Текст книги "Грани Игры (СИ)"

Автор книги: Andr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 36 страниц)

P. S. Обязательно зайди в известный тебе торговый дом. Там твоим детишкам на молочишко уже ждет твоя доля в 30 000 монет от моего торговца Белым чаем. Север оказался не безнадежен в части конкуренции элю и неожиданно восприимчив к маркетинговым технологиям реала. Также тебя ждет малая доля в 70 000 монет от добычи моего хирда в Харжистане. Даже не парься– это действительно малая доля))."

Читая послание, Тём улыбнулся три раза. Сначала прозрению Игора по отношению к Мизуки, потом его тонкому проходу по запрету для норда посещать Харжистан и, напоследок, очень порадовало послесловие. Деньги были кстати. Впрочем, а когда было по – другому?

Сильно захотелось подробностей. Если даже в коротком письме ощущается плотность и накал событий, то, сколько же можно будет гребануть положительных эмоций, когда при встрече Игор распакует весь архив событий, начиная с отплытия его драккаров из Ольхара!

Те короткие заметки в письмах для Тёма по ходу его освободительно – захватительного рейда были не в счет. В них был драйв и намёки, по которым невозможно было сложить цельную картину возвращения Мизуки на трон.

Глен же вообще не считал необходимым или возможным для себя писать Тёму о Харжистане, а при встрече им было не до этих его воспоминаний.

Да и хотелось услышать не сухой отчет кланлидера, а дружеский живой рассказ, пусть даже слегка приукрашенный и пересыпанный солеными словцами.

Жаль, но придется потерпеть минимум три дня.

В списке первоочередных постновогодних дел Тём, после раздумий, поставил на первое место посещение Старика.

В качестве точки выхода из портала он выбрал Указующий перст. В этот раз у него не было необходимости забираться на однажды ставшую его спасением, площадку на макушке скалы.

После нескольких дней отсутствия в Файролле, захотелось просто прогуляться несколько минут в одиночестве по знакомым местам, заново проверяя свои ощущения.

Если раньше он заходил в игру с настроем, как можно глубже погрузиться в её реальность, то сегодня с момента входа в Файролл, всё время держал в голове контрольную мысль, что всё вокруг всего лишь игра. И его состояние в ней это воплощенный симбиоз каких‑то эксклюзивных виртуальных технологий, на что были толстые намеки на официальном сайте Радеона и "чудовищ" рождаемых его разумом.

Контролька не срабатывала. Разум отказывался верить в то, что всё вокруг не настоящее. Обжигающий морозный воздух, скрипящий под ногами снег и яркое солнце. По настоящему холодно не было. Но это нормально. Он в горах по яркому солнцу и при температуре минус десять ходил в одной футболке.

Мелькнувшая вдали косуля, сначала отбежала на безопасное расстояние, а потом долго провожала Тёма испуганным, слегка косящим взглядом. Невозможно было обмануться в её настороженной позе, в её готовности сорваться вдаль при первом же резком движении норда в её сторону.

И нельзя было не поверить в искреннюю радость встретивших его на входе в посёлок ребятишек. Они даже на малое время прекратили играть в снежки. Эту извечную забаву всех знающих настоящую зиму детей. С той лишь разницей, что и в снежки дети пифэри играли молча. Они и к Тёму подбегали по одному, дотрагивались до него, улыбались, кланялись и бежали играть обратно.

Старик сидел на пороге своего дома прямо на снегу. Он поднял на Тёма задумчивый взгляд, но к облегчению последнего, хлопать ладонью по белому снегу, приглашая сесть рядом с собой, не стал. Наоборот, легко поднялся на ноги и, пропустив перед собой Тёма в дверь, зашел в помещение вслед за ним.

В доме было тепло, даже жарко. Жар шел от печи, при этом в углу перед ней лежали не дрова, а какие то сероватые камни, совсем не похожие на каменный уголь, каким его себе представлял Тём. Да это было и неважно. Может же быть этот горюч – камень исключительно файролльского происхождения. Может на нём какие‑нибудь игроки себе профу качают или с гномами – аборигенами им торгуют.

Старик, пока Тём располагался за столом, всё так же молча поставил перед ним небольшой кувшинчик и пару малых чашек. Потом достал свои "маракасы" и, наставив на Тёма птичьи черепа, несколько раз встряхнул этим шаманским инструментом, обойдя его по кругу. И только после этого позволил себе улыбнуться гостю.

– Рад тебя видеть. Ты взял манеру удивлять старика каждый раз, когда меня навещаешь. Нельзя сказать, что эта появившаяся на тебе метка меня обрадовала.

– Что за метка? Ты второй кто говорит мне о ней, а я могу только догадываться, о чем вы говорите.

– На твоей внутренней сути остался след одной из Ушедших великих этого мира. Не самой доброй, но и не самой злой. Метка в виде круга с её знаком. Такую отметку получают те, кто удостаивается взгляда Ушедшей Богини. Если бы тебя коснулась её рука, то я бы видел отметку намного явственнее и в виде раскрытой ладони.

Тём заметил, что Старик избегает называть Лилит по имени. Очень интересно, это правило, касается всех Ушедших богов или только Богини любви и греха? И сколько там этих Ушедших богов всего? Есть Лилит, есть какая– то Месмерта, которая благоволит Хейгену. Наверняка есть и другие. Понятно, чего его так заботливо пинает под мягкое место Администрация. Видимо он не просто удачно стал одним из энных участников глобального проекта. Полное молчание форума, и прописанные жесткие меры сохранности информации говорят об одном. "Бабах" готовится внезапный, но громкий! И Тём, будучи «чечако» как‑то оказался в первых рядах идущих за золотом на ручей Индианки. Надо бы собой гордиться, а оно почему‑то и не греет и «не гордится». Оно ему никак.

И с меткой всё более – менее стало на свои места. Он мог получить метку, как и предполагал, только во время сеанса гадания у провидицы. Не простой он тогда почувствовал взгляд из шара. Совсем не простой. Хоть с заданием и наказанием не всё просто.

Вроде и нельзя никому рассказывать. Проклятие Катрин висит над ним бомбой со взведенным механизмом, а уже второй встреченный им…ммм…ну барона назвать "человек" язык не поворачивается, да и шаман в предках имеет лесной народец, пусть будет "встречный", называет запретное Имя. И дает ему очень полезную, если не бесценную информацию без применения штрафа. Полоса везения или дорога из благих намерений?

– А метка Богини на мне, хорошо это или плохо?

– Это не хорошо и не плохо. Это знак, что тебя отметила Богиня и она имеет на тебя свои виды. Иметь Бога своим покровителем это совсем не то же, что быть адептом этого Бога. Тебе может быть даровано многое. Но Боги часто более обидчивы, чем люди. И тогда участь попавших в опалу становится назиданием для нескольких поколений приверженцев этого Бога.

Тебе какая из сущностей Лилит была явлена?

– Не знаю. Я видел знак на карте Триумфов. Это была червонная дама.

– Повезло тебе. Это была сторона любви. Знать, чем‑то ты ей глянулся. А вот если бы она явила к тебе свою суть дамы Пик, я бы сейчас за тебя так спокоен не был.

Чем он "глянулся" понятно. Было на что посмотреть, и от чего подобреть Богине Любви. Интересно, где и чем там сейчас занята Эшшу?

Старик аккуратно разлил из кувшинчика в чашки пахучий напиток. На вопросительно поднятую бровь Тёма невозмутимо сказал:

– Настой из местных трав. Ты такой нигде больше не попробуешь. Мёд закончился.

Первая мысль Тёма на это угощение была "Пожадничал Старик", но, продегустировав настой маленьким глотком, он мнение изменил. Вкус у напитка был резкий, пряный, бодрящий и очень приятный.

– Что‑то новое узнал о том, где точно искать нашу реликвию?

– Узнал. В Академии мудрости мне дали точные координаты Холма магов. И рассказали, что в одиночку я не справлюсь с нежитью, сторожащей Холм. Взамен попросили принести им Жезл на пару часов. Я обещал.

– Обещал, значит отнесешь. Только когда Жезл будет у тебя в руках, найди способ сообщить мне об этом. И покажи свою карту с отметкой этого Холма. Может мне духи о нём расскажут то, что сможет тебе помочь.

Шаман бросил на карту, разложенную на столе Тёмом, мимолетный взгляд.

– Знаю это место. Чем смогу– помогу. В свое время. Ты сейчас куда направляешься?

– Хочу Учителя найти. После того, как вы с ним уходили в пустоши, я его не видел. Вот и начал поиск с того, что пришел к вам за советом.

Шаман опять посмотрел на развернутую на столе карту и накрыл пальцами приграничную с Западной Маркой область.

– Сюда направился. Думаю, ты его ещё тут найдешь.

– А, может, он называл какое‑то более определенное место, в которое ему надо попасть? А то район поисков получается не на один день хождения.

Однако зачем и куда конкретно ушел инквизитор, Старик, объяснять не стал. Отрицательно покачал головой и выдал фразу в стиле лубочного сэнсея: "Я ему не пастух. У каждого свой путь".

Дальше углубляться в уточнения Тём не стал. Зачем? Это же Старик. Что сказал, что отрезал.

– Ещё я хочу, чтобы мы вместе посмотрели выбранное мной место под строительство Храма Чаши ЕЁ.

Реакция Старика на слова Тёма была странная и для норда точно неожиданная.

Шаман как будто не услышал предложение Тёма, продолжал тянуть свой напиток из чашки и сосредоточенно смотреть на огонь.

Пауза была долгой, но Тём чувствовал, что прерывать её сейчас будет неправильным. Наконец пустая чашка была поставлена на стол, а взгляд шамана сосредоточился уже на норде.

– Великие реликвии возвращаются в наш мир. Я это понял, когда ты показал мне Чашу. Если ОНА разрешила возродить Храм, это означает что кто‑то, неизвестный нам, уже готовится надеть на себя корону Тёмного Повелителя.

Ситуация хуже, чем мы о ней с Клаусом думали, но теперь не безнадежна. Войны пока нет, но жертв среди Светлых уже сейчас будет много. Думаю, в первую очередь достанется ордену плачущей Богини и инквизиторам.

Тём в этот момент ощутил себя гонцом то и дело приносящим дурные вести, но промолчать сейчас было бы плохо со всех сторон.

– Старик, моё мнение, что насчет войны ты ошибаешься. Я был недавно в Кадрансе. От города и крепости инквизиторов остались только развалины и пепелище. Он стал пристанищем крыс и воронов после его посещения Всадниками Смерти.

– Ещё одна отвратительная новость. Песок в Часах времени начинает течь всё быстрей. Вставай норд, нам с тобой некогда сидеть. Пойдём, покажешь мне место, которое ты выбрал для Храма Чаши ЕЁ.

На улице Тём сразу достал свиток и открыл окно портала к озеру. Шаман не чинясь, спокойно вошел вслед за ним в светящийся голубым светом овал.

Место Старику понравилось. Он одобрительно крякнул и высказался в том духе, что почти уверен в выборе Тёма.

А пока пусть норд оставит Чашу и прогуляется берегом, полюбуется на красоту замерзшего озера. Ему надо посоветоваться с духами предков. А в присутствии чужих, духи говорят неохотно. Тём же так и не захотел стать для них своим, одним из пифэри.

"Надо же, это же была шутка от Старика. Точно шутка, у него же глаза смеялись" – Тём осторожно пересекал озеро по прозрачному льду и раздумывал обо всем узнанном от Старика.

Того, что сказал ему Старик и что он видел сам, было достаточно, чтобы посоветоваться с Клаусом. Тем более что шаман прямым текстом сказал, что инквизитор в теме.

А вот для прямых вопросов Глену и Игору информации опять было маловато.

Разве, что с Хейгеном можно будет осторожно затронуть эту тему. Не может быть случайным переселение инквизиторов на земли его клана после резни в Кадрансе. Наверняка он знает о происходящем противостоянии Светлой и Тёмной стороны больше, чем остальные, кого норд знал в Файролле. Узнать бы ещё есть прямая связь между возвращением Ушедших богов и начавшейся войной разных сил.

Только вот поговорить с Хейгеном пока не было никаких вариантов. Не хватало малости, – положительного ответа от лидера Линдс – Лохэна на его письмо.

Тём разогнался и, толкнувшись правой ногой, заскользил по льду. Лёд под его ногами не трещал и не прогибался. Мороз надежно справился со своей работой. А ведь Тём, планируя свой гениальный ход с переселением виллис на Север, даже не поинтересовался у Элли насколько любвеобильные девицы в тонких платьицах морозоустойчивы. Причем, спросить это надо будет тактично, как‑то обойдя в вопросе само это слово. Вдруг какой‑нибудь по глупости забревший к виллисам игрок рассказал им анекдот про лайку и блондинку? Обид будет, не отдаришься.

За этими размышлениями Тём не заметил как дошел до середины озера. Оглянувшись по сторонам, чтобы решить, куда идти дальше, он увидел, что Старик уже стоит на самом берегу и призывно машет ему рукой. Знать, сеанс камлания шаманом уже был закончен, и норду можно было возвращаться.

– Это будет здесь, – Старик категорично указал зажатым в руке птичьим черепом на ровную площадку в ста шагах от воды, на которой у Тёма когда– то была первая стоянка у этого озера, а сейчас одиноко стояла Чаша. Как Старик определил место, Тём спрашивать не стал. У него эта площадка, как место для возрожденного Храма возражений не вызывала. Сто метров влево, пятьдесят вправо. Норд не видел особой разницы. А выяснять подробности выбора у шамана пифэри это опять поднимать вопрос его доверия Старику. А это доверие Тём уже выражал не один раз и знал, что Старик отвечает ему тем же.

– Перед ритуалом возрождения зайдешь ко мне. – Старик сделал и сказал всё, что хотел и теперь развернулся в сторону своего поселка. – Я пришлю несколько своих людей в помощь. И пару молодок прислуживать в Храме. Клаусу привет передавай обязательно. Известие о Кадрансе для него будет горьким, но полезным лекарством. Оно поможет пережить твоему Учителю личную обиду.

Сейчас меня не провожай. Не надо. Я хочу пройтись по этим землям, и почувствовать чем они сегодня дышат.

На улице шел мелкий нудный дождь. Тём как‑то привык, что в Файролле всегда хорошая, комфортная погода. А тут сразу две непонятки образовались. Место, где сейчас брёл Тём было югом, но югом локации Север. Если уж надумали те, кто имеет право здесь надумать, вводить непогоду, то хотя бы уже снег сообразили. Норд мысленно был согласен даже на небольшую метель. Но не на эту, четвертый час сеющую водой с неба мряку, уже давно насквозь промочившую одежду и норовящую забраться даже в сапоги.

Дождь оказался совсем не в тему. К тому, что мокрая одежда неприятно липла к телу, передавая всю полноту соответствующих впечатлений, час назад добавилось и ощущение, что тело начало основательно подмерзать.

Замаячивший вдалеке, на опушке леса, домик для охотников был воспринят Тёмом, как подарок судьбы.

В печной трубе что‑то возилось, пищало и шуршало. Тём прочитал молитву номер семь из сборника первоапостолов на изгнание духов. Шуршание не утихло. Тогда он отдвинул заслонку и засунув руку по локоть внутрь узкой трубы, попытался ухватить шуршуна пальцами. Через пару мгновений, получив в ладонь укол – щипок от бившейся там тварюшки, он извлек из трубы зажатую в руке добычу.

Это был обыкновенный маленький воробей. Видимо влетел в трубу, ищя убежище от непогоды. Тём ощутил, как сильно бьётся сердце в крохотном, теплом и мягком тельце, зажатом в его ладони. Он поднёс птицу ко рту и резким выдохом взъерошил перышки на голове у воробья. Желтый птичий глаз раширился, сердце ещё сильнее стало биться в перепуганном тельце, будто пытаясь этими ударами разжать сковывающую его свободу ладонь.

Всё было как в детстве. Сколько он переловил в дедовском доме таких совсем молодых, едва ставших на крыло, дураков– воробьёв. Только у тех глаза были черными. И всегда, радостно показав деду свою добычу, он выпускал их на волю.

Тём распахнул дверь на улицу и резко подбросил воробья вверх.

– Лети дурачок, и больше не ведись на обманчивое тепло.

Маленькая птица изо всех сил замахала крыльями и через миг исчезла в густых ветвях подступающих к домику высоких деревьев.

В углу домика нашлась вязанка сухих дров и через короткое время огонь жадно их начал поглощать, отдавая взамен тепло и испаряя влагу из расвешенной над печкой одежды.

А норд глядя на разноцветные язычки плмени, раздумывал о том, что каждая вещь уместна в свою эпоху и пытался представить себе, как бы он выглядел в доспехах и со Змеей крови в одной руке и зонтиком во второй. Картинка получалась веселая.

Он находился в поисках Клауса уже третий день. Долгие поиски Учителя уже стали входить в привычку. Кажется, он легче смог бы найти инквизитора в столичном Эйгене, чем в этой глухомани, куда зачем‑то подался Клаус.

И вот сейчас замерзший норд сидел прямо на полу, вплотную к камину, боком ко входной двери и грел над огнём озябшие руки.

Скрипнувшая дверь и закрывшая дверной проём черная фигура застали норда уже крепко стоящим на ногах спиной к стене.

Незнакомец не переступая порог, окинул все углы дома внимательным настороженным взглядом, и, не увидев для себя никакой опасности, нехорошо улыбнулся норду.

– Повезло мне. Поиздержался я силой в дороге. А пополнить негде было. А тут мне на удачу путника Темный Властелин послал. Вот уж свезло, так свезло.

Тёму будто иголками пронзило предплечье. В том самом месте, где уютно расположившись на его руке, взрослел его тотемный котёнок. Рысь. Или Рыся. Энжи пояснял, что возможности котёнка будут увеличиваться по мере того, как будет расти и делиться силой с тотемным знаком сам Тём.

Знак научился предупреждать об опасности?

Тём положил руку на рукоять кинжала и ощутил, как начинает оживать камень в рукоятке некогда любимого оружия принцессы. Необычный холод остудил рукоятку и ткнулся в ладонь, неся с собой ярость и ненависть.

Душа Патриарха, пожалуй, впервые со времени посещения салона "Крем", проявила себя так сильно. Пара мгновений, в которых во время медитаций к Тёму приходили чужие видения, были не в счет.

В первом видении он – патриарх и девочка – вампир из салона мадам Катрин стояли на какой‑то высокой башне, а внизу огромным темным пятном растекалась громада незнакомого ночного города.

Второй раз Тём ощутил себя сидящим с этой же девушкой на большом скальном выступе, нависающем над тихой, темной рекой. Над ними бледно – желтым фонарем висела низкая, огромная луна. Серебряные блики бежали по черной воде и притягивали взгляд.

Оба раза они с девчонкой держались за руки и говорили, говорили, говорили. И никак не могли наговориться.

И чувства от этих видений шли к Тёму спокойные и умиротворенные. Сейчас всё было по – другому. Тём сильнее сжал рукоятку и открылся, впуская в себя, рвущуюся из камня чужую ярость и ненависть. После чего ответил равнодушно смотревшему сквозь него незнакомцу.

– Тут тебе не английский клуб. Может тебе и свезло, но мне, почему‑то, кажется, что ничего тебе не обломится.

Уже вошедший в дом служка Тёмного Властелина впервые посмотрел не сквозь Тёма, а прямо ему в глаза.

От последующего за этим взглядом неуловимого движения вперёд внезапно обнажившимся клинком, норда спасли два "подарка" от вампира. Выученный ранее "рывок" и только что полученная ярость, временно увеличившая его статы, в том числе и ловкость.

Но даже этого бонуса Тёму хватало только на защиту, о контратаке он даже подумать не успевал.

Следующие два быстрых выпада острого клинка приняла на себя глевия.

Такое сопротивление жертвы если и не разозлило Тёмного, то удивило точно. Быстрым прыжком спиной назад за круг уверенного удара Змеи крови, он разорвал дистанцию с нордом, после чего внешне расслабленно прошелся перед ним, опустив при этом свой клинок вниз, острием в пол.

Если это была попытка выманить норда на безумную атаку, то она была напрасной.

Жаль, только, что перед Тёмом был человек, а не нежить. И все замечательные бонусы глевии против этого темного класса в данном случае не работали. Как и молитвы из сборника первоапостолов.

А вот "Щит веры" наложить на себя Тём мог, что и делал, пока темный адепт выпендриваясь, ходил перед ним вальяжным котом, загнавшим в угол мышь. А ещё у Тёма на подхвате была на крайний случай его палочка – выручалочка, и один раз сработавший фокус под названием "смертельный удар Ловца". Как там говорил Клаус: две темных души в одном камне не уживутся? Может этот шанс и не сработает. Ещё попробуй выбери момент, для удара кинжалом, и не попади под смертельный удар Темного. Но это был шанс, а вот в прямой атаке глевией этого шанса точно не было.

Следующая атака Тёмного стала последней.

Тём даже использовав рывок, не успел заблокировать глевией боковой удар клинка, вогнавший его уровень жизни сразу в оранжевую область. И время на то, чтобы выпустить Змею и перехватить в правую руку кинжал, Тёму никто не дал. Вражеский клинок, продолжая начатую ранее атаку, скользнул в его тело повторно, оставляя норду жизни меньше, чем её добавил "Щит веры".

Третьего, ставящего точку, удара не последовало.

Ещё одной серой тени, метнувшейся от двери, хватило одного с силой нанесенного укола, чтобы пробить клинком сердце человека, занятого добиванием норда. Последовавшие за этим два секущих удара мечом в основание шеи Тёмного, смогли отделить его голову от тела.

Брызги крови тяжелыми каплями упали на одежду и лицо норда, но он даже не дернулся, обессилено сползая по стенке на пол.

– Здравствуй, ученик. И что бы ты делал, если бы твой добрый учитель не проходил сейчас рядом?

Тём сквозь отступающую под действием эликсира красноту перед глазами, улыбаясь, смотрел в серьезное лицо Клауса.

– Уже бы не здравствовал. А Учитель разве мог не проходить рядом?

Теперь, наконец, улыбнулся и Клаус.

– Твоя правда. Не мог. Я две недели шёл по следам этого Темного. Надеялся, что он тот, кто сунул палку в ещё совсем недавно тихий осиный рой. Раньше я ближе подойти к нему не мог. У Тёмного была сильная свита из трех ведьм и колдуна. Мне понадобилось две недели, чтобы он остался один.

Клаус носком сапога поддел и перевернул отрубленную голову Темного глазами в потолок. Всмотрелся.

– Последний, но опять не тот, кого я искал.

Он разочаровано вздохнул.

– Это всего лишь сильный Темный колдун, один из приспешников того, кого я надеялся найти. Увы, его смерть ничего не меняет в сложившемся раскладе.

Колдун был больше Клаусу не интересен, и он снова посмотрел на постепенно восстанавливающегося после боя ученика.

– Пойдём отсюда, дождь закончился. Ты как вообще здесь оказался? Я думал ты надолго застрянешь в Эйгене.

– Эйген замечательный город, но справились мы с Эшшу со всеми делами в нем очень быстро. А ещё у меня есть для тебя, Учитель, две новости. Как водится, хорошая и плохая. И чтоб рассказать их, я по подсказке Старика, тебе от него привет, вот уже три дня ищу тебя в этих местах.

– Понятно. Да, шаман вполне мог догадаться, куда я пойду. Хорошо, давай выйдем на улицу, и ты расскажешь мне свои новости.

Он пропустил Тёма перед собой, и обернувшись в дверях, прочитал короткую молитву.

С последним словом белый, призрачный огонь поглотил и обезглавленное тело и всё так же смотрящую широко открытыми глазами перед собой голову колдуна.

Уже знакомый, тяжелый запах горелой плоти, заставил Тёма ускорить шаги и остановиться, только отойдя от домика на полсотни шагов, а затем плотно уткнуться носом в пахучую листву какого‑то остролистого куста.

Неслышно подошедший Клаус спросил:

– Рассказывай свои новости.

Тём отрицательно помотал головой и, не отрывая носа от листьев, протянул Клаусу письмо от Раньена.

Тот, увидев от кого письмо, немного удивленно хмыкнул, но ничего не переспросил, а принялся внимательно читать переданный ему свиток. Пока Клаус читал новости, его лицо оставалось неподвижным. И только по двум вещам можно было заметить, что он таки читает письмо и читает внимательно.

Это быстрый бег зрачков по строчкам доставленного Тёмом послания и резко обозначившаяся морщина между бровей над прямой переносицей, до этого никак себя не выдававшая.

– Значит, Кадранса больше нет. Это действительно очень плохая новость. И теперь мой поиск здесь на Севере в свете полученного известия о том, что город и замок разрушен уже давно Всадниками Смерти, теряет всякий смысл.

Жаль, что я, догадываясь о направлении удара, гонялся всё время за призраком и не смог предотвратить разгром коллегии инквизиторов. Раньен зовет меня вернуться в коллегию. Это и есть твоя хорошая новость? А как же моё отлучение?

Тём все ещё молча, но уже дыша хоть и глубоко, но спокойно, передал Учителю второй свиток.

Клаус прочитал его значительно быстрее письма.

– Неожиданно. Что заставило Мартина изменить свою позицию? Думаю, без тебя и моей второй ученицы не обошлось. То‑то вы всё время шушукались у меня за спиной.

– Не обошлось. Мы разговаривали с Алиной. Она ничего не знала о твоём отлучении и опале, так как волею своего дяди была отправлена в почетное изгнание в Эйген. На должность фрейлины королевы Анны. Среди инквизиторов был тот, кто руками Мартина убрал тебя из Кадранса.

По мере рассказа Тёма лицо Клауса всё больше заострялось, а руки непроизвольно сжимались в кулаки.

– Крысой был Васко?

– Да. Он погиб при штурме Кадранса.

– Туда и дорога. Я догадывался о том, что он двуличен, но моих догадок оказалось мало.

Спасибо тебе ученик. Ты стал для меня больше, чем просто учеником. Ты и ведьма. Я ещё увижу её?

Неожиданная постановка вопроса от Учителя заставила норда, каждый день заглядывающего в почту в ожидании весточки от Эшшу, поморщиться, как от зубной боли. Но ответил он преувеличенно бодро.

– Без малейшего сомнения! Она мне говорила, что очень хочет звание подмастерья коллегии инквизиции получить из Учительских рук.

Клаус заметно оживился.

– И она его получит. Я не буду клясться, но…Она его достойна и она его получит!

– А тебе я хочу показать одно умение, очень полезное бойцам, владеющим копьем. Ему научил меня мой Учитель с наказом передать только тому ученику, в котором я буду уверен, как в себе.

Сегодня этот миг наступил.

Дзынь! Это закрылось цепочка квестов "Торжество справедливости".

Вами получен пассивный навык «Внезапный укол»

+25 % к вероятности критического удара при нанесении укола копьем;

+75 % к вероятности нанести кровоточащую рану при уколе копьем, наносящую 15 % максимального урона каждые 10 секунд в течении 2–х минут.

Хороший навык, полезный. Тём смотрел на Учителя и чувствовал грусть. Это ещё было не расставание. Но нити, с неослабевающей силой тянувшей его в Файролл помочь Клаусу, он больше в себе не ощущал.

Такое чувство бывает на вершине горы, после долгого, изматывающего подъема.

Будто подслушав мысли Тёма, Клаус хлопнул ученика ладонью по плечу.

– Не грусти. Даже став подмастерьем, а дальше мастером инквизиции, ты всё равно останешься моим учеником. Только, возможно, переросшим своего учителя.