Текст книги "Кармелита. Наследники: лёд и пламя (СИ)"

Автор книги: Чудинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

– Пустой здесь только ты! – Милехина всё ещё «отбрыкивалась» от нападок Носкова.

– Знаешь, такие стервы как ты, никогда не смогут жить по-человечески!

– Игорь! – Света остановила разбушевавшегося родственника и выбежала за бывшей (скорее всего) подругой в коридор.

Удержать упирающуюся Кармелиту оказалось сложно, к тому же проснулся Мишка. Светлана бросилась к сыну, предварительно крикнув Игорю, чтоб тот не выпускал Милехину. Однако у этого типчика были свои планы.

Он вышел на лестничную клетку для того, чтобы покурить.

– Где она?!

– Ушла…

– Черт! – Астахова, свесившись, пыталась докричаться, но никто не отозвался. – Она же за рулем! Не дай Бог врежется… Её нельзя отпускать!

– Никуда она не уедет! – уверенно заявил Игорь.

– Почему?

– Потому, – он потряс ключами, которые второпях оставила пьяная. – Без этого ни одна машина не заведется, если конечно она не собирается её взламывать!

Светлана чуть успокоилась. Что было делать? К кому обращаться?

– Игорь, вы сможете её отвезти в дом Николая Андреевича?

– Нет, я никуда её не повезу! – мужчина скрылся в квартире.

Блондинка поняла, что другого выхода нет. Она набрала номер того, кого уже меньше всего хотела бы лицезреть Кармелита, но, увы, придется.

– Алло? – голос Жданова был мерзким и каким-то… неуверенным. Ну, правильно. Не знает номера!

– Станислав? Это Светлана Астахова…

– Слушаю, – бизнесмен насторожился.

Через пятнадцать минут он уже поднялся на второй этаж и, покосившись на Игоря, взял ключи и заодно уснувшую на лавочке возле подъезда Кармелиту.

– Тебе можно её доверить? – Света неожиданно перешла сразу на «ты». – Точно?

– Точнее не бывает! – Жданов «подмигнул» на прощание фарами и машина растворилась в кромешной тьме улицы.

Ну и кто после этого посмеет сказать, что везунчиков не существует? «Такой шанс выпадает раз в жизни!» – подумал Жданов, поворачивая к дому Астахова. Всё-таки машина Кармелиты оказалась слишком некомфортной после вместительного «Джипа», ведь с его внушительным ростом сидеть пришлось, согнувшись, так как водительское кресло было «заточено» именно для дам, а уж никак не для здоровенного мужика. Владелица же до сих пор спала, не подозревая, что её тело благополучно оторвали от скамьи и бережно уложили на заднее сиденье.

Каким бы ни был подлецом Жданов, но видеть как мучается больше всего на свете обожаемый человек даже ему было больно. Если бы не чувства к Кармелите, то Миро бы давно был стерт с лица земли. Почему-то при мыслях о нём дельца начинало трясти. Жданов не понимал цыгана. Не понимал его логики и, уж тем более, поступков. Зато прекрасно понимал реакцию «брошенного» ревнивца. Именно она и заводила.

Стас, подъезжая к воротам, специально выключил фары, подозревая, что люди неугомонного Рамира могут караулить его здесь. К счастью, никого не обнаружилось, выйдя, бизнесмен обошел дом по периметру и, убедившись, что они тут одни, активировал «блок». Это такой маленький приборчик, определяющий перемещения человека, попавшего на территорию. Хоть везде камер и не натыкаешь, но «блоки» весьма надежно охраняли от ненужных гостей. Что и говорить: после случая с кражей картин, Астахов Николай Андреевич стал гораздо больше внимания уделять безопасности своего «замка», естественно, что обо всех «примочках» знал Жданов, ещё с первого дня, как прибыл сюда.

Бизнесмен внес Кармелиту в гостиную, основной свет включать не стал, ограничившись ночником, после чего уложил цыганку на диван, подумал, как можно привести ту в чувство. Другой бы давно занялся «главным», тем более что «жертва» находится в состоянии алкогольного опьянения, а утром гарантированно не вспомнит о ночи…

«Нет!» – Жданов потер лоб, прогоняя похабные мысли из головы, которая все хуже соображала, как у любого нормального мужчины при виде любимой женщины. Так-то оно, конечно, так, но блондину не хотелось с ней совсем по-свински. Хотелось, именно с ней хотелось, но не так! Правда Жданов наперед знал, что стоит ему в любой другой раз к ней подойти, как она тут же пошлет его куда подальше.

Он не был специалистом в подобных вопросах (не сталкивался с таким раньше), поэтому не придумал ничего лучше, чем искупать пьяную в пенной ванне. Со словами «Прости, Коля!», Жданов принялся раздевать Кармелиту. А сказал он это лишь потому, что на главной стене висела большая фотография покойного хозяина хором в черной рамке. Под таким «присмотром» кто угодно бы засмущался. Ещё через пару минут нервы дельца сдали, и он со злостью сорвал изображение, откинув в самый дальний угол. В это время Кармелита едва слышно простонала что-то типа: «воды», испугавшись, что она в любой момент окончательно проснется и прогонит его, Жданов спринтерски избавился от одежды, оставшись в трусах, и понес Милехину в ванну.

Как назло вода не хотела нагреваться, а пена выливаться! Наконец, когда уровень воды дошел до середины, мужчина осторожно, отпустил Кармелиту, придерживая одной рукой ей голову, чтоб не звезданулась, а другой настраивал душ – надо же всю окатить. Все эти манипуляции Жданов проводил находясь всё ещё в нижнем белье и относительно на «суше», чувствуя, что долго так не выдержит, блондин последний раз поколебался и решил, что лучше сейчас, чем никогда…

Света не находила себе места. Она уже несчетное количество раз пыталась дозвониться до Жданова, узнать, как они доехали и доехали ли вообще…

– Какая же я дура!

– Свет, успокойся, – Игорь взял Мишу на руки и ходил следом за художницей. – Ты уже двадцать третий раз это повторяешь!

– Надо было дядю Рамира звать, а не этого…

– А что Рамир? – Носков старался не показывать, насколько неприятен ему цыган. – Они же в сорре!

– Он же ей отец! – веско возразила Светка, ещё раз набирая Жданова. – Не отвечает!

– Черт! Зачем я ему позвонила?!

– Пусть сами разбираются! И потом: Жданов вашей Кармелите вреда не причинит!

– Почему это?

– Да потому, что влюбился он в неё по уши, – хохотнул Игорь.

– Такие, как он не умеют любить! – резко выдохнула Светлана, забирая малыша. – Кармелита словно слепая!

– Любовь слепа…

– Вы что хотите этим сказать?

– Да то, что ей с ним удобнее будет и вообще, они друг другу очень даже подходят! Кто знает, может, так и должно было быть?

Астахова промолчала, но с сомнением качнула головой. Кармелита и Жданов? Вместе? Серьезно? Нет, этого не может быть! Только не Кармелита! А как же Миро?

– А Миро теперь убран надолго, – прочитав её мысли, негромко произнес Носков и отправился на кухню, чтобы вернуться в сладкое царство Морфея. – Туда ему и дорога!

Как правило, если в данную минуту тебе очень хорошо, то в следующую может стать крайне плохо. Жданов, боясь сделать лишнее движение, опустился в ванну, сажая за собой Кармелиту. Она начала просыпаться постепенно, что выражалось странным (собственно, как у большинства напившихся в первый раз) состоянием. Истерический смех, неопределенные жесты, включающие в себя: размахивание руками, нечленораздельные выкрики, попытки вылезти, а так же испить мыльной водицы. Стас едва успевал подхватывать её, не давая нырнуть. После пяти минут буйства женщина вдруг затихла и, обмякнув, повисла.

Жданов сидел, прислонившись спиной к задней стенке ванны и согнув ноги в коленях, руки его лежали на бортиках для того, чтобы Кармелита случайно не стукнулась о них. Поза весьма удобная, но, смотря для чего…

Прошло ещё какое-то время, прежде чем Милехина развернулась к блондину лицом и фактически легла на него, уткнувшись носом в поросшую волосами грудь, как ни в чем не бывало продолжила сопеть. Её горячее дыхание, порой неровное и частое, подкидывало бизнесмену двусмысленные картинки. Он возбуждался медленно, но верно и понимал, что пойти на попятную уже не сможет.

Вода едва доходила до бедер и уже совершенно остыла (спасибо Кармелите, которая успешно выплеснула добрую половину на пол), поэтому комфорт резко сошел «на нет». Увидев, что спина цыганки покрылась мурашками, делец включил душ. Свободную руку он запустил в её мокрую и спутавшуюся шевелюру, подушечками пальцев надавливая на биологически-активные точки. Кармелита отреагировала, пошевелившись и жалобно простонав. Судя по всему, голова у неё сильно болела после такой дозы алкоголя. Стоило прекратить манипуляции, как Кармелита, словно слепой щенок, принялась настойчиво тереться лбом о предплечье блондина, требуя продолжения массажа. Жданов улыбнулся и поцеловал брюнетку в макушку, откидывая душ, который был совершенно не нужен, он приподнял её и посадил на свои бедра верхом так, чтобы она не сползала, тем самым позволяя себе расслабить спинные мышцы, которые начали затекать.

Теперь, когда подбородок Кармелиты лежал на его плече, а её руки обнимали его шею, Станислав Жданов вполне мог считать себя счастливым. Насколько счастливым? Нет, не абсолютно. А чуть-чуть, как известно, не считается!

Он изучающее и ритмично водил ладонями по её спине, очерчивая позвоночник и лопатки, спускаясь от шейного позвонка все ниже – к копчиковому, при этом время от времени целуя или слизывая капли воды с висков. Холод плавно перешел в жар. Мурашки уступили место испарине. Подаваясь всем телом то вперед, то назад, раскачивая цыганку и, казалось, даже воздух в помещении, Жданов имитировал фрикции. Ему важно было разбудить её до того, как мозг окончательно сдастся организму.

– Стас…

Жданов перестал дышать. Кармелита произнесла его имя так четко и внятно, будто вовсе не пила. Однако через секунду блондин выдохнул – она неуверенно подняла голову с его плеча и даже посмотрела в глаза…

Наверное, так бывает только в голливудских фильмах, когда одного взгляда хватает для того, чтобы понять – хочу.

В интимной жизни Стаса, пожалуй, не было ничего подобного до этого момента. Они целовались, словно век не видевшиеся влюбленные и если бы можно было содрать друг с друга кожу, то, наверное, содрали бы…

– Я люблю тебя, – рвано шепнул он ей в ухо, когда поцелуй пришлось разорвать для того, чтобы вдохнуть.

В ответ Кармелита навалилась на него всем телом так, что его затылок оказался на заднем бортике ванны.

Он двинул бедрами и застыл на мгновение, будто спрашивал разрешения. Толчок – и они одно целое. На лице цыганки мелькнуло чистое блаженство, сопровождавшееся протяжным стоном. Хоть у Кармелиты и не было тигриных когтей, но впивалась она в него крепко, оставляя за пальцами красные полосы. Почувствовав, что барьер снят, Жданов наконец-то позволил себе не думать ни о чем, кроме того, что чувствовал. Он позволил Кармелите доминировать, не смотря на то, что терпеть не мог, когда женщина сверху. Сейчас это всё было неважным. Она завала темп, то насаживаясь на член до конца, то практически слезая, она отдавалась без остатка, всем своим видом показывая, что ей хорошо. Стерлись запахи и звуки, осталось только желание удовлетворить потребность, но потребность в чем? В сексе? Вряд ли… Понимала ли цыганка, что происходит, а главное – с кем это происходит? Жданов долго уговаривал себя, что будет хотеть её любую, но осознание того, что сейчас она практически невменяема всё же пришло на смену эйфории. Он начал анализировать своё поведение, понимая, что никакой победы не одержал, хоть и получил желаемое.

Чувствуя, что оргазм близок, блондин всё же перехватил инициативу. Он удерживал бедра женщины, порой сминая ягодицы и натягивая кожу её промежности, усиливая таким образом чувствительность, совершал мощные и частые толчки, приподнимая свой таз, забыв о том, что на шее может выйти приличный синяк из-за того, что он всё ещё опирается о бортик. Вверх-вниз, вверх-вниз… напряжение внизу живота нарастало с каждой секундой…

Кармелита выгибалась дугой, постанывая, стремилась вырваться из его стальных объятий. Жаль, что ванна – пространство ограниченное, даже слишком. Ей явно хотелось сменить позу. Его губы переместились на её груди. Соски были напряжены то ли от холода, то ли от прикосновений.

Жданов резко поднялся, сев и оказавшись лицом к лицу с Милехиной, отпустил её бедра, посмотрев прямо в карие глаза. Она приподнялась и невероятно медленно опустилась, встречая его низкий горловой стон и пульсацию внутри, свидетельствующую о логическом завершении полового акта.

От переизбытка эмоций, блондин абсолютно забыв о том, где находится, откинулся назад и, конечно, долбанулся затылком о чертов бортик…

Стас распахнул глаза – он в своей машине. За окном – ночь. Рядом на сиденье валяется бутылка коньяка, опустошенная больше чем на половину. Ну не сука ли эта жизнь?!

P.S. У Стаса разыгралось воображение, собственно, как и у меня))) Прошу читателей меня простить, если что-то кому-то пришлось не по душе :)

====== Глава 34. ======

СГУ.

– Блин, что делать будем? Лапин же нас сейчас хватится! – удрав с репетиции, троица, состоящая из Даниила, Зоры и Глеба, вспомнила о контрольной работе у Сонковой. Куда денешься? Никуда.

– Без паники! Как у нас в России делают?

– Как?

– Тысячу давай, – Даня выглядел бодро. – Всё ж таки не подмажешь – не поедешь!

– У меня нет, – Кекс с насупленным видом отвернулся.

– А что у тебя вообще есть?! – блондин, зашипев на друга, принялся шарить по своим карманам.

– Почему я должен давать? – возмутился Глеб. – Из-за тебя мы вляпались, так что давай-ка сам, а?

– Уже и занять нельзя? – Даня пересчитал свои сбережения, удрученно вздохнув. – А ещё лучший друг…

– Да ты мне должен как Украина за газ! – выпалил Хабаров.

– Ой, ладно, вот стану олигархом и тут же расплачусь! – Жданов потер подбородок. – Лучше решите, что именно «дарить» будем?

– Дарить? Не понял…

– А ты, наверное, хочешь, чтоб я ей прямо в руки отдал деньги?

– Ну, я не знаю, а что можно подарить? Времени в обрез, а до ближайшего магазина километра четыре!

– Цветы были бы идеальны.

– Ага, сходи вон на стадион и нарви ей одуванчиков! – хохотнула Зора. – В такой ситуации вещь должна быть практичной! Это же взятка!

– Тогда коньяк можно.

– Да, конечно, пронести в университет алкоголь на виду у этого дегенерата на входе – идея просто высшего уровня! Нам потом таких люлей вломят, что пожалеем обо всем на свете!

– А как тогда?

– Без понятия…

– Вот и давайте просто в руки отдадим!

– Лучше торт! – Кекс в своем репертуаре.

– Торт? – Даня схватился за голову. – Женщине, склонной к полноте, подарить торт, это все равно, что сказать, что она жирная корова!

– А с чего ты взял, что ей нельзя? Она тебе что, про свою диету рассказывала? – Глеб нахмурился.

– Сладкое вредно.

– А как же та коробка конфет, которую ты таскал на зачет?

– Кекс, это было год назад!

– Ты же сам бубнил, что у отношений учителя и ученика не бывает сроков давности!

– Никакого торта!

– Жалко? – глаза у Глеба чуть было не наполнились слезами.

– Да тебе и доверять-то опасно – ещё сожрешь по дороге, – заулыбался блондин.

– Думай сам тогда! Знаток женских прихотей, блин!

– Кто-то опять мне завидует?

– Больно надо!

– Кроме торта предложения будут? – Даня обвел взглядом присутствующих.

– А ты её на парте отымей снова, – Глеб злобно ухмыльнулся.

– Я тебе в другой раз объясню, почему это невозможно, идет?

– Да понятное дело, что она тебя отшила!

– Эй! Ты туда не лезь, – Даниил знал, что друг нарочно пытается его задеть, поэтому спрятал эмоции. – Либо деньгами отдадим, либо цветы!

– Макара бы сюда!

– Зачем ещё?

– Он же у нас ботаник знатный! – улыбнулся Кекс. – С цветами уж точно бы сообразил!

– Лучше не упоминай.

– Лучше пойдемте и без заморочек напишем контрольную!

– С дуба рухнул?!

– Решите уже хоть что-нибудь, а! – цыганка запрыгнула на подоконник.

– Короче, конверт опускаем в ящик стола и мирно сваливаем!

– Коррупционер! – с упреком, больше походившим на восторг, протянул Глеб.

– А где конверт сию минуту взять? – Зора вернула парней с небес на землю.

– Можно из газеты сделать, – Глеб полез в сумку.

– Давайте ещё как в первом классе из цветной бумаги склеим! Вот смеху будет, – Даниил отверг предложение. – Я сгоняю сейчас до ларька.

– Пока будешь бегать нас спалят!

– Уйдите в укромное место…

– Готово! – победно провозгласил Даня, запечатав только что купленный конверт.

– Так ты скажешь, когда она нас отпустит и допустит до экзамена!

– Куда денется?

– Посмотрим…

– Так, Кекс, сейчас я всё улажу и мы с тобой рванем на репетицию.

– А я? – Крылова нахмурилась.

– Это будет дороже, – без тени тактичности вставил Жданов. – У меня и на двоих-то еле хватит…

– Кто бы сомневался! – цыганка бросила в его сторону полный презрения взгляд.

– Спокойно, – Глеб вальяжно потянулся и улыбнулся совсем уж поникшей Зоре. – Всё уйдем, мы же одногруппники! Своих не бросают!

– Кекс! – Даниил похлопал друга по плечу. – Ты достоин ордена мужества, ведь когда остальные не дают друг другу списывать, ты, Глеб Хабаров, решился оплатить экзамен своим товарищам!

– Угу, скажешь тоже! – смутился Кекс.

– Я всего лишь напомнил нашему Зорро о благодарности…

– Без тебя разберусь! – девушка фыркнула.

– Ладно, тогда я пошел, дабы оставить тебя наедине с истинным рыцарем! – по-девчачьи кокетливо протянул блондин. – Помни, что это он тебя избавил от ужасных мук и философских истязаний!

– Иди уже! – не выдержал Глеб.

Глеб и Зора, болтая, как ни странно, об учебе, стояли в коридоре неподалеку от нужной аудитории, ожидая вестей. Прошло всего минут десять и рассчитывать на столь быстрое появление Даниила не представлялось возможным. Впрочем, долго ли умеючи?

Когда блондин подошел к однокурсникам, стало ясно, что сделка не состоялась.

– Ты чего? – Кекс забеспокоился первым.

– Не поняли друг друга, – невесело усмехнулся блондин, кидая конверт.

– В смысле? – лицо Хабарова вытянулось перпендикулярно полу. – Не взяла что ли?

– Кекс, ты гений…

– А ты тряпло!

– Это еще почему?!

– А кто говорил, что всё схвачено?! – Глеб съехал по стене. – Теперь нас схватят, да так, что ни один доктор не поможет!

– Что, Казанова, разонравился ты своей училке? – Зора в тон Хабарову прогнусавила.

– Да при чем тут это?!

– Да при том тут это! – она повысила голос. – Ты накосячил, а мы теперь должны париться!

– Не надо наездов! – парень и сам осознал свою вину. – Шла бы сама к ней, а я бы посмотрел!

– А ты из меня крайнюю не делай!

– Даня! – Глеб решительно встал между ссорящимися. – Зора!

– Отвали! – в один голос выкрикнули студенты, продолжая свою перепалку.

– Что за шум? – Сонкова, выглянувшая из аудитории, победно усмехнулась. – Вот вы где, голубчики… Живо сюда!

Крылова и Хабаров моментально ретировались в сторону преподавателя, а блондин даже не шелохнулся.

– Прошу! – Эллочка открыла дверь, приглашая должников внутрь. Экзекуция только начинается. Третьекурсники отметили, что глаза женщины были узкими и холодными. Она словно смотрела сквозь Даниила.

Глеб тревожно оглянулся на товарища, но тот лишь махнул рукой.

– Что это значит? – шепотом спросил он у Зоры, когда они вошли.

– А сам как думаешь? Попал Казанова, похоже.

– Как это?

– Очень просто! Взятка – это тебе не хухры-мухры, – цыганка разглядывала лежащие на преподавательском столе листы с заданиями самостоятельной работы, которую им предстояло написать. – Он нанес ей неслабое оскорбление, уйдет он, видимо…

– Куда уйдет? – снова не понял Хабаров.

– В армию! – Зора выбрала себе вариант попроще и, усевшись за последнюю парту, принялась усиленно тереть виски, настраиваясь на работу.

– А вам особое приглашение, Хабаров? – Сонкова вырвала студента из мечтаний. – На всё про всё у вас полчаса осталось, поэтому поторопитесь, если хотите быть допущенным к экзаменам!

Ещё один малюсенький перерыв и финальный прогон всего выступления. На такое следовало бы настроиться. Даня вышел из зала, толком не определившись, куда именно направится. В столовую? Нет. Сразу в памяти всплывает рожа Бероева, а если быть честным – бисквит на его роже. Слишком уж противно. В спортзал? Тоже не рекомендуется – там же Ива.

– Даня! – Глеб, возвратившийся с контрольной, был не в лучшем настроении.

– Отстрелялся?

– Скорее уж – окопался…

– В смысле?

– Да без смысла! Зора схватила легкий вариант, а мне все шишки достались…

– Ну, если целым ушел, уже хорошо!

– Если бы! Сказала, что на экзамене буду отвечать аж по трем билетам! – парень с мучительным всхлипом потер влажный лоб. – Ну, а у тебя-то чего случилось? Почему она конверт не взяла? Кстати, где он?

– На подоконнике, – с длинным выдохом произнес Даня.

– На каком ещё подоконнике?! – Глеб изменился в лице.

– Там, где я его оставил…

– Стоп! Ты его не забрал?!

– Я думал, что ты догадаешься! – блондин кивнул. – И ты не взял что ли?!

Немая сцена. Парни стояли с открытыми ртами и пялились друга на друга как полные идиоты.

– Твою же мать! – взвыл Глеб. – Три с половиной косаря!!! Даня! Как можно было их оставить?! Как?!

С этими словами он понесся в противоположную от друга сторону. Для своего веса словно спринтер. Вот что деньги делают с людьми. Лучшей диеты просто не найти!

– Ты давай резче, а то Лапин из нас отбивную сделает!

Жданов развел руками. Он сильно сомневался, что приятель найдет конверт там, где тот лежал совсем недавно. Это же один из самых оживленных этажей, чего не скажешь об их родном филфаке. В последнее время коридоры абсолютно опустели. С чего бы? Неужели все так озабочены близящимся спектаклем? Или виной всему сессия? Хотя до нее больше трех месяцев! Странно это.

Блондин вздрогнул, услышав за спиной стук каблуков. Обернулся. Кира. Вроде как собиралась пройти мимо, но посмотрела в его сторону. Весьма заинтересованно. Если учесть, что они почти целый день не общались, если не считать нескольких пустых фраз, парень чувствовал на себе её взгляд, а, может, ему так казалось. Казанова, конечно, не мог не замечать, что девчонка им увлеклась. А он ей? Пожалуй, да. Или нет? Или это не так серьезно, как пыталась втолковать ему Виолетта? Причем она тут вообще?!

– Кира! – он решил сократить расстояние между ними до полуметра. – Давай поговорим?

– Зачем? – первокурсница сразу опустила глаза.

– Значит, с Виолеттой ты нашла общие темы, а со мной не желаешь? – Даня поджал губы. – То, что она тебе наболтала – это чистой воды бред!

– Вот как? – девушка, выпрямившись, усмехнулась.

– Да, у нас были отношения, точнее – подобие отношений, но всё в прошлом! Понимаешь? Я предпочитаю не оглядываться.

Кира недоверчиво качнула головой: «Предпочитаю не оглядываться!» Он только что на неё оглянулся. И за всё то время, которое они провели на репетициях, тоже частенько оглядывался. Только вот на кого он оглядывался: может, на Виолетту? Значит врет? Или просто не говорит всей правды. Девушка каким-то шестым чувством понимала, что между этими двумя всё ещё есть связь. Да, глупо, но она, похоже, впервые в своей жизни ревновала.

– Мы расстались с Камоловой.

– Вот именно! – с горечью и какой-то досадой выкрикнула Кира.

– Что «вот именно»? – Даня удивился её реакции.

– А если я вдруг ты и со мной решишь так запросто расстаться? Я окажусь в её положении?

Жданов понял, что так беспокоит девчонку.

– Кира, извини, но я вообще не хочу говорить о том, что было и тем более о том, что будет! Мы знакомы меньше недели! Какое у нас с тобой пока ещё прошлое? – блондин старался говорить мягко и в то же время твердо. – А будущее? Одному Богу известно. Правильно? Есть только настоящее, которое мы создаем сами!

Милехина смотрела на него широко открытыми глазами.

– Я тебя убедил? – третьекурсник чуть улыбнулся.

Всё же кое в чем с Виолеттой было проще: они никогда не трогали подобные темы, ведь Камолова «досталась» ему с уже заполненным «винчестером», а Кира – чистый лист. Ежу понятно, что она всё воспринимает слегка неадекватно и с максимализмом, в силу того, что является девственницей. Хотя, девственница девственнице рознь. Есть такие экземпляры, что любую «бывалую» за пояс заткнут, но Даниил не находил в этом ничего привлекательного, и безумно радовался тому, что его избранница была из той почти исчезнувшей категории, что носит название «Тургеневская девушка». Скромная и тихая, притягательная и в то же время с характером. Уж если и планировать что-то особенное, то с ней! Как непредсказуема жизнь. Думал ли он, что сам захочет её? Раньше всё происходило с точностью да наоборот: девушки вешались ему шею, по очереди убеждая, что никто не сделает его счастливее. Но ни одна из них не смогла заставить задвинуть первобытный инстинкт и думать о чем-то серьезнее разового бурного секса. Ни одна! До неё.

– Возможно, ты прав…

– Я всегда прав, – авторитетно заявил Даня. – Так мы помирились?

– Вроде, не ссорились, чтоб мириться, – улыбнулась ему Кира.

– Тебе виднее.

Парень глянул на часы, с ужасом обнаружив, что конец перерыва близок.

– Блин, да где он?!

– Кто?

– Глеб…

За полминуты Даня оказался у аудитории, заходить в которую отныне ему было запрещено. Сонкова была человеком принципиальным, если не сказать больше. Почему он решил, что, дав ей взятку, сможет решить проблемы с зачетом и тем более со сдачей экзамена? Решение оказалось в корне неверным. И это главная причина, по которой Казанова резко засомневался в том, что его внешность действует на всех баб одинаково. К примеру, взять хоть ту же Зору. Она ненавидела его именно за слащавую мордаху и несерьезность. Пусть они не были близко знакомы, но в девчонке имелось то самое шестое чувство, которое могло бы пригодиться всем тем, кто так рьяно претендовал на сердце блондина. Собственно и раньше нельзя было быть уверенным, что он будет нравиться всем и всегда. Всё же человек, а не золотой червонец.

Жданов машинально подошел к тому самому подоконнику, на котором должен был остаться роковой конверт и наткнулся на Крылову. Она сидела в позе лотоса, задумчиво выглядывая в окно. Хабарова нигде поблизости не было. Неужели они смогли разминуться?

– Где он?

– Кто? – Крылова не обратила внимания на блондина.

– Глеб.

– Ушел десять минут назад на репетицию!

– Он должен был прийти сюда, – Жданов на всякий случай ещё раз огляделся в поисках конверта.

– Значит, ещё не дошел!

– Ты деньги видела? – Даня задал вопрос тоном следователя.

– Видела и даже щупала, причем не раз! – отшутилась цыганка.

– Я о тех, которые мы Сонковой сегодня предлагали.

– Ты у меня спрашиваешь?

– Да, у тебя. Больше здесь никого не наблюдается.

– Вот сейчас я чего-то не поняла…

– А что тут понимать, я только спросил, где конверт…

– Может, ты намекаешь, что я его взяла? – выгнула черную бровь цыганка.

– Его взяли два сосунка с первого курса! – Глеб, задыхаясь от быстрого бега, наконец-то показался в поле зрения.

– Какие ещё сосунки?! – Даня имел дурную привычку сразу идти на разборки. – Где они?!

– Испарились! Или ты думал, что ждать нас будут?

– Как выглядели запомнил?

– Вроде…

– Запомнил или нет?!

– Тебя хлебом не корми – дай кому-нибудь рожу начистить!

– А тебе деньги не нужны обратно?! – блондин решил умыть руки.

– Нужны! – тут же остановил его Кекс.

– Тогда веди…

– Даня, ты поосторожнее, ладно? – Глеб прекрасно знал, на что способен его друг в ярости.

– Боишься, что я ребяткам носы поломаю и руки повыдергиваю? – усмехнулся блондин. – Это будет для них уроком, что чужое брать нельзя.

– Но они же не виноваты, что мы конверт забыли!

– Не виноваты, значит? Сейчас будут виноваты…

Куда идти с деньгами, если не в столовую? Впрочем, на халявные деньги можно и в ресторан рвануть, но Даня и Глеб надеялись, что у «воров» не хватит мозгов смыться.

Студенты дошли до дверей, из которых притягательно пахло всевозможными яствами, но заходить не стали, дабы не привлекать к себе особого внимания.

– Ждем их тут, а потом пригласим прогуляться, понял? – Даня внимательно посмотрел на Хабарова. Он знал, что Кекс мастер соскакивать с подобных тем. – Но если боишься, то дуй на репетицию, а я и сам справлюсь, только покажи мне этих ушлепков.

– Ага! Чтоб я пропустил такое шоу? Нет уж!

– Так! Сцена на балконе! – Лапин размахивал руками словно дирижер. – Не вздумайте снова провалить! Джульетта!

– Я здесь, – Киру, стоявшую прямо за его спиной, передернуло, потому что голос у Аскольда Прокофьевича в гневе звучал ужасающе.

– А Ромео твой где? – огляделся декан, тут же отмечая, что ни Хабарова, ни Крыловой, ни самого Жданова на месте не наблюдалось. – Ну и устрою же я ему!

– Он вышел, – с милой улыбочкой пояснила Камолова. – Скоро будет...

Даня провожал внимательным взглядом всех, кто выходил из дверей столовой. Наконец показались два, весьма подозрительных чувака: один из них всё время оглядывался, а второй облизывал пальцы, измазанные в сиропе.

– Они? – блондин обернулся на Глеба.

– Кажется…

– Кажется, значит, крестись! – третьекурсник свистнул, обращаясь к парням, удаляющимся огромными шагами. – Эй! Стоп-машина!

Молодые люди остановились не сразу. Очень не сразу.

– Бегать будем? – Даниил не хотел сразу пугать перваков.

Друзья непонимающе уставились на блондина.

– Чего пары прогуливаете? – филфаковец как бы невзначай оттеснял их к стене.

– А тебе какое дело?! – выпалил первый – повыше и посильнее. – Чего надо?!

– Закатили себе праздник? – Жданов продолжал строить из себя старшего товарища. – Правильно! На халяву кто только не жрет, да?!

– Ты о чем? – второй начал активно увиливать.

– Так, мужики, деньги на родину и я никого не трону! – Даня заботливо поправил высокому студенту воротник рубашки. Тот шарахнулся. – Что такое? Испугался?

– Мы не брали никаких денег, у тебя тем более!

– Конверт лежал на подоконнике возле аудитории философии! – Глеб пришел на помощь. – В нем было три с половиной тысячи рублей! Я случайно его забыл!

– И что теперь? – высокий парень скинул руки Даниила довольно грубо, что не понравилось блондину. – Ты забыл, а из нас крайних сделал?!

– Разверни-ка его! – Кекс кивнул Дане. Тот одним рывком повернул молодого человека лицом к стене.

– Ну и?

– Это он! Я видел его узор на рубахе, когда шел!

Первокурсники сразу ломанулись прочь, но Жданову удалось схватить одного.

– Карманы покажи!

– Пошел ты! – огрызнулся студент.

– Мне самому их проверить?! – блондин потерял терпение.

– Не советую! – в двух шагах от них выросла ещё одна фигура. Кто бы мог подумать! Клей! На этот раз он выглядел совершенно обычно: синие потертые джинсы, белая футболка с абстракцией на груди, кеды и шейный платок, завязанный в какой-то причудливый узел, что сразу выделяло его из толпы. Кольца в ноздре не наблюдалось. Волосы даже не были уложены! Что ещё за чертовщина?!

Клей смотрел на Жданова глазами волка, готового наброситься и разорвать на куски. Блондин чуть ослабил хватку, но не позволял юркому студентику извернуться. Глеб вообще не мог произнести ни слова. Так близко он ещё никогда не видел пресловутого «голубка».

– Отпусти его! – рыкнул Клей. Оказывается, голос у него тоже мог менять тембр и интонацию.