Текст книги "Gift (СИ)"

Автор книги: candied v

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

“Ну если и так, то кровью уже скрепили…” – улыбнулась девушка, потянув за ручки. Коробки. Обычные голубые коробки. Мимолетно проскочило разочарование, словно кролик по поляне. А чего она ожидала? Отделанных бархатом и бисером стеклянных ларцев? Потому что пациенты особенные? Тейт особенный, Вайолет знала это. Иначе бы он даже не посмотрел на нее. И вот теперь ее глупое любопытство хотело все испортить. Что она может найти в записях отца? Лишь врачебное видение ситуации. Отцовское видение. Взрослые никогда не смогут понять подростков, будь хоть каждый из них обладателем Нобелевский премии в области психологии. У всех все равно будет свой взгляд на вещи. А каков будет ее собственный взгляд после прочтения файлов? Изменится ли он? И есть ли вообще здесь имя Тейта, или он вовсе не пациент, а они с отцом просто подпольно играют в покер? Вайолет помотала головой, выдвигая первую коробку.

***

«Лэнгдон, Тейт»

Вот эта папка. Вот эти бумаги, с силой сжимаемые в маленьких ладошках. Но она не станет читать их сию же минуту, не сейчас, не здесь. К чему спешка?

Девушка лишь успела задвинуть коробку на место и сунуть файлы в сумку, как вдруг услышала голос.

– Нашла что-то?

Вайолет вздрогнула.

– Ты напугал меня. – выдохнула та, увидев в проходе Тейта. Тот улыбался, глядя на шкаф с файлами позади девушки. Она уже нашла? Или еще не успела?

– Что ты делаешь?

– Ищу книгу в дорогу.

– В дорогу?

– С-самолет через три часа. – проговорила девушка, поправляя майку под курткой. Тейт медленно проходил по комнатке.

– Ты в моей кофте. – в его голосе слышалось неподдельное счастье, но словно с примесью чего-то запретного. Девушка улыбнулась. – Ты впервые в этой библиотеке? – продолжил тот.

Вайолет поджала губы, проходя к столу.

– Да. Здесь довольно мило. – пыталась вести себя непринужденно та, дотрагиваясь до предметов интерьера. – Так… старинно что ли… вот эти витражные бабочки на светильнике… – Вайолет коснулась стеклышек.

Тейт проскрипел половицами. Вайолет обернулась на юношу.

– Ты что-то хотел?

– Вы скоро уезжаете. Как же я мог не попрощаться? – Тейт был совсем близко, одним движением усадив девушку на поверхность стола, раздвигая ногами ее собственные, устраиваясь между. Вайолет охнула, машинально закидывая руки на его плечи. Ноги все равно дрожали, ей казалось что он знает о причине ее визита в кабинет отца и вот-вот задаст пугающий вопрос.

– Тейт… – выдохнула девушка, подрагивая от поцелуев за ухом. – Мы не можем, мне скоро уходить… -слабо протестовала та, сжимая пальцами его свитер.

– Вайолет! – послышался голос отца. – Вайолет, где твои вещи?? Давай скорее, такси подъехало!

Девушка издала стон возмущения, чувствуя улыбку и дыхание юноши на своей шее.

– Это совсем нечестно, ты знаешь об этом? – словно ребенок проговорил Тейт.

– Мне правда пора. – ответила та, запуская ладошку в его волосы.

– У нас есть минут десять, пока тебя будут отыскивать по всем комнатам… – прошептал блондин, возобновляя прерванное дело. Вайолет улыбнулась, блаженно прикрыв глаза, но тут же очнулась.

– Нет, нет, Тейт, мне правда пора. – девушка увернулась, сползая на пол, хватая свою сумку.

– Как я проживу без тебя выходные?

Вайолет улыбнулась.

– С тобой будет Ларри.

– Да, но он не носит милое кружевное белье и не трепещет, когда я касаюсь его кожи… Тейт мило скорчился. – … надеюсь на это… иначе будет очень неловко.

Вайолет рассмеялась, перекидывая ремень сумки через плечо.

– Раз не можешь унять своих частей тела, так займись тем, чем занимаются все парни.

Тейт улыбнулся.

– К чему конкретно ты клонишь?

Вайолет потянула за ручку двери, оборачиваясь.

– Воспользуйся моим ноутбуком. Серьезно, те кассеты, что я нашла на чердаке – прошлый век. – улыбнулась Вайолет, распахивая дверь. Тейт открыл рот, а затем рассмеялся, запуская ладонь в волосы. Вайолет удивляла его с каждой минутой все больше и больше.

– А как же книга? – весело спросил юноша.

– Книга? – обернулась девушка.

Тейт вскинул брови. Вайолет прикрыла глаза, поняв о чем речь и, потянув за первый попавшийся на глаза корешок, с улыбкой а-ля “Теперь доволен?” скрылась в коридоре.

***

– Давай скорее, где тебя черти носили? – негодовал отец, принимая из рук дорожную сумку.

– Ээ, помогали собирать вещи? – пошутила Вайолет.

Отец саркастично засмеялся.

– Залезай в машину.

Вайолет дернула ручку желтенького такси, бросив последний взгляд на особняк. На крыльцо вышел Тейт, улыбнувшись девушке легкой улыбкой. Вайолет ответила тем же, не без грусти распахивая дверцу, влезая в салон автомобиля. И что ее так тревожило? В конце-то концов, это ведь не навсегда, через пару-тройку дней она вернется.

– Разве есть прямые рейсы из Ашленда в Сайлем?

– Нет, милая, аэропорт в часе езды отсюда в Колумбусе.

Вайолет простонала, съезжая вниз на сидение. Вивьен улыбнулась.

– Это ведь была твоя идея.

– Знаю, знаю… – пробурчала девушка, проводя рукой по ткани сумки на коленях.

***

Три часа пути, неудобное кресло самолета, жуткая кормежка, машины, дороги, еще дороги, и вот, наконец, любимый, такой знакомый и атмосферный городок Сайлем на востоке материка гостеприимно распахнул свои вымышленные ворота, впуская старых знакомых в свое крытое разноцветными кронами деревьев сердце.

Такси петляло по залитым солнцем дорогам, поворачивая то вправо, то влево, словно лодка, бросаемая в шторм огромными волнами. По правой стороне промелькнул Дом Ведьм, куда бабушка водила маленькую Вайолет на экскурсии. Девочке доставляло удовольствие бродить по огромному дому, принадлежавшему в годы суда над Сайлемскими ведьмами одному из судей – Джонатану Корвину. Вайолет и сейчас помнила, как ей нравилось отставать от группы, внимательно осматривать то, что больше всего приглянулось. Миниатюрная светловолосая девчушка в огромном берете и укороченном темном пальто-бушлате, с интересом разглядывающая необъятные черные, как смоль котлы и восковые лица ведьм. Где еще можно встретить хотя бы одного похожего ребенка? Конечно такое шалопайство не оставалось незамеченным, но девочке были приятны эти пять минут покоя, она словно переносилась в тот век, погружалась в ту атмосферу. Маленькая Вайолет, вышагивая за бабушкой по тротуару, при каждом удобном случае воссоздавала картину минувших дней. Ей нравилось воображать разгневанных, но все же сбитых с толку пуритан, горящие факелы, черный дым огня, багровое зарево, без единого намека на небесную голубизну, несчастных женщин, следующих за обвинителями на место вынесения приговора, внешне сильных, а внутри сломленных пытками, униженных, проклинающих каждого жителя этого мрачного города. Вы скажете « Не самые адекватные мысли для пятилетней девочки»? Я скажу «Самое то». Почему? Потому что это был ее мир, мир в котором ей было комфортно. Ей нравились ужасы, нравилось напряжение, атмосфера страха. Так почему бы не дать человеку наслаждаться тем, что приносит удовольствие? Ее бабушка понимала это, как никто другой.

Вайолет уже не плакала. Больше не плакала. Слезы, казалось, перестали появляться в тот момент, когда она начала верить в то, что мир живых тесно связан с миром мертвых. Теснее, чем может показаться. Благодаря Виллоби, Вайолет смогла поверить в то, что бабушка не ушла, в то, что она здесь, с ней рядом, наблюдает, радуется за свою внучку. Возможно даже где-то на подсознательном уровне Вайолет и мечтала, что увидит ее дух здесь, в ее старом доме.

Пустынная дорога вывела машину на еще одну – ту, что огибала небольшое озеро, на противоположном берегу которого пристроился коричневый домик. Вот он, родной кров, который скрывал ее от жестокого мира, наполненного ужасами и взрослыми, неустанно твердившими, что нельзя жить миром иллюзий, что воображение – это лишь балласт, мешающий существованию в обществе. Лишь бабушка ее понимала. Вайолет сомневалась в том, что сможет переступить порог.

– Вай, давай же, забери свои вещи. – послышался голос отца через открытый багажник. Девушка очнулась, дернув ручку такси, опускаясь на сырую землю, сплошь покрытую темными листьями.

Стоя перед домом и сжимая в руках свои сумки, Вайолет не могла поверить в то, что видит. Стены, облицованные панелями, многоскатная крыша, кофейные ставни на окнах, старый-старый толстенный дуб у самой веранды. Воспоминания нахлынули, словно ноябрьский ветер, но от них не было грустно, скорее спокойно, умиротворенно, как если ты встречаешь старого приятеля, с которым связана какая-то очень приятная история.

Попросив таксиста подождать, Бэн принялся нервно выискивать подходящий ключ. Вайолет поднялась по ступенькам. Так медленно, словно боясь, что все это мираж, который вот-вот рассеется в воздухе.

Наконец послышался щелчок. Дверь распахнулась. Родители разбрелись по дому: открывать ставни на окнах, раздвигать пыльные занавески, включать подачу воды. Вайолет свалила сумки в прихожей, пытаясь привыкнуть к ощущениям, несмело делая первые шаги по таким родным половицам. Сквозь запах пыли и времени можно было уловить знакомый тонкий аромат бабушкиного парфюма Estee Lauder White Linen, которым она надушивала практически все постельное белье и вещи в сундуках. В ванной на втором этаже все также пахло миндальным мылом и кремом для рук. Родители ничего не выкинули, все вещи остались лежать на своих местах.

– О, уже нашла себе комнату? – показался в проходе отец.

– Да, мне… захотелось остаться в бабушкиной спальне.

Бэн приуныл, водя рукой по гладкой темной двери, описывая взглядом интерьер. Вайолет попыталась выдавить улыбку, не зная, что можно ответить на немой крик души отца.

– Мы с твоей мамой планировали съездить в город, купить индейку и пирог. Хочешь с нами или может ты устала с дороги?

– С вами. Я поеду. – экскурсия по дому всегда подождет, а вот заново посмотреть город можно и не успеть.

***

Вайолет чувствовала себя такой старой, проезжая по знакомым улицам. Видя ребятишек, весело резвящихся под кронами деревьев в скверах, ей хотелось крикнуть “Эй, я тоже тут гуляла, это было моим местом!” В груди сдавливало, когда она замечала памятные места, связанные с ее бабушкой неразрывными нитями воспоминаний. Ее дорогая, добрая и самая любимая бабушка. Весь город словно поник, словно умер для Вайолет. Что ей здесь делать без близкого человека? Чувства переполняли ее, смешиваясь, оставляя девушку гадать, что стоит ощущать в первую очередь? Вайолет смотрела на отца, он был в таком же подавленном состоянии. Промелькнуло чувство вины. Может не стоило сюда приезжать?

“Чушь. Ради отца я не изменю себе самой, своим планам” – подумала та, возвращаясь к разглядыванию однотипных трехэтажных домиков.

Но, при всей трагичности ситуации, Вайолет любила Сайлем. Она любила каждый миллиметр это маленького городка, со своей богатой и жуткой историей, с маяком на Уинтер Айленд, с приветливыми экскурсоводами, которые шныряли туда-сюда, водя за собой группки туристов, с местными жителями, гордящимися тем, что их история так высоко ценится людьми по всему миру, с неописуемо красочными пейзажами, а особенно деревьями, делившимися на две категории: вечно голыми, словно сошедшими со страниц историй о ведьмах, и теми, чьи кроны неустанно переливались всеми цветами радуги: от темно-фиолетового, да багряно-алого.

Стоя в комнате бабушки после завершения всех покупок, Вайолет жалела, что родители не переехали сюда. Хотя эта грусть забивалась в дальний угол как только девушка вспоминала о Тейте. Но ей действительно нравился этот город. Что проку от дома, который стоит без дела? Жилье полностью принадлежало ее семье, так что за него ничего не платили после смерти матери Бэна, а продать его никто не решался по причине сильнейшей привязанности всех членов семьи к этому месту.

Створки шкафов скрипели абсолютно также, как помнила девушка, найденное чистое постельное белье источало все тот же аромат парфюма, матрас на кровати со столбиками для балдахина был все такой же толстенный и мягкий, на подоконнике, за шторами в нежную голубую полоску доживали свой век полусожженные свечи, залитые собственным воском, в тумбочке были найдены очки в кожаном чехле, почти совсем новая деревянная расческа и мятные леденцы. Вайолет улыбнулась, сквозь слезы, забираясь под мягкость одеял и толстенные пледы из разноцветных лоскутков. Все то, что она так часто вспоминала, снова перед ее глазами. Как можно спастись от прошлого, если тебя саму так нещадно тянет обратно?

***

Утро четверга началось с смски от Тейта. Юноша не приуменьшал, говоря, что будет скучать в День Благодарения.

Т: Я благодарен за то, что встретил тебя, но буду еще более благодарным, если ты скорее вернешься;)

P.S: Твой ноутбук – адская машина, не хочет воспроизводить видео онлайн. Тебе прийдется поторопиться, иначе я сам приеду.

Вайолет рассмеялась, утопая в пуховых подушках. Бабушка любила уют. Ну вот, снова эти мысли.

В: А я благодарна за твое невероятно ангельское терпение, за то, как быстро ты находишь, чем себя занять, я даже завидую немного, как у тебя это получается?

Попроси помощи с ноутбуком, чтобы усмирить свое желание. Твоей маме будет намного приятнее сидеть с тобой за обедом, если ты не будешь извиваться от возбуждения. Кстати говоря, я подумываю о том, чтобы уговорить родителей взять тебя в следующий раз с собой сюда. Кровать слишком велика для меня одной… а в комнате так душно… мне так жарко, Тейт…

Настрочив в приподнятом настроении ответ, Вайолет откинула телефон, обводя комнату свежим взглядом. Как же меняются вещи в дневное время суток.

На кухне Вивьен варила кукурузу, отец вытаскивал стол на веранду. Со стороны они выглядели счастливой семьей, проводящей праздник в уютной атмосфере, наполненной любовью. И Вайолет тоже хотелось в это верить, она желала забыть на эти четыре дня о всем печальном и плохом, наполнявшем ее жизнь. Лишь прогулки по городу, еда, приятные люди и положительные эмоции. Ей было это нужно, как нужен был Тейт. Но ответы здесь, где-то в этом доме, так что как бы сильна не была ее тоска по юноше, о нем прийдется забыть на какое-то время. Возможно ли это?

Задняя терраса выходила прямиком к озеру. С этой стороны дома водная гладь, с той – лесной массив. Природа действовала на девушку, как успокоительное. Вот здесь, на этом самом месте, на веранде, она сидела маленькая, – носки крохотных кед едва касались досок с высоты плетеного кресла – глядя на ровные ряды сосен в зеркальном отражении озера. Дом стоял один, вокруг на километр ни души, ни единой постройки, не считая амбара на противопложном берегу.

– Почему вы согласились приехать сюда? Почему выполнили мою просьбу? – спросила девушка протиснувшегося сквозь распахнутые стеклянные дверцы с плетеным стулом отца.

– Ты многое пережила за эти месяцы. Новая школа, новые ребята, другой климат, тот случай со взломом, еще и эта болезнь. Мы с мамой хотели тебя подбодрить.

– Разве тебе не тяжело здесь находиться? – Вайолет сильнее сжалась под бабушкиной шалью, застегивая кофту Тейта. Бэн грустно улыбнулся. Девушка терялась между удовольствием от боли отца и эмоциями, которые и сама разделяла, которые тоже испытывала.

– Я взрослый человек. Ничто не вечно, нужно жить дальше. Хотя бы стараться…

– Ну что, праздничный обед скоро будет готов, – начала появившаяся на террасе Вивьен. – ох, как тут славно! – потянулась та. – Я уже и забыла как быстро здесь можно слиться с природой.

***

Обед прошел как нельзя лучше. Конечно если не брать в расчет дурацких благодарностей родителей, вроде «… за чудесную семью», «… за лучшую дочь», «… за новый дом и новую жизнь» и все вранье в таком вот духе. Вайолет старалась не закатывать глаз, но это получалось как-то само собой, непроизвольно.

Вся еда на столе сливалась по цветовой гамме с опавшими листьями, усыпавшими каждый миллиметр земли и плавающими по водной глади озера. Ветер прибивал их к берегам, словно волны атлантического океана темные слизкие водоросли, которые сейчас всплывали в памяти Вайолет. Девушка помотала головой, желая избавиться от воспоминаний о детстве. Но эта миссия была сложна для выполнения, ведь тонкий миндальный запах, исходивший из недр дома, смешивался с ароматом еды, словно напоминая Вайолет, что она сюда не за весельем и ленивым просиживанием в кресле-качалке приехала.

Вайолет была рада, что в этот День Благодарения сестра матери умотала с семьей на Гоа, ведь толпы родственников впридачу с маленькой племянницей девушка бы не выдержала.

– Чем хочешь заняться? – спросила Вивьен. – Завтра «Черная пятница», можем прогуляться по городу, заскочить на распродажи. Уверена, что здесь побольше магазинов, чем в Ашленде.

Вайолет обрывала лепестки огненных хризантем в хрустальной вазе.

– Завтра? А я думала, что мы уже выполнили план по семейному шопингу в тот раз…

– Если не хочешь по магазинам, можем просто пройтись по улицам. Я думала, тебе будет приятно вспомнить что-то…

– Хорошо, я совсем не против. – выпалила девушка, улыбаясь, не желая дальнейших разговоров на эту тему, а тем более обид матери.

***

– Мы хотели сходить в кино вечером, сегодня не должно быть много народу. Ну, знаешь, приятное окончание семейного праздника.– высказалась Вивьен, помогая Бэну загружать тарелки в посудомойку после обеда. – Что ты об этом думаешь?

– К-кино? – обескураженно переспросила девушка, складывая салфетки. – А я так мечтала побыть дома, покопаться в бабушкиных вещах, найти какие-нибудь книги… к тому же я могла бы убраться. – Вайолет взяла миску из рук матери. – Может вы сходите вдвоем? Романтический вечер, все такое…

– Но, милая, тогда мне кажется нам лучше остаться, те недавние события, оставлять тебя одну, я не знаю… – начала было Вивьен, но тут в игру вступил Бэн вместе со своим шармом и обаянием.

– Вив, ну мы же в чертовом городе ведьм, кто здесь вообще будет что-то красть? Давай, – мужчина приобнял ее за талию. – слышала? Романтический вечер…

Вивьен растаяла, но Вайолет сразу поняла, что задумал отец. Хоть ее и тошнило от вранья, сейчас это было скорее на руку. Отец пытался показать, что все хорошо, что никаких любовниц никогда и не было. Возможно он действительно еще любил Вивьен, но Вайолет сейчас не хотела об этом думать, она лишь желала поскорее остаться в доме одна. Мало ли как отреагируют родители на ее игру в Шерлока.

– Да, да, вот и я об этом. Темный зал, мало народу, возьмете билеты на последний ряд… мм… – девушка закачала головой, расплываясь в сладкой улыбке.

– Хитрюга. – улыбнулся Бэн. – Но чур чтобы не было ни одной чашки в раковине к нашему приходу. – весело закончил отец, захлопывая дверцу полузагруженой машинки.

– Вы прямо сейчас уходите?

Вивьен глянула на часы, поправляя волосы.

– Ээ, эти не ходят, но… – женщина потянулась за телефоном. – … сейчас почти шесть, как только такси подъедет, так сразу и отправимся, чего затягивать?

Вайолет попыталась сосчитать в уме сколько бы ей потребовалось времени. Если родители действительно собираются провести весь уик-энд в ее компании, то кроме сегодняшнего вечера больше у нее не будет возможности.

– А, мам… – начала девушка. – … может тогда вы купите еще один тыквенный пирог?

– Дорогая, праздник почти прошел, я не уверена, что хоть где-то они еще не раскуплены…

– …но, вы же ведь поищите, да? Пожа-а-а-ауйста, я бы съела целую порцию. – пропела девушка. Вивьен напряглась, учитывая, что аппетит дочери в последние месяцы оставлял желать лучшего.

– Хорошо, хорошо, попросим таксиста поколесить по городу. – ответила женщина, улыбаясь мужу.

На улице трижды просигналили.

– Это за нами. – взволнованно заключил Бэн, откидывая на кухонный островок полотенце.

Уже возле дверей оба родителя остановились, устремив на дочь серьезные взгляды.

– Ты помнишь, да?

Вайолет закатила глаза.

– Никому не открывать, ни с кем не общаться, если что, сразу звонить в полицию.

– Я закрыл все двери, если нас долго не будет не забудь потушить камин, договорились?

– Да, да, да. – оттарабанила Вайолет, желая поскорее избавиться от двух источников нудных указаний.

Родители жутко долго копались в дверях, проверяя деньги и ключи, продолжая что-то зудеть. Вайолет кивала, и кивала… и кивала, не переставая желать им волшебного вечера. Челюсть уже болела от улыбки.

Наконец дверь захлопнулась. Вайолет повернула две щеколды с облегчением выдыхая. Стремглав поднявшись на второй этаж, девушка принялась выдвигать все ящики бабушкиной комнаты, которые были в поле зрения.

Что она ищет? Если судить по корешкам на книгах из кабинета Виллоби, то что-то было связано с ее детством. Но что именно? Какой период? Младенчество? Не значит ли это, что бабушка каким-то образом имеет отношение к семейству Роуз?

Из шкафов летели платья, старые кардиганы и плетеные шляпы. Но кроме стандартных вещей всех пожилых женщин в спальне больше ничего не находилось. Вайолет поглядела на желтый прямоугольничек выцветшего дерева у изножья кровати – полувекового местоположения сундука, плавно перекочевавшего в комнату Вайолет.

Проверив телефон, девушка обнаружила смс.

Т: Ай, твой сарказм больно бьет по моему эго.

Еще одна строчка о том, насколько ты горячая, и я собираю чемодан!

Вайолет засмеялась, засовывая мобильный в задний карман джинсов. Будет еще время ответить.

Единственное место, где действительно могло хранится что-то ценное, что было бы страшно оставить на видном месте в случае внезапной смерти, было чердаком. Бабушка Вайолет любила чердаки, говоря, что это единственное место в доме, где в воздухе летает не только пыль, но и история. Вайолет помнила ласточек, что жили под самой крышей. Часто в детстве, когда она играла наверху, в солнечном круге от большого окна, ласточки залетали через раскрытую форточку, чирикая в гнезде на большой деревянной балке. Вайолет любила этих птиц. Они напоминали ей о свободе, о жизни, о том, что мир не так огромен, как кажется, и что если прислушаться к тому, о чем поют эти крошечные создания, можно услышать рассказы о дальних странах.

Со смертью бабушки птицы покинули дом. Он опустел, стал точно таким же, как и сердце Вайолет. Поначалу ей казалось, что судьба издевается, подсовывая ей особняк в Ашленде, точно такой же пустой и безмолвный, но затем появился Тейт, и боль ушла, словно тоже улетела сквозь открытое окно с теми ласточками.

Непривычно было ступать по знакомой протертой лесенке, открывать белую дверь, заляпанную с самого низу красной краской – в то лето Вайолет посмотрела свой первый фильм ужасов, пробуя после сымитировать кровавые подтеки под дверью как в кино. Девушка мимолетно улыбнулась. Внутри все было точно также, но завалы мебели и коробок были здесь аккуратнее, словно светлее, теплее, чем в доме Виллоби.

С чего же начать? Столько возможностей, глаза разбегаются. Вайолет углядела сундук, такой же, как и тот, что в ее комнате, только больше по размеру. Откинув массивную крышку, девушка присвистнула: пыль покрывала лежащие наверху газеты. Вайолет вытаскивала макулатуру, мельком просматривая названия книг и заголовки статей. Все относительно новое, не имеющее прямого отношения к делу. А она сама знала, что примерно нужно искать? Нет.

Тем же методом Вайолет осмотрела еще два подобных сундука, набитых книгами и журналами с женщинами со смешными прическами на обложках. Следом шел книжный стеклянный шкаф и башенки из картонных коробок с горами кулинарных книг. Вайолет уставше плюхнулась в старое кресло, но тут же подскочила: под сидением точно что-то было. Девушка недоуменно приподняла подушку под которой пристроился маленький рюкзачок из темной коричневой кожи. Вайолет узнавала его по старым фотоснимкам с бабушкой. Девушка расстегивала молнию, когда почувствовала жужжание мобильника. Не проявив интереса к личности звонящего, девушка ткнула по кнопке ответа.

– Да? – зажала та телефон между ухом и плечом, продолжая расстегивать рюкзак.

– Берешь трубки не глядя?

– Тейт! – радостно воскликнула девушка. – Я тут немного… ой-ой… – тяжелая подушка свалилась с подлокотника, задев стоящие рядом коробки.

– Что ты делаешь?

– Разбираюсь в хламе на чердаке. Кучи книг, от которых мало пользы. Зато я нашла парочку мужских журналов. Жуть… ты бы видел что там на разворотах…

Тейт засмеялся.

– Ты серьезно даже на экран не смотрела?

– Телефон мешал, вибрируя в джинсах.

– Рассказать тебе про мои джинсы?

– Тейт! – засмеялась Вайолет, поочередно вытаскивая содержимое рюкзачка на свет.

– Что? – парень тоже веселился. –Вдруг это какой-нибудь маньяк?

– У меня уже есть ты, думаю двух быть не может. – смеялась Вайолет. В рюкзаке нашлась маленькая статуэточка ведьмы, которые обычно продавались в музее Пибоди Эссекса, записная книжка, толстенная исписанная тетрадь и целая стопка писем.

– Я скучаю. Когда ты уже вернешься? Прошло кажется дней шесть, верно?

Вайолет издала смешок, перелистывая страницы тетради.

– Осталось три дня. Если судить по твоим математическим способностям, это не так уж и долго.

На том конце послышался протяжный стон. Вайолет засмеялась.

– Хей, я кажется нашла бабушкин дневник… или… да, тут все страницы покрыты текстом, и… – где-то посередине показался темный листок, как для эскизов. Вайолет нахмурилась, беря в руки мобильный. – Тейт, потом поговорим. – и повесила трубку.

***

Отопление решили не включать, так что на чердаке была примерно та же температура, что и на улице. Сидя в гостиной перед разожженным камином, Вайолет обложилась содержимым рюкзака, все еще вдумываясь в написанное на бумажке. Единственная надпись смущала и даже… пугала?

Отбери у меня жизнь – и Господь напоит тебя кровью

– С. Г.

Инициалы. Но чьи? И что за жуткое предложение? Девушка листала страницы дневника, читая между строк, горя желанием найти расшифровку. А зачем еще выписывать на отдельный лист то, что может быть проходной информацией? Дневник не дал результата, Вайолет обратилась к письмам, но была слишком уставшей, чтобы понять о чем в них говорится. Девушка растянулась на ковре перед пламенем, бездумно постукивая пальцем по листку. Ворс ковра был толстенным, Вайолет только теперь заметила, что и с обратной стороны лист не пустует.

«Вайолет, моя дивная фиалка…

Знаю, что ты терпеть не можешь, когда я упоминаю эти цветы, ведь они носят твое же имя, а ты так не любишь быть на кого-то похожей,-

Вайолет улыбнулась сквозь проступившие слезы. Ох, если бы кто-нибудь только знал, что ее отношение к этим цветам совсем недавно кардинально изменилось…

Девушка смахнула слезу, продолжив чтение.

– ты всегда протестовала, когда я только заикалась об этих растениях, но надеюсь сейчас ты позволишь мне о них заговорить? Я думаю, что этот листик – сродни посланию в будущее. Если ты читаешь это, значит я в тебе не ошиблась, и ответы нужны вам сейчас как никогда раньше. Я знала, что Бэн – проказник эдакий – решит не продавать дом и оставит все как есть. Но я что-то расписалась тут, лист кончается… вот что я тебе хочу сказать, ничего не бойся, слушай тех, кому доверяет твое сердце, оно и только оно понимает вещи на тонком уровне, выше разума. Но самое главное, подумай о своем детстве.

С трепетной любовью, А. К.»

– Бабушка… – выдохнула Вайолет чувствуя слезы, но это были скорее слезы радости. Ведь вот он, ее самый близкий человек, который и правда рядом с ней. Вот она – записка, словно никто и не умирал, а лишь вышел в супермаркет. Вайолет была в некоем шоке от прочитанного, мысли разбегались, как тараканы на свету фонарика, не давая шанса обдумать увиденное.

Снова знакомая строчка. Детство. А кто о нем не думал хоть раз? Кто хотя бы однажды не воссоздавал в памяти события за пять, десять, а то и все пятнадцать лет? Вайолет это делала часто. Чаще, чем хотелось бы. Многие живут сегодняшним днем, у многих не было печальных историй и трагического опыта за спиной. Когда жизнь размеренная, тогда люди редко вдаются в воспоминания, ведь человек привык возвращаться мыслями к печальным событиям гораздо чаще, чем к радостным. Вайолет не относилась к первой категории. Она думала. И довольно часто. Нередко прокручивала многие события, обдумывая то, что по-сути не надо было бы… но ключевое слово прокручивала… один юноша помог ей понять, что жизнь продолжается, что можно не оглядываться, наслаждаться тем, что происходит сейчас.

Но как можно идти вперед, когда твое будущее так сильно зависит от того, что было в прошлом?

– А. К. – только сейчас обратила внимание Вайолет. – А– Анна. Но фамилия бабушки начинается не на К…

========== Suck it up ==========

I see you think you’re so clever now

But watch your mouth

She Wants Revenge – Suck it up

__________

Жар от камина и плотный праздничный обед разморили Вайолет. Та и не заметила, как провалилась в сон прямо посреди бумажного завала на мягком, но пыльном ворсе ковра.

Снилось что-то светлое, приятное… солнечное утро, сочные яркие фрукты, бабушка, готовящая завтрак, и реки, просто реки кленового сиропа… так сладко, что Вайолет ощущала сахарный привкус во рту…

… а затем наступило внезапное пробуждение, словно девушка вдруг вспомнила об оставленных у камина находках. Первая мысль, последовавшая сразу же после попытки узнать непривычную обстановку комнаты, чуть не вызвала инфаркт.

– Блокнот… – шептала Вайолет, выпутываясь из слоев одеял и пледов – … письма, блокнот, только бы не прочли, только бы не… – девушка осеклась, врезавшись в неизведанным образом пристроившийся у изножья кровати рюкзак. Убрав с лица волосы, Вайолет озадаченно опустилась на колени. Внутрь рюкзачка были запихнуты все вчерашние находки, так безответственно оставленные прошлой ночью. – Ничего не понимаю…

***

На кухне Вивьен трудилась над незамысловатым завтраком для всей семьи. Бэн варил кофе.

– О, наконец-то проснулась… -улыбнулся отец вошедшей дочери. – Кое-кто вчера очень устал, наверное выдался веселый вечер после нашего ухода, – подшучивал психиатр.

– Да и кстати не вымыл посуду, как обещал, – добавила Вивьен, убрав за ухо выбившийся локон, весело подперев бок кулаком.

Вайолет выдавила улыбку сожаления, прыснув со смеху, и облизнула губы.

– Да это все ваше вино… ну знаете, оно так бьет в голову, я и не заметила, как уснула… – парировала девушка.

– Ха-ха, очень забавно, – посмеялся Бэн, выключая плиту и отставляя кофейник на боковую конфорку.

– Вещи, возле которых я уснула, – начала было Вайолет, аккуратно прощупывая почву, – вы не…

–… да, твои уроки, – закончила Вивьен, доставая из микроволновки разогретые остатки тыквенного пирога, – я сложила все записи в рюкзак, что валялся рядом…

– … уроки? – непонимающе уставилась на мать девушка.

– Ну да, там были какие-то эссе и еще бланк заданий по алгебре. Милая, мы ценим твое усердие, но сейчас ты можешь отдохнуть, правда.