Текст книги "Одна судьба на двоих"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

– Нет. Спасибо Вам за оперативность, да и за человечность. Если будет время и желание – прилашаю Вас к себе. Поверьте, не пожалеете. Договорились?

– Спасибо, Антон Сергеевич. Как только так сразу. Счастливо.

В трубке раздались гудки и телефон лёг на стол.

– «Так. С этим прояснилось. Генерал так мне и не сказал, за что взяли того умника. Хотя мне и пофиг. Раз прижали – значит, есть за что. А не фиг было так тупо работать. Взяли манеру – раз ФСБ, то никаких рамок приличия для них не существет. Да ну их… Что данный момент более забаво, то Мара пару раз пыталась пробиться через блокировку, но ей это не удалось. Вот неймётся. Интересно, это она сама, по собственной инициативе, или с подачи отца? Может сходить к ним проведать? Нет. Не стоит. Завтра опять работать и видеть его физиономию… Ну надо же… Клинки, по его мнению, нам не могут принадлежать… Сноб хренов. А может сделать ему закладку? Хотя… смысл? Тот, как только оклемается, сразу навострит лыжи домой. И что мне до них, кроме детского любопытства? Посмотреть как живёт другой народ? Зачем? Для чего? Пусть живут, как жили.. Будь у нас одно правительство на Земле – может быть и постранствовал, да контакт наладил. А коль мы раздроблены и каждый гребёт под себя, это на пользу Родине не пойдёт, скорее во вред… Надо завтра окончательно переговорить со Сваром, да и, как обещал Белому, помочь ему с головой. Хотя сам не полезу – вызвался Древний сам это сделать, путь и делает. Помочь помогу, но чужую работу делать не собираюсь. Что ещё?... А, вспомнил… завтра вторым у меня идёт Гриндеев. Опять будет жаловаться на неспособность удовлетворить женщину. Блин. Мужику уже за семьдесят, а ведёт себя словно восемнадцатилетний. Как он там сказал? У него жена и две молодых любовницы? А что? Денег полно, а на кого их тратить, коль детей так и не получилось завести... Завести? Тьфу. Звучит, словно собак или кошек. Да ну его... Надо попробовать вновь пропеть зов призыва другого мира. А вдруг… Хотя не верю, что получится, но если не получится и сейчас, стоит забыть об этом варианте навсегда... И что отец не даёт о себе знать? Что там показали анализы? Залезть к нему в голову? Я, правда, на расстоянии никогда так не делал, да и не искал в городе людей подобным способом…. Нет, не буду. Что ни случись, а после того, как он повёл по отношению ко мне… Нет, не буду. Маму только жаль, но сегодня она сама вышла за рамки дозволенного. Между прочим, впервые за всю жизнь, расставаясь, не задала вопрос когда мы вернёмся домой. Обидно. Мы ведь ни в чём не провинились ни перед отцом, ни перед мамой… Мысли скачут словно блохи. Ни на чём не сосредоточиться. Поесть надо, да пораньше лечь спать. Как там сестрёнка? Обиделать на меня, это почувствовал. Но что делать, коль мне сейчас и в самом деле лучше одному. Всё, хватит гонять по кругу одно и то же. Сейчас пропеть призыв, ужин и спать. А вот сделаю сюрприз Ринке. Закажу на обоих, да и поедим вместе»…

Антон выключил компьютер и встал с кресла. Сев у дивана на пол, прислонился к нему спиной, закрыл глаза и только попытался сосредоточиться и приступить к медитации, как в дверь постучали.

– Да, войдите.

В комнату проскользнула Марина. Положив на стол папку с документами, попрощалась до завтра и вышла.

Парень снова попытался отключиться от действительности, как в дверь снова постучали.

– Войдите, – уже не так доброжелательно, как в первый раз, крикнул Антон.

Дверь приоткрылась и в комнату заглянула Мара.

– Простите, что тревожу после работы, но не могли бы Вы уделить мне время?

– Извините, но давайте не сегодня. Я очень устал. Что-нибудь с отцом?

– Нет. С папой всё в порядке. Он спит впервые за долгое время спокойно. Вот у меня и выдалось свободное время.

– Мне жаль, Мара, но повторюсь – не сегодня. Я хотел просто прийти в себя, помедитировать. Это расслабляет и придаёт силы.

– Извините, Антон, – девушка явно расстроилась, что все её планы пошли насмарку. – Как скажете. Ещё раз извините. – Она отстранилась и дверь захлопнулась.

Антон хмыкнул, почувствовав в эмоцияхдевушки неуёмный интерес и, что его более удивило, беспокойство за… него. Как почувствовал, она просто хотела с ним побыть наедине, разговаривая ни о чём.

Парень, отогнав посторонние мысли, вновь закрыл глаза. И через несколько секунд в дверь постучали в третий раз.

– Блин. Мне вообще-то дадут хоть немного побыть одному? Нет? Кого там принесло в очередной раз? Входите, – крикнул он громко, но дверь так и не открылась, и ему пришлось подниматься и идти к двери. Распахнув дверь, увидел за ней сестру. Та стояла молча, с покрасневшими от слёз глазами.

– Рин, – Антон, взяв под руку сестру, завёл её в кабинет. – С каких пор ты стала стучаться в свой собственный кабинет?

– Это не мой кабинет, а твой. Я вообще здесь словно твоя тень. – Арина говорила еле тихо, стараясь не разрыдаться. – И не спорь. Знаю, что я права. Все процедуры ты проводишь самостоятельно. Более сложные вмешательства – тоже, используя меня словно батарейку. К другим делам не подпускаешь, словно боясь, что я могу тебе навредить. Скажи – а зачем я вообще тебе нужна? Ты ведь, по факту, сам по себе, а я лишь отвлекаю твоё внимание и приношу одни расстройства. Антон. Мне кажется, что пришла пора поговорить серьёзно. В другом случае мне придётся учиться жить самостоятельно, без твоей опеки. Не бойся, я сильная и со всеми проблема справлюсь. Ты только не запрещай мне хоть изредка видеться с тобой! Если нет, то я просто не смогу жить. Это не пустые слова, сам знаешь.

Парень стоял, открыв рот, горло перехватил спазм, а воздуха в лёгких не хватало. У него помутнело в глазах и чудом взял себя в руки, чтобы не упасть.

– Рин. Ты что такое говоришь? Куда ты уйдёшь? К кому? Зачем? Не понимаю – я тебя обидел? ЧЕМ??? Что попросил побыть одному? Всё из-за этого? Милая моя, любимушка. Ты хоть сама понимаешь, что ты сейчас мне наговорила? Какой же ты глупыш…

Парень подхватил руками сестру и прижал её к себе. А потом, словно у него на руках лежал ребёнок, стал ходить по кабинету, покачивая сестру.

– И мне жизни без тебя не будет. Я, когда размышляю о будущем, сердце сжимается в ужасе от сознания, что настанет тот день, когда ты уйдёшь от меня к другому мужчине. Это не эгоизм, а страх за ТЕБЯ, понимаешь? Чисто животный страх за тебя и твоё состояние. Не знаю, что будет потом, но ты мне нужна. Я такой, потому что ты рядом. И благодаря твоему постоянному присутствию и добился всего, что мы с тобой имеем. Хотя не так, совсем не так… МЫ добились всего, вместе, потому что я всегда знал, что моя спина надёжно прикрыта самым верным человеком.

– Антон, не оправдывайся. Ты и так смог бы достичь всего.

– Нет, Ринушка. Ты не права. Милая, ты упрекаешь меня, что всю работу взял на себя? Ты хочешь сама проводить диагностику? Да я что, против? Дурилка моя… Я только за. Уверен в твоих силах и способностях на все сто, нет, на все двести процентов. Если бы ты только знала, как это нам обоим поможет. Да, по отдельности сил будем тратить больше, но и развивать свой резерв будем тоже быстрее. Хочешь, с завтрашнего дня сама начнёшь? Если боишься начинать так резко – могу поприсутствовать для твоего успокоения, но вмешиваться не буду, обещаю. Только в тяжёлых случаях нам придётся работать парой. Поверь, я буду бесконечно счастлив, если мы разделим работу поровну, и вскоре люди будут записываться именно к Арине Сергеевне на приём. А что, звучит-то как здорово!

– Ты меня не обманываешь? Говоришь честно? – девушка подняла свои огромные глаза и посмотрела на брата. – Если это только для успокоения, то…

Антон засмеялся, ещё сильнее прижав к груди сестру.

– Малыш ты мой. Я люблю тебя безумно. Такую нежную, красивую и добрую девочку. Я не обманываю тебя. Клянусь. С завтрашнего дня будем работать самостоятельно. Точнее, весь завтрашний день, кроме инопланетянина, будешь работать сама, а я скромно посижу в сторонке. Нужно будет совет – прекрсно знаешь, что мне можно их задавать всегда и по любому поводу. Ну так что, согласна?

– Ты и, правда, мне доверяешь? Я согласна. Только мне немного… страшно. Но ты же меня не бросишь?

– Я тебя не брошу, котёнок, потому что ты…

– … Хороший, – в унисон закончили двойняшки и тихо рассмеялись. Девушка попросила поставить её на ноги, видя, что брат и так уставший, а тут носится по кабинету с ней на руках.

– Хорошо, Тош. Только мы договорились? Ты правду будешь рядом? Хотя бы первый день.

– Буду с тобой рядом всегда. А так, что касаемо работы – сколько надо, столько и буду. Не бойся ничего – ты всё прекрасно знаешь, всё умеешь. Порой замечаю, что у тебя и знаний побольше, чем у меня, просто не хочешь меня тыкать носом.

– Не так и больше… – смутилась Арина.

– Во-о-от… – улыбнулся брат. – Ну что, успокоилась? Если да, пойдём в кафе. Заодно и прогуляемся перед сном, а то весь день здесь. Идём?

– Идём, – проговорила повеселевшая девушка, вытирая глаза. Накинув куртку, сделав пару шагов к двери, остановившись. – Я видела Мару, что шла от тебя. У неё глаза были на мокром месте. Ты её обидел? Что случилось?

– Да ничего, честное слово. Она захотела поговорить, а я попросил перенести это на другой день. Просто почувствовал, что в её эмоциях ничего не было по делу – лишь простое женское любопытство, а на это тратить собственное свободное время было просто жалко. Если настолько у неё «горит» – придёт завтра. Кстати, когда она просунула в дверь голову, первое, что я заметил – она тщательно осмотрела кабинет в поисках тебя. Так что это, пожалуй, и сыграло решающую роль в моём отказе. Что у неё было на уме, не знаю, а залезать без разрешения в чужую голову как она делает, у меня не было ни сил, ни желания. Рин. Я удовлетворил твоё любопытство?

– Да, – усмехнулась девушка. – Хотя… я бы была не против негласно поприсутствовать при твоём разговоре. Что ты так смотришь на меня? Да, я женщина и мне ничего не чуждо. Особенно, если такая красотка, как это инопланетное чудище, будет соблазнять моего братика…

– И ты, конечно же, хотела бы присутствовать при самом адюльтере, спрятавшись или в шкафу или в туалете?

– Тошка. Ну какой же ты пошляк. Всё, забудь что я сказала. Идём ужинать, а потом посмотрим клиентуру на завтра. Раз предлагаешь мне самостоятельно работать, вот и разделим кого к кому и когда. При первом пациенте я попрошу тебя быть обязательно, а дальше попробую сама. Если что – буду просить совета, но не помощи. Так и знай!!!

Глава 19

Глава 19.

Санкт-Петербург. Частная клиника.

Утро следущего дня.

Утром, открыв глаза, Антон первым делом посмотрел на сестру – та спала так сладко и безмятежно, что парень оттягивал момент её побудки до последнего, и лишь за сорок минут до начала рабочего дня аккуратно прикоснулся губами ко лбу девушки и в ту же секунду его шею обвили две тёплых руки.

– Как мне повезло в жизни, братик, что ты такой заботливый и нежный. Я уже не сплю минут десять, нежусь. Понимаю, что надо вставать, но нет ни малейшего желания двигать даже пальцем.

Антон с хитринкой посмотрел на сестру, которая, не размыкая объятий, не давала ему подняться с дивана.

– Так, малыш. А мне кто-то вчера нашетал, что хочет с сегодняшнего дня работать самостоятельно. Это, наверное, приснилось. Ты лежи, отдыхай, а я начну без тебя.

Не успел парень закончить фразу, как по кабинету заметался стремительный вихрь, в котором не без труда можно было опознать сестру. И через пять минут, расрасневшаяся, но уже умытая, расчёсанная и полностью одетая девушка стояла перед братом.

– Только сначала завтракать, – Арина посмотрела на настенные часы. – Времени у нас хоть отбавляй. Давай одевайся сам и вперёд. Не хочу такой важный день для меня начинать на голодный желудок. Ты идёшь? Нет? Если да, догоняй. Кто первый сядет за стлолик, тот и заказывает на двоих. – И за девушкой закрылась дверь.

– Ах ты, поганка! – парень на ходу пытался напялить одновременно куртку и обуться, понимая, что уже никак не успевает за сестрой.

На первом этаже Арина остановилась как вкопанная, протирая от удивления глаза, а через пару секунд в неё, чуть не сметя с пути, ткнулся брат. Посмотрев с удивлением на замершую сестру, перевёл взгляд туда же, куда смотрела и она и… тоже остолбенел.

За стойкой ресепшн стояли ДВЕ Марины, абсолютные копии. Даже одеты были одинаково, не говоря об укладке волос, косметике и других второстепенных деталях.

Двойняшки быстро переглянулись и вновь застыли, видя перед собой фантастическое зрелище, так как две девушки, синхронно улыбнувшись, в унисон, прозвучавшим единым голосом, поприветствовали руководство.

– Доброе утро, Арина Сергеевна. Доброе утро, Антон Сергеевич.

Антон, почувствовал, как его больно за попу ущипнула сестра, захлопнул открытый рот и обратился к Арине.

– То, что у меня в глазах двоится, вряд ли. Одежда и всё остальное – не факт. Скорее всего, нас просто разыгрывают, хоть первое апреля уже давно прошло. Да и, как понимаю, здравицу репетировали долго – экспромтом такое точно не сделать.

– Мы не репетировали, Антон Сергеевич, – также единый голос донёсся из-за стойки. – Честно!!!

– Подождите, – парень в недоумении затряс головой. – Такого быть не может. Или у меня в самом деле двоится перед глазами? Арин, ты видишь то же самое, что и я?

– Ты мужчина и тебе эти две красавицы кажутся одинаковыми. А я вот вижу различия. И, скорее всего, та, что справа от меня – именно Марина. А кто слева?

Девушки за стойкой переглянулись и рассмеялись.

– Арина Сергеевна, – на этот раз говорила одна. Та, что стояла именно справа. – Вы ошиблись. Марина стоит слева от Вас.

– Хм… – Арина вновь скептически посмотрела на девушек. – Не знаю как мой брат, а я стала кое о чём догадываться. Кто из Вас начинает слегка картавить, когда волнуется? Только честно.

– Я, – смущённо опустила голову именна та, которая оставалась неизвестной. – Вы это заметили?

– Заметила. И как же Вас зовут, тайная подмена первой Марины?

– Полина. Простите за бестактный вопрос. А как Вы поняли, что мы…

– Разные? И порой вместо одной здесь работала её сестра? Просто. Точнее, до сегодняшнего дня я до конца не понимала, что Вас именно двое, но иногда обращала внимание на Ваши серёжки. Та, что изредка картавит, любит гранаты, а вот вторая – изумруды. Хотя колец на руках у Вас никогда не видела. Так… Понимаю, что передавать дела и опыт от одной к другой не нужно будет? Я права?

– Подожди, Рин. Как я понимаю, передо мной две сестры и, судя по всему, близнецы?

– Ну, наконец-то дошло до воспалённого мозга, – Арина шутливо стукнула брата по спине. – Я вот не удивилась, хотя нет, неправду сказала. Удивилась, да ещё и как, когда увидела Вас обеих. Замечала иногда странное в поведении, но так, мельком, не придавая особого значения, относя все несуразицы, скорее, на Ваше состояние и настроение…

Антон медленно повернул голову и посмотрел в упор на сестру.

– Ты хочешь сказать, что с нами работали долгое время не одна, а обе? По очереди? Я прав?

– Прав, дурилка, прав. И это, как понимаю, чуть ли не весь последний год?

– Чуть дольше, Арина Сергеевна, – вступила в разговор истинная Марина. – Почти полтора года. Нас и родители с трудом различают, а для всех, кто нас мало знает, мы вообще на одно лицо. Правда есть различия, но они… – Девушка смутилась. – Не видны.

– И хорошо. – Арина улыбнулась, глядя на двух очаровашек, которые краснели перед ней. – Коль вторую из Вас дополнительно обучать не надо, разрешаю и в дальнейшем всех дурить. Только одно но. С сегодняшнего дня попрошу Вас носить бейджики на одежде. Для остальных можете сохранять своё инкогнито, но при разговоре с нами, будьте добры обозначаться истиным именем. Договорились? И ещё. Полина. Как понимаю, сегодня Вы работаете?

– Да, Арина Сергеевна, теперь вместо сестры работаю я.

– Тогда сегодня вечером или завтра зайдите к нам для разговора. Извините, но в таком маленьком колллективе, как наш, нужно знать кто есть кто. Мы не задержим надолго. А сейчас, извните, позавтракаем и вернёмся в клинику. Первым по плану мужчина с трамвой позвоночника. Он во второй комнате ожидания. Виктория и Александр на месте?

– Александр на месте, Виктории пока нет.

– Передайте им, как будут готовы, что бы привезли пациента в первую смотровую. С кровати снимать не надо. Будем работать так. И пусть аппарат УЗИ прикатят. Любава Анатольевна сегодня будет?

– Нет, сегодня выходная. Вместо неё Алексей Николевич. Он уже на месте.

– Хорошо. Тогда передайте ему, пожалуйста, что первичную диагностику проводит именно он.

– Всё понятно, будет сделано.

– Это, кстати, тоже отличительная фраза, – Арина обернулась к брату. – Одна из них всегда отвечает «Будет сделано», а вторая – «Я поняла» или «Как скажете». Вроде мелочь, но именно на такое порой и обращаешь внимание, когда с утра до вечера общаешься с человеком и ждешь от него вполне ожидаемый ответ. Ты чего вновь замер?

– Я просто не ожидал увидеть в одном месте двух столь красивых девушек, от которых трудно отвести взгляд. – Антон, улыбнувшись краешком губ, посмотрел на ту, которая, по его мнению, была Мариной. – Вы, как понимаю, не смогли до конца меня добить качеством, так теперь пытаетесь взять колличеством?

Арина, ткнув брата в бок кулаком, тихо зашипела.

– Ты что такое говоришь? Думай прежде.

– А что думать-то? Я, кроме своей сестры, в жизни, до появления Марины, и не думал, что есть на белом свете ещё потрясающе красивые девушки. Потом их стало две. А теперь три? Боги, – парень воздел глаза к потолку. – Дайте мне выдержку и терпение и обуздайте мою гордыню и разум. И не введите во искушение и извьте меня от соблазна…

– Шут гороховый, – рассмеялась Арина. – Пошли завтракать, о твои глаза останутся где-то поблизости от этих красоток, а что мне делать с незрячим братом? – Она кинула взгляд на двух покрасневших близнецов, подмигнув им. – Девочки, не волнуйтесь за свою честь. Этот болтун только на словах смел, а по жизни так, тих и смиренен словно агнец божий. Слышь, агнец, пошли завтракать. Время идёт, а ты замер как суслик на бархане.

Когда двойняшки вышли из клиники на улицу, Арина недовольно посмотрела на брата.

– Ну и на кой устраивать эту клоунаду?

– Рин, – Антон мгновенно стал самим собой. – Я хотел проверить их обоих на стрессоустойчивость. По отдельности симулировали бы спокойствие, а вот вместе… Интересно, а кто из них на самом деле филолог? Я имею в виду по имени?

– Выбрось из головы. Сегодня или завтра узнаешь.

– А вдруг они снова поменяются? Ты такое можешь исключить? Я вот нет. Хоть тату какую-нибудь заставить их набить. Хотя о чём я? Они лишь наёмные работники, а не собственность клиники. Но как же хороши, чертовки!!! А теперь всё из головы стираем, так как это второстепенно. Одно тебе скажу, роднуля. Ты у меня самая красивая девушка из всех, кого я когда-либо видел в жизни. Чего дерёшься?

Арина, в очередной раз игриво стукнув брата по спине, улыбнулась и, обняв его руками за шею, прижалась всем телом.

– Спасибо, братик, за добрые слова. Мне приятно, честно. И я чувствую, что ты именно правду говоришь, не льстишь мне. Спасибо, родной…

– – -

Через полчаса, чуть задержавшись, они стояли в смотровой рядом с кроватью, на которой лежал пациент.

– Доброе утро. Как самочувствие? Были вечером или ночью спазмы в ногах? Тянуло спину?

– Здравстуйте. Никаких неприятных ощущений не было. Я, если честно, как уснул вчера около шести вечера, так и проспал до утра. Уж не помню когда так долго спал, причём без всяких болей.

– Это хорошо. Сегодня начнём с того, что посмотрим Вас под ультразвуком, а уж позже прикинем что делаем дальше. Алексей Николаевич, готовы?

Мужчина лет пятидесяти, хирург-онколог высшей категории, который три года назад привёл на осмотр в клинику к двойняшкая своего сына, через пару недель, видя результат, сам попросился к ним на работу (в неизвестную широкому кругу клинику, даже в ранге рядового врача).

– Я готов. Сначала УЗИ, потом ренген?

– Алексей Николаевич, только УЗИ. Ренген пациенту делали несколько дней назад. Не стоит повторно подвергать ослабевшмй организм хоть и слабому, но облучению.

Через десять минут врач откинулся на спинку кресла на колёсиках и, прокатившись по кабинету смотровой, выключил аппаратуру.

– Я за три года уже привык ко всему необычному, поэтому выскажусь по существу. Формация позвонка произошла. Хрящевая ткань межпозвонковых дисков сформирована без патологий. Сегодня Вы проведёте очередную стимуляцию? – Увидев кивок Антона, продолжил. – В таком случае уверен, что через пару недель позвоночник будет полностью восстановлен. Конечно, это будет лишь основа, после которой желательно провести длительную реабилитацию, но пациент сможет хотя бы вставать ненадолго. Было бы здорово делать снимки бы через день, но, как понимаю, Вы это не позволите?

Антон улыбнулся, кивнув на пациента, который с нескрываемым вниманием слушал разговор врачей.

– Я не могу ни разрешить, ни запретить… Договаривайтесь между собой, но только в нерабочее время или тогда, когда одна из смотровых свободна. Наш покалеченный пациент на время размещён в комнате ожидания, так что можете сами во второй половине дня с ним переговорить.

– Вы разрешаете? – с надеждой переспросил врач.

– Скажем так, не против, – хмыкнул Антон. – Ну а теперь, коль Вы подтверили результат вчерашнего подхода, мы и сами приступим. Алексей Николаевич. У Вас сегодня сколько по записи?

– На предварительный осмотр записано восемь человек и трое желающих на повторный сеанс.

– Справитесь? Или кого в помощь направить?

– Нет, Антон Сергеевич, – улыбнулся мужчина. – Я рад, что не сижу без работы. Заодно материал и статистику подбираю.

– Как? Вы не закончили? – удивилась Арина. – Сами же сказали, что материала для международной конференции у Вас более чем достаточно?

– Материала никогда не бывает много, ведь каждый человек особенный. Хотя с Вами не соскучишься. Вроде всё свёл, доклад написал, перевёл на английский, а с месяц назад осознал, что всё, что делал до этого, годится лишь для вступительного слова…

– Уважаемый Алексей Николаевич. Так у Вас, насколько помню, всего месяц остался до выступления в США. Успеете?

– Я-то успею, но вот с английским… У меня каждый раз проблемы с переводчиком, который должен знать медицинскую терминологию, а таких, увы, немного.

– Так обратитесь к Марине. Девушка свободно владеет английским. Не знаю по поводу терминологии, но, надеюсь, она Вам поможет. Может мне её попросить?

– Марина… Английский? – удивился мужчина. – Она?

Арина рассмеялась, не ожидая такой непосредственной реакции.

– Марина филолог по образования. Без пяти минут кандидат наук. Вы что, не знали?

– Нет. – Алексей Николаевич был в шоке. – Филолог и за стойкой???

– Так у нас все уникумы. Разве Вы рядовой человек? – Антон был серьёзен, но улыбка так и проскальзывала на его губах. – Не Вам ли предлагали статусную должность, после которой могли возвести в сан академика? Простите за столь высокопарный слог. Но Вы же отказались, выбрав должность, скажем так, чуть ли не рядового врача. А Саша, наш санитар? Инженер от бога. Компьютерщик уникальный, который чуть ли не коленке может отремонтировать самую сложную технику. Вика, его напарница – разве рядовая санитарка? Знаете кто она по образованию? Вот то-то же. Так что у нас что ни человек, то уникум сам по себе. А я с сестрой ценим каждого, которых случаем или специально занесло к нам в клинику. Мы искренне ценим Вас и стараемся помочь чем только можем, и не только на основной работе, но и в том, что каждый из Вас делает помимо этого. Саша вот придумал комплекс аппаратуры, который вмещает в себе возможности чуть ли не пяти отдельных громоздких аппаратов. А знаете что самое интересное? Он подал заявку и его изобретение получило патент. А сейчас по его чертежам вышла пилотная партия, которая проходит обкатку в госпиталях Минобороны. И получаем оттуда только восторженные отзывы. А Вы… Всё, прекращаем, а то пациент зевать стал, слушая нашу болтовню.

Алексей Николаевич вышел, и в смотровой остались двойняшки и пациент.

– Ну что, продолжим начатое? – Арина наклонилась над кроватью, глядя в глаза мужчине. – Надеюсь, Вы не стали вчера ругать дочь за то, что последовала нашим советам оставить Вас здесь?

– Нет, – тихо ответил мужчина. – Наоборот, похвалил. Как она мне сказала, то через неделю будет третий сеанс, заключительный? Нам, наверное, лучше до него у Вас оставаться?

– Я своё слово сказала вчера. Повторю для Вас – да, лучше, если и эту неделю полежите у нас. Как поступите – решение за Вами. Я или брат напишем рекомендации по дальнейшему восстановлению. Вы, как взрослый человек, должны понимать, что за две недели Ваш позвоночник не станет точно таким, как прежде. Это лишь основа, эскиз для будущей картины. Он будет скорее соответствовать возрасту годовалого ребёнка. Вроде всё и сформировалось, но хрупкое настолько, что может поломаться в любой момент при неоправданной нагрузке. Сидеть долго, кстати, Вам тоже не рекомендую. По крайней мере, в течение дня стоять, ходить и сидеть можно будет не более двух частов. И то не подряд. Но это всё позже. А сейчас мы повернём Вас на бок и приступим к работе.

– Простите, Арина. А не могли бы Вы как-то отметить те регулировки, которые вчера установила моя дочь. Это именно то положение, при котором мне комфортно.

Девушка с удивлением посмотрела на мужчину и, подняв край матраса, вновь опустила.

– ???

– А… Вы же, наверное, не видели, – кивнула Арина. – Над каждой ручкой регулировки имеется шкала наклона от минус десяти до плюс десяти и вторая шкала, регулировки высоты, от нуля до пяти в обе стороны. Смотрите.

Девушка задрала повыше матрас и, взяв с тумбочки зеркало, показала мужчине как двойные ручки регулировки, так и шкалы показателей.

– А мы вчера этого не заметили, – смущённо пробормотал мужчина.

– Не расстраивайтесь. Сейчас перепишу показатели положений и потом Ваша дочь сможет в течение пары минут всё восстановить.

Пока сестра вела запись в блокнот, Антон закрыл дверь на ключ и включил блокировку второй, наружной, уже опущенной двери.

– Арин. Закончила? Поворачиваем пациента и приступаем. Мы выбились из графика более чем на десять минут….

-… Генератор. Сигнал Марине… Блин, Полине….

В коридоре коротко рявкнула сирена и наступила тишина.

– Работаем. Сегодня меняемся местами – ты верх, я – низ. Связь постоянная. Начали…

Через четыре часа.

Утром, когда отца увезли из комнаты, Мара, оставшись одна, впала в депрессивное состояние, то вскакивая с постели и начиная ходить из угла в угол, то вновь садясь и закрывая глаза, погружаясь в состояние, в котором явь мешается с бредом…

И вот, наконец, дверь открылась и в комнату вкатили кровать с отцом. Тот был ещё без сознания, но на его лице была непонятная улыбка, словно мужчина видел во сне что-то хорошее….

Когда отец открыл глаза и увидел место, где находится, понимая, что он уже «дома», перед взором возникло лицо дочери, в глазах которой стоял единственный вопрос «Ну, ты как?»…

– Со мной всё нормально, но вместо спины кусок льда. Но чувствую, как он потихоньку тает, а тело становится более живым. Мара, я ещё полежу как есть, а потом ты перевернёшь меня на спину… Дочь, а ты, оказывается, невнимательна. Рядом с моей головой лежит лист бумаги – там перечень регулировок кровати. Ты же вчера не заметила, что выше ручек, которые крутила, находятся шкалы. Вот по записям и установи прежнее положение. Один из врачей любезно записал положения, так что вернуть, как было, тебе не составит труда. Не туда смотришь. Подними край матраса. Увидела? То-то же…

Вскоре мужчина лежал на спине, а его тело приняло комфортное положение. Дочь, закончив с регулировкой кровати, с тревогой смотрела на отца.

– Что так смотришь? Откуда тревога в глазах?

Мара встала со стула и, поднеся руку к голове отца, через несколько секунд её резко убрала.

– Пап. У тебя слетела блокировка. Не понимаю как это возможно, но это так.

– Ты хочешь сказать, что врачи в Академии, кто ставил блокировки против насильственного проникновения в мозг участникам экспедиции, не справились со своей работой?

– Вряд ли, пап. Ты прекрасно знаешь, что единственной, кому это не ставилось, это я. И то только потому, что именно мне, как менталу, такое ставить было нецелесообразно. Вчера блокировка была, а вот сегодня её нет, хотя только что проверила – к тебе ОНИ в сознание не залезали.

– Может это побочное свойство ИХ воздействия на организм?

– Может быть, но в таком случае это просто страшно. Почти десять часов работы лучших врачей Академии и… сброс в результате «побочного воздействия»? Как это возможно? Или эта пара сознательно тебе сняла блокировку или они и в самом деле нечто невообразимое. Может аккуратно поинтересоваться? А если… Пап. А если эта блокировка мешала твоей регенерции? Ведь возможно и такое? Правда?

– По логике, вполне разумная мысль. Но задавать вопрос напрямую, думаю, будет опрометчиво. Мы тем самым покажем своё слабое место.

– Да какое слабое место? Ты что, не понимаешь – эти врачи тебе не враги. Скорее нейтралы, если не друзья. Где бы тебя ещё лечили, хоть и за деньги? В каком мире с тобой бы делились жизненой энергией и здоровьем? А ты ведёшь себя, словно находишься среди врагов. Ты не пав, папа. Во всём не прав.

– Не прав? – мужчина построжел лицом. Строгим, даже злым голосом, пересилив себя, задал ТОТ вопрос, который, как считал, вернёт дочь к реалиям и пониманию, что они, двое, не дома, а в чужом мире, если не во враждебном.

– Ты была отличницей в Академии. Окончила курс истории с блестящим результатом. Так?

– Так. К чему вопрос?

– К чему? Что ты помнишь о парных клинках, которые в нашем мире назывались «Ассинах Тверд Сол»?

– Парные клинки Создателей. Мифическое оружие, которое на протяжении последних нескольких веков никто не видел. Владельцами могут стать только Герои Жизни. Те, которые несут людям, да и не только людям, справедливость и мир. Могут менять свой вид – как внешний, то есть длину и ширину клинка, так и быть невидимыми для посторонних глаз. Выбирают из живущих самого достойного, причём сами, как это ни странно. Самая крепкая привязка – с помощью крови носителя, но в легендах о таком случае упоминается лишь однажды, да и то ставится под сомнение.

– Что ещё?

– Вроде основное сказала. Если только добавлю, что по легендам – эти мечи, или кинжалы, а их каждый раз по-разному описывают, обладают собственным сознанием – вроде те живут квазикристалической жизнью, но это не нашло ни одного подтверждения в летописях. Вроде всё. Не буду же тебе пересказывать эпос «Напутствие потомкам триждырождённого Илнаха Мудрого»?