Текст книги "Созидая на краю рая (СИ)"

Автор книги: АlshBetta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц)

– Нет, это как ты здесь оказалась? – растеряно спрашивает он, разводя руки в непонимающем жесте.

– Мой сын…Тони… – я до сих пор не верю, что мой бывший любимый человек стоит передо мной прямо сейчас, в синей хирургической форме.

Я помню Джейкоба совсем другим: с длинными чёрными волосами, живыми карими глазами под стеклами очков, в меру спортивного телосложения…

Сейчас же передо мной стоит высокий, накаченный, с короткой стрижкой и без очков человек, который напоминает скорее профессионального боксера, чем детского кардиологического врача.

Откуда в нём такая перемена?

– Твой сын? – не веря, переспрашивает мужчина.

Нахожу в себе скрытые силы, но их хватает лишь для того, чтобы кивнуть.

Боль заглушает всё моё естество, заставляя сердце бешено стучать, а кровь отливать от лица.

– У тебя есть сын? Ты замужем?

–Нет...сын твой…

И после этой фразы понимаю, что происходит. Всё становится на свои места. В моей голове что-то щёлкает, отчего страдания тут же отступают на второй план, скрываемые жгучей ненавистью.

Наконец-то он здесь, рядом со мной, и я могу сделать с ним всё что угодно, сказать всё, что захочу, потому что он бросил нас!

Он бросил меня и Тони!

Я ненавижу его!

– Скотина! – ору я, набрасываясь на него так неожиданно, что он даже не успевает остановить меня. – Зачем ты здесь? Ненавижу тебя! Ненавижу!

– Белла! – он безуспешно пытается отбиться от моей атаки, пока я, позволяя жгучим слезам, течь по щекам, пытаюсь посильнее ударить его.

– Я убью тебя, слышишь?! За то, что ты оставил нас! За то, что лишил моего сына полной семьи! Я убью тебя, ублюдок!

– Белла, возьми себя в руки! – ему, наконец, удаётся обезвредить меня, сжав мои запястья за спиной.

– Ты сбежал… – почти беззвучно шепчу я, не зная, что ещё сказать. – Ты бросил нас…

– Я никого не бросал, Белла, – хрипло отвечает он, и его хватка слегка ослабевает, когда он подводит меня к одному из диванчиков, стоящих в комнате, и усаживает на него.

– Ты сама выгнала меня, помнишь? – тихо спрашивает он, подавая мне стакан воды.

Демонстративно отворачиваюсь и усиленно моргаю, будто Джейкоб – иллюзия, и её можно развеять.

Суровая реальность показывает мне своё превосходство, когда Блэк всё ещё рядом со мной.

– Ты дал мне денег на аборт! Ты хотел, чтобы я убила нашего сына! – перевожу на него полубезумный взгляд, желая увидеть хоть что-то в его глазах, способное облегчить мою боль.

Вижу то, что хочу – раскаяние. Только вот есть ли в нём смысл после содеянного?

– Беллз, – произносит он, и в моей душе всё замирает. Так называл меня только он. Эту кличку придумал он.

«Беллз, я люблю тебя!», «Беллз, я хочу тебя!», «Беллз, с днём рождения, любимая!».

Воспоминания так больно вспороли душу, что мне становится совсем плохо. Отталкиваю его рукой, пробуя встать с дивана, но тут же падаю обратно, теряя равновесие.

–Ты как? – испугано, зовёт он, успевая подхватить меня прежде, чем я поцеловалась бы с полом. – Как себя чувствуешь?

– Прекрасно, – пресным голосом отвечаю я, пребывая в прострации. От этой боли нужно просто отгородиться – у меня, кажется, получилось, только вот вместе с тем я отгородилась и от всего остального…

– Послушай меня, Белла, я должен столько всего сказать тебе…

– Не имеет смысла, – тихо шепчу я, переводя на него рассеянный взгляд. – Ты уже всё сделал. Больше от тебя ничего не требуется…

– Белла, Энтони, и правда, мой сын? Ты не соврала мне?

– Зачем мне тебе врать?

– Скажи мне правду! Иначе всё будет ещё хуже!

– Хуже некуда, – выдыхаю я, и крепко держась за спинку дивана, поднимаюсь, чтобы уйти.

Но не тут-то было.

Сильная смуглая рука останавливает меня.

– Я не пущу тебя никуда в таком состоянии! – уверенно проговаривает Джейк.

– Нет, пустишь, – я вырываю руку, но не рассчитываю траекторию и больно ударяюсь костяшками пальцев о бетонную стену. – Мне нужно идти.

– Куда ты пойдёшь? – спрашивает Джейк, не решаясь подойти ко мне, но и дверь отпирать не собирается.

– Мне нужен свежий воздух, иначе я вырублюсь. Выпусти меня! – теперь в моём голосе мольба. Мольба к Джейкобу. Надеюсь, он поймёт, если это, вообще, он, а не игра моего больного воображения.

Мне просто больно, плохо и страшно. Всё что я чувствую – это бесконечные страдания, причинённые этим человеком.

Как мне уйти от него?

– Не делай глупостей, прошу тебя, – беря меня за плечи и поворачивая к себе, просит Джейкоб. – Мы поговорим вечером. Я позвоню тебе!

– Ты не знаешь моего номера… – бросаю я, полностью уверенная, что до меня ему не добраться.

Напрасно.

– В твоём личном деле есть. Я найду, – в его голосе уверенность и настойчивость. Мне ничего не остаётся, как покорно кивнуть, в надежде, что он выпустит меня отсюда.

Едва деревянная дверь открывается, как я выбегаю из комнаты отдыха и мчусь по коридору к выходу. Уворачиваюсь от медсестёр, смотрящих на меня с неодобрением, когда замечаю Эленику, стоящую около палаты Тони.

– Белла? – видя моё раскрасневшееся лицо и опухшие глаза, зовёт она.

– Я приеду позже! – бросаю я на ходу, пробегая мимо. Она удивлённо смотрит мне вслед, пока, выбежав на улицу, я не останавливаюсь, чтобы перевести дыхание.

Ловлю такси, сажусь в него, и называю адрес отеля.

Пока такси мчится по трассе, я беспрерывно рыдаю на заднем сиденье.

Слёзы унять не удаётся.

– Ничего не получится, извините! – слышу виноватый голос водителя, возвращающего мне мои деньги. Смотрю на него с непониманием.

– Пробка… –на ломаном английском отвечает он, и я, переводя взгляд на лобовое стекло, вижу, что перед нами стоит три ряда машин. – Вы пешком через парк быстрее доберётесь, – советует он, и, кивая, я выхожу из машины и бреду к входу в парк.

Идёт дождь. Почти ливень.

Он в три счёта мочит мою одежду, уже орошённую слезами.

Мне всё равно.

Я иду, чёрт знает куда, в чужом городе.

Беспощадный ветер хлещет мне в лицо, слёзы текут с небывалой скоростью, а в груди нестерпимо болит от встречи с Джейкобом.

Нет, он лишний.

Только не он!

Прошу тебя, Господи!

Внезапно мой телефон начинает вибрировать. Достаю сумочку, вспоминая про пропущенный вызов, но на экране и так появляется знакомый номер.

Чёрт, только этого не хватало!

Замираю перед мокрой скамейкой, и сажусь на неё, пытаясь собраться.

Телефон всё звонит, а я никак не могу унять слёзы. Решаю, что лучше ответить хоть как-нибудь, чем снова проигнорировать звонок Каллена.

– Белла? – зовут на том конце телефона, и я чувствую, как приятное тепло, несмотря на внешний погодный холод, разливается по телу. Почему мне так важен этот голос? Почему от него мне становится чуть легче? От облегчения, прозвучавшего в нём?

– Эдвард, – ответно говорю я, давясь слезами.

– Что происходит? Где ты? – видимо, ему хорошо слышен стук дождевых капель, да и мои всхлипы о многом говорят.

– Не знаю… – окидывая взглядом парк, одновременно стирая руками слёзы со щёк. Жаль, что я не успеваю этого сделать, когда новая солёная влага накатывает на них. Судорожные всхлипы продолжают вырываться из груди.

– Эдвард, забери меня! – хнычу, словно маленькая девочка, не отдавая себе отчёт о том, что говорю. – Пожалуйста!

– Белла, я в Америке, – взволновано говорит он, пытаясь вернуть меня в чувство. – Какого чёрта, ты сбежала?

– Забери меня… – повторяю я тихим шёпотом, ни обращая внимание на его предыдущие слова и попытки привести меня в нормальное состояние.

– Откуда тебя забрать? – неожиданно спрашивает он, сильно волнуясь. Сама не понимаю почему, но мне хочется увидеть его здесь, тут же, и прикоснуться к нему…

– Парк, – вижу деревья вокруг и говорю свою единственную догадку.

– Какой парк? – он теряет терпение.

– Я не знаю! – удручённо вскрикиваю я, подавляя очередной всхлип. – Ну, пожалуйста, забери меня!

– Белла, – слышу его внезапную нерешительность и взволнованность. – Скажи мне, где ты?

Похоже, он решил попробовать что-то узнать у меня другим путём.

Он ласков со мной! Он действительно способен быть нежным и заботливым! Господи, ну, почему же я не могу сказать, где нахожусь?

– Я здесь раньше не была… – выдыхаю я, чувствуя, как гудит от напряжения и пережитого голова, и как слабеет рука, так неистово сжимающая телефон.

– Не отключайся, хорошо? – мягко просит он.

– Хорошо… – удивлённая переменами в его поведении, обескураженная внезапным появлением Джейкоба, да ещё и почувствовавшая теплоту от того, что говорю с Калленом, я понимаю, как теряю остатки реальности.

Начинает клонить в сон.

Я мужественно борюсь с ним, пытаясь выиграть битву с тяжёлыми веками.

– Будь там, где находишься сейчас. Эмметт заберёт тебя! – сообщает он через пару минут молчания.

От перспективы снова встретиться со здоровяком мне не по себе. Чувствую необъяснимое, глупое и эгоистичное желание, чтобы здесь был именно Каллен. Не подумав, воспалённое от боли сознание уже не способно на такую роскошь, выпаливаю в ответ фразу:

– Я хочу, чтобы здесь был ты! Не Эмметт!

– Я в США! –почти грубо повторяет он, и я замираю. Новая стрела пронзает сердце, потому что этот голос – единственный, который мне сейчас нужен – отвергает меня. Он же был нежен минуту назад…и снова тиран.

– А я в Гамбурге… – рассеянно говорю я, убирая взмокшие пряди со лба. – Прощай, Эдвард!

И отключаюсь, нажимая «отбой».

========== Глава 28 – Поговорим по-другому?.. ==========

Нахожусь на грани сна и реальности – сама пока не могу понять к чему ближе. Отчётливо вижу картинку из недалёкого прошлого: иду через парк, сквозь дождь и грязь, бог знает куда. Мне обидно и больно. За себя, за Тони.

Я думаю попеременно то об Эдварде, отказавшемся приехать, то о Джейкобе, который не признаёт свою вину. Чем больше я о них обоих думаю, тем тяжелее на сердце.

С обоими этими мужчинами неотрывно связан мой сын. Нет, он не сын Джейкоба, он только мой. Мой маленький мальчик. Я же так люблю его…

Потом картинка в голове сменяется – я уже пробираюсь сквозь колючие кусты, когда кто-то резко хватает меня сзади за руки. Останавливает.

Я кричу и распахиваю глаза.

Моему взору предстаёт тот самый номер в отеле, в котором я и остановилась по наказу Эдварда, и откуда сбежала совсем недавно к Энтони. Не могу понять, почему я здесь – я же только что была в парке…

Внезапно чувствую странную теплоту. Человеческую.

Не веря своим ощущения, поворачиваю голову и задерживаю дыхание – рядом со мной лежит Эдвард Каллен.

Да-да, это действительно он, а не моя примитивная фантазия: точёные скулы, прямой нос, идеально вылепленный подбородок и выделенные красным контуром губы – он прекрасен.

Его рука обвилась вокруг моей талии, прижимая к телу, а лицо находится так близко от моей шеи, что я ощущаю его дыхание на коже.

Под одеялом я чувствую его ногу на своей, и от этого мне становится жарче.

Пытаюсь восстановить в голове картину произошедшего, но у меня не состыковываются факты: разве Эдвард не сказал, что не приедет, что он в США? Если это так, то как он оказался здесь, со мной?

А может, мне всё приснилось? Парк, Тони, Джейкоб?

Нет, исключено, такое присниться не может…

Постепенно мои мысли собираются в кучку и извещают меня о том, что нужно сходить в туалет.

Желание до невозможности глупое и банальное, тем более сейчас, когда у меня такие провалы в памяти, но я прекрасно понимаю, что оно требует немедленного исполнения.

И всё же всё во мне разделяется на два лагеря, две противоположных стремления:

Первое – уйти в туалет. Второе – остаться у Эдварда под боком, наслаждаясь его теплом.

С горечью должна признать, что побеждает первое, и мне приходится уступить.

Аккуратно, боясь потревожить мужчину, выпутываюсь из его рук и сажусь на кровать.

Видимо, я долго спала, потому что голова слегка кружится.

Секунды три прихожу в себя, но этого хватает Эдварду для пробуждения – слышу его вздох облегчения.

– Привет, – робко шепчу я, не поворачивая головы.

– Привет, – отвечает он, и я слышу, как прогибается матрас, когда он садится.

– Не хочешь меня видеть? – спрашивает он.

Осторожно оборачиваюсь и натыкаюсь на внимательный изумрудный взгляд.

– Хочу, – шепчу я, любуясь этим идеальным лицом.

– Иди сюда, – зовёт он, гостеприимно раскрывая объятья. Удержаться мне стоит ценой невероятных усилий. Неужели он и вправду сделал это?

– Мне нужно в туалет, – бормочу я, и, вздыхая, иду в ванную, больше не оборачиваясь.

В зеркале передо мной предстаёт слишком бледная, с опухшими от слёз веками и едва розоватыми губами девушка.

Не сразу понимаю, что это я.

Смотрю на себя в зеркало, будто впервые, забывая даже про нужду. Отчётливо вижу красные полосы, невпопад расположенные на коже лица, видимо, поцарапали ветки кустов.

Оглядываю шею, и только затем замечаю, что на мне пижама. Серебристая, шёлковая, приятно ласкающая кожу.

Щёки заливает румянец, когда я представляю, в каком состоянии я была, когда меня переодевали.

Кое-как пригладив локоны рукой, завершаю то, зачем пришла, вдыхаю полной грудью и возвращаюсь в комнату.

Эдвард по-прежнему сидит на кровати. Замечаю, что на нём нет ничего, кроме пижамных штанов – отлично, он-то переоделся сам…

Мне кажется, что статуя бога Адониса выглядит куда хуже, чем это создание передо мной. В моей постели.

Смущённо сажусь на краешек кровати, не зная, что говорить и думать.

– Все ещё не хочешь ко мне присоединиться? – удивлённо спрашивает он. Я рассеянно киваю на его предложение и забираюсь на кровать, навстречу его объятьям.

Он довольно осторожно и мягко притягивает меня к себе.

Кроме наслаждения я ничего не испытываю.

Господи, как мне не хватало нежности…

Вот уж не думала, что получу это от Эдварда.

– Скажи мне, Белла Мейсен, – зовёт он, в то время как его пальцы поглаживают мои локоны. Он ведёт себя так необычно, что я практически обескуражена и ничего, помимо желания прильнуть к нему ещё ближе, не испытываю. Впрочем, этим я и занимаюсь.

– Что сказать?

– Почему ты никогда не делаешь, как велено? Откуда это непослушание?

– Извини… – больше ничего на ум не приходит. А что ещё я могу сказать?

Боже, почему боль и ненависть к этому человеку испарились во мне? Почему я рада его присутствию здесь, почему я хочу, чтобы он остался, чтобы был со мной?..

Наверное, я действительно потеряла рассудок.

– Ты хоть понимаешь, что натворила? – голос звучит у самого моего уха. От его тёплого дыхания я вздрагиваю. – Ещё один подобный случай, Белла, и ты сведёшь меня в могилу.

Что?

– О чём ты? – пытаюсь поднять голову, чтобы увидеть его лицо, но он не позволяет мне, крепко держа плечи руками и по-прежнему обнимая меня.

– Ты заставила меня волноваться, – будто признаваясь в чём-то постыдном, произносит он. Его голос тише, и я чувствую, как напряжены мышцы рук, обнимающие меня.

– Ты волновался? За меня? – это его утверждение выбивает почву у меня из-под ног. Чувство, которое зародилось во мне после той нежной ночи, восстают с новой силой и заливают меня волнами счастья.

Откуда эта дикая радость от его слов?

Неужели он для меня, и вправду, что-то значит?

Похоже, что ответ «Да».

– Считаешь, что это невозможно для меня? – насмехаясь, спрашивает он, но за напускной усмешкой проступает горечь. Неужели ему больно?

«Белла, не фантазируй!» – шепчет моё подсознание.

– Нет-нет, – исправляюсь почти без заминки и рада этому. – Конечно, возможно. Только вот…

–Что? – похоже, он удивлён моим ответом и заинтересован в дальнейшем разговоре.

– Я думала, что безразлична тебе…

– Ещё одно заблуждение, мисс Мейсен, – ухмыляется он и неожиданно зарывается носом мне в волосы. Мой судорожный вздох заставляет его рассмеяться.

– В чём дело?

– Ты говоришь правду? – тихо спрашиваю я, и его смех мигом исчезает, а на его место приходит серьёзность.

– Да, Белла, – кратко отвечает он и вздыхает. – Иначе, почему я здесь?

– Ты прилетел сюда из Штатов ради меня?

– Да… – его голос не громче шёпота. Он говорит это так, будто это самое сокровенное, что есть в его жизни.

У меня на душе теплеет. Боль куда-то испаряется.

– Спасибо, – также тихо отвечаю я и сама обнимаю его руками, до этого неподвижно лежащими на простынях.

Моя реакция его обескураживает, и он замирает.

Пожалуйста, не делай больше так, – просит он каким-то странным, почти детским голосом. Не знаю откуда во мне просыпается сочувствие к этому человеку.

Ты вправду так волновался?

Он кивает, а потом кое-что добавляет:

Если бы с тобой что-то случилось…

Я в порядке, – выдавливаю улыбку, крепче обнимая его. Сомневаюсь что для этого человека вообще кто-нибудь и когда-нибудь делал что-то просто так. Он реагирует на мои объятья настороженно и робко. Будто бы ещё секунда, и всажу ему в спину нож.

От внезапно пришедших мыслей грустно улыбаюсь, и глажу пальцами кожу на его плечах, постепенно переходя на спину.

Он ведет себя максимально тихо. Почти не дышит.

А я все вожу ладонью по его спине, надеясь успокоить. Он должен поверить что я его не обижу. Должен…

Все нормально? – нерешительно интересуюсь я.

Да…– в его голосе какая-то мирская тоска, вместе с тайной радостью, впрочем – Просто меня никто ТАК не обнимал.

Мое сердце судорожно сжимается, а руки крепче прижимают к обладателю этого чудного тела.

Я буду, – шепчу ему на ухо, опуская голову на мускулистое бледное плечо.

Он рассеяно кивает.

Времени проходит не слишком много. Мы сидим, думая каждый о своем, как он прерывает воцарившееся молчание:

– Пойдём, позавтракаем, а потом нам предстоит серьёзный разговор, – мягко расцепляя мои руки, говорит он. Я неохотно соглашаюсь.

Разговор? О чём?

Чёрт, наверное, о моём побеге…

– Что-то не вижу радости, мисс Мейсен, – ухмыляется он. Очередной скачок его настроения настораживает меня. – Вы не голодны?

– Не очень, – пожимаю плечами в знак безразличия.

– Что же, тогда могу предложить другой способ насыщения, для утоления другого голода.

Он делает акцент на слове «другой», и это заставляет меня почувствовать странное напряжение, бегущее по телу. Оно даже притупляет то подозрение, что Каллен прячется от меня, надевая очередную маску.

Теперь-то я уверенна, что он носит маски.

«Меня никто не обнимал ТАК…» – похоже все мои прежние догадки верны, и я в нем не ошиблась. Тут действительно все намного глубже, чем кажется.

С трудом соображаю, что Эдвард хватает мою руку и закидывает себе на шею, чтобы потом вжаться губами в мои.

От него пахнет чистыми простынями и Эдвардом – моим любимым запахом. Почему-то – не знаю почему – желание ураганом проходится по моему телу.

От неожиданности я замираю, и мужчина ослабляет напор.

– Ну, так что, Белла, завтрак или я? – хрипло спрашивает он между поцелуями.

– Ты, – едва слышно отвечаю я, боясь признаваться самой себе, что мне хочется продолжения. Хочется того, что ещё два дня назад я люто ненавидела.

– Сначала завтрак, – Эдвард усмехается и отстраняется, оставляя меня в разобранном состоянии.

Кто нашел меня? – ловлю его за руку, возвращая обратно на кровать.

Эммет, – хмурится Каллен – В парке. Ближе к ночи.

За тот звонок, Эдвард, прости… – начинаю лепетать я, но он останавливает меня, прикладывая палец к моим губам.

Это все не важно. Главное сейчас ты здесь, и жива-здорова. Так что пошли завтракать.

Выдавливаю улыбку, и пытаюсь понять, как человек – этот удивительный бронзоволосый человек, к котором я явно не равнодушна – мог измениться так быстро.

А может, это просто придуманный мной образ?

Я сижу за журнальным столиком, сервированным разнообразной едой. Здесь есть всё, что только можно пожелать. Похоже, Эдвард предоставляет мне выбор.

– Чем ты обычно завтракаешь? – спрашивает он, намазывая ломтик белого хлеба сливочным маслом.

Теряюсь от вопроса и лихорадочно соображаю, что бы ответить. Это ведь наш первый совместный завтрак, и я волнуюсь.

Наконец решаю сказать правду:

– Хлопья, мюсли…

Он хмурится.

А из нормальной еды?

Пожимаю плечами, робко улыбаясь. Он молча смотрит на меня несколько секунд, а потом все же произносит:

Здесь у тебя есть из чего выбирать, Белла. Ешь всё, что нравится.

Щедрый жест с его стороны.

Ну ладно, пусть будет так, как ему хочется.

Разглядываю содержимое серебряных подносов: здесь и традиционные немецкие блюда, и фрукты, и свежая выпечка. Похоже, сервис отеля действительно достоин Эдварда, не зря ведь мы именно здесь.

– Нужно кормить тебя чаще, – мягко замечает он с нехарактерной для него улыбкой, наблюдая за тем, как я быстро съедаю мягкую вафлю под шоколадным соусом.

– Очень вкусно, – ответно улыбаюсь я.– Спасибо.

– Не я готовил.

– Знаю.

Через некоторое время мы заканчиваем с содержимым тарелок, и, отодвигая свою, мужчина вздыхает. Я допиваю кофе, поглядывая на него с непониманием.

Время пришло. Время для разговора. Чёрт, я не готова.

– Полагаю, нам стоит поговорить… – начинает он, слегка растеряно.

Выгибаю бровь – растерянность и Эдвард доселе были несовместимыми вещами.

– Начнём, думаю, с самого сложного, – он волнуется. Бледные пальцы сжимают край стола – он считает, что этот жест остаётся без моего внимания. Напрасно. – Зачем ты сбежала?

Отставляю кофе в сторону, чтобы не подавиться. Опускаю взгляд – что мне ему сказать?

– Хочешь, чтобы я сам догадался? – раздражённо спрашивает мужчина, но затем замолкает и снова делает глубокий вдох, видимо, чтобы успокоиться.

Я молчу. Молчу, потому что другого выхода из положения не вижу.

– Ты хотела убежать от меня? – в голосе проскальзывает недовольство и горечь.

– Это невозможно, – грустно усмехаюсь в ответ. – Ты сам так говорил.

Но ты бы… – он в нерешительности замолкает, но лишь на пару секунд – Хотела этого?

Если честно, я не знаю, – грустная улыбка появляется на моем лице – Когда ты…

Когда я? – он ждет от меня продолжения, и я вынуждена договорить до конца.

Когда ты относишься ко мне по-человечески, мне приятно находится рядом с тобой. Но чаще ты ведешь себя со мной пренебрежительно…

Ну вот, я это сказала. Что дальше?

Ты права, с этим нужно что-то делать, – неожиданно соглашается он.

И что ты сделаешь?.. – осторожно интересуюсь я.

Постараюсь контролировать себя, – он глубоко вздыхает, а затем возвращается к главной теме нашего разговора – Получается, ты не хотела бежать от меня. Но тогда чему обязан твой побег? – Предвижу что скоро его терпение начнет таить на глазах. Даже спасительные вдохи не помогут, и поэтому стараюсь ответить честно, и как могу быстро:

– Мне нужно было навестить знакомых. Они волновались, а Эмметт не выпустил бы меня.

Каллен удивлённо взирает на меня и затихает. Видимо, обдумывает сказанное.

Через пару минут он всё же начинает говорить:

– Ты понимаешь, что могло последовать за твоей выходкой?

–Ты переживал…

– Да нет же! – он в сердцах ударяет ладонью по деревянной поверхности стола, и я вздрагиваю. – Белла, Аро мог найти тебя. Ты же была одна…

На моих глазах мирное настроение покидает его, и настоящий страх сияет в изумрудных глубоких глазах, подчеркивая всю их глубину.

Что же скрыто в закоулках его души? Что он от меня прячет?

Ему страшно? За меня?

Быть такого не может…

И всё же сердце поёт, а в душе расцветают счастливые чувства. Я нужна ему.

Чёрт, почему для меня это так важно?

– Я ведь здесь… – тихо говорю в ответ, и придаю взгляду раскаяние.

– Только чудом.

– Это чудо – ты, – ещё тише сообщаю я, и он отрывает голову от рук, на которые только что её опустил. В его взгляде скользит недоверие.

– Я должен был встретиться с Аро вчера вечером. В девять. А вместо этого я вынужден был всё бросить ещё утром и лететь сюда, потому что ты учудила здесь игру в прятки! – выговаривает мне он. Я морщусь, словно от удара.

Как ни странно, это останавливает его тираду.

–Давай по-другому, – он вздыхает и прикрывает глаза на пару секунд – для успокоения.

– Что по-другому?

– Поговорим. Ты меня боишься, а я не хочу пугать тебя. Вообще.

Сама не замечаю, как на губах появляется подобие улыбки, едва сдерживаемой радости. Боже, его слова, как бальзам на душу. Неужели он действительно не хочет пугать меня? Что побудило его на подобное решение?

– Не совсем, – мягко отвечаю я. – Ты не всегда пугаешь меня.

– Зато это всегда получатся у тебя…

– Я тебя пугаю? – чуть ли не фыркаю от подобного утверждения. Такого просто не может быть…

– Вчера…Когда ты попрощалась со мной, – он отчаянно пытается подобрать слова. Его растерянность становится для меня очередным открытием в этом закрытом от мира человеке. Закрытом от меня. И таком желанном… не в смысле секса, а в другом, более человеческом, чувственном. – Мне впервые стало…страшно за кого-то. Поэтому я и здесь.

– Правда? – не веря, спрашиваю я.

– Да, правда, – быстро отвечает Эдвард, будто такой ответ является доказательством его слабости передо мной.

И всё же некоторое время спустя он продолжает:

– Я не хочу повторения подобного. Поэтому и предлагаю попробовать по-другому…

– О чём ты? – я никак не могу понять: к чему клонит этот странный человек, ставший таким необходимым для меня в последнее время.

– Белла, я буду с тобой откровенен, но требую от тебя того же,– выдыхает он, крепче сцепив длинные бледные пальцы на поверхности стола.

Согласно киваю. Откровенность – это хорошо, если он, конечно, на это способен. Как бы я к нему не относилась, а в его чувствительных способностях я всё же сомневаюсь.

– Мы слишком мало друг о друге знаем. Думаю, тебе это не нравится. Я готов ответить на твои вопросы…

– Сколько? – неожиданно срывается у меня с губ.

– Что сколько? – удивлённо спрашивает он, не понимая.

– Сколько я могу задать вопросов?

– Что ты… – у него не хватает ни воздуха, ни слов. Он сверлит меня недовольным взглядом, который сменяется нерешительностью и горечью.

– Ладно, я заслужил, – он говорит это так тихо, что мне кажется, будто я ослышалась.

– Количество вопросов не ограничено. Можешь спросить всё, что хочешь. Я отвечу.

– И я должна буду сделать то же самое… – опускаю голову, понимая, что не смогу пойти на это. Он обязательно найдёт способ добраться до самого сокровенного, скрытого во мне.

– Нет, – такой ответ заставляет меня резко вздёрнуть голову. Он шутит?!– Ты скажешь мне только то, что считаешь нужным. Я не стану вытягивать из тебя информацию.

– Ты серьёзно?

– Я всегда серьёзен. Изабелла, пора бы Вам уже это запомнить.

– И я могу спросить всё что угодно?

– Да, – он тяжело вздыхает, но потом ободряюще смотрит на меня. На розовых губах играет робкая улыбка.

Не сразу понимаю, что на моих появляется такая же.

Мы ещё не доверяем друг другу, но, думаю, всё впереди.

Похоже, я не ошиблась в Эдварде Каллене. Наверное, с ним случилось что-то, что заставило его стать таким как он есть.

И теперь у меня есть шанс – данный им самим – узнать хоть что-нибудь.

Итак, я готова. И я знаю, что мне у него спросить…

========== Глава 29 – Кошмары – игра воображения ==========

ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ ЗА ЗАДЕРЖКУ В ПУБЛИКАЦИИ ГЛАВ.

Эта глава играет одну из главных ролей в формировании сюжета и дальнейших событий фанфика, поэтому буду рада если вы поделитесь со мной своим мнением в комментариях, дорогие читатели.

Спасибо что вы все ещё со мной.

Приятного прочтения)))

Мы по-прежнему сидим в гостиной шикарного отельного номера в Гамбурге. На столе перед нами пустые подносы, что свидетельствует о хорошем прошествии завтрака.

Если честно, я сама ещё не полностью осознала, что Эдвард позволил мне задавать ему вопросы. Причём, просто так, без правил.

– Тебе нечего спросить? – обрывает молчание он, нервно смотря на меня. Думаю, для него это действительно подвиг – он ведь мне совсем не доверяет…

– Есть, конечно, – отзываюсь я, зачаровано вглядываясь в умопомрачительное лицо этого человека.

– Тогда спрашивай! – резко отвечает он. Я послушно киваю.

– Расскажи мне о своей семье, – первая просьба, надеюсь, он не откажет.

– Я уже говорил, что у меня нет семьи.

– Ну, ведь была?– я не хочу лезть в самые дебри его сознания, но, видимо, придётся.

– Это не вопрос, – огрызается Каллен.

– Ты обещал ответить на всё, что я спрошу, причём откровенно, – Решаю напомнить ему о его же словах, дабы разговор не перерос в очередной скандал.

Он с минуту прожигает меня неприязненным взглядом, а затем резко выдыхает и соглашается. Молча. Кивком головы.

– Мой отец был сутенёром. Мать я никогда не видел, видимо, она была одной из проституток, – он отвечает не быстро и не медленно, почти спокойно, но в то же время настороженно. Он ждёт моей реакции?

Мои руки автоматически сжимаются в кулаки и ненависть прожигает душу. Ни к Эдварду, а его родителям. Вот и первая ступень на пути к разгадке…

Пытаюсь отгородиться от навалившихся чувств и глубоко вздохнув, решаю обдумать всё позже. Сейчас буду спрашивать, пока есть возможность.

– То есть у тебя было трудное детство?

– Что в твоём понятии «трудное детство»? – насмехаясь, спрашивает он. – Если то, что дети растут без одного из родителей, то это вовсе не трудно.

«Знаю», – сама себе отвечаю я, вспоминая про Энтони. За сегодняшнее утро я даже не удосужилась подумать о моём ангеле. Как он там?

Отгоняю эти мысли, зная, что не выдержу и расплачусь, а мне бы этого не хотелось.

Я к тому, что возможно из-за этого ты иногда ведешь себя…неподобающе, – подбираю слова так же как и он пару минут назад. Пытаюсь не задеть мужчину за живое, но и понять хоть что-то тоже хочу.

Он вздрагивает от моих слов, и это от меня не укрывается.

В чем дело?

Как ты…узнала?

Так я права? – убираю непослушный локон за ухо, склоняясь к Эдварду. Он смотрит на меня внимательным, полным неверия взглядом, а затем прикрывает глаза и сдавленно кивает.

Вот так вот…

Не думала, что все будет именно так.

Эдвард, мне очень жаль, – сочувственно говорю я, протягивая к нему руку.

Не смей меня жалеть! – стискивая зубы шипит он, и моя рука замирает. Мужчина с силой зажмуривается, а я пытаюсь прийти в себя.

Я не жалею тебя, я сочувствую. Это совсем другое, – наконец пробую объяснить свою точку зрения Каллену.

Да, конечно, – он отворачивается к окну, через которое видно весь Гамбург, и изумруды пропадают из моего поля зрения.

Похоже эта тема для него невероятно болезненна.

Сердце сжимается от непонятной, жгучей боли за Каллена.

Уговариваю себя, пытаясь отвлечься: «Не думай об этом сейчас, Белла, подумаешь позже. Одна».

– Почему ты спрашиваешь про это? – наконец говорит он, вырывая меня из собственных невесёлых мыслей.

– Про что? Про твою семью?

– Да. Зачем тебе это?

– Я хочу узнать тебя лучше…

– Эту часть жизнь я предпочитаю не вспоминать. Считай, что я её не помню, – этакий намёк больше не поднимать данную тему.

– Но ты ведь помнишь… – смотрю на него и вижу, как лицо мужчины становится всё напряжённее и напряжённее. Из-за меня.

Ну ладно, почему бы не сменить тему?

– Чем ты занимаешься? – по-моему, неплохой вопрос для начала. Посмотрим, что он ответит.

– Кем работаю? – похоже, он слегка расслабляется.