Текст книги "Ржавые цепи (СИ)"
Автор книги: Cleon
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Последняя жертва Хекайтомикса найдена.
Мальчишка кричит не своим голосом, и Стренджера и Светлану чуть не сносит волной, но они держатся; а когда всё замирает, то видят, как ребёнок устремляется прочь. И они бегут за ним.
Надеясь успеть.
========== Надтреснутые чувства. ==========
Рейн разворачивается, хочет уходить, но поглядывает на человека, составившим ей компанию: Зигмунд Кригер – неполноценный человек, почти ариец, но не похожий на остальных; она продолжает ловить себя на мысли, что то, что она делает – неправильно, что ей, задумавшей о кровавой вендетте, не стоит улыбаться тому, кто отчасти повинен в смерти дорогих ей людей. Дампир открывает двери, качает головой, отгоняя прочь неприятные мысли, сковывающие клешнями, жалящие хуже разъярённых пчёл: в память о тех, кого она любит, ей не следует так поступать.
Но почему-то полукровке слишком сильно хочется выйти за собственные рамки и дать шанс, в первую очередь – самой себе.
Ладонь ложится на дверную ручку, пальцы обхватывают ржавую скобу, хотят надавить на неё, услышать глухой щёлк, но неожиданно дампира оттесняют: Рейн поворачивается и видит лицо Зигмунда – ему так идёт улыбка.
– Красивой Fräulein не стоит прогуливаться одной в такое время суток. Могу ли я проводить вас до вашей комнаты?
И протягивает ей руку, облачённую в кожаную перчатку.
У дампира внутри всё переворачивается от такой просьбы; противоречивые чувства съедают её заживо. Девушка смотрит долго на него: то на руку, то на расчерченный шрамом слепой глаз. Молчит, не зная, что сказать; не зная, какой выход из данной ситуации правильный. Вовлечённая во всю эту вакханалию, Рейн просто хочет покончить со всеми этими людьми и, наконец, выдохнуть спокойно. Но жить как прежде у неё не получится.
Ни в одном из вариантов решения простой головоломки: ответить взаимностью или нет.
И всё же делает так, как считает нужным в данный момент.
– С радостью, – и протягивает ему руку.
Зигмунд улыбается ей, подхватывая её кисть под локоть; открывает дверь, пропуская даму вперёд. И Рейн приятны эти жесты: простые, столь мимолётные, но дарующие лёгкость, разбивающие камни недоверия в душе. Заковавшая себя в барьер, она и не заметила, как невидимые стены дали первую трещину.
И возникшие чувства теперь не кажутся столь фальшивыми.
Они спускаются в коридор и идут по направлению комнаты дампира; Зигмунд молчит, но Рейн кажется, что она слышит его без всяких слов. И ей это приятно.
========== Загнанные в угол. ==========
Они бегут за мальчиком, а мир вокруг них меняется: становясь то тёмным и ужасающим, то мирным и светлым – человеческие страхи приобретают реальность. Обычный ребёнок не выжил бы с такой раной на груди, но Джошуа догадывается – перед ними вовсе не человек. Стренджер стреляет в мальчишку, но попадает мимо: пули, направленные точно на ребёнка, отскакивают от него, будто тот сделан из камня или металла; за ним тянется красная дорожка – детские кровавые следы исчезают под ногами агентов Спокхауса.
Светлана прижимает к себе ребро демона Белиара, светящееся ещё ярче, чем раньше: оно будто чувствует, что рядом находится тёмное существо. Светлана не хочет верить, что в теле мальчика заключён Хекайтомикс, но быстро меняет своё мнение, стоит ей лишь обернуться: позади на них надвигается толпа изуродованных людей с маленькими головами, зло улыбающиеся, в разорванных одеждах, кричащих одно и то же:
– Сделайте нам больно!
– Режьте нас!
– Убейте нас!
– Во имя Хекайтомикса!
– Во имя нашего Бога!
Некра и Стренджер игнорируют чужие просьбы; мир вокруг меняется с частотой вспышек фотокамер: щелчок – они в лесу; щелчок – в центре Бёркиттсвилля; щелчок – где-то в другом месте. Патроны в пистолетах кончаются, и Джошуа меняет магазины на ходу; Люпеску стремительно бросается к ребёнку, вытягивает руку вперёд: ещё чуть-чуть, и она вцепится мёртвой хваткой за ткань окровавленной рубашки. Но неожиданно для них всех ребёнок резко разворачивается и кричит так громко, что Стренджера и Светлану сбивает ударная волна.
А когда те приходят в себя, то уже оказывается в том месте, где уже были раньше – в призрачном доме Растина Парра. Загнанные в угол адским мальчиком, чьи глаза светятся жёлтыми огоньками, а улыбка вытягивается до самых ушей, демонстрируя острые клыки, они ожидают выпада с его стороны, но тот подозрительно медлит. Джошуа направляет на него пистолет, зажимает скобу и… пусто. Глухой щелчок пугает его, но он не показывает своих эмоций. Дампир перекрещивает клинки, загораживая собой Стренджера: если малец рискнёт на первый удар, то у неё будет возможность хотя бы немного защитить напарника.
Мальчишка делает шаг вперёд, и деревянный пол начинает колыхать алым; Светлана и Стренджер падают на колени от необъяснимой волны, хватаются за голову, царапают виски: голос, который вёл их, который преследовал, говорит вновь.
И рассказывает всю правду о Растине Парре, о Хекайтомиксе и тех детях, которые давно мертвы.
========== Непокорность. ==========
Минс раздражает непокорность новой ученицы; если бы не их общее дело, она с радостью избавилась бы от дампира. Но сейчас ей приходится мириться с новой для себя ролью: с каждой полукровкой ей приходится надевать маски, но вот с Рейн этот театр, кажется, слишком затянулся. И, идя по коридору, она не думает, что её мысли так просто материализуются именно в этот момент: Минс встречает молодых людей около комнаты её воспитанницы: рыжая полукровка и однорукий слепой ариец – мерзкое зрелище. Они похожи на тех слабаков, которых Минс обычно убивает без жалости – счастливые, почти как нормальные люди, они вызывают у неё отвращение.
– Рейн, ты нарушаешь комендантский час, – говорит она сурово, и дампир с арийцем поворачиваются к ней, меняясь в лице: если ученица чувствует себя виноватой, то взгляд блондина прожигает ненавистью до самых костей.
– Извини, – виновато отвечает Рейн, а затем поворачивается к Кригеру, открывая дверь в свою комнату. – Ну, спасибо, что проводили. И… спокойной ночи?
– Спокойной ночи, Fräulein, – мягко улыбается ей Зигмунд, целуя ладошку на прощание.
Рейн улыбается и, не смотря на Минс, входит внутрь, закрывая наглухо двери. Кригер вздыхает и хочет удалиться прочь: ему это удаётся, но всего на несколько метров – другая полукровка догоняет его, и Зигмунд останавливается, чувствуя неизбежное.
Зигмунд знает, что подстилка Вульфа осведомлена о его работах.
– Что вы от меня хотите? – резко спрашивает он, но Минс лишь усмехается на его жалкие потуги.
– Вы переходите все границы, – говорит она. – Думаете, мы ничего не знаем? У стен есть уши.
– Мне плевать, – немец внимательно следит за полукровкой. – Следите лучше за собой, Fräulein.
– Вы глупы, Зигмунд, – Минс смотрит на него снизу-вверх – именно поэтому она старается всегда носить высокие каблуки. – Если ещё раз такое повторится, мне придётся обо всём доложить Юргену Вульфу. И, поверьте, вы этого не хотите. Подумайте о других.
– Ясно, – цедит немец, сжимая кулак. Будь его воля, он отправил бы их всех на тот свет, но пока что ему приходится закрывать глаза на многие вещи, и на эти преступления – в том числе. – Спокойной ночи, Минс.
Она молчит, наблюдая за тем, как ариец, разворачиваясь к ней спиной, шествует прочь – победа осталась за ней. Дампира бесит непокорность и то, что какие-то щенки позволяют себе открывать на неё рот; но если всё пройдёт удачно, то после того, как они заполучат артефакты древнего демона, она лично настоит на казни всех тех, кто раздражает её до зубного скрежета.
Первыми в списке окажутся Рейн и Зигмунд. Остальные – потом.
========== Сделка с дьяволом. ==========
Чужие воспоминания проносятся кометой: Стренджер и Светлана видят всё то, что было скрыто от них: перед ними предстаёт тот самый Растин Парр – человек, обвинённый в смерти детей. Они со стороны наблюдают его жизнь, правдивую, настоящую: пастора в детстве унижали, топтали в грязь, оскорбляли, и от этого он вырос с психологическими травмами, давшими свои первые отголоски лишь в будущем; страдающий от собственной неполноценности, он влюбился в соседского мальчика – юное и невинное существо; взрослый мужчина греховно возжелал тело ребёнка. Растин Парр собирал вокруг себя его друзей, организовал при церкви дополнительные занятия для детей, чтобы быть рядом с тем, кого он видел в своих мечтах и кошмарах.
Но у пастора не получалось.
И тогда он прибегнул к самому страшному поступку: похитил мальчика у его родителей, насиловал и пытал, держал в голоде и холоде, надеясь, что ребёнок останется с ним, но… тот скончался от полученных травм. Желая и дальше обладать телом юнца, Растин Парр призвал на эту землю Хекайтомикса, заключая с ним сделку: священник работал на демона всю жизнь, а тот, взамен, даровал мальчику жизнь. И отсюда пошли убийства детей Бёркиттсвилля, легенда о страшной Ведьме из Блэр, о нелепых небылицах… Все они лживы, кроме одной: Хекайтомикс боится Белиара.
И поэтому демон вселился в тело мальчика для безопасности.
И готов был уничтожить тех, кто притащил сюда орудие его убийства.
Демон хотел свести с ума непрошеных гостей, но те сопротивлялись его силам; ребёнок заливается смехом Хекайтомикса и совершенно не замечает, как острый клинок проходит насквозь; иллюзия рушится осколками. Стренджеру надоели все эти игры в правду-ложь; он помогает Светлане встать на ноги, и те наблюдают, как ребёнок раскалывается надвое, и из него вылезает нечто: чёрная безликая поглощающая тень, чьи глаза светятся слишком ярко.
Хекайтомикс, наконец, представил себя этому миру спустя столько лет. Демон думает, что выйдет в схватке победителем.
Некра и Стренджер готовы сразиться с ним.
И заключить сделку с дьяволом на его смерть.
========== Особенный. ==========
Рейн не понимает, что с ней происходит: в её голове клубком смешались все мысли и чувства; ей кажется, что она делает что-то неправильно, что идёт наперекор остальным, но не может побороть себя. От того сжимает кулаки каждый раз, когда думает о том, что ей здесь не место: лучше бы умерла вместе с остальными, чем вот так страдать, чем каждый раз винить себя в том, что не сможет сдержать обещания. Дампир сказала Минс, что, когда они получат все артефакты Белиара, она отомстит всему Третьему Рейху, отнявшему у неё семью. Но внезапно появилось одно «но» – почти ариец, однорукий немец, слепой на один глаз, который… ничего не сделал ей плохого.
Всегда вежливый, галантный, с улыбкой, пронизывающей до души, Рейн не чувствовала в нём угрозы; в отличие от его брата, более полноценного, которому хотелось вонзить клинок прямо промеж глаз, чтобы не смотрел на неё так, что ей хотелось тут же бежать в душ и смывать с себя невидимую налипшую грязь. С Зигмундом… Рядом с ним она чувствует себя иначе: ей комфортно, ей легко, и кажется, что есть призрачная надежда на то, что она не одинока. Больше не одинока.
Что такого в этом немце особенного? Рейн качает головой, перебирая всевозможные варианты: он обаятелен, по-своему красив, но ведь он служит Третьему Рейху, и этот факт перечёркивает все остальные. Зигмунд тоже повинен в смерти её родных, и она должна будет решить его судьбу так же, как и остальных. Но ей почему-то этого не хочется. Ей просто хочется исчезнуть и забыться и считать всё произошедшее лишь плохим сном. И когда она проснётся, то рядом будут Светлана, Габриела, Стренджер…
Но не будет рядом Кригера.
И её это немного пугает.
Рейн тяжело вздыхает, смотря в окно; ей совершенно не хочется спать. Она не понимает, что с ней происходит, не понимает новых чувств и эмоций. Дампир прикрывает на секунду глаза; что такого особенного в калеке, который старается ей угодить и найти с ней общий язык?
Такого особенного, ведь рядом с ним у Рейн немеют колени…
И сердце начинает бешено стучать.
========== Тень. ==========
Стренджер и Некра отходят прочь; бегут, спотыкаясь, сражаются с призрачными видениями Хекайтомикса, похожими на человеческих многоножек с фарфоровыми кукольными личиками; демон – лишь чернота, сплошная воронка, засасывающая в себя всё вокруг. И его ничто не берёт: ни острые тесаки, ни горячие пули – он проглатывает всё. Ребром Белиара так просто его не победить; Джошуа, подскочив к теневому облаку, наносит несколько ударов, держа кость как нож – Хекайтомикс лишь шипит и испаряется тогда, когда человек поднимает руку с древним артефактом.
Тень быстро перебегает с места на место, и Стренджер не может поймать момент, чтобы дать этой гадине возможность сгинуть на тот свет.
Светлана рассекает клинками чудовищ, наблюдая за напарником; она переживает за Джошуа и отвлекается всякий раз, когда Хекайтомикс ранит его; мужчина ещё держится на ногах, но дампир, прикусывая щеку, продолжает уничтожать порождения зла, надеясь, что они – агенты – выберутся отсюда живыми. Битва идёт долго, очень много часов – по ощущениям, но в действительности всё наоборот – демон продолжает держать их во временной ловушке.
Когда ещё одно чудовище с маской фарфоровой куклы падает на землю, истекая кровью-чернилами, Светлана прыгает к напарнику, становясь спиной к его спине; она держит клинки наготове, Стренджер прикрывается светящимся ребром Белиара и крестом – ещё одно оружие против нечисти. Он атеист, не верит в паранормальщину, но чёртово украшение не раз спасало ему жизнь. Слуги Хекайтомикса наступают всё ближе, скалясь, шипя; сама тень плывёт к ним, стирая за собой всё живое, превращая мир в чёрно-белые руины.
– Есть идея, – шёпотом обращается к ней Стренджер.
– Какая? – отзывается Люпеску.
– Нам нужно войти в него.
– Звучит как-то неприятно, но… – Светлана сразу понимает, к чему он клонит, – давай!
Джошуа резко хватает её за руку, и они вместе наступают на волну темноты, проваливаются в пучине бездны, в самой сути Хекайтомикса…
Они перестают дышать.
========== Проекция. ==========
В немом крике открывают рот, глотают воздух.
Внутри Хекайтомикса тепло – очень странное чувство. Внутри Хекайтомикса – весь грёбанный мир в зеркальной проекции; они становятся его частью, но теперь иначе – видят себя со стороны, теперь лишь тени. Но относительно живы, пусть и не понимают до конца, что происходит.
Светлана и Стренджер идут-плывут по чёрной земле, осматриваются: внутри демона – тот же Бёркиттсвилль, но другой, будто вывернутый наизнанку: все жители здесь – демоны с кукольными лицами, все дома – полыхают пожаром, здесь в воздухе висят крики детских голосов – идеальный мир Хекайтомикса во всей красе. Агенты не обращают внимания на самопровозглашённую утопию; Джошуа держит на вытянутой руке ребро, защищающее их от опасности – порождения зла не могут даже прикоснуться к силовому куполу от древней реликвии.
Они бредут вперёд, навстречу с самим сердцем; видят его, висящим в воздухе, всматриваются: нет, не сердце – эмбрион ребёнка с отрезанной пуповиной – истинная душа Хекайтомикса. Они подходят ближе к нему: выбор прост: убить или не убить. Но готовы ли они на это? Демон проверяет их, демон играет с ними не по правилам.
Джошуа телепатически передаёт сообщение Люпеску:
– Ты готова?
– Всегда.
Здесь нет места слабости. Здесь всё – иллюзия, проекция, выстроившаяся в голове древнего демона. И с этим пора заканчивать.
Напарники берутся за руки, сжимая ребро Белиара; ребёнок или нет – неважно, но Хекайтомикс сегодня умрёт, и будет запечатан там, где и должен быть – во веки веков. Они заносят артефакт для удара, а затем… пронизывают тело младенца насквозь.
Последнее, что они помнят: яркая вспышка света и детский плач.
Вполне возможно, что они уже мертвы.
Вполне возможно, что ещё живы.
========== Дело закрыто. ==========
Световая вспышка выплёвывает их, словно семечковую шелуху; Светлана и Джошуа падают на землю, больно ударяясь; мужчина первым приходит в себя и, качая головой, смотрит в сторону, а затем хватает дампира за руку, спасая, – Хекайтомикс засасывается сам в себя. Стренджер встаёт на ноги, подтягивая за собой Люпеску; берёт её на руки и бросается за дерево, склоняющему свои ветви к мёртвому существу из иного мира. Вихрь пытается унести их в могилу вслед за демоном.
Слух режет громкий детский плач, нарастающий с каждой секундой.
Хекайтомикс выплёвывает души мёртвых детей, которых когда-то проглотил.
Тысячи их, скорбящих, вылезают из чёрного теневого облака, подобно червям; Стренджер наблюдает за этим, прижимая к себе Светлану; ещё немного, ещё чуть-чуть – они почти выжили. Мужчину тянет к воронке – Хекайтомикс вопит не своим голосом – теми мёртвыми, которыми он питался; тень становится всё меньше и меньше, образуя вокруг пустырь, – но Джошуа сопротивляется. Ради себя, ради Светланы.
Секунды длятся вечность; но всё рано или поздно заканчивается.
Хекайтомикс пал.
На месте демона остаётся лишь ребро его врага – он заключен в кости, как в тюрьме. И больше не выберется на свободу. Джошуа падает на колени; обессиливший, он прижимает к груди Светлану и чувствует её дыхание – жива, жива… жива!
Он никогда ей не признается, что для него – это главное.
Дампир моргает, смотрит на него и тихо спрашивает:
– Всё закончено?
– Закончено, – кивает он.
Хекайтомикс повержен, они нашли древнюю реликвию, но… что потом?.. Стренджер помогает Люпеску встать на ноги и, подойдя к воронке, оставшейся от древнего демона, хватается за ребро Белиара и прячет его в карман плаща.
Пора возвращаться домой.
Дело закрыто.
========== Последнее воспоминание. ==========
Перед тем, как отправиться в родные края, они напоследок заходят к старой шаманке – та встречает их могильной тишиной; Джошуа и Светлана отодвигают шторку, и не удивляются, когда обнаруживают всё в погроме, в руинах: до них здесь были. Мужчина аккуратно переступает через мусор, скрипит половицами; под ногами – свежая кровь. Некра замечает, что все полки, заставленные кувшинами и магическими артефактами, пусты; тваны лениво покачиваются на ветру, скорбя об ушедших из этого мира.
Не о детях, нет, а об их настоящей хозяйке.
Стренджер находит тело Асгайи, изрешечённой пулями; Люпеску морщится от кислого запаха и догадывается, кто стоит за всем этим. Мужчина присаживается рядом со старухой и проводит ладонью по её лицу, закрывая стеклянные глаза – пусть спит и отправится в мир духов, который она сама сотворила своим ветвистыми человечками.
Теперь она среди тех, к которым так давно стремилась.
– Они забрали всё, – комментирует Люпеску, подходя ближе.
– Они пытали её про ребро, – догадывается Стренджер.
– И что дальше?
– Возьми лопату, – кивает в сторону Джошуа, – похороним по-человечески. И возьмём с собой несколько тван.
– Зачем?
– Пригодится.
Светлана соглашается с ним; Стренджер встаёт с колен, беря в руки тело шаманки, Люпеску забирает у стены инструмент.
Последний, кто знал о Хекайтомиксе, пал в неравном бою с другими демонами. Возможно теми, кто ещё хуже.
Агенты Спокхаус хоронят женщину во дворе, оставляя на её могиле полевые цветы. Люпеску кидает ей на прощание фотографию – теперь пустую, без детей и без Растина Парра. Дампир думает о том, что Асгайя бы хотела заполучить что-то о Растине Парре в качестве памяти; снимки запоминают слишком многое.
Но на этом – всё стёрлось.
Последнее воспоминание об этом жутком городе хочется особенно забыть; но не получится – оно придёт с кошмарами.
И оба об этом прекрасно осведомлены.
========== II: Предзнаменование. ==========
Они в отеле: в последний раз окидывают взглядом пыльное помещение, собирают чемоданы, готовятся уехать прочь – самолёт через два часа, такси – скоро подъедет. Джошуа сидит в кресле, сжимая в руках артефакт – тонкие ветки, перевязанные старой ниткой, – маленький человечек может им пригодиться; Светлана просила не забирать с собой то, что принадлежит землям Бёркиттсвилля, но у Стренджера иное мнение на этот счёт: он до сих пор не уверен, что они в своём мире, в своей реальности – когда они вернулись в номер, то всё оставалось на своих местах – так же, как и тогда, когда они сюда только заезжали. Вполне возможно, что они все ещё во временном парадоксе, застряли в альтернативной реальности, которая зеркальна их настоящему; мужчина хмыкает, и прячет один из артефактов в карман пальто.
Светлана качает головой; в её руках – шкатулка, хранящая в себе ребро Белиара – обыкновенная кость, сумевшая спасти не только их, но и остальных: заблудшие души – неважно, живых или нет. Но об их подвиге никто так не узнает – тайна, которую они унесут с собой в могилу.
Реликвия пойдёт в коллекцию Спокхауса, где она будет храниться в безопасности.
Мужчина резко встаёт и проходит к окну, держа руки за спиной; ему как никогда хочется курить, но сегодня он уже превысил положенную дозу – мятая пачка сигарет валяется в урне. Люпеску закрывает последний чемодан; нужно дождаться такси и уехать отсюда прочь: как можно дальше и скорее. Ей до сих пор кажется, что на её теле налеплена толстым слоем тень Хекайтомикса, и здешней водой противное чувство не смыть.
Через минуту им сигналит такси – приятный звук почти что свободы.
Джошуа возвращается к Светлане, берёт в руки сумку и чемоданы.
– Домой?
– Наконец-то, – соглашается дампир.
Они выходят прочь из номера, Люпеску закрывает комнату на ключ. Они уже практически дома. Практически там, где не будет кошмаров. Подальше от Бёркиттсвилля.
Подальше от всех этих ужасов наяву.
Но почему-то чувство тревоги лишь нарастает. Они чувствуют предзнаменование чего-то плохого. Предзнаменование того, о чём не следует говорить.
========== Скрытые детали. ==========
Её переводят на Аргентинскую военную базу; Рейн не знает, что её ждёт, но она боится, что не справится с поставленными задачами. Дампир прибывает сюда со всей свитой G.G.G. на подводной лодке, и, когда та пришвартовывается к порту, они выбираются на берег и входят внутрь огромного сооружения. Дампир идёт по серому скучному коридору за Минс, рассказывающей ей детали миссии: под комплексом находится система шахт, в которых добывается руда, но и прокладывается путь к древнему храму – там, по легендам и сказаниям, обитал мощнейший демон Белиар – когда-то великий лидер Атлантиды, убитый своими же людьми: один из артефактов, который разыскивает Бримстоун, находится в тронном зале бывшей обители правителя затерянного мира, но добраться туда не просто.
Практически невозможно.
– …Прежде, тебе придётся пройти ряд испытаний, – Минс поворачивается к Рейн, продолжая информировать о деталях предстоящей вылазки. – К тронному залу ведут ряд лабиринтов: четыре зала с ловушками, каждый из которых ассоциативен с природными элементами: вода, земля, огонь, воздух.
– Ты пойдёшь со мной? – спрашивает дампир у учителя, и та отрицательно качает головой. – Тогда почему я должна идти туда? Мы ведь обе с тобой дампиры, так почему не?..
– Ты скоро обо всём узнаешь, – Минс идёт слишком быстро, и полукровка еле поспевает за ней. – И, может, поймёшь, почему у тебя есть этот шрам на запястье в виде креста.
– Габриела так и не удосужилась мне о нём рассказать, – вздыхает Рейн. Говорит так тихо, что Минс её не слышит.
Но она и так обо всём догадывается.
Её ученица слишком предсказуемо мыслит.
Они скоро должны начать; собираются в наблюдательном пункте, откуда будут следить за Рейн и докладывать ей обо всех изменениях. Минс уверена, что полукровка не сможет добраться до сердца храма: другие пытались, и где они сейчас?.. То, что у той есть особые таланты – ещё не значит, что они могут её спасти. Минс готова поставить все свои сбережения, что та сдохнет сразу же, как только войдёт в первый зал. Но Рейн не нужно знать её маленькую тайну.
Как и то, что в храме обитают приближённые Белиара, оставшиеся в живых и защищающие подземные территории от чужаков.
Местные прозвали их даемитами.
Они же прозвали их вестниками смерти.
========== Пожелание удачи. ==========
Они собираются в кабинете, чтобы в последний раз обсудить детали миссии – через час Рейн отправляют в шахты. Одну. Без какой-либо помощи. Практически на верную гибель. Кригер смотрит не на неё, но его мысли витают вокруг полукровки; Минс докладывает Юргену о том, что ждёт дампира в подземелье, брат-близнец отвлекается на Бутчересс, а остальные солдаты молча слушают помощницу Вульфа, будто заинтересованные в этой игре. Зигмунду неспокойно, да так, что у него зудит шрам, рассекающий слепой глаз; он знает, что это ловушка. Знает, что Рейн, возможно, не жилец, но не может что-либо изменить, или просто желает так думать. Кригер боится посмотреть в её сторону, но язык чешется сказать ей правду: каждый дампир или вампир, которых приводила сюда Минс, погибали на первом же испытании. Там внизу – целое кладбище подобных Рейн, но она верит, что окружающие её люди не желают ей чего-то плохого.
Не желает только Зигмунд, а остальным – плевать.
Умрёт она – найдут ещё кого-то взамен.
Так было всегда. Так всегда будет.
Немец сжимает кулак, смотрит куда-то в сторону; его раздражает ложь, раздражает лицемерие, но ему приходится сидеть здесь и дожидаться окончания брифинга. Он переживает за её судьбу, но не знает, как провернуть всё так, чтобы дампир осталась жива и невредима. Зигмунд пребывает в своих мыслях настолько долго, что не замечает, как геггинггруппенфюрер резко замолкает, и все начинают вставать из-за своих мест. Его глаз следит за полукровкой; ариец отодвигает стул, поднимается на ноги и бежит к Рейн, чтобы сказать ей, чтобы всё объяснить.
Чтобы оградить её от опасности.
– Рейн?..
Но на его пути встаёт Минс. Она закрывает собой дампира, которая, услышав голос Зигмунда, оборачивается к нему.
– Вы что-то хотите сказать, герр Кригер?
Он останавливается; мысли спутываются в клубок. Минс специально не отходит ни на шаг от ученицы, зная, что их планы могут разрушаться в один миг, и то из-за единственного слова однорукого слепого эксперимента. Немец тяжело выдыхает: он не хочет проблем для Рейн, не хочет проблем для себя, по крайней мере, сейчас, поэтому улыбается ей, делая вид, что всё в порядке:
– Удачи тебе.
Дампир улыбается ему в ответ:
– Спасибо.
– Это всё? – вмешивается как молния средь ясного неба Минс, и Зигмунд меняется в лице. Он кивает ей. – Тогда попрошу оставить нас. У нас ещё много работы.
И уводит дампира прочь, настолько быстро, чтобы Зигмунд, который должен следовать за ними в переговорный пункт, стоит на месте, переосмысливая произошедшую ситуацию; ему неприятно знать, что он беспомощен здесь, что он один против всех. Немец смотрит вслед оборачивающейся к нему Рейн, удаляющейся стремительно, исчезающей за углом коридора и мысленно желает удачи вновь, а сам сжимает кулак, потому что больно.
Больно осознавать, что он почти проиграл.
– Удачи, Рейн, – говорит он в пустоту и идёт за ними следом.
Больше всего на свете он хочет, чтобы эти бессмысленные смерти во имя несуществующих идей прекратились.
И вовлечённые в эту аферу выбрались на свободу и остались в живых.
========== Правильный выбор. ==========
Через двадцать минут Рейн выступать; герметичные стальные тяжёлые двери откроются по окончанию этого времени – до этого не дозволено включать сигнал. Полукровка сидит на стуле, точит клинки друг о друга, молчит, пока остальные переговариваются на разные темы; Минс обводит всех взглядом: даже Зигмунд пришёл сюда, но стоит в стороне, смотря на рыжеволосую, и тяжело дышит. Его рыцарские манеры рано или поздно доведут его до могилы, но, впрочем, ей плевать; у неё есть кое-какой сюрприз для Рейн. А, может, для неё самой?
Ей хочется удостовериться, что она сделала правильный выбор.
Минс подходит к столу, где её дожидалась металлическая фляга – подарок от нужных людей. Внутри плескалась прозрачная жидкость, которую она тут же наливает в стеклянный стакан, чтобы предложить попить перед предстоящей миссией. Дампир идёт к Рейн, но её руки трясутся – она даже через стекло ощущает яд от этого пойла.
Она не могла ошибиться.
Не сейчас, когда они уже так близко.
Рейн встречает Минс с улыбкой, а затем вопросительно смотрит на стакан в её руках, и та, поймав её взгляд, будто нарочно спотыкается, и часть жидкости выплёскивается на полукровку.
– Прости, я такая неуклюжая, – дампир поджимает губы; Рейн встаёт с места и отряхивается от воды. Минс внимательно смотрит на неё, особенно на голые руки. Ожогов нет. – Хотела принести тебе воды, а сама…
– Брось, – полукровка улыбается ей, – ты же не убила меня этим.
– Да-а-а… не убила. Я тогда пойду, налью ещё, хорошо?
– Как тебе угодно.
Она ничего не подозревает, и это Минс на руку. Дампир шествует прочь и, когда отходит от Рейн на приличное расстояние, выбрасывает стакан, а флягу прячет подальше от чужих глаз. Ошибки действительно здесь быть не может, и дампир рада своей маленькой победе.
Она впервые видит существо, в чьих жилах течёт вампирская кровь, но которому не вредит святая вода.
========== Дома больше нет. ==========
Когда они называют адрес таксисту, тот неопределённо пожимает плечами, а затем высаживает их далеко от нужного места, сказав напоследок, что та территория, куда им нужно попасть, ныне закрыта. Светлана и Джошуа вопросительно переглядываются, а затем провожают взглядом удаляющийся автомобиль. Им не нравится полученная информация. Они берут чемоданы и идут по пути, обдумывая сказанное; в сердцах бьёт тревога. Агенты боятся предположить, что их ожидает. Но продолжают идти, уставившись себе под ногами.
Они прибывают глубокой ночью; на улицах практически никого нет; и фонари давно погасли.
Стренджер и Люпеску заворачивают за угол – ещё три квартала по прямой, и они практически дома, но цепенеют, увидев то, чего не ожидали: все перекрыто, дежурят патрули, всё огорожено сеткой, пускающей молнии электрического напряжения: пугая и предупреждая. Они не верят. Не хотят верить, но им приходится смириться с реальностью.
Когда мимо них проходит офицер в немецкой форме, Джошуа затягивает Светлану в темноту, отбрасываемой зданием; их не замечают, но им следует всё равно двигаться тише. Дампир шёпотом задаёт вопрос:
– Ты думаешь?..
– Да, – он отвечает сразу, резко. И это ранит.
– Что будем делать?
– Я не думаю, что они прознали про наш секретный проход. Идём. Нужно выяснить, что же всё-таки произошло во время нашего отсутствия.
Мужчина хватает дампира за руку и бежит с ней в противоположную сторону, также прячась в тени. Светлана нервно кусает губы, переживает, но боится даже предположить, что же всё-таки случилось. В отличие от неё, Стренджер уверен, что знает ответ, но хочет, чтобы его догадки оказались неверными. Но одно он знает точно.
Их дома больше нет.
========== Потери. ==========
