Текст книги "Родственные связи (СИ)"

Автор книги: Bazhyk

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Вопрос о том, откуда летописец клана взял подробности их с Куросаки «светской» беседы, до сих пор не давал князю покоя. Дело в том, что к истинным их словам изложенное на бумаге не имело вообще никакого отношения! Совсем потерявший голову, Ичиго требовал, чтобы с ним сражались всерьез и обязательно на банкаях, и Бьякуя не выдержал.

– Да на хрена тебе мой банкай?! – орал он на ошалевшего подростка, мощными ударами все больше оттесняя его от прочих капитанов. – Твое дело – защитить Рукию! За мной клан, за мной десятки семей, и если я попру против Готей-13, Дом Кучики падет, и тысячи людей окажутся на улице! А у тебя все шансы защитить девчонку! Ну и на кой ляд ты тут собрался меряться со мной банкаями, когда у тебя дело есть?

Нервы мальчишки, тоже натянутые до предела, закономерно не выдержали. Он от всей души саданул по Бьякуе своей монструозной техникой и почти истерично прокричал:

– Ксо! Да что за хрень тут у вас творится?! Сразу сказать не мог, что ты не собираешься ее убивать?

Бьякуя отлетел на пару шагов назад, выпрямился. До невозможности аристократичным джвижением оправил текко… Угу, ни тогда, ни много позже Ичиго не понял, что на самом деле молодой дайме проверял мини-генератор духовно-электронных помех, собственноручно вшитый Анеко в шов фамильной реликвии. Убедившись, что хитрожопый Айзен увидит на мониторе высокомерную сволочь, готовую пожертвовать родным человеком, и безбашенного юнца, князь прищурился на рыжего:

– Идет тайная операция по разоблачению предателей. Твое участие тоже просчитано и учтено, можешь собой гордиться: Готей-13 признал тебя достаточно сильным, чтобы стать достойной фигурой в игре. Но на кой менос тебе мой банкай?

Куросаки от неожиданности опустил свой тесак и отвесил челюсть.

– И Рукия тоже знала?

– Нет, разумеется. Кто же скажет наживке, что она наживка?

– Ах, ты, сволочь! – пацан снова ринулся в атаку. Отбив удар с некоторым усилием, Бьякуя извернулся, зажал рыжую башку под мышкой и небольно, но обидно постучал пареньку костяшками пальцев по лбу.

– Это для ее же безопасности, бака! Если бы она знала, начала бы усиленно помогать и, следовательно, делать глупости. Ты тоже налажать уже успел.

– Где это я налажал?! – Ичиго задрыгал ногами, но вывернуться от старшего Кучики не справился.

– Да везде! – припечатал Бьякуя. – Разбор полетов устроим позже. А сейчас давай-ка заканчивать эту комедию. Скоро появятся главные действующие лица. Надо, чтобы они поверили, что мы с тобой изрядно друг друга потрепали.

И врезал мальчишке по скуле. Разъяренный Ичиго ответил хорошо поставленным ударом в ребра и вырвался. Как раз в этот момент самодовольный Айзен уже тянул загребущие лапы к ошарашенной Рукии. Разумеется, мешать ему в извлечении Хогиоку из души юной шинигами не стали, но отобрать этот зловредный камушек у бунтовщика с наскоку не вышло.

К чести Рукии, она хоть и не до конца ориентировалась в происходящем, но крепости духа не теряла. Когда недовольно поджавший губы Ичимару направил на нее свой занпакто, девушка благоразумно всадила ступню прямиком Айзену в пах. Одновременно с этим Бьякуя выдернул сестру из рук не ожидавшего такой подлянки бывшего капитана. Шинсо просвистел над головой, срезав несколько прядей и не оставив ни царапины ни на девушке, ни на ее брате.

Стянувшиеся к центру событий капитаны и лейтенанты попытались задержать Айзена, но тот уже призвал Отрицание. Ичимару тоскливо покосился на Мацумото-фукутайчо и, немного обиженно, – на Анеко. Та вздохнула и попросила всех очистить территорию. Начавшие было возмущаться, офицеры примолкли, когда сам Командор удалился на приличное расстояние. Бьякуя, придерживая Рукию и ухватив за шкирку все еще рвущегося на подвиги Куросаки, отступил к растущим на окраине деревьям и с интересом стал наблюдать, как госпожа его старшая супруга достала меч…

– Банкай, Тора, – предложила офицер Кучики своему занпакто. – Голос.

До этого дня Кучики Бьякуя ничего не знал об ультразвуке. Он не узнал бы об этом и позже, так как услышать издаваемый Торой сигнал просто не мог. Но взметнувшийся от Анеко вихрь ударил по молодому капитану с такой силой, что Бьякуя не удержал равновесие. А когда поднял голову и отплевался от растительного мусора, увидел лишь идеально ровную поверхность холма Согёку, без каких-либо выступов, камней или иных неровностей. Равно как и без намека на эшафот. В самом центре валялся сломанной куклой Тоусен Канаме, капитан-предатель. На духовном облаке почти под самой гаргантой скрючился, зажимая руками уши, Ичимару Гин. До сего момента самозабвенно вещавший о своем величии Айзен удивленно рассматривал опустевшие дужки своих фальшивых очков. Из его ушных раковин стекали тонкие струйки крови. Высунувшиеся из разрыва в небесах Меносы Гранде ошалело трясли длинными носами.

– Ушел, – с досадой констатировал Командор Ямамото. – Меносы тебя дери, офицер Кучики! И надо было столько сложностей городить?! Все равно же ушел!

Анеко невозмутимо пожала плечами, убирая занпакто в ножны.

– Зато теперь мы будем в курсе его действий, – с таким непрошибаемым спокойствием заявила она, словно речь шла о простой тренировке двух отрядов.

– Девчонка! – загромыхал Генрюсай. – Что толку с нашего знания, если преступник на свободе?!

– Не повышайте на меня голос, Ямамото Сигэкуни Генрюсай, – надменно вздернула подбородок девушка. – Я не только офицер Кучики, я еще и княгиня Кучики, урожденная Торами. Если вы вдруг забыли, – невероятно ехидно добавила она.

Командор крякнул. Абсолютное большинство капитанов потеряло дар речи. Даже у Бьякуи рот слегка приоткрылся.

– Ты очень хороший учитель, нии-сама, – захихикала Рукия, и старший брат на пару с рыжим риока уставились на нее.

– У меня тоже бывает такое лицо? – с сомнением уточнил Бьякуя.

Ичиго солидарно закивал, когда Рукия, не переставая хихикать, сообщила, что мама Анеко не зря повторяет про морду кирпичом уже не первый год…

Все наличное семейство Кучики, всех риока и Абарая в тот же день запроторили в госпиталь четвертого отряда – для обследования. Вероятно, основываясь на этом факте, новый летописец клана раскатал целую повесть про героическое спасение князем младшей сестры из лап предателей и жуткое ранение самого дайме.

Закрытое совещание капитанов в летописи клана вообще не попало в силу своей секретности. Но Бьякуя помнил его, словно дело было вчера.

В малом зале совещаний поместья Кучики собрались генсейские подростки, так лихо вмешавшиеся в жизнь Сейретея, Командор с лейтенантом, Сой Фонг (без лейтенанта), Унохана, Куроцучи, Шихоин Йоруичи и все Кучики, за исключением младшей княгини, еще не вернувшейся с отдыха. В уголке скромно притулился Ренджи.

– … будет передавать нам сведения о действиях Айзена, – рассказывала Анеко, – причем сам Айзен прознать про это не сможет. Наш передатчик мало того, что настроен на другую частоту, так еще и работает немного на другом принципе. Кроме того, и сам Ичимару не знает, куда именно я его встроила.

Командор приоткрыл глаза.

– Чего ты добиваешься, девочка? – просипел он.

– Мира и покоя, – как ни в чем не бывало, ответила Анеко. – Вы же знаете: хочешь мира – готовься к войне. Айзен, разумеется, начнет создавать армию арранкаров, но я сомневаюсь, что результат получит ожидаемый. Все же кристаллическая структура Хогиоку подвержена воздействию ультразвука не меньше, чем банальный бриллиант.

– Тьфу на тебя, – устало пробурчал Ямамото. – Надо было сразу его арестовать и не мутить воду.

– У вас есть прекрасный повод упрочить дисциплину, повысить число тренировок и вообще навести порядок в Готей-13, – возразила юная княгиня. – А то ведь вышло, что каждый сам за себя, и правая рука не знает, что делает левая. И силенок поднакопить еще время есть.

На самом деле, Анеко переживала провал ничуть не менее остро, чем Командор. Но гордость не позволяла ей в этом признаться!

– А с малявкой вашей что делать? – задребезжал старик, кивая на Рукию. – Так или иначе, а силу человеку она передала! Преступление, между прочим!

Ичиго тут же набычился, но встрять не успел, потому что Бьякуя благоразумно сдавил его запястье пальцами.

– Командор, – прищурившись, заговорила Анеко, – но вы же понимаете, что ситуацию с нападением на семью Куросаки спровоцировал Айзен? Рукия, как офицер Готей-13, обязана была их защитить. Она использовала подручные средства и, между прочим, преуспела. Кроме того, если бы она не сделала этого, они оба погибли бы. Преступление там или нет, а в деле разоблачения предателей Кучики Рукия совершенно добровольно сотрудничала с Готей-13, более того, рисковала жизнью. Как вы считаете, этого не достаточно, чтобы простить ей маленький огрех в работе?

– Сотрудничала она, как же! – фыркнул Ямамото.

– Сотрудничала, – с нажимом произнес Гинрей, открывший рот впервые за время встречи.

Главнокомандующий Готей-13 покосился на старого боевого товарища; на его внука, такого молодого, но уже способного поставить все высшее общество Сейретея на уши, если ему так будет нужно; на юную нахалку из старинного Дома, славного своими интригами и способностью вертеть законами, как им удобно. На человеческих детишек, совсем еще сопляков, но уже хлебнувших силушки: эти не будут сомневаться, можно ли ее применять. На решительную Йоруичи и полностью солидарную с ней Сой Фонг. На скромно потупившуюся Унохану, чье благоразумие за последние века не давало повода в ней усомниться. На пылающего энтузиазмом Куроцучи…

– Убедили, – прворчал Командор. – Кучики Рукия остается в составе Готей-13, даже номер ей понижать не буду. Но учти! – старик потряс пальцем перед носом девочки. – Никаких повышений в ближайшие два года! Мала еще… Так, Куроцучи, давай объясняй, как работает твоя шайтан-техника.

Маюри запел о новейших разработках и уникальных технологиях, демонстрируя Командору интерфейс портативного визуализатора. Над плечом Ямамото нависли Сой Фонг и Сасакибе, ухмыляющаяся Шихоин развалилась поблизости. Анеко жестами велела младшему поколению выметаться и сама уже почти вышла, когда за спиной раненым меносом взвыл Командор:

– Урахара?! Этот предатель?!

– Он никогда не был предателем! – гневно воскликнула Йоруичи.

– Между прочим, некоторые его идеи… – заблеял Куроцучи.

– Ах, Командор! – слащаво-насмешливый голос из планшета показался девушке смутно знакомым. – Ну зачем же так нервничать?

Анеко знаком показала Рукии, чтобы молодежь подождала в сторонке, и вернулась к командованию Готей. Встала немного сбоку, заглянула в экран. Глаза ее нехорошо сузились.

– Урахара, значит, – едва слышно процедила она. Бьякуя поднял на нее вопросительный взгляд, выгнул бровь. Жена отрицательно покачала головой и ушла. Время объяснять сиятельному дайме, что она имеет против скромного торговца сладостями, пока не наступило.

Бьякуя перелистнул очередную страницу.

Вот вторжение зависимых, которых Анеко упрямо и непонятно называла вампирами. И никак не могла объяснить своего возмущения тем, что они не похожи не только на неких Эдварда и Беллу, но даже на Вольтури. Впрочем, объяснить, кто все эти личности, она тоже не могла. К великому счастью дайме, госпожа старшая жена в этот период была увлечена каким-то очередным проектом в своей лаборатории и в боевые действия не лезла. Летописец восторженно брызгал слюной со страниц семейной хроники, превознося мужество и героизм Кучики-тайчо и его славной сестры. В этот раз упоминания удостоился и Ренджи – в конце концов, он же лейтенант светлого князя, можно и ему строчечку отвести. А вот Куросаки, как всегда вломившийся в самую гущу событий, с точки зрения хрониста пока такой чести не заслужил…

Зато семья рокубантай-тайчо хорошо помнила, как рыжий шквал подростковых гормонов и чистых эмоций гостил в их поместье. Куроцучи недовольно ворчал, но покорно отпускал своего офицера домой, потому что Анеко вдруг воспылала любопытством и жаждой общения с подрастающим генсейским поколением. К удивлению Бьякуи, разговоры с ней делали Ичиго если не вежливым, то хотя бы немного смирным. Он не орал, не лез без спросу куда нельзя и в комнату к раненой Рукии пробирался тихонечко. Развлекал подругу, травя байки, а когда девушка немного окрепла, очень трогательно помогал ей выбраться на энгаву и, сосредоточенно сопя, укутывал одеялами и обкладывал подушками.

Бьякуе казалось, что их такое близкое общение должно немного задевать Ренджи, ведь очень много лет именно они с Рокой были ее щитом. Однако случайно увиденная сцена расставила все по своим местам. В один из вечеров, когда из Академии, где проходил дополнительный курс, заглянул брат Анеко и Рукия, наконец, познакомила среднего брата с новым другом, молодой дайме заметил, как его лейтенант прогуливается по берегу пруда с рыжей подружкой Куросаки из мира живых. Миловидная девочка безмерно смущалась и оттого постоянно тараторила, иногда начинала размахивать руками, пытаясь что-то объяснить. Ренджи слушал внимательно, с очень серьезным лицом, и послушно тащил за Орихиме все, что она считала нужным подобрать на берегу.

Нельзя сказать, чтобы Бьякуя не придал этому значения. Но он знал Ренджи как хорошего офицера и честного шинигами, пусть иногда у того и сносило адреналином крышу. Абараи-фукутайчо лучше, чем кто-либо, помнил строжайший запрет на лишение человека жизни без веской причины. А попасть в Общество Душ на ПМЖ можно было только одним способом. Но думать об этом было рано, ибо молодые люди еще даже не дошли до стадии держания за ручку.

Подходя к дому, князь заметил свет фонаря и услышал голоса. Видимо, Рока уже увел Рукию в комнату, а Ичиго болтал со старшей княгиней.

– … твои не волнуются? – спрашивала она мальчишку.

– Не-а, – беспечно отозвался тот. – Отец вообще не парится ни из-за чего, ему все, как с гуся вода. Мама, конечно, иногда ворчит, что шляюсь неизвестно где, но так… для виду. Они у меня вообще классные! Совсем как вы, только по-другому.

Анеко рассмеялась, и скрытый сумерками Бьякуя тоже улыбнулся. Похоже было, что этот рыжий десант прочно застолбил себе место в их семье. Дайме не видел в этом ничего плохого. В конце концов, Куросаки обещал стать сильным воином, и в его порядочности пока не было причин сомневаться. Милашка Химе князю тоже нравилась – такой чистой души он давно не встречал среди людей. Конечно, возникнут проблемы, когда земные подростки и их собственный младший офицерский состав догадаются, что их связывает нечто большее, чем дружба… Но до этого дня еще далеко. Хвала ками, их летописец не подозревал в своем хладнокровном и суровом дайме таких неподобающе-благодушных мыслей, иначе лишился бы чувств, право слово.

А вот восстание занпакто. Гинрей тогда сломал шейку бедра, играя с правнуками, и исходил ядом, лежа дома. Хисана преданно ухаживала за стариком, и в ее присутствии он держал свое раздражение при себе. Стеснялся показывать очаровательной младшей княгине свой дурной нрав. Зато с Анеко вел себя просто вызывающе, обвиняя «домашнего медика» в ее злонамеренном нежелании его лечить. Госпожа старшая супруга величественно игнорировала выпады отставного капитана, а на особо резкие сентенции отвечала насмешливо и остро. Как подозревал Бьякуя, чтобы старику не было до одури скучно.

Когда ему пришлось последовать за обезумевшим Сенбонзакурой, Бьякуя больше всего беспокоился о своих близких. Разумеется, его обвинят в измене. Разумеется, дед будет в ярости, а у Анеко могут возникнуть проблемы на службе. И неизвестно еще, как отреагируют Рукия и Ренджи, с их эмоциональностью, с их привязанностью к нему, с их-то вспыльчивыми характерами. Но очень скоро тревога его прошла: к взбунтовавшимся занпакто присоединилась Тора.

Надо заметить, в это нескучное времечко тигрица от души повеселилась. Заявилась в пещеру, где укрывались воплощенные мечи, и с ходу наехала на Мурамасу, что защита у него чахоточная, разведка фиговенькая, а все эти «крендели» только пыль в глаза пускают. Наподдала по заднице Забимару за непочтение к старшим, обозвала Соде но Шираюки блондинкой, обфыркала Сенбонзакуру… И до конца передряги ласково-преласково звала его Сенечкой. Самурай бесился, но старался не подавать виду. Улучив момент, высокая широкоплечая женщина в черно-белых мехах прижала Бьякую к стенке и, делая вид, что грязно к нему пристает, передала кое-какую информацию от Анеко. Спасибо, дорогая супруга, подумал тогда Бьякуя, не могли со своей кошкой придумать план поудачнее? Сама осталась без занпакто, умница моя! С голыми руками, можно сказать. Выберусь – выпорю, клятвенно пообещал он себе.

Однако впоследствии оказалось, что повода злиться на Анеко у него не было. Дражайшая супруга по уже отработанной схеме выпроводила Хисану и детей в мир живых, причем не в привычную и знакомую Каракуру, а куда-то на другой континент, вытрясла все, что могла, из Гинрея и оставила мужу подробное письмо в библиотеке. Убедившись, что отступать от задуманного Бьякуя не собирается, Тора взметнула хвостом и объявила другим занпакто, что ей с ними скучно. Уходя «на охоту», Тора оставила Бьякуе маячок. Ей, опытной и умной старой кошке, было очевидно, что муж ее девочки останется в тылу врага до победного конца, и капитан был с ней согласен. Покидать материализованные занпакто не было резона. Чтобы появилась возможность убить Когу, тот должен выбраться из ловушки. Для этого был необходим Мурамаса. Зато по сигналу маячка шинигами нашли нужное место в мире живых очень быстро. А из письма Анеко Бьякуя знал о способностях бывшего родственника, и это здорово помогло в схватке с ним.

Тора еще раз отвела душу, накостыляв бесцеремонным Мартышке со Змеем и распсиховавшемуся Сенбонзакуре, когда те попытались устроить бедлам в лабораториях двенадцатого отряда. Сидя на берегу пруда в поместье и потирая синяк на скуле, юный самурай жаловался старшей княгине на ее занпакто, и Анеко утешала обиженного рыцаря, гладила его по голове и подкармливала печеньем. Причем когда Анеко называла грозное оружие Сенечкой, тот даже не замечал этого. А Мартышка и Змей тем временем стояли посреди комнаты Ренджи и с непередаваемыми лицами пялились на старую плюшевую обезьяну. Смущенный и оттого воинственный Абараи топтался на пороге.

– Это что? – наконец не выдержала Мартышка. – Это из-за твоих детских игрушек у меня такой вид?!

– Не тебе одной досталось, толстожопая! – взвыл Змей. – Ты только посмотри, какой у этой образины… ой, прости, обезьяны… облезлый хвост! А это, между прочим, я! Эй, ты, придурок! – мальчишка повернулся к Ренджи. – Ты где вообще эту хрень взял?

– Эту хрень, – веско и угрожающе произнесли от входа, – лейтенанту шестого отряда подарил я. Давно.

Забимару аж присели под давлением реацу, наполнившей комнату, и вытаращились на Кучики Гинрея. Дед передвигался по поместью на костылях, но величия своего не утратил. Под его тяжелым взглядом вечно орущие и язвительные воплощения занпакто как-то съежились и затравленно косились на своего шинигами. А Ренджи злорадно ухмылялся: вот, высказывайте свои претензии отставному капитану, милости прошу, а я потом соберу то, что останется, в носовой платочек…

– А вы, мелюзга бестолковая, скажите спасибо, что это была плюшевая макака, – все так же грозно продолжил Гинрей, но Ренджи заметил в глубине его глаз отблески смешинок, и предвкушающее уставился на деда. – А то ведь у меня был выбор, что купить ребенку на Новый год: обезьяну или крокодила…

Забимару впечатлились. Как и их шинигами. Втроем они произвели тактическое отступление в кусты и еще долго делились эмоциями. И если Мартышка вслух ужасалась избегнутой клыкастой и длинномордой участи, а Змей дразнил ее макакой, то Ренджи утирал со лба холодный пот и молча содрогался от мысли, что его занпакто мог оказаться рептилией с невыносимым характером. Женщина с ребенком на этом фоне выглядела куда как привлекательнее. Разумеется, клановый летописец не мог знать о таких нюансах, и не знал. А потому ничего даже близко похожего в летописях не сохранилось…

Про Зимнюю Войну летопись говорила много. Но, как и ожидалось, совсем не то, что было на самом деле. Листая страницы, Бьякуя хмурился и мысленно обещал себе уволить хрониста без выходного пособия, зато с волчьим билетом. Откуда он только взял, что Командор без тщательного разбирательства записал Орихиме в предательницы?! Ямамото, как человек опытный и ответственный, просто не дал прямого приказа ломиться на выручку девочке без подготовки. С другой стороны, генерал лучше многих понимал, что нетерпеливые подростки слушать его не станут, и на молчаливое содействие Кучики-тайчо в побеге его лейтенанта и сестры на помощь генсейским ребятам закрыл глаза. Сам же Бьякуя, сохраняя отстраненное выражение лица, без зазрения совести обнес лабораторию Маюри и выдал младшему поколению нехилую кучу разнообразных прибамбасов. Наблюдавшие за ним Куроцучи и Анеко многозначительно переглядывались и вполголоса комментировали разбойничье нападение на их владения. Отпустив молодежь, дайме пару дней порефлексировал, а потом собрался следом. Старшая жена прищурилась на его молчаливые сборы и выдала волшебного пенделя своим тайчо – и Куроцучи, и Унохане. Главный медик Готея только скромно и ободряюще улыбнулась бывшей ученице, а вот непосредственный начальник долго выл, что без него Анеко с Аконом все развалят. Офицер Кучики отмахнулась от картинного заламывания рук и привела железный аргумент: где вы, тайчо, найдете столько интересных образцов, как не в Уэко Мундо? Куроцучи заткнулся и стал деловито засовывать в вещмешок какие-то инструменты. Когда псих всея Готея открывал переход, к ним заявился Зараки и напомнил Бьякуе, что тот как-то обещал взять его с собой на «веселье». Возражать никто не стал.

Кучики нашел свою сестру раненной, но вполне живой. Девчонка размазала врага ровным слоем грязи по мраморным плитам дворца, и выглядела при этом взбешенной.

– Ты представляешь, нии-сама?! – завопила она, утирая кровь, текущую из рассеченной брови. – Это ничтожество пыталось прикинуться Кайеном! Как будто тот пустой передавал ему какие-то там сигналы, и он воспроизвел из них облик фукутайчо!

– Сообщишь об этом капитану Куроцучи, – сурово оборвал возмущение девушки Бьякуя. – Еще неизвестно, наврал твой противник или нет. Вполне может оказаться, что он прав, и именно поэтому Кайен до сих пор пребывает в этом странном состоянии. Если Маюри нащупает решение проблемы, исходя…

– Сзади! – перебила его Рукия, размахиваясь и швыряя за спину Бьякуе камень.

Им резко стало не до рассуждений на тему Кайена и поверженного члена Эспады, когда позади взвыл новый участник событий. Бьякуя поразился, насколько неприятны создания больной фантазии Айзена. Вот зачем, спрашивается, этому существу столько глаз? Он переглянулся с Рукией, и оба Кучики согласно постановили:

–Фу, какая гадость!

Совладать с ним было не так, чтобы очень просто, но и особых усилий не потребовало. Танцы Соде но Шираюки отвлекли врага, а лепестки Сенбонзакуры разрезали на части. Правда, заняло это больше времени, чем хотелось бы, потому что существо постоянно регенерировало. Но когда, в конце концов, противник был повержен, Бьякуя сделал для себя не очень приятное открытие: общение с Куроцучи в неформальной обстановке не прошло даром ни для Рукии, ни для него самого. Девочка присела на корточки рядом с трупом и задумчиво потыкала пальчиком в веко одного из глаз.

– Нии-сама, как думаешь, он такой тупой был из-за того, что мозг не мог воспринимать информацию от такого количества зрительных нервов одновременно, или, может, еще почему-то?

– Твоя версия не лишена смысла, – отозвался дайме, перетягивая порез на запястье. – Вернемся – посоветуйся с Анеко.

– Да я лучше сразу к Куроцучи-тайчо, – пробормотала Рукия, брезгливо вытирая палец о подол шихакушо.

Тут из-за угла вывернул седьмой офицер Ямада и с радостным воплем кинулся лечить Рукию. С ее порезами и ушибами разобрались очень быстро, а вот с перебитым сухожилием Бьякуи возились почти полчаса. Когда оба Кучики и смущенный похвалами Ханатаро выбрались из здания, Маюри уже вовсю изгалялся над своим уэко-мундовским коллегой. Неподалеку валялся Абараи и на чем свет стоит костерил своего генсейского товарища Исиду, потерявшихся Рукию с Чадом и психованного Ичиго. Узнать, в чем дело, вышло не сразу: долго дожидались, пока у Ренджи закончатся ругательства. А когда он, наконец, смог внятно говорить, Бьякуя начал верить, что воздействие Торы на Хогиоку все-таки дало какие-то результаты.

Куросаки уже успел найти и потерять Орихиме, подраться, победить и проиграть, почти поссориться с Кенпачи и… завести кота! Да не какого-то там, а пустого. С синей шерстью… Оказывается, побежденный Секста Эспада принял форму детеныша пантеры и увязался за пацаном. Рыжий ругался на котенка, даже замахивался, но добросердечная Орихиме и странного вида девчушка с треснутой маской не позволили обижать малыша. Когда импозантного вида арранкар уволок девушку, звереныш обрычал Ичиго и несколько раз выразительно загреб задними лапами в сторону временного шинигами. После чего устроился в сторонке с видом «я тут подожду, кто победит, и победителю достанется честь меня кормить». Рыжий риока такой чести не оценил и ломанулся спасать свою подругу, а оставшиеся в песках друзья снова ввязались в драку…

Бьякуя досадливо дернул уголком рта. О его схватке с гигантским арранкаром на пару с Зараки летописец вещал несколько страниц. А вот о том, как тяжело далась битва другим капитанам в мире живых, упомянул лишь вскользь. И почему-то об участии в сражении Анеко написал краткое «старшая княгиня Кучики внесла в победу посильный вклад». За это дайме кланового летописца искренне презирал. Потому что без Анеко фигушки бы они победили.

Когда самодовольный Айзен перепугал не уснувших детей, а Гин уволок Мацумото подальше, чтобы уберечь от опасности, старшая супруга дайме вышла навстречу бывшему капитану. Он многозначительно ей улыбнулся и спросил, собирается ли и она погибнуть от его руки.

– Обойдетесь, – вежливо улыбнулась девушка. – Мне и так хорошо.

– В таком случае пропустите меня, Анеко-тян.

– А вы заслужите сначала право так ко мне обращаться.

Айзен прикрыл глаза, показывая, что несколько недоволен такой жалкой попыткой задержать его. Анеко уселась на каменный выступ и закинула ногу на ногу.

– Я вижу, вы поглаживаете цубу своей катаны, Анеко-тян, – с завуалированной издевкой протянул Айзен. – Нервничаете?

– Да нет, – задумчиво и неторопливо отозвалась та. – Банкай призываю.

У Айзена слегка расширились глаза. Он был очень сильным шинигами, в Уэко Мундо стал еще сильнее, но никогда и нигде он не слышал, что банкай можно призвать молча, не вынимая занпакто из ножен. Анеко дала ему приблизительно четверть секунды на осознание, и тут на сцену выступила Тора.

Девушка и тигрица много тренировались. У Анеко по-прежнему были проблемы с зандзюцу, и она пока даже не начинала мечтать о кендо, но вот взаимопонимание со своим мечом у нее было. Тора и так была одним из самых мощных занпакто, но в союзе с шинигами обрела еще и способность к творческому мышлению. Звуковая волна на запредельных частотах вырвалась из лезвия. Но, вопреки всем законам физики, не рванула в разные стороны, а собралась в почти видимый луч и ударила в противника. Вероятно, будь у него побольше времени, Айзен успел бы выставить барьер. Или уклониться. Или контратаковать. Или придумать еще что-то. Но прелесть звука в том, что у него нет материальной составляющей, особенно у звука, порожденного мистическим оружием. Кеккай там или не кеккай, а Хогиоку треснул. Камень уже слился с телом бывшего шинигами и передал тому многие свои свойства, поэтому вместе с кристаллической структурой этого полезного, но коварного изобретения посыпались и молекулярные связи в клетках тела. Когда у тебя практически закипает мозг, некогда выставлять защиту. Айзен рухнул на землю, где стоял.

– Хм, – произнес появившийся Ичимару. – А я думал, он сразу рассыпется на духовные частицы.

– Ну вот еще! – фыркнула Анеко. – Так лучше. Если бы он развоплотился, то переродился бы. В мире живых или у нас. Вырос бы, снова прошел путь от рядового шинигами до супер-пупер злодея, и снова-здорово! Много возни.., – говоря это, девушка перегнулась за каменный выступ и достала чемодан с экспресс-лабораторией. Открыла, придирчиво изучила содержимое. – Так, фиксатор… блокатор… как думаете, Ичимару, мыслительные процессы тормозить будем?

– Желательно, – кивнул двойной агент.

Они почти закончили консервацию обездвиженного Айзена, когда с небес раздалось лихое «Гецуга Теншо!» и по пленнику садануло неповторимой техникой Куросаки. Хвала ками, хоть своих он не задел!

– Твою мать, Ичиго! – заорала Анеко. – Всю работу мне похерил!

– Я вас защитить хотел! – возбужденно проорал в ответ мальчишка.

– Ты разбил фиксирующий купол! А если бы этот говнюк был еще в сознании? Ты бы его освободил!

– Упс… – Ичиго пристыжено потупился. – Я ж не знал…

– Дети, – раздраженно шипела княгиня Кучики, спешно диагностируя Айзена. Гин сдавленно хихикал. – Сначала делаю – потом думаю! Оч-чень эффективная тактика, ну просто зашибись, какая эффективная! Так, – девушка резко выпрямилась, – на повторную консервацию времени нет. Мало ли, вдруг очухается, от этого гада всего можно ждать. Отошли оба, – приказала она Ичимару и Куросаки, вынимая из чемодана некий флакончик с мутной жидкостью. – А то еще заденет…

Бывший капитан ухватил зазевавшегося риоку за рукав и отволок на десяток шагов. Он-то служил в Готее и слухи про старшую жену рокубантай-тайчо и ее способность уживаться с чокнутым профессором помнил. От действий представителей двенадцатого отряда и правда лучше держаться в сторонке. Анеко между тем натянула резиновые перчатки, очень аккуратно откупорила флакон и пипеткой капнула его содержимое на лоб Айзену. Мгновенная вспышка, легкий дымок… На первый взгляд с поверженным предателем ничего не произошло. Гин выждал для верности полминутки и подошел. Куросаки прискакал следом. Мальчишку безмерно бесило, что мерзкий лис Ичимару вроде как им командует, но Анеко-сама не возражала, не спешила того арестовывать, и парень решил довериться ее интуиции.

– Вы уверены, Кучики-сан? – озабоченно спросил Гин.

– Вполне. Заклинание стазиса мы с тайчо опробовали не единожды, и еще множество раз усовершенствовали. Он, – девушка кивнула на неподвижного Соуске, – останется в таком виде. А что с ним делать дальше, решать уже буду не я. И слава ками! Ну что, господа шинигами? Двигаем в двенадцатый? Надо это чучело поместить в изоляционный барьер, пока остальные не подтянутся.