Текст книги "Операция "Бешеные лошади" (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 52 страниц)
– Опа! – растерялся от неожиданности Сидор. – Да это же не я, это всё профессор. Это он придумал, – смущённо заулыбался он. – Да и сырой это ещё продукт. Дальше, надеюсь, сделаем и полегче и поудобнее. Да и по фигурам подгонять будем. Опять же наплечники там всякие, наколенники надо бы сделать. Шапку на бошку сделаем, стеклянную. Чтоб на триста шестьдесят градусов вокруг всё видно было, – улыбнулся он.
– Вот тогда, действительно, спасибо сказать можно будет, – Сидор улыбался, глядя на смутившихся не менее него ушкуйников.
– Ладно, – Кузя постарался поскорее прервать установившееся во дворе неловкое, смущённое молчание, – мы пошли. Дела тут у нас, – пояснил он вопросительно поднявшему бровь Сидору.
– Ты, эта! – тут же остановил тот его. – Не в службу, а в дружбу, сходи к Мане в банк, передай ей, что я пришёл в себя и хотел бы с ней встретиться, узнать, как наши дела идут. Ну, и вообще…, – Сидор с многозначительным видом покрутил у виска растопыренными пальцами. – Хотелось бы из первых уст узнать как у нас тут всё, а то из профессора и слова лишнего не выжмешь. Молчит, аки партизан на допросе.
– А чё ходить то, – насмешливо посмотрел на него Кузя. – Её профессор ещё с самого раннего утра предупредил, что ты в себя пришёл и вылез на солнышко греться. Так что жди. Скоро и Маня, и Корней, и Пашка с ящерами, все скоро будут.
– Единственно, что за Димоном в Долину не послали. Говорят, что у него какая-то засада там, от которой его не следует лишний раз отвлекать, – скептически хмыкнул Кузьма. – Что-то связанное с пересаживанием какой-то колючки. Так что ты жди. Скоро все будут, – повторил он. Развернувшись, Кузя пошёл в дальний конец двора, где, столпившиеся кругом ушкуйники что-то бурно обсуждали, отчаянно размахивая руками.
Сидор, устало откинулся на напригретую солнцем стенку дряхлого сарая, настроившись подремать. Словам Кузи он не поверил ни на грошь. Зная по опыту, насколько Маня загружена у себя на работе, он даже прищурился глядя на солнце, с удовольствием предвкушая несколько часов спокойного, безмятежного отдыха на жарком уже солнцепёке, скептически решив, что уж Маня-то придёт никак не раньше позднего вечера.
Однако, к его немалому удивлению, не прошло и получаса, как во двор стал постепенно собираться народ, которого он ожидал увидеть ну никак не ранее заката.
– Си-и-дор! Живой, мерзавец! – первым появившийся Пашка, с широко раскрытыми объятиями сразу же направившись к удивлённому столь ранним его визитом Сидору. – Ну, наконец-то, выздоровел шельмец. А то мы тут без тебя совсем закисли, – тут же пожаловался он, устраиваясь на дровах рядом с ним. – Обжимают, гады, – поморщился недовольно Пашка. – Со всех сторон обжали, сволочи.
– Счас все подойдут, введут тебя в курс дела, – снова поморщился он.
– Об остальных делах поговорим потом. Отдельно, – Паша отвернулся, стараясь не встречаться с ним взглядом.
– Вона оно как! – понимающе посмотрел на него Сидор. – Что? Так плохо, что и говорить не хочешь? – попытался он всё же порасспросить Пашку.
– Узнаешь, – тяжело вздохнул Пашка. Поднявшись он направился в дальний конец двора, где его ушкуйники так и продолжали о чём-то между собой весело балагурить.
Видно было что он совсем не настроен на разговор.
Проводив его взглядом, Сидор задумался. Сильно ему не понравились царящие в среде ушкуйников настроения. Хоть и доносился из дальнего угла двора их смех, но чувствовалось какое-то невидимое глазу напряжение, мрачной тучей лежащей у ребят на плечах и явно тщательно скрываемое ото всех.
По счастью, больше ждать не пришлось. Следом за Пашкой, во дворе появились и все остальные. И буквально через полчаса они все уже сидели в в гостиной за длинным столом Совета, как его обычно обзывали Сидор с профессором.
К удивлению Сидора, с Маней и Корнеем рядом за столом пристроились и все три ящера, представляющие городские ящеровые кланы.
– А эти то, что здесь делают? – безмерно удивлённый Сидор недоумённо уставился на Маню и, переведя взгляд на Корнея, решил всё же смягчить невольную грубость вопроса.
– Так, всё же, что здесь делают представители ящеров, – сердито посмотрел он уже непосредственно на самих рептилий. Видеть ящеров здесь у себя дома он совсем не ожидал. Да ещё всех троих разом.
– Ящеры здесь решают свои проблемы, всех здесь присутствующих непосредственно касающиеся, – сердито огрызнулся Ли Дуг, бросив на Сидора недовольный взгляд. – Пока ты болел, нас тут серьёзно прижали. И надо бы решать, как дальше быть, чтоб подобное не повторилось, – недовольно буркнул он.
– Успокойся! – одёрнула Ли Дуга Маня, бросив на него недовольный взгляд. И повернувшись к Сидору сердито заметила.
– Они здесь потому, что накопившиеся за это время вопросы нас всех непосредственно касаются. И потому, что без них мы бы с очистными и дноуглубительными работами не справились.
– И потому что, пока ты болел, мы договорились на равное участие всех вовлечённых в это дело.
– Я был против, – перебил её профессор, бросив внимательный, косой взгляд на Сидора.
Недоумённо подняв бровь, Маши настороженно, с лёгким удивлением покосилась на профессора. Его реплика ей сразу не понравилась. Видать до этого тот так резко свою позицию не определял.
Обведя всех присутствующих внимательным взглядом, она несколько долгих, томительных минут нервно барабанила пальцами по столу. С задумчивым видом почесав кончик своего изящного носа, она решительно начала разговор, перед тем снова бросив на профессора непонимающий, настороженный взгляд:
– Итак, господа, я вкратце сформулирую все текущие процессы, что привели нас всех сегодня сюда.
– Первое и самое главное. С углублением дна реки и глубоководным каналом через портовый залив к реке нас, грубо выражаясь, бортанули, – мрачно уточнила она, виновато посмотрев на Сидора. – Только что, буквально пару часов назад, в Городском Совете закончилось заседание Совета на котором окончательно решено, что таможенный сбор, на который мы все так рассчитывали, очищая и углубляя залив и реку, из-за которого, собственно, всё это и затеяли, мы потеряли. Из всего торгового мыта нам достанется лишь сотая часть.
– Это наша конечная определённая доля. Сотая! Наша, – подчеркнула она. – Всего!
– Ни ящеров, ни ушкуйников Паши в этой доле вообще нет, несмотря на то что они принимали самое активное и непосредственное участие в работах на реке.
– А без ящеров, без их помощи в создании новых, мощных воротов так вообще это дело вряд ли бы провернули. Тем не менее и их в конечном итоге бортанули. Даже не заплатили за предоставленные кузнецам чертежи.
– "Понятно теперь присутствие здесь и ящеров, и Пашки, – вяло подумал Сидор. – Никому не понравится что ты вкалывал, вкалывал, а тебя послали нах".
– Правда, это не мешает нам распорядиться своей долей по собственному разумению, – уточнила Маша. – То есть, просто поделить нашу долю на троих, какая бы там малая честь каждому не доставалась. По крайней мере так будет справедливо.
– Принимается? – обвела она всех внимательным взглядом. – Возражений нет, – довольно кивнула она головой.
– А можно предысторию поподробнее? – поинтересовался у неё Сидор, равнодушно перебивая её, и отвлекая от грустных мыслей. – Я же ничего, как оказывается не знаю.
– Вкратце, – вступил в разговор ящер Ван. – Пока ты болел, мы углубили канал по дну залива до глубин в пять метров. И в обход существующего общего длинного пути, которым все пользовались, по другой широкой, но мелководной протоке пробили себе по кратчайшему расстоянию персональный пяти метровой глубины канал до основного русла Каменки.
– После чего до всех сразу дошло чем им это грозит и к нам тут же присоединились городские власти, и абсолютно все городские кланы. Они проявили себя на работах по углублению своей части залива, расширению и углублению нашего, а теперь уже общего канала от залива до основного русла Каменки и самого русла реки от устья и вплоть до этого пресловутого канала.
– То есть дальше мы уже работали все вместе.
– И надо честно признать, что без них, без их мощной поддержки и людьми, и техникой, теми же воротами, лебёдками, цепями и металлическими сетями, и деньгами, мы бы за такой короткий срок, всего лишь за полторы недели, никак не уложились бы, – недовольно поморщился Ван. – Хотя, как ты понимаешь, нам то и спешить особо было не надо. Но! – с сожалением развёл он руками. – Деваться некуда, пришлось соглашаться на их помощь. Особенно после того, как они выдвинули из городских казарм городскую стражу и угрожая вооружённым вмешательством принудили нас на совместные работы на реке.
– Ого! – брови Сидора уверенно полезли вверх.
– Теперь везде по реке и по протоке глубины до двенадцати метров.
– Как ты и говорил, – ящер бросил на Сидора внимательный, подозрительный взгляд. Похоже, умная рептилия явно подозревала что дело там не только в глубинах на реке. – Теперь и большие торговые лодьи могут спокойно подходить прямо к стенам города. Всё как и планировалось.
– Остался недоделанной лишь ваша, северная часть залива, но работы ведутся.
– Прочухали, чем это им грозит, – заметил мрачно профессор. – Вот тут же и вмешались. Чуть дело до вооружённой стычки не дошло.
– Думаю, то, что не дошло, заслуга наших новых кольчуг, в которые мы переодели ушкуйников и часть Корнеевских егерей. Кого к тому времени успели, – тихо заметил Паша, неожиданно подав голос из своего излюбленного тёмного угла в дальнем конце землянки.
– Да, – покосился на него профессор, недовольный тем, что его снова перебили, но, тем не менее, согласно кивнув головой. – Я тоже так полагаю, что главную роль в мирном разрешении конфликта сыграли новые брони, слава о которых уже широко распространилась по городу. Ну и, безусловно, поддержка ящеров, пригрозивших городским властям выставить против города три легиона ящеров, если спор по реке не будет решён по справедливости.
– Видать именно за это их и бортанули с процентом по мытному сбору.
– Чего? Каких три легиона? – Сидор недоумённо повернулся к ящерам. – Где же вы их наберёте, целых три легиона? У вас же всего бойцов будет не более пары тысяч. Ну, ещё молодняка, сколько то можно собрать, сотни две, три, четыре. Ну, никак уж не тридцать тысяч бойцов. Ну а с учётом отколовшихся и оставшихся на землях у Подгорного князя, так и половины этого не наскребёте.
– Ты же сам говорил, сотни три, четыре – не более.
– Но ведь они то об этом не знают, – широко раскрыл свою ужасающую пасть Ли Дуг, насмешливо ухмыляясь. – Три клана – соответственно, три легиона, – довольно ощерил он свой с ужасающими зубами рот.
– И они проглотили вашу пустую угрозу? – нешуточно потрясённый Сидор неверяще уставился на него. – Вот так просто взяли, и проглотили?
– Не просто, – поморщился Ван. Переглянувшись с остальными ящерами, он неохотно добавил. – В этот момент из-за чего-то у городских властей возник конфликт с амазонками где-то на Лонгаре, и они не захотели возиться ещё и с нами. Поэтому, практически сразу же пошли на уступки. Если это вообще можно назвать уступками, – недовольно проворчал он.
– А с чего это они вообще всполошились, – подозрительно прищурившись, настороженно спросил Сидор. – Им что, кто-то настучал, что мы углубляем реку да больших глубин? Они же совершенно не интересовались происходящим? Да ещё в самый-то разгар путины, когда у каждого клана любой человек на вес золота?
– Амазонки, с-суки, подставили, – зло выругался Корней, переглянувшись с Пашей. – Наши ребята вышли в Лонгару рыбки половить, и какая-то залётная шнява из Речной стражи вздумала поживиться за их счёт, – кивнул он на помрачневшего Пашу. Судя по его смущённому, виноватому виду сразу становилось ясно, что поживиться ребятки хотели отнюдь не рыбкой. – Ну и на полном ходу со всей дури вломились в нашу реку, следом за Пашкой.
– Ну, стража во Рвице их мимо себя спокойно то и пропустила, не торопять особо кого-лио извещать или мешать. Видать полагали, что амазонки быстренько сядут на ближайшую мель, где-нибудь через пару километров, а потом будут долго и нудно с неё сниматься. А за это время можно раз десять известить городские власти о нападении при помощи своих почтовых голубей и контрибуцию за снятие с мели с них получить.
– А не вышло!
– Амазонки возьми, да за пол дня и проскочи прямо до стен города. Вот скандал то был, – раздражённо покачал он головой. – Прилетает почтовый голубь и эти давно уже тут безобразничают.
– Если бы не станковые арбалеты, что установили на стенах прошлой зимой, неизвестно что и было бы. А так, шарахнули по ним несколько предупреждающих шаров с горящим маслом, они и побежали обратно к себе домой.
– Вот тут-то городские власти и спохватились, – мрачно закончил он.
– Понятно, – задумчиво проговорил Сидор. – И кончилось всё это тем, что мы лишились возможности брать мыто со всех глубоководных судов, входящих в нашу реку и посещающих наш город.
– Всего сотая часть, – хмуро бросила Маня. – Всё, что удалось у них отбить, так эту жалкую часть от всех таможенных сборов. Так что считай что мы в пролёте.
– Ну а что у нас выше города? – неожиданно спросил Сидор сидящую за столом мрачную компанию
– Что? – недоумённо посмотрела на него Маша. – Что выше города? – тут же повторила она вопрос, начиная невольно раздражаться на влезшего в обсуждение Сидора с совершенно не относящимися к делу вопросами. – Да успокойся ты, – раздражённо махнула она на него рукой. – Никто на твои ловы дурацкие выше по течению не покушается. Было бы на что покушаться то. Кому они нафиг нужны. Да и сама речка выше города никому нафиг не нужна. Тут речь идёт о живых деньгах, о миллионах, а ты какой-то никому не нужной замусоренной речкой интересуешься.
– Да и с рыбой, как я было весной понадеялась, ничего не вышло. Паводок прошёл, уровень воды в реке упал и все омута, все места где раньше можно было хоть что-то ловить, всё что было выше по реке – всё пропало. Всё вернулось на круги своя.
– И всё же, что с ней? – вопросительно глядя на Машу, настойчиво поинтересовался Сидор.
– Что, что, – раздражённо откликнулась Маня, недовольная тем, что её прервали. – Сплошной залом вверх по реке выше города. И стало как бы не хуже чем допреж было.
– А городские власти, видя такое дело, естественно, подтвердили все наши права на рыболовецкие ловы, как будто их кто-то об этом просил, и даже более того, дали официльное разрешение на все права по судоходству по этому участку реки. От города и до перевала.
– Нет! – в раздражении хлопнула она кулачком по столу. – Какие подлецы! У вас, говорят, нет никаких прав на мыто от судоходства до города, поскольку нет никаких с нами договоров на этот участок. А вот дальше – пожалуйста. Плавайте, сколько хотите. Вот вам и все потребные бумаги и разрешения. Делайте, мол, что хотите. Никто, мол, на это костоломное болото не претендует. Сделали в нём один проход, делайте и второй.
– Нет, какие подлецы! – Маша неожиданно откуда-то извлекла большой, свёрнутый в тугой рулон толстый пергамент и раздражённо потрясла им у всех перед носом.
– Иначе как издевательством я этот документ и не рассматриваю.
– Кстати, судя по их ехидным, насмешливым физиономиям, точно также его рассматривают и все остальные члены Совета. Как форменное издевательство.
– Видели бы вы только как теперь выглядит русло нашей реки выше города. Если ещё до Южного залива ещё более менее ничего, и то, только благодаря нашим весенним работам, то о том что там выше – я вообще лучше помолчу.
– Завал. Жуткий завал старой, гнилой древесины, сквозь который еле-еле сочится какая-то водица.
– Это они про собственную-то речку так говорят? Про Каменку что ли? – задумчиво посмотрел на неё Сидор.
– Это они так намекают на то что пробитый этой весной проход там по реке в залив опять завалило топляком после того как уровень воды в реке упал.
– Что? – мгновенно насторожилась она, заметив, что никто в комнате не разделяет её возмущения и все явно ожидающе молча смотрят на Сидора, не обращая на неё внимания.
– Ты что-то хочешь сказать? – настороженно повернулась она к Сидору, внимательно к нему присматриваясь.
– Я хочу сказать, что это не они нас, а мы их поимели, – тихо заметил Сидор, глядя на неё с каким-то шальным, весёлым недоумением. – Честно говоря, я и не ожидал, что нам с этого углубления реки хоть что-то вообще достанется. Интрига то была совсем в другом.
– Нам нужен был только собственный причал, на котором мы могли бы без больших хлопот выгружать привозимых на Пашиных лодьях лшадей. И всё! Ничего более!
– Ты же, Маша!… – Сидор с искренним восхищением смотрел на своего старого, казалось бы давно и хорошо известного товарища, который сегодня открылся с совершенно неожиданной стороны. Такого он от неё никак не ожидал. – Ты из них выбила деньги!
– Невероятно!
– Честно скажу, никак я не ожидал, что город пойдёт на то, чтобы ещё и поделиться с нами своими собственными таможенными сборами, – неверяще покачал он головой. – Видимо, действительно ожидаются достаточно серёзные таможенные сборы, раз они согласились ещё и с нами поделиться. Или…, – замялся едва заметно он. – Или мы настолько уже застращали местную верхушку, что они предпочитают бросить нам грошовый кусок, только бы не связываться лишний раз.
– Да и Маня, похоже может кого угодно заставить с нами считаться, – с уважением посмотрел он на смутившуюся от неожиданной похвалы Машу.
– Однако, основная интрига заключалась всё же не в том чтобы получить подтверждение наших прав на реку выше города по течению реки Ключевки, как бы это ни было здорово.
– Важно было хоть немного расчистить и углубить дно реки, чтобы общий уровень воды в реке и в заливе упал. Тогда бы то болото, что мы прикупили в нагрузку к нашему причалу, можно было бы приспособить под луга.
– Уровень воды и упал, как я понял с ваших слов, – усмехнулся Сидор.
– Правда, я никак не ожидал, что он упадёт так низко, как вы говорите.
– Не ожидал, что свалюсь с высокой температурой в самый разгар нашего с профессором, заговора. Но вы и без меня, я смотрю, успешно справились.
– Не так уж и успешно, – тяжело вздохнул профессор. – Хорошо ещё, что я вовремя подсунул Маше наш старый договор на эту реку, подписанный Головой и обратил её внимание чтоб она ввернула фразу о судоходстве по ней. Ну а дальше Маня сама великолепно их умыла, искренне сражаясь за наши, якобы отбираемые у нас права и привилегии. Всё-таки, незнание конечной цели сослужило в данном случае великолепную роль, – профессор с сомнением посмотрел на Машу. – Не уверен, что знай она о том что нам нужен только причал в портовом заливе города и ничего больше, стала бы она так яростно отстаивать права наши на судоходство выше по течению реки. Стала бы с такой яростью отстаивать наши права на доходы от торговли по расчищенному и углублённому руслу Каменки.
Маша, поначалу смотревшая на разговорившегося профессора с каким-то растерянным недоумением в глазах, в какой-то момент поняла, что её просто в тёмную использовали в своих целях Сидор с профессором.
Гневно сузив глаза, чуть откинувшись на спинку стула, она, как ей казалось незаметно и осторожно потянула руку к стоящей недалеко от неё кочерге, которой обычно ворошили угли в камине. Перехватив её поудобней она стала медленно и грозно подыматься со своего места с угрожающим выражением на пылающим праведным гневом лице.
– Маня! – насмешливо погрозил ей пальцем Сидор, покачав укоряюще головой. – Полож кочергу на место! Она железная! И плохо гнётся!
– Я тебе, скотина больная, счас покажу, где, точнее на ком она плохо гнётся! Решил на мне за Васяткины земли отыграться!?
– Маня, Маня, Маня, – Сидор осуждающе покачал головой даже не сдвинувшись с места под угрожающим взмахами кочерги прямо у себя перед носом. – Мы не могли так рисковать. То, что знают трое, знает весь мир. Достаточно и того, что об этом знали уже два человека, мы с профессором. Цена вопроса слишком велика, чтобы расширять круг посвящённых.
– К тому же я сам проговорился об этом Кузе с ребятами перед самой болезнью. Видать уже тогда был неадекватен. Так что жульство наше чуть не провалилось.
– Это всё? – хмуро спросила Маша. – Или ещё что-то есть чего я не знаю?
– Про старый порт я помолчу, потому что сам пока не знаю что с ним делать.
– Если только чистить потихоньку от всякого мусора. И тут нам городские власти уже не помешают, поскольку вся та территория официально наша.
Ван Гур Бер, до того молча сидевший за столом и практически никак не реагировавший на развернувшиеся вокруг стола баталию, неожиданно для всех тихо постучал когтем по стоящему перед ним графину с водой, привлекая к себе внимание, и спокойно, не повышая голоса, поинтересовался:
– Ну так и о чём всё-таки идёт речь? – Ван, мягким движением руки остановил всё ещё гневно размахивающую кочергой Маню и, внимательно глядя на Сидора, ещё раз переспросил: – Так всё-таки, в чём здесь дело? Поподробнее о реке. Что ещё за права на судоходство? О чём речь?
Сидор медленно развернулся в его сторону. Появившуюся у него в голове мысль, как только он увидел их в своём доме и услышал почему и зачем они пришли, надо было бы реализовать. Но аккуратно, чтоб не спугнуть.
Судя по той роли, которую они сыграли в деле с портом, их следовало всячески припрягать к своим делам. С ними дела у компании явно шли веселее. Вот и выходило теперь, что их следовало привязать к себе толстым карабельным канатом, а не фиговым листком зиц-председательства.
И самый верный способ для того был – помахать у них перед носом фиговым листком с золотым шелестом.
– Дело в планируемом транспортном коридоре, – спокойно и флегматично, как будто Маня только что не размахивала у него перед носом кочергой, ответил ему Сидор, своим тихим, усталым голосом мгновенно добившись мёртвой тишины в землянке.
О том что речь там идёт не только, и не столько о расчистке русла и создании транспортного коридора по реке, Сидор решил пока никого не информировать. Итак на сегодняшний день оказалось слишком много излишне информированных лиц. Следовало кое-что и попридержать в загашнике. Тем более что и с профессором появившиеся у него мысли он пока ещё толком не обговаривал.
– Расчистив русло Каменки от топляка и перекатов, мы обеспечим судоходное движение по реке мелкосидящих судов, типа Пашиного ушкуя, плоскодонных, а то и более глубоко сидящих барж, – Сидор задумчиво почесал кончик носа. – Тогда мы сможем обеспечить речную торговлю сразу со всем южным Приморьем, исключая длинный, много тысячекилометровый объездной путь по Лонгаре отсюда до устья и далее по морю. И, главное, исключая военный контроль со стороны амазонок этого пути.
– Практически, – задумался он, ненадолго прервавшись, – нам не хватает хороших, точных карт. Были бы, я бы вам точно сказал насколько это более короткий путь для того, кто хочет попасть из бассейна верховьев реки Лонгары, то есть из нашей местности и практически из срединных земель Амазонии, фактически в самый центр Приморского края. Уж для амазонок, так это вообще, чуть ли не самый короткий путь к морю. Даже для них это может быть выгодно. Или наоборот, – задумался он, – именно для них это крайне и невыгодно.
– Надо только оформить комфортность данного пути, и дело в шляпе. Дальше – собирай только денежки на транзите.
– Мы фактически сидим на аналоге чего-то вроде Великого Шёлкового Пути на Земле. Или на Пути из Варяг в Греки, – Сидор внимательно посмотрел на молчаливо внимающим ему товарищей. Интересна была первая реакция каждого.
– Ох, и горазд же ты врать, Сидор, – со вздохом нарушила ошарашенное молчание Маша. – Великий Шёлковый Путь этого мира! Путь из Варяг в Греки! Бред! – с тоскливым сожалением посмотрела она на свои судорожно сжатые в замок руки. – Да кто сюда попрётся, в эту нашу Тьму Таракань! Кому мы нужны? Великий Торговый Путь должен быть в первую очередь безопасен для купца, а потом уж удобен для него, а не наоборот. Вот, когда здесь будет легко и безопасно путешествовать и по нашей реке, и по Лонгаре, и дальше на волок в Империю, то тогда да, я с тобой соглашусь. А пока на реке свирепствуют амазонки, пираты, дворянство и прочие всякие разные, – Маша сердито покосилась на сидящего с невозмутимым видом Пашу, – которые грабя все проходящие суда без разбора… Ни о каком Великом Торговом Пути не может идти и речи, – Маня грустно посмотрела на собравшихся. – Тишь да гладь, да спокойствие – вот двигатель торговли. И ничего более, – отрицательно покачала она головой.
На какое-то время в комнате установилась оглушительная тишина, нарушаемая только треском фитиля в лампах, подвешенных к потолку, да свистом живущих за стенкой жучков, чем-то напоминающих земных сверчков.
Молча, не нарушая установившегося молчания, со своего места встал Паша и, не говоря никому ни слова, подошёл к остывшей уже печи. Молча открыв заслонку, он поворошил слабо тлеющие угли и, ни слова не говоря, подкинул в печку пару поленьев из кучи, сваленной возле поддувала.
– Есть хоть какая-нибудь карта, чтобы можно было посмотреть на этот ваш путь и хоть как-то прикинуть открывающиеся перспективы? – вопросительно посмотрел он на Сидора и, переведя взгляд на профессора, негромко добавил. – Ну хоть что-то, что может дать хоть общее представление о предлагаемом деле.
– Ну зачем же что-то, – улыбнулся профессор, глядя на измазанное в саже лицо атамана, безуспешно пытающегося разжечь уже практически погасшую топку.
– Есть карта, – профессор поднялся со своего места и направился к большим, кожаным тубусам, вертикально стоящим в углу комнаты. – Я тут, по просьбе Сидора, специально сделал её, как раз для подобного разговора. Так сказать, свёл воедино все сведения, полученные нами на данный момент по этому проекту.
– И вот какая открывается интересная перспектива, – медленно, со значением проговорил он, развёртывая на столе рулон.
Раскатав рулон свёрнутой кожи, профессор прижал углы открывшейся карты кусками каких-то мелких камней, поднятых тут же, прямо из-под стола и, по-видимому, заранее для этой цели заготовленными. Отойдя обратно в угол к свёрнутым рулонам, он взял стоящую там же большую бензиновую лампу, неспешно зажёг её и вернувшись вместе с ней обратно к столу, продолжил:
– Вот, смотрите, – ткнул он неизвестно откуда появившейся у него в руках тоненькой лучинкой в середину карты, – здесь мы, здесь они….
Следующие два часа, вместе с дающим краткие разъяснения по отдельным вопросам Сидором, профессор елозил полуобгоревшей лучинкой по карте, поясняя собравшимся все нанесённые на ней знаки и уточнял предлагаемую программу действий.
– Так что, как видите, – подытожил он свой двухчасовой доклад. – Река эта, в наших планах играет большую роль.
– Значит, как я понял, – склонившийся над картой Паша, поднял голову и посмотрел на профессора внимательным, долгим взглядом, – если мы расчистим русло реки хотя бы до глубин два с половиной, три метра, то мы сможем отобрать у караванщиков все заказы на доставку? То есть мы их разорим и по миру пустим?
– Да они нас удавят как только мы начнём что-либо копать, – раздражённо бросил он.
– Как только туда сунемся, да, – согласно кивнул головой Сидор. – Если ограничимся проходом только до Южного залива – то нет.
– Ну-ну, – хмуро буркнул Паша, сердито покосившись на него.
– Ладно! – профессор хлопнул ладонью по столу. – Заканчиваем сегодняшние посиделки и принимаем окончательное решение. Одобряем наш с Сидором план, или…?
– Ну-у, профессор, – покачал головой Ли Дуг. – Что значит, принимаем мы его, или нет? Да мы его уже приняли! И, как оказалось уже и реализовываем. И более того, – снова ощерил он свои зубы в жуткой улыбке. – Оказалось, что он нам уже приносит первые доходы, если за таковые считать возможность получать часть таможенных сборов по реке. Так что, – широко развёл он свои мощные лапы, – вопрос решён. По крайней мере, его первый этап, если за таковой можно считать очистку русла реки до города? – вопросительно взглянул он на Сидора и, заметив согласный кивок, закончил. – Ну а раз так, то можно и закругляться.
– Сидору давно пора закругляться, – недовольно проворчал из своего угла Паша. – Следует немедленно разобраться с лошадьми, пока не стало окончательно поздно.
– Насколько я помню, нас там неплохой куш ждёт. Так что я не понимаю, чего мы тянем?
– Сидор выздоровел. И ничто не мешает ему поторопиться с подготовкой поездки за лошадьми. Река давно уже вскрылась, даже половодье давно прошло. Скоро и путина закончится. А он здесь в городе застрял и с какой-то ерундой возится, – недовольно проворчал он. – С сенокосами заболоченными, с пристанью.
– Больше тянуть с отправкой категорически нельзя. Время уходит и можно упустить сезон. А это какие же деньги!
– Согласен, – одобрительно кивнул головой профессор. – Тем более что оттуда, от нашего барона недавно получены вести. И теперь совершенно ясно, что без Сидора там на месте никак не обойтись. К сожалению, более лёгкий путь с шантажом нынешнего герцога не прошёл. Твёрдый малый оказался, проще говоря – кремень.
Профессор, обвёл всех присутствующих безнадёжным взглядом и с сожалением развёл руками в разные стороны, показывая всю пустоту затраченных усилий.
Последствия… *
То, что друзья от него что-то скрывают и не всё говорят, Сидор понял сразу, ещё когда он после прошлого совещания попытался выяснить как идут у них дела со строительством их собственного торгового причала. И то что там на месте что-то идёт не так он уже ни минуты не сомневался, судя по той настойчивости, с которой Маня железным тоном отводила в сторону все разговоры по этой теме.
Не выдержав в конце концов недоговоренностей, Сидор как-то утром в лоб спросил об этом профессора. На что и получил соответствующий прямой ответ. Тоже в лоб!
Если выкинуть из него все матерные слова, которые тот вставил в небольшое предложение, то суть его сводилась к следующему.
– Ж…па полная!
И это была бы самая мягкая формулировка всего того, что он наговорил Сидору на его вполне невинный вопрос.
Кончилось всё тем, что Сидор, чувствуя что уже достаточно поправился и его уже не шатает от малейшего ветерка, решительно настоял на том, чтобы ему дали возможность взглянуть на месте хоть одним глазком.
В сопровождающие ему набился атаман, как знающего проблему что называется изнутри. Поскольку с того дня как Сидор заболел, он практически один руководил строительством их торгового причала в заливе, не вылезал из водолазного костюма и по ходу разбирался со всеми возникающими проблемами.
Поэтому, заскочив рано с утра за Сидором, он погрузил ещё довольно слабого и быстро устающего Сидора в банковскую коляску Маши на мягких рессорах, в которой бы его не растрясло, и они вдвоём направились в старый речной порт, к своему новому причалу.
