Текст книги "Созидая на краю рая (СИ)"
Автор книги: АlshBetta
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 37 страниц)
– Я работаю, Тони. Я не хочу, но я должна. И буду. До тех пор, пока у тебя не будет всё самое лучшее и нужное. Мне приходится уходить, и мне самой от этого очень больно. Каждый день у меня будто забирают часть себя, когда я ухожу от тебя, малыш. Я знаю, что ты страдаешь и что тебе больно.Поверь, я всеми силами хочу сделать тебя счастливым и… –нет более сил сдерживать слёзы. Позволяю им поползти по щекам, а дыханию утонуть в рыданиях. Сижу и тихо плачу. Влажная пелена от слёз заслоняет взгляд, и я не вижу лица Энтони.
Зато чувствую его прикосновения.
Он обнимает меня. Утешает.
– Мамочка, – он плачет, как и я, но теперь его пальчики стирают слёзы с моих щёк. – Мамочка, не плачь, я не хотел тебя обидеть!
– Я люблю тебя! – беру его в объятья и зарываюсь лицом в белокурые локоны, поспешно целуя участки бледной кожи. – Я люблю тебя больше жизни, сыночек!
– Я знаю, мама, знаю,– он тоже целует меня, отчего на душе становится легче. Слёзы перестают течь так интенсивно, а рыдания вырываться так часто.
Мы сидим так, держа друг друга в объятьях, наверное, очень долго, пока оба не успокаиваемся.
– Прости меня, Энтони,– шепчу я, убирая его кудри со лба и целуя его.
– Нет, мамочка, это ты меня прости. Я не хотел, чтобы ты плакала! – он снова преданно смотрит на меня, теперь не тая в глазах обиду. В нём снова взыграл тот взрослый человек в теле ребёнка, который любит меня и который от меня не отвернётся. Это был небольшой срыв, и он простителен. Погружаясь в такую обстановку, дети меняются. Меняются к худшему. А мой сын только совершенствует свой характер. Ему тяжело и одиноко. Ему больно и страшно. Он заслуживает отдых, а я не могу ему его дать.
– Видишь, я не плачу, – выдавливаю улыбку, стирая слёзы со щёк, и перемещаясь к солёным каплям на его лице. – И ты тоже не плачь!
– Не буду! – ответно скованно улыбаясь, отвечает малыш и снова обнимает меня. Крепко, но бережно. Он не хочет меня отпускать. Я тоже не хочу отпускать его.
Пересаживаюсь с кресла на его кровать, и, упираясь спиной в стенку, беру его на руки, позволяя удобно устроиться на своей груди, поверх собственного тела.
Когда ему снились кошмары в детстве, он только так мог успокоиться. Думаю, сейчас тоже поможет.
Энтони доверчиво прижимается ко мне, уложив голову на мою грудную клетку и размеренно дыша. Он иногда вздрагивает от всхлипов, которые ещё не прошли, и тогда я глажу его по спине и волосам, целую в щёку или макушку, чтобы он пришёл в себя. Ему становится легче.
*******
Бреду по больничному коридору к лифтам. Часы показывают восемь вечера. У меня ещё час до того момента, как машина Каллена снова отвезёт меня в Белый Особняк. Размышляю то о Тони, то об Эдварде.
Наверное, не стоит говорить, что после вчерашнего, доверия у меня к нему прибавилось. Весь приём я ходила рядом, словно тень. Молча, ненавязчиво, но, однако, понимая, что полностью защищена. Мне нравилось это чувство, особенно тогда, когда кто-то из Великой тройки (так я назвала Маркуса, Кая и Аро) бросал на меня плотоядные взгляды. Эдвард, несмотря на то, что явно уважал их, тут же пресекал эти взгляды своим гневным изумрудным светом, отчего они отводили глаза.
Казалось, всё естество Каллена угрожающе шептало, что я принадлежу ему. Наверное, так оно и есть. Во всех смыслах.
Его вчерашний поступок скрасил прошлые обиды и недопонимания. Он позволил мне немного расслабиться и выговориться. На пару секунд, но ведь это уже достижение, принимая во внимание его чистый эгоизм и самоуверенность.
Здравый смысл подсказывал, что так мужчина защищает всех своих пассий, но почему-то сознание рисовало иллюзии, будто я одна из немногих, кому посчастливилось оказаться в такой ситуации. В конце концов, я ведь тоже успокаивала его.
– Мы в расчёте?
– О чём ты?
– В машине мне помогла ты, а здесь я помог тебе. Дальше без происшествий.
Довольно простой диалог, но настолько необходимый, что даже страшно. Я помогла ему. Он сам это признал. Неужели он действительно не так плох, как я думаю?
Почему-то вспоминаются слова отца и тот странный сон, который я видела, когда теряла сознание:
– Белла, тебя ждёт Эдвард Каллен
–Он делает мне больно! Он не хочет понимать меня, ему плевать на все мои чувства, ему главное то, какая я в постели!
– Ты всё поймёшь, когда придёт время, милая!
–Как ты нашёл его?
– Я не искал…
– Разве не ты послал его нам на помощь? Мне и Энтони?
– Нет. Я не в состоянии это сделать, Белла. Он сам захотел помочь тебе.
– Он не может этого захотеть…
– Ты очень мало о нём знаешь!
–Ты знаешь о нём больше?
– Я знаю о нём всё!
– Расскажи мне!
–Он сам тебе расскажет, крошка.
– Когда?
– Когда придёт время…»
И когда же придёт это время? Когда он поговорит со мной по-человечески? Когда станет обращаться как с существом, у которого есть боль, чувство и проблемы?
Несмотря на всё прошлое, ночью он так же груб со мной, как и раньше. Я не люблю спать с ним, но принимая во внимание то, что в противном случае окажусь с Аро или в гробу, переступаю через себя. Следует заметить, что делать это после приёма стало легче. Похоже, Каллен прав, и «профилактика» в лице Великой Тройки помогает мне держаться и не падать духом. Не сражаться, а терпеть и уметь угождать.
Из двух зол нужно выбирать меньшее, не так ли?
Что выбрать мне?
========== Глава 19 – Нефтяная королева ==========
Подхожу к газетному киоску у дома, купить какой-нибудь журнал, чтобы скоротать время. Думаю не о журнале, не о Каллена, не о Тони – что весьма странно – а о Джейкобе Блэке. Я знаю почему – сегодня ровно пять лет, как я впервые увидела его. Какие же это были счастливые полтора года…
Отгоняю чертовы мысли прочь – этот человек ни в коем случае не должен появляться в моей жизни. Мне очень больно от того, что он не поддержал меня. Больнее он мне уже не сделает, конечно, но и вину свою никогда не загладит.
В итоге решаю, что сейчас размышлять об этом глупо, и откладываю подобные размышления в самый дальний ящик сознания.
Замираю у витрины, рассеянным взглядом оглядывая выставленные печатные издания. Брожу глазами по обложкам, подмечая, что про моду читать не люблю, а политикой не интересуюсь. Замечаю так же совсем глупые вещи – у некоторых моделей лицо слишком круглое, у других чересчур вытянутое, а у третьих почти квадратное. Перехожу на обложку очередного издания, и чувствую, как замирает сердце, а вместе с ним и дыхание.
На обложке – я.
Не та Белла Мейсен, что стоит сейчас в обыкновенном замшевом пальто и чёрном кашемировом платьице, нет.
На фотографии роскошная красавица, с длинными волнистыми волосами, идеальной улыбкой и потрясающим взглядом. В нём читается радость, флирт и соблазнение. Этот взгляд направлен на мужчину, который держит меня в объятьях.
Прекрасно узнаю знакомые черты и руки ниже пояса, ниже талии.
Чёрные волосы, живые синие глаза, прозрачная кожа – это Аро. Во всей своей красе.
На обложке большими буквами – мне кажется, их видно за километр – написано изящным шрифтом:
«Новая претендентка на роль Королевы Нефтяного Короля».
Не знаю, что происходит раньше: моё сердце начинает биться, возвращается дыхание, или я с безумным взглядом кидаюсь к окошку продавца, требуя продать мне номер этого журнала. Не помню название и тычу пальцем в витрину.
Женщина слегка напугана моим поведением, да и пару прохожих на улице обернулись, но мне плевать.
Получая заветную покупку, раскрываю её на первой странице, вижу большую статью, и с моих губ срывается громкий стон, заставляющий продавщицу спросить всё ли со мной в порядке.
Хочется кричать, биться в истерике, повторяя, что нет, не в порядке, но это было бы слишком просто и свидетельствовало бы о моей слабости.
Я должна быть сильной.
Я должна показать этот журнал Эдварду прежде, чем он сам его увидит, и всё объяснить…
Я же говорила ему, что не хочу никаких других любовников, говорила, что буду только с ним…но мой взгляд на этой обложке, мои страстные глаза говорят совсем обратное. Противоположное.
И судя по всему, Каллен поймёт всё именно так, как и большинство.
Подбегаю к ближайшей стоянке такси, забывая, что личный водитель будет ждать меня у дома. Сейчас мысль только одна, бьющая ключом и не позволяющая думать ни о чём более. Даже Джейкоб исчезает из моего сознания. Всё исчезает.
– Ривер-стрит 98, – сообщаю я, буквально запрыгивая в автомобиль и нетерпеливо ожидая пока он двинется с места.
– Уверены?
– Уверена!
Вопрос по поводу того, еду ли я в лес, мне уже надоедает. Какое им всем дело?
Набираюсь смелости, шумно сглатываю, и, зажигая над собой специальную лампочку в салоне, принимаюсь читать:
НЕФТЯНАЯ КОРОЛЕВА ДЛЯ КОРОЛЯ
Небезызвестный Аро Вольтури – совладелец нескольких наиболее крупных Американских Нефтяных Скважин – после развода с женой не собирается оставаться в одиночестве, что подтверждается его открытым поведением на публике.
Пару дней назад на торжественном приёме, организованном им же, было собрано двести человек, среди которых оказалась и новая пассия.
Весь вечер они наслаждались обществом друг друга, танцуя и встречая гостей. Со стороны было заметно, что между ними определённо есть чувства.
Не мешает влюблённым и то, что Аро предположительно на сорок лет старше своей избранницы.
Как сообщают анонимные источники информации, на приём красавица прибыла на личном автомобиле в сопровождении телохранителя. Скрылась она где-то в начале первого ночи. Аро Вольтури покинул приём на полчаса позже.
Сверяя наблюдения, журналисты установили, что ранее девушку никто не видел и сведений о ней не поступало.
Большинство репортёров сейчас пытаются выяснить её имя или хотя бы место жительства. По предварительным данным, с мистером Вольтури она пока что вместе не живёт.
Так кто же эта таинственная незнакомка, которая претендует на звание новый Нефтяной Королевы?
–Ривер-стрит 98? – вопросительный тон водителя заставляет меня отвлечься от чтения как раз в тот момент, когда мною полностью изучен текст данной статьи. В журнале обнаруживаются ещё две наши совместные фотографии. На каждой из них его руки находятся не там, где положено, а моё лицо светится какой-то радостью и соблазном.
– Да, – вижу перед глазами чёрный лес, шумящий к ночи, и киваю.
Расплачиваюсь с водителем и выхожу на пустую дорогу.
Деревья шумят, и всё кажется устрашающим и чересчур тихим.
Снова шумно сглатываю и ступаю к лесу, думая, что со мной будет, если я туда войду.
Нащупываю в кармане мобильник и тянусь к кнопке вызова рядом с именем «Эдвард», но одёргиваю себя, представляя его ярость за моё непослушание и гнев.
Перевожу взгляд на лес и снова вдыхаю воздух. Он кажется таким тяжёлым, как будто пригибает меня к земле.
Решаю, что из двух зол нужно выбирать меньшее. Достаю телефон из кармана снова и «вызываю» абонента со знакомым номером.
Пусть лучше он накричит на меня, чем я заплутаю в этих соснах.
– Алло?
– Эдвард,– пробую сделать голос более собранным. – Ты можешь приехать за мной?
– Белла, машина будет в девять у твоего дома, – устало отвечает он, но в его тоне слышу нервозность.
– Мне нужно сейчас. Есть важные новости.
– Какие?
– Это не телефонный разговор…
– Чёрт бы тебя побрал! Где ты? – он рявкает на меня так грубо, что я едва не теряю равновесие и лишь успевая вовремя опереться на сосну, перевожу дыхание, прежде чем назвать место, где оказалась по собственной дурости.
– Я у въезда к особняку. Около леса.
– Что ты там делаешь? – на минуту мне показалось, что я ребёнок, сбежавший от родителя. Со мной говорят, словно с непослушной маленькой девочкой.
…Хотя нет, с детьми так не говорят. В голосе Эдварда столько ненависти и гнева, что никакой отец себе не позволяет подобного.
– Я приехала на такси, – вспоминаю, что совсем недавно здесь стояла ярко-оранжевая машина, водителю которой я заплатила двадцатку.
– Ни с места, поняла меня? Стой, где стоишь!
В трубке слышны гудки, и опуская её от уха, я глубоко вдыхаю ночного воздуха, пытаясь прийти в себя. Нет, это действительно слишком сложно. Вся та ситуация, в которой я оказалась – сложная. И не только. Ещё она глупая. Довольно идиотская, но безвыходная.
Неужели я действительно не могла подождать до девяти? Сейчас ведь уже без пятнадцати!
Чёрт, где я потеряла голову с мозгами?
Стою, прислонившись к сосне и положив голову на её ствол. Ощущаю, как кора царапает кожу, но не обращаю на это внимание. Прикрываю глаза и силюсь хоть немного расслабиться.
Громкий, среди такой тишины, визг шин и яркий свет фар заставляет меня резко отпрянуть от дерева и шарахнуться в сторону.
Чёрная «мазда» замирает у выезда на дорогу, не желая показываться из леса.
Мне приходится потратить драгоценную секунду времени прежде, чем понимаю, что это машина Каллена.
Кидаюсь к ней словно к единственному источнику спасения, крепко прижимая журнал к груди.
– Это вошло у тебя в привычку? – недовольно зовёт он, потирая пальцами переносицу. Похоже, пока что уезжать мы не спешим.
– Ты видел это? – вместо приветствия и признания вины, протягиваю ему печатное издание. Он удивлённо разглядывает обложку, а потом усмехается, переводя взгляд на меня.
– Ты неплохо вышла,– в изумрудном взгляде кроме смеха нет ничего. Ни злости, ни ненависти. Он играет со мной?
– Ты знал?
– Нет.
– Тогда почему…ты не злишься?
– А должен?
Понимаю, как бессмысленно продолжать этот диалог. Он действительно играет со мной. Играет в какую-то странную игру, потому что до сих пор не наорал меня за то, что вызвала его сюда, вместо того чтобы доехать самостоятельно.
– И где важные новости?
– Я считала, что журнал – и есть важные новости.
– Глупая догадка, – хмыкает он и заводит мотор. Машина мягко двигается с места, возвращаясь на лесную дорогу. – Неужели сложно было дождаться водителя?
– Я нетерпеливая… – теперь, чувствуя свою вину, опускаю взгляд, пытаясь не встречаться глазами с Калленом.
– Я тоже нетерпеливый, Белла, – ухмыляется он, глядя на распахнутое настежь пальто на моей груди. В его глазах проскальзывает что-то странное и знакомое, но сейчас я нахожусь в замешательстве и мне сложно что-либо анализировать. Статью, в том числе.
– Прости, что потревожила, я не должна была.
– Нефтяная королева,– протягивает он, разглядывая обложку. – Неужели теперь это твоё звание?
Прикрываю глаза вместо ответа. Хочу отречься от происходящего, но не получается.
Эдвард, Джейкоб, а теперь ещё и Аро.
Почему им всем нужна именно я?
– Я не знаю, как это вышло. Я не видела репортеров рядом, когда танцевала с ним. Так не должно было случиться, прости!
– Прекрати нести ерунду. Аро сам это организовал. Он всегда так поступает.
Эта новость приводит меня в шок.
– Зачем?
– Чтобы ко мне не было вопросов…
–Я на обложке журнала с ним, чтобы к тебе не было вопросов?
– Небольшой перебор, – милостиво соглашается он, резко сворачивая к дому. Машина замирает через пару секунд, и я больно ударяюсь головой о лобовое стекло.
– Какие к тебе могут быть вопросы…? – тихим шёпотом спрашиваю я, пока он, отпустив руль, облокачивается на спинку кресла.
– Добро пожаловать в реальный мир, Белла, – саркастически усмехается он, глядя на меня, как на неразумное дитя. – Здесь на твои вопросы я отвечать не собираюсь!
– И всё же…?
– Уже забыла правила?
Будто ударенная электрошоком останавливаюсь, припоминая все его слова. Одно из правил – не переспрашивать, второе – не задавать лишних вопросов. Я нарушила оба.
– Прости.
– Унылым «прости» ты не отделаешься! – сообщает он, ухмыляется и выходит из машины, резко захлопывая за собой дверь. Вздрагиваю от неожиданно резкого шума, но набираюсь сил, сворачиваю журнал в трубочку и выхожу вслед за ним.
Прекрасно понимаю, что значат его слова, и от этого мне становится неприятно и почти больно. Ненавижу спать с ним! Ненавижу!
Сколько раз за последний день я повторила про себя эти слова?
Сколько раз я ещё повторю их?
Замечаю, что Эдвард уже у двери, пока я всё ещё у машины. Быстрым шагом нагоняю его, успевая как раз вовремя: дверь распахивается, впуская нас внутрь.
Особняк не изменился. Он всё такой же белый и холодный, словно снег.
– Красная спальня, Белла, третья дверь, – мужчина указывает на нужный дверной проход, и я киваю, следуя по назначенному пути.
Вхожу внутрь той самой комнаты, где потеряла сознание неделю назад и кидаю журнал на тумбочку, не думая о нём.
Сейчас чувствую на спине нацеленный изумрудный взгляд, раздевающий меня и сканирующий.
– Хорошо выглядишь,– даёт свою оценку он, когда я снимаю кашемировое платье и тянусь к застёжкам нижнего белья.
– Моя главная задача – нравиться тебе, не так ли? – выдавливаю улыбку, продолжая попытки слегка подрагивающими пальцами снять с себя последние элементы одежды.
– Я сам, – заявляет он, и я слышу его негромкие шаги по направлению ко мне. Не могу сдержать судорожного вздоха, когда холодные пальцы касаются моей кожи и расстёгивают ненавистную застёжку.
Вселяя в глаза напускную уверенность, а на лицо улыбку, медленно поворачиваюсь к нему, принимаясь за пуговицы серой рубашки, в которую он сегодня одет.
– Раз и навсегда, Белла, – его руки скользят по моей талии, переходя на бёдра, а затем на икры. – Ты моя! И ничья больше!
Киваю в знак согласия, стягивая его рубашку с мускулистых рук. Они тут же прижимаю меня к себе, не давая отстраниться.
– Усвоила урок?
– Да, – перемещаю пальцы к ремню его брюк, пытаясь сдержать волнение.
– Переметнёшься на сторону Аро, Марка или Кая, а может, сразу всех троих, – продолжает рассуждать он, блуждая руками по моему телу. – Все равно не сбежишь и не будешь в безопасности. Я найду тебя и своими руками накажу. Прикончу. Ты не посмеешь уйти от меня!
– Мне некуда идти. Я не пойду,– на этот раз в голосе неподдельная уверенность в своих словах. Уверенность, потому что это правда. Всё правда.
Я действительно никуда не денусь от Каллена, даже после того, как Тони будет здоров.
Мне ещё долго и мучительно предстоит расплачиваться за данные им деньги…
– Тем лучше, – ухмыляется он, и его губы принимаются за мою шею, а руки опрокидывают на кровать. – Хорошая девочка!
С этими словами ощущаю ещё больше поцелуев требовательных, грубых губ, и стараюсь забыться прежде, чем начнётся то, чего я просто не могу терпеть.
Точнее сказать – ненавижу.
Даже после всего того, что было.
Уважаемые читатели, у нас с вами изменение в графике выкладывания глав – теперь новая глава будет появляться РАЗ в ПЯТЬ дней. Надеюсь на понимание, и то, что вы продолжите оставлять отзывы на эту мою работу.
Спасибо.
========== Глава 20 – Массаж ==========
Лежу на роскошной красной кровати, оцениваю, как багровое сияние комнаты заставляет чувствовать тепло в разгорячённом теле.
Эдварда рядом со мной нет.
Он на кожаном чёрном диване, полностью обнажён, но его это не смущает.
В руках тот самый журнал, что я купила. Он читает статью и посмеивается.
Скольжу глазами по его телу, подмечая всё совершенство этого человека. Он действительно превосходно выглядит: мягкие, манящие изгибы рук и ног, ни единой складочки или морщинки. Невозможно не любоваться этим созданием.
Во время чтения его лицо несколько раз меняется, смех пропадает и на смену ему приходит кое-что другое – волнение; страх?
Впрочем справляется он со своими чувствами довольно быстро. Делает вид что ничего не было и замечая мой внимательный взгляд, он откладывает таблоид и начинает комментировать прочитанное:
– Телохранитель, значит? Это что-то новое.
– В каком смысле?
– Каждый раз в новом амплуа,– ухмыляется Эдвард и снова берёт в руки журнал, разглядывая меня на обложке. – А ты фотогенична, Белла!
Заливаюсь краской и опускаю взгляд. Вижу, что сама полностью голая, если не считать полупрозрачной красной простыни, которую я в спешке обернула вокруг тела.
– Это не первая подобная статья?
– Раньше были только заметки в колонке светских новостей. Сейчас Аро расщедрился на целую статью и обложку. Видимо, ты понравилась ему.
Сглатываю, не представляя, что буду делать с этой непрекращающейся симпатией к моей персоне.
– Какое отношение к Аро имеешь ты?
– Скажем, он меня прикрывает, – Каллен усмехается, проводя пальцами по глянцевой поверхности обложки. – Вчера я играл телохранителя. Твоего. Жаль что про танкер они все-таки узнали…
Мысль про танкер приходит довольно быстро. Эдвард вчера сказал, что он затонул. То есть это было приобретение Аро, или его собственное? В чем вообще дело?
Чей корабль затонул?
Аро. – недовольно хмурясь, отвечает он.
А ты причем?
Какое тебе дело? – рявкает мужчина и я замолкаю. Такое ощущение, что до раскрытия этой тайны мне ещё очень далеко.
Решаю вернуться в первоначальному разговору. О чем мы там рассуждали?
Ах да, обо мне…
Изумлённо изгибаю бровь, не понимая, зачем подобные импровизации. Почему я вообще должна быть ввязана в это представление? Телохранитель, прием, Аро?..
–Что будет, если он захочет, чтобы я была с ним? – не упоминаю имени, чтобы лишний раз не тревожить собственную душу. Эдвард и так прекрасно понимает, о ком мы говорим.
– Не захочет, – отмахивается тот, лениво откидывая руку на кожаную спинку дивана. – Аро нечасто спит с женщинами.
– Он что…? – у меня нет слов. Дыхание сбилось, а голова идёт кругом. Теперь ещё и это прибавилось на моё и без того несчастное восприятие действительности.
– Да,– Эдвард переводит на меня лукавый взгляд и поднимается с дивана. – У него нетрадиционная ориентация.
Рассеяно киваю и начинаю разглядывать деревянный балдахин с напускной внимательностью, как вдруг слышу сдавленный стон. Он принадлежит Каллену.
– Что такое? – напрягаюсь, привставая на локте. Вижу его снова опустившимся на диван, его лицо нахмурено, а глаза прикрыты.
– Спина затекла, – недовольно сообщает он, передёргивая плечами в разные стороны.
Сначала злорадствую, но потом понимаю, что вот он – мой способ реабилитироваться за сегодняшнее непослушание.
– Я могу помочь?
– Чем ты поможешь? – раздражённо спрашивает он, открывая глаза.
– Я умею делать массаж… – отзываюсь неловко, не до конца уверенная, что он мне позволит. Но ведь в правилах не было подобного пункта.Следовательно, почему я не могу просто предложить свою помощь?
– Проверим. Иди сюда, – давая согласия и маня меня рукой, зовёт он.
– Может быть, тебе будет удобнее на кровати? – оглядываю сначала его, а потом красные простыни. Честно выдерживаю внимательный зелёный взгляд мужчины. Его глаза пылают скрываемой страстью и недоверием. Одно другому не мешает, но ко второму раунду я пока не готова. Мне нужно время, чтобы прийти в себя.
Я уже говорила, что Каллен отличается среди моих любовников – их было всего двое – необычайной жесткостью и грубостью?
И всё же Эдвард добирается до кровати, шипя сквозь зубы, видимо, от боли. Он грузно опрокидывается на красное ложе, и я, покидая своё место слева, перемещаюсь к нему на нижнюю часть спины, садясь сверху.
– Что ты задумала?
– Ничего страшного, я же говорила, что хочу помочь, – пожимаю плечами, поправляю простынь.Я завернута в неё, словно древний римлянин в тогу, и приступаю к давно забытому занятию, которое мне когда-то так нравилось.
У меня были стеллажи эфирных масел, сотни клиентов и любимое занятие. Я собиралась стать массажисткой, раз уж не удалось окончить биологический факультет после школы, но мои планы рухнули, когда родился Тони. Пришлось завязывать с массажем, который приносил слишком мало прибыли для меня – на руках с двух месячным ребенком – и переходить на более высокооплачиваемую работу. Так я стала продавцом в детском магазине.
Мне предоставлялась скидка на детские товары, а также было свободное время для ребёнка.
Тогда я, кстати, и нашла Жизель, которая согласилась взять Энтони к себе, если я скончаюсь при родах.
Она была обычной покупательницей, которая души не чаяла в своих внуках. Они пришли тогда втроём: она, Рози и Тим – её внуки. Скупили несколько полок с игрушками.
Уже на кассе я обратила внимание на стареющую женщину, которая так любила детей. Она их просто обожала. И речь шла не только о собственных внуках, но и обо всех других крошках.
Жизель, как позже оказалось, являлась учредителем детского фонда «Дорога добра», который спонсировал лечение детей с раковыми заболеваниями. Она была отличной женщиной, прекрасной бабушкой и замечательным человеком, способным на сострадание и благотворительность.
Она являлась для меня воплощением добра.
Именно поэтому я выбрала её – мы познакомились, когда я потеряла ключи, и она смогла помочь мне с оплатой услуг мастера.
Далее последовали пару чашек кофе, немного дружеских бесед, и она прониклась ко мне доверием, а я к ней – уважением. Узнала, что её дочка давно замужем, что несчастна в браке, и что теперь внуки полностью на ней….
Жизель умерла через полгода после рождения Энтони.Неисповедимы пути господни – она скончалась от рака груди.
Вот несправедливая жизнь!
Всё ещё пребывая в своих мыслях, продолжаю разминать кожу Эдварда, совершая незамысловатые, но такие необходимые для него движения. Всегда, когда я занимаюсь массажем, то мои пальцы обретают собственную волю. Они до сих пор помнят, как сделать так, чтобы боль прошла, и на смену ей явилась лёгкость.
– Легче? – спрашиваю, наклоняясь к уху Эдварда.
– Да. Где ты этому научилась? – в его голосе сладостная облегчённость. Похоже, у меня действительно неплохо получается.
– Я хотела стать массажисткой,– пожимая плечами, отвечаю я.
– Почему не стала?
– Не сложилось… – прикусываю губу и перевожу взгляд на свои руки. Сначала не понимаю, что происходит, а потом замечаю, что привлекло моё внимание, вглядываясь в короткие широкие следы на спине Каллена. Их несколько: три или четыре. Это только те, что попали в поле моего зрения.
– В чём дело? – мужчина напрягается, чувствуя, что я прекратила массаж.
– Что это? – едва касаясь, дотрагиваюсь до одного из следов, проводя по нему рукой. – Откуда эти шрамы?
–Боевые ранения, – ухмыляется он, отвечая так, словно всё это ерунда.
Думая по-прежнему, что вижу какой-то мираж, и дабы увериться в том, что всё реально, заново провожу рукой по углублениям на коже, гадая, отчего же они появились.
– Какие ранения?
– Пулевые. Огнемётные. Ножевые, – Эдвард перечисляет всевозможные наименования, и я содрогаюсь. Кровь отливает от лица, едва представляю одну из возможных картин того, почему на его коже видны эти шрамы.
– Тебя пытались убить?
– Не один раз, – тон такой наплевательский и насмехающийся, что мне кажется, Эдвард неадекватен сейчас. Как можно так спокойно рассуждать о собственной смерти?
Хотя, возможно моё мнение и взгляды изменятся, когда я переживу столько покушений, сколько пережил он?
– Зачем ты им нужен? – вопрос довольно глупый. Ответ и так знаю. Наверное, мне нужно услышать его из уст самого Каллена, чтобы понять, что всёэто правда, и его мир действительно до такой степени не похож на мой, что пробирает дрожь.
– За тем же, что получаешь от меня ты. Только вот незадача – им нужно больше.
– Деньги… – выдыхаю в ответ, припоминая, с чем для меня связано это слово.
– Да, деньги. Зелёные бумажки,– смеётся мужчина, а затем делает небольшую паузу, после которой поворачивает ко мне голову, удивлённо спрашивая:
– Сеанс окончен?
– Нет,– автоматически продолжаю движения руками по его спине, хотя взгляд так и цепляется за шрамы, а руки так и тянутся, чтобы снова ощутить каково это – быть на волосок от смерти. Одёргиваю себя, припоминая, что Эдварду это не нравится. Не нравится, когда я останавливаюсь.
Что же, приходится терпеть…
Вскоре, впрочем, понимаю, что сделала всё возможное, чтобы размять его спину и перекидываю ногу обратно, перемещаясь на простыни.
Подтягиваю края своей импровизированной тоги выше, замечая, что они сползли во время моих манипуляций.
Эдвард улыбается, и, потягиваясь, переворачивается на спину.
– У тебя чудесные руки, – ухмыляется он, тем самым загоняя меня в краску.
– Это несложно. Если захочешь, я могу научить,– придаю взгляду и голосу нотку безразличия, но мне это плохо удаётся. Перед глазами до сих пор следы от ранений Каллена. Не могу понять лишь одного – как он смог выжить?
Он что, бессмертный?
– Нет, не стоит,– откидываясь на мягкие подушки, и подтягивая простынь к своему животу, хмыкает он. – Меня устраивают твои руки.
– Хорошо, – отвечаю как-то растеряно, устремляя взгляд вдаль комнаты. Мысли всё ещё кружатся в голове, отчего реакция замедляется, и взгляд Эдварда я замечаю, когда проходит уже несколько секунд с момента его начала.
– Что ты хочешь знать?
– Ты расскажешь? – хватаюсь за соломинку, сама удивляясь такому интересу.
Он мягко смеётся, и его руки исследуют мои обнажённые плечи, даря разгорячённой коже прохладу. Сейчас мне не холодно, а приятно.
Неужели он может доставлять удовольствие?
– Один вопрос, один ответ. То же самое жду от тебя.
– Ладно, – соглашаюсь, уже заранее гадая, о чём он меня спросит. Явно что-то личное и даже очень. Нужно будет потренироваться лгать дома перед зеркалом. Хотя, скорее всего, он уловит даже самую искусную ложь – он сам виртуозный лгун, и превзойти его у меня точно не выйдет.
– Кто покушался на тебя?
Похоже, такой поворот событий его удивляет. Лицо Эдварда на минуту становится непонимающим, а брови изгибаются в вопросе.
Впрочем, он отлично владеет собой и уже через миг на лице нет ни следа прежних эмоций. Оно, словно белый лист бумаги, с которого только что стёрли нарисованное карандашом.
Он человек – загадка.
Загадка, которую хочется разгадать…
– Те, кому меня заказывали, – внимательный изумрудный взгляд треплет мою душу, словно тряпичную куклу. Будто я марионетка, а Каллен тот, кто дёргает за ниточки.
Я жду продолжения, не зная, как попросить о нём, кроме того, чтобы смотреть прямо в глаза своему собеседнику.
Эдвард понимает мои намёки и продолжает далее, после небольшой паузы:
– Каждый раз кто-то новый. Но дважды киллером выступал Аро.
– Аро? – кровь снова отливает от лица, при упоминании об этом человеке.
– Думаешь, он не способен взять в руки пистолет? – саркастически смеётся мужчина.
– Нет, как раз наоборот, – действительно, в голове я отчетливо вижу картинку, где мистер Вольтури наступает на Каллена с оружием.Только вот, в голове не укладывается другая информация, полученная за это время. – Но разве он не прикрывает тебя?
– Бывают случаи, когда договоры расторгаются,– кладя голову на руки, сложенные за спиной, сообщает мужчина. Его взгляд на пару секунд становится неосмысленным, а затем стальным. Будто бы от боли.
Хотя, кто я, и что знаю, чтобы судить о его страданиях?
Сомневаюсь, что они вообще у него есть – он такой закрытый и холодный…
– Ваш договор был расторгнут?
– Нельзя расторгнуть то, что не было скреплено, – отмахивается Эдвард и его глаза переводятся на меня, в предвкушении своего вопроса. Знаю, что будет тяжело, и поэтому даже не пытаюсь выиграть «гляделки» в этот раз. Силы мне понадобятся для ответа, а не для самого процесса вопроса.
