Текст книги "Omniphobia (СИ)"
Автор книги: A.maUS
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
Я поглядел на Роуз, ёжившуюся на моих руках. Ей этот дождь явно тоже был не по нраву, и потому я сорвался с места. Нужно было найти хоть какой-то навес – даже пиджак на моих плечах начинал медленно оплавляться, и я всеми силами старался не думать, что с нами станет, если дождь зарядит во всю силу, из редких капель превратившись в ливень. Стараясь держаться золотой нити – ей, к счастью, всё было нипочём (по крайней мере пока) – я бежал дальше.
Когда первые капли начали неприятно жечь руки и лицо, а Роуз пришлось укрыть заметно облезшей полой пиджака, сквозь белёсую дымку наконец-то начали проглядываться очертания приземистого, но широкого здания. Судя по тому, что мы всё ещё блуждали по кладбищу, это был склеп. Мысль о том, чтобы войти туда, не пугала меня так, как раньше. Нить Джейка вела именно туда.
Дождь и правда в конце концов перешёл в ливень, но, к счастью, я успел забежать под козырёк крыши до того, как капли начали всерьёз прожигать кожу. Обошлось только слабым зудом. Но пиджак был безвозвратно потерян. Я снял с плеч покрытый проплешинами и отверстиями кусок ткани и достал из одного из карманов серые глаза. Они смотрели всё так же неотрывно и жутко, но я старался не сосредотачиваться на них. Дверь, которая вела внутрь склепа, интересовала меня куда больше.
Не медля ни минуты, я навалился на увесистые дубовые створки плечом, начав толкать их. Благо дверь открывалась внутрь. Заржавевшие петли поддались только со второго раза – раздался сводящий зубы звук камня, трущегося о другой камень, и створки раздвинулись, неохотно впуская нас внутрь. Но стоило только достаточно широко раскрыть дверь, как в лицо мне и Роуз прямо из темноты склепа понеслась куча каких-то летающих маленьких тварей.
От неожиданности я вскрикнул и зажмурился, только чудом не отступая назад под окончательно разъедавший всё вокруг ливень. Я прижал Лалонд к себе, чтобы попытаться защитить младшую сестру моей лучшей подруги от опасности. Мозг лихорадочно выдавал идеи – одна бредовее другой – что это могут быть за твари и насколько они могут быть опасны. Но затем поток прекратился, причём так же резко, как и начался.
За спиной раздалось противное шипение. Что бы это ни было, попав под дождь, оно теперь бесследно исчезало. Я открыл глаза и, приглядевшись, смог, наконец, понять, что это было – одна из этих «крылатых тварей» села мне на грудь с правой стороны, и я опустил взгляд на подрагивающее крыльями насекомое, не собиравшееся, кажется, улетать вслед за собратьями и потому позволившее рассмотреть себя поближе.
Это был мотылёк. Кажется, один из бражников. Коричневый и невзрачный, с крупным тельцем. Я заметил необычный узор на спинке бражника и вздрогнул – тот был очень похож на человеческий череп.
Недолго думая, я смахнул мотылька с плеча в приступе непонятного, суеверного опасения. Сорвавшись с места, тот полетел вслед за собратьями под убийственный ливень. И упал замертво, стоило первым каплям настичь хрупкие крылья.
Бражники все лежали там, на разлагающейся траве – пали жертвами кислотного дождя. Что они делали внутри склепа, осталось загадкой, но хоть не были опасны – и на том спасибо.
Я переглянулся с Роуз, устроившейся у меня в руках. Мы развернулись и, наконец, зашли внутрь тёмного мавзолея.
Тут было душно – совсем не так, как снаружи – темно и пахло пылью. Чего и следовало ожидать от утробы склепа. Я попытался оглядеться, но было очень тяжело что-то понять в полумраке, освещаемом только сумеречным светом с улицы. Его еле хватало, чтобы осветить дыру в земле, оказавшейся всего в паре метров от меня, да пару ступеней, ведущих вглубь.
Я приблизился к дыре в полу. На меня дохнуло сыростью и холодом, и от этого по спине побежали мурашки. Я смутно помнил, что буквально несколько минут (жизней?) назад я не раздумывая рванулся в точно такой же сырой, тёмный проход с бесконечной лестницей, и ничем хорошим это не кончилось. А если копнуть ещё глубже и вспомнить вдобавок сон, где мы с Джейком искали руки куклы, то в моей ситуации лестницы были истинным злом.
«Тебя ведь предупреждали о лестницах. Тебе говорили, пёс».
Я хмыкнул, оценивая шутку. Роуз вопросительно мяукнула, поднимая на меня все четыре глаза.
Жаль, что мне нечего кинуть внутрь, чтобы понять, насколько она глубокая, – я посмотрел на кошку в ответ. – И не видно ни черта. Был бы тут хоть какой фонарь…
Фонарь по волшебному зову, конечно, не появился. Зато что-то коротко звякнуло где-то справа. Я дёрнулся – там на пьедестале стоял, словно музейный экспонат, виновник всех моих бед: деревянный идол, вырезанный из старой деревяшки. Та самая «кукла», которую я всё это время так упрямо собирал.
Я узнал это пузатое, словно у младенца, тело, непропорционально большую голову с впалыми глазницами, скалящую на меня белёсые острые зубы, коротенькие узловатые ручки и ножки, прикреплённые на положенные места. Она стояла недвижимая на расстоянии чуть дальше вытянутой руки и казалась просто дешёвой декорацией, но никак не олицетворением той Твари, что была главным дирижёром этого места.
Карман брюк начало неприятно жечь – там лежала пара глаз, и я, как опытный кукольник, знал, что нужно сделать. Чтобы завершить куклу, оставался последний штрих.
Эту «куклу» нельзя ни сжечь, ни утопить. Она пережила не один пожар, выжила на грёбаном «Титанике» и сейчас стояла передо мной и будто приглашала: «Заверши меня – и тогда победишь».
И идиотом был бы я, если бы поддался на этот внутренний порыв.
В этом мире куклы были живыми. В этом мире – сумасшедшем, но всё равно обладающем своей логикой – всё было связано. И если всё вокруг говорит, что ты должен вставить глаза в куклу, то вариант был один: ни за что в жизни делать этого ты не должен.
Неотрывно смотря на деревянного божка, я медленно опустил Роуз на пол. А затем достал глаза из кармана. Они болезненно жгли пальцы подобно двум уголькам, но я терпел.
Так хочешь, чтобы я вернул тебе глаза? – мой голос было не узнать. Сухой и скрипучий после долгого молчания, он, казалось, сливался с шумом дождя за толстыми каменными стенами. – Ну так возьми их.
И я швырнул два стеклянных кругляшка за открытую дверь, под непрекращающийся кислотный ливень. Раздалось мерзкое шипение, а затем – истошный крик.
Кукла нервно задёргалась, её затрясло. Нарисованные клыки разжались, и из них начал вырываться рёв хуже того, что издавала Кошка – уши мгновенно заложило. Маленькие ручки и ножки неестественно заломило, и идол рухнул с пьедестала, медленно растворяясь вслед за глазами. Чёрные рёбра выломало наружу, и внутри куклы булькало и копошилось что-то тошнотно-чёрное склизкое и живое. Всё ещё живое, мать твою!
Весь склеп затрясло. Роуз выгнула спину и закричала – простым мяуканьем это назвать было нельзя. Я схватил её под мышку, уже мало думая о том, правильно ли я держу животное, и опрометью бросился вниз в дыру, перемахивая через ступени. Ведь именно туда вела золотая нить. Именно там был Джейк. А смотреть, что станет в итоге с деревянной Тварью, мне не хотелось. Игра ещё не была окончена. Игра только лишь по-настоящему началась. И мне, наконец, вернули джойстик.
Бежали мы недолго – мои привыкшие к темноте глаза начали различать очертания предметов. Где-то там внизу тускло горело что-то рыжеватое. Может, факелы. А ещё там, на дне, доносилось гулкое тиканье. По сторонам краем глаза я видел всполохи, и они мешали. Я огляделся и вздрогнул – это всё я уже видел. Не в таких масштабах, но видел.
Тысячи нитей – разных цветов, слабо мерцающих и ярких, старых, потрёпанных и совсем новых, ещё трепещущих. Вместе они составляли один большой, несимметричный причудливый узор, и я, наконец, всё понял. Как понимаешь устройство механизма, стоит снять защитные панели и заглянуть внутрь.
Кусочек этого механизма я видел ещё тогда – в Галерее. Каждая нить – свой уникальный, неповторимый кошмар. Ты бежишь по ней, пока не доходишь до конца, и нить обрывается. Некоторые нити были переплетены, некоторые пересекались, одна могла перетекать в другую. Но всё и правда было связано. Двигалось в чётком, ни на что не похожем ритме как механизм. Даже скорее, как живое существо. И все эти нити тянулись вниз. Туда, куда я стремился.
Ошеломлённый открывшимся зрелищем, я не заметил, как остановился, протянув руку к ближайшей нити в порыве её потрогать. Понять изнутри, как всё устроено. Роуз предостерегающе замяукала, цепляясь за мою рубашку когтями, и я, вздрогнув и одёрнув руку, направился дальше.
Ты права, тут нельзя останавливаться.
Не по своей нити – она теперь всецело была лишь моей, я это чувствовал – а по нити Джейка я спускался всё ниже и ниже. Готовый увидеть всё, что угодно. Но ошибавшийся в своих предположениях.
Внизу меня ждал трон. Даже не из человеческих костей или ещё чего-то настолько ужасного – просто дорогое, покрытое позолотой кресло с красным бархатом. А на нём, положив руки на подлокотники, восседал Джейк, низко склонив голову себе на грудь. Казалось, он был в полной отключке. К рукам и ногам его были подвязаны лески.
Ты тоже это видишь? – я опустил взгляд на свои руки, обращаясь к лежавшей на них Роуз, но кошки уже не было. В моих ладонях была только спокойно пульсировавшая рыжая нить – душа девушки.
Значит, здесь её силы заканчивались. Жаль – придётся действовать одному. Я неуверенно выпустил нить из рук, и она пропала, медленно растворившись в воздухе.
Тем временем, одна из лесок дёрнулась, и призрак резким, неестественным движением поднял голову. Открыл всё ещё мертвые, стеклянные глаза и уставился на меня. Вторая леска дёрнулась, и он протянул вперёд руку всё тем же рваным, неестественным образом. Губы его разомкнулись, словно у куклы чревовещателя, и послышался задавленный, хриплый голос, в котором было очень сложно узнать голос Инглиша:
Задай мне один вопрос.
Как её победить? – спросил я.
Одна леска дрогнула. Затем натянулась и лопнула с пронзительным звоном, и я почувствовал, как золотая нить, что вела меня сюда, начала наполняться силой. Джейк молчал, но его взгляд лишь на пару мгновений, но стал осмысленным.
Как её победить? – повторил я – уже намного громче.
Кто бы сейчас ни пытался сдержать Инглиша, получалось у него плохо. Вторая леска лопнула вслед за первой. Джейк теперь держал голову сам и слабо улыбался.
Джейк, как её убить? – я знал, что там внутри он боролся. Чувствовал это сквозь золотую нить, что передавала мне чужой бешеный пульс.
От звука своего имени призрак дёрнулся всем телом. Рывком встал на ноги, и в нос мне вдруг ударил запах гари.
Что?..
За спиной Джейка заклубился дым. По лескам вверх он побежал под потолок – туда, где всё это время прятался создатель этого механизма для самых изощрённых пыток.
В переплетении пульсирующих нитей Она напоминала огромного уродливого паука с четырьмя узловатыми, костлявыми лапками. Нити собирались где-то на её спине, сливаясь в один сероватый запутанный клубок, напоминавший гангрену или горб. Всё её тело было слеплено из чёрной, склизкой темноты, и лишь на голове спереди белела треснутая фарфоровая маска, оскалившая длинные как сабли острые клыки, под которыми была ненасытная дыра, заменявшая Твари рот.
Теперь, когда глаз нет, Её сожрёт огонь. Твоя задача просто привлечь Её внимание, всё остальное я сделаю сам, – голос Джейка теперь звучал как прежде.
Но где нам достать огонь?! – в этом зале были лишь шестерни, еле закрывавшие пустоту, сквозь которую протягивались нити. Ни фонарей, ни факелов, ни костра нигде не было.
Инглиш же вдруг ухмыльнулся и развёл руки в стороны. Их тотчас охватило яркое, живое пламя.
Он всегда при мне, друг мой.
Почуяв жар, Тварь пронзительно зашипела и, перебирая своими долговязыми конечностями, отползла глубже во тьму прочь от призрака. На меня она пока не нападала, явно понимая, что под защитой духа-хранителя уничтожить меня не сможет. Но я уже придумал, как раздразнить её и заставить всё же принять бой.
Ну куда же ты – давай потанцуем!
Крикнув это, я напрямую побежал в одну из прорех среди множества тёмных шестерёнок, которые заменяли в зале стены и пол, и уверенно протянул руку в черноту за ними. Нащупал чужой напуганный пульс и крепко ухватился за нить. Не хотелось, конечно, вновь использовать это своё умение, но другого выхода я не видел. Уверенным, быстрым движением я рванул нить на себя, отрывая чужую душу от спины Твари. Лишая её силы. Затем схватил сразу несколько других нитей в пригоршню и вновь дёрнул.
Она утробно зарычала, а клубок на склизкой спине начал часто пульсировать. Тварь поняла, что я намерен сделать. И вот теперь Она была в бешенстве.
Подобно локомотиву, сошедшему с рельс, она всем своим телом понеслась на меня, раскрыв пасть и выпятив наружу клыки. Я успел отскочить в последнюю секунду, на ходу цепляя и обрывая столько нитей, до скольких смог дотянуться. Всё моё внимание теперь было приковано к чужим молниеносным, как у змеи, движениям. И это было взаимно – Тварь тоже смотрела только на меня.
Она махала длинными руками, пытаясь прихлопнуть меня, словно назойливую мошкару, но я был быстрее и проворнее. Не видя, что творится вокруг, я водил её кругами по идущему ходуном от тяжёлых ударов и шагов залу, по пути продолжая цеплять нити, освобождать тех, кто уже слишком долго томился под гнётом собственных страхов. Тварь лишь больше свирепела от этого, но потому лишь больше ошибалась в своих ударах, облегчая мне задачу.
В нашей погоне ни я, ни Она не заметили, как всё ещё пульсирующий клубок нитей вдруг охватило пламя. Тварь пронзительно завизжала, начав панически крутиться и вертеться. Я попытался отскочить подальше, но тяжелая лапища напуганного демона всё же зацепила меня, отбросив в сторону. Сквозь марево дыма и жара я не без труда заметил на Её спине человеческий силуэт.
Пока всё внимание было сосредоточенно на мне, Джейк смог забраться на спину существа и поджечь её. Но вместе с рёвом Твари я услышал и истошный крик своего друга. Теперь не только руки – всё его тело было охвачено пламенем, и он горел подобно брошенному в камин полену.
Джейк! – я поднялся на ноги.
Не смей! – надрывно рявкнул он. – Беги прочь отсюда! Живи!
Но думать о том, куда бежать, мне не пришлось.
Демон бился в приступе агонии, разбивая всё вокруг себя. Ослеплённый болью, он без разбора размахивал когтистыми лапами по всем сторонам. И шестерни в полу не выдержали таких ударов. С громким треском реальность разошлась по швам прямо под моими ногами, и, не удержавшись, я рухнул вниз.
Каким-то образом меня вышвырнуло не просто за пределы Зала. Казалось, что меня выбросили прочь из самого пространства. Я растерянно смотрел на кривую дыру света, которая мучительно медленно отдалялась от меня, переливаясь нервным оранжевым светом пламени, и только это позволило мне понять, что я не завис в пустоте, а именно падал, хотя я не слышал свиста ветра, да и по ощущениям я, скорее, медленно тонул в толще воды.
Что-то ласково тронуло левую щёку, и через мгновение в сторону всё отдаляющейся дыры мимо меня полетел горящий бражник. Он летел очень медленно – я мог разглядеть каждый взмах его крыльев. Время растянулось, замедлив свой ход.
Все отголоски сражения, что всё продолжалось там – на той стороне светящейся дыры – медленно угасали. Рыжее марево сменилось спокойным белым светом, принимавшим в свои объятья уставших мотыльков. И я наблюдал за ними, за взмахами их тёмных крыльев. Видел у каждого из них на спинке узор, похожий на череп, и вдруг подумал, что, наверное, это души, переставшие, наконец, быть нитями внутри механизма, стали свободными и лёгкими, как бабочка.
И я был такой же. Свободный и лёгкий в своём падении. Потому что мы победили.
От этой мысли вдруг стало так спокойно, что я непривычно широко улыбнулся и прикрыл глаза, наслаждаясь медленным, мягким спуском. Все звуки окончательно угасли, оставив меня в звенящей тишине.
А затем кто-то вдалеке назвал моё имя…
«Дирк?»
Noli timere (лат.) – Не бойся.
Комментарий к XVIII. Noli timere
Всех с прошедшим 413! Совершенно внезапно, совсем как Хасси, мы вновь взялись за эту работу!
Глава переписывалась раз семь, и каждый раз в неё то добавлялось новое, то убиралось старое.
Творческий "затык" – дело тяжёлое, но мы смогли из него выбраться и теперь можем с радостью сказать, что история уже почти окончена!
Спасибо всем тем, кто всё это время ждал и надеялся – ваша поддержка помогала нам не забрасывать работу окончательно!
========== XIX. Epilogus. ==========
17 декабря 2012 года. День… Последний.
Если он не проснётся в ближайшее время, то придётся вызывать скорую…
Слова становились всё чётче, будто из моих ушей вытаскивали вату. Медленно и неохотно я возвращался в сознание, чувствуя, как всё ноет и затекло. Будто я лежал в кровати целую вечность.
Казалось, что я вешу тысячу тонн, потому отказался от идеи дёрнуться или двинуться, а лишь внимательно слушал голос, что становился всё громче. Это был голос, которого я всё это время ждал.
Рокси, сходи за телефоном – кажется, я его на тумбе оставил.
Пап? – мой зов звучал тихо и как-то по-дурацки жалобно, но ничего лучше в тот момент выдавить я из себя не мог. С огромным усилием разлепил глаза, внутренне молясь, чтобы мне не померещилось.
На меня смотрели взволнованно. На Боссе не было очков, и сейчас я понял, как же дико Дейв был на него похож. Спросонья я бы даже не сразу отличил, если бы не голос.
Его тёплая рука опустилась на мой взмокший лоб, и это было самое реальное прикосновение за всю ту вечность, что я пребывал во снах.
Я здесь, Дирк. Всё хорошо, – такие простые, но сказанные уверенным тоном слова заставили огромную глыбу рухнуть с моих плеч. Я выдохнул, наконец, полностью возвращаясь в реальность.
Хей, Босс, – сипло, но уже намного бодрее отозвался я. Даже выдавил некое подобие ухмылки.
В ответ отец облегчённо выдохнул и в несвойственной ему манере потрепал меня по волосам. Противиться я не стал – не было сил.
Ну ты нас и напугал…
Я пойду за водой! – где-то на заднем фоне мелькнул темноволосый силуэт. Скорее всего, это была Джейн.
Неужели это всё? Я дома? Верилось с трудом.
Я чуть приподнялся на локтях, и папа помог мне сесть. Я смотрел на него и будто бы впервые видел. Он казался мне каким-то постаревшим – хотя, может, просто был измотан дорогой. Судя по его одежде, он буквально недавно прилетел – всё ещё был в рубашке и галстуке, пусть и без пиджака. Я смутно вспомнил, что до того, как лёг спать (боже, казалось это было уже вечность назад), он написал смс, что уже в самолёте.
Можно глупый вопрос?
М? – он приподнял брови, смотря на меня.
Какое сегодня число?
Семнадцатое, понедельник, – Босс поднял что-то на уровень моих глаз. – А теперь можно задать глупый вопрос мне?
В руках его была пачка со снотворным. Там не хватало нескольких таблеток. До меня не сразу дошло, откуда они здесь, но затем быстро пришло осознание.
Босс, всё совершенно не так, как выглядит.
Ты точно уверен? – с лёгким нажимом в голосе переспросил он, и я взглянул прямо в его глаза.
Помнится, раньше я бы не нашёл в себе сил так сделать. Не потому, что боялся отца, а потому, что просто не мог. Но теперь, казалось, мне были по плечу и не такие подвиги.
Я бы не оставил тебя одного – это было бы по-свински. Меня мучали кошмары, поэтому и пил их, и не все одним разом, – не сказать, что я соврал…
Босс такого ответа не ожидал. Посмотрел на меня долгим, напряжённым взглядом, а затем в дверях раздался радостный крик.
ДИРК! – мне на шею налетела Рокси, отправляя меня обратно в горизонтальное положение. Начала что-то радостно верещать прямо мне на ухо – я еле с нею справился. Джейн подошла чуть позже – с выражением нескрываемого облегчения на лице – и принесла обещанный стакан воды.
От них троих я узнал, что пролежал в кровати чуть ли не сутки, проспав всё воскресенье, и, если бы не попытки отца дозвониться в квартиру, то меня никто бы и не хватился. В итоге Босс открыл дверь своим ключом, увидел меня и пачку снотворного, обзвонил моих подруг, чтобы узнать подробности, они примчались, и до того, как все трое окончательно ударились в панику, я пришёл в сознание.
Не очень помню, как смог их успокоить, но помню, как захотел улизнуть от этой тревожащейся троицы и потому направился в душ. Чтобы «привести мысли в порядок».
Именно там под тёплой водой до меня вдруг окончательно дошло:
Я проснулся. Всё кончилось.
Меня больше никто не пытается убить. Неупокоенные души меня не преследуют. В квартире тепло, светло и даже свежо. Сквозь плеск воды я слышал разговоры отца с девчонками и какой-то приглушённый шум – кажется, они что-то готовили.
Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне необходимо было дважды, а лучше – трижды проверить, закончилась ли эта история. И в голову приходил только один вариант.
Вздохнув, я выключил воду и приоткрыл дверь душевой.
Джейк? – негромко, чтобы меня не услышали, позвал я и затаил дыхание.
В ответ – лишь тишина.
Несколько томительных секунд прошли в полном безмолвии. Никто не появился ни с потолка, ни из другой комнаты. Я позвал ещё раз – с тем же успехом.
Значит, его больше нет? Инглиш победил?
Я нервно улыбнулся и вновь закрыл дверь душевой.
Ну конечно победил – иначе бы меня здесь не было. Всё кончено.
Больше не будет никаких похождений по странным мирам, являющимся воплощением чужих страхов. Не будет никаких смертей. Я больше не буду видеть мертвецов.
Больше не увижу Дейва – даже как призрака. Не увижу Роуз – даже в виде кошки. Больше не увижу Джейка – этого парня из далёкого прошлого, который до самого конца не желал сдаваться и помогал как мог, вселяя в меня надежду на лучший исход.
Потому что всё закончилось. И жизнь вернулась на круги своя...
Ноги подкосило, и я опёрся спиной о стенку душевой. Медленно скатился вниз, смотря куда-то перед собой мутным взглядом, а в голове заевшей пластинкой крутилась фраза «всё закончено».
Я накрыл лицо руками, чувствуя, как по щекам против воли текут слёзы.
Всё то, что я сдерживал, накатило одной волной. Хотелось рыдать в голос, но я так и не смог выдавить из себя ни звука – они застревали где-то в горле, поэтому я просто трясся в беззвучных всхлипах. Не было сил даже просто включить воду, чтобы разбить давящую на меня тишину.
Когда я привёл себя в порядок и вернулся в свою комнату, на уже застеленной кровати лежали рваные нити и шестерёнки – остатки ловца снов, который мне когда-то подарила Рокси. Рядом, окружённая осколками, лежала Бейзил.
Я аккуратно взял разбитую куклу в руки. Те же белые волосы, бледное личико, то же чёрно-зелёное платье... Но теперь кукла больше не ухмылялась. Её губы просто были сомкнуты в нейтральном выражении, как и у многих ей подобных. И глаза больше не были серыми – они были голубыми, и в них не было той неестественной оживлённости. Твари больше не было – теперь в моих руках была просто сломанная шарнирная кукла.
Я аккуратно поправил белые волосы, смотря на расколотое лицо. Желания починить её у меня не было, но и выбросить рука не поднималась. Мы с этой девочкой многое пережили, большую часть истории оставаясь просто жертвами и безвольными свидетелями творившегося кошмара. И никаких обид я на неё не держал – в конце концов, куклы ведь могут только наблюдать, верно?..
Я положил Бейзил обратно на кровать и направился на кухню, откуда уже пахло чем-то вкусным. Девочки настойчиво пытались нас с Боссом накормить, отказываясь от предложений о заказе пиццы.
Сев за стол, я выдохнул и не стал спорить ни с одной из них. Окинул ещё раз взглядом всех троих – тех близких, которых не убило потусторонним проклятьем. Смотрел на живую улыбку Рокси, вслушивался в смех Джейн. Заново учился понимать полутона в словах отца. А в мыслях решил, что самым правильным в моём случае будет сделать именно так, как просил меня Джейк: продолжать жить.
Просто.
Жить.
Epilogus (лат.) – эпилог
========== XX. Post scriptum. ==========
10 октября 2017 года.
Дорогой дневник, ты, чёрт возьми, не поверишь.
Я сам не верю в то, что вновь пишу в эту тетрадку – в последний раз в руках держал её невыносимо давно.
Думал – выплесну все воспоминания на бумагу, затем сожгу к чёртовой матери и забуду как (ха-ха) страшный сон. Однако окончательно порвать с прошлым так и не решился – в отцовском доме на полке над когда-то бывшей моей кроватью так и стоят эти «памятные сувениры» из того времени: разбитая кукла и старая тетрадь.
Разве что сны про это всё сниться перестали. А потом жизнь пошла своим чередом, и память сама поспешила стереть то, что случилось уже, казалось, не совсем со мной. Я редко вспоминал о тех снах. Столько воды утекло… Вот я и расслабился, вроде, и точку уже поставил.
Но нет. Призраки прошлого всё ещё преследуют меня. Потому и снова пишу сюда, надеясь, что вся эта история – не бред сумасшедшего.
Но ближе к делу.
Сегодня в колледже в кафетерии ко мне подошёл такой же, как и я, новенький. Не мудрено: первый курс магистратуры, много новых лиц, и самое время заводить знакомства. Признаться, я к этим самым «знакомствам» не особо стремился, но они нашли меня сами. И всё было бы до банального просто, если бы тогда в кафетерии ко мне за стол не подсел… Джейк.
Я не мог обознаться: те же черты лица, глаза, даже манера речи была похожей. Разве что не пестрела таким изобилием архаизмов, как у призрака, но нет-нет да проскальзывало. Убежать прочь куда подальше от знакомого незнакомца мне помешал ступор, а видение тем временем вполне уверенно опустилось за противоположный мне конец стола, намереваясь общаться.
Когда он представился, мне стало совсем плохо. Даже имя было почти тем же: Джейкоб Харли.
Но ты можешь звать меня просто Джейк, – и эта широкая, искренняя улыбка. Я бы её ни с какой не спутал.
Сказать, что я был в шоке, – это ничего не сказать. Меня всего трясло крупной дрожью, и я благодарил небеса за то, что на лице были тёмные очки: они хотя бы частично скрывали напряжение. Джейк же его будто не замечал, продолжая говорить уже на какие-то личные темы.
Он был с параллельного курса, тоже магистрант. Хотел подружиться, так как никого здесь не знал. А я смотрел на него и вспоминал слова из моих безумных снов. Слова того гризера (как там его звали?):
«Мы живём на этой земле не одну жизнь».
Но кто же знал, что мне подкинут шанс встретить Инглиша ещё раз. Правда, под другой фамилией и совершенно живого: из крови и плоти. Вряд ли даже подозревающего, как много всего нас двоих связывает.
И... к доли собственного удивления, я согласился дружить и общаться. Представился, пожал руку, но узнавания или даже намёка на нечто такое не увидел.
Вот так и получилось. Теперь мы частенько пересекаемся на лекциях, а ещё Джейк взял привычку обедать вместе со мной в кафетерии. Каждый раз я мысленно напоминаю себе, что он – не призрак из викторианской эпохи, но иногда чудится, что где-то там в глубине зелёных глаз есть что-то знакомое. Что-то (точнее, кто-то), что помнит меня и наши злоключения. И… кажется, я пропадаю в них…
8 августа 2017 года.
И вот снова я здесь пишу. В этот раз не псо своей инициативе. Просто кое-кто очень просил, чтобы я записал сегодняшний день именно в этот дневник. Сказал, что так «история будет целостнее». Будто это какой-то роман, а не просто горячечный бред шестнадцатилетнего напуганного мальчишки.
Хотя, признаться, я даже сейчас иногда думаю, что этот «мальчишка» никуда не делся, а просто очень хорошо притворяется взрослым… По-другому нашу выходку я объяснить не могу.
Всё началось с той моей октябрьской записи. После неё я решил перечитать всю историю от начала и до конца. Поймал себя на мысли, что теперь это всё видится лишь полуразмытыми образами, но всё же забрал тетрадь из отцовского дома. Мне нужно было напоминание о том, что мой нынешний приятель – совершенно точно не призрак из прошлого. И, как и всегда – и ровно как я и предугадывал, когда только начинал вести здесь записи, сработал Чёртов Закон Мёрфи: этот авантюрист отыскал мой дневник и с интересом его прочитал.
Что смешно – он поверил всему, что тут написано, и начал расспрашивать меня об этих снах. Потому что, как он признавался, после смерти своей кузины Джейд (она, как потом оказалось, умерла в то же время, что происходили события этой истории, при очень странных обстоятельствах) его тоже мучали подобные кошмары. Правда, он их почти не помнил и, наверное, это было его счастьем. Я нехотя признался, что данная история, несмотря ни на что, является правдой. Даже фотографии склеенной Бейзил прислал, когда был у Босса на Рождество. А этот умник взял да и предложил отыскать могилу того – призрачного – Джейка.
Честно говоря, я даже не надеялся, что смогу это сделать. Ведь сколько времени миновало со дня фактической смерти Инглиша? Не год, не два и даже не десять. Но спустя несколько месяцев мы действительно нашли его могилу. Харли перерыл, наверное, все британские справочники, но обнаружил место, где были захоронены люди того времени и сословия – в восточной части Хайгейтского кладбища в пригороде Лондона. И я понял, что с ума сойду, если не увижу надгробие с именем Инглиша своими глазами. Это было бы самым лучшим доказательством того, что вся эта история что угодно, но не выдумка.
Мы чудом раздобыли два билета в Англию и направились туда после того, как сдали все экзамены. Оказавшись в Лондоне, лишь слегка перевели дух и почти сразу направились на кладбище. Благо вход туда в большинстве своём свободен – в том числе и для полоумных туристов вроде нас с Харли. И в конце концов мы нашли эту проклятую могилу…
Признаться, у меня мурашки по коже бегали, когда я прочёл имя на заросшем надгробии. Я не был я готов к этой встрече, как ни храбрился. Будто снова попал в сон – даже пришлось посмотреть в экран телефона, как в зеркало, чтобы убедить себя, что я бодрствую. Конечно, шрама на левой брови не было, пусть во снах он присутствует постоянно – до сих пор. Иногда даже причиняет жгучую боль, от которой я всегда просыпаюсь, какой бы жуткий кошмар мне ни снился.
Могила была рядом с высоким и очень старым деревом. Тем самым дубом, который я видел во снах. Правда, теперь дуб был уже совсем засохшим – я мог только представлять, сколько ему было веков.
Джейк стоял рядом в оцепенении. Видимо, не думал, что история, которую я написал, настолько правдива. Хорошо, что хоть часть с фотографией на надгробии полностью выцвела и густо заросла – а то ему бы точно стало плохо. А затем Харли взял меня за руку, и мы долго так простояли в тишине.
Эй, Джейк, – мой голос разбил долго молчание. Я не смотрел на Харли, но краем глаза заметил, что он повернул ко мне голову. – Спасибо тебе. За всё, – я не мог точно сказать, к кому из них двоих обращался. Но мой спутник меня понял. Мягко улыбнулся в ответ, крепче сжав мою ладонь:
