Текст книги "Мама, я рокера люблю! (СИ)"

Автор книги: Crazy_Hatty

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

«Посмотрев на днях фильм „Бриджит Джонс. Грани разумного“, или просто „Бриджит Джонс 2“, я воскликнула: „Ну почему?! Почему все это время я ничего не записывала?! Ведь моя жизнь не менее интересна! Особенно ее последние месяцы, особенно период моей страстной влюбленности в Тома Тэндли и все, связанные с этим страдания!“ А потом я резко перестала рыдать и рвать на себе волосы и решила, что не все еще потеряно. Склерозом я не страдаю, так что смогу восстановить в памяти несколько этих и без того незабываемых месяцев. Конечно, я едва ли смогу вспомнить, когда у меня полез первый зуб или первое произнесенное мной слово, но ведь это вряд ли кого-то заинтересует. Конечно, если со временем я про-славлюсь, стану достоянием нации, и у меня появятся фанаты, они смогут разыскать эту информацию в анналах истории, но пока приходится думать о большинстве, которому, если быть откровенной, глубоко параллельны столь интимные детали моей жизни, поэтому я буду писать о том, что интересно всем в этом мире, даже тем, кто в этом никогда не признается. О любви. Потому что это именно история любви. Моей большой любви, которая началась несколько месяцев назад, о чем я, собственно, и хочу рассказать.

Итак, я жила тогда… Нет, не в Одессе. В Москве. Начинаю прямо как А.С. Пушкин, и хочу заметить, что эта цитата окажется далеко не последней в моем дневнике. Дело в том, что у меня прямо какая-то страсть к цитированию, стоит мне начать о чем-то рассказывать, и я тут же вспоминаю подходящий сюжет из фильма, книги, анекдота или строчку из песни. И начинается: «А помнишь…» И понеслось. В этих случаях главное, чтобы мысль не унесла меня слишком далеко от темы повествования, что, похоже, начинает происходить.

Итак, прошло где-то полгода с тех пор, как я поселилась в Москве. Работала журналистом в одном глянцевом женском журнале, писала статьи на темы «Все ли мужики козлы?», «Как вести себя на первом свидании, если вам за 30» и т.д. Зарплата, конечно, не ахти, но на жизнь вполне хватало. Многие интересовались, как мне, приезжей и не имеющей никаких знакомств в столице, удалось устроиться в такое крутое издание. Что ж, будем считать, что мне просто повезло. Я черканула им пару писем, отправила шесть рассказов на конкурс и… меня заметили. Через три года. В общем, я стала почти крутым журналистом, знала в лицо всех знаменитостей, а с некоторыми даже здоровалась при встрече.

А еще у меня был почти бойфренд. Вернее, партнер. Андрей. Мы с ним встречались раз в неделю, чтобы удовлетворить наши сексуальные потребности, которые, видимо, у нас обоих оказались не особо выдающимися. Наша связь напоминала мне отношения двух супругов на десятом году совместной жизни, когда в постель с человеком ложишься не из-за страстного желания, а по привычке. Просто оттого, что организм требует, да и ты вроде не против. Все тихо, мирно и без эксцессов.

Андрей работал фотографом для нескольких глянцевых журналов и был довольно известен. Для нашего журнала он, однако, фотографий не делал. А познакомились мы на одной корпоративной вечеринке, посвященной юбилею нашего журнала, на которую его пригласил друг, ведущий у нас постоянную рубрику. Эдакий взгляд с другой стороны. Якобы антипод авторов-женщин. Хотя как метросексуал может быть антиподом женщины, когда у них абсолютно одинаковые интересы – в какой город поехать на шопинг, в какой салон пойти на эпиляцию и где тусануться. Конечно, он мог рассказать, как закадрить девчонку, но мне как-то пришлось наблюдать, как он делает это в жизни. Так вот, ничего общего между теорией и практикой. На самом деле это его всегда кадрили молоденькие глупые модельки, а ему лишь оставалось выбирать.

Конечно, вокруг Андрея тоже вертелись толпы старлеток, но он оставался к ним на удивление равнодушным. Поначалу я не могла этого понять, но позже, когда мы уже стали близки, он раскрыл мне эту страшную тайну. Оказывается, его совсем не возбуждали девушки ростом выше 170 см, так как его рост был ровно 171 см, и с ними он чувствовал себя коротышкой. К тому же с ними, как он выразился, он ощущал себя на работе и только с кем-то вроде меня мог по-настоящему отдохнуть и расслабиться. Так что я, очевидно, должна была благодарить судьбу за то, что мой рост остановился на критической отметке – 170 см и на меня пал выбор Анд-рея.

Нам с ним было неплохо, но я все время ощущала, что мне чего-то не хватает. Может, всему виной излишняя романтичность, но я считала, что в жизни надо непременно испытать подлинную страсть и любовь. Ну, или хотя бы что-то одно. Поэтому никогда и не воспринимала всерьез наши отношения. Он, похоже, тоже особо не парился по этому поводу. Хотя однажды, шутки ради, предложил мне пожениться. Но я не ждала ничего хорошего от отношений, которые еще до брака казались устаревшими, а о том, что произойдет с нами потом, мне и подумать было страшно. Да и Андрей особо не настаивал.

***

Так бы и тянулась моя жизнь ни шатко ни валко, если бы не Алена. Мы с ней познакомились на вечеринке по поводу приезда в Москву группы “A-HA”. Костя, муж Алены занимался организацией концертов разных зарубежных звезд, а я попала туда как журналист гламурного журнала. «А-НА», конечно, были просто супер, но наше с Аленой знакомство оказалось гораздо более значимым для моей будущей жизни, можно даже сказать, оно было судьбоносным.

Она училась на третьем курсе МГИМО на юриста, которым скорее всего не собиралась становиться, потому что влекла ее журналистика. Потому она так и обрадовалась моему появлению на этой вечеринке.

К тому же у нас оказались похожие имена: Алена и Алиса. А я заметила, что всегда хорошо лажу с теми, в чьих именах есть те же буквы, что и в моем.

В общем, мы с ней неплохо поладили. И обсуждая как-то личную жизнь, договорились до того, что стали обсуждать, с кем из знаменитостей хотели бы переспать. Алена сказала, что ее никто так не заводил, как Орландо Блум во «Властелине колец» Я призналась, что мне он тоже нравится, однако заниматься сексом с мужчиной в парике…

– Ну а ты? С кем бы ты хотела переспать? Ни за что не поверю, что Андрей – мужчина твоей мечты! – воскликнула она и выжидательно посмотрела на меня.

– А чем тебе не нравится Андрей? По-моему он очень даже ничего, – попыталась отшутиться я, так как не горела желанием откровенничать с кем-либо. У меня с этим всегда были проблемы. Я ни родителям не могла поведать свои секреты, ни самым близким подругам. Потому что все мои чувства, будучи озвученными, мгновенно теряли глубину, выглядели мелкими, пошлыми и избитыми. Оттого я, наверное, никогда бы не смогла стать актрисой, разве только комедийной. А еще в меня всегда влюблялись мои друзья по переписке, потому что я замечательно изъяснялась на бумаге и казалась им блестящей собеседницей – так остроумно шутила, делала тонкие замечания. Они же не знали, что при встрече я буду молчать как рыба, потому что мне нужно время, чтобы раскрыться и стать той, какая я есть на самом деле – то есть той самой блестящей ироничной собеседницей. К сожалению, многие сбегали, так этого и не дождавшись. А я их особо не удерживала. Я ведь не знала, что при встрече они окажутся совершенно не похожими на того, кого я ждала все это время. Того, в кого, как девчонка, была влюблена с семнадцати лет.

– Ну так что? Кто он, мужчина твоей мечты? Он же существует, тот, с кем бы ты, не раздумывая, согласилась переспать? – повторила Алена, увидев мое замешательство.

– С Томом Тэндли, – ляпнула я и почувствовала, как краска заливает мое лицо. – Глупость, конечно. Понимаю, что это невозможно, но я ведь имею право мечтать, – стала оправдываться я.

– С Томом Тэндли? А кто это? – удивленно спросила Алена. По моей реакции она видела, что я не шучу, и понимала, что когда-то слышала это имя, только оно не вязалось у нее ни с каким образом.

– Ну, Том Тэндли, солист группы «Whitchstone Pictures», – уже жалея о своем при-знании, объяснила я.

– А! Этот здоровый парень, который все время орет какие-то жуткие песни, – поняла, наконец, Алена. – Но разве он для тебя не старый? Ему же, наверное, лет сорок. Староват для романтического героя.

– Мы, кажется, говорили о сексе, а не о романтике, – пробурчала я, обидевшись за мужчину моей мечты.

– Он что, серьезно тебе нравится?

– Да. И во-первых, ему не 40, а 37. К тому же он свободен, не то, что твой Орландо.

– Конечно, кто на такого позарится. Ой, извини. Я просто не могу представить вас рядом. Ты и он, – и Алена скорчила такую гримасу, словно говорила о какой-то жабе.

– А это и не нужно. Все равно мне ничего не светит, – отрезала я, ругая себя за то, что начала этот разговор.

***

Том Тэндли – мужчина тридцати семи лет, который поет песни с жуткими садомазохистскими текстами собственного сочинения и при этом еще стремится стукнуть себя побольнее или нанести другие увечия. Никто и никогда не возбуждал меня сильнее. От одного звука его голоса у меня сжимается все внутри. А его взгляд. Когда я представляю, что он мог бы и на меня так посмотреть, у меня мурашки бегут по спине. Может, я ненормальная, но особенно сильно меня возбуждают его безумные стихи. Бред какой-то! И это в 26 лет.

– Значит, Том Тэндли… – задумчиво произнесла Алена. – Ну что ж, думаю, я смогу исполнить твое желание. Только ты должна пообещать мне кое-что.

– Что? – спросила я и почувствовала, как у меня засосало под ложечкой в предчувствии чего-то необыкновенного.

– Ты должна пообещать, что сделаешь это, если я познакомлю вас, когда он приедет с концертом в Москву.

– А что, он должен приехать? – упавшим голосом спросила я.

– Пока нет. Но однажды это произойдет, а ты исполнишь свое обещание.

– Какое еще обещание? Ничего я не обещала!

– Нет обещала. Ты – одна из немногих женщин, которым выпадает счастье реализовать свою мечту, и ты не имеешь права отказаться от нее. Ты познакомишься и переспишь с ним, о кей?

– Ладно, – сдалась я, решив, что он все равно приедет к нам не скоро, а к тому времени Алена может забыть о нашем уговоре.

– Вот и хорошо, – обрадовалась она. Больше мы этой темы не касались.

И вот где-то через полгода Алена мне позвонила.

– Привет, слушай, а как у тебя с английским? – сразу перешла она к делу.

– С английским? Когда-то говорила свободно, а что?

– Отлично! 25 августа «Whitchstone Pictures» выступают в Москве. До этого они будут тусоваться тут пару дней. У них тут, оказывается, знакомые. Так что готовься!

«Та-да-да-дам!», – прозвенело у меня в голове и едва не подкосились ножки.

– Что значит готовься? С чего ты взяла, что 25-го? Афиш-то нигде нет

– Потому что сейчас что? Июнь. А с июля афишки будут и реклама пойдет. У них, оказывается, много поклонников, не ты одна. Кстати, что за название такое – «Whitchstone Pictures»?

– Они интересуются всякой чертовщиной и кино, потому и группу решили назвать так, чтобы какой-нибудь киноконцерн напоминало. Вот и назвали вроде “Touchstoun Pictures”. А ведьму приплели, чтобы страшнее было, – промямлила я, словно на экзамене, факты, известные любому фанату этой группы.

– А, понятно. Все-то ты знаешь! Ну ладно, я тебе потом ещё перезвоню. И не вздумай куда-нибудь улизнуть – не прощу! Из-под земли достану!

– Ладно, не исчезну, – нехотя согласилась я, уже строя в голове план какой-нибудь клевой отмазки.

========== Глава 2 ==========

Анекдот в тему: «Водитель-хиппи ведет автобус и объявляет: – Пиплы, коцайте тикеты. Прокоцанный тикет – клевая отмазка, тикета нет – гнилой базар. Пиплы, варнинг! Непрокоцанный тикет за отмазку не катит».

Сказать, что эта новость стала для меня чем-то вроде снега на голову, это не сказать ничего. Для этого надо знать мою неврастеническую натуру. Все признаки нервного истощения были на лицо: отсутствие аппетита, бессонница и повышенная нервозность. Такая, что слегка заденешь – искры полетят. На работе меня старались лишний раз не трогать. Но не подумайте, что это оттого, что я на всех кидалась. Я стараюсь контролировать свои эмоции с посторонними. А вот Андрею досталось. Я пару раз так на него зверанулась, что он боялся лишний раз рот открыть.

– У тебя проблемы? – наконец, не выдержал он, задав мне чисто английский вопрос.

– No problem, – по-английски ответила я. – Нет проблем и нет настроения. Так что извини, сегодня ничего не получится.

– Это я уже понял, – вздохнул мой понятливый мужчина. Вот за это я его всегда и любила – ему никогда не было необходимости что-либо объяснять. Нет, значит, нет. Да – замечательно. Что ни говори, а понятливые люди никогда не перестанут мне нравиться.

Глупо, конечно, так дергаться из-за перспективы исполнения собственной мечты. Но, наверное, всему виной была моя дурацкая вера в одну древнюю мудрость – бойтесь своих желаний – иногда они сбываются. Однако, как бы то ни было, я скоро смирилась с этой благостью судьбы и даже немного успокоилась. Мало того, несколько раз мы с Андреем даже встречались. Причем ни разу во время секса с ним я не представила себе на его месте Тома Тэндли. Считаю, что глупо и по меньшей мере непорядочно, занимаясь сексом с одним человеком, представлять себе другого, если уж ты добровольно оказалась с ним в одной постели.

В общем, так, с роковой неизбежностью, приближался день Х, время Ч или еще что-то страшно долгожданное. На Арбате вывесили огромный плакат с фотографиями «Whitchstone Pictures» и Тома Тэндли в полный рост на первом плане. Я пробегала мимо него, украдкой любуясь и вздыхая про себя. По радио «Максимум» все время крутили рекламу их концертов и песни. Так что у меня возникло ощущение, что весь мир сговорился, чтобы не дать мне забыть об этом свидании, которое приобретало все более реальные очертания.

Вновь вернулись признаки неврастении. Хотя если бы в это время Алена позвонила мне и сказала, что все отменяется, я бы билась головой о стенку из-за своей несчастной судьбы. И вот она позвонила мне. И сказала:

– Ну как, готова?

– Что значит готова? – как можно спокойнее произнесла я.

– К свиданию с мужчиной своей мечты. Ладно, не дрейфь. Никто тебя с ним спать не заставит. Как будет, так и будет. У них тут большие друзья есть в Москве, они устроят им полную культурную программу. Так что в плане секса они будут полностью удовлетворены, нам сказали на эту тему вообще не париться.

– А в плане чего они не будут удовлетворены? – сухо спросила я, ощутив совершенно неуместный укол ревности.

– В плане культурного общения, – ответила Алена, словно и не заметив, моей реакции. – Вот тут-то мы и предоставим им тебя!

– В качестве аперитива.

– Да нет, на сладкое. Это будет вечер перед днем концерта. 23-го они оттягиваются со своими друзьями, 25-го с утра готовятся к концерту, а 24-го мы их развлекаем. Так что все в твоих руках.

– Да, когда их стошнит от общения с тетками с большими сиськами, вы подсунете им меня.

– Да нет же, все будет нормально, не парься. Так я тебе через пару дней перезвоню? Договоримся обо всем точно.

– Хорошо. Пока.

– Пока, – попрощалась Алена и положила трубку.

У меня вновь нервно затряслись руки. Я ругала себя, уговаривала, мол, было бы из-за кого переживать – из-за типа, который не брезгует спать с проститутками. И так, наверное, в каждой стране, в каждом городе, куда они заезжают. А сколько их было этих городов и еще будет? Да еще неизвестно, не болен ли он чем-нибудь!

«Гостиница, вокзал, барабанщик-сосед. Иногда кто-нибудь сделает минет», – как поет «Чиж». Ну, в том, что номера у них всех отдельные, я не сомневалась, а вот все остальное…

«Говорят, музыканты самый циничный народ», – навязчиво вертелась в голове фраза из той же песни.

В общем, эта психотерапия подействовала, и когда Алена позвонила, чтобы уточнить, куда мне прийти, я тряслась уже значительно меньше.

– Ни о чем не беспокойся. Толик тебя заберет и привезет прямо в клуб, – сказала она.

– Толик?

– Ну, наш шофер.

– А почему в клуб? Разве вы не собирались устроить все в ресторане?

– Собирались. Но в клубе обстановка более демократичная, а они ребята не пафосные, так что сами сказали, что ничего против не имеют.

– Понятно, – сказала я, испытав некоторую обиду на то, что Алена знает о моем любимом больше меня. – Значит, когда Толик за мной заедет?

– В восемь. И где-то к полдевятого подрулите к нам.

– Хорошо, тогда увидимся.

– Конечно, детка. Чао, – басом произнесла Алена и отключилась.

«Я ждал это время и вот это время пришло», – пел В. Цой по «Нашему радио». И мое время тоже пришло. Я посчитала эту песню счастливым знаком и, полная боевого настроя, ждала встречи с мужчиной моей мечты.

Ровно в восемь, точный как кремлевские куранты, появился Толик. Встретишь такого на улице – и никогда не подумаешь, что шофер. Высокий, подтянутый молодой парень. Да еще и в очках. Моя мама считает очки признаком интеллигентности. «Значит, много читает», – говорит она. Хотя я давно уже избавилась от подобных предрассудков и вопли типа «А еще в шляпе!» считаю пережитком прошлого.

Однако внешность Толика вполне совпала с его натурой – он действительно оказался вежливым и симпатичным парнем.

– Никогда не видела шофера в очках, – тут же попыталась сострить я.

– А я их только вечером надеваю. Так лучше видно.

– Понятно. А вы знаете загадку про шофера по имени Толя?

– Вернее, Толька? Знаю, – усмехнулся он. – Только шофер свернул за угол, начался дождь. Как звали шофера?

– Толька, – ответила я, и мы весело засмеялись.

– Я ведь совсем не собирался работать шофером, медицинский окончил.

– И что же отвернуло вас от медицины?

– Не поверите – маленькая зарплата. Но я все равно буду врачом. Только уже не здесь. Вот накоплю достаточно денег и махну за границу. В США или Канаду, а может, в Европу куда-нибудь.

– Правильно. Любимую профессию нельзя бросать. Но надо чтобы за нее хорошо платили. А вы случайно не смотрели фильм «Грязные прелести»? – внезапно всплыла у меня в памяти новая ассоциация.

– Нет, а что?

– Да так, хороший фильм, – ответила я, решив не вдаваться в подробности, чтобы не портить ему настроение всякими ужасами, подстерегающими врачей-эмигрантов за рубежом.

– Но я обязательно посмотрю. Как вы сказали? «Грязные прелести»?

– Да. Там Одри Тоту играет, что в «Амели» снималась.

– А! Она мне нравится. Теперь уж точно не пропущу.

– Да уж. Очень поучительная история, – кивнула я.

На этом все темы для разговоров оказались исчерпаны, и в машине воцарилась тишина, которая длилась совсем недолго, так как через пару минут мы подъехали к зданию клуба. У входа меня встретил Костя, муж Алены, и проводил внутрь.

В вестибюле меня уже ждала возбужденная Алена. Ее глаза горели, и она тут же затарахтела мне в ухо:

– Ты была права. Ребята – просто супер! Но на твоем месте я бы обратила внимание на барабанщика – он гораздо привлекательней твоего Тома, да и моложе явно. Но и гитарист тоже ничего. Как тебе?

– Алена, мне не нужен гитарист или барабанщик. Я тебе уже сказала, что…

– … ты любишь Тома Тэндли! Знаю, знаю. Ладно, пойдем. Только сидеть тебе все равно придется рядом с барабанщиком. Твой Том уселся посередине, так что к нему не подлезешь.

– Ничего, разберемся, – успокоила я ее, почувствовав, как трясутся все мои поджилки. И тут же меня охватила паника. – Как я выгляжу? – схватила я Алену за руку.

– Лучше всех. Нет, правда, замечательно. Немного усилий – и он твой.

– Ну что ж, тогда вперед, – вздохнула я, и мы вошли в зал.

Я сразу узнала его. И хотя он, по правде сказать, ничем не выделялся среди сидящих за столом, для меня на нем был сосредоточен центр Вселенной.

«Совсем как Христос с учениками. Тайная вечеря», – подумала я, но тут же отогнала от себя эту богохульную мысль.

“Sail away with me, honey,

Close my eyes with your hands.

Sail away with me, honey, now, now…” – звучало в зале, и я повторяла про себя эти слова в надежде, что мой возлюбленный услышит зов моего сердца и все поймет. Встанет, протянет мне навстречу руку и скажет…

– А это и есть Алиса, ваша большая поклонница, о которой я вам рассказывала, – развеял мои мечтания голос Алены, и я увидела перед собой улыбающееся лицо Криса Армонинга, барабанщика «Whitchstone Pictures». Он был единственным, кто встал при моем появлении. Возможно, это было связано с тем, что именно с ним я должна была сесть рядом, и он встал, чтобы подвинуть мне стул, но как бы то ни было, это было очень важно для меня в тот момент. Том же лишь слегка кивнул мне, но и этого было достаточно, чтобы мое сердце бешено заколотилось. Хотя мне, вероятно, стоило ещё тогда задуматься и пересмотреть свои взгляды на мужчин, и в частности на того, кто сейчас так любезно подвинул мне стул. Но недаром ведь говорят, что любовь слепа. Хотя я бы сказала, что она всепрощающа. Это более точное определение. Да и вообще, дался мне этот стул!

– Значит, вам нравится наша группа? – снизошел, наконец, до меня Том, когда я уселась.

– Да, и очень, – ответила я, смело встретив взгляд его серо-голубых глаз.

– И что же вам в нас больше всего нравится? – допытывался он.

– Ты, – едва не сказала я, но сумела сдержаться и, приняв сосредоточенный вид, попыталась изобразить усиленную работу мозга.

– Да ладно, не мучайтесь так, это не экзамен, – нетерпеливо отмахнулся он и переключился на разговор с соседями по столу, потеряв ко мне всякий интерес. «Ну, вот. Теперь еще и дурой себя выставила», – ругалась я про себя, уткнувшись в бокал с вином и какое-то время не отрывая от него взгляда. Словно это был и не бокал вовсе, а какой-то магический шар, в котором я пыталась разглядеть свое будущее. А виделось оно мне совсем не радужным.

– Ну а песня любимая у вас есть в нашем репертуаре? – оборвал эти унылые мысли Крис. – Я понимаю, нескромно требовать оценки своего творчества и тем самым напрашиваться на похвалу, но все же хотелось бы знать, что больше нравится нашим слушателям из других стран.

– Ну что вы, ваш вопрос очень понятен! У меня много любимых песен, например, “You Will”, – ответила я и украдкой взглянула на Тома. Знал бы он, как соответствует эта песня моему нынешнему состоянию.

«Я знаю, что ты предашь меня

В один прекрасный день

Ты просто уйдешь от меня.

Ты смешаешь меня с дерьмом.

И все равно я не перестану любить тебя.

Назови меня мазохистом,

Назови меня идиотом.

Ты все равно скажешь эти слова

И будешь права».

Как хорошо, что в английском языке нет окончаний мужского и женского рода, и я могу использовать эту песню, как свой гимн.

– Да, это классная песня, – ответил Крис. – Помню, Том написал ее в тот день, когда бросил свою девушку.

– Вы хотите сказать, когда его бросила девушка? – переспросила я.

– Нет. Именно он. Песня написана от ее лица. Здорово, да? И главное, никто не догадывается!

– И много у него таких песен, написанных от лица девушек? – спросила я, на этот раз пожалев об отсутствии окончаний женского и мужского рода в английском языке.

– Да нет. Со всеми остальными все в порядке. По крайней мере, нам он ничего не говорил, – ухмыльнулся Крис, и мне тоже стало смешно. В самом деле, чего это я так разволновалась из-за какого-то пустяка? И я залпом осушила бокал.

Так прошел этот вечер. Том почти не замечал меня. И если бы не Крис, я чувствовала бы себя каким-то наростом на дереве, исчезновения которого никто не заметит. Но вот они объявили, что им пора собираться, чтобы завтра встать пораньше и заняться подготовкой аппаратуры к концерту. Как все профессионалы, они привыкли все делать самостоятельно.

Алёна отчаянно подмигивала мне, но я лишь пожала плечами с выражением: «А я что могу сделать?» и, распрощавшись со всеми музыкантами, осталась одна в полупустом зале клуба.

Тут как раз заиграла песня группы «Лицей» «Иди к нему», и я, решив, что с меня хватит, решительным шагом вышла на улицу, переименовав мысленно этот клуб в «Дом, где разбиваются мечты». На сердце было абсолютно пусто, словно кто-то воткнул в него соломинку и высосал оттуда подчистую всю жизнь, все чувства и эмоции. С одной стороны я злилась на себя за то, что не проявила достаточно инициативы во время нашего знакомства, с другой – понимала, что все эти усилия были бы совершенно бесполезны для того, чтобы получить от Тома Тэндли то, что я действительно хотела. Я ведь хотела не просто секса.

– Очень жаль, Том. Ты даже не представляешь, как мне жаль, – сказала я его портрету на рабочем столе моего компьютера и, тяжко вздохнув, отправилась спать.

========== Глава 3 ==========

Но несмотря на усталость и позднее время (я вернулась домой в полвторого), сон ко мне не шел. Я долго вертелась и заснула только под утро, полная тягостных мыслей и сладких планов мести. «Вот я, знаменитый журналист, получаю какую-нибудь крутую премию лучшего журналиста в мире, а он выступает на ней в качестве музыканта. Мы случайно встречаемся глазами, он кидается мне навстречу и говорит, как скучал и мечтал обо мне все эти годы, или лучше месяцы: не хотелось бы выглядеть старухой во время этой знаменательной встречи. А я лишь киваю и говорю, что никак не могу припомнить, где мы могли встречаться.

– Ах, вы Том Тэндли? Солист той самой группы «Whitchstone Pictures», распавшейся пару лет назад? (Хотя нет, группа ни в чем не виновата, ее можно пощадить). Что? Мы ужинали вместе? Нет, не могу припомнить, извините.

Или лучше я жена какой-нибудь голливудской звезды. Например, Эдварда Нортона. И вот мы решаем снять какой-нибудь фильм и выбираем композитора для написания саундтрека. И он, конечно, в числе желающих. И я, такая роскошная, ухоженная миссис Элис Нортон, сижу за столом из красного дерева и решаю, подходит ли нам его музыка.

Или…»

Но тут мои мечтания плавно перетекли в здоровый сон, так и не получив продолжения.

Проснулась я от телефонного звонка, затрещавшего прямо над ухом. Приоткрыв один глаз и увидев, что еще нет девяти, я решила, что вполне могу продолжать спать и игнорировать чье-то несанкционированное вмешательство в свою жизнь. Однако телефон, замолчав минут на десять, зазвонил снова, и мне пришлось все же ответить, так как сон был уже безнадежно нарушен.

– Алло, – сонным голосом ответила я.

– Привет, это Том Тэндли, – проговорил на другом конце провода голос на чистейшем английском.

– Ага. А я Бритни Спирс и Марайа Кэрри в одном флаконе, – ответила я в полной уверенности, что кто-то из моих знакомых решил разыграть меня.

– Sorry? – проговорила трубка. – Мы вчера ужинали вместе, и вы еще сказали, что любите нашу группу.

«Совсем как в моих мечтах», – пронеслось у меня в голове. Казалось, еще немного и он спросит, говорит ли мне что-нибудь название группы «Whitchstone Pictures» и признается в любви.

– Алло. Вы меня слышите? – спросил он, удивившись, видимо, моему затянувшемуся молчанию.

– Послушайте, у вас еще есть шанс сознаться, и тогда я не стану вас убивать, – проговорила я сурово, все еще боясь поверить своему счастью.

– Простите, я, конечно, немного понимаю по-русски, но вы говорите слишком быстро. Вы можете выслушать меня, не перебивая?

– Ну? – ответила я, чувствуя, как бешено заколотилось мое сердце. Вот он, долгожданный момент. Сейчас он скажет, как долго искал такую, как я, и как сожалеет, что не смог сказать обо всем вчера.

– У меня к вам деловое предложение, – продолжал между тем Том или кто-то, выдававший себя за Тома. – Не хотели бы вы стать нашим пресс-атташе?

– Что? – не поняла я. – Пресс-атташе?

– Да, понимаете, вы нам подходите по всем параметрам. Во-первых, вы имеете отношение к журналистам, а значит, сумеете найти с ними общий язык. Во-вторых, вы хорошо говорите по-английски, а если ваш немецкий и итальянский так же хороши, как говорят, то вам просто цены нет.

– Это вам Алена сказала?

– Да. Она очень хорошо о вас отзывалась.

– Даже не знаю. Это так неожиданно. Мне надо подумать. У меня есть время?

– До сегодняшнего вечера или завтрашнего утра. Дело в том, что мы улетаем завтра в полдень.

– Тогда поговорим после концерта, – предложила я, все для себя решив, но на всякий случая подстраховалась, если это все же окажется не Том, а лишь очередной шутник из числа моих знакомых.

– Отлично. Тогда до вечера, – проговорил он и положил трубку, оставив меня в полном недоумении.

«Почему я? Зачем им понадобилось звать иностранку на эту должность, когда вокруг полно людей, умеющих общаться с журналистами и знающих иностранные языки?» Для меня это был, конечно, подарок судьбы. Можно сказать билет, дающий право на вход в святая святых – в жизнь моего любимого мужчины. Но кто знает, чем мог обернуться для меня подобный подарок. В любом случае, это было движение вперед, а не унылое топтание на месте, а значит, уже только потому это было благо. К тому же жизнь в другой стране, новый опыт, разве не об этом я всегда мечтала? Нет, я определенно соглашусь, решила я и стала собираться, чтобы выглядеть в этот вечер лучше всех. Ну, или хотя бы не хуже многих.

И вот я впервые на концерте своей любимой группы, да еще и в VIP-зоне. О таком я даже мечтать не смела. Том был совсем близко. Пару раз мне показалось, что он обращается лично ко мне, хотя так же подумала как минимум сотня девчонок. Я подумала, что если бы там, у края сцены был Крис, он бы непременно кивнул мне, но Крис был где-то далеко, стучал в свои барабаны в самой глубине сцены и не видел никого и ничего, кроме своей ударной установки. Но это нисколько не омрачило моего восторга по поводу всего происходящего.

***

В перерыве ко мне подошла сияющая Алена:

– Ну как? Тебе звонил твой Том? – спросила она с выражением Деда Мороза, который интересуется, хорошо ли вели себя детишки в течение года.

– Да, мне звонил некто, назвавшийся Томом Тэндли, и предложил работу пресс-атташе в своей группе.

– Это я им тебя посоветовала. Они вчера стали жаловаться, что остались без пресс-атташе, так как их ушел, то есть его переманили в группу “MUSE”, и теперь они в поиске. Ну, я и подумала, что у тебя могло бы прекрасно получиться. Ты ведь не отказалась?

– Я обещала ответить после концерта, – загадочно проговорила я.

– И что же? – нетерпеливо спросила Алена.

– Концерт еще не кончился.

– Ну а что ты скажешь, когда он закончится?

– Кажется, я соглашусь.

– Ну конечно соглашайся! Это же такой шанс! Он выпадает раз в сто лет! Нельзя его упускать.

– Не буду, – улыбнулась я.

Вторую часть концерта я уже плохо вникала в происходящее, так как мыслями была в другом месте, а именно в каком-нибудь уютном местечке рядом с Томом за обсуждением моих должностных обязанностей.

И вот концерт закончился. После двух, спетых на бис песен Алена потащила меня за кулисы, где мы тут же нос к носу столкнулись с обнаженным по пояс Томом. Он был весь мокрый и вытирал полотенцем пот с лица. Я мечтательно прикрыла глаза, так как даже запах его пота заставил сжаться все мое нутро.