Текст книги "Бой за планету (СИ)"

Автор книги: Anthalan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Однако, это порождало проблемы. Её рой оказался тугоух в ментальном плане. Впрочем, этот недостаток Королева считала достоинством и считала небольшой перерасход ресурсов оправданным. Ещё во время космического перелета она обдумала разные стратегии, но тогда ей не хватало данных, теперь же он обратилась к своему естеству и собранным данным о планете. «Пожалуй, можно будет создать летающего надсмотрщика», – решила она, мысленно просеяв в разуме состав газа и погружаясь в работу с геномом.

========== Формовщик. Обустраиваемся ==========

Развеяв хмарь пси-потоков, Нил ощутил измученное, находящееся на грани распада тело. «Перестарался», – подумал он отстранённо, и тут же в его разуме рухнул последний барьер. Юного формовщика скрутило спазмом и пронзило болью, но одеревеневшее тело осталось неподвижно. Все, на что хватило Нила – глухо застонать.

Его скрюченные пальцы впились в ладони, а веки подрагивали, выпуская из-под себя остатки накопленной в теле силы. Та истекала голубовато-серым дымом, точно таким же, как рассыпавшиеся в пыль пси-кристаллы. «Стоило позаботиться о предварительной очистке», – здравая мысль пробилась сквозь отступающую боль.

Собравшись с силами, Рен открыл слезящиеся глаза, желая взглянуть на результат многодневных трудов, но тут из долины пришёл холодный ветер, столкнулся со своим приятелем в предгорьях, закружился в водовороте и взметнул кристаллическую пыль. Мир тут же утонул в голубовато-серой дымке. Не успевшие закрыться глаза наполнились мельчайшими песчинками разрушенных кристаллов и Нил закашлялся. «Словно специально ждал», – подумал он зло, с трудом понимая руки и протирая глаза.

Налетевший ветер развеял кристаллическую пыль. Нил проморгался, сплюнул тягучий комок, кхекнул, прочищая горло, и вновь открыл глаза. В утреннем полумраке, а может и в сумраке вечера, он увидел громаду храма. Улыбнулся, ощутив гордость за себя, с трудом повернул голову, желая разделить триумф хотя бы с пробами-помощниками, прищурился от отблеска ресурсодобывающего пилона и завалился на бок, потеряв сознание.

Силы окончательно оставили Нила. Слишком много пси-энергии он пропустил через себя. Слишком «грязной» она оказалась. Он в буквальном смысле отравился пси. Его юное тело дестабилизировалось и замерцало, то переходя в частично энергетическое состояние, то возвращаясь в естественное.

Доставившая очередную порцию кристаллов проба замерла рядом с создателем, зашевелила антеннами, пытаясь понять происходящее, но единственное, на что хватило ее разума – поднять панику и созвать остальных помощников.

Вскоре возле Нила образовалось небольшое столпотворение из пиликающих и суетящихся проб, но даже вместе они оказались неспособны принять простейшего решения и проявить инициативу. Так и суетились до самого утра, обмениваясь мыслями-сигналами, сводящимися к вопросу «Что делать?» и ответу «Не знаю».

Нилу повезло, с одной стороны он оказался достаточно силён, с другой, пси-поля помощников послужили ему своеобразной точкой опоры. В конце концов, все пробы имели сродство с ним, в некотором смысле являясь частью самого Нила.

Когда рассветные лучи опустились в подковообразную чашу и осветили бестолково пиликающую и переминающуюся с ноги на ногу толпу проб, Нил стабилизировался и очнулся. Нельзя сказать, что в этот раз он чувствовал себя лучше, нет, ему было так же плохо, но плохо по-иному. Его потряхивало от озноба, глаза заволокло зеленоватой слизью, буквально стекающей по скулам, а тело ломило от жара. Он умудрился банально простыть. Редкое явление, но вполне естественное на фоне истощения, отравления и перенапряжения с утратой стабильности тела.

«Тупые создания», – просипел Нил, мысленным рыком разгоняя помощников. «Бесполезные твари», – вспылил он, ментальным ударом парализую ближайших конструктов и приказывая вернуться. Будь у него больше сил, он бы активировал плазменный клинок наруча и порубил их, но пробам повезло. Сил в Ниле не осталось, а прикасаться к горке пси-кристаллов он не рискнул.

Помощники получили чёткую команду и тут же выполнили её, радуясь определённости. Нил сжал губы и зажмурился, улавливая отголоски недомыслей и псевдоэмоций проб, но это стало максимум проявленного гнева. Ему не хватало сил даже на простое ощущение ярости. «Спокойно», – сказал он сам себя. «Спокойно. Ярость оглупляет», – просипел Нил, собираясь с силами и открывая глаза.

К этому моменту его уже подняли с земли и водрузили на сцепленные манипуляторы для грубых работ. Своеобразное передвижное кресло оказалось довольно неудобно, в основном из-за упирающихся в спину тонких острых «рук» и сенсоров, но Нил этого не заметил. Да что там, он и о собственном самочувствии забыл, когда увидел воплощённый Храм.

Большую часть подковообразной выемки в скалах занимала четырёхгранная, золотисто-бежевая двухступенчатая пирамида, вершину которой украшал серебристо-голубой узор, напоминающий иней. Лучи светила отражались на нём и бликовали. Заставляли щурить опухшие и позеленевшие глаза Нила.

Рядом с храмом, подобно часовым, замершим у входа, парили два пилона. Подобно трудолюбивым насекомым они едва слышно гудели, вытягивая из окружающей среды полезные вещества и накапливая их в себе в виде энергии. «Великолепно», – выдохнул Нил, и тряхнул головой.

Наваждение тут же развеялось, смытое болью и чувством обессилености, разбитости тела. «Придурок», – выругался он мысленно, откидываясь на «спинку» импровизированного кресла и ощущая всю её прелесть. Раздражение и злость вернулись, но теперь они оказались направлены на самого себя. Он действовал совершенно непродуманно. Торопился и чуть не погиб!

Осознание возможных последствий породило страх, но тот сразу же отступил под напором ярости. «Несите меня в саркофаг», – приказал он мысленно помощникам, и прикрыл глаза, сосредоточившись на дыхании и пытаясь обуздать эмоции.

Помощники проявили идеальную скоординированность и с максимально возможным комфортом доставили его к Храму. Лишь у его подножья Нил справился с собой и вновь открыл глаза. Теперь Храм не казался ему таким уж величественным. Всего лишь базовый вариант малого центра управления колонией. Простейшее решение. Типовое. Лишённое красоты и максимально функциональное.

Голая, абсолютно ровная стена Храма сменилась коридором. Серый пол, бежевые стены и золотистый потолок. Ни единого цветового оттенка, а о простейшем узоре и говорить не приходится. «И всё же это достижение», – сказал себе Нил, не позволяя чувству отвращения завладеть собой. Хватит принижаться и сомневаться. И без того всю жизнь о проклятом походе в горы вспоминаю.

Нила внесли в центральный зал верхнего яруса и буквально бросили в парящее крошево то исчезающих, то появляющихся кристаллов. «Не могли же они сами сюда влезть», – вздохнул он, оправдывая непочтительность помощников. «Они просто выполнили приказ», – пробормотал Нил, ощущая струящиеся сквозь себя потоки чистейшего пси.

Работать с нейтральной энергией оказалось одно удовольствие. Первым делом он свёл вместе парочку потоков и материализовал их в виде кристалла. Быстро и практически машинально он изменил его свойства на целебные. Затем взял в руки молочно-белый кристалл и прикрыл глаза. Сознательного участия процедура очистки не требовала, но Нил решил ускорить процесс. Он сознательно выталкивал из себя «грязную» энергию и тут же заполнял тело разлитой вокруг «чистой».

Несколько увлёкшись, он не только полностью исцелился, но и банально уснул. Буквально убаюканный ощущением спокойной мощи здорового тела и разлитой вокруг пси-силы.

Проснувшись и восстановив в памяти недавние события, Нил притушил эмоции, не став убирать их полностью, и, отказавшись от безделья, решил обдумать будущее. Во-первых, требовалось поработать с разумом помощников. Они слишком безынициативные. Конечно, никто и никогда не создавал особо активных помощников, они на то и помощники, что бы помогать, а не делать что-либо ещё, но это чуть не стоило Нилу жизни. «Ладно, это нетрудно поправить», – сделал он мысленную заметку и позволил разуму скользить дальше.

Во-вторых, необходимо поработать над храмом. Плавать в саркофаге правления постоянно Нил не желал, да и смотреть на одинаковые стены ему не хотелось. Впрочем, последнее он еще мог потерпеть, но жить без элементарных бытовых удобств не собирался.

Подключившись к пилонам, Нил оценил запас накопленных веществ и тяжело вздохнул. «Ну что мне, дурню, стоило подождать?» – спросил он самого себя, но не стал отвечать на этот, в сущности, риторический вопрос.

Мог бы хоть добычу газа организовать. Всяко проще сплести каркас объекта из однородного по атомарному составу вещества. Да и с преобразованиями в разы легче, пусть и требует больше энергии. Ладно, это дело поправимое.

Подключившись к свободному помощнику, топчущемуся ближе всех к расселине в скальном грунте, Нил перекинул ему канал подпитки от Храма и приказал создать ассимилятор газа. Остальные работнички получили приказ на добычу и транспортировку пси-кристаллов. Теперь их переработкой занимался Храм, и Нил мог не отвлекаться на такие неприятные вещи. Да и с накоплением пси-энергии проблем не предвиделось.

Мысль о последнем отразилась на лице Нила ухмылкой, и он принялся собирать потоки пси. «Надо много проб, очень много проб и храмов», – усмехнулся Нил, который, мимоходом, обрел цель на ближайшее будущее. Дело в том, что его посетила мысль о своеобразном заговоре наставника и экзаменаторов, а может и вообще совета высших.

Выпереть кого-то с родины и заставить его основывать новую колонию не так-то просто. Давно уже миновали времена бурной экспансии. Все предпочитают комфорт обустроенных планет, но так же всем известно, что застой ведет к деградации и смерти. «Наверняка находятся сумасшедшие типа меня, которые внезапно исчезают», – рассуждал Нил, пытаясь припомнить историю освоения последних заселённых миров.

Фактов катастрофически не хватало, но он был готов поклясться, что уже добрую тысячу циклов никто не отправлял исследовательский флот к границам фронтита. Нил смог вспомнить только об одиночках, да и те скорее по графе туристов проходили, не открывая новое, а кое-как изучая старое. Больше случайно изучая. «На вроде председателя комиссии», – фыркнул Нил.

«Нет, вы мой мир не получите», – полыхнул он глазами, разом создавая десяток проб по старой, можно сказать уже привычной схеме. «Моё», – решил Нил, прикидывая необходимое количество энергии для создания планетарного барьера, который полностью отрежет сородичам путь в свои владения. Получалось много, пугающе много, но всё же возможно.

Здесь, на стыке двух горных хребтов, обязательно найдутся ещё колонии кристаллов. Достаточно будет построить десяток храмов, чтобы укрыть часть планеты, а там… «Успеется», – одернул себя Нил, поняв, что может привычно уйти в мечты и ничего не сделать в реальности. «Первым делом разведка», – постановил он, расширяя сознание и отправляя созданных проб собирать кристаллы.

Растущую под боком колонию требовалось проредить и привести в порядок, но и откладывать поиск других не следовало.

Нил мгновенно ощутил диссонанс в «настроениях» конструктов и мысленно переместился в область грусти. «Ну конечно», – улыбнулся он, вспоминая о своем первом помощнике. Его творение так и не нашло спуска с плато, но инициативности пробе хватило лишь на то, чтобы топтаться на месте и печалиться.

«Горемыка», – пожалел Нил «потеряшку», и приказал пройти до другого края плато. «Если не найдешь спуска, продолжай движение вдоль разделяющих горные хребты скал», – передал он сложный приказ-мыслеобраз. Пробник тут же воспрянул, обрадовался и потопал выполнять распоряжение создателя. Нил же отделил одного из помощников и направил его через предгорья к тем же скалам. Он не особенно рассчитывал на то, что посланный им сможет помочь потеряшке, но это его и не особо заботило. Обойти местность и провести разведку – основная задача посланного.

«Правильнее будет создать Скаута», – подумал Нил, но стоило ему представить всю сложность подобного воплощения, как он отказался от этой мысли. Столь сложные объекты не имело смысла создавать поодиночке. Если уж и браться за них, так через развитие соответствующей инфраструктуры, на что Нил идти не желал. «В конце концов, на это можно и моих привлечь», – нашел он оправдание проснувшейся лени.

Видимо приступ активности, вызванный простудой и последующим излечением, прошел, вот и вернулись старые привычки. Впрочем, Нил не заснул и даже не погрузился в медитацию, ему стало любопытно посмотреть на свой мир, вот и наблюдал он за ним, подключившись к топающей от храма пробе.

========== Принципс. Обустраиваемся ==========

Завод по добыче и переработке газа возводился ударными темпами. Точно такими же строились малые добывающие комплексы у окончания ближайшего горного хребта. В кратчайшие сроки тренированный разум Рена разобрался в геологии и определил наиболее перспективные места добычи полезных ископаемых, но это не принесло облегчения. Лишь на время отвлекло.

Логика и здравый смысл подсказывали Рену необходимость отключиться. Ввести себя в искусственную кому. Экономить ограниченный запас поддерживающих жизнь веществ, но проклятый сбой висел над ним Дамокловым мечом. Интуиция буквально орала не делать этого. Рен не верил в шестое чувство, оно никогда не помогало ему прежде, скорее уж вредило, заводя во время исследований в тупики, но сейчас он не мог отмахнуться от него. Почти физически ощущая барьер в сознании, препятствующий длительному сну. Все, что он позволял себе – минимально необходимый отдых. Фактически, обычный сон.

Однако, дни шли за днями и ничего не происходило. Рен провел тысячи симуляций, пытаясь смоделировать нечто такое, что могло бы вызвать сбой электроники и не тронуть его. Вернее, превратить плоть в источник своеобразного щита. Некоего антиполя. Увы, но ничего вразумительного добиться не удалось. Десятки и сотни раз проанализировав имеющиеся данные, он так и не смог найти зацепку. Все что у него было – масса собственной плоти и габариты платформы. Мягко говоря, не густо.

В конце концов Рен просто не выдержал. «Еще немного и я свихнусь», – констатировал он мысленно, сворачивая очередную симуляцию, так и не принесшую ответа.

Если бы у него имелись ресурсы, он мог бы построить биолабораторию или создать дополнительное оборудование, но всё имеющееся ушло в завод, комплексы добычи ресурсов и обогатители. Причем, последние сейчас лежали мёртвым грузом на первом уровне командного центра, так как не могли быть закончены без продукции завода.

«Даже на фильтры не хватает», – пожаловался Рен самому себе. В последнее время ему стало совсем тоскливо без возможности пообщаться хоть с кем-то. Увы, но искусственные нейросети оказались паршивыми собеседниками. Слишком уж они вышли специализированными. Только сейчас Рен со всей отчётливостью осознал, что между невозможностью и нежеланием лежит огромная пропасть. Впрочем, его больше не отсутствие собеседника тяготила, сколько собственная беспомощность.

Всё чаще и чаще Рен стал подключаться к камерам роботов или командного центра, проводя время в бездумном наблюдении за окружающим миром. «Надо отключаться», – думал он в такие моменты, но мысль эта крутилась в его разуме подобно прилипчивой песенке и вызывала лишь глухое раздражение. Он отмахивался от навязчивой «мелодии», но та упорно возвращалась, и всё повторялось по кругу.

«К демонам», – решил Рен в один из дней, когда строительство завода вышло на финишную прямую. Сегодня он изменил тактику, и уже почти убедил себя наплевать на интуицию, отключиться, но поддался соблазну и на секундочку подключился к камерам командного центра, решив перед сном взглянуть на свой мир. И только он окинул взором плато, как сразу же увидел засбоившего робота. Ему не требовалось ничего объяснять. Разум Рена тут же встряхнулся. Подобно почуявшему опасность псу вскочил, мгновенно стряхивая сонное оцепенение, и принялся действовать.

На этот раз неизвестное явление не застало Рена врасплох. Он за секунду отдал сотни команд, активируя десятки разработанных на этот случай протоколов. Остановил работы, активировал запись, сфокусировал датчики, сенсоры и даже геологоразведочные системы, а потом его вышибло из сети командного центра. Напряжение принялось скакать, искусственные нейросети ушли в перезагрузку, и… да в общем-то всё повторилось.

Сбой прошёл так же внезапно, как случился прежде, и вновь обошёлся без серьёзных последствий. Не считать же за таковые мелкие повреждения проводки и краски на корпусах упавших роботов, да пострадавший привод дрона. Ерунда все это. За час исправили.

Тем не менее, это самого часа хватило Рену для чего-то сродни истерики. Всё, чего он добился с новыми данными – уточнил размер экранирования, создаваемого живой плотью. Впрочем, выяснил он и еще один факт – ограниченность зоны неизвестного воздействия. Собирающие ресурсодобывающие комплексы роботы не пострадали, но расстояние между ними и командным центром оказалось слишком велико.

«Высадись я ближе к горам, мог бы и не заметить аномалии. Мне определенно повезло. Так лучше», – мысленно бормотал Рен, позволяя химии успокоить активность нейронов и ощущая угасание эмоций. «Чем бы это ни было, оно явно подвижно», – пришёл он к лежащему на поверхности выводу, а вот следующая мысль оказалась несколько парадоксальна.

Конечно, он мог послужить донором биологического материала для экспериментов с защитой техники плотью, но конструкция его мобильной платформы поддержания жизни не предусматривала подобного. Ведь изначально он готовился к оцифровке разума и окончательного освобождения от оков плоти, потому и проектировал её с соответствующей целью. Побочным эффектом подобного подхода стала необходимость проектирования довольно сложной биолаборатории, оборудованной массой вспомогательного оборудования. Причём, в данном случае одноразового или почти одноразового.

«Видимо у меня просто замылился глаз», – отстранённо подумал Рен, ощущая легкое отвращение к себе прошлому, поддавшемуся чувствам и пренебрегающему логикой. Роботы уже не раз встречали представителей местной фауны, и было совершенно очевидно – их можно использовать для экспериментов. Достаточно отрядить парочку универсальных дронов на поимку животного покрупней, а потом, захватив его, направиться к краю плато и прогуляться вдоль него. «Тем более мне теперь известен предел воздействия», – отметил Рен.

Он наскоро смоделировал порядок движения двух дронов. Затем соотнёс это с кругом возможных траекторий аномалии и провёл ряд симуляций. После полудюжины корректировок он получил вполне удовлетворительный результат и утвердил план эксперимента. Незначительное отставание с вводом в строй ближайшего к ущелью добывающего комплекса было сочтено приемлемым, и два работающих там дрона отправились выполнять задание.

Им предстояло пройти к ущелью в поисках подходящий фауны. В случае обнаружения и успешного захвата подходящего экземпляра им надлежало разделиться и, выдерживая положенное расстояние, направиться вдоль скал к плато. Если же с поиском подходящего животного возникнут сложности, дроны должны были пройти ущелье и продолжить поиски вплоть до спуска в низину.

«Жаль, что у них нет кристаллического источника питания», – констатировал факт Рен, но тут же сделанные расчёты показали нецелесообразность откладывания миссии на срок необходимый для внесения соответствующих изменений. Вызвав конструкторский модуль, он тут же отдал команду на принудительный вывод уведомлений с напоминанием о кристаллах при проектировании юнитов. Вряд ли бы он мог забыть такое, но логика требовала даже не подстраховки, а исключения самой возможности подобной оплошности.

Пробежавшись мысленно по списку дел и оценив хозяйство, Рен откорректировал стек задач и отметил контрольные точки. Проверив всё ещё раз и ощутив отголосок удовлетворения, он отдал команду нейросети на перевод разум в состояние обычного сна. Длительное отключение было признано нецелесообразным в текущих условиях активного эксперимента.

Пока Рен отдыхал, первый помощник двигался вдоль края плато. Ему предстояло пройти вдоль обрывистого края и, немного попетляв в скалах, скорее уж своеобразном острове из непроходимых гор, выйти к ущелью. Туда же направлялся и один из рабочих роя. Правда ему предстояло пройти более короткий путь. И в то же ущелье направлялись два дрона.

Нечто свело на одной планете представителей трёх ранее незнакомых друг другу видов разумных. Оно же обеспечило условия для роста кристаллов и, словно забавляясь, столкнуло сразу четыре литосферных плиты в одном месте, создав причудливый горный ландшафт, в котором «гости» не заметили друг друга. Но богатейшие колонии кристаллов и залежи ресурсов сделали встречу неизбежной.

Возможно, некие высшие силы захотели проверить младших? Нет. Это слишком маловероятно. Зачем кому-то на порядок более могущественному эти детские игры? Просто галактика огромна. В ней сотни миллиардов звезд и на прядок больше планет. На таких просторах властвует закон больших чисел. Очень и очень больших. В подобных масштабах резвятся тысячи вероятностей. Впрочем, как знать, быть может, чья-то воля милосердней слепого случая? С другой стороны, навязанная воля лишает самой возможности выбора, тогда как случай дает возможность проявить свою.

========== Королева. Первый контакт ==========

Увлёкшись работой с геномом, Королева настолько погрузилась в себя, что практически полностью утратила связь с роем. Ничего необычного в этом не было и уж тем более не могло сказаться на текущем развитии, но всё же имелось одно «но» – посланные ей разведчики. Нет, сами они прекрасно справлялись с полученным заданием и без присмотра, а специализированные нервные узлы Инкубатора, которые больше соответствовали понятию биокомпьютера, чем разума, регулярно получали, обрабатывали и запоминали информацию, вот только понятие инициативы им оказалось чуждо.

Рабочий, похожий на помесь жука и морской черепахи, преодолел ущелье и замер на темном плоском камне. Лучи светила приятно нагревали панцирь, а ветерок нес мириады запахов. Примитивный разум рабочего не имел самосознания, его вела воля и инстинкты, но простые мимолётные радости оказались ему не чужды. Во всяком случае, как только он уловил знакомый запах газа, рабочий не кинулся сразу искать источник. Он целых пять минут оставался неподвижным, и лишь сводил и разводил мощные, похожие на зазубренные серпы жвала.

И всё же оставаться неподвижным дольше он не мог. Сама его природа восставала против подобного. Щёлкнув жвалами и невольно пискнув, он спрыгнул с камня и устремился на запад, побежав вдоль нагромождения скал. Ему хватило сообразительности не лезть в них и положиться на обоняние. В отличие от глаз, его нос «видел» дальше и лучше.

Мощные конечности быстро мелькали под плоским телом панциря, поднимая пыль, от чего казалось, что он не бежит, а парит над землёй. Впрочем, так бы оно и было, будь на планете раз в десять слабее сила тяжести. Особая железа, даже в недоразвитом состоянии, позволяла рабочему снижать собственную массу. В его случае это не столько влияло на скорость передвижения, сколько на выносливость. Для своих конечностей он обладал излишним весом, но Королева сочла нецелесообразным менять стандартный генокод, а может и просто не подумала об этом. В конце концов, рабочий относился к первому поколению и созревал без присмотра старших.

Стены каньона всё больше и больше расходились, и ведомый обонянием рабочий стал забирать южнее. В районе по́лдня он замер перед потрескавшейся землёй и беспокойно заскрипел жвалами. Запах газа стал отчётливей, но специфические органы чувств подсказывали ему – впереди глубокая расщелина. Вероятно, даже целая сеть вертикальных провалов.

Немного покрутившись и «громко» потосковав, но так и не получив ответа, рабочий подчинился инстинкту самосохранения и побежал в обход.

Вскоре он обогнул препятствие и ощутил своеобразную помесь радости с азартом охотника. Обоняние безошибочно подсказывало – источник газа дальше. Если бы он мог, он бы наверняка сказал что-то вроде – газ всему голова, но он не мог, и лишь щёлкнул жвалами, в ту же секунду сорвавшись на бег.

Конечно, природный газ служил прекрасным источником сырья для сикра, а в сочетании с кристаллами и вовсе творил чудеса, но всё же не стоило рабочему терять голову. Ведь он уловил странный, неизвестный запах, услышал необычный звук и ощутил вибрации, но он оказался слишком юн, беспечен и взволнован. Он спешил достигнуть цели и испытать чувство глубокого удовлетворения от найденного для Роя ресурса. О подобной награде и жажде получить её позаботились первые королевы, еще только постигающие искусства сотворения живого. И вот теперь это вышло рабочему боком.

Он так увлёкся, бегая по плато возле скал, так напрягал все свои органы чувств в поисках прохода средь камней и провалов, что не заметил подкравшуюся к нему опасность.

Лишь когда за его спиной отчетливо лязгнуло, он отпрыгнул от камня, который в отчаяньи решился прогрызть, чтобы пробить проход к источнику запаха.

Перед рабочим стояли два странных существа. Двуногие и двурукие. Неживые, но шевелящиеся. Рабочий растерялся. Его разум оказался не в состоянии понять сочетание подобных признаков. Инстинкты пасовали, сошедшись в клинчи. Одни велели напасть, другие призывали игнорировать, третьи говорили отступить. Отчаянный вопль-вопрос, обращёный к Рою, остался без ответа. Впрочем, через мгновение ответ дали инстинкты.

Двуногие разошлись и стали приближаться к рабочему. В их лапах загорелось что-то яркое. Запахло озоном, металлом и ещё чем-то острым. Неприятный запах и явно враждебное поведение помогло инстинктам определиться. Рабочий развёл жвалы пошире, зашипел и принялся запасать энергию для удара. В обычной ситуации он бы обошелся простыми мышцами, но тут решил действовать наверняка.

Двуногие приближались, выставив перед собой светящуюся и шипящую лапу. Рабочий пятился, угрожающе проводя жвалами из стороны в сторону и продолжая запасать энергию для удара.

Наконец он упёрся в погрызенный камень и понял – пора. Наступающие на него живые-неживые решили так же, одновременно шагнули вперед и выбросили яркие лапы, пахнущие озоном и пышущие жаром.

Рабочий понимал, что не сможет отразить одновременную атаку и ответить на неё, но именно это понимание послужило триггером для заложенных в нем инстинктов. Не думая о самосохранении, но всё же не бездумно, он бросился вперёд. Жвалы с характерным щелчком схлопнулись на лапе левого, а наиболее толстая часть панциря приняла на себя удар правого.

Сквозь транс творения Королева всё же уловила отчаянный призыв рабочего и сочла для себя возможным откликнуться на него. Разумеется, она не стала бросать сделанные наработки, предпочтя педантично перенести их в память Инкубатора. Лишь затем она обратилась к разуму разведчика. И всё бы ничего, но, желая поскорее разобраться в ситуации, она буквально перенесла часть собственного сознания в рабочего. Вот тут-то её тело и скрутил сильнейший спазм.

От невероятной боли Королева сделала почти невозможное – она потеряла сознание. Естественно, всполошившийся разум Инкубатора тут же привёл её в себя и поднял тревогу, всполошив рой. Рабочие бросили свои дела и кинулись на защиту Королевы. Грозно защёлкали жвала, воздух отяжелел и превратился в смрад, наполненный феромонами войны. Даже сикр уплотнился, спеша переправить запасенные вещества в Инкубатор, а блаженствующие возле него личинки принялись зарываться, чтобы в совсем уж крайнем случае возродить рой из пепла. Но биться оказалось не с кем.

Королева посекундно разобрала те клочки памяти рабочего, которые успела перенять и не потеряла. Решительно отбросив эмоции она раз сто пережила последствия атаки на двуногих неживых, но так и не пришла к какому-то выводу. Кто бы не атаковал посланную в разведку особь, он явно обитал возле скал на плато. Особенно злил и пугал Королеву тот факт, что она не только не могла оценить результат атаки рабочего, но и то, как легко с ним справились.

Конечно, обслуживающие рой низшие весьма посредственные бойцы, но благодаря собранному на планете банку генома, Королева достаточно ясно представляла себе возможности местной фауны. Разумеется, всегда есть шанс на всякие исключения и малоприятные сюрпризы, но обширные закрома врождённой памяти подсказывали – ничего подобного ранее не случалось. Даже упади рабочий в лаву или придави его огромным камнем, это не оказало бы такого воздействия на Королеву.

А самое жуткое было в том, что она по-прежнему ощущала рабочего. Тот был без сомнения жив, но совершенно неактивен. Он словно впал в глубокий анабиоз. Настолько глубокий, что даже воля Королевы оказалась бессильна. «Как бы там ни было, но за каньоном опасно», – подвела она итог размышлениям, и принялась успокаивать Рой.

Вскоре рабочие вернулись к делам. Всё ещё нервно пощёлкивая жвалами, они «пропалывали» колонию кристаллов. Таскали обломки к Инкубатору, разгрызали их и бросали выкопавшимся личинкам. Те с радостью кидались на серовато-голубое крошево и превращали его в пыль, которую тут же поглощал сикр. Размеренная жизнь идеально сбалансированной системы помогла Королеве окончательно успокоиться и взять себя в руки.

«Пусть ползёт», – решила она, не рискнув соединиться с разумом второго разведчика, только что выбравшегося в долину, расположенную по другую сторону от скаль. В отличие от своего собрата, он несколько задержался из-за разлившейся реки, текущей с предгорий. Сама по себе водная преграда почти не мешала, но из-за неё разведчик не мог взять след, вот и бегал туда-сюда, бестолково суетясь.

«Нужны надсмотрщики», – вздохнула про себя Королева и, подавив приступ раздражения на глупость низшего, приказала ему двигаться вдоль скальной гряды. Сейчас её интересовала возможность обойти вздымающиеся к небу отроги и посмотреть на плато с другой стороны. Нет, тот факт, что рабочий уловил в воде частицы кристаллов радовал и однозначно свидетельствовал о наличии ещё одной колонии у истоков реки, но с появлением опасности его значение падало.

Оценив запасы накопленных ресурсов, и немного понаблюдав за размеренной работой своего Роя, Королева отдала приказ на откорм рабочего. Ей требовалось озеро творения для создания боевых особей роя.

На миг ей вспомнились пруды рождения родины, бездонные, широкие, наполненные густым питательным бульоном, подернутые плёнкой буроватой слизи, способныой вырастить всё и всех, вплоть до космического странника. Воспоминание оказалось настолько ярким, что Королева содрогнулась от отвращения, непроизвольно сравнив это великолепие с тем, что собиралась вырастить сама. Окажись на её месте человек, он сказал бы что-то вроде: «Море на фоне ведра помоев» и оказался бы стопроцентно прав.