Текст книги "Кармелита. Наследники: лёд и пламя (СИ)"

Автор книги: Чудинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

– Я не понял: ты стрелки кинул и сам в кусты?! – Даниил развел руками. Такого он не ожидал.

– Эй! – сын мэра повысил голос. – За базаром советую следить!

– Это ТЫ мне говоришь?! Не забывай, что это ты соскочил да ещё и при свидетелях! – филфаковец кивнул на друга.

– Я не соскакивал, просто не время пока…

– Говоришь как баба! – прыснул Жданов.

– Завтра перед папочкой отчитаюсь, и посмотрим, кто будет бабой! – Бероев списал всё на предстоящий спектакль, но, собственно, и не врал.

– Спасибо, что пояснил! Мы бы целый год думали над твоими словами! – усмехнулся Глеб, всё же выходя из зала. – Клоун, блин…

– Значит, мы не закончили? – на всякий случай уточнил Даня.

– Закончим, – сверкнул глазами Бероев, уступая дорогу и скрываясь за дверью, – очень скоро… раз и навсегда!

– Ого, неплохо! – Даня присвистнул. – Ты вылитый мужик!

– Восприму это как комплимент.

– Только грудь выпирает чуток…

– Ну, извините, – Зора нахмурилась. – Отрезать не могу.

– А усы чьи? – подал голос Глеб.

– Явно не твои! – цыганка вырвала часть своего костюма из рук одногруппника. – Дай сюда!

– А мне усы напоминают этого… как его?

– Якубовича? – сделал предположение Даня.

– Сам ты Якубович! – Глеб покрутил у виска. – Итальянец этот, ну, который рисует картины в стиле «хрен поймешь»!

– А итальянцев всех хрен поймешь. И Ромео этот был тем ещё раздолбаем, вот и сдох в расцвете сил!

– Классная трактовка образа, да?

– Не будь наш Казанова похож на него, дали бы ему главную роль? – Зора задала вопрос, на который сама же и ответила. – Не дали бы! Лапин знал, что делал!

– Да уж… один я как придурок! – Глеб повесил нос.

– Кекс, не увиливай, – блондин весело переглянулся с Крыловой. – Ты все равно будешь примерять женское платье… Сейчас или потом, но будешь!

– Действительно! – согласилась Зора. – Посмотрим ещё, на кого ты будешь похож!

– Если правильно подобрать парик и балахон, то выйдет Алла Пугачева! Рожи у вас с ней одинаковые!

– Почему это?!

– Потому, что и у тебя и у неё – по циркулю! – Бероев рассмеялся. Смех был искусственным.

– Как смешно! – Хабаров не одобрил шутки.

Макар не участвовал в «Поле чудес». Он сидел на скамейке подле дверей и нервно теребил огрызок ремня, торчавшего из брюк. Рыжему хотелось забиться в самый дальний угол. Ну, не мог он найти общего языка со сверстниками, не мог! В нем ли дело или же в них – вопрос на засыпку.

– Так! Я иду с проверкой! – Лапин, выпивший кофе, вернулся к студентам. – Все оделись?

Конечно же, нет. Как же он вообще мог такое подумать?!

Ни Жданов, ни Хабаров, ни Бероев не удосужились нарядиться. Зато смотреть на девчонок быстро прибежали. Молодежь…

====== Глава 36. ======

За целый день непрерывной работы, актовый зал превратился в скопище, своего рода, хлама. Дополнительные стулья, рядами стоящие вдоль стен, куча столов и несколько коробок с реквизитом загромождали и без того небольшое свободное пространство. Не было точного числа присутствующих и приглашенных, поэтому решили подстраховаться.

Прогнав последние сцены и отработав хоть в какой-то степени некоторые движения, Лапин огорошил уставших студентов, заявив, что хочет поговорить ещё и о дисциплине.

«Поговорить» – смягченная формулировка, потому что профессор сразу сорвался на дикий ор, который слышали даже вахтерши. Даню это бесило до рвотного рефлекса. «Ну, зачем при всех?!» Как любил говорить его недалекий одноклассник: «Чтоб стыднее было!»

– Если вы, будучи на третьем курсе, вынуждаете повышать на вас голос, то я должен констатировать следующее: вам тут не место! Зря протирали штаны! – Лапин грохнул тяжелой папкой о стол. – Учеба – это та же работа!

– Работа, за которую ни хрена толком не платят?

– Ещё одно слово, Жданов, и специально для тебя я выпишу премию в виде заявления об отчислении!

– Уже и спросить нельзя? – обиженно буркнул блондин, затыкаясь.

– Вы пришли сюда с целью получить образование, причем пришли вы добровольно! Университет – это вам не ночной клуб, где можно бить друг другу морды, – профессор укоризненно глянул на Бероева, – щупать друг дружку за все неприкрытые места или закатывать истерики! Это ясно?!

На последних словах Камолова чуть дернула плечом, хмыкнув.

– А то, что мы сейчас наблюдаем – это не истерика? – Макар улыбнулся Кексу, который никак не отреагировал. Лапин, увлеченный речью, не услышал колкости.

– С вами нельзя по-хорошему, вы сразу наглеете и садитесь на шею…

– Да куда хуже-то? – Глеб задал вопрос скорее себе, чем декану. – Вы же нас за людей не считаете…

– Научитесь уважать друг друга, прежде чем ждать уважения от нас, – поджал губы Аскольд Прокофьевич. – Когда в двадцать лет человек не способен воспринимать столь очевидную информацию, нужно сделать вывод – он умственно отсталый!

– За себя бы говорил, – Бероев, разозлившись, скомкал лист с текстом. – Кретин.

– Ты бы заткнулся, а? – Зора, уставшая видеть маячившую перед собой голову Игната, пересела на первый ряд.

Лишь Даня сидел, смотря в одну точку. Ему было не до общего возмущения. Гораздо больше парня волновала ситуация с Сонковой. Неплохо зная преподавательницу, голубоглазый понимал, что его шансы попасть на экзамен после выходки с конвертом и предложением взятки, катастрофически стремятся к нулю. Как назло в голову не лезло ни одной хорошей идеи.

– Жданов! – крик вывел парня из раздумий. – Ты вообще слышал, что я только что сказал?!

– Конечно, не слышал, – перебил Макар. – Он же у нас телепузик!

– Как это? – не понял Лапин.

– А ему всё «по», – с радостной улыбкой ответил отличник.

Вслед за его словами послышался громкий хохот всех присутствующих, кроме Киры, которая лишь сдержанно улыбнулась.

– Согласись, он тебя сейчас сделал, – Глеб утвердительно склонил голову, искоса взглянув на друга.

– Это я его сегодня сделаю! – Даня уже разозлился.

– Очень смешно, Бобровский, просто очень! – декан не стал заострять внимание на неудачной шутке. – Шутить вы все тут умеете, а вот поведение у вас отвратительное! Детсадовцы себя лучше ведут!

– Ага, теперь понятно, что Бероев в садик не ходил, – улыбнулся Глеб.

– Эй, чучело! – Бероев, хоть и сидел в наушниках, услышал, адресованную ему фразу. – Пасть закрой!

– Хватит! – Лапин снова повысил голос до максимума. – Ваши перепалки мне уже в одном месте! Пора вводить санкции!

– Чего? – Бероев подумал, что ослышался.

– Теперь за каждое оскорбление или стычку я буду назначать штрафы, – мужчина, сложив руки на груди, поиграл густыми бровями. – В виде общественно-полезных работ! Первый раз провинились – моете пол, второй – пол и стены, ну а третий…

– А в третий моете ещё и потолок! – продолжал веселиться Макар, видимо, забыв о том, что хорошо смеется тот, кто смеется последним.

– Третьего раза не будет! – грозно отчеканил Лапин, пройдясь вокруг стола. – В третий раз напишете заявление по собственному и дело с концом! Ясно?!

– Блин, да какая муха его укусила? – Даня вздохнул.

– Ты! – в один голос ему ответили Бероев, Зора, Макар и даже Глеб.

– Макар! – как только репетиции пришел конец, блондин быстро вышел за отличником.

– Чего тебе?! – раздраженно бросил Бобровский, не сбавляя темпа и не оборачиваясь.

– Стой! – Даниил догнал и схватил одногруппника за плечо. – Ты в зале чего-то не так сказал или это я чего-то не расслышал?!

– Ты о чем?

– Сам знаешь!

– Просто пошутил, а что? – Макар удивленно заморгал.

– Хорош прикидываться! Хочешь, чтоб я тебя снова раскрасил?!

– Тебе лишь бы кулаки занять! – отличник фыркнул.

– Чё ты хочешь?!

– Я? Ничего… – Макар смотрел на соперника почти спокойно. – Это ты никак в себя не придешь.

– А хер ли ты меня постоянно провоцируешь?!

– Когда это я тебя провоцировал?

– Напомнить? – Даниил стиснул зубы. – На философии что было, а после? Молчишь? А сегодня?!

– Какие мы нервные! – хихикнул Бобровский, чувствуя, что вывел Жданова из себя. – А кто-то говорил, что мне лечиться пора…

– Не пора. Тебе уже поздно!

– Да это ты свои поезда в психушку просрал, Казанова!

– Макарон, – Кекс и Зора подошли к однокурсникам. – А ведь Даня прав!

– В чем?

– Да в том, что ты постоянно лезешь!

– Я лезу?!

– А кто?! – Глеб тоже разозлился. – Сперва вы выясняете, кто круче, потом морды друг дружке квасите, теперь вот ты шестерить начал! И заметь, что последний пункт почти подтвержден!

– Вы задрали уже! – Макар потерял контроль над эмоциями. – Я не стучал! Вы что, глухие или русского языка не понимаете?!

– Это ты задрал нам лапшу вешать!

– Да на вас большего и не повесишь, – иронично усмехнулся Макар, чем окончательно усугубил ситуацию, – не выдержите.

– Ты что, ботаник, против нас? – уточнил Даниил.

– Лучше одному, чем с кем попало!

– Это ты о чем? – Глебу не понравилась интонация однокурсника.

– Я – сам по себе теперь, ясно?! – рыжий выговаривал каждое слово четко. – Не лезьте!

– Угрожаешь?

– Предупреждаю!

– Слыхали? – Даниил развернулся к Зоре и Кексу. – Он нас предупреждает! Ха-ха! А тебе известно, герой, что даже слон бессилен, если на него натравить муравейник?

– Ты всё чаще упоминаешь животных, – Макар сделал вид, что не испугался. – По-моему, у тебя склонность к зоофилии.

– За языком следи! Вырву!

– И длилось это тысячу и один день… – пошутила Зора, имея в виду теперь уже традиционные словесные баталии.

– Смейтесь сколько угодно, я оправдываться не стану…

– А придется! – Зора сверкнула черными глазами.

– Разве не ты сегодня утром привел Лапина?! – Даня пошел в наступление.

– Никого и никуда я не приводил!

– Врешь! – Даниил яростно толкнул парня. Тот почти свалился, но Глеб его удержал, однако, уже через секунду тоже оттолкнул.

Играть «в мяч» живым человеком жестоко. В другой ситуации и Даниил, и Глеб, и Зора наверняка бы осудили того, кто решил так поступить, но сейчас, когда обстановка накалилась до предела, всем нужно было как-то сбросить отрицательные эмоции. Макара изваляли по грязному полу.

– Вы – эгоистичные дегенераты! – рыжий попытался убежать, но Даня, схватив его за воротник, дернул назад так, что рыжий опустился на пятую точку.

– Я вас ненавижу! – Макар уже почти плакал.

– Мы тебя тоже любим! – с усмешкой процедил блондин.

– Даня, хватит с него, пошли! – Кексу надоело участвовать в подобном.

– Такой как ты вообще не способен любить! – в сердцах выкрикнул отличник, чем заставил Жданова снова обратить на себя внимание.

– Чего?! – Даня среагировал моментально и довольно точно. Одним коротким ударом он уложил парня, только-только приподнявшегося на полом, обратно на лопатки. Макар, словно неваляшка вдруг поднялся. Зора и Глеб переглянулись. Обычно у Жданова удар был сильным, а тут…

– И это всё?! – рыжий уж очень хотел выглядеть мужественным.

– Не-а! – Даня снова ударил студента в то же самое место. На этот раз кулак сделал свое дело: отличник, согнувшись, рухнул на пол и больше не шевелился, только тяжело дышал.

– Даня, ты чего, – Глеб испугался за одногруппника, но на этот раз не за друга, – совсем уже офонарел?! Это ведь тебе не Бероев!

– Это он совсем офонарел, если считает, что может запросто переходить мне дорогу!

– Успокойся! – Хабаров отволок блондина в сторону.

– Его лечи, а не меня! – Жданов вырвался и снова подошел к лежавшему Макару. – В следующий раз всё будет по-другому, понял?!

– Пошел ты… – сипло отозвался отличник.

– Пошел! – Даня, развернулся, скрипнув подошвой ботинок и от души хлопнул дверью, ведущей к выходу.

– Будь умнее, Макарон, – Глеб сочувственно потрепал рыжего по макушке, – а то ведь и правда в другой раз он тебя прикончит…

Когда компания наконец-то удалилась, Бобровский, сев, резко замотал головой, прогоняя из памяти довольные лица бывших друзей, и принялся приводить себя в порядок.

Все бы относительно ничего, если бы за этой «публичной экзекуцией» не наблюдала та, которую он готов был носить на руках и на чью поддержку и взаимность рассчитывал столько лет. Виолетта же с ледяным лицом «процокала» на огромных шпильках мимо. Камолова, смеясь над чувствами Макара, даже не подозревала, что её-то ситуация со стороны выглядит ещё смешнее, ведь блондин не обращал на неё ни малейшего внимания даже до того, как они порвали.

Камолова была не единственным лицом, наблюдавшим за «разборками неудачников» – так называл и Жданова, и Бобровского Игнат Бероев. Разница между ними для него состояла лишь в том, что Даниил, хоть и был неудачником, но боролся с этим, а вот Макар…

Поразмыслив, кавказец пришел к выводу, что «дружить» с этим недоумком, может, даже и полезно на определенной стадии, ведь сильно обиженный человек на многое способен, а если речь заходит о любви, то тем более!

– Знаешь, если у тебя ещё будут проблемы с этим кеном, то просто позови меня, договорились? – Бероев помог рыжему подняться. – Я найду способ его заткнуть за пояс, не сомневайся!

– Неужели? – Макар скептически осмотрел своего нового «благодетеля». – А что же сейчас не заткнул?

– Нет, только не при свидетелях! – рассмеялся Бероев, решив, что Макар примет слова за шутку и не задумается о том, что в каждой шутке есть доля правды.

– С какой стати ты мне помогаешь?

– Никакой помощи, я лишь хочу оказать тебе услугу! – сразу возразил Бероев. – Быть может, придет время, и ты мне окажешь…

Конец репетиции ещё не означал конец рабочего дня.

Лапин с кружкой горячего ароматного кофе сидел у себя в деканате, задумчиво разглядывая обложку сборника Шекспира. Да уж, денек выдался суетливым. То ли ещё будет!

Профессор все ещё сомневался в том, правильно ли он поступил, запихав всех в одну кучу. Жданов и Бероев… Жданов и Бобровский… Эта новенькая первокурсница и Зора, а ещё Камолова-стерва. Единственным человеком, к которому не было претензий (почти не было) – Глеб Хабаров. Золото, а не студент. Молчаливый и смирный. Готовый спасти всех и каждого. Лапин знал, что Глеб частенько выручал Жданова. Он его за это и уважал. Дружба этих двоих не подвергалась сомнениям. Никогда. Это дорогого стоит. В наше время.

А вот сам Жданов… ох, проблемный же крендель! Если бы за каждую драку отчисляли, то Даниил бы стал рекордсменом в этом. Декан, конечно, видел ссадины на подбородке и скуле блондина, когда они общались в актовом зале после примерки костюмов, но промолчал. Дело ясное: парень дрался. Опять. Снова. Ещё раз. Что ж с ним делать-то?!

Конфликт на лицо. Вот только разораться бы: у КОГО именно и с КЕМ? Ещё раз: Жданов и Бероев. Что они не поделили? Неужели ту самую первокурсницу? Черт их разберет! Тогда из-за чего цапаются Жданов и Бобровский? Из-за Камоловой?

И вообще, почему они все вместе из Макара прокаженного сделали?! Паренек страдает. Точнее – может пострадать, если не вмешаться…

Аскольд Прокофьевич понял, что окончательно запутался. Нужен перерыв. А ещё лучше – отпуск. Или вообще пенсия!

Если говорить откровенно, то Лапин уже считал секунды до того, когда он сможет забыть о спектакле, о том, что неудача здорово подорвет его авторитет среди коллег, да и вообще – работа его утомила. Полежать дома и почитать хорошую книгу было бы идеальным вариантом, но, увы, приходилось пахать по двенадцать часов в сутки, не считая дополнительных дел, пусть и не связанных с преподаванием.

– Аскольд Прокофьевич, к вам можно? – дверь со стуком приоткрылась.

– Да, конечно, – на лицо мужчины легла искренняя улыбка, когда Калягина осторожно вошла. – Присаживайтесь.

– Спасибо. Как прошли репетиции без меня?

– Отлично, – нагло соврал Лапин, внутренне краснея и представляя, что если бы она увидела тот ужас, который они «состряпали», то грохнулась бы в обморок. – Главное, чтоб до завтра роли не забыли!

– Славные ребята, – Калягина кивнула на фото, сделанное ещё в прошлом году на выездной практике. – Видно, что вы их любите…

– Да уж, люблю, – замялся Лапин, – но в семье, как сами знаете, не без урода.

– Это вы про Жданова?

– Запомнили? – хмыкнул профессор. – Его у нас каждая собака знает…

– Зря вы с ним так, – Калягина положила ногу на ногу, вызвав у декана повышенное слюноотделение. – Парень просто ищет себя.

– Кофе? – Аскольду очень хотелось не говорить о Жданове. – Как вам у нас вообще?

– Как везде, – усмехнулась актриса, сделав глоток. – Реформы сплошные, что ж поделать? Новая власть требует нового…

– Да, пора прощаться мне с кафедрой родной.

– Почему?

– Сокращают, – развел руками Лапин.

– Даня, ты идёшь? – Кекс обернулся на друга, затормозившего на крыльце.

– Нет, у меня планы, – заулыбался вдруг во все тридцать два блондин. Что это за «планы» стало понятно, как только из дверей университета выбежала Кира.

– У кого-то развлекуха, а у нас одна непруха! – невесело констатировала Зора, смотря вслед парочке, удаляющейся к парковке. На какую-то секунду Глебу показалось, что девушка просто позавидовала. Однако вскоре он отогнал эти мысли. Крылова терпеть не могла Жданова, а, значит, и завидовать не стала бы.

– В смысле? – переспросил Хабаров.

– Без смысла.

– Интересно, у них и правда уже всё так серьезно?

– А я почем знаю? – цыганка лишь развела руками.

– Странно это…

– Странно то, что Казанова её в каком-нибудь закутке не оприходовал. Иначе, зачем она ему? Хотя… Ещё не вечер!

– Он же не маньяк! – заступился Глеб. – Почему ты так о нем думаешь?

– Да я о нем вообще не думаю! Меня волнует Кира…

– Ты лесбиянка? – Кекс хохотнул, но тут же замолчал.

Зора, побагровев и сжав кулаки, двинулась на парня.

– Сорри, я не так выразился.

– Оправдывайся-оправдывайся!

– Кира твоя подруга и поэтому ты не хочешь, чтоб она общалась с Даней…

– Сразу и подруга! – фыркнула цыганка. – Просто знакомая, а от Казановы я стараюсь её уберечь чисто из-за женской солидарности…

– Оправдывайся-оправдывайся, – передразнил Хабаров.

– Да ладно, пошли!

– Куда?

– На кудыкину гору! Нам ещё папоротник добывать или забыл?

– Нет, но откуда ты знаешь этот папоротник? Лапин же сказал, что это редкий вид…

– И что? – девушка спустилась со ступенек. – По-твоему, редкий вид не может у нас расти? Надо хотя бы проверить!

– А ты в этом шаришь? – Глеб снова удивился.

– Я не ботаник, чтоб в траве шарить, но приблизительно помню, как он выглядел.

– И куда именно пойдем?

– В горы, я же сказала, – Зора шагала быстро.

– Может, купить проще? – Глеб искал легкие пути решения.

– Не всё решается с помощью денег, запомни! И не отставай!

– А чего ты так припустила-то? Пожар?

– А тебе бегать противопоказано?

– Нет.

– Тогда догони!

Глеб улыбнулся. Зора, оказывается, может быть такой же обычной и даже веселой. Только почему так редко? Почему она прячет истинные эмоции, чаще фыркает и злится? На кого? На себя? Или..?

– Да, а тебе точно на диету пора!

– Почему это?

– С такой скоростью тебя и улитка обгонит! – она пихнула его в бок. – Запыхался, небось?

– Ага, прям всю дыхалку сбил! – продолжал лыбиться парень.

– Да, я вижу, что ты абсолютно неповоротлив!

– Чего? – вот теперь пора обижаться. – Я не толстый, ясно?

– Яснее не бывает, – студентка ухмыльнулась. – Про диету я серьезно, между прочим, ведь дело даже не в твоей комплекции, а в том, что здоровая пища – залог долголетия!

– С нашим-то ритмом жизни?!

– А природа-то зачем?

– Для потребления, – хмыкнул сын олигарха.

– Эм, понятно, – протянула цыганка. – Типичный подход зажравшегося папиного сыночка.

– Если бы! – грустно усмехнулся Глеб.

– Ты же вроде состояние с пеленок имеешь, разве нет? Тебе ли жаловаться?

– Я и не жалуюсь, – хмуро бросил парень, – всё равно ведь некому…

– Проблемы с пониманием в семье?

– Нет никакой семьи, в этом-то и проблема!

– Проблемы чаще в нас самих.

– Вот и получается замкнутый круг!

– Круг тоже можно порвать, – улыбнулась Крылова.

– Не всё так, как хотелось бы.

– А так, как хочется, никогда не будет.

– Ну что, готова расстаться со своим страхом? – Даниил снял с сигнализации симпатичный «Ауди». Его вовсе не смущало то, что машину нужно доставить в гараж, а не использовать в личных целях. Студент рассчитывал управиться до того, как его сосед вернется из универа.

Сосед. Почти друг. Жданов знал Андрюху Макеева с детства. Вместе играли во дворе. У Макеева-старшего был свой небольшой бизнес и автомастерская. Работать руками мужик умел, поэтому один богатый клиент «отблагодарил» его, подарив новую «лошадку» для ребенка. Ребенок вырос, сдал на права и теперь рассекал по Сочи на нулевом спорткаре.

Поскольку Дане Андрей доверял как никому, то и машину частенько одалживал.

– Наверное. Смотря, что ты собираешься мне показать.

– Хочу показать тебе самое прекрасное место в нашем городе, а, может, и на всей планете. Едем? – спросил, галантно открывая перед девушкой переднюю дверцу.

– Едем, – Кира, чуть смутившись, села и пристегнулась.

– Надеюсь, скорости ты не боишься? А то я обычно быстро езжу.

– Насколько быстро?

– Узнаешь! – Даня завел и лихо сдал назад, разворачиваясь.

Не прошло и десяти минут как машина пересекла городскую черту. Пару раз Кира зажмуривалась, когда проезжали уж совсем опасные повороты или склоны.

Остановились недалеко от каньона. Водопад шумел в своем обычном ритме. Струи холодной и кристально-чистой воды спадали вниз, словно атласные ленты.

– Доверяешь мне? – Даня стал серьезным.

– Да, – Милехина кивнула, но внутренне засомневалась. Ей было не по себе.

Близился закат. Сюда не доносились автомобильные гудки и лишь изредка какая-нибудь птица «каркала» что-то на своем языке. Постепенно слух привык и плеск воды уже не раздражал, а успокаивал. Правда, порывистый ветер создавал некий дискомфорт.

– Надень, – блондин снял с себя пиджак, – тут прохладно.

Кира послушно влезла в него. Пиджак был ей велик, но тепло, сохранившееся в материи, было настолько заманчивым, что изыски отошли на второй план.

– Теперь закрой глаза! – Даниил загадочно улыбнулся. Как только девушка выполнила просьбу (хоть и несколько раз пыталась выспросить, что и зачем), он, встав позади, обнял Киру за талию, подбородком касаясь её плеча.

Стало ещё более неловко. «Вот какой надо быть дурой, чтоб уехать черт знает с кем и черт знает куда!» – издевалось подсознание. Милехина как могла отнекивалась, говоря про себя: «Это же Даня! Он не причинит мне вреда!» Помогло.

– Шагай, – шепнул он.

Кира сконцентрировалась на его голосе, прогоняя внутренний.

– Не бойся, я тебя держу, просто шагай…

Не было сомнений, что он ведет её к краю. Обрыв, уходящий почти отвесной стеной вниз, располагался прямо перед ними, насколько помнила Кира.

Она не успела ничего толком понять, потому что сильные, но нежные руки, сомкнувшиеся на животе, не позволяли увернуться, словно невидимая сила несла её вперед. Девушка все же слегка приоткрыла один глаз. Её лопатки упирались прямо ему в грудь. Даже сквозь толщу одежды она чувствовала мышцы молодого тела. Его дыхание щекотало мочку уха. Мысль о том, что сейчас между ними и комар не пролетит, немного настораживала, но не отталкивала. Собственно, почему она ему доверяла? Где гарантии, что он не воспользуется её наивностью?

Кира на сей раз приоткрыла оба глаза.

– Не подглядывать! – тут же одернул её Даня.

– Я не подглядываю!

– Почти пришли…

Бероевы и Лев договорились встретиться на нейтральной территории и без свидетелей. Всё же, конфиденциальность – превыше всего. Саппоро приехал раньше и успел занять крайний от окна столик в одном из неприметных загородных кафе. Плюс в том, что клиенты этих забегаловок проходящие. Запомнить, кто и когда тут был абсолютно невозможно.

– Добрый вечер, – Бероев-старший протянул руку для приветствия первым, что цыгана весьма насторожило.

– Добрый, – Лев без тени эмоций крепко пожал сухую и мозолистую ладонь мэра, отметив, что в присутствии отца Игнат ведет себя тише воды ниже травы.

– Я думаю, ты догадался, зачем мы собрались? – Рамзан Каримович оглядел цыгана с ног до головы, особо задержавшись взглядом на золотой внушительной цепочке и висящем на ней крестике. – Сейчас или никогда.

– Присядем? – Лев кивнул собеседникам. Официантка, с улыбкой поставила перед ним заказ: двойной кофе и бутерброд.

– А как же, конечно, присядем, – показал зубы Игнат. – В ногах правды нет!

Студент с грохотом шмякнулся на свободный стул, и пока официантка перекладывала приборы с подноса, ущипнул её за бедро. Та лишь сдержанно усмехнулась. В этих местах строить из себя недотрогу не позволялось, ведь зарплата в основном зависела не от продаж, а от чаевых, которые оставляли, отнюдь, не за своевременное обслуживание.

– Я тебя для чего сюда взял?! – Бероев зашипел на сына. – Чтоб ты башкой думал, а не штаны показывал! Местные шалавы у твоих ног, не сомневайся, просто мне казалось, что тебя они мало волнуют!

– Перейдем к сути? – Лев решил, что стоит переключить внимание на себя. – Вас ввели в курс дела? У меня есть вопросы, ответить на которые можете лишь вы…

– Несомненно, – мэр убедился, что никого рядом с их столом нет. – Ты хотел увидеть Банго, верно?

– Верно, – немного растерявшись от проницательности кавказца, выдавил парень.

– Ты его увидишь, но после того, как мы подпишем контракт.

– Контракт?

– Мы современные люди, поэтому словам верить – глупость. А глупости для меня есть бич нынешнего поколения.

– Можно подумать, что ты никогда не ошибался! – подал голос студент.

– Ещё одно слово и я тебя убью, – рыкнул старик, поворачиваясь к отпрыску.

– А если я захочу его расторгнуть? – Лев пригубил остывший напиток. – Я смогу это сделать?

– Как только мы дойдем до цели – контракт автоматически аннулируется. В данной ситуации важно, что ты, приняв решение, будешь нести ответственность перед нами.

– Тогда я бы хотел знать, какова ваша цель, по достижении которой контракт аннулируется?

А паренек оказался намного сообразительнее, чем думал Бероев, слушая рассказы сына по дороге сюда.

– Видишь ли, у всех есть свои тайны. И у нас тоже.

– Понятно, – скептически усмехнулся цыган. – Хотите меня развести?

– Вовсе нет. Мы нужны друг другу, Лев. Нужны. И ты сам в этом убедился.

– Когда? – молодой человек уже давно расправился с бутербродом и поймал себя на мысли, что заказал бы ещё.

– У нас есть то, чем ты пока не владеешь – информация. Если хочешь знать правду, то придется выполнять всё, о чем мы попросим.

– Бесплатно? – Сапёр увидел, как вытянулось лицо дельца.

– А ты жаждешь денег? Уверен, что они тебе нужнее правды?

– О какой такой правде вы мне втолковываете?

– Подпиши контракт, и тогда перейдем к основной части, – Бероев-старший вытащил из чемодана папку, забитую под завязку.

– Я стану вашим рабом?

Семья Бероевых переглянулась, усмехнувшись.

– Ты будешь нашим компаньоном.

– Гарантии?

– Чего ты хочешь? – мэр понял, что цыган просто так не отступится.

– Хочу сам принимать решения.

– Поясни…

– В некоторых вопросах нужна своя голова, – Лев почесал затылок. – У меня будут собственные полномочия?

Рамзан Каримович смекнул, чего так не хватало молодому человеку. Власть. Конечно же. Куда ж без неё. Безраздельная и всеобъемлющая. Ему самому было до боли знакомо то чувство, когда ты прекрасно знаешь, чего достоин, а окружающие лишь тычут пальцем, говоря: «Ничтожество!»

– Мы вернемся к этому вопросу дополнительно, идет?

Лев с готовностью кивнул. Отлично! Всё срослось. Почти.

– Отец, я бы советовал тебе быть более принципиальным! – Игнат вставил веский аргумент. – Если мы перед каждой шавкой распинаться будем, то…

– Я велел тебе молчать! – Рамзан схватил сына за горло. Раздался звонок мобильного. Какая тварь посмела его беспокоить?! Отпустив испуганного парня, мэр достал свой навороченный гаджет.

– А я и забыл, что время поджимает! – он ответил на звонок. – Хорошо, через пару минут можешь сказать, чтоб брякнул! Мы готовы!

Во время этой недолгой паузы Лев успел слопать ещё три бутерброда с салями. А Игнат нервно закурил, отвернувшись.

– Итак, час пробил! Подписывай! – к парню подлетел лист с кучей галочек под строчками мелко-мелко набранного текста и черная гелевая ручка.

Саппоро ещё раз всмотрелся в сузившиеся от напряжения хищные глаза Бероева, прежде чем накарябать свою фамилию под каждым из десяти пунктов. Опрометчиво? Да. Рискованно? Тем более. Но назад дороги нет. Уже нет. Парень вывел последнюю букву и выдохнул. Лист тут же исчез. Снова раздался звонок.

Дисплей айфона оказался громадным и невероятно качественным: ясное дело, что старик себе говна не приобретал, ведь с деньгами можно многое себе позволить.

Лев смотрел на агрегат с большой долей зависти, ведь его почти «убитая» семью годами использования «Нокиа» вообще отказывалась порой включаться.

Сразу стало заметно, что человек по ту сторону экрана ни черта не смыслит в технике, по крайней мере, в компьютерной. Изображение появилось только минуту спустя и то крайне посредственное.

– Здравствуй, Банго, – произнес Бероев, улыбнувшись, помятой морде с красными глазами. – Не выспался? Работал?

Раздался неопределенный хрип. Мэр протянул устройство Саппоро.

Фон за спиной этого инкогнито был до боли знаком.

Какого веника?! Он же должен сидеть, если это тот самый Банго! Или уже вышел? А если они его вытащили, то зачем? Вопросы навалились на цыгана, скалой прижимая его к стулу.

– Работал, да не заработал! – Банго не сразу понял, кто именно на него смотрит. – Это ещё кто?!

– Как обещал – твой помощник! – Бероев пристроился рядом с брюнетом, чтобы тоже видеть звонящего.

– Банго Крючковский? – Лев напряженно сжимал прохладный металлический корпус. – Ты был телохранителем Лексы?

Банго вытаращил глаза. Огляделся.

– А что, не похож? Постарел? – его золотые зубы казались особенно неестественными и слишком уж желтыми. – Возраст ведь с плеч не скинешь…

– И сколько тебе?

– Полтинник разменял! – преступник подмигнул мэру. – Ты ему ещё не говорил, кто есть кто в этой жизни?

Дальше Банго общался уже с самим Бероевым. О чём конкретно они говорили, молодой человек не слышал, потому что пришлось ответить на SМS матери, которая как обычно волновалась.

Когда парень вернулся в зал из уборной, Бероевы как ни в чем не бывало мирно потягивали молочные коктейли. Молочные? Они их пьют? Правда?

– Тот, с кем я разговаривал – Банго? Это точно? – Лев недоверчиво покосился на сверстника.

– Я не понял: какие у тебя остались сомнения ещё? Ты всё ещё думаешь, что мы здесь играем в бирюльки?! – цвет лица Бероева-старшего резко изменился.

– Что этот человек делает в Ковальске? – Саппоро задал единственный интересующий его в данный момент вопрос.

– Это отдельная история.

– Может, хватит? – парень устало вздохнул.

– Ты увидел то, что хотел? – мэр аккуратно стер салфеткой белые усы от напитка. – Теперь мы можем серьезно поговорить?

– А мы разве недоговорили? – удивился Лев.

– Мы ещё даже не начинали, друг мой, – седой дал знак сыну, – ты можешь идти, пока что я в тебе не нуждаюсь.

Игнат нарочно медленно начал вставать и долго искал кошелек, чтоб расплатиться, собственно, рассчитывая на то, что отец не выдержит и заплатит из своего кармана, но тот оставался неподвижен до тех пор, пока студент не скрылся из виду.