Текст книги "Кровавый вкус победы (СИ)"

Автор книги: Darth Katrin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Да? – мне показалось – с облегчением, выдохнул Менкар. – Правильно, что я тогда не согласился…

– Хотел заключить сделку с демонами? – заинтересовался Антинаэль.– И что же у тебя за него попросили?

– Неважно, – излишне поспешно свернул разговор маг. – Дело прошлое.

Антинаэль пакостно улыбнулся, но ничего не сказал.

Мне же пришла в голову отличная идея. Я торопливо расстегнул застежку и набросил плащ на плечи мага.

– Носи на здоровье!

– Это мне?! Спасибо… Такая прелесть… Ты уверен? Я даже не знаю, как тебя… – Менкар запутался в словах и остановился перевести дух. Как мало, оказывается, бывает человеку надо для счастья.

– Самое меньшее, чем я могу тебя отблагодарить, – пожал плечами я. – Все равно мне немного осталось…

И улыбнулся. Мне удалось сохранить лицо, даже когда улыбка стала вымученной. «Все рано мне немного осталось…». Простые слова, сказанные беспечным тоном, но у меня внутри словно лопнул туго натянутый канат. Там в Пустошах я шел к цели. Я боролся за победу и за свою жизнь, принимая головокружение и внезапно накатывающую слабость лишь за досадную помеху. Теперь же цель стояла рядом со мной, рассматривая своими странными глазами с кошачьими зрачками ветхие стены, а я вновь отчетливо понимал, что этим славным, но увы последним деянием завершу свой жизненный путь.

Как тогда в лабиринте, в глазах моих потемнело, я лишь успел схватиться за плечо Антинаэля пред тем, как провалиться в непроницаемый мрак.

На стороне некромантов сражались вампиры. Некогда бывшие людьми, но проклятые темными силами, для кого солнечный свет стал опаснее яда, а единственной пищей служила человеческая кровь. Мерзкая, исковерканная форма жизни. Но сами вампиры относились к своему проклятию с какой-то нечестивой гордостью, мне совершенно непонятной и противной. Один из них и стал моим убийцей.

Может быть, в том была и моя вина. Наша армия возвращалась домой, солдаты шутили и веселились. Я поддался всеобщему настроению. И отплатил за свою беспечность тем, что проснулся ночью от прикосновения к моей шее холодной когтистой руки. Вампир виртуозно прошмыгнул по лагерю к моей палатке, избежав столкновения с часовыми.

– Лест Дель Аркуа, мы снова встретились.

Я узнал его. Этот вампир называл себя граф Де Вилль, и, хотя жил со своим проклятием не более сорока лет (именно тогда в нашем мире впервые появились отвратительные носители «темного дара»), считался «Древним» и предводителем всех вампиров. Выглядел он неважно: в плече застрял серебряный кинжал, правая рука висела плетью, а камзол был обильно забрызган темной кровью – его собственной.

Я попытался дотянуться до меча, лежащего рядом на табурете, но Де Вилль только сильнее прижал меня к спальнику.

– Уходи, – прохрипел я. – Ваши войска разбиты. Чего ты добиваешься?

– Вкус победы пьянит, не так ли? – не обращая на меня внимания, тихо зашептал вампир. – Но вы испили его раньше срока. И последний удар графа Де Вилль достигнет цели.

Я почувствовал, как его клыки вонзились в меня. Это не было больно, нет. Напротив, меня охватило чувство, сладостное, как поцелуй любимой. Потом он отстранился, разорвал когтями свое запястье, не сильно заботясь об аккуратности. По моим губам потекли струйки темной крови. Первый раз я умудрился плюнуть монстру в харю, но эта тварь все-таки заставила меня проглотить пару капель. Горло обожгло огнем, потом резко заныла укушенная шея.

Вампир встал на середине комнаты, то ли растерянный, то ли… удовлетворенный. Гнев вскипел во мне, я схватил меч и одним ударом отрубил ему голову. Он покачнулся и рухнул на землю. Когда я бросил взгляд на отрубленную голову, губы вампира все еще шевелились.

– Приветствую, Древний…. – прочитал я.

Несколько минут потребовалось мне, чтобы отмыться от крови. Потом я позвал солдат.

– Да это сам Де Вилль! – воскликнул капитан, вбежавший первым. – Знатная добыча, господин генерал!

Мне же все стало безразлично. Я смотрел в костер, на котором жгли вампира, чтобы «поганец не посмел воскреснуть». Никто толком не знал, умеют ли вампиры возрождаться к жизни, но то, что убить их действительно трудно, – факт. Костер же снимает все сомнения. В отблесках пламени я видел свою смерть. Укушенный вампиром неделю испытывает слабость и головные боли. Выпивший при этом его крови – обречен…

Боль. Настырная, ноющая боль, словно разрывающая все тело на части. Глаза открыты, но разглядеть я могу лишь сероватые тени.

Так это был просто кошмарный сон – слишком яркое воспоминание о ночи, ставшей началом моего конца – от ядовитой крови чудовищ не существовало противоядия.

Бесконечность боли была разорвана ледяным всплеском, по щекам потекло что-то мокрое и холодное. Я вздрогнул и вновь обрел способность видеть.

Открывшаяся картина невольно заставила меня улыбнуться: обнаженный по пояс здоровенный демон сосредоточенно полощет в глубокой миске грязновато-серую тряпицу.

– Очнулся-таки? – поинтересовался Антинаэль, заметив мой взгляд. – Колдун сказал менять тряпки, пока не очухаешься.

– Где мы? – обстановка комнаты совершенно определенно была мне незнакома.

– Гостиница «Радушие Короны».

– Самая дорогая гостиница Леондоры, – присвистнул я. – А, впрочем, неважно. Пошикую напоследок, а с долгами пусть кто-нибудь другой разбирается. Ты, например, – и с притворным весельем посмотрел на демона.

Антинаэль прищурился, явно подозревая, что его разыгрывают:

– Ты что, помирать собрался? – уточнил он. – Ты сумел выбраться живым из Бездонных Провалов, а теперь собираешься тихо отдать концы в собственной постели?

– Я очень болен. И отправляясь за тобой, знал, что жить мне осталось трое суток.

– Тогда зачем ты это сделал?

– Хотел завершить свою жизнь ярким и безумным поступком. Не для кого-то, а именно для себя. Теперь я с уверенностью могу сказать, что не знал в этой жизни поражений.

Откинулся на подушках, позволяя себе вновь погрузиться в темноту.

Но темнота не принесла желаемого облегчения. Вместо успокаивающей черной бесконечности я видел жуткие хари неведомых монстров с равной жестокостью терзающих как мое тело, так и душу. И самое ужасно, мне казалось, что я уже не вырвусь из этого кошмара, что они будут преследовать меня всю оставшуюся вечность.

– Тысяча лет – это много или мало? – голос Антинаэля, мягкий и напевный, добрался до моего сознания. – Для Бездны, пожалуй, – сущий пустяк. Повзрослела и вышла замуж малышка Тари, юнец Энлиль дослужился до легата, жизнь в доменах текла своим чередом, крутилось колесо душ.… Здесь же разрушались и строились города, были войны и перемирия. Я слишком долго не был в мире живых и, наверное, пропустил слишком много. Все что я слышал – болтовню моей стражи на посту, – демон на миг остановился, потом тихо попросил: – Расскажи мне о своем времени.

Вряд ли он просто хотел удовлетворить свое любопытство. Впрочем, может, так оно и было. Но я вдруг понял, что вновь могу открыть глаза. Вольно или невольно, Антинаэль вытащил меня из царства кошмаров. Я начал говорить. Сначала с трудом, потом все увереннее.

– Я не знаток истории. За последнюю тысячу лет королевство Вэлифар несколько раз и распадалось, и вновь объединялось под одним знаменем. Я родился и вырос здесь, в родовом замке, что находится в одной из восточных провинций. В год, когда я поступил на военную службу, король Никтиан скоропостижно скончался, и с тех пор страной правит его жена – королева Гвендолейн. Ничто не предвещало беды, и я бы вышел в отставку на старости лет каким-нибудь полковником, если бы не война…

Рассказ, конечно, получился немного путанный, но думать над стилем я был тогда просто не в состоянии. Пока я говорю – кошмар отступает.

Антинаэль. Сменил тряпицу у меня на лбу, я вяло благодарно кивнул и продолжил:

– Наши войска столкнулись с такой несусветной мерзостью, какую только можно представить. Это огромные толпы восставших мертвецов, и хорошо, если от них остались лишь скелеты, потому как сохранившаяся на костях гниющая плоть источала немыслимый смрад, сбивающий с коня не хуже оружия. Жуткие проклятия, самое опасное из которых – некроманты называли его «прах времен» – обратило в серый пепел два отборных полка. Уже потом к нам присоединились кальшехранские маги, которые и смогли разработать защиту. Представляешь, я даже видел дракона… – в этот момент я очень отчетливо представил два горящих голубым огнем злых глаза, снабженные не прикрытым плотью комплектом острейших клыков и когтей. – Костяного дракона. Это не те дивные создания, что вышивали на старинных гобеленах, это омерзительные монстры, уничтожающие все, с чем соприкасаются. Они налетали с воздуха, а на земле нас ждали склеенные из костей причудливые создания самых разных форм, но одинаково смертоносные. Ходили слухи, что для некромантов это было своеобразным соревнованием – у кого получится более … интересное чудище. Помнится, наши маги кости смогли с трудом переподчинить одного такого….

– Подожди, – перебил меня демон. – На вашей стороне тоже были некроманты?

– Конечно, нет, – фыркнул я. – С чего ты взял?

– Но ты же сам сказал – маги кости?

– Неужели ты о них ничего не слышал? – я чуть приподнялся на подушке, но тут что-то предательски стрельнуло в шее, и я поспешил упасть обратно. – Эта школа образовалась около пятисот лет назад.

– Последние пятьсот лет до меня весьма выборочно доходили новости, – напомнил Антинаэль.

– Извини, – если я и смутился, то только слегка. – Так вот, приблизительно пятьсот лет назад эмир Хазиф сумел объединить доселе раздробленные и постоянно воевавшие друг с другом княжества и основал Кальшехран, став первым после длительного периода многовластия султаном. Маги, естественная убыль численности которых при отсутствии войн сошла на нет, направили все свои силы на исследования и уже через пару десятилетий стали грозной силой, подмявшей под себя весь рынок волшебных услуг и практически гарантирующей султанату победу в случае войны. Это положение магов вполне устраивало, и если до той поры чародейские знания были не повсеместно, но доступны, то теперь Медресе Высокой Магии Кальшехрана приложили все усилия, чтобы никто, кроме их учеников не смог этими знаниями воспользоваться. Книги и манускрипты разыскивались, выкупались или попросту воровались, чтобы навек упокоиться в недрах библиотек. Чувствуя себя в полной безопасности, Медресе даже начали принимать иноземцев. Показывали, что никого и ничего не бояться.

Тогда-то в Тарнедоре и появилось новое учение, в противоположность кальшехранцам, охотно меняющим все, что их окружает, гласящее, что силу нужно искать не снаружи, а внутри, поставив первоосновой элементы кости, плоти и крови, не спрашивай меня, почему именно так. Я не слишком разбираюсь в чародействе. Сначала Медресе не обратили на новое веяние особого внимания, а потом было поздно. В военной время хорошо обученный маг, например, крови с успехом противостоял классику, что в конечном итоге лишило кальшехранцев права диктовать всему миру условия с позиции силы, однако в мирное время было трудно найти применение подобным способностям. Поэтому большинство тарнедорских магов либо занимается обычным ремеслом, либо скитается в поисках подходящей войны. Только в моей ставке располагалась целая бригада наемников, два мага кости, четыре – крови и один метаморф. Крайне интересные личности.

– Не сомневаюсь, – Антинаэль вздохнул. – Чего только люди не придумают.

– Знаешь, – сказал он после непродолжительного молчания. – Мы, демоны, живем практически вечно. У нас есть все, что так жаждут большинство живых…. но иногда я завидую людям. Только вы можете с такой страстью стремиться и бороться. Мы нашу страсть давно утратили.

– Я не представляю, каково это – жить вечно, – честно признался я.

– А ты бы хотел? – спросил Антинаэль.

– Нет, – я дернул головой, что должно было означать отрицание. – Я просто хотел прожить свою простую человеческую жизнь.

И вздохнул, в этом вздохе выражая всю свою обиду на несправедливость бытия. Демон поспешил сменить тему:

– Так, что ты там говорил про чудовищ и магов кости?

– Да, – я волевым усилием очистил голову от безрадостных мыслей от смерти. – В общем, группе солдат удалось загнать одного….

Но я не успел закончить фразу, будучи скрученным приступом тяжелого сухого кашля. Мне казалось, что мое горло сейчас разорвется, а проклятый кашель и не думал прекращаться.

Антинаэль сорвался с места, опрокинув табуретку, и стрелой вылетел из комнаты. Я остался один на один со своей болью. Отняв ладонь ото рта, я увидел на ней кровь. Какую-то чужую темную кровь….

Демон вернулся довольно быстро. Сунул мне руки дымящуюся кружку, пахнущую травой и медом. Пока я давился горькой горячей гадостью, тем не менее, быстро возвратившей меня если не в здоровое, то во вполне терпимое состояние, я разглядывал Антинаэля. Теперь он выглядел как атлетического сложения черноволосый парень, чьи странные красные глаза с кошачьими зрачками успешно маскировала длинная чёлка.

– Отлично выглядишь, – все еще хрипло выдавил я, возвращая ему пустую кружку.

– Местное население с большим предубеждением относится к моему народу, – усмехнулся демон. – Пришлось маскироваться.

– В предусмотрительности тебе не откажешь, – я, наконец, смог блаженно растянуться на подушках и продолжил, как ни в чем не бывало:

– Так вот, загнали они одну костяную гадину. Маги кости тут же изъявили желание ее изучить… и в конце-концов подчинили. Тварь очень помогла нам при штурме следующей деревни, но вскоре была уничтожена. Костяные потом утверждали, что управлять чужими костями даже проще, чем своими, стоило только понять методику, в поиске которой тоже не было ничего сложного…. Ах да, «ничего сложного» стоило одному из магов глаза. Зато на следующий день на его месте он вырастил нечто… чрезвычайно необычное.

Ну а как еще назвать костяную маску, сплошь покрытую изящными узорами, закрывающую пол лица, с искусной костяной же имитацией глаза на месте выбитого? Если бы парень стал художником, цены бы ему не было.

– Но без сомнения больше всего крови нам попортили вампиры. Да и выпили ее изрядно… – сказал, и подумал, что об этих подразделениях вражеской армии я не хочу не то что разговаривать – вспоминать. Но сказанного уже не возвратить, а демон заметно оживился:

– Вампиры?

– Да, такие шустрые твари, с одним большим недостатком – они плохо умирают.

– Вампиры пьют кровь живых. И воюют на стороне некромантов. Интересно, им-то это зачем? Ведь в отсутствии живых им просто нечем будет питаться.

– Не знаю, – пожалуй слишком резко ответил я. – Может, им бы разрешили фермы по разведению людей настроить. И вообще, некроманты хотели «трансформировать нас в более совершенную форму существования», а не уничтожить.

– Боюсь, «трансформированная форма» вампирам бы не понравилась. А вот идея из охотников стать фермерами хоть и удивительна, но вполне реальна…

– Слушай, – сердито оборвал его я. – Мне абсолютно безразлично, почему кровососы выступали на стороне некромантов. Получили свою порцию огня, и будет с них.

– А я смотрю, у тебя к вампирам особенно неприязненное отношение? – заметил демон.

Я закусил губу. Ну да, прокололся.

– С чего ты взял? – я все-таки попытался упорствовать. – Мне не за что их любить. Они враги.

– Ладно, ладно, – демон поднял руки в примирительном жесте. – Мне на самом деле все равно, кого из твоих друзей загрызли подлые твари. Не хочешь, не говори.

Я пару раз моргнул глазами, подтверждая, что это не его дело. На этот раз молчание длилось дольше.

Тишина в первые секунды показалась благословением, но потом вернулась боль. Боль, загнанная на задворки сознания, теперь возвращалась, стремясь наверстать упущенное. в глазах потемнело, все тело полыхало огнем.

– В начале войны я командовал диверсионным отрядом, – через силу выдавил я, надеясь, что слова вновь отвлекут меня от боли. – Командование высоко оценило мои действия, и уже через год я командовал полком. А спустя еще полтора года за взятие стратегического укрепления я получил чин генерала.

– Генерал? – Антинаэль охотно поддержал разговор. – Я слышал, колдун называл тебя так. Это что-то вроде нашего легата?

Я припомнил горделивую осанку Энлиля, его сплошь покрытые сверкающими камнями доспехи, и кивнул:

– Да, что-то вроде того.

– И генералов в Велифаре не слишком много, так? – чувствовалось, что вопрос наводящий, и на самом деле демона интересует что-то другое. Но я терпеливо ответил.

– Сейчас кроме меня еще шесть или семь. Еще двое погибли во время войны.

– Моя стража обсуждала одного из ваших генералов. Говорят, именно он выиграл войну с некромантами. Как же его звали? Лис… Лес…

– Лест. Его зовут Лест Дель Аркуа, – подсказал я.

– Ты его знаешь?

– Лучше, чем хотелось бы.

– Демоны редко признают заслуги людей, – Антинаэль не стал дожидаться, пока я соизволю пояснить свои слова, хотя я прекрасно видел, что его разбирает любопытство. – Но я слышал, в Бездне генерала Леста уважают, не как равного, конечно, но как достойного.

Я едва сдержал самодовольную улыбку. Признание исконным врагом рода людского дорогого стоит.

Посмотрел на замолчавшего демона и просто сказал:

– Это я.

– Что? – не понял тот.

– Я, Лест Дель Аркуа, генерал, главнокомандующий войсками Велифара, – представился я.

– Ты?! – не многие могут похвастаться, что ввели в замешательство демона. Мне это удалось. – Ну ничего себе!

Впрочем, Антинаэль быстро справился с собой.

– Так забавно. Сколько мы с тобой знакомы, а я так ни разу и не спросил твоего имени.

Я мельком подумал, что представься я в иное время, эффект был бы не такой.

– Наверное, не было подходящего момента, – пожал плечами я.

– Может быть… – демон щелкнул пальцами, принимая свое обычное обличие. – Я давно должен был сказать тебе это.

Он выпрямился, и крепко сжал мою руку:

– Я благодарю тебя, Лест Дель Аркуа за мое спасение и за то, что имею честь называть тебя своим другом. Ты великий воин и память о тебе останется в веках.

Что ж, прекрасная эпитафия. А я благодарю тебя Антинаэль, в особенности за мою милосердную агонию. Прощай.

Я промолчал, слабо улыбнулся и позволил темноте поглотить меня. Ласковой, зовущей темноте, обещающей избавление, покой и блаженство…. И уже за гранью этого мира шагнул навстречу своей смерти.

Ночи в столице едва ли можно назвать тихими, но ночь после похорон генерала Дель Аркуа выдалась именно такой. Словно сам город умолк, скорбя об ушедшем герое. С безоблачного неба смотрели на землю холодные звезды, навевая мысли о вечности…. Так впоследствии напишут поэты в своих балладах, стремясь раскрыть всю глубину людской печали. И не важно, что как назло все звезды запрятались в бесформенные невзрачные облака, а мутная луна так и норовит заслониться серой тучей, лишь изредка заглядывая в открытые окна.

Зашелестели шторы, покачнувшиеся от сквозняка. Скрипнула дверь, робко, словно боясь выдать ту, которая ее открыла. Она всегда приходила так – сопровождаемая лишь едва слышным звуком. Невысокая девушка в темных перчатках и длинной мантии с капюшоном, который она теперь почти не снимала. Оглядевшись по сторонам, пришелица направилась к кровати, где безмятежно спал, завернувшись в одеяло, молодой мужчина.

– Менкар! – стянув перчатку, девушка нетерпеливо потрясла мага за плечо.

Тот проворчал что-то нечленораздельное и перевернулся на другой бок.

– Сверемира ради, вставай! – она дернула сильнее, почти уронив чародея на пол.

Менкар, наконец, открыл глаза и недоуменно уставился на ночную гостью.

– Алия? Что ты здесь делаешь?

– Послушай меня, это очень важно! У меня было видение…

Большинство людей после такого заявления немедленно признаются сумасшедшими, но только не оракул первой категории, и маг отнесся к ее словам со всей серьезностью, тем более спонтанные проявления дара у предсказателей такого уровня случались довольно редко, и предрекали нечто, в самом деле, неординарное. После непродолжительной борьбы с простыней выбравшись из постели, Менкар накинул домашний халат и присел к столу. Его ничуть не смущало, что появление в таком виде перед женщиной, которая не является ни сестрой не матерью, считалось в Кальшехране верхом неуважения. Не менее неприличным было для женщины вламываться ночью в спальню к мужчине, но волшебники в султанате считались некой особой кастой, стоящей выше подобных условностей.

– Я слушаю тебя.

– Скоро должен родиться Древний… – нетерпеливо начала Алия, но Менкар ее перебил:

– Прости, кто?

– Древний. Это значит – один из сильнейших.

Девушка не сказала слово «вампир», она никогда его не произносила, но чародей прекрасно ее понял.

Будучи оракулом, а не боевым магом, Алия редко принимала участие в боях, но на войне случается всякое. Около полугода назад после одного из сражений девушку посчитали пропавшей без вести. Она вернулась через две недели, бледная, осунувшаяся так, что глаза на худом лице казались огромными. Менкар так и не смог забыть дрожащую фигурку, кое-как закутанную в разномастные тряпки, судорожно цепляющуюся за ткань палатки, и тихий шепот:

– Я все еще маг Кальшехрана…

Только Менкару, своему лучшему другу, Алия рассказала, что с ней случилось в плену. Вдвоем они сумели сохранить это в тайне, но с тех пор девушка больше не выходила на солнце, по крайней мере, без глухого плаща.

– Я чувствую его приход… это сложно объяснить… кровью. И еще я видела опасность, что ему угрожает…. Но не знаю, когда это будет, и где он должен появиться. Я пока не разобралась, на каком расстоянии действует новое чутье, а мой собственный дар вообще не ведает расстояний.

– Ты пришла рассказать мне это? – Менкар был искренне удивлен. – Но почему тебя волнует его судьба?

– Хочу я или нет, но я принадлежу к этому народу, – горько проронила Алия. – Древние – это те, кому дарована сила и право стать вождями, но их очень мало, поэтому каждый так важен. Кто знает, может именно этот сможет найти для таких, как я, достойное место в этом мире?

– Может, ты знаешь? – осторожно поинтересовался маг, намекая на пророческие таланты девушки.

– Я оракул, а не бог, – фыркнула та. – К ним обратись за точным прогнозом. Я не всевидящая. Не то, чтобы я не пыталась… сил ушло, как будто я небольшой эмират просматривала. Теперь я вообще почти на мели… Ох… Прости, не могу сдерживаться…

Она торопливо извлекла из складок мантии небольшую фляжку и жадно приложилась к горлышку.

Менкар отвернулся. За эти полгода он почти привык к новому рациону подруги, но все равно старался не смотреть, когда она, утолив голод, платком вытирала с губ густые алые капли.

– Хорошо бы найти его, – продолжила Алия, спрятав фляжку. – Помочь, может быть…

– Твой «древний» может быть где угодно.

– В этом и дело… Чтож, надеюсь, он сам справится… Я думала…

Внезапно Менкар приложил палец к губам и распахнул окно. Неприятный шум, что доносился с улицы, стал громче, теперь даже можно было расслышать обрывки выкриков. Маг сделал несколько пассов руками, призывая пару волшебных линз. Сквозь них он отчетливо увидел, как к кафедральному собору, располагавшемуся всего через пару кварталов от гостиницы, шествовала толпа, вооруженная вилами и граблями, хотя изредка встречалось и настоящее боевое оружие. От света факелов рябило в глазах. Развеяв заклинание, Менкар потуже затянул пояс халата и от души выругался.

– Тупые идиоты! Зато все сходиться. Ты, как всегда, оказалась права.

– Что ты имеешь в виду? – встрепенулась Алия.

– Знаю я, где твой «древний». И что за опасность ему угрожает.

– Но, откуда?

Маг лишь жестом предложил ей посмотреть на улицу. Девушка выглянула, опершись о подоконник, и на мгновение прикрыла глаза.

– Но они идут к королевской усыпальнице! Там же… – она осеклась, приложив ладони к губам.

– Именно, – медленно кивнул Менкар. – Надо спешить.

Он замер, погрузившись в близкое к трансу состояние, и через минуту исчез во всполохе рыжеватых искр.

Внутри – сосущая пустота и ледяной холод. Пустота – это ничто, но даже боль была бы предпочтительнее. Слабое подобие этой пустоты чувствует умирающий от жажды в пустыне. Я ничего не видел, ничего не чувствовал.

И не понял, когда чья-то рука приподняла мою голову и в рот потекла вязкая жидкость. У нее не было ни запаха, ни вкуса, но вместе с ней в меня вливалось тепло, заставляя пустоту отступить.

Если бы не апатия, все еще владевшая мной, я бы обязательно вздрогнул от открывшейся картины: в слабом мерцающем свете факела надо мной склонилась самая что ни на есть демоническая черная харя, разукрашенная алыми татуировками. Но нет, я лишь равнодушно скользнул по нему взглядом:

– Опять ты.

Антинаэль поморщился:

– Не рад меня видеть? А я-то думал, что мы отличная команда.

Потолок терялся во мраке, но чуть притерпевшись к темноте, можно было разглядеть контуры многочисленных скульптур и барельефов. Память услужливо дорисовала картину, и вот я уже видел помпезные колесницы и дам в траурных платьях, слагающих цветы на вычурные каменные усыпальницы. По замыслу, композиция призвана была выражать благородную скорбь, но как водится в нашей столице, скульптор преуспел лишь в пышности и торжественности.

А это значит, что меня похоронили в мавзолее при кафедральном соборе – самой почитаемой усыпальнице королевства, рядом с королями и героями древности.

Но демон не дал мне насладиться осознанием собственной важности:

– Хватит валяться, у нас мало времени.

И не дожидаясь моего согласия, рывком поставил на ноги.

Послышался скрежет камня о камень. В Вэлифаре усопших либо предают земле, либо, если посчастливилось иметь семейный, или как в моем случае государственный склеп, оставляют на алтаре в мавзолее на сутки, а потом помещают в каменный саркофаг. Именно крышку оного и двигал Антинаэль. Мне оставалось только подивиться невероятной силе демона.

После этого он бесцеремонно сгреб меня в охапку и затащил внутрь саркофага. Тот оказался настолько просторным, что мы с демоном не без труда, но все-таки там убрались. Антинаэль поспешил вернуть крышку на место.

Странно, но мысль о неправильности происходящего, почему я все еще здесь, а не пред грозными очами богов, в том момент меня не посетила. Вместо этого я искренне возмутился:

– Ну, вот что ты делаешь? А если кто-нибудь попрощаться со мной захочет?

– Не обольщайся, – коротко бросил Антинаэль. – Смотри.

Я послушно прильнул к щели в каменной крышке. Пару минут ничего не происходило, но вскоре темнота мавзолее была разорвана множеством факелов. Люди, держащие их, были вооружены, кто мечами, а кто просто вилами и косами.

– Что им надо? – шепотом спросил я у демона.

– Предать огню тело человека, смерть которого была скоропостижной и по невыясненной причине. По закону военного времени, – так же тихо ответил Антинаэль.

В этот момент здоровенный усатый мужик в мундире рядового, видимо предводитель, сообщил толпе:

– Эй, его здесь нет!

– Как нет? – толпа возмущенно зароптала.

– Может, уже в саркофаг положили?

Несколько энтузиастов попытались отодвинуть крышку руками. Не получилось. Кто-то вызвался сбегать за ломиком. В конце концов, наверное, они бы все-таки совладали с неподатливой плитой, но тут в мавзолее появилось еще одно действующее лицо. Менкар, заспанный, в полосатом халате, по всей видимости, выдернутый шумом из постели кисло оглядел честное собрание и не менее кисло поинтересовался:

– И что тут у нас такое?

Мужики начали толкать друг друга, наконец, предводитель выдавил:

– Душу господина генерала спасаем!

– От чего интересно? И каким образом? – маг обвел всех таким взглядом, что первые ряды вздрогнули.

– Ну дык, приказ у меня, – огромный детина втянул голову в плечи, стараясь стать как можно незаметнее. – Закон военного времени…

– Приказ? – голос Менкара так и сочился ядом. – После того, как похороны проведены с соблюдением всех ритуалов? Я знаю законы военного времени – частично я же их и писал, а потому могу поручиться, что там даже близко не было такого бреда.

– Но начальство ведь… – если бы мог, рядовой бы с удовольствием провалился сквозь землю.

– Какое такое начальство? – дотошно уточнил чародей.

Предводитель не нашелся что ответить, но из-за его плеча подал голос кто-то еще:

– Мне сослуживец, ну Натан, сказал, что сержант передал капралу, что лейтенант получил письмо от полковника, который….

– Дурачье! – рявкнул Менкар. – Кто-то придумал ничем не подкрепленную сплетню, а вы поверили?! Давайте, сожгите мавзолей, собор заодно, что мелочиться? Кажется, на время войны всем солдатам жалование повысили? Вот как раз вашего коллективного заработка на ремонт и хватит!

Эффект от пассажа был сравним с требушетным выстрелом: большинство присоединилось к процессии “за компанию” и рисковать кровно нажитыми деньгами не захотело. Задние ряды попытались бочком улизнуть из мавзолея.

– Но капрал, то есть сержант ведь спросит….

Несколько самых упрямых, во главе со здоровяком, все-таки решили остаться и беспомощно переминались с ноги на ногу.

Менкар обреченно вздохнул:

– Могли бы сразу профессионала позвать, без самодеятельности.

Он вытянул вперед правую руку, и вокруг саркофага образовался ослепительно яркий кокон огня. Я зажмурился – настолько невыносимым был этот свет. Но вот что удивительно – пламя, слишком похожее на настоящее, не давало жара, безобидно танцуя на каменных стенках.

Через несколько долгих мгновений крышка отъехала в сторону, а я с трудом разлепил веки.

Менкар остался в мавзолее совсем один. Глядя на меня он невесело усмехнулся:

– Ну, с воскрешением, генерал.

И только тут до меня начало доходить, что все это неправильно. Сейчас мне должно быть все равно. Мое тело должно лежать на холодных камнях, а дух безмятежно парить среди облаков, вместо этого я прячусь в саркофагах от толпы недотеп и сгораю на иллюзорном костре.

– Антинаэль! – демон оторвался от созерцания чуть разболтавшейся пуговицы на рукаве и посмотрел на меня.

– Я ведь мертв, да?

– Видишь ли… – он чуть заметно запнулся. – И да, и нет.

Я продолжал смотреть на демона, и тот соблаговолил дать прояснение, только запутавшее меня еще больше:

– Твое тело умерло. Но новая жизнь была рождена из мертвой плоти.

– Да, ясно. Конечно,– развел я руками, в притворном согласии. – Теперь мне все ясно.

Антинаэль посмотрел на меня чуть ли не с жалостью. Я перевел взгляд на мага, но Менкар тоже сверлил взглядом плитки на полу, словно опасаясь смотреть мне в глаза. Неудобное молчание затягивалось.

Наконец, демон что-то прикинул и преувеличенно бодрым голосом доложил:

– Ты бы видел, какие похороны тебе устроили! Любой живой обзавидуется. Пригнали какую-то повозку с двумя ступенями, на верхней лежишь ты, такой красивый, а на нижнюю благодарные граждане цветов наложили бесчисленное множество. А уж траурная процессия – под стать самому королю. Впереди повозка, по бокам личные гвардейцы ее величества скачут, все при параде, на белых лошадях, следом маги рысят, большинство в черных мантиях, остальные в бордовых. За магами какие-то напыщенные вельможи, а уж за ними народ даже в неком подобии строя. Остановились только на дворцовой площади. На ступенях генералы стоят с суровыми мрачными лицами, правда один не слишком успешно скрывает за оным свою радость. Такой…