Текст книги "Одна судьба на двоих"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)

– Ну и как тебе, деда? – Антон, хоть и чувствовал себя вполне сносно внутренне, но вот внешне был скорее похож на привидение, чем на живого человека, хотя его сестра выглядела намного лучше.

– Силы в Вас много и расходуете её вполне осмысленно, но заниматься Вам и заниматься… Надо стремиться к тому, что бы для создания «Солнце Сварога» не использовать только свою энергию, а брать ту, что разлита вокруг Вас – из природы, из...

– Лучше молчи, старый дурак. Зная тебя, сейчас скажешь, что бы отбирали эти недоросли энергию от других живых существ. Одного ученичка не удалось научить стать энергетическим вампиром, так теперь сразу двух пытаешься научитьчёрному делу?..

Двойняшки вздрогнули от неожиданности, потому что голос звучал непонятно откуда. Они завертели головами и приготовились защитить как себя, так и старика, что был рядом от непонятной угрозы. Но, к удивлению, они никого так и не заметили и, лишь проследив за взглядом Дмитрия Михайловича, посмотрели туда же, куда смотрел и он. А на границе воды и песка заметили, хоть и не сразу, чуть заметное марево, колыхающееся из стороны в сторону.

– Кто к нам пожаловал, – засмеялся дед. – Ни как сама Руся явилась не запылились?

– Для тебя, старый пень, не Руся, а Руслана. И не пожаловала, а явилась. Если ещё способен различить два понятия, то хорошо, знать ещё в твоей склерозной черепушке ещё что-то осталось дельного.

Антон хмыкнул и, сделав еле заметный знак сестре, обратился к старику.

– Дмитрий Михайлович. Извини, что встреваю в столь содержательную беседу, но позволь поинтересоваться, коль мы явились невольными свидетелями, – эта свернословная особа и есть та загадочная красотка, по которой чах много лет Олег Белый? И которую призывал много лет, страдая, а та, судя по всему, о нём и позабыла совершенно?

– Это кто такой наглый не по годам? – раздался женский голос, хотя злости в нём заметно поубавилось. – И какого лешего он здесь совершает непотребности в воде?

– Мадам, я, как Вы говорите, «непотребностей» в воде не совершал, – парень стал откровенно издеваться над тем существом, о котором был наслышан за многие годы общения с Белым.

– Я не мадам, а мадмуазель, коль Вы, юноша, употребляете иноземные слова. Хоть и знаю сей язык неплохо, но давайте говорить на том, который принадлежит этой земле.

– Не вижу разницы. Могу называть и девицей, насколь будет приятно Вашей особе. Но, согласитесь, разговаривать с пустым местом как-то неприлично. Может покажетесь во плоти, да докажете, что Вы настолько неотразимы, как Вас описывал вышеназванный Белый.

– Сейчас день, поэтому, хоть и могу, но нет желания тратить силы. Да и стоит ли доставлять радость непонятно кому по первому пожеланию.

– Ну, коль не желаете, то предлагаю Вам попросту исчезнуть, пока я вновь не вскипятил воду, только на этот раз вокруг Вашего прекраснейшего тела.

– Хам малолетний, – после этих слов вода у берега забурлила и всех сидящих накрыло волной.

– Вот засранка, – отпрыгнул в сторону мокрый дед. – Как была такой, так и осталась. Вот уж точно кого не берут года, так эту водяную нечисть. Вроде бы и должна была стать мудрее и умнее за века, так нет. Складывается впечатление, что она не стареет, а наоборот – впадает в детство.

– Деда, – смеясь, снимая с себя мокрую куртку, поправил Антон. – В старости, знаешь ли, такое называется не детством, а маразмом. Так и у неё. Хочет быть молодой, а не получается…

– А ты наглец! – послышалось от воды. – Хам! Невежа! Наглец!

– Дама повторяется. Лексикон ограничен, – подражая роботу, металлическим голосом изрёк Антон. – Неопознанное и не классифицированное существо. Подлежит уничтожению. Да? Нет? Жду подтверждения…

Арина стонала от хохота, пытаясь вздохнуть, но вновь сгибаясь в три погибели.

Дмитрий Михайлович, уловив игру парня, точно таким же металлическим голосом ответил.

– Приказ задержать и доставить человеку, идентифицированному как Белый. В случае сопротивления разрешено открыть огонь на поражение.

– Приказ принят. – Антон, словно робот, плавно повернулся лицом к воде. – Нечисть, попадающая под классификацию вида русалок. Вы готовы проследовать к вышеназванному человеку добровольно или придётся принять меры к задержанию?

– Два дурака корчат из себя непонятно что, – вновь раздался негромкеий голос. – Клоуны недоделанные. Что ж, попробуйте задержать, а я посмеюсь над Вашими потугами.

Антон вытянул вперёд руку и из неё вылетела короткая молния, которая попала в воду рядом с русалкой.

– Ах ты гадёныш, ну я тебя…

Что хотела Руслана, никто так и не понял потому, что уже из двух рук парня в воду посыпались разряды, после которых вода внезапно забурлила и от берега в сторону плёса метнулось еле заметное тело.

– Ну, уморил, – немного успокоившись, к Антону подошла сестра и прижалась. – Ты её не поранил?

– Конечно, нет, даже и мыслей таких не было. Я видел границы той пелены, за которой она скрывалась, вот и бил вокруг, да и разряды были очень слабыми. Так, еле чувствительными для неё. Хотя, эту красотку, как описывал Олег, был бы рад видеть наяву. Может и в самом деле она настолько хороша, что глаз не отвести?

Арина что-то хотела сказать, но брат слегка сжал её руку, глазами показав на дерево в пяти метрах от них, чьи ветви касались воды.

– Я считаю, что та милота или проснулась сегодня с плохим настроенем, или мы и в самом деле её потревожили, но с нами была не в меру груба. Думаю, если в следущий раз удасться с ней свидиться, сможем пообщаться как нормальные разумные существа. Так что, Руся, не обижайся и не держи на нас зла. До встречи.

– До встречи, – раздался еле слышный голос и следом на воде стали расходиться круги.

– Так она не ушла сразу? – удивлённо спросил Дмитрий Михайлович.

– Нет, – улыбнулся Антон. – Руся любопытная. Она хоть и злилась, но только вначале, а потом я почувствовал, что она играет с нами. Ей скучно было, вот и стала нас провоцировать. А знаете, хочу с ней познакомится поближе и пообщаться. Чувствую, что и она того же делает. Но сейчас, к сожалению, не время. Деда. Ты звонил Кате?

– Звонил. У них всё тихо, хотя, говорит, по всему берегу стоят военные, да и вертолёты часто летают, но уже не так как утром. У них объвили по посёлку, что оцепление снимут через час-полтора.

– Это хорошо. – Антон посмотрел на сестру, которая посвежела лицом и уже не напоминала ожившую мумию как полчаса назад.

Сзади раздался голос Павла.

– Дедушка. Может и мне позвонить Никитичне? Узнать как и что у твоего дома?

– Позвони, Паш, но на все её вопросы отвечай уклоничиво. Вдруг там соглядтаи. Нам этого совсем не надо.

Вскоре мужчина, закончив недолгий разговор с соседкой деда, вернулся от берега.

– Тётка сказала, что в дом чужие так и не полезли. Поорали через матюгальники, а потом вытащили какую-то аппаратуру из подъехавшей машины, что-то посмотрели в экраны, сели по машинам и разъехались в разные стороны, перед этим, как соседка сказала, все большие руководители наорали друг на друга, чуть драка не завязалась.

– Всё это смахивает на какой-то балаган, – недоумённо проворчал старик. – Чего ехали-то, и чего хотели? Хотя… вряд ли у них было постановление на обыск. Скорее всего, побоялись, что потом их всех по судам затаскаю. Знают же чей дом. Здесь городок маленький, все чуть ли не друг с другом здороваются. Ну, это я так, образно говорю. Хотя с руководством всех силовых структур знаком лично, да и стОящих бойцов полиции знаю по именам. Не понимаю что творится. Это, скорее всего, явно инициатива Сергея Павловича, уж не обижайтесь на мои слова, ребятки. Знать, припекло его сильно, что он любыми способами хочет сына рядом иметь. Опять же возниает вопрос – для чего?

– Не бери в голову, Дмитрий Михайлович. В город вернёмся, выясним. Кстати, Паш, состояние твоё каково на данный момент? Не мутит?

– Сейчас всё отлично. Даже странно, что нигде ничего не болит, а то я последний месяц постоянно чувствовал у себя упадок сил, словно по ночам у меня кто кровь высасывал потихоньку.

Антон улыбнулся, подмигнув мужчине, а потом посмотрел на старика, у которого на лице появился румяец, словно у молодого парня.

– Деда. Ты, насколько вижу, тоже оклемался?

Увидев подтверждающий кивок, взял за руку сестру.

– Твой резерв?

– По ощущению почти полный. Более конкретно сказать не могу, но сил достаточно.

– Тогда предлагаю как-то связатьсяс Белым и Сваром. Закончим с ними и надо ехать в город. Переночуем в клинике, а завтра с утра начнём полноценную работу. Сама понимаешь, что за нас делать дела никто не будет.

– Домой как будем добираться? Попросим Катю или Олега?

– Ни в коем случае. Почему-то думаю, что на дороге сейчас всех тормозят по наши души. Поступим так – сначала доберёмся до Выборга, а оттуда на электричке, или какую попутку поймаем. Хоть и муторно и намного дольше, но спокойнее.

– Ребят, – послышался голос Павла. – У меня приятель на грузовике сегодня в ночь едет в город – везёт стройматериалы. Хотите – договорюсь с ним о доставке? У него в кунге приспособа имеется – там встроенный шкаф и постель. Он там ночует, когда в дальние рейсы ездит.

Антон, немного подумав, согласился, но задал вопрос по существу.

– А если досмотр на дороге?

– Так там сорок кубов кузов. Не будут же всё вытаскивать, что бы добраться до протипоположной стенки?

– Это так, если только они не будут вновь использовать похожую аппаратуру, что у дома деда. Как я понял, то там что-то по типу тепловизора или объёма. Сам же сказал, что спецмашина приезжала.

– На эту тему сказать ничего не могу. По деталям Вам нужно с самим Мишей разговаривать. Может, что и подскажет.

– Тогда, деда, попроси своего знакомого из ГИМСа, что бы высадил нас не причале лодочной, а где-нибудь в стороне. Или на пляже парка, или у железнодорожного вокзала, а может и вообще где нибудь ещё. Сам понимаешь, что нам сейчас лучше избежать пристального внимания, пока шумиха не стихнет, а оно, уверен, будет. – Парень замолчал и лишь когда к берегу подошёл РИБ ГИМСа, обратился к своим спутникам.

– У меня есть сомнения, что дом Кати не под контролем. Поэтому предлагаю не встречаться сегодня с Белым и Сваром. Деда. Попрошу тебя им позвонить и настоятельно предложить обоим с утра приехать к нам в клинику. Во-первых, завтра-послезавтра на приём придут сородичи Древнего, а, во-вторых, нам будет спокойнее заниматься Белым в привычных для себя условиях. А сейчас, Паша, давай отправимся к твоему приятелю. Лучше у него переждём, чем будем шляться по городу в поисках приключенийна свою бесценную...

– – -

Вскоре четыре человека высадились на берег около железнодорожного вокзала, а РИБ инспекции, рыкнув мотором, помчался наперез какому-то мчащемуся катеру, включив ревун и «люстру».

– Ну что, будем прощаться? – Антон повернулся к Дмитрию Михайловичу, – Спасибо тебе за всё, деда. За добро и сделанное для нас – низкий поклон. Наши побрякушки пусть у тебя лежат. Вот чувствую, что не место им на нас. Как сняли, словно контроль какой-то исчез. С ними было спокойнее, а без них – легче на душе, словно ярмо скинули. По поводу Белого и Ярого уже сказал. К сожалению, не успели переговорить по поводу ИНОГО места, а вопросов по нему возникло множество. Но, будем живы, переговорим. Что ещё? Вроде всё. Одно прошу – приезжай к нам. Телефон есть, контакты имеются. Если что будет со стороны деятелей отца – не спорь с ними, лучше дай нам знать. Поверь, у нас тоже имеются рычаги воздействия. Я, правда, до этого не обращался ни разу к нужным людям, но уверен, что наши должники будут рады расплатиться столь простым способом. Тогда до встречи?

– До встречи, ребятки. Счастлив был с Вами познакомиться. Берегите себя. Да, тоже прошу – будут трудности – звоните мне в любое время дня и ночи. Не забывайте, мои хорошие, что за вами стоит Братство, а это не такая уж и малая сила. Береги себя, да и друг друга. Паш, теперь на тебе ответственность. Неотступно будь рядом с ребятами покуда те не уедут.

Старик по очереди обнял девушку и парня, расцеловав обоих и, повернувшись и более не оглядываясь, неторопливо пошёл к своему дому, а Павел, внимательно смотря по сторонам, повёл подопечных к приятелю, который после повторного звонка поклялся, что доставит вверенных ему людей в целости и сохранности…

Глава 17.

Санкт-Петербург. Частная клиника.

Утро следущего дня.

Около семи утра Антон внезапно открыл глаза и, не сразу осознав, где находится, дёрнулсявсем телом. Спустя секунду расслабился – над головой были привычные серо-голубые потолки и на стенах светлые обои.

– «Так. Мы в клинике. От чего тогда так сердце ноет в предчувствии чего-то нехорошего? Хотя, как вижу, сестрёнка рядом сопит, скрутившись в клубочек словно котёнок. А мне пора вставать, коль сна ни в одном глазу. Надо подготовиться к трудовому дню. Перекусить что-нибудь не помешает, да и почту посмотреть на служебном компьютере пора – может, пришло что срочное»…

Он слез с кровати и, подняв с пола брошенную куртку, тихонько вышел из комнаты ожидания, которую они заняли сегодня, в час ночи попав в клинику, потревожив охранника и открыв служебное помещение своими ключами. Таких комнат при клинике, оборудованных наподобии гостиничных номеров, было все три, но на данный момент две из них заняты пациентами, а вот третья, к их радости, казалась свободной.

Антон аккуратно прикрыл за собой дверь и прошёл в кабинет. Включил комп и, пока тот просыпался от недельного простоя, умылся и, сунув вилку электрочайника в розетку, сделал пару бутербродов и кинул в чашку три ложки растворимого кофе с ложкой сахара. Когда вода вскипела, налил в чашку воду и, подхватив её и тарелку, сел перед монитором.

Почтовый ящик как всегда был забит всяческим мусором – различными предложениями о сотрудничестве от непонятных организаций, которые ну никак не имели отношения к медицине. Быстро просмотрев почти сотню писем, большинство из которых сразу сбросил в мусор, оставил лишь пять, которые его заинтересовали, что были отправлены из Молдавии, Франции, Испании и Японии.

Французы и испанцы, как и ожидалось, предлагали контракты на совершенно фантастических условиях, хотя ни в одном, ни в другом письме не были указаны сроки, лишь расписаны «плюшки», на которые неопытный человек клюнул бы сразу. Посколько голова ещё не работала как надо, письма перебросил в другой ящик для дальнейшего вдумчивого просмотра, а вот письмо из Японии его позабавило – тот узкоглазый, с кем «познакомился» в Москве, вызывал Антона на ментальный поединок к себе в Японию, что было-таки странно само по себе – по правилам любого представительства Братства, он сам, лично, должен был приехать в Россию, согласившись на абсолютно все условия вызываемого. Чуть подумав, Антон не стал сразу удалять столь забавное письмо, а переслал его Всеволоду – Главе Кругов Братства России, сделав приписку, что он, мол, согласен на поединок, но только на территории России и предварительно согласованных условиях.

А вот прочтя письмо из Молдавии, задумался. Вроде в тексте и не содержалось ничего оскорбительного и дурного, но всё письмо пронизывала единственная тема – требование о моральной компенсации, в связи с потерей двух десятков сотрудников из-за его «необдуманных и не оправданных по своей жестокости действий». Как понял Антон – письмо это было написано и отправлено лично руководителем школы-интерната, которая, кроме финальной расшифровки, нигде не упоминался иначе, как «Школа». Именно так – с большой буквы и без подробностей. В письме были выдвинуты требования чуть ли не в приказном порядке прибыть в недельный срок в столицу Молдавии для «исправления допущенных ошибок». Для чего, на какой срок – нигде не было указано.

Антон прикрыл глаза. Просто удалять такое письмо он не решился – хотя рука так и тянулась к мышке компьютера. Писать ответ, подумав, тоже не стал, а, сделав скрин с экрана, отправил само письмо на принтер. Что с этим делать дальше, пока не придумал, хотя кое-какие мысли у него в голове и появились. Решив, что с утра всё же сделает звонок человеку, который хоть и не являлся непосредственным начальником отца, но имел достаточный вес в Питере решить сразу несколько неотложных вопросов, в том числе и с поиском двойняшек и попыткой их задержания, а ночью они именно с такой ситуацией и столкнулись, когда машину остановили недалеко от вьезда в город и пытались осуществить досмотр. Но вот сканер, что предназначался для просвечивания грузового транспорта, судя по всему, неожиданно для всех проверяющих, вышел из строя чуть ли не за одну машину до них.

Антон улыбнулся, вспомнив, как забегали сотрудники полиции вокруг очереди из грузовых машин. Он, в принципе, ничего не сломал в чужой электронике, но с помощью сестры впервые в их практике попробовал воздействовать на самого оператора, который, в итоге, вроде как по собственному решению устроил внеплановый перекур и, выключив аппаратуру, заявил остальным, что из-за перегрева технике нужен перерыв в работе минимум на пару часов. Естественно, что на такое длительное время скопившееся немалое колличество грузовых автомобилей задерживать не стали и осмотр стал проводиться чисто визуально – где, при возможности, его вообще могли провести. А в той самой машине, где прятались двойняшки, кузов был забит грузом от пола до потолка. Водитель, правда, предложил полицейским, коль тем столь необходимо провести досмотр, самим выгрузить весь груз из кузоав и потом загрузить обратно, но вот сам от участия в этом мероприятии отказался категорически, предоставив справку о недавно перенесённой операции, тем более что основная масса товара состояла из габаритных и тяжёлых мебельных панелей. У самых же дверей были размещены паллеты с кафельной плиткой, которые без погрузчика вынуть из машины было ой как нелегко – лишь руками, по одной упаковке, да и заняло бы это продолжительное время.

Около часа ночи, уже в городе, Михаил, водитель грузовика, откинул вперёд сиденья в кабине и, подняв перегородку, помог вылезти из спального модуля девушке и парню. Извинившись, что не может доставить их прямо к назначенному месту, так как большим грузовым машинам запрещено появляться в центре города, высадил пассажиров недалеко от Обводного канала, напоследок пожелав хорошо добраться. А двойняшки, поймав такси, через полчаса уже были в клинике, где почти сразу легли спать…

А сейчас, продумав свои дальнейшие действия, пока ещё позволяло время, решил воспользоваться недавним советом деда и набрал на телефоне номер.

– Утро доброе. Семён Николаевич? Не разбудил? А то могу позже перезвонить. Беспокоит Антон Ярый.

В трубке разжалось что-то наподобии хрюканья, а затем чуть слышный смех.

– Надо запомнить последовательность вопросов и построение фраз. Теперь уже не сплю благодаря Антону Сергеевичу. Спасибо за столь прекрасное начало рабочего дня. Слушаю внимательно.

– Рад стараться, господин полковник, – Антон улыбнулся, глядя картину, одиноко висевшую в кабинете, на которой было изображено лесное озеро в ночи, на берегу которого сидела русалка, расчесывающая длинные волосы, невольно вспомнив вчерашнюю встречу и словесную перепалку с Русланой. – У меня просьба нижайшая, а заключается в следущем – не могли бы Вы ко мне прислать, скажем, к девяти утра, двух-трёх человек. Да не простых, а ныне действующих, из Конторы. Тех, кто сегодня свободен. Понимаю, что просьба непростая, но вот со вчерашнего дня что-то понадобилось именно этой организации от меня. Да так, что чуть ли не посты поставили по всем дорогам, что бы отловить наши тушки, да доставить под ясные очи отца нашего. А мы сами ну никак не желаем этого свидания.

– Антон. Не понял… – Голос в трубке затвердел. – Это что, вы где-то накосячили по крупному?

– А вот и нет, как я понимаю. С отцом поговорили по телефону вчера, так тот чуть ли не в приказном порядке повелел нам, точнее мне, явиться перед ним. А мы с сегодняшнего утра начинаем работу в клинике. И так уже неделю с гаком провели без пользы для себя, а трудясь на благо отечества, мотаясь по городам и весям, демонстрируя свои умения. Денег заработали минимум, а нервов своих поистрепали знатно.

– Ты о истории с конвоем?

– Вот видите, Семён Николаевич. И Вы, как глава силового блока Питерского отделения Братства, тоже в курсе наших дел. А если серьёзно, то объясню детали. Я сегодня должен сделать пару звонков по поводу именно того происшествия и именно что в Контору – внезапно появилась новая информация, которой необходимо поделиться с компетентными людьми, а вот что последует за этим, не знаю. Вдруг сюда прибудет группа захвата по мою душу, а я ведь не стану покорно следовать туда, куда меня поведут. Самое главное, что и не знаю для чего вообще нужен, а такой информацией со мной поделиться никто не пожелал. Вот и прошу Вас, что бы уже на месте люди из Братства объяснили визитёрам, что силой меня взять не будет возможно. Пострадают при таких действиях многие, да и не факт, что одним из них буду я.

– Если прибудет группа захвата, то трое наших погоды не сделают.

– А мне и не надо, что бы парни тут стояли насмерть. Они нужны лишь как переговорщики, да дали мне время сделать пару звонков нужным людям. Но это я так, на всякий случай. Если честно, прошу их, скорее, для собственного спокойствия. Думаю – если бы была цель нас задержать силовым способом – мы уже лежали бы под дулами автоматов мордой в пол и с наручниками на руках.

– Я тебя понял, Антон. Скажем, через час три-четыре человека у тебя будут. Но предупреждаю сразу – без оружия и на прямое столкновение с сотрудниками при исполнении не пойдут. Задержать на время задержат, но потом отступят.

– А мне другого и не надо. Внутрь парни пусть не заходят – снаружи постоят, для «мебели». Спасибо за понимание и всего доброго.

– Всего, Антон. Как пароль от прибывших – мой позывной. Помнишь его?

– Помню. Как такое не помнить? – рассмеялся парень. Всего Вам. И спасибо.

Антон откинулся и улыбнулся. «Лягушонок» – таким был позывной ещё с курсантских лет у здорового, метра под два ростом и весом чуть ли не под полторы сотни килограмм, отставного полковника службы внешней разведки. А всё потому, что на первых занятиях в училище он и прыгнул с места как лягушка – предварительно сев чуть ли не попу, оттолкнувшись с места мощными ногами и в полёте расставив ноги и руки в разные стороны…

Положив трубку на стол, включил на мониторе изображения видеокамер наружного и внутреннего контроля. В коридорах никого не было, а вот недалеко от входных дверей в клинику «нарисовалась» машина, которая была до боли знакома, но в такое время она здесь находиться не должна была. И, что странно, в ней явно сидел не один человек, но пока никто из неё не вышел и не позвонил в дверь.

Антон нажал на селекторе клавишу вызова охранника, а через секунду последовал ответ.

– Да, Антон Сергеевич. Я на месте. Нарушений нет, но вот машина, что припарковалась в паре десятков метров, мне не нравится, хоть номер знаком. Как понимаю, это Ваши родственники? Вы в курсе кто внутри? Может вызвать группу быстрого реагирования? Или полицию?

– Молодец что заметил. Машина наша, но вот кто в ней находится – вопрос. Ну, пока те сидят внутри и ничего не нарушают, пусть таки продолжают сидеть, хотя… знаешь, Саша, всё же вызови, на всякий случай, ГБР. Пусть экипаж будет поближе к нам на всякий случай. Да и заблокируй дистанционно все входы-выходы в клинику. Если что – я на месте в кабинете. Отбой.

– Сделаю, Антон Сергеевич. Отбой.

Закончив разговор, парень, глотнув кофе, не глядя протянул руку к тарелке с бутербродами, но там ничего не было. Посмотрев, убедился, что тарелка и в самом деле пуста. Задумался – он сам сьел или… Обернулся и никого в кабинете не увидел. Подошёл к двери – закрыта плотно, хоть и не на замок. Сделав вывод, что сьел всё неосознанно, сев обратно в кресло, допил кофе и откинулся на спинку,иногда мышкой переключая изображение с одной камеры на другую. Вокруг здания всё было спокойно, но вот какое-то неясное предчувствие так и не проходило, а, самое главное, он не знал откуда могут последовать неприятности…

– – -

– Доброе утро, братик, – в дверях появилась Арина, сонно хлопая глазами. – Ты что, вообще сегодня не спал? Ой, так вкусно кофе пахнет… Ты что, без меня уже позавтракал?

Антон крутанулся в кресле и, встретив щекой поцелуй сестры, ответно чмокнул ту в нос.

– Я спал, но проснулся недавно и решил посмотреть почту – там оказалось несколько забавных писем. После нашей демонстрации в Москве, обиженный япошка не решился от морального унижения кончить жизнь ритуальным самоубийством. Наоборот – вызвал меня чуть ли не на смертельый бой. Это, конечно, чисто восточная фигня – пролетает со своими желаниями. Ещё пришли письма из Франции и Испании. Те более конкретны – предлагают контракт с пятью нолями в евро, правда, без уточнений по длительности нашего прибывания у них. А вот это – самое интересное, – Антон вынул из лотка принтера письмо и подал сестре. – Прочти.

Через пару минут девушка подняла глаза на брата.

– Это, как понимаю, ТА школа, в которой училась наша бывшая сотрудница?

– Именно что. Да и люди, которые нас пытались уничтожить, или, как там написано, «привлечь внимание уникальных врачей для лечения тяжёлых неврологических и психических заболеваний у детей школьного возраста». Во вывернули, а? Потрясающие люди. То есть стрельба на поражение из гранатомётов – это они так привлекали наше внимание? И заметь, ни слова извинений в наш адрес. Наоборот – именно мы, просто так, махнув рукавом, словно Василиса Премудрая, уничтожив чуть ли не взвод боевиков, как здесь написано – «воспитанников и преподавателей детского дома», ещё и остались виноваты до конца своих дней за свои действия. У людей явно крыша поехала. Я вот хочу это письмо передать в Главк, Сан Санычу. По телефону лишь озвучу причину, а там пусть сам решает что к чему.

– Может Стасику позвонить? – Арина улыбнулась, вспомнив мужчину, которого знала чуть ли не всю сознательную жизнь.

– Стасику? Ты имеешь в виду полковника Терентьева? То же мне, «стасик».

– А что? – девушка улыбнулась, вспоминая, как мужчина при каждом посещении их семьи, не мог оторвать взгляда от их мамы, влюблёнными глазами ту чуть ли не пожирая. – Для меня он старинный лруг семьи, к тому же…

– Девочка, – Атон улыбнулся. – Я, видя твой мечтательный взгляд, догадываюсь что у тебя на уме, но мамы здесь нет, поэтому у полковника голова будет работать как надо. К слову – машина наших родителей уже как полчаса стоит неподалёку. Забавно, да? Приехали и сидят, словно мыши в норке, не сделав ни единой попытки попасть в клинику, ни просто позвонить. Как понимаю – там или чужие, или отец с мамой, но они явно чего-то или кого-то ожидают. А вот что или кого?

Арина согнала брата с кресла и села к компьютеру. Пощёлкав кнопками мышки, обнаружив картинку с машиной родителей, постаралсь максимально увеличить изображение. Через пару минут, благодарно кивнув за бутерброды и чашку кофе, что за это время сделал Антон для неё и себя, оторвалась от монитора.

– Так и не поняла кто конкретно внутри, но, похоже, что мамы на переднем сидении нет – у той привычка класть свой телефон под лобовое стекло, а сейчас его не вижу. Остаётся одно – отец и ещё кто-то. Там, как поняла, минимум двое, может больше. Кстати, Оп-па. Смотри, кто приехал!!!

Арина опять стала щёлкать копками мышки и во весь экран появилось изображение машины Катерины, из которой вышли Олег и Свар.

– Какие пунктуальные люди, а? – хмыкнул Антон. – Как и просили, приехали с самого утра. Так, не понял, а это они куда???

На экране было видно, что дверь машины их родителей приоткрылась и, как стало понятно, вновь прибывших пригласили сесть в салон.

– Что радует, – улыбнулась Арина. – Это не чужие в отцовской машине. Туда бы Олег со Сваром так просто не сели. И что это означает?

– Не знаю, Рин. Просто не знаю. – Антон посмотрел на висящие на стене часы и взял в руки телефон. – Сейчас, милая, полная тишина. Звоню начальнику начальников, так что…

Девушка хихикнула и хотела было встать и послушать разговор вместе с братом, но Антон её перехватил, показав на кресло и включил громкую связь. Через пару гудков абонент отозвался.

– Не спрашиваю кто, потому что номер абонента был ранее записан в контактах. Не спрашиваю, почему он вообще меня беспокоит так рано. Не спрашиваю где находится и почему его действия абсурдны по природе. Хочу ответить сразу, не дожидаясь дурацких вопросов – я не буду никого ни с кем мирить и служить передаточным звеном. И так, слушаю.

Голос мужчины в трубке был хоть и насторожен, но не сказать, что бы злым или раздражённым.

Антон улыбнулся и ответил в том же тоне.

– Абонент, который Вас вызвал, имеет честь сообщить, что в вышеперечисленных услугах не нуждается. Более того – он сегодня, будучи на рабочем месте, получил на почтовый ящик официального сайта клиники письмо от коллег тех, кто летально пострадал во время путешествия двух рядовых врачей из Москвы в Петербург. Вопрос – данное письмо удалить? Да? Нет? На всякий случай – громкая связь включена и рядом присутствует вторая половина вызывающего абонента.

В трубке послышался негромкая приглушённая фраза, которая скорее походила на приглушённый мат, чем на что-либо иное. А следом…

– Антон, еси тебя на Небеси, – мужчина, как чувствовал парень, еле сдерживался, что бы не выматериться. – Что, Арина рядом?

– Конечно, Сан Саныч, – засмеялась девушка. – Как Вы выразились пару лет назад? Как шерочка с машерочкой? Куда брат, туда и сестра. Мы ж неразделимы.

– Вы где сейчас? Имею в виду на данный момент?

– Теряете хватку, господин генерал, – хмыкнул Антон. – Я только что упомянул – беспокою именно что с рабочего места.

– Да ну тебя, – фыркнул мужчина. – Знал бы ты, какой геморой из-за Вашего путешествия пал на мою шею, молчал бы. Только не надо говорить, что гемор не на шее, а в другом месте, а то знаю тебя – сейчас последует получасовая лекция что к чему, почему, где и как лечить.

– Всё Вы знаете, Сан Саныч. Кстати, кроме письма от наших интересантов, пришло ещё несколько. Там и потрясающие по сути предложения о работе. Если б Вы знали, сколько там нулей до запятой, то… Да и япошка один захотел устроить бой со мной насмерть, прислав вполне официальный вызов. Но это, как понимаю, тоже последствия именно что Вашей работы.

– Причём здесь эти идиоты и моя работа?

– Сан Саныч. Извините, конечно, но люди, предлагающие за рабочий контракт несколько десятков миллионов евро, не могут являться идиотами по факту. А вот другие… Да ладно. А что по поводу Вашей работы, так мы в курсе с чьей подачи была организована поездка в Москву, да и последующая встреча с зарубежными деятелями. И не надо оправдываться – эта информация нами добыта именно что в Москве. Так что отец абсолютно ни при чём, а вот кто конкретно нам поведал всю поднаготную – уж извините, промолчу. Так что давайте или начнём всё с чистого листа или разойдёмся бортами.