой путь... Но, увы, я его не вижу. Впрочем, это не значит, что я не могу принять все меры к тому, чтобы помочь тебе выбраться оттуда живым, Гарри. И это, не буду скромничать, самая гениальная часть моего плана.

Он открыл ящик стола и достал из него небольшое золотое кольцо.

– Это портал, зачарованный лично на тебя, – сказал он. – Надень его на палец ноги и никогда не снимай, даже в душе. В нужный момент он вытащит тебя из ловушки и перенесет прямо в этот кабинет.

– Думаете, Том не догадается? – спросил Гарри.

– Думаю, нет, – Дамблдор усмехнулся. – Видишь ли, портал такого размера создать невозможно... То есть, было невозможно, пока я его не сделал. Здорово быть великим волшебником, правда?

– Но Гарри наверняка обыщут! – воскликнула Элин.

– На кольце чары незаметности, – ответил Дамблдор.

– Если там будет барьер... – начала Гермиона.

– Том вызовет к себе пожирателей, так что барьера точно не будет.

– А если я не смогу им воспользоваться? – спросил Гарри. – Что, если я буду без сознания?

– О, не волнуйся, кольцо сработает в любом случае, – Дамблдор усмехнулся. – Оно приведется в готовность автоматически, когда тебя перенесут в нужное место порталом или аппарацией, и активируется, когда рядом с тобой будет произнесено ключевое слово. Если ты захочешь уйти, Гарри, ты сам его произнесешь. Но даже если ты будешь не в состоянии этого сделать, его обязательно произнесет Том. Потому что это слово...

2 июля 1995 года, кладбище Литтл-Хэнглтона

– Авада Кедавра!

В их плане был один серьезный недостаток: Волдеморт мог стоять слишком близко к Гарри, и луч Авады мог достигнуть его до того, как сработает портал. Дамблдор утверждал, что это несущественно (отказавшись, впрочем, пояснять, почему именно), и Гарри хоть и с сомнением, но все же решил ему довериться.

Впрочем, он мог бы и не волноваться. Луч заклинания, вылетевший из палочки Волдеморта, ударил не в Гарри, а в него самого, зеленая вспышка озарила погруженное в сумерки кладбище, и в следующий момент пустой черный плащ осел на траву.

Проваливаясь в воронку портала, Гарри еще успел увидеть, как над тем местом, на котором стоял Волдеморт, с раздирающим уши воем поднимается плотный сгусток тьмы, и как в немом ужасе смотрят на него пожиратели смерти. Затем активировавшееся кольцо унесло его прочь, и спустя несколько долгих мгновений он упал точно в кресло, стоящее напротив стола директора.

2 июля 1995 года, площадь Гриммо, дом 12

Фамильный особняк семьи Блэк, в который их перенес с вокзала Сириус, был пуст, темен и заброшен. Единственным более или менее обжитым помещением в нем была столовая на первом этаже, в которой, судя по небрежно застеленной раскладушке в углу и заставленному грязной посудой столу, Сириус и жил. Именно туда он проводил гостей, настоятельно попросив не выходить из комнаты без него – слишком много в доме было всяких ловушек и проклятых вещей.

Дом и правда выглядел как самое настоящее логово черных магов, вполне оправдывая свое название, и попади сюда Элин в иное время, она непременно напросилась бы на экскурсию. Но сейчас ей было не до того.

– У Гарри есть портал, – в сотый раз повторяла она. – При малейшей опасности он сразу же оттуда уйдет.

– Ты не можешь этого знать! Он может быть уже мертв...

– Мама, ну послушай же меня! Гарри жив! – Элин показала надетое на указательный палец кольцо. – Я же уже говорила, видишь, камень зеленый! Мама, он знает, что делает!

– Ты не можешь быть в этом уверена, его могут пытать, его, может быть, прямо сейчас убивают!

– С ним все в порядке...

Последнее утверждение звучало бы намного убедительнее, если бы сама Элин в него верила. План, предложенный Дамблдором, казался разумным лишь до тех пор, пока Бэгмен не увел Гарри прямо у нее из-под носа. Сейчас, успокаивая маму, она сама прокручивала в голове множество сценариев, один хуже другого: что Гарри оглушат и найдут кольцо до того, как он успеет его активировать; что Волдеморт решит использовать Круциатус вместо Авады и будет пытать Гарри, пока тот не сойдет с ума; что в месте проведения ритуала все же будет установлен антиаппарационный барьер; что портал не сработает вообще или сработает недостаточно быстро...

Линда Олсен опустилась на диван и закрыла лицо руками.

– Неужели ничего нельзя сделать? – спросила миссис Грейнджер. – Ваш директор ведь очень сильный волшебник, верно?

Гермиона наотрез отказалась ехать домой до тех пор, пока не узнает, что Гарри в безопасности, и ее мать сейчас чувствовала себя крайне неловко, как человек, ставший случайным свидетелем чужого горя.

– Директор Дамблдор силен, – ответила Гермиона, – но и Том Риддл – тоже.

– Но у вас есть же какая-то полиция, – не унималась миссис Грейнджер. – Есть это ваше Министерство... Они должны что-то делать... я не знаю, искать какие-то следы, объявить по телевизору... хотя у вас же нет телевидения...

– Они делают, – сказал Сириус, входя в гостиную. – Авроры сейчас пытаются отследить, куда отправился Бэгмен, и ищут места с повышенной магической активностью. Но, боюсь, это бесполезно. Бэгмен оставил на вокзале письмо с требованием выкупа, авроры думают, что его будет проще найти, когда он вступит в переговоры.

– Сколько он хочет? – встрепенулась Линда. – У нас есть деньги, мы можем...

– Это всего лишь маскировка, – покачала головой Элин. – Том просто не хочет объявлять о своем возвращении.

– Как ты можешь быть такой спокойной?!

Линда Олсен вскочила на ноги и принялась нервно расхаживать из угла в угол. Глядя на нее, Гермиона, кажется, поняла, откуда ее подруга взяла эту привычку – если не вглядываться внимательно, в полутьме можно было решить, что это повзрослевшая Элин сейчас меряет шагами гостиную Пуффендуя, размышляя над особенно заковыристой формулой превращения.

– Надо было никого не слушать, – сказала Линда. – Надо было уехать из Англии, как только мы узнали, что Гарри грозит опасность. Все эти разговоры про защиту дома, про самую безопасную школу... Где она, эта защита?! Ну ничего, больше такого не повторится. Если... когда Гарри вернется, мы сами позаботимся о его безопасности. Мы найдем место, где его не найдет ни этот террорист, ни Дамблдор, ни ваше Министерство...

– Да нет такого места! – воскликнула Элин. – Пожиратели найдут Гарри где угодно, наш единственный шанс не в том, чтобы спрятаться, а в том, чтобы стать сильнее. Маглы этого не понимают, мама, но, пожалуйста, поверь, мы...

Она осеклась, увидев, с каким выражением лица смотрит на нее мама.

– Так вот как оно происходит, да? – тихо сказала Линда. – Вас забирают из семьи, проходит несколько лет, и родители для вас становятся всего лишь маглами?

– Мама...

– Нет, молчи. Я же видела, как на нас с Эриком смотрели другие волшебники. Как на дрессированных обезьянок, которых чудак-директор ради потехи усадил за один стол с людьми... Я говорила себе, что мои дети не такие, что они никогда... я... дети...

Линда замолчала, затем, словно робот, подошла к дивану, села на него и замерла с закрытыми глазами.

– Сириус?! – Элин вскочила на ноги. – Немедленно прекрати!

– Расслабься, – Сириус спрятал палочку в рукав. – Все нормально, когда они придут в себя, то вспомнят лишь, что я дал им успокоительное.

– Они?

Переведя взгляд на миссис Грейнджер, Элин заметила, что та сидит в той же позе и с точно таким же выражением на лице.

– Не смей! – не помня себя, она выхватила палочку и наставила ее на Сириуса. – Расколдуй их, или я...

– Гостья дома не смеет угрожать плохому хозяину!

Элин отлетела к стене, отброшенная возникшим перед ней старым домовиком.

– Позор рода приводит в дом маглов и грязнокровок, – бормотал тот, – ох, бедная, бедная госпожа Вальбурга, что бы она сказала, если бы была жива... теперь Кричеру приходится служить негодному хозяину, разбившему сердце матери, защищать его от его же гостей...

– Изыди, – бросил домовику Сириус, и тот с тихим хлопком исчез.

Сириус подошел к Элин и помог ей подняться на ноги.

– Если хочешь, я сниму заклинание, – сказал он. – Но что дальше? Она будет нервничать, пытаться что-то сделать, потом поймет, что от нее ничего не зависит... Ты этого хочешь?

– Эль, так и правда будет лучше, – Гермиона усадила подругу рядом с собой. – Сириус прав, твоя мама – хороший человек, но она не волшебница... Как и моя. Они просто не поймут.

Элин посмотрела ей в глаза, тяжело вздохнула и положила голову ей на плечо.

– Они ведь и правда всего лишь... обычные люди, – продолжала Гермиона. – Родители считают нас детьми, но мы не дети, мы волшебники, и мы уже думаем не как они. Мы принадлежим другому миру, мы даже видимся всего два месяца в год на каникулах...

– Я знаю, Герми, знаю, – ответила Элин. – Запад есть запад, восток есть восток... Просто... я ведь люблю их... Но они и правда ничего не понимают... Мама хочет нас защитить, но не знает, как... вернее, знает, что от нее уже ничего не зависит, и от этого ей только хуже...

Так они и сидели, пока в комнате не появился патронус в виде феникса.

– Все в порядке, – произнес он голосом Дамблдора. – Гарри жив и здоров, мы прибудем через несколько минут.

В тот же момент Линда Олсен и миссис Грейнджер зашевелились и растерянно огляделись вокруг.

– Гарри?..

– Все нормально, мама, – сказала Элин. – Он смог бежать и скоро будет здесь, директор только что прислал сообщение.

– Слава богу! – воскликнула та. – Я чуть с ума не сошла... кажется, я...

Она нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить. Элин посмотрела на Гермиону и тяжело вздохнула.

– Не волнуйся, все хорошо. Сириус дал вам обеим успокоительное, и вы заснули, – сказала она.

Ей хотелось завыть от тоски, но она, конечно, сдержалась. Взрослые ведьмы так себя не ведут.

– Гарри, это очень важно. Ты уверен, что Авада Кедавра тебя не задела? – спросил Дамблдор.

– Нет, я же говорю, она ударила в Тома, – удивленно ответил Гарри. – Да и если бы она в меня попала, я бы тут не сидел, верно?

Дамблдор с сомнением покачал головой.

– Не знаю, Гарри, просто не знаю. По моим расчетам... – он нахмурился. – Повтори еще раз, что сказал Петтигрю, когда брал твою кровь?

– Кровь недруга, отданная против воли, воскреси своего врага, – сказал Гарри. – Я еще подумал, что если отдам кровь добровольно, ритуал не сработает. Он сработал, но... Наверное, это было то же самое, как с долгом жизни, – я помог Тому возродиться, и Том из-за этого не смог причинить мне вред. Мой шрам не болел, Круциатус действовал очень слабо, ну а когда Том попытался меня убить – умер сам.

– Возможно, возможно... – Дамблдор с сомнением покачал головой. – К сожалению, в этих областях черной магии я не специалист.

– И что теперь? – спросил Гарри. – Я помню, что вы говорили, Том должен был получить тело с моей кровью, но, по-моему, так даже лучше получилось! Он снова развоплотился, пожиратели напуганы, война отсрочена неизвестно на сколько...

– Это верно, – согласился Дамблдор, – но, к сожалению, сейчас мы вернулись к тому, с чего начали. Тому все еще нужно новое тело, и он все еще хочет тебя похитить. Только во второй раз тебе не удастся так просто сбежать.

– Нет, – убежденно произнес Гарри. – Второй раз Том это не сделает, я уверен. Я чувствовал его эмоции, и... Он меня боится, профессор. Я жутко блефовал, но это сработало, Том действительно испугался. А теперь, когда он снова не смог меня убить, он боится еще больше.

– Что ж, будет хорошо, если ты окажешься прав, – согласился директор. – Но все же, будь осторожен. Есть некоторые обстоятельства... Впрочем, о них я расскажу тебе потом, когда ты изучишь окклюменцию.

– Вы говорили, что Том один из самых сильных легилиментов, – нахмурился Гарри. – Сколько же времени мне понадобится, чтобы научиться защите? Нет, я понимаю, что надо быть осторожным, но я все же хочу знать, что делаю. И кроме того... – Гарри чуть поколебался, – простите, профессор, но вы не бессмертны. Если с вами что-то случится, и никто другой не будет знать про ваши планы, то... Наверное, это будет не очень хорошо.

– Ты прав, Гарри, ты кругом прав, – Дамблдор вздохнул. – Надеюсь, через год ты будешь достаточно силен, чтобы я мог рассказать тебе всю правду. Во всяком случае, профессор Снейп приложит к этому все усилия, он уже согласился обучать тебя окклюменции. А он один из крупнейших специалистов в данной области, даже сам Том не мог проникнуть в его мысли.

Гарри мысленно вздохнул. Он уже заранее предвидел, что эти уроки станут для него настоящим адом. Впрочем, если вместе с ним будет заниматься Элин, возможно, профессор и не станет слишком уж зверствовать, все-таки его сестра как-то научилась с ним ладить.

– Ну хорошо, полагаю, твои родные уже тебя заждались, – Дамблдор поднялся на ноги. – Оставь мне свои воспоминания, пожалуйста, я просмотрю их на досуге.

Гарри привычно сосредоточился, позволяя воспоминаниям вытечь из своего уха в подставленный директором сосуд.

– Я там сказал про вас кое-что плохое, – заметил он, когда процедура была завершена. – Не обижайтесь, пожалуйста, просто я испугался, что Том захочет залезть мне в голову, чтобы проверить, не жду ли я от вас помощи...

Дамблдор кивнул.

– А вообще, как-то все слишком просто получилось, – продолжал Гарри. – Том ведь сильный темный волшебник, а я всего лишь ученик. Не думал, что удастся победить его так быстро. Как-то это...

– Не слишком героически? – закончил за него Дамблдор. – Что ж, если бы тут была твоя сестра, она, наверное, сказала бы, что героизм – это следствие чей-то халатности. Если есть хорошо продуманный план, то и подвиги не нужны.

Не согласиться с этим утверждением было сложно, но Гарри вдруг подумалось, что Дамблдор лукавит, пытаясь скрыть от него что-то, известное лишь ему одному. Возможно, легкая победа лишь на первый взгляд казалась легкой.

Возможно, это была и не победа вовсе?

То ли из-за гормонов, то ли по какой-то другой причине, но в последнее время Элин стала замечать, что ее настроение лишилось полутонов. В ее голове словно появился переключатель «плохо» – «хорошо» без промежуточных вариантов. Минуту назад она еле сдерживалась от того, чтобы не разрыдаться у мамы на груди, но едва в приемной появился Гарри, от мрачных мыслей не осталось и следа.

«Он жив и снова победил Волдеморта, лучше и быть не может, – думала она. – А с родителями мы все обсудим, как только вернемся домой. Никаких проблем».

Сейчас Линда Олсен с миссис Грейнджер стояли на площади возле соседнего дома, ожидая вызванные такси (дом номер двенадцать водители, понятное дело, не видели). Сириус с Гарри вышли, обсуждая предстоящий день рождения и список приглашенных, и Элин с Гермионой остались в комнате одни.

– Послушай, Эль... – Гермиона замялась, не зная, как правильно сформулировать давно мучавший ее вопрос. – Я все хотела спросить, но как-то не получалось... Я помню, ты говорила, что Виктор тебя не интересует, но... Ты правда не ревнуешь? Потому что если да, то... Знаешь, это совсем нехорошо, когда двум подругам нравится один человек. И если тебе он тоже нравится, то мне лучше расстаться с ним сейчас, пока дело не зашло слишком далеко, потому что потом... ну, это уже будет нечестно, а если мне придется выбирать между Виктором и нашей дружбой...

– Да с чего ты решила, что он мне нравится? – прервала ее Элин. – Меня вообще... Ладно, это все равно уже секрет Полишинеля, половина школы сегодня утром видела, как мы с Сашей целовались. Это не любовь, но да, мы провели вместе ночь, и мне понравилось. Так что не беспокойся насчет Виктора, мужчины меня вообще не интересуют.

– О... – растерянно протянула Гермиона. – Но тогда... я ведь много раз замечала, как ты реагировала, когда видела нас с Виктором. И какими глазами смотрела на него, когда думала, что тебя никто не видит. А сегодня утром на корабле, когда ты заметила, как я его целую, у тебя было такое лицо, как будто...

Гермиона замолчала, поняв, на кого именно на самом деле смотрела ее подруга, и, прежде чем она успела задать следующий вопрос, Элин, не давая себе шанса на то, чтобы испугаться, подошла к ней и поцеловала в губы. Руки Гермионы дрогнули, как будто она хотела ее обнять, рот чуть приоткрылся, и на один короткий миг Элин показалось, что Гермиона готова ответить ей взаимностью. Затем Гермиона отстранилась назад, в ее глазах мелькнул ужас, она закрыла рот рукой и бросилась вон из комнаты. Хлопнула входная дверь, Элин развернулась и со всей мочи врезала кулаком по стене, ободрав костяшки до крови.

От автора:

Изначально эта сцена должна была стать финальной, но потом я все же добавил еще одну главу. Она немного нарушает хронологию повествования, но логически относится именно к этой части, а не к следующей.

Девятнадцатая глава, завершающая четвертую часть, выйдет в понедельник или вторник.

========== Глава 19. Все имеет свою цену ==========

5 июля 1995 года

Люциус Малфой понял, что он труп.

Правда, его тело еще не начало гнить, более того, оно все еще дышало, мыслило и говорило, но это было лишь временно. И он сам, и все его товарищи, стоящие сейчас в этой темной албанской пещере, были уже мертвы, хотя далеко не все из них успели осознать этот факт.

– Жалкие трусливые твари! – шипела парящая над их головами тьма. – Не вы ли только что унижались, молили меня о прощении, клялись в вечной верности? И что теперь? Ни один из вас не хочет пустить меня в свое тело! Даже ты, Людо! Разве я не был к тебе милостив? Разве не выделил среди других? Где же теперь твоя верность?

– Милорд, вам стоит лишь приказать... – пробормотал Бэгмен. – Любой из нас с радостью...

– Ложь! – выплюнул дух Волдеморта. – Я не могу овладеть тем, кто сопротивляется!

Лишь ценой огромного усилия Люциус сдержал нервный смех, когда до него дошел двойной смысл этой фразы. Самое смешное было в том, что когда-то сопротивление жертвы, наоборот, лишь раззадоривало Темного лорда. Правда, это было довольно давно, еще в ту пору, когда он не утратил интерес к подобного рода развлечениям.

– Вы все верны мне лишь на словах, – продолжал между тем Волдеморт. – Ваш страх сильнее верности, вы трясетесь за свои жалкие душонки, боитесь умереть до того, как я верну себе истинный облик!

Пожиратели еще ниже склонили головы, не смея возражать. Люциус точно знал, что многие его товарищи думали о том же, о чем и он: насколько все было бы проще, если бы они сейчас просто завалили вход в пещеру, вернулись домой и забыли обо всем произошедшем. Если бы только они могли доверять друг другу, не боясь, что кто-то струсит и вернется, чтобы вымолить у Лорда прощение и помочь ему возродиться вновь...

И поэтому когда там, на кладбище, Петтигрю заявил, что знает, где находится убежище Лорда, и предложил немедленно туда отправиться, ни один из них не осмелился возражать.

– Повелитель, – произнес, наконец, Петтигрю, – мы ваши ничтожные слуги и опасаемся лишь того, что окажемся слишком слабы, чтобы выдержать вашу силу... Но если вам нужно тело, которое не будет сопротивляться, то, возможно, вы согласитесь принять...

Услышав предложение Петтигрю, Малфой едва сдержался, чтобы не врезать себе по башке. Почему он сам не додумался до такой простой идеи? Если бы он ее высказал, то, может быть, Лорд вернул бы часть своего к нему расположения и не стал наказывать его слишком сильно.

Хотя сути дела это не меняло. Как бы верно Темному лорду не служили те, кто пришел тогда на кладбище, но он их уже не простит. Да, Волдеморт может еще какое-то время позволить им жить, но едва в них минет надобность, он убьет их всех одного за другим. И не за то, что они не искали своего господина все эти годы, и даже не за то, что не захотели впускать его в свои тела.

Темный лорд никогда в жизни не простит своим слугам того, что они стали свидетелями его унижения.

8 июля 1995 года

Этого разговора Драко ждал всю неделю. Собственно, он честно намеревался поговорить с отцом сразу же, как только они вернулись с вокзала в Малфой-манор, однако не успел он произнести первое слово, как Люциус вдруг побледнел, схватился за предплечье и скрылся в своем кабинете, откуда и аппарировал. Около полуночи он вернулся, перекинулся парой слов с женой, в спешке собрал кое-какие вещи и тут же исчез, бросив напоследок, что не знает, сколько времени будет отсутствовать.

Всю следующую неделю Драко провел в напряжении, не понимая, чего ему больше хочется – чтобы отец вернулся как можно скорее, и он смог бы перед ним отчитаться, или наоборот, чтобы отсрочка продолжалась как можно дольше. Наконец, в субботу утром отец внезапно вышел из камина в компании с Брутусом Гринграссом, и Драко понял, что его ожидание закончилось. Спустя полчаса дрожащий от ужаса домовик передал, что Люциус ждет сына в своем кабинете.

– Его гость все еще там? – спросил Драко.

– Он ушел, – ответил эльф, – но перед этим он долго кричал, и теперь хозяин очень сильно сердится.

Драко кивнул и отправился на экзекуцию.

– Сядь, – велел ему отец, едва он вошел в дверь. – И изволь рассказать, почему я только что узнал от лорда Гринграсса, что мой сын, оказывается, не желает заключать помолвку с его дочерью.

– Я хотел сказать тебе сразу, как только мы вернулись, – ответил Драко. – Но ты был слишком занят...

– Что ж, сейчас я свободен, – Люциус откинулся на спинку кресла, – и я жду объяснений.

– Причина проста, – Драко пожал плечами. – Мы с Дафной не подходим друг другу и не сможем быть счастливы. Мне потребовалось некоторое время на то, чтобы во всем разобраться, но как только я это понял, я сразу же сообщил Дафне, что не могу считаться ее женихом и не хочу ставить ее в неловкое положение, отказавшись от официального предложения. И Дафна после некоторых размышлений со мной согласилась.

– Интересно... – задумчиво произнес Люциус. – А могу я поинтересоваться, почему ты решил, что Дафна Гринграсс тебе не подходит? Она умна, красива, воспитана, богата... Чего же тебе не хватает?

– Любви, – просто ответил Драко. – Я не хочу связать свою жизнь с той, кому я безразличен, равно как и портить жизнь той, кто безразлична мне самому. Уверен, что такая замечательная девушка, как Дафна, легко найдет себе супруга, с которым она сможет быть счастлива.

– Да неужели? Тебе известно, что из двадцати восьми безупречных семейств мы единственные, с кем Гринграссы могут заключить брак без опасений за будущих наследников?

– Известно, – кивнул Драко. – Но Британия не ограничивается двадцатью восемью семействами... А мир, если уж на то пошло, не ограничивается одной лишь Британией. Младшая Гринграсс, насколько мне известно, весьма увлеклась неким шведом.

– И еще неизвестно, что хуже, – сказал Люциус, – что у этого Андерссона в предках хульдра или что он иностранец. Лорд Гринграсс крайне настороженно относится ко всему континентальному.

– Возможно, лорду Гринграссу стоит пересмотреть свои взгляды, – пожал плечами Драко.

– Любопытное заявление... – Люциус помолчал. – Возможно, ты сейчас скажешь, что и мне самому тоже стоит «пересмотреть взгляды»? Кто она?

Драко удивленно посмотрел на отца.

– Не притворяйся идиотом! – взорвался тот. – Кто она? Грязнокровка?

– Чистокровная в восьмом поколении, – ответил Драко. – Из весьма влиятельной на Ямайке семьи.

– Джонсон? – удивление Люциуса Малфоя было вполне натуральным. До сего момента он почему-то полагал, что его сын неравнодушен к сводной сестре Олсена. – Что ж, ее семья действительно вполне уважаема, хоть и происходит из колоний... Вы с ней уже объяснились?

– Да, но...

– Надеюсь, ты не успел дать этой девушке никаких необдуманных обещаний?

– Нет, но...

– Никаких но, – отрезал Люциус. – Я не одобряю твое решение. Ты сегодня же напишешь мисс Джонсон письмо, в котором извинишься за недоразумение и сообщишь, что между вами не может быть никакой связи, поскольку ты в самое ближайшее время будешь помолвлен с Дафной Гринграсс.