Текст книги "Гарри Поттер и новая семья. Четвертый курс (СИ)"

Автор книги: DVolk67

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

К сожалению, кроме всех перечисленных, время от времени ей приходилось иметь дело еще и с кровососущими паразитами. И говоря о паразитах, мадам Боунс имела в виду отнюдь не комаров и не вампиров.

– Что привело вас ко мне в столь неурочный час, мистер Огден? – спросила она своего гостя.

– Интересы клиента, разумеется, – ответил тот.

Судя по виду произнесшего это маленького горбатого старичка, первым его клиентом вполне мог быть и сам Каин.

– Я думала, вы уже давно ушли на пенсию.

– Не дождетесь, – адвокат ухмыльнулся. – Я редко берусь за дело, но иногда попадаются настолько любопытные случаи, что удержаться просто невозможно. Как, например, случай моего нынешнего клиента.

– И чьи же интересы вы представляете?

– Позвольте пока сохранить его имя в тайне. Мой клиент, видите ли, не совсем в ладах с законом...

– Ну разумеется, – кивнула Боунс. – Других у вас нет.

– Моя дорогая Амелия, – осклабился адвокат, – вы таки будете смеяться, но на этот раз я действительно защищаю невиновного. Ну, почти. Кое-какие мелкие грешки он готов признать... При условии, что вы согласитесь встретиться и поговорить, не пытаясь его арестовать, а в случае заключения сделки – оставите его на свободе до суда. Собственно, ради этого я и пришел именно к вам, а не к одному из ваших подчиненных. Только у вас есть подобные полномочия.

– Я не могу ничего обещать, пока не узнаю, о ком конкретно идет речь, – решительно сказала Боунс. – С вас станется и самого Волдеморта защищать, знаете ли.

– О... – мистер Огден аж зажмурился от удовольствия, – о таком клиенте адвокат может только мечтать... Но нет, речь идет о более скромной персоне.

– Но я не могу...

– Скажем так, – прервал ее адвокат. – Моему клиенту грозит обвинение по четырем статьям, две из которых весьма серьезные, вплоть до поцелуя. Однако я уверен, что при должном рассмотрении оба обвинения будут сняты. Тут мой клиент на самом деле невиновен, и я могу это доказать. Два других обвинения – менее значительные, максимальное наказание за первое – два года Азкабана, за второе теоретически можно получить все десять, но с учетом обстоятельств я рассчитываю на намного более мягкий приговор... Хотя это уже вопрос торговли.

Боунс задумалась, пытаясь вспомнить, кто из разыскиваемых преступников попадает под описание.

– Ваш клиент – Сириус Блэк? – спросила она наугад.

– Его дело тоже довольно любопытное, – улыбнулся Огден. – Но, к сожалению, мой клиент не убивал двенадцать маглов. И предвосхищая следующий вопрос – нет, он не пожиратель смерти и не темный маг. Это все, что я могу вам сказать.

– Так не пойдет, – глава ДМП покачала головой. – Я слишком хорошо вас знаю, мистер Огден. Вы наверняка прячете в рукаве пять тузов.

– Гораздо больше, мадам, гораздо больше, – сухо рассмеялся тот. – Но можете ли вы припомнить хоть один случай, когда я прямо вас обманывал?

– Разумеется нет, – фыркнула Боунс. – Вы слишком умны для этого.

– Благодарю за комплимент. Так чего вы боитесь? Вы же ничего не теряете. Все, что я прошу, – встретиться с моим клиентом на нейтральной территории и выслушать его историю. Если вы ему не поверите – вы дадите ему спокойно уйти и останетесь в том же положении, что и до этой встречи. Сейчас-то вы не знаете, где его искать, и уверяю вас, не узнаете еще долго, он отлично умеет прятаться. Ну а если сделка состоится... О, тут вы окажетесь только в выигрыше! Потому что в обмен на то, что вы оставите его на свободе до суда, мой клиент выдаст вам на блюдечке шикарнейший заговор. Там и тайные пожиратели, и темные ритуалы, и парочка убийств... Уверяю вас, вы придете в ужас, когда узнаете, что творится под самым носом у Министерства!

– Ну хорошо... – Амелия Боунс тяжело вздохнула и встала из-за стола. – Вы и мертвую черепаху сможете уговорить на ночь любви, мистер Огден.

– Только если мне за это заплатят, – засмеялся тот.

[40] Судя по тому, что ее племянница – ровесница Гарри Поттера, Амелия Боунс вряд ли может быть той старой леди, какой ее иногда изображают в фанфиках.

– Визжащая хижина? – Амелия Боунс недоуменно посмотрела на покосившееся строение, к которому их перенес портал. – Вы что, взялись представлять интересы местных привидений?

– Терпение, дорогая, только терпение, – Клавдий Огден с неожиданной для него ловкостью проскользнул вперед и открыл дверь. – Мой клиент считает, и я с ним полностью согласен, что это отличное место для встречи. Никаких призраков тут, разумеется, отродясь не водилось... не считая той бедной леди, что повесилась в подвале двести лет назад, но о ней мы уже позаботились. Вот сюда, прошу.

Следуя за адвокатом, Амелия Боунс вошла в полутемный холл и направилась к лестнице.

– Ее звали Мэри Сью, – говорил адвокат, поднимаясь на второй этаж. – Чрезвычайно красивая девушка, и крайне амбициозная к тому же, но, к сожалению, не слишком умная. Маглорожденная, она почему-то решила, что ее место среди чистокровных аристократов, и уговорила шляпу распределить ее на Слизерин. Там она влюбилась в наследника одного древнего рода, который, как казалось, ответил ей взаимностью, хотя выносить свои чувства на публику и не спешил. Лично я считаю, что он лишь развлекался, но Мэри, увы, полагала иначе. Она позволила соблазнить себя и, к ее несчастью, понесла. Ее возлюбленный признавать ребенка наотрез отказался, заявив, что отец за такое изгонит его из рода. Он был из Гонтов, знаете ли, те всегда относились слишком серьезно к чистоте крови...

Будь Мэри чуть циничнее и умнее, она, возможно, смогла бы шантажом добиться своего, но увы... Вместо этого она попыталась опоить молодого человека любовным зельем. Затем, когда ее план провалился, Мэри попыталась избавиться от плода, но и это ей не удалось, срок был уже слишком большим. К тому же ее попытка не осталась незамеченной, и так как нравы тогда были намного более строгими, опозоренную девицу выгнали из школы. Магловская семья тоже отказалась принять Мэри, и ей не оставалось ничего иного, кроме как зарабатывать на жизнь древнейшим ремеслом... Вы ведь знаете, что за заведение находилось в Визжащей хижине раньше?

Мадам Боунс кивнула.

– Вот тут ее и приняли, – продолжал Клавдий Огден. – Ее красота и молодость, поначалу дававшие определенные преимущества, постепенно увядали, и бедняжка уже не надеялась изменить свою жизнь к лучшему, но однажды в Визжащую хижину заявилась компания молодых людей, человек пять или шесть, все с родословными длиннее, чем моя история болезни. Они отмечали вступление своего товарища в права главы рода Гонтов... Да, вы правильно поняли, виновником торжества был ее бывший возлюбленный, чей суровый отец скончался слишком рано. Молодой лорд увидел среди встречающих его куртизанок знакомое лицо, взял ее к себе в номер, начал расспрашивать о ее жизни, о ребенке и, наконец, признался, что безумно жалеет о своем решении и хочет все исправить. Дескать, теперь, когда он стал полноценным лордом, никто не может ему помешать жениться на той, кого он любит...

– Лорд захотел жениться на проститутке? – расхохоталась Боунс. – Что за нелепая история!

– Вы совершенно правы, Амелия, – вздохнул Огден. – Но несчастная Мэри, к сожалению, оказалась слишком наивной. Она поверила своему любимому и позволила ему овладеть ей прямо на столе. В момент ее наивысшего блаженства двери распахнулись и в номер ввалилась вся компания, подслушивавшая под дверью... Молодой лорд Гонт, как оказалось, поспорил с друзьями, что сумеет обмануть несчастную девушку во второй раз и развести шлюху на бесплатный секс. Но и этого ему показалось мало...

– Дайте угадаю, – мрачно произнесла Боунс. – Его друзья изнасиловали Мэри, и она повесилась от горя?

– Что вы, нет, конечно, – удивился Огден. – Такое поведение в Визжащей хижине не приветствовалось! Нет, Гонт просто достал кошель с золотом и заявил, что заплатит по галлеону за каждую минуту, что Мэри будет удовлетворять его друзей у него на глазах. Мэри честно отработала свою плату, обслужив молодых людей сперва поочередно, а затем и всех вместе. Клиенты остались довольны и щедро вознаградили ее, за эту ночь она заработала больше, чем любая другая девушка за всю историю Хижины. Пожалуй, этих денег хватило бы, чтобы уехать в другую страну и начать новую жизнь... Но Мэри поступила по-другому. Утром она отдала все золото хозяйке, взяв с той клятву, что она позаботится о ее ребенке. Затем Мэри спустилась в подвал... Несчастная девушка, как оказалось, все же была знакома с кое-какой магией и знала, что предсмертные проклятия обладают огромной силой. Когда петля сдавила ее шею, Мэри прокляла Гонта и весь его род до седьмого колена. И, совершенно очевидно, ее проклятие сработало.

К сожалению, Мэри упустила из вида один момент: дух волшебника, произнесшего предсмертное проклятие, не сможет успокоиться, пока не узнает о его исполнении. А поскольку летающий по заведению призрак с петлей на шее не способствовал бизнесу, хозяйка Хижины наняла некроманта, который привязал Мэри к месту ее гибели. Потом вход в подвал заложили кирпичом, и о несчастной девушке забыли вплоть до того момента, как мой клиент по случайности не наткнулся на это место.

– И как же вы упокоили ее дух? – спросила Боунс. – Вы вроде бы законник, а не экзорцист.

– Очень просто, – усмехнулся Огден. – Я просто рассказал бедняжке, что семейство Гонтов разорилось и зачахло еще сто лет назад, последний его представитель, всеми забытый, недавно умер в Азкабане. Когда я зачитал ей постановление Визенгамота, официально объявившее род Гонтов пресекшимся, Мэри Сью смогла, наконец, обрести покой...

– Интересно, как она с вами расплатилась? – пробормотала Боунс. – Не натурой же...

– О нет, я уже давно не в том возрасте, – засмеялся адвокат. – Мэри всего лишь указала мне место, где одна из ее товарок когда-то зарыла свои скромные сбережения... Ну вот мы и пришли.

С этими словами он распахнул дверь в дальнюю от лестницы комнату. Общая картина запустения здесь была нарушена – пыль вытерта, окно чуть приоткрыто, впуская внутрь немного света и свежего воздуха. На полу же, на сорванном с полуразвалившейся кровати балдахине спал человек, показавшийся Амелии Боунс смутно знакомым.

– Мистер Крауч? – воскликнула она, приглядевшись.

Это был действительно он, только выглядел так, как будто провел последнюю неделю валяясь в канаве или бродя по непролазному лесу. Вся одежда Крауча была изорвана и испачкана в грязи, волосы давно не стрижены, а лицо не брито целую неделю, что было довольно странно. Амелия вспомнила, что видела Крауча всего пару дней назад – столкнулась с ним в коридоре перед Отделом тайн, и в тот момент он выглядел как обычно, разве что был немного бледен и постоянно облизывал губы, словно мучаясь от жажды. Амелия еще подумала, что Крауч, должно быть, не вполне оправился от болезни, но, в общем-то, ей было не до того.

– Мой клиент наткнулся на него вчера утром в лесу, – пояснил Огден. – Совсем недалеко от школы.

– И что он там делал, позвольте спросить? – поинтересовалась Боунс.

– Охранял своего крестника, – произнес из-за ее спины Сириус Блэк.

Боунс круто развернулась, выхватывая палочку, но адвокат успел ухватить ее за руку.

– Вы обещали, Амелия, – напомнил он.

– Вы сказали, что ваш клиент – не Сириус Блэк!

– Нет, я сказал, что мой клиент не пожиратель смерти и не убивал двенадцать маглов, – ответил Огден. – И это чистая правда, Сириус Блэк действительно не совершал того, в чем его обвиняют, и доказательство этому лежит у вас перед носом.

– Вы хотите сказать, что на самом деле Бартемиус Крауч убил этих маглов? – подняла брови Боунс.

– Я хочу сказать, что присутствующий здесь Бартемиус Крауч-старший своими глазами видел истинного преступника: живого и здорового Питера Петтигрю, – ответил Огден. – Это он предал Поттеров и подделал свою смерть, скрываясь от правосудия. Затем... Впрочем, сейчас это не важно. Главное, что вскоре после Чемпионата мира Петтигрю вместе с другим пожирателем напал на Крауча и подчинил его Империусом...

– ...что, полагаю, объясняет странности в поведении Барти, – произнес появившийся в дверях Дамблдор.

– Альбус, мальчик мой, здравствуй! – воскликнул Огден, широко улыбаясь. – Какой удачный случай привел тебя сюда?

– В целях безопасности это место под особым контролем, – ответил Дамблдор, скривившись, как будто ему в рот запихнули целый лимон. – И я сотню раз просил вас не называть меня мальчиком!

Стоящий позади директора Снейп, которого Дамблдор прихватил с собой в качестве огневой поддержки, удовлетворенно вздохнул. Ради таких моментов стоило жить.

– В любом случае, это большая удача, – продолжал адвокат, – ведь дело касается и Визенгамота тоже. Мой клиент, видите ли, был заключен в Азкабан по законам, принятым с подачи присутствующего здесь Бартемиуса Крауча-старшего. И он не может быть оправдан, пока оные законы не будут отменены. А их, думаю, придется отменять, в свете ставших известными событий...

В этот момент лежащий на полу Крауч завозился и открыл глаза.

– Дамблдор? – просипел он. – Наконец-то! Я совершил ужасную ошибку... Я должен признаться... он бежал... все моя вина... на чемпионате... метка... турнир... двенадцать человек от Дурмстранга и столько же от Шармбатона, запишите это, Уизли... ваш доклад о котлах неприемлем... замечательная работа... отлично справился, сынок... сын... предатель! У меня нет сына! Но он есть... бежал... моя вина... на чемпионате...

– Очень похоже на последствия ментального вмешательства и неудачно снятого Империуса, – произнес Дамблдор. – Где ты его нашел, маль... гхм, Сириус?

– В лесу, вчера утром, – ответил тот. – Если на Гарри идет охота, то кто-то, возможно, пытался подойти к школе, поэтому я искал какие-то следы. Ничего подозрительного не нашел, только в одном месте были остатки старого лагеря, похоже, браконьеры. Я уже собирался возвращаться, когда заметил Крауча. Он не мог сказать ничего внятного, только твердил, что ищет вас, потому что совершил ужасную ошибку... Ну, вы сами слышали. Я хотел отвести его поближе к школе и отпустить там, где на него наткнулся бы Хагрид или кто-нибудь из преподавателей, но по дороге услышал кое-что интересное, что заставило меня передумать.

– Вот как... – Дамблдор нахмурился, о чем-то размышляя.

Тем временем Амелия Боунс, осматривавшая Крауча, удовлетворенно кивнула и взмахнула палочкой, погрузив того в глубокий сон.

– Вы правы, господин директор, очень похоже, что его долго держали под Империусом, – сказала она. – И он действительно смог его преодолеть... Но не только. Специалисты скажут точнее, но на первый взгляд, кто-то здорово покопался у него в мозгах.

– Позвольте взглянуть? – Дамблдор подошел к Краучу, оттянул ему веко и некоторое время смотрел в глаза. – Да, я так и думал. Вы узнали почерк?

– Если бы это происходило лет тринадцать назад, – Боунс нахмурилась и удивленно посмотрела на Дамблдора. – Нет... Нет, это невозможно...

– Боюсь, что возможно, – вздохнул Дамблдор. – Если помните, я давно высказывал такое предположение.

– Ну и что я вам говорил, дорогая Амелия? – усмехнулся Огден. – Готовы вы пойти на поблажки для того, кто предоставил вам такую информацию?

28 мая 1995 года

– Долорес, какой приятный сюрприз! – стоящий у лифта Хамфри Эпплби поклонился подошедшей к нему Амбридж.

– Рада вас видеть, мистер Эпплби, – растянула рот в улыбке та.

Двери лифта с лязгом распахнулись, Хамфри учтиво пропустил даму вперед, зашел в кабину вслед за ней и нажал кнопку с цифрой «девять». Стоявший позади него курьер с пачкой огнедышащих пергаментов под мышкой наткнулся на холодный взгляд и решил, что лучше воспользуется лестницей.

– Слышал о вашем новом назначении, – сказал Хамфри, когда двери лифта с лязгом захлопнулись. – Поздравляю!

– Благодарю, – кивнула Амбридж. – Это большая честь для меня... И ответственность, конечно же. Но позвольте спросить, откуда вы?..

– Ну, вы же знаете, что мы с министром добрые друзья, – улыбнулся Хамфри. – Мы еще вчера обсуждали идею назначить в дело Крауча специального представителя, и скажу вам по секрету, вы были первой и единственной кандидатурой на эту роль.

– Ох, вы мне льстите, – кокетливо улыбнулась Амбридж.

– Что вы, просто констатирую факт, – ответил Хамфри. – Вы ведь работали прежде в ДМП и как никто другой знаете их внутреннюю кухню. И уж если речь зашла о... – он понизил голос, – обо всех этих слухах... вы знаете, каких...

– Я приложу все силы, чтобы их пресечь! – решительно заявила Амбридж. – Министр совершенно ясно дал понять, что ни о каком возрождении Сами-Знаете-Кого не может быть и речи. И он очень разочарован тем, что эти непроверенные слухи просочились в прессу.

– Разумеется, разумеется, – закивал Хамфри. – Мне-то вы можете это не говорить. Я, как и министр, совершенно уверен, что сплетни распускают некоторые недобросовестные персоны для того, чтобы усилить собственную власть, а то и вовсе... вы понимаете... после той неприятной истории с налогами...

Оба чиновника переглянулись и согласно закивали.

– Я, конечно, не могу ничего комментировать, – сказала после некоторой паузы Амбридж. – Но... вы работаете в Визенгамоте уже много лет. Возможно, вы что-то слышали... какие-нибудь неподтвержденные подозрения в отношении Амелии Боунс?

– Увы, – развел руками Хамфри. – Все, что знаю я, знает и министр... А теперь и вы, как я понимаю. И как это ни прискорбно, но нынешняя шеф ДМП со всех сторон достойная и крайне положительная особа.

«Потому что водись за ней хоть какой-то грешок, она бы давным-давно стала бывшим шефом ДМП, – мысленно добавил он. – Фадж с самого вступления в должность спит и видит, как бы сковырнуть ее с теплого места, да только этой паучихе, пожалуй, и сам Волдеморт нипочем».

– Кстати, Долорес, позвольте чисто теоретический вопрос, – сказал он после паузы. – Представьте, что в ходе своего расследования вы случайно выясните, что Сами-Знаете-Кто на самом деле возрождается...

– Вы что, верите в эти слухи? – удивленно уставилась на него Амбридж.

– О, что вы, что вы, конечно же нет, – поспешно успокоил ее Хамфри. – Но чисто теоретически...

– И думать не хочу! – отрезала Амбридж. – Министр ясно дал понять, что слухи следует считать провокацией и ничем иным.

– Но все же, теоретически... – предпринял еще одну попытку Хамфри. – Тот-Кого-Нельзя-Называть был очень сильным волшебником, кое-кто думает, что к моменту своего падения он уже перестал быть обычным человеком... И если некоторые недобитые пожиратели попытаются его возродить...

– И теоретически, и практически, мистер Эпплби, я выполню волю министра, – отчеканила Амбридж.

– Ни минуты в этом не сомневался, Долорес, – вздохнул Хамфри.

Лифт со скрипом остановился, двери распахнулись и Хамфри, приподняв шляпу, вышел наружу. Он, в общем-то и не сомневался, что первая помощница Фаджа пробилась на свое место отнюдь не благодаря гибкости ума и способности к самостоятельным действиям, но попытаться все же стоило.

========== Глава 15. Карты правду говорят ==========

29 мая 1995 года

«Сириус Блэк невиновен и дает показания!», «Питер Петтигрю живее всех живых!», «Заговор пожирателей смерти!», «Бартемиусу Краучу предъявлены обвинения!», «Кто лежит в могиле Крауча-младшего?!», «Боунс: Ведется следствие. Фадж: Все под контролем».

Заголовки лежащих на директорском столе газет старались перекричать друг друга, словно зазывалы на ярмарке. Дамблдор мысленно вздохнул, оторвал взгляд от фотографий Боунс и Фаджа, свирепо глядящих друг на друга на заглавной странице «Пророка», и посмотрел на сидящую напротив него троицу.

– Могу я узнать, кто из вас надоумил Сириуса нанять адвоката? – спросил он.

Гарри и Гермиона синхронно повернули головы в сторону Элин.

– А я что, я ничего... – скромно потупилась та, изо всех сил стараясь сдержать довольную улыбку. – Я всего-то обратила внимание, что Сириус отсидел почти двенадцать лет, а это максимум, который можно получить за превышение пределов самообороны и незарегистрированную анимагию. Конечно, законы Крауча сильно осложняют дело, но что, если удастся доказать, что и сами эти законы не были соблюдены? Как минимум одно нарушение я нашла – при применении сыворотки правды нельзя задавать абстрактные вопросы вроде «виновны ли вы», надо спрашивать о конкретных действиях... Я пыталась разобраться, но потом поняла, что без квалифицированной помощи не обойтись, ну и стала искать специалиста.

– Но почему именно Огден? – спросил Дамблдор.

– Вы упомянули его имя, когда показывали воспоминания, – Элин хитро улыбнулась. – Я навела справки и получила самые лучшие рекомендации.

– Случайно не от того молодого человека, чья семья уже пользовалась его услугами? – прищурился директор. – Вы знали, что Огден защищал известных пожирателей смерти?

– Я знаю, что он делал это успешно, – посерьезнела Элин. – Любой преступник имеет право на защиту, господин директор, а работа адвоката заключается в том, чтобы представить эту защиту максимально эффективно. И если обвинение не смогло предъявить суду убедительные доказательства – это проблема обвинения, а не адвоката. Краучу надо было готовиться к процессу, а не надеяться на то, что присяжных удастся запугать и задавить авторитетом.

– Ну хорошо, оставим это, – после паузы произнес Дамблдор. – Что было дальше?

– Дальше я связалась с Сириусом и выложила ему свою идею, – ответила Элин. – Он, конечно, пришел в восторг, написал мистеру Огдену... Я знала, что тот уже почти не практикует, но надеялась, что он все же возьмется за дело, если посчитает его достаточно интересным. Так оно и получилось. Гонорар ему передали гоблины – им-то все равно, в розыске Сириус или нет, своими деньгами он в любом случае может распоряжаться.[41]

– Поэтому Сириус и вернулся в Англию? – спросил Гарри.

– Да, в том числе, – Элин кивнула. – Общаться через сов было слишком неудобно.

– А о том, что Сириус найдет Барти Крауча, вы узнали благодаря своему дару?

– Нет, конечно, – удивилась Элин. – На такую удачу мы вообще не рассчитывали. Мистер Огден планировал воспользоваться тем, что арест был проведен с нарушениями, и поднять прошлогоднюю историю с Питером. То, что несколько человек видело его живым, могло оказаться достаточным для того, чтобы зародить серьезные сомнения в виновности Сириуса, а любые сомнения следует трактовать в пользу обвиняемого. Это, конечно, далеко не все, что он хотел сделать, Сириус пересказал только то, что сам понял, но мистер Огден уже согласился на каникулах уделить мне время и пояснить детали. Он сказал, что интерес молодежи к юридическому делу следует поощрять.

При мысли о том, что случится, если сидящая перед ним девушка решит, что юриспруденция интереснее зельеварения, и попросится к Огдену в ученицы, Дамблдор содрогнулся от ужаса.

– Простите, профессор, – спросил между тем Гарри, – но почему вы недовольны? Авроры теперь охотятся за Петтигрю, Сириус до суда остается на свободе и наверняка будет оправдан... Что в этом плохого?

– В этом-то ничего плохого нет, – ответил директор. – И я, конечно, приложу все усилия, чтобы помочь Сириусу. Мне не нравится другое... Видишь ли, весь этот год я не сидел, сложа руки. Я уже понял, что готовит Том, и принял нужные меры. Но теперь, когда дело получило такую широкую огласку, Том наверняка пересмотрит свои планы и удвоит осторожность. И я снова окажусь в том же положении, в котором был в начале года.

Ребята переглянулись.

– Я как раз хотел поговорить с вами об этом, профессор, – сказал Гарри. – Я видел еще один сон.

– О! – Дамблдор резко выпрямился в кресле. – Рассказывай, Гарри, не упуская никаких подробностей.

[41] Если в каноне Сириус смог купить метлу для Гарри, то и оплатить услуги адвоката он тоже должен быть способен.

– Сегодня на уроке предсказаний я... – Гарри замялся.

– Погрузился в транс под действием эманаций пространства ясновидения, – подсказала Элин.

– Понимаю, Гарри, понимаю, – кивнул директор. – Не ты первый, не ты последний... Продолжай, пожалуйста.

– Ну, в общем, я заснул... гм, то есть погрузился в транс, и увидел Тома. Он был очень зол... – Гарри задумался. – Возможно, наша связь крепнет в такие моменты, когда он испытывает сильные эмоции... На этот раз он был просто в бешенстве! Сначала он пытал Петтигрю Круциатусом и грозил, что скормит его своей змее за то, что тот упустил Крауча. Но потом все-таки сказал, что даст Питеру шанс исправиться. Затем второй человек... Как я понял, это был сын мистера Крауча, внешне он на него очень похож... Он предложил напасть на больницу святого Мунго, чтобы убрать свидетеля, но Том сказал, что это слишком опасно и к тому же бесполезно, потому что Краучу мало что было известно, а все, что он знал, наверняка уже выложил аврорам.

– Тут Том не ошибся, – вздохнул Дамблдор. – Крауч не смог рассказать почти ничего, он ведь мало что видел с того момента, как на него напали и оглушили в его собственном доме. Очнулся он уже в подвале, окон там не было, еду ему приносили поочередно его сын и Петтигрю. Барти-младший же обычно срезал с него волосы для оборотного зелья в тех случаях, когда по каким-то причинам не желал отпускать отца под Империусом.

– А разве нельзя отследить аппарацию? – спросила Гермиона. – Даже если мистер Крауч не знает, где находится дом, если он в него перемещался, то можно попробовать...

– К сожалению, преступники это предусмотрели, – ответил Дамблдор. – Петтигрю и Барти-младший сперва переносили Крауча в пустую квартиру на окраине Лондона, а уже оттуда он самостоятельно аппарировал в Министерство. Квартиру мы нашли, но толку от этого никакого, в ней наверняка больше никто не появится.

Того, кто копался у него в голове, Крауч не видел, и о чем при нем говорили – не помнит. Судя по всему, ему периодически стирали память, не особо заботясь о том, чтобы сохранить разум в порядке. Но все же у него хватило сил, чтобы в какой-то момент побороть Империус и в очередной раз, когда его доставили в Лондон, он сумел ускользнуть от Петтигрю и аппарировать в окрестности Хогвартса. К сожалению, рассудок Барти уже был замутнен, аппарация сбилась, и ему пришлось несколько дней блуждать по горам... Что тоже не лучшим образом сказалось на его состоянии. Сейчас с ним, конечно, работают лекари, но не думаю, что Барти когда-нибудь поправится. Может, оно и к лучшему, ведь иначе ему грозит суд за организацию побега сына и применение непростительных проклятий...

– Ну да, конечно, – пробормотала Элин. – Его самого в свое время состояние подсудимого совсем не смущало. Как в том деле, когда...

– Это сейчас не важно, – оборвал ее директор. – Что еще ты видел, Гарри?

– Том решил оставить мистера Крауча в покое, – ответил тот. – Потом Барти-младший и Питер начали ругаться из-за того, что придуманный план слишком сложный и его уже нельзя завершить. Как я понял, Барти, приняв оборотное зелье и притворившись своим отцом, хотел что-то сделать с Кубком огня, чтобы тот в нужный момент перенес меня в условленное место...

– Именно «хотел», а не «сделал»? – уточнил Дамблдор.

– Да, – Гарри кивнул, – он прямо сказал, что еще ничего не успел, а теперь уже поздно, подойти к Кубку он не сможет. Он, правда, упомянул какую-то Дюймовочку, но Том сказал, что это слишком рискованно. А потом Питер сказал: «Мой Лорд, если помните, я предлагал более простой план...»

– Так-так-так... – Дамблдор подался вперед.

– И все, – вздохнул Гарри. – На этом месте я проснулся.

– Крича от боли и держась за голову, – напомнила ему Элин. – И лично мне это совсем не нравится.

– Это, конечно, не очень хорошо... – Дамблдор вскочил со своего места и принялся возбужденно мерить шагами свой кабинет. – Но как удачно все складывается, одно к другому... Ты, конечно, понимаешь, что «более простой план» значит, что тебя могут похитить откуда угодно. В школе ты в безопасности, на стадионе во время Турнира будет установлен антиаппарационный барьер. Твой дом тоже защищен, но...

Дамблдор замолчал, напряженно о чем-то думая.

– Что делать, если мы не знаем, где и когда враг нанесет удар? – спросил он наконец.

Ребята переглянулись.

– Ударить самим? – предположила Элин. – Лучшая защита – это нападение.

– В иных обстоятельствах я бы с вами согласился, – кивнул Дамблдор. – Но мы не можем атаковать, потому что не знаем, где скрывается Том.

– Но мы можем заставить его думать, что знаем, – заметила Гермиона. – Если у Тома есть агенты в Министерстве, то можно пустить слухи, что мистер Крауч идет на поправку и память к нему возвращается...

– А когда мы захотим, – подхватил Гарри, – можно будет сказать, что меня переводят в какое-то очень надежное место, о котором никто не знает, и достать меня будет вообще невозможно.

– Лорд, все пропало, все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает! – засмеялась Элин. – Том будет вынужден выбрать для нападения именно тот момент, который нам нужен.

Дамблдор удовлетворенно улыбнулся.

– Именно так мы и поступим.

9 июня 1995 года

Как бы ни хотелось этого министру, но скандал такого масштаба замять было совершенно невозможно. Сам Фадж о возрождении Волдеморта не желал даже слышать, глава ДМП Боунс и главный аврор Скримджер на все вопросы отвечали, что не могут раскрывать тайну следствия. «Пророк» усиленно делал вид, что ничего не происходит – ну подумаешь, два считавшихся мертвыми пожирателя оказались живы, подумаешь, бывший главный борец с преступностью сам оказался под следствием. Дело-то житейское. Зато посмотрите, какой завидный жених у нас объявился! Последний представитель знатного рода, наследственное место в Визенгамоте, куча золота в Гринготтсе, романтическая история несправедливого обвинения и, в дополнение ко всему, Мальчик-Который-Выжил в качестве крестника! Налетайте, дамы, пока не разобрали!

Увы, на этот раз испытанная тактика дала сбой. Скандал оказался слишком громким, читатели заваливали редакцию возмущенными письмами и, на радость Ксенофилусу Лавгуду, обращались к иным источникам информации. Девятого июня в «Придире» вышла статья анонимного, но довольно осведомленного автора, в которой прямо утверждалось, что Барти Крауч-младший и Питер Петтигрю готовят некий ритуал для возвращения своего хозяина. При этом ничего принципиально нового сказано не было, автор даже не подтверждал всем известные слухи, а лишь говорил, что такие слухи существуют, и даже не сильно ругал Министерство. «Мы все прекрасно понимаем, – писал он, – что официальные лица не имеют морального права делать громкие заявления, пока не получат на сто процентов надежные результаты расследования. Однако, некоторые осведомленные источники высказывают мнение, что благодаря показаниям Бартемиуса Крауча и использованию передовых магических средств наши правоохранительные органы подобрались уже к самому сердцу заговора...» Но и этого хватило, чтобы вывести Фаджа из себя и дать команду Амбридж во что бы то ни стало отыскать автора злосчастной статьи в недрах ДМП. Ему, к счастью, было невдомек, что искомый автор обитает совсем не там – по сути это был коллективный разум Элин и Гермионы, сочинивших текст по просьбе Луны и с полного одобрения Дамблдора.