Текст книги "Gift (СИ)"

Автор книги: candied v

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

– Я же говорю, вы так похожи, на секунду мне показалось…

– Но а потом? Когда Вы услышали мою фамилию? Разве потом Вы ничего не поняли? Почему не сказали? Может тогда бы я взялась за поиски раньше? Уговорила родителей слетать в Салем несколькими месяцами ранее.

– Пойми, когда я сложил все факты, то все равно не мог тебе ни о чем рассказать. Игра Виллоби должна была начаться, ты должна была спасти Тейта, чтобы запустить весь этот механизм.

– Но мои родители, они ведь…

– Нет, – Ларри покачал головой, – родители Эви умерли, потому что их дочь пропала. Ты же осталась жива, с твоей мамой все будет в порядке.

– Но… – Вайолет хмурилась. Разум толкал ее на вопросы, которые рождались один за другим, – а как же другие?

– Да, ты права, угроза для других жителей дома существует. Пройдет день смерти матери Эви, затем отца, а потом будет очередь Констанс, – Ларри откашлялся, – и при всей моей нелюбви к этой дамочке, она не заслуживает такой смерти.

Вайолет замолчала. В голове была каша из выдранных клочьев на временной оси. Отрывки событий были слишком фантомными, чтобы дать девушке полную картинку.

– Я скажу тебе, – начал Ларри, – скажу, что делать.

– Но почему? Раньше Вы не хотели помогать.

– Раньше я не знал, что… – мужчина умолк, потянувшись за носовым платком, утирая глаза и щеки.

– Не знали что? – выжидающе глядела Вайолет.

– В общем, все изменилось. Я не думал, что это правда. Наверное просто не хотел верить, что такое возможно, что ты действительно ее внучка… Я помогу ради… нее… но сначала я хочу, чтобы ты знала.

Вайолет напряглась, расправив плечи, приготовившись выслушать что-то, по-видимому, очень важное, и попытавшись откинуть все мешающие мысли в сторону.

– Я не знаю, останусь ли жив после этого рассказа, но я обязан помочь внучке Анны.

– Что за глупости, – улыбнулась девушка, – Вы будете жить.

Ларри выдавил благодарную, но грустную улыбку.

– Я виноват перед ней.

Вайолет вскинула брови. О чем он вообще? Почему все мужчины за последние двенадцать часов говорят ей о каких-то престранных вещах, смысл, причину и следствие которых могла бы понять, может быть, Мисс Марпл, но вот у Вайолет Хармон это получалось с трудом.

– Я был молод и глуп, я повелся на уловки одной девушки, что работала со мной в институте… она была хитра, заставила меня поверить, что Анна полюбила другого. Я был в отчаянии и решил, что не вынесу, если мне разобьют сердце… в итоге я разбил ее, – Ларри говорил, а ком в горле все нарастал и нарастал, – я бросил твою бабушку… мой кузен позволил мне и этой, – мужчина сдержался от ругательства, – этой обманщице, к которой я попал на крючок, отправиться на его корабле в штаты, начать новую жизнь… я…

Вайолет замерла, выжидая, пока волна слез Ларри пройдет, пытаясь успокаивать известными ей «ну-ну» и «ничего страшного».

– Вы хотите помочь, чтобы доказать, что все это было не напрасно?

Ларри отстранил платок от лица, посмотрев на Вайолет мутным красным взглядом. Девушка была так схожа с ней, что у него сжималось сердце. Но она должна знать правду. Тогда она закончит то, ради чего была рождена.

– Я хочу помочь, потому что ты моя внучка.

How you like me now

How you like me now

========== Bad men and their decisions. Part II ==========

and we drank and sang

and

fought

were in and out

of drunk

tanks

car crashes

hospitals

we barricaded ourselves

against the

police

and the other roomers

hated

us

Charles Bukowski – Bumming with Jane

__________

Вайолет вздрогнула.

– Ч-что?

– Я понимаю как нелепо это сейчас звучит, но… я не знал, что Анна беременна. Меня попутал какой-то бес, когда я поверил той девице я ничего не замечал вокруг… теперь я понимаю, что это был не злой рок, а судьба, я… мы должны были расстаться…

– Но… но а как же мой дедушка, он ведь… – Вайолет открыла рот, громко ахая, – они врали мне? Мне, папе… всем… но зачем было скрывать? Дедушка Уинстон получается вовсе мне не родственник? А он меня в детстве пеленал… и-и-и-у, – мило скривилась девушка. Ларри засмеялся.

– Да, все верно. Я отец Бэна. Но он не должен узнать, – быстро добавил тот, видя как Вайолет уже хотела было задать этот вопрос.

– Но почему? Наверняка он захочет знать, что его отец вовсе не любитель кофе с пенкой, проживающий на берегу Палм-Бич.

Ларри издал смешок.

– Всему свое время. Я знаю, что это самое время может и не наступить, но если делать все так, как я тебе скажу, то момент придет, и Бэн обо всем узнает.

– Хорошо, что требуется от меня?

Ларри встал, унося фотографии на место.

– Во-первых, это место – моя квартира – я не знаю каким образом, но она защищена от магии Виллоби. Но только до тех пор, пока через порог не переступит нога неверующего. Поэтому крайне важно, чтобы ты не говорила отцу или матери о том, что я тебе только что рассказал.

– Постойте, но а как же я? В день нашего знакомства? Я никогда не считала себя верующей.

– Нет, душа моя, ты как раз – самая чистая и самая верующая из всех, кого я знал… с момента потери контакта с твоей бабушкой… И дело не в вере в Бога, как ты уже могла понять. Ты просто не знала, что магическая часть сокрыта в твоей душе. Она пряталась до определенного, нужного момента.

– Но как же… – Вайолет вспомнила, как отец однажды заходил за ней сюда, – папа ведь переступал порог этой квартиры…

– Он ничего не знал. Как только правда откроется, он не поверит, почувствует гнев, злость и… страх. Вот что движет домом. Страх. Страх разрушает все. Поэтому мы и переходим ко второму пункту. Ни с тобой, ни с тво…– Ларри запнулся, – с нашей семьей ничего не произойдет, если ты выполнишь все в точности как я скажу: как ты уже поняла, дом атакует в знаменательные для Виллоби дни. Либо смерти членов его семьи, либо крупные праздники. В первый раз это был Хэллоуин, во второй будет Рождество.

– Все закончится на Рождество, да?

Ларри серьезно кивнул.

– Н-но что делать? Как готовиться? Я ведь должна что-то знать, я не… я… – Вайолет часто задышала, паника постепенно сковывала ее тело.

– Эй, эй, спокойно, – Ларри пересел на диван, взяв внучку за плечи, – все хорошо. Ты – героиня этой истории. И только тебе подвластен ее исход. Испугаешься – и все будет потеряно. Но ты не такая. Это в твоей крови, я не просто так отдал тебе этот кулон. Я почувствовал связь, понимаешь? Что-то сильнее земных законов. Я почувствовал, что это должна быть именно ты, – Ларри подождал, пока дыхание Вайолет не прийдет в норму. – Так, а теперь расскажи мне свой последний сон.

Вайолет уставилась на сидящего рядом.

– Как Вы узнали?

Ларри усмехнулся.

– Давай-давай, я не первый год живу в этом доме и знаю, как это работает. Рассказывай.

Вайолет поджала губы. В очередной раз вести повествование одного и того же запутанного и непонятного даже для самой себя бреда разным людям? Это смахивает на профессию преподавателя философии.

– Что ж… там была кровь, шерсть какая-то… могила бабушки… и буквы на надгробии. О! – Вайолет покопалась в вываленных на сидение вещах, – я нашла ее возле реальной могилы бабушки, – девушка держала на ладошке первую букву фамилии, – я хотела ее приделать обратно, но не успела, так что…

– И правильно сделала. Храни этот предмет, никогда не знаешь, для чего судьба подбрасывает детали и в какой момент они пригодятся.

– Так что, нам просто ждать Рождества?

– Да, просто ждать.

– Но а как же…

– Ничего не случится, – помотал головой Ларри, – главное, чтобы за этот месяц никто из жильцов не испытывал страха, никто, слышишь меня? Виллоби может пугать: видения, звуки и прочие штучки, но он не может напакостить, причинить реальный вред, если никто не боится. Дом, как и хозяин, питается страхом, поэтому крайне важно просто дожить до конца этого месяца. Слышишь? Просто наслаждаться каждым днем.

Вайолет слабо улыбнулась, стараясь скрыть свое расстройство.

– Ну что это еще за кислая мина?

Девушка усмехнулась.

– Отец. Мне кажется, он изменяет маме с этой его ученицей. Хейден, – передразнила Вайолет.

Ларри улыбнулся.

– Мне кажется, я знаю от кого у него эта отвратительная привычка. Не грусти, ты не знаешь наверняка, в большинстве случаев измены хорошо скрываются, но если тебя что-то насторожило, то значит есть шанс на то, что ты просто заблуждаешься. Это ведь твой страх, верно?

– В большей степени мамин.

– Позаботься о ней, сделай так, чтобы она хотя бы попыталась не бояться последние несколько недель. Как только Виллоби почует приманку, которую кидают ему каждые жильцы, то сразу же начнет атаку. Нельзя этого допустить.

– Хорошо, допустим, мы доживем до двадцать пятого декабря, но что делать дальше? Как победить самого Дьявола?

Ларри одарил ее лучезарной улыбкой. От слез не было и следа.

– Даже у Дьявола есть тот, кто его породил. Подумай об этом. Не все зло так сильно, как кажется. Ты говорила что во сне видела шерсть, да? – Ларри говорил, параллельно помогая девушке убирать вещи обратно в сумку.

– Да, но как это поможет?

– Сны – это не просто отражение наших грез и сокровенных желаний. Это подсказки. Шерсть – собака – Хейли. Уберите собаку из дома, поместите ее в приют к Констанс до Сочельника.

– Но все же, – не унималась Вайолет, перекидывая ремень сумки через плечо, – как можно жить, просто зная, что что-то произойдет, но понятия не имея, каким средством с этим бороться?

– Это бремя всех героев, моя дорогая. Собака сама укажет путь. Вспомни, когда ты спасала Тейта, ответы пришли к тебе за считанные секунды до возможного происшествия, ведь так? Спонтанность – вот что отличает Виллоби от остальных злодеев. Он как ребенок. Ему нравится накуролесить и потом смотреть, как остальные выпутываются.

Вайолет выдавила улыбку и поднялась с дивана. Прогулка до двери прошла в неловком молчании.

– Да, и насчет юноши, – начал Ларри, поворачивая ручку, – Тейт любит тебя, я это вижу. Не смотри на прошлое, живи в настоящем. Ты знаешь о страхе парнишки?

– О каком?

– Потерять близкого. Тейт пойдет на все, лишь бы ты была рядом. Если после разговора с ним ты все еще будешь смущена и сбита с толку, его страх будет подпитывать Виллоби. Поэтому прошу, ради спасения его матери и жизней всех будущих владельцев дома, не дай этому произойти. Но, – Ларри пропустил Вайолет на лестничную площадку, – как мне кажется, ты и не собираешься его бросать.

Вайолет улыбнулась, водя головой в знак того, что тот прав.

– Значит, теперь не Ларри, а дедушка?

– Я понимаю, что тебе нужно время, я не настаива… – его прервало теплое объятие. Вайолет прижалась в нему всем тельцем, чувствуя слезы радости.

– Я рада, что Вы… ты мой дедушка. Я ощущала какую-то связь, но думала, что это от того, что ты помогал нам все это время.

– Мы еще успеем об этом поговорить. Я думаю, сейчас тебе безумно хочется попасть в совсем другое место.

– Мм? – подняла голову та.

– Часы посещения в больнице не резиновые. Беги.

Вайолет засмеялась, хватаясь за перила.

– Спасибо за помощь! Я обещаю, что не подведу! – выкрикнула та, мчась в сторону ворот участка, поправляя на бегу все время сползающую шапку и смахивая непрошеные слезы.

***

Аппараты противно пищали, звук смешивался, создавая ощущение, что сейчас кто-нибудь непременно должен отбросить коньки, а где-то вдалеке заиграть тихая жалостливая мелодия, словно саундтрек в сериале.

Но остальные точно не волновали Вайолет, а тот, кто волновал, был живее всех живых.

Тейт сидел под пледом, читая книжку, принесенную девушкой в какой-то из предыдущих дней.

– Хей, – Вайолет, словно неваляшка, неловко вплыла в палату, сжимая кулачки. Спокойнее. Спокойнее… все в порядке.

Юноша засветился, завидев ее, тут же откладывая книгу на тумбочку.

– Я так соскучился, – улыбался тот, приподнимаясь на постели.

– Как ты себя чувствуешь? Как ребро? – стянув и кинув сумку на пол у кровати, Вайолет присела на край.

– Все хорошо, мне сказали, что не сегодня, так завтра меня выпишут, – Тейт выглядел намного лучше, чем даже на второй день после катастрофы: синяки тускнели, ссадины затянулись, глаза сияли, светились жизнью и… надеждой. Вайолет сглотнула.

– Это же замечательно!

Тейт прищурился.

– Что не так?

– Что?

– Вот и я спрашиваю, что не так? – смеялся Тейт. Вайолет улыбнулась.

– Все хорошо, просто… -Вайолет стянула шапку, пихая ту в карман пальто, – … просто я была у Ларри, – девушка улыбнулась, – ты не поверишь, что он мне рассказал.

– Что? Для борьбы с Виллоби понадобится армия фей, да? – издал смешок Тейт.

– В какой-то степени Ларри и есть наша фея-крестная, – улыбнулась Вайолет, поправляя больничный плед, – ты голоден? Если подождешь, я принесу чего-нибудь из автомата, – девушка поднялась.

– Если подожду? А у меня есть выбор? – весело переспросил Тейт, потянув за края своей больничной рубашки. Вайолет засмеялась, стягивая пальто и роясь в сумке в поиске денег. – Вай, – позвал блондин, остановив ее уже перед дверью, – я действительно рад, что ты пришла.

Та улыбнулась, закрывая за собой дверь.

***

Но путь от палаты до автомата проходил через еще одно место, куда Вайолет надо было попасть. Женский туалет стал именно тем местом, где в эту минуту можно было отдышаться и привести мысли в порядок, как бы странно это ни звучало.

– Спокойно… успокойся… – Вайолет опиралась о раковину, через каждые полминуты ополаскивая лицо холодной водой, – Ларри прав, своим возможным страхом Тейт подпитает дом… нельзя рассказывать ему о том, что я все знаю… если Тейт вообще чего-нибудь в этой жизни боится… – бубнила себе под нос девушка, выдергивая из агрегата на стене бумажные салфетки, – хотя с другой стороны, если я не скажу, то он все равно заметит, что что-то не так… он всегда замечает… черт подери! – Вайолет стукнула ладошкой о сушилку для рук, – проклятие!

Еще немного походив туда-сюда по помещению, Вайолет, потряся руками и сделав пару глубоких вдохов, решительно направилась к выходу.

– Не скажу. Пока что не скажу. Пусть все сначала закончится.

***

– … так значит и твои близкие тебе лгали? – задал вопрос юноша, дослушав рассказ Вайолет, премило жуя сэндвичи.

– Ну, – облизнулась Вайолет, чувствуя языком майонез и горький привкус недосказанности. Возьми себя в руки в конце-то концов! – я бы не сказала, что лгали. Бабушка могла и не знать, что беременна.

– Что, хочешь сказать, нашла утешение в другом парне сразу же после расставания?

Вайолет пожала плечами.

– То был другой век, другие нравы, я не знаю, какой она была в молодости, мой… точнее не мой… в общем, дедушка Уинстон был хорошо обеспечен, так что вполне возможно, что это был брак из-за отчаяния, – девушка поморщилась, – хоть я и не понимаю такого поступка.

– Что, не все передается по-наследству? – пошутил Тейт, улыбаясь.

– Ха, ну уж я точно не такая. Если меня и бросит любовь всей моей жизни, то я больше никогда ни с кем не буду встречаться.

Тейт улыбнулся.

– Я тебя никогда не брошу, слышишь меня? Я всегда буду рядом.

Вайолет поджала уголок губ.

– Мистер Лэнгдон, а кто Вам сказал, что это Вы та самая любовь всей жизни? – с наигранной претенциозностью произнесла девушка.

Тейт решил поддержать ее веселье.

– Ах вот как? Значит, пока я был тут, Вы, миледи, там забавлялись на стороне, а ну идите сюда, Вас ждет наказание.

Вайолет захохотала, пытаясь спрыгнуть с кровати, Тейт проворно ухватился за край ее кофты, потянув ткань, а заодно и девушку на себя. Хохот стоял неимоверно звонкий. Вайолет не повезло, что она так боится щекотки.

***

Сидя в приемной, Тейт устроился рядом с Вайолет, уже больше часа дожидаясь мать, которая должна была подъехать в клинику для заполнения документов. Вайолет почти что легла на спинку дивана, опустив подбородок на руки, глядя на улицу через большое окно, рассматривая, как падают хлопья снега, неспешно покрывая дороги и тротуары.

– Так что, просто ждем Рождества? – спросил Тейт, потянувшись за своим стаканчиком кофе.

Вайолет оторвала взгляд от утреннего снегопада.

– Осталось меньше двадцати дней, можем хоть раз за полгода заняться чем-нибудь нормальным.

– О, я знаю чем, – с улыбкой ответил блондин, поправив волосы.

– Я о приготовлениях к Рождеству, дурачок, – засмеялась Вайолет.

Тейт состроил удивленно-оскорбленное лицо.

– Да Бог ты мой, и я о том же! О чем это ты там подумала? Какой ужас! – сделав глоток, юноша опустил стаканчик на столик, еле сдерживая улыбку от хохота, что исходил от сидящего рядом создания.

========== Breaking the curse. Part I ==========

14 декабря.

Рождество. Ох уж это прекрасное время, когда каждая улочка, каждый дом, каждая гостиная превращается в вихрь из ослепительных красок, ярких огней и сладостного предвкушения настоящих чудес. Именно декабрьский месяц рождает в людях больше лени, чем во все остальное время года: работать уже не хочется, школьные тесты кажутся несущественными, домашние обязанности напрягают. Хочется просто выбежать на предпраздничную улицу, повалиться в сугроб и чувствовать, чувствовать и еще раз чувствовать долгожданный холод, слышать рождественские песни в супермаркете, с утра до вечера терять тоску и варежки на катках и каждую ночь орудовать на кухне с кастрюльками и взбитыми сливками, готовя вкуснейшее горячее какао, чтобы потом забраться под шерстяной плед и потеряться на страницах книги, которую давно хотелось взять в руки, да все время не находилось.

В декабре время словно останавливается, будто дает насладиться всеми преимуществами, прочувствовать каждый момент.

Но для Вайолет такое растягивание временной оси становилось обременительной ношей. Безусловно она послушалась совета давно– потерянного-теперь-найденного-дедушки-Ларри и погружалась в волнительные приготовления к празднику, но иногда, не совсем часто, но и не так уж и редко, девушка ловила себя на неприятных мыслях. Нет, не о снятии проклятия. С этой вещью, как она уже уяснила, строить планы бесполезно, все всегда получается спонтанно. Мысли были о Тейте.

Проходя вечерами по заснеженным, залитым золотым свечением от гирлянд тротуарам, Вайолет не могла не думать о поступке юноши. Зачем он поджег спортзал? Это ведь не совсем нормально, правда? А знает ли вообще отец? Конечно нет, иначе Тейта бы уже упекли в лечебницу. Вот почему в записях пациента так мало информации и так много знаков вопроса: Констанс с Тейтом скрывают прошлое, преподнося психиатру лишь те сведения, с которыми можно работать без привлечения копов, врачей и остальных работников многочисленных служб по «спасению дочери от плохого влияния»

За две недели до Рождества Вайолет решила устроить полусемейный шопинг, помогая матери с выбором подарков: в доме намечалась большая вечеринка. Тейт ни на минуту не оставлял девушку одну, поэтому наверное со стороны эти трое выглядели как брат с сестрой под опекой заботливой мамочки. Так и подумала одна из продавщиц парфюмерного, сделав Вивьен комплимент по-поводу очаровательности ее детишек. Вайолет засмеялась, а Тейт не на шутку напрягся, с тех пор держа девушку за руку и –чуть больше чем обычно – оказывая романтические знаки внимания. И вот тогда-то Вайолет впервые и начала волноваться. Ей были понятны его мотивы: Тейт хотел доказать всему миру, что она его девушка, его любовь, что только ему принадлежит ее сердце, что она ему к черту никакая не сестра и даже не дальняя родственница троюродной племянницы матери по отцовской линии. Но вместе с нежным трепетным чувством заботы и ласки, на душе у Вайолет тяжким грузом висел страх. А что если Тейт заревнует? Вайолет не была красавицей в том стереотипном понимании, которое четко откладывалось в голове каждого второго подростка, но а что если какой-нибудь парень все же посмотрит на ее, а Тейт это заметит? Способен ли он воспользоваться зажигалкой по первому импульсивному зову своего эго? Но что тяготило ее больше всего, так это может ли парень причинить вред ее близким? Отцу например? Или даже… ей самой? От собственных мыслей по спине ходил неприятный холодок. Она чувствовала, что Тейт любит ее, но в то же время понимала, что почти не знает его. Все что она понимала, так это то, что парень был импульсивен, его настроение менялось ежесекундно, что у него определенно есть мрачные секреты из прошлого. Собирается ли он поделится ими с ней? Конечно, в свете фонариков над входом в очередную лавчонку, с этой развязной полуулыбочкой, манящими глазами и многообещающими словами, что шепотом слетали с его красиво очерченных губ прямо возле ее уха пока Вивьен расплачивалась или восхищалась очередным нарядом, Вайолет чувствовала как ее сердце скачет туда-сюда, резко падая вниз, к земле снова и снова, а ноги дрожат, как в первый раз, когда она увидела юношу перед собой на каменной ограде в день переезда. С той лишь разницей, что к любви теперь примешивалась тревога. Поэтому Вайолет и уходила на все дни из дома, испытывая страх лишь за пределами участка. Но сколько же еще можно так мучится…

– Вайолет, милая, иди посмотри, – Вивьен, снова на милю обогнав подростков, прилипла к очередной витрине.

Вайолет хихикала, зацепившись шарфом за рога светодиодного оленя, слушая шуточки Тейта, пока тот пытался помочь «даме, попавшей в затруднительное положение».

– Да, мам, – пыталась просмеяться та, – если это очередное платье для тебя, то я ухожу домой, у нас еще непочатый край покупок по списку.

Вивьен засмеялась на язвительность дочери, указывая перед собой.

– Как тебе?

Вайолет убрала руки в карманы, уворачиваясь от потока людей.

– Мам, – скептически вскинула та брови, – это детский магазин, – на витрине сверкало детское рождественское платьице.

– Уверен, с твоей фигурой ты и не в такое сможешь влезть, – послышался веселый голос появившегося рядом Тейта. Вайолет улыбнулась, у Вивьен же улыбка вышла совсем иного рода, с грустным подтекстом.

– Я бы с удовольствием продолжала покупать тебе одежду такого размера, будь моя воля и умей я останавливать время, – подметила Вивьен, явно намекая на отсутствие собственного малыша, – но нам нужен подарок для Софи.

Вайолет проявила смешанные чувства, сначала одарив мать более чем удивленным выражением лица, затем издав нечленораздельный набор звуков, потом вздрогнув и наконец вопросительно и недоверчиво вскинув бровь.

– Софи? Тетя Филисити приедет? – воскликнула девушка.

Вивьен улыбнулась, кивнув головой в сторону магазина, и поднялась по ступеньками, распахивая дверь, извещая продавцов мелодичным звоном колокольчика над входом.

– А Софи – это твоя… – спросил Тейт, придерживая дверь для Вайолет.

– … двоюродная сестра, – сияла от счастья девушка.

– О, – многозначительно улыбнулся тот, – она мне понравится? Симпатичная?

Вайолет не смогла сдержать ухмылочки а-ля «о, ты даже не представляешь, как сейчас будешь смеяться» и заговорила ласковым голоском.

– Я думаю да. У нее светлые вьющиеся волосы, милая улыбка, большие карие глаза, она не пьет, не курит, – акцентировала на этом внимание девушка, – ведет здоровый образ жизни… путешествует с небольшим розовым чемоданчиком, всегда выбирает костюм принцессы на Хэллоуин и, о, – округлила глаза для пущего эффекта Вайолет, – у нее даже есть волшебная палочка.

Девушка пыталась сдержать смех, проводя рукой по детским ползункам и глядя из-под ресниц на лицо парня, пытавшегося уловить подкол.

Тейт открыл было рот для вопроса, но, дойдя до сути, закивал головой в ответ на колкость девушки.

– Ясно, ей пять лет.

– Вообще-то четыре, – засмеялась Вайолет, отходя на безопасное расстояние. Уж чего-чего, а щекотки в холле магазина она не сможет выдержать.

***

Группа ребят, стоя под козырьком очередного магазинчика с огромными витринами, исполняла довольно классный кавер на рождественскую песню. Вайолет шевелила губами, задорно подпевая, Тейт даже несколько раз крутанул ее в подобии танца, пока остальные прохожие задерживались на месте, чтобы послушать исполнение. Подкинув деньги в ведерко, Вайолет побежала вперед, догоняя своих попутчиков.

– Куда теперь?

Вивьен заглянула в список, нелепо потрясывая тот в надежде, что так снежинки не попадут и не намочат бумагу.

– Ага-а, – протянула та, улыбаясь, – следующий пункт тебе понравится.

– Мы наконец-то зайдем в книжную лавку? – с озорством спросила разрумянившаяся девушка, держась за руки с Тейтом и балуясь, кружась и играя в мини– догонялки вокруг матери.

– Еще нет, сейчас нам нужно в сторону… ээ… – Вивьен пыталась параллельно открыть навигатор, – в общем нам нужен какой-нибудь бутик модной одежды, – женщина силилась разглядеть самые дальние вывески магазинов.

– Бутик? Так еще говорят? – смеялась Вайолет, теперь приступив к игре «забрызгай обувь противника снежным месивом» – И почему мне должно понравиться? Я не ношу таку… э-э-эй, так нечестно, – визжала девушка, пытаясь увернуться от своего компаньона – не ношу такую одежду.

Вивьен ускорила шаг, явно пребывавшая не в таком восторге от снегопада, как двое веселящихся подростков.

– С Софи приедет и Ванесса.

Вайолет остановилась, челюсть если и не упала на вымощенную камнем дорогу, то, по меньшей мере, стукнулась о нее. Тейт напрягся, молча разглядывая лицо подруги в поиске ответа на вопрос «Шок какого рода ты сейчас испытываешь?»

– Ты же шутишь, верно? – серьезность в громоподобном голосе Вайолет заставила вздрогнуть одного из прохожих. Вивьен улыбнулась.

– Она родная сестра Софи и твоя родственница, кто же оставит ее дома в праздники? – Вивьен потянула за медную резную дверную ручку.

– Хей, все хорошо? – хоть Тейту и нравился огонь в глазах девушки и выражение лица, подобное неудовлетворенному серийному маньяку, его интересовала и настораживала причина такой реакции.

Вайолет медленно моргнула, заходя в магазин.

– О да… – выдохнула та, – лишь выберу подарок заклятому врагу.

Что ж, как бы Вайолет не относилась к ситуации с прошлым Тейта, сейчас идея с поджогом ненавистной родственницы не казалась ей такой уж неправильной…

19 декабря.

Пока весь остальной мир в очередной раз пересматривал “Одного дома” или “Эльфа”, Вайолет же интересовал совсем другой жанр кино.

Устроившись вдоль своей необъятной постели, девушка завернулась в покрывало, изолировавшись от всего мира с помощью простых наушников и вовремя оплаченного интернета. Она надеялась, что Тейт будет на сеансе с ее отцом этим вечером и не узнает что, а главное, для чего она смотрит.

Дверь открылась бесшумно для девушки. Еще секунда и матрас примялся, Вайолет вздрогнула, выдернула наушники и захлопнула крышку лэптопа. Послышался смех.

– Ну Боже правый, Тейт! – сконфуженно прокомментировала смех юноши девушка, поднимаясь с живота.

– Что? Что ты там смотрела? – Тейт выглядел игривым, Вайолет даже ощущала это его настроение, витающее в воздухе. – Могу поспорить, я знаю что… – вскинул брови тот, потянувшись к ноутбуку.

– Я не… стой, – пискнула Вайолет, но тут же одернула себя. Что происходит? Это просто фильм, если Тейт поднимет крышку, то не найдет там ничего противозаконного… во всяком случае, пока он не научится пользоваться историей браузера…

Юноша сладко улыбнулся, подтягивая под себя ноги.

– Мне уже страшно, что такого ты могла смотреть? Если это то, о чем я думаю, то-о-о, – блондин премило сжал губы, кивая на вход, – тебе нужно научиться закрывать дверь.

Вайолет улыбнулась, лениво толкая его в плечо.

– Перестань, если бы я смотрела порно, то наверное не лежала бы на животе, как ты думаешь?

Тейт вздохнул.

– Я бы прокомментировал это высказывание, но, боюсь, ты меня выгонишь за дверь.

Вайолет засмеялась.

– Хочешь, чтобы я тебя оставил? – тон был более серьезным.

Вайолет колебалась.

“Что ты делаешь? Вызываешь подозрение, вот что! Это обычное кино, что с тобой вообще не так, Вайолет?!”

– Нет, прошу, полежи со мной немного, – перебравшись к спинке кровати и соорудив там весьма уютное изголовье из подушек, девушка подтащила ноутбук.

Тейт был слишком счастлив, чтобы отреагировать как-то иначе, кроме широченной улыбки на пол лица и пристраивания собственного тела рядом с Вайолет под пледом.

– Ты смотрел «Заводной апельсин»?

Тейт одарил девушку ямочками на щеках.

– Нет, как-то не выдалось случая. Почему ты выбрала именно это кино?

Вайолет пожала плечами, стараясь выглядеть как можно более беспечной. Как объяснить юноше, что Алекс ДэЛардж является для нее в данную минуту своеобразным гидом в страну ответов на вопросы касательно возможных мыслей и поступков Тейта. К тому же, как она сама уже не раз отмечала, сходство между обоими блондинами просто поразительное. Ах как бы ей хотелось, чтобы эта схожесть проявлялась лишь во внешности…

21 декабря.

Участок был украшен, подарки упакованы. Хармон-старший до сих пор натыкался на кусочки скотча, приклеенного к углам стола. Усилиями Бэна и Тейта в дом была наконец-то втащена огромная ель, верхушкой чуть ли не задевавшая четырехметровые потолки. Выбирать ее на ярмарке было даже веселее, чем затаскивать на участок: единогласным решением двух членов семьи было принято решение записывать всю рождественскую неделю на пленку для истории, так что пока Бэн силился управиться с упаковыванием ели, смешно протаскивая дерево через специальный агрегат, Вивьен держала небольшую камеру, все время отвлекаясь на какие-то «очень милые» фонарики, Констанс пыталась шепотом ласково воззвать к разуму психиатра, чтобы тот привлек к помощи «специальных дяденек».

Смотреть на их препирания, которые спорщики тщетно пытались скрыть за натянутыми на камеру улыбками и процеживанием слов сквозь стиснутые зубы, было довольно забавно. Отвлекаясь от разборок с матерью Тейта, Бэн искал глазами дочь, уговаривая ту хоть раз попасть в кадр. Вайолет нравилось убегать, выбешивая этим отца: пока у матери в руках была включенная камера, тот не мог особо ругаться и командовать, поэтому девушка спокойно резвилась с юношей, наслаждаясь дивными мгновениями беззаботного месяца. Площадь ярмарки была такой огромной, елей было так много, а запах хвои стоял такой сильный и душистый, что Вайолет иногда терялась в моменте, думая, что вокруг нее густой лес. Игра была проста: по очереди Тейт и Вайолет выбирали какую-нибудь мишень в самом дальнем конце ярмарки, которую хотели рассмотреть – будь то красиво наряженная елочка или загон с живыми оленятами – и убегали в ту сторону пока не заслышат голос психиатра, беспокойно подзывающего дочь к себе. Если же до мишени добежать не успевали, то тот, кто указал на эту цель, и платил какую-либо цену. Удивительно, но платой каждый раз был поцелуй, что, надо сказать, не особо расстраивало «соперников».

Под огромным белым навесом, меж темных рядов с ярчайшими светодиодными деревьями и животными, Вайолет даже наткнулась на Энди, который балансировал с огромной обернутой сеткой елью, из-за которой не смог остаться на продолжительную беседу.