Текст книги "Мама, я рокера люблю! (СИ)"
Автор книги: Crazy_Hatty
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
– Чем же она тебя так обидела, твоя судьба?
– Долгая история, – проговорила я, глядя в окно и испытывая неподдельную жалость к себе.
– Ну, у нас весь день впереди. К тому же тебе совсем не идет роль трагической героини.
– Крис, я правда не хочу об этом говорить. И чем дольше ты будешь морить меня голодом, тем тоскливее будет становиться мое общество.
– Считай, что ты меня уговорила, – ответил он, заводя мотор, и мы, наконец, тронулись с места.
Сама не знаю, почему мне было так легко с ним. Мы знали друг друга считанные дни, а общались так, словно знакомы тысячу лет. Наверное, это было потому, что я не испытывала к нему никакой влюбленности. Сексуальное влечение – да, он был в моем вкусе и я могла бы запросто переспать с ним, но он совершенно не волновал мои органы выше пояса. Мне редко встречались такие мужчины, с половиной из них я так и рассталась, не успев сблизиться по-настоящему. Другие стали моими хорошими знакомыми, один даже любовником (я имею ввиду Андрея). Я надеялась, что и с Крисом у нас тоже все сложится хорошо.
– Вот мы и приехали, – сказал он, оторвав меня от размышлений, и я увидела, что мы остановились перед известным мне по фильмам рестораном «Maxim’s».
– Ты сошел с ума! Нас туда не пустят! Я же одета совсем неподобающим образом, – пробормотала я, показывая на свои джинсы.
– Брось. Это всего лишь завтрак. Да и джинсы сейчас все носят, даже короли. Так что пошли. Я устрою тебе настоящий завтрак у Максима.
– Но здесь, наверное, все ужасно дорого, – продолжала упираться я.
– Ты забыла, кто перед тобой? Рок-звезда. Я в состоянии сводить девушку в ресторан.
– Но когда я говорила, что хочу позавтракать, я имела в виду нечто другое.
– Ну и что? Ты хотела поесть, и я тебя накормлю, – ответил он, буквально втащив меня в стеклянную дверь, открытую швейцаром в красной ливрее.
Вокруг все сверкало роскошью. Мы сели за столик в углу. Кроме нас в зале находилась пожилая леди и пара мужчин, похожих на бизнесменов и на гангстеров одновременно. Они не обратили на нас никакого внимания. Я села у стенки, чтобы мои джинсы поменьше кидались в глаза. Крис был прав: никто не обратил на них внимания, но я все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Конечно, в Москве я могла позволить себе пойти в ресторан в джинсах, но это был «Maxim’s».
Тем временем нам принесли меню. Я заказала омлет и чашку зеленого чая с пирожным.
– Я не понял, ты умираешь от голода или просто хочешь что-то пожевать? – недоуменно взглянул на меня Крис. Сам он заказал бифштекс и омлет.
– Я хочу что-нибудь пожевать, чтобы не умереть с голода. А что?
– Да нет, просто для меня это так, перекус. И если ты стесняешься…
– Я не стесняюсь. Разве ты забыл, кто передо мной? Рок-звезда!
– У тебя хорошая память, – ответил он.
– Не жалуюсь, – парировала я.
– Но зато я теперь кое-что понял, – загадочно произнес Крис.
– И что же?
– Как тебе удается сохранять фигуру. Вернее, ее отсутствие.
Я лишь выразительно закатила глаза. Не люблю обсуждать свою фигуру, а уж тем более ее отсутствие. Обо всех своих недостатках я итак прекрасно осведомлена и худобу к ним уж точно не отношу. Вечно все им не так. Бриджит Джонс – толстая, я – худая. Интересно, кого они считают нормальной? Девушку вроде Линды – с талией 60 сантиметров и грудью 120? Конечно, если у Тома такой вкус, мне его не видать, как своих ушей. На пластическую операцию по увеличению груди я не соглашусь даже ради него.
– О чем опять грустишь? О загадочном незнакомце? – спросил Крис, увидев мой отсутствующий взгляд.
– Нет, о фигуре, которая у меня была, когда я выходила из дома. Все думаю, где я могла ее потерять.
– Наверное, в машине забыла. Но ведь на самом деле ты думаешь о НЕМ?
– О нем?
– Ну да, о НЕМ. О чем еще может грустить девушка твоего возраста, как не о парне?
– А то, что я могу скучать по маме, тебе в голову не приходило? – отрезала я, может быть не очень вежливо.
– Ну, если о маме, то прости. Но ты же знала, куда едешь.
– Да, извини. Ты прав, дело не в тоске по маме, хотя мне ее не хватает.
– А по кому же? По папе?
– Нет. Но больше я тебе ничего не скажу.
– Что ж, я тебя больше ни о чем и не спрошу, потому что нам, наконец, принесли наш завтрак. А за едой я обычно молчу.
– Я тоже. Приятного аппетита.
– Приятного аппетита, – ответил Крис, и мы принялись за еду.
Как только мы поели, Крис попросил у официанта счет и, несмотря на все мои попытки заглянуть туда, расплатился сам.
– Я же говорил, что в состоянии заплатить, – отрезал он, пресекая все мои возражения. И мне не оставалось ничего другого, кроме как уступить.
– Ну а теперь вперед по злачным местам, – скомандовал он, и мы вышли на улицу. Крис галантно распахнул передо мной дверь машины, и мы поехали.
В тот день мы успели объездить несколько маленьких магазинчиков в Кэмден-тауне со всякими раритетными вещицами, посетили паб, где выпили немного пива, посидели в каком-то маленьком сквере на окраине города, а когда стемнело, Крис повез меня в один из подпольных ночных клубов, где они любили оторваться в свободное время и где, как он выразился, никто не таращится на них так, словно они свалились с луны, так что у них кусок в горле застревает.
– Как будто у тебя на лбу выросла сиська, – сказала я.
– Точно, – расхохотался он. – Сама придумала?
– Нет, у Ильи Стогова прочитала. «Мачо не плачут» называется.
– Отлично подмечено, – ответил он, все еще не в силах сдержать улыбку и, очевидно, представляя себе эту самую сиську на лбу.
В общем, это оказался довольно симпатичный клуб с кожаными диванами вдоль стен, баром и сценой в центре танцпола.
– О! Какой милый клуб. Странно, что о нем до сих пор ничего не пронюхали ваши фаны.
– Мы держим конспирацию, – усмехнулся Крис. – Ну что? Присядем? Что там у нас сегодня в программе, Тони? – обратился он к бармену за стойкой.
– Сегодня у нас выступает Ленни Кравиц.
– Отлично. Ты имеешь что-то против Ленни Кравица? – обратился он ко мне, и когда я отрицательно замотала головой, провозгласил:
– Вот и отлично! Тогда налей нам виски. Ты ведь пьешь виски? Или предпочитаешь водку?
– Вообще-то я никогда не пробовала виски. А водку я вообще не пью, – начала я нерешительно.
– Ну вот и попробуешь заодно. В мире все бывает в первый раз, и стакан виски, и концерт Ленни Кравица в клубе.
– И брудершафт с музыкантом из «Whitchstone Pictures», – добавила я.
– Ну, этого добра, я думаю, в твоей жизни теперь будет предостаточно. Значит, хочешь выпить на брудершафт?
– Ну, мое дело предложить. К тому же первым разом будешь именно ты. Тебе это не льстит? – подмигнула я ему.
– Ну конечно, кому это не польстит. Так что, пьем? Теперь надо выяснить, за что мы пьем.
– За то, чтоб наше будущее сотрудничество оказалось взаимно приятным, – предложила я.
– И как можно более длительным, – заключил он, и мы выпили.
Виски по крепости ничуть не уступал коньяку, я даже не уверена, отличается ли он от него. У меня даже слезы на глазах выступили. Однако в отличие от вина, от которого меня всегда клонит в сон, виски произвел на меня прямо противоположное действие, и я почувствовала себя эдаким бодрячком. Мило болтала с Крисом, а потом, когда начался концерт Ленни Кравитца, я даже станцевала под несколько песен. И, по-моему, прямо на столе. Точно поручиться не могу, так как количество выпитого виски к этому времени составляло четыре порции. В последний раз я так напивалась только по своему неразумению в школе. Теперь же я научилась держать себя в рамках, но с тех пор, как столкнулась на улице с Томом, все пошло наперекосяк. А именно, все мои попытки стать взрослой благоразумной девочкой. То, что я помню относительно хорошо, происходило уже после концерта, когда я уселась в машину Криса, торжественно пообещав, что меня не стошнит, и мы поехали в направлении моего дома.
Помню, по пути он все пытался выведать имя моего тайного возлюбленного, так как очевидно решил, что в пьяном виде я его все-таки выболтаю. Но я держалась, как советский партизан на допросе, и в итоге ему пришлось сдаться.
– Ладно, не хочешь – не говори. Я и спрашивать у тебя ничего не буду.
– Вот и не спрашивай, – огрызнулась я и, отвернувшись, промолчала всю дорогу. И дело было не в том, что я обиделась на Криса (хотя он мог решить именно это), просто весь мой запас бодрости куда-то исчез, и я едва ворочала языком.
– Тебя проводить? – спросил он, когда мы подъехали к дому.
– Спасибо, сама дойду, – ответила я, бурча под нос что-то вроде, что настоящие джентльмены не задаются подобными вопросами. Я ступила на землю, которая почему-то закачалась под ногами, как подвесной мост, присела, обхватив колени руками и снизу вверх взглянула на Криса, вышедшего из машины.
– Ты случайно не помнишь номер моей квартиры? Зрительно я помню, но мне хотелось бы уточнить…
– Всё ясно, – вздохнул Крис и, нежно взяв меня под руку, помог подняться и дотащил до дверей. – Ну а ключ ты хоть не потеряла?
– Вот он, – сказала я, роясь в сумочке. – Вернее, должен быть где-то здесь. Я точно помню. Ой, – сказала я затем, роняя сумку и с удивлением глядя на то, как все ее содержимое разлетается по полу. – А вот и ключи.
– Ну, хоть так ты их нашла, – вздохнул Крис, опускаясь на колени, чтобы помочь мне все собрать. Но в этот момент я тоже присела, и мы больно стукнулись лбами. Боль была настолько сильной, что я мгновенно протрезвела.
– Черт! Как больно!
– Если бы ты спокойно стояла, я смог бы все собрать.
– Ага! А вдруг ты что-то не заметишь или забудешь. Здесь должна быть моя косметичка, пудреница, духи, блокнот и…
– И фотография Тома Тэндли, – заключил он, держа в руке фотку Тома, которую я вырезала из журнала. Он был там такой милашка, что я просто не могла им налюбоваться и повсюду таскала за собой в прозрачном футляре для проездных. Одно время у меня даже была идея ее заламинировать, но потом я решила, что это слишком, и остановилась на футляре. Том там и правда был хорош – эдакий романтический герой со спадающей на лоб челкой.
– Отдай, – выхватила я фотографию у Криса. – И не вздумай ничего себе воображать! Это ничего не значит!
– Что ж, не значит, так не значит. Тебе, кстати, от него привет.
– От кого?
– От Тома.
– Спасибо. И когда же он успел тебе его передать? – демонстративно отряхиваясь, спросила я.
– Сегодня вечером. Когда ты уже вышла. Я шел сзади и увидел его. Он просил передать, что ты неплохо танцуешь.
– О Боже! – воскликнула я, окончательно протрезвев. – Ну почему я всегда влипаю? Надеюсь, он видел не все.
– Боюсь, что абсолютно все. Он пришел сразу после начала концерта, – с улыбкой покачал головой Крис.
– И ты мне ничего не сказал?!
– Ну, я не думал, что это для тебя так важно…
– Всё. Теперь мне конец. Меня уволят, – упавшим голосом проговорила я.
– Наоборот! Ты с успехом прошла испытание и теперь считаешься стопроцентно нашим сотрудником. Особенных похвал заслужил твой танец под песню “We Want Peace”.
– Правда? Это моя любимая песня, – растаяла я, но тут же спохватилась. – Но не обольщайтесь. Больше я так не напьюсь.
– Ничего. Напьешься. Все так говорят.
– А я вот возьму и не напьюсь! Кстати, почему он к нам не подошел?
– Кто? Ленни Кравиц?
– Том Тэндли. Если он видел нас, то почему не подошел?
– Потому что он был не один. И мы были не одни, то есть вдвоем. Я ведь намекнул ему, что мы встретились не случайно, – подмигнул мне Крис.
– Ах ты! – воскликнула я.
– Да ладно. Я пошутил. Ничего я ему не говорил, а вот он действительно был с девушкой.
– С какой? С Линдой? – ляпнула я и тут же пожалела о своей болтливости.
– Да, с ней. А ты откуда знаешь о Линде? – Крис, похоже, был здорово удивлен.
– Да так. Имела счастье познакомиться с ней лично.
– Ну и как она тебе?
– А тебе?
– Ничего себе фигурка, – хмыкнул он.
– Конечно, вам же больше ничего не надо. Ладно, я пошла, – сказала я, пытаясь попасть в скважину ключом, но руки почему-то предательски дрожали.
– Тебе помочь?
– Спасибо, я справлюсь.
– Кстати, забыл тебе сказать: завтра ты приступаешь к исполнению своих обязанностей.
– Как?! – подпрыгнула я от удивления и тут же открыла дверь. – Почему же ты мне раньше не сказал? Как я теперь смогу работать после такого?!
– Очень даже нормально сможешь. Мы собираемся в полдень в студии. Если хочешь, я за тобой заеду. Хотя я могу проспать. Но если ты не боишься опоздать…
– Я лучше сама. Не хочу опаздывать в первый же день.
– Ладно. Если я проснусь, то позвоню тебе. Счастливо.
– Пока, – машинально ответила я, все еще пребывая в шоке.
– Кстати, – спустившись на несколько ступеней, проговорил Крис.
– Что еще? – спросила я, опасаясь еще каких-нибудь новостей.
– Твоя фигура мне нравится гораздо больше, – крикнул он как-то по-мальчишески и сбежал вниз по лестнице, не дожидаясь ответа.
Я лишь хмыкнула от неожиданности, хотя, не скрою, мне были приятны его слова.
Однако войдя внутрь и стоя под душем, я все равно думала о Томе. О том, что он видел меня, о том, что он вновь был вместе с Линдой и о том, что завтра мы с ним увидимся и начнем работать вместе.
========== Глава 6 ==========
Когда на следующий день в десять утра зазвонил будильник, мне показалось, что меня двинули по голове чем-то тяжелым. Всегда по утрам, когда раздается его звон, я тут же вспоминаю анекдот: «– Когда звонит будильник, мне кажется, что в меня выстрелили. – И что ты делаешь, вскакиваешь, как от выстрела? – Нет, лежу, как убитый».
Голова была такой тяжелой, что мне казалось, если я начну слишком усиленно думать, то услышу, как скрипят мои мозги. Чертыхаясь и натыкаясь на все, что оказалось на моем пути, я доковыляла до ванной и со страхом взглянула в зеркало. Это была редкая удача. Похоже, вчерашняя вечеринка прошла для меня бесследно, вернее не сказалась на моем внешнем виде, так как выглядела я немного одуревшей и припухшей, но в остальном всё было совсем не так страшно. А те, кто знает меня плохо, вообще могут ничего не заметить.
В общем, я умылась, приняла душ, привела себя в человеческий вид, затем направилась в кухню, чтобы позавтракать, но не смогла запихнуть в себя ни крошки и в итоге выпила лишь чашку кофе, а затем вызвала такси, потому что Крис, очевидно, утомленный вчерашней прогулкой, так и не позвонил.
К зданию, где находилась студия «Whitchstone Pictures», я подъехала за десять минут до назначенного времени. Оно состояло из тридцати этажей, здесь же располагались офисы различных организаций, редакции печатных изданий и еще неизвестно что. При этом у входа сидел охранник, который внимательно следил по мониторам, чтобы вошедший попал именно туда, куда собирался, и не заглянул по пути еще куда-нибудь. Каждый офис занимал по целому этажу. Я представилась, опасаясь, как бы мои работодатели не забыли предупредить охранника, ведь тогда бы я не смогла проникнуть в эту святыню. Однако он заглянул в какие-то списки, сверился с моим паспортом, энергично затряс головой и сообщил, что офис группы «Whitchstone Pictures» находится на восьмом этаже, и мне достаточно войти в лифт, который тут же домчит меня туда.
«Хм, восьмой», – подумала я. – «Хорошая цифра. Она часто мне попадается и присутствует во всех моих телефонных номерах и в номерах моих друзей».
И вот без пяти двенадцать я оказалась перед дверью студии. Сердце мое отчаянно колотилось при мысли о том, что вот-вот я увижу Тома. Я попыталась открыть дверь ключом, который мне накануне оставил Крис. Но она оказалась незапертой и слегка приоткрылась.
– Здесь кто-то есть? – робко заглянула я внутрь, чтобы не испугать и не смутить кого-нибудь.
– А, Алиса? Входите, – вышел откуда-то Ричард Касперс.
– Привет, – пробормотала я и нерешительно застыла у двери.
– Привет. Да не стойте вы так робко, это же ваше рабочее место. Пойдемте, я покажу вам, где здесь что находится. Итак, то, что вы видите перед собой, – обвел он рукой комнату, в которой мы находились. – Это ваш кабинет. Понимаю, не самый удобный, так как проходной, но ходить тут будут нечасто. Мы иногда и наш продюсер. И если вам вдруг в середине рабочего дня придет в голову поиграть в компьютерные игры, вам не придется прятаться. Главное: отвечать на звонки, поддерживать связь с журналистами, понимать, чего они хотят, и решать, на какие вопросы следует отвечать, а какие можно просто проигнорировать.
– Полагаю, решать мне это придется не на основании личных симпатий? – озадаченно спросила я.
– Определенно. Чуть позже я расскажу вам, какие у нас с кем отношения. Но помните, даже отказывать вы должны вежливо. Надеюсь, это не составит особой проблемы?
– Никаких проблем.
– Вот и отлично. И еще, конечно, вы должны владеть всей информацией на наш счет. Кто, где, когда и с кем. И, понятное дело, о чем-то говорить, а о чем-то…
–…молчать, – договорила я за него. – Что ж, думаю, с этим я справлюсь.
– Я тоже так считаю. Это ваш стол, – Ричард показал на большой стол из черного дерева с компьютером и телефоном. – Можете устроить здесь все по своему вкусу.
– В этом углу у нас находится питьевая вода, – продолжал он, а я, только увидев этот бутыль, поняла, как безумно хочу пить. – Вот эта дверь ведет в туалет, там же находится душ, – показал он на дверь, расположенную справа от входа. – Здесь у нас стоит микроволновка и холодильник, а тут, – торопливо показал он на дверь в дальнем левом углу. – Находится наша студия. Здесь мы работаем, записываемся ну и… так далее.
– Да, жить можно, – протянула я, впечатленная всем увиденным.
– Определенно. Мы и правда здесь живем, когда работаем над альбомами. Сюда же к нам приходят приглашенные музыканты. Но у нас есть еще небольшая студия за городом, в Гилфорде. Туда мы уезжаем, когда хотим поработать спокойно, оторваться от городской суеты, стать ближе к природе, почувствовать ее дух. Особенно там любит находиться Том.
– Вот как, – проговорила я, приняв к сведению эту ценную информацию.
– Правда, в ближайшее время мы туда не собираемся. Каникулы закончились, и нам надо серьезно поработать. По крайней мере постараться, – ухмыльнулся он. – Так, какие-то задумки есть, осталось только воплотить их в жизнь. Здесь мы можем отшлифовать их, придать тот вид, в котором они дойдут до слушателя. А там мы обычно записываем черновые варианты, – тут же подрезал крылья моей мечте Ричард.
– А-а, – протянула я. – Значит, я там находиться не должна?
– Пока нет. Но если мы все туда уедем, то и вы с нами, – успокоил он меня.
– А если туда поедет только Том? – чуть было не спросила я, но вовремя прикусила язык.
– А можно увидеть вашу студию? – перевела я разговор на другую тему, чтобы не сболтнуть чего-то лишнего, хотя это было бесполезно.
Я находилась в офисе группы «Whitchstone Pictures», разговаривала с их бас-гитаристом, и каждый предмет в этом помещении напоминал мне о Томе. Я вспомнила фильм о фанатах «Битлз» (кажется, он назывался «Я хочу держать тебя за руку»), где девчонки охотились за всеми принадлежностями своих кумиров – полотенцами, расческами с оставшимися на них волосами. Странно, что они не залезли в ведро за использованной туалетной бумагой. Хотя, может, это осталось за кадром?
– Так вам интересно взглянуть на студию? – прервал мои размышления Ричард.
– Конечно, – спохватилась я. – Простите, что-то я сегодня торможу.
– Ничего, со всеми бывает, – успокоил он меня, открывая дверь студии. И я лишь ахнула от восхищения: в первой комнате с пультом и столом со всякими разными кнопочками находились два больших белых кожаных дивана и стол из черного стекла между ними. Комната с микрофонами и музыкальными инструментами находилась за стеклянной стеной.
– Здорово, – проговорила я, стараясь не думать ни о чем плохом, и потому не глядя на диваны.
– Да, мы постарались сделать это место как можно более уютным, потому что, как я уже говорил, нам часто приходится жить здесь.
– А! Вот вы где! – раздалось за спиной и, обернувшись, я увидела Пита.
– Опаздываешь, – посмотрел на часы Ричард.
– Да, извини. Но ты же понимаешь, все равно никто не приходит вовремя. Зато теперь мы знаем, кто из нас самый дисциплинированный. Ну как, вы со всем познакомились? – обратился он ко мне.
– Теперь, кажется, да, – кивнула я.
– Ну вот и отлично! Ну а ты рассказывай, как дела дома? Развод нам не грозит? – повернулся он к Ричарду, и они заговорили о чем-то своем, так что я постаралась как можно незаметнее ретироваться и уселась за свой рабочий стол. Затем вспомнила о своей жажде и один за другим осушила три стакана с водой, а четвертый поставила перед собой на столе.
Едва я включила компьютер, как у меня над ухом раздался до боли знакомый голос:
– Что, похмелье?
Я подняла глаза и как во сне увидела перед собой Тома. Он стоял и с улыбкой показывал на мой стакан с водой. Боже! Он показался мне таким красивым! Мне хотелось плакать от счастья, глядя на него. В последний раз со мной такое случалось в седьмом классе, когда я была влюблена в солиста группы «На-на». Вот уж не думала, что подобное еще возможно в мои годы.
Между тем Том, не получив никакого вразумительного ответа, решил, что я не поняла его английский и стал объяснять:
– Похмелье – это тяжелое состояние после того, как много выпьешь. Алкоголя, понимаешь?
– А, похмелье, алкоголь, – закивала я с идиотской улыбкой на лице, решив, что лучше буду выглядеть в его глазах просто дурой, чем влюбленной дурой.
– Да, да! Я вас вчера видел, – произнес он по слогам и подмигнул мне.
– Я знаю. Крис мне говорил.
– Да, Крис умеете развлечь девушку. Правда, еще неизвестно, кто кого развлекал.
– Я надеюсь, мы оба не скучали, – робко опустила я глаза, раздумывая, что мог наговорить ему Крис о нас. Похоже, он постарался, потому что Том тут же сказал, что я не пожалею, и что Крис замечательный парень, но предупреждение о служебных романах остается в силе, а вообще ему надо идти в студию, потому что его наверняка заждались.
Нет, определенно все шло совсем не так, как я рассчитывала. Я вовсе не собиралась будить в Томе ревность романом с Крисом и таким образом разжигать в нем интерес. Это можно было сделать потом, когда я начну хоть что-то значить для него, а не теперь, когда я просто новый сотрудник, вызывающий интереса не больше, чем какой-нибудь новый диван. Крису определенно лучше сейчас не попадаться мне на глаза. Но он, конечно, не слыша моего крика души, возник в этот момент на пороге.
– Привет, красавица! Как себя чувствуешь? – спросил он с сияющим видом, от чего мне захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым.
– Судя по тому, что пришла сюда вовремя, явно не хуже тебя, – отрезала я и тут же подумала, что меня могут уволить за подобную дерзость.
– Эй, ты что, сердишься, что я тебя не подвез? Но я действительно проспал, – сказал он, садясь на мой стол и очевидно, ни капельки не сердясь. – Ты что, мне не веришь?
– С какой стати я должна тебе верить или не верить? Ты не мой шофер. И вообще, не стоит нам вести себя так, чтобы о нас болтали всякие глупости, – продолжила я свою рискованную игру.
– Болтали всякие глупости? И кто же это болтает о нас всякие глупости? Покажи мне его и я набью ему морду!
– Да так, ходят слухи. Ты же сам их и распускаешь…
– Я распускаю?! – возмущенно воскликну Крис. – Да будет тебе известно, что я никому и словом не обмолвился. И если бы мы вчера не встретили Тома… Ах, вот в чем дело! Ты боишься, что он решит, что мы…
– Крис, тише, пожалуйста. Совсем не обязательно, чтобы все это услышали, – испугалась я, не оставив ему тем самым никаких сомнений в верности своей догадки.
– Я был прав. Ты любишь его, – вставая со стола, проговорил он. – Что ж, желаю удачи.
– Я не понимаю, о чем ты, – покачала я головой, стараясь придать безразличное выражение своему лицу, но Крис лишь пожал плечами и пошел в студию, а я осталась сидеть одна перед своим компьютером, чувствуя, что мне становится все более и более тошно.
Последним в офис вбежал Франк.
– Привет, – помахал он мне на ходу, затем остановился.– Я сильно опоздал?
– Все уже там, но пришли недавно.
– О-о. Похоже, мне влетит! Но мне надо было отвезти мою девочку в школу. Если что, вы сможете это подтвердить?
– Без проблем, – пожала я плечами, думая, что не так уж много здесь значит моё слово, и посмотрела на часы. «Интересно, в каких это школах занятия начинаются в час дня? А еще хотелось бы узнать, что это у него за девочка? Неужели музыканты «Whitchstone Pictures» встречаются с несовершеннолетними?». Видимо, все эти сомнения отразились на моем лице, потому что Франк тут же принялся объяснять, что он отвозил свою маленькую дочку Роуз в музыкальную школу, а я, наверное, вообразила себе невесть что.
– Да что вы, вовсе нет, – смущенно рассмеялась я.
– Кстати, хотите пива? – неожиданно предложил Франк. – Я тут купил упаковку по дороге, чтобы их задобрить, но если вы не откажитесь…
– Хочу, – неожиданно для себя самой воскликнула я, и тут же отругала про себя: «Тебе что, вчерашнего мало?». Но тем не менее взяла протянутую им бутылку, которая приятно холодила мои вспотевшие от всех треволнений ладони.
«Так начинается алкоголизм. А женский алкоголизм вообще не лечится», – застучали в моей голове молоточки.
– Нет! Мы его ждем, начать не можем, а он тут пиво с девушками пьет! – раздался внезапно грозный голос Пита, и я от неожиданности едва не выронила бутылку.
– Простите, я не пью на рабочем месте. Обычно, – стала я извиняться, чувствуя, что вот-вот сгорю от стыда и запихивая бутылку под стол.
– Да? И напрасно, – подмигнул мне Пит. – Лучше бы вы с нами выпили. Тогда мы тоже не будем чувствовать себя законченными алкоголиками. Франк, надеюсь, ты о нас не забыл.
– Обижаешь. У меня тут на всех! Холодное пивко! – извлек Франк целую упаковку и водрузил ее на мой стол.
– Вы не против? – осведомился он.
Я лишь отрицательно мотнула головой. А тем временем все остальные, почуяв выпивку (у мужиков на это просто какой-то потрясающий нюх), вышли из студии, радостно поприветствовали Франка и, стукнувшись горлышками бутылок, выпили за встречу и за мой первый рабочий день. Я чокнулась вместе со всеми, но сидела тихо, боясь поднять лишний раз глаза на Криса и Тома и гадая, не рассказал ли Крис остальным о моей любви. Но судя по тому, что вели они себя как обычно (точнее, насколько я могла судить, что они ведут себя так обычно), он умел держать язык за зубами. Я исподтишка взглянула на него и тут же наткнулась на пронзительный взгляд его голубых глаз, отчего залилась краской как влюбленная школьница.
«Еще мне любовных треугольников не хватало», – пронеслось у меня в голове, но, похоже, его это все просто забавляло.
– М-да, этот стол определенно больше подходит для танцев, – многозначительно изрек он, и они с Томом громко рассмеялись. Это уже было выше моих сил. Выдержкой я никогда не отличалась, а тут, когда надо мной издевался мужчина моей мечты, я этого вообще снести не могла. Вскочив со стула, я выдала такое, что до сих пор себе удивляюсь:
– Знаешь что, Крис, – начала я. – Я мучилась из-за того, что наговорила тут тебе, хотела извиниться, но вижу, что была права, не поторопившись с этим. Потому что нет ничего хуже сплетничающих мужчин, особенно если они в открытую смеются над женщиной! Вы думаете, что вы лучше в пьяном виде? Да ничуть не лучше! Фотографии ваших пьяных физиономий кочуют по Интернету, и у меня было время их изучить. А если я нужна вам в качестве клоуна, то нам лучше сразу выяснить это и расставить все точки над i!
Высказав все это, я поняла, что, пожалуй, наговорила чего-то лишнего и вообще совершила непоправимую ошибку. Со мной определенно творилось что-то странное – закатить истерику в первый же день на новой работе, да еще будучи единственной девушкой среди пяти мужчин, для этого нужен особый талант. И он проснулся во мне совершенно не вовремя.
Обведя взглядом пораженных Пита, Франка и Ричарда, а также притихших Тома и Криса, я ахнула и пулей вылетела из кабинета. Так паршиво мне не было давно. Став у окна в коридоре, я наблюдала за спешащими по делам прохожими и чувствовала себя инопланетянином, заброшенным на чужую планету в наказание за свои грехи.
Тут сзади хлопнула дверь и, обернувшись, я увидела Криса.
– Мы можем поговорить спокойно? – спросил он.
– Прости меня, – сжавшись, проговорила я, мне было ужасно стыдно.
– За что? Ты сказала правду, мы вели себя гадко.
– Вы вели себя совершенно естественно. Это я веду себя как климактерическая стерва.
– Просто похмельный синдром. А может, у тебя давно не было секса? – предположил он.
– Знаешь что, эти вопросы я с тобой обсуждать не собираюсь. Я, конечно, вела себя отвратительно, но не стоит вести себя как психиатр, к которому я пришла на прием.
– Кстати, может, стоит? На приём? – усмехнулся Крис, облокачиваясь на стену и глядя на меня в упор прищуренными глазами.
– Может, и стоит, – улыбнулась я, понимая, что зашла слишком далеко.
– Я тебя могу к своему пристроить, если захочешь.
– Боюсь, у него слишком высокие расценки. Я все-таки не рок-звезда.
– Ничего, тебе он сделает скидку. Так что, остаёшься?
– В каком плане? – не поняла я.
– Ну, с нами. Все решили, что я тебя чем-то очень сильно довел, раз ты так бурно отреагировала на невинный смешок.
– Ну, не такой уж невинный. Но скажи, я вчера и правда так ужасно выглядела, когда плясала на столе?
– В том-то и дело, что ты выглядела великолепно. В тебя просто нельзя было не влюбиться. Но, знаешь ли, это было несколько необычно. Скажем так, я не ожидал от тебя такого поведения.
– И после всего этого вы хотите оставить меня?
– Да нам без тебя теперь просто не обойтись! Кто же будет плясать на столе под песню “We Want Peace”? Не Том же.
– Иди к черту, – шлепнула я его по руке. – Я остаюсь, пока вы сами меня не выгоните.
– Тогда добро пожаловать, – распростер Крис свои объятия, и я прижалась к его плечу и вдруг, неожиданно для себя, расплакалась.
– Ну, не надо, – похлопывал он меня по плечу.
– Только не подумай, что я истеричка, – отстраняясь от него, проговорила я, и высморкалась в платок, по счастливому стечению обстоятельств оказавшийся в кармане моих джинсов. – Просто я совсем как героиня Джульетт Бинош в фильме «Любовная история». Ты смотрел этот фильм? Там еще Жан Рено играет?
В ответ Крис лишь отрицательно мотнул головой.
– Так вот, у меня та же черта, что у неё. Я могу спокойно сносить всякие крики и гадости, но совершенно расклеиваюсь, встречаясь с сочувствием. Самое смешное, что я открыла в себе эту особенность совсем недавно.
– Наверное после просмотра этого фильма. Или по приезде сюда?
– Может быть и то, и другое. Это не очень далеко по времени.
– Вижу, климат Англии действует на тебя довольно странно.
