Текст книги "Ржавые цепи (СИ)"
Автор книги: Cleon
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Но всё изменилось тогда, когда она ушла в лабиринт под Аргентинской базой.
Зигмунд признаётся ей, что он нашёл документы на всех членов Спокхаус и теперь с ужасом вспоминает те изувеченные лица, запечатлённые в архивных фотографиях. Он не думал, что всё зайдёт настолько далеко; ему, как и ей, всё это время врали. А потом немец узнал об истинных мотивах брата… Кригер перешёл на сторону врага, сливал информацию о работе G.G.G., чтобы в один день ударить исподтишка.
Он такая же жертва, как и она.
Кригер вздыхает: Рейн – единственная, кого он мог назвать бы своим другом.
Единственная, кто знает его настоящую историю.
Когда рассказ заканчивается, он отсаживается чуть дальше, чувствуя, как напряжение между ними нарастает. Она не реагирует на его слова; Зигмунд понимает: не приняла, не простила. Что же, он пытался. Немец порывается встать, но дампир внезапно тянется рукой во внутренний карман своего пальто и, сжав кулак, вытаскивает что-то, показывая ему: ладонь раскрывается, и в ней лежит маленькая медная лошадка.
Зигмунд пятится: она сохранила его подарок.
– Помнишь, когда мы впервые встретились, – говорит дампир, но не смотрит на него, – ты спросил: как моё имя?
Немец подвигается чуть ближе.
– Я тогда солгала. Моё настоящее имя – Мэри. Это имя дала мне моя мать.
Полукровка сжимает кулак.
– Я его ненавижу.
Зигмунд аккуратно накрывает ладонью её руку; она не отталкивает, но смотрит на него так, что его пронизывает до самого позвоночника. Немец шепчет:
– Спасибо, Рейн.
– Теперь мы квиты.
Зигмунд осторожно обнимает дампира, утыкаясь носом в её волосы; её слова приносят облегчение.
Наконец, они честны друг перед другом.
========== Желанные гости. ==========
– Ну и погодка, – жалуется Светлана, поднимаясь выше по горному склону; Стренджер следует позади. – Интересно, чем вызвана такая буря?
– Ятги, – отвечает Джошуа, равняясь с ней. – Ты же знаешь, как только вампиры заполучили его, то тут же пытались скрыться от чужих глаз. Видимо, не вышло.
– Всё равно приятно вернуться в Фалькенбург и придаться воспоминаниям, – пытается перекричать ветер Люпеску, и Стренджер, обняв её за талию, подталкивает вперёд.
Они прошли слишком много, и не намерены сдаваться; непогода пытается затормозить их, но бывшие оперативники Спокхаус давно привыкли к таким казусам. Бредут по снегу, закрывает лица рукой от бушующей метели, ищут скрытый в этих горах старый вампирский замок. Продолжают шагать по хрустящему белоснежному покрывалу, но неожиданно для Люпеску Стренджер резко останавливается и, достав парные пистолеты, прицеливается в темноту; Светлана следует его совету и хватается за рукояти клинков.
– В чём дело? – спрашивает она.
– Чужие, – зажимает спусковой крючок.
Он замечает, как в темноте кто-то проносится: на снегу отчётливо видны следы. Джошуа стреляет вслепую; слышится рык – значит, кого-то он достал. Некра загораживает собой напарника, клинки перекрещивает в качестве щита; к ним ближе подбирается некто. А когда выходят на свет, они оба опускают оружие – их находят быстрее.
– Гилберт, – щурится дампир, видя знакомого ей дикого вампира в окружении его подобных; тот рычит, приветствуя, и ветер качает из стороны в сторону костяные украшения, которыми пронизано всё его лохматое тело, – в чём дело?
– Хедрокс ждёт вас, – говорит он, а затем уходит; остальные зажимают Стренджера и Люпеску в кольцо, пытаясь защитить.
Вождь древних вампиров жаждет их видеть.
– Вот и телеграмма, – выдыхает Джошуа, пряча пистолеты обратно в кобуры.
Вампиры сопровождают желанных гостей в замок Гауштадт.
========== Воссоединение. ==========
Рейн открывает глаза и лениво поворачивает голову; она даже не заметила, как уснула на плече Кригера. Дампир слышит странный громкий скрип – будто что-то тяжёлое пытаются толкнуть с места – оно поддаётся, но довольно тяжело; она поднимается на ноги, предчувствуя нехорошее. Зигмунд, не чувствуя на себе тепло полукровки, следом размыкает веки: Морфей все ещё держит его в сновидениях, но оставить девушку он не может. Немец следует за дампиром, которая бежит в сторону входа в замок Гауштадт.
– Fräulein, что-то не так?
– Кто-то идёт, – оборачиваясь, говорит она. – Будь начеку.
Зигмунд кивает.
Они бегут к большой двери; вампиры, встречающие на пути, рычат вслед, но не вмешиваются – будто не чувствуют опасности; дампир бросается в сторону, к клинкам, что охраняются у массивной колонны древними кровопийцами; Зигмунд предпочитает идти по другой стороне.
Они хотят окружить врага.
Рейн быстро надевает браслеты, крепит мечи и, встав в боевую стойку, желает поприветствовать гостей. Вампиры становятся рядом с ней – молча соглашаются помочь, от того выпускают когти и скалятся. Немец прячется в тени колонны, прицеливаясь; палец зажимает спуск револьвера – если действительно враг, то он не промахнётся.
Двери продолжают двигаться со скрипом. По ту сторону слышны голоса.
– Вам давно пора смазать замки, – ворчит кто-то, и в ответ ему недовольно рычат.
– Потерпите, – огрызается другой. – Осталось немного.
– И для чего строят такие высоченные двери?
Рейн опускает рукояти клинков, отходя назад: эти голоса… они ей подозрительно знакомы. Кригер смотрит на дампира, не понимая, чего она решает отступить, но сжимает револьвер сильнее, когда холодный ветер лижет каменный пол у двери морозным языком. Первыми входят вампиры, отряхивающие свою шерсть от налипшего снега, а затем вступают на чужую территорию те, кого Рейн не надеялась увидеть. Её прошибает шок и, кажется, у неё немеют ноги.
Она боится сделать шага.
– Ну и дыра тут у вас, – улыбается другая девушка; когда она снимает капюшон, Зигмунд опускает руку с пистолетом: он знает её, он видел её на фотографиях. – Хоть прибрались бы, честное слово.
– Не забывай, что мы здесь по делу, – ворчит ей в ответ мужчина в шляпе.
Кригер его тоже узнаёт.
Рейн на ватных ногах приближается ближе. В горле моментально пересыхает:
– Св… Светлана?
Названная оборачивается.
– Рейн?
Обе полукровки, осознавая реальность, бегут друг к другу, а, встречаясь, крепко обнимаются. Джошуа снимает шляпу, отряхивает её от снега, а затем тянется в карман пальто за сигаретой.
В такие моменты особенно сильно хочется закурить.
Кригер облегчённо вздыхает.
Семья, наконец, воссоединилась.
========== Цирк уродов. ==========
– Рейн, девочка моя, ты живая! – не верит Люпеску, обнимая сестру. Дампир пытается сдержать слёзы радости. – Я… Я не думала, что…
– Я тоже рада тебя видеть, – Зигмунд слышит её смех и улыбается – наверно, это самое прекрасное, что он видит за последнее время. Рейн счастлива – он тоже ощущает на себе то же самое.
– Чёрт, опять сигареты закончились, – ворчит Стренджер, и полукровка переключается на него; вешается на шею, говорит, что очень скучала, а тот стоит истуканом, и Некре забавно видеть, как он пытается делать вид, что ему всё равно. Она-то знает, что это далеко не так.
Дампир отстраняется первой, и на лице Стренджера появляется довольно ухмылка; Светлана подходит к нему, похлопывая ладонью по плечу. Рейн жива, и это просто невероятная новость! Агентам Спокхаус хочется расспросить её, узнать, что с ней было, но они не решаются: в конце концов, они проделали слишком долгий путь и очень устали – ещё всё успеется. Джошуа хочет поскорее найти древний артефакт, а Некре – побыть наедине с сестрой и поговорить, к тому же ей интересно узнать о её молодом человеке; когда старшая дампир косится на Зигмунда, тому невольно кажется, что его уши предательски полыхают алым.
– Идём, – говорит Светлана, беря девушку за локоть, – хочу с тобой посекретничать.
Рейн даже не успевает ничего сказать, как её отводят прочь. Стренджер и Кригер остаются наедине, и немец настораживается: человек в шляпе пронзительно смотрит на него. Кригер усмехается: наверно, мысленно смеётся с того, как он… отличается от полноценных людей.
– Значит… – спустя продолжительную паузу спрашивает Джошуа, – ты с Рейн, да?
– Не совсем так, – он отворачивается, смотря туда, в темноту, где растворились фигуры двух сестёр-полукровок, – но…
– Как будто по тебе не видно, – хмыкает Джошуа, разворачиваясь. Он засовывает руки в карманы и идёт гулять по замку Гауштадт. – Давно я тут не был.
– А вы?.. – он не успевает даже озвучить собственные мысли.
– Джошуа Стренджер, – представляется мужчина. – Добро пожаловать в наш маленький цирк уродов, парень.
– Wie ironisch, – усмехается Кригер.
Мужчины решаются тоже потолковать наедине.
========== Невеста графа Войку. ==========
– …Вот оно что, – Светлана заканчивает слушать Рейн. Дампир кивает в подтверждении слов: так всё и было. – Найду эту суку, насажу на лезвия, а потом отдам вампирам в качестве деликатеса!
Рейн смеётся словам сестры; кто бы мог подумать, что клинками, которыми она сражается, на самом деле принадлежат Люпеску – Джошуа припрятал драгоценных ангелочков на будущее Рождество. Некра, видя, как полукровка улыбается, обнимает её; кажется, что они не виделись целую вечность. Люпеску отстраняется, хлопая её по плечу:
– Оставь себе. Вижу, ты к ним уже привыкла.
– Они удобно лежат в руках, – Рейн хватается за рукоять. – Значит, у нас есть ещё шанс выбраться?
– Не унывай, – ободряюще улыбается Некра. – Мы с Джошуа и так просрали ребро Белиара, а тут фортуна нам широко улыбнулась: и пропавшая сестра и древний артефакт в одном месте.
– Да уж, повезло, – дампир смотрит в сторону, откуда они пришли; ей хочется вернуться обратно. Люпеску понимает, почему именно.
– А что у тебя с тем молодым человеком?
– С Зигмундом? – Рейн косится на неё в удивлении, а затем отворачивается; Светлана усмехается: как же она её понимает. – Мы… У нас… Всё сложно.
– Сложно – это Стренджера переубеждать в чём-либо. Но мне кажется, что он неплохой парень. А как он на тебя смотрел…
– Сейчас не время отвлекаться на… такое, – шипит шёпотом полукровка, и Некра отстраняется, улыбаясь: она ведь тоже через это проходила.
– Молчу, молчу.
Сестры встают со ступенек и, отряхнувшись, решаются вернуться; идут по тёмному коридору, что освещён многочисленными факелами, проходят мимо гобеленов, картин, с полотен которых на них смотрят изувеченные временем портреты невест покойных художников. Рейн вспоминает: как-то так её при встрече называл Хедрокс Бесконечный. Поравнявшись с сестрой, она спрашивает:
– Когда мы прибыли сюда, вождь вампиров назвал меня «сестрой невесты графа Войку». Объяснишь?
– А, долгая история, – отмахивается Светлана, однако рассказ продолжает: – На первой совместной миссии со Стренджером мы искали камень Ятги – мощный древний артефакт, который мог даровать вампиру вечную жизнь. По крайней мере, так считалось.
– Похоже на сердце Белиара, – догадывается Рейн.
– Именно, – подтверждает Люпеску. – И граф Войку хотел найти себе невест, чтобы прожить с ними долгие века: похищал с ближайших деревень девственниц, устраивал целые оргии с ними, приносил несогласных в жертву… Тот ещё извращенец. Но меня он поработить не смог; оказалась не по зубам, однако из-за его влияния я чуть не убила Джошуа. А он хоть и твердил всю дорогу, что ненавидел вампиров, всё равно спас меня ценой собственной жизни. За это я ему всю жизнь благодарна.
– Значит, ты – «сбежавшая невеста»?
– Нашедшая своего жениха, – смеётся Светлана.
Девушки идут назад, разговаривая на отвлечённые темы. Хоть немного, но они позволяют себе расслабиться. Неизвестно, что готовит им будущее. Других возможностей поговорить душевно может попросту не быть.
========== Откровения. ==========
– …Ну и дерьмо же ты, оказывается, парень, – выслушав его, выносит вердикт Стренджер. Зигмунд не обижается – всё-таки, мужчина прав на его счёт. – Будь я на месте Рейн, давно бы тебя пристрелил.
– Я сам бы с удовольствием это сделал, – вздыхая, признаётся Кригер. – Я даже не знаю, как она ко мне относится сейчас: то ли делает вид, что простила, то ли…
– Все женщины такие – не поймёшь их никогда, – Стренджер останавливается у старой картины: на полотне нарисована женщина в свадебном наряде, но лица на ней нет – вампиры наложили свой отпечаток на искусство. – Хотя тебе глупо отрицать, что она тебе нравится, – скрещивает руки на груди.
Немец сглатывает; да, он прав, Рейн действительно сильно запала ему в душу. Но признается ли ей он в этом? Сам не знает: сейчас не то время, не то место и их отношения… Он сжимает кулаки; даже если она вправду его простила, то себя Зигмунд не может перебороть. Джошуа не обращает внимания на душевные переживания молодого человека – его взгляд сосредоточен только на полотне с «безголовой» невестой: ностальгические нотки в душе пробивает данный холст – за этой картиной все ещё находится древняя библиотека, где он сражался со Светланой под влиянием Войку.
И тогда он впервые назвал её «бешеной сукой». Стренджер улыбается; она часто ему припоминает об этом, особенно в постели. Мужчина улыбается: кажется, он сильно соскучился по их привычной жизни.
Джошуа уверен, что и Рейн не так далеко ушла от сестры: если ей дорог однорукий, она будет биться за него до конца. Видимо, в вампирах это в крови; мужчина усмехается: и не только в них. Потому что «нелюдей» он видит издалека.
Рядом с ним – не человек.
– Так ты ей не признался, что ты – не тот, за кого она тебя считает? – поворачивается Джошуа, и стёкла его очков злобно сверкают под светом факелов.
Зигмунд пятиться: как он узнал?
– Вы телепат?
– Хуже, – спокойно говорит Стренджер. – нефилим.
Зигмунд не удивляется: получеловек-полуангел – он не думал, что эти существа ещё живы. Наверно, перед ним последний представитель оных; может, поэтому Стренджер ненавидит себе подобных? Кригер даже не хочет думать об этом. Однако он признаётся: скорее, самому себе, чем собеседнику:
– Какая разница? В генетическом эксперименте использовали много материалов: от человеческих до демонических. Хотели создать идеального арийца. А получилось… – он смотрит на свою руку, – что получилось.
– Но ты же не идеальный ариец, – говорит Джошуа, проходя мимо, и оборачивается лишь на секунду, чтобы сказать: – у тебя глаз с оттенком зелёного.
Кригер облегчённо выдыхает; Стренджер уходит по своим делам, а немец ещё несколько минут крутит ироничную фразу в голове. Вполне возможно, что он в чём-то прав. Зигмунд –не человек, не демон – он никто; сплошное «нет»: инвалид, который не живёт – существует.
Но так было раньше до встречи с Рейн. Зигмунд провожает мужчину взглядом, пока тот не исчезает с поля зрения.
Джошуа хочет закурить; Хедрокс продумал всё от начала до конца.
========== Ничто не истина. ==========
– Так ли ты приветствуешь старого друга, Стренджер? – мурлычет чудовище, восседая на троне.
Джошуа хмыкает, сжимая в карманах кулаки, в пальцах – серебряный крест и ветвистых человечков; мужчина переводит взгляд – точно такой же зачарованный амулет висит на посохе – шанс спасти или спастись. Он подходит ближе, останавливаясь ровно напротив вождя кровопийц, ожидая. Спрашивает:
– Ты видел будущее?
Не вопрос – скорее, утверждение. Хедрокс кивает в сторону посоха, и Джошуа подходит к нему, снимая последний проводник в иное измерение, пряча его в карман: кукла больше и сильнее тех собратьев, что покоятся в карманах плаща. Вампир вздыхает; так и должно быть, но ему хочется иной судьбы. Стренджер чувствует, как тот нервничает и отходит на пару шагов назад; Хедрокс Бесконечный встаёт с места и, не обращая внимание на посох, идёт к старому гобелену – тому самому, с которого на них смотрит выцветавший рыцарь в латных доспехах, гордо восседающий на коне; тому самому, что стережёт за собой большой секрет замка Гауштадт и деревни Фалькенбург под ним. Вампир аккуратно когтями поддевает полотно, отодвигает каменную плиту и достаёт оттуда шкатулку: резная, она напоминает маленький сундучок.
Стренджер молча наблюдает: когда вампир поворачивается к нему, то открывает крышку: внутри лежит маленькое, похожее на сушёный чернослив, переливающееся витиеватыми тёмно-алыми искрами. Камень Ятги – сердце Белиара.
– Он нашёл своего хранителя, – шепчет Хедрокс, и Джошуа, подходя ближе, забирает чужое; камень в человеческих руках начинает биться – настоящее сердце.
– Дампир? – тихо спрашивает Стренджер, и вождь вампиров отрицательно качает головой.
Он понимает, к чему всё идёт; тот, кто называет себя Бесконечным, молча наблюдает за мужчиной, который прячет в карман мощный артефакт. Хедрокс облегчённо вздыхает; ничто не вечно, как и он, поэтому отдаёт то, что дарует ему его мощь.
Вампир слишком стар, чтобы продолжать этот путь.
Он видит своё будущее: скоро его конец, за которым следует перерождение.
Джошуа снимает шляпу в благодарность и уходит; они оба знают, что делают всё правильно. Хедрокс Бесконечен: время подвластно ему… Но сейчас он не уверен только в одном: Сможет ли он выжить…
Ничто не вечно. И даже Хедрокс: это истина. Его видения – истинны.
За истиной обычно скрывается ложь.
========== Минувшее будущее. ==========
Светлана ожидает его в западной башне, в одной из старых спален; сидит и точит клинки. В комнату, без стука, входит Стренджер, и Люпеску хмурится; она всё знает. Джошуа тоже всё это не нравится, но они не должны показывать вида: Хедрокс Бесконечный умеет говорить телепатически, он давно связан коллективным разумом с освободителями – в прошлом – замка Гауштадт. Мужчина грузно садится рядом с дампиром, протягивает ей твану – оставшуюся, – и та прячет её в карман; Джошуа просто молчит, и Некра продолжает стачивать лезвия клинков.
– …Иногда мне кажется, что всего этого нет, – признаётся она, и Стренджер подвигается ближе. – Ни чужих смертей, ни охоты как давние времена, на таких как мы, ни всей этой демонической херни… Почему мы не можем жить, как нормальные люди?
– Потому что мы – не люди, – отвечает он, снимая очки и протирая их подолом плаща. Светлана отвлекается и смотрит в его лицо: иногда она забывает, какие у него красивые глубокие аквамаринового цвета глаза. – И никогда ими не будем.
– Но разве тебе бы не хотелось жить, как они?
Он бы ответил «нет», но проще сказать:
– Не уверен.
Вся их жизнь – сплошная борьба, выживание, и Стренджер знает, как нелегко порой приходится той, кто первая стала ему настоящим другом; Светлана иногда хочет в себе стереть ту вампирскую часть, стать смертной, прожить недолгую, но жизнь, насыщенную обыкновенными событиями. Джошуа хмыкает: слишком предсказуемо и скучно. Однако когда-то он пообещал ей, что когда они соберутся уйти из Спокхаус, они уедут – куда-то далеко, чтобы начать другую жизнь.
Их жизнь.
Ту обыкновенную, предсказуемую и скучную. Как у всех.
Но её не будет.
Спокхауса нет, и им теперь некуда идти.
– Но я знаю, что я больше не отступлюсь, – говорит он, а сам накрывает ладонью её руку, слегка сжимает. – И ты опять вытащишь меня из передряг.
– По-другому не может быть, – улыбается Люпеску, – это моя работа.
Стренджер обнимает её за плечи; они знают, как поступить благодаря Хедроксу, но не знают, что последует за минувшим будущим.
Они считают себя не спасителями.
Они – предатели.
И ничего не могут изменить.
========== Просчёт. ==========
Зигмунд, шипя, снимает бинты; сминает их и выкидывает, пока другие вампиры занимаются своими делами. Он наблюдает за Рейн: она слушает рассказы детей, которым позволяют гулять по замку – опасности пока нет. Но он чувствует: она приближается.
Стренджер к нему приближается.
Мужчина, – пришедший в одиночестве, – становится рядом с немцем; они оба наблюдают за тем, как полукровка помогает вытачивать деревянные фигурки маленьким вампирам; малыши, словно заворожённые, мурлычут, стоит полукровке из бруска сделать что-то похожее на куклу. Зрелище милое, но вот Джошуа серьёзен как никогда: он кладёт руку на плечо Кригера – это не жест поддержки или одобрения: он хочет посмотреть молодому фрицу в глаза.
От того насильно поворачивает того к себе лицом. Зигмунд не сопротивляется.
Им кажется, что их никто не замечает.
– Возьми, – говорит Стренджер, протягивая ему твану – самую большую, принадлежавшую Хедроксу Бесконечному, – поможет.
– Was ist das?
– Проводник в другие миры.
Зигмунд вопросительно смотрит на Джошуа, но всё же принимает его подарок, сжимая в руке. Он хочет сказать, что ему – Кригеру – стоит поговорить с Рейн и вернуться к ней, но неожиданно…
Они слышат свист.
И все поднимают глаза к потолку – им кажется, что источник звука там.
Они ошибаются.
– Что происходит? – успевает озвучить свои мысли какой-то вампир прежде, чем вверх замка покрывается паутиной трещин.
Гремит взрыв.
– Блядь, он ошибся! – ругается Стренджер, бросаясь вперёд.
Жителей Гауштадта охватывает паника. Вампиры бегут врассыпную, забирают детей, стараются успеть к выходу. Толпами кучкуются в одном месте, и на несколько секунд Кригер теряет Рейн из виду, но она выныривает из-под волны кровопийц, оказывается рядом.
Без лишних слов они бросаются вслед за Стренджером.
Они опоздали.
Замок атакуют враги.
========== Финальный аккорд. ==========
Он находит его, чувствует, как оно, пульсируя, отдаляется дальше от своего законного хозяина. Человек, ставший чудовищем, улыбается и вскидывает руку; танки атакуют древний замок. Минс с удовольствием наблюдает, как объект архитектуры рушится; ей кажется, что она слышит крики мёртвых у себя в голове. Эта предсмертная мелодия ей очень нравится.
Сердце Белиара… Они близко.
– Почти пробились, – смотря в бинокль, вещает дампир, и Симон улыбается. Как долго он ждал этого момента.
Непогода чувствует в нём силу, и от того обходит стороной, пропадает – камень исчез из привычного обитания – больше некому скрывать замок от посторонних глаз. Кригер знает: вампиры хорошо подготовились, чтобы защитить свой источник жизни. Танки продолжают бомбить Гауштадт – они почти прорываются внутрь. Северная сторона замка почти обрушена; они окружают монстров, хотят выкурить их и заставить их лидера добровольно отдать артефакт, вырванный из груди демона. Симон чувствует: внутри не только есть вампиры.
Он улыбается: для кого-то его появление станет сюрпризом.
Когда снаряд попадает в большие двери, те разлетаются в щепки, а стены рушатся громадными глыбами; некоторые не успевают убежать – погибают прямо под обломками, что скрывает пыльная дымка. Она рассеивается слишком скоро, демонстрируя мёртвых: дикие вампиры хуже животных – тупы и медлительны. Демоническая рука опускается; пора заходить в гости. Группа солдат топчется позади, ожидает команды, и Симон кивает им; они вскидывают оружие и идут прямиком за ним – за смертью с косой вместо руки, что начнёт косить неугодных во славу его величества.
Он сам – его величество.
Минс идёт за Кригером.
Грядёт финальный аккорд.
========== Отступление. ==========
Джошуа застаёт Светлану, когда та помогает вампирам выбраться наружу; среди старых картин много потайных ходов. Другие стражи стараются защитить свой дом, но Стренджер знает: враг идёт не по их души. Люпеску клинками расцарапывает скрытое, и вампиры, ломая проход, вскоре бегут на улицу; они не знают, что их там ждут тоже.
– Нам нужно в тронный зал, – говорит Стренджер, помогая залезть маленькому детёнышу вампиров в дыру. – Они ищут…
– Знаю, – говорит Светлана, а затем поворачивает голову на источник звука; взрыв выплёвывает кирпичи из соседних стен. Они слышат человеческие голоса, выстрелы и крики вампиров. Слишком мало времени. – Где Рейн и Зигмунд?
– Шли за мной, – Джошуа пробирается сквозь скованную страхом толпу, вытаскивает пистолеты и начинает стрелять; не вслепую – он замечает среди белой шерсти военную униформу. Немцы пробрались! – Светлана, быстрее! – кричит он, и Некра бросает вампиров на собственную судьбу.
Дампир быстрее продвигается к Джошуа, замечая, как ещё одна часть здания падает; кто-то кричит, что южные башни уничтожены.
Солдатов, как тараканов, за короткий промежуток времени становится слишком много.
Стренджер и Некра бегут на толпу, высекая их, как ножницами – сорняки.
К ним вскоре присоединяются Зигмунд и Рейн, уничтожая тех, с кем когда-то работали.
Они не щадят никого. Как фрицы – их.
– Быстрее к Хедроксу! – Джошуа стреляет, и остальные кучкуются сзади. Мужчина прикрывает их. Они отходят в сторону.
Они понимают, что не справляются. Солдаты падают на землю, истекая кровью, но на их место сбегаются другие, и их больше. Вампиры не успевают спрятаться; слишком много трупов на этой маленькой войне. Другие ждали определённого момента. Они надеются выиграть.
Но надежда умирает последней.
– Отступаем! Живо! – встревает Светлана, перерезая глотку одному из солдат вермахта. Никто не перечит дампиру – все знают, что это единственный правильный путь.
Им приходится уйти, бежать с поля битвы, оставлять жителей Гауштадта на самих себя; если они останутся – смертей будет намного больше.
Они надеются, что гвардия стражей вампиров справится. По крайней мере, выиграет им время.
Четверо бегут в тронный зал, не представляя, что ждёт их впереди.
Для замка Гауштадт этот день станет красным в его истории.
========== Правда и ложь. ==========
Они бегут, сражаются, умертвляют тех, кто приближается чуть ближе к истине; Светлана и Рейн стачивают клинки на живых людях, Джошуа и Зигмунд обнуляют патроны в пистолетах. Борьба длится недолго; все знают, что это просто отвлекающий манёвр, и они не останавливаются на пути: крики из тронного зала перекрывают выстрелы и взрывы.
Джошуа пинком отворяет двери и целится с двух рук; помещение практически уничтожено – фрицы пробираются с другой стороны. Мужчина видит Хедрокса – он ранен, возле него сидит Векс, защищая своего правителя; рядом с трупами стражей он замечает другого – точно такой же, как Зигмунд, но другой; рядом с ним – две женщины, позади – не меньше дюжины солдат.
Старый вампир не врал ему.
Светлана выскакивает вперёд Стренджера, закрывая его собой; Рейн и Зигмунд становятся рядом, удивляясь увиденному: Кригер – тому, что ему опять врали; дампир – той, которая врала ей. Минс улыбается ученице, а вот Симон, который стал сильнее, делает шаг в их сторону.
Почти стенка на стенку.
Четверо защищают вместе с оставшимися вампирами хозяина замка Гауштадт.
Гремит взрыв.
Симон медленно идёт к ним. Зигмунд закрывает собой Рейн: что бы ни случилось, он не даст брату забрать её у него.
– Отдайте мне сердце Белиара! – он тянется демонической рукой, но все остаются стоять на месте. – И я обещаю, что отпущу этих уродцев с миром.
– И ради этого ты работала, Минс? – Рейн обращается к полукровке, игнорируя просьбу другого Кригера. – Чтобы погибли такие, как мы?
– На войне все средства хороши, – улыбается она. – Ты так и не поняла, для чего всё это?
Две полукровки выходят вперёд; никто не собирается вмешиваться. Симон отступает, как и Зигмунд: братья смотрят друг другу в глаза.
И ожидают подвоха.
– А ты так и не поняла ничего, глупышка, – она щурится, скрещивает руки на груди. – Разве ты хочешь жить среди этого отброса? Среди людей? Вампиры – вот истинные существа, которые должны править над людьми. Мы их сильнее, быстрее, а ты предпочитаешь защищать их вместо того, чтобы перебить их до единого! Я ненавижу их! И мы собираемся их уничтожить! И создать новую эпоху – без единой капли человеческой крови!
Симон слушает её, не может сдержать улыбки, а затем заливается истерическим смехом; глупая, неужели она верила, что он действительно хочет уничтожить человечество? Он незаметно щёлкает пальцами; Менгеле продвигается ближе к Минс, вытаскивая шприц из-за спины.
Тот заполнен святой водой.
– Ах, Минс, – Кригер картинно смахивает слезу; никто не встревает между ними, – какая же ты всё-таки тупая.
– Что?.. – она не успевает среагировать; Батори нападает и резко всаживает в неё пистолет; игла проходит в шею. Бутчересс сжимает поршень, вводит смертельную инъекцию быстро, и полукровка падает на землю, на колени. Всё тело полыхает адом, – п-п-п-происходит-т-т?..
– Я солгал.
Как гром среди ясного неба; кожа у Минс покрывается пузырями, лопается, слезает лоскутами; она кричит, расцарапывает собственное лицо, и все с ужасом наблюдают её смерть. Святая вода – отрава для многих вампиров.
Не многие могут отторгнуть этот яд.
– Мы не собираемся уничтожать людей! – говорит Менгеле, пиная сапогом Минс в рёбра. Та падает, иссыхает мумией, её пальцы обугливаются и сыплются пеплом. Она почти мертва. Это конец. – Мы хотим создать правильную расу, чтобы таких, генетических уродов, как вы, никогда не рождалось.
– Эра арийской расы грядёт! – высказывается Симон. От Минс за пару минут не остаётся ничего, кроме одежды и горстки пепла. Рейн чувствует, что ей… почти жаль.
Жаль, что не она убила её.
– Но… вернёмся к нашему гранд-финалу, – возвращается к исходному Кригер и улыбается, демонстрируя демонические зубы. – Отдайте мне сердце.
Зигмунд не может поверить: «Брат, что же с тобой стало»…
Симон говорил, что отдаст все артефакты фюреру лично, но на самом деле… Он хочет занять его место.
Немец сжимает кулаки.
Напряжённая тишина, перебиваемая лишь сторонним шумом: смерть продолжает преследовать вампиров Фалькенбурга и уничтожать их.
Стренджер выходит вперёд. Загораживает собой Хедрокса.
Все в ожидании.
Секунды длятся как часы.
Джошуа должен решить для всех исход этого поединка. Хедрокс предсмертно кивает ему. Стренджер решается на отчаянный шаг.
========== Судная ночь. ==========
Судная ночь грядёт.
Стренджер выжидает и, под блеск демонического глаза молодого фашиста, лезет обратно в карман, сжимая нечто; Кригер чувствует, что он прячет именно то, чего он особенно жаждет: сердце – последний ингредиент перед тем, как достичь абсолютной власти. Кригер демонической рукой тянется к мужчине в плаще, но тот вытаскивает и держит…
Он не разжимает кулак.
Светлана ждёт, осторожно приближаясь к Векс и Хедроксу; она шёпотом просит их взяться за руки. Вампиры рядом с полукровкой повинуются её приказу.
Никто не замечает подвоха.
Зигмунд и Рейн осторожно проскальзывают к остальным, присаживаются рядом; все держатся друг за друга цепкой хваткой. Люпеску ждёт сигнала и достаёт то, что им поможет временно переждать бурю – твана жжёт кожу на ладони.
Некра кивает: пора.
Джошуа будто слышит её мысли.
И, замахиваясь, кидает в Симона крест – его личный талисман; почти демон отскакивает назад, словно видит перед собой не серебряное изделие, а нечто ужасающее. Он готовится приказать своим людями стрелять на поражение, но не успевает: за секунду Стренджер оказывается рядом с остальными, берёт Люпеску за руку и ломает напополам твану.
Ветвистый человечек засасывает их всех в вихрь портала.
Пули отрикошечивают от стен; другие исчезли. Симон недовольно скалится.
