Текст книги "Нерсиаль (СИ)"

Автор книги: Allarent Antares

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Нерсиаль

Пролог

Без крыльев, а в синеве летает,

Без сил, но громче всех поёт,

Без знаний, всё же учится, идёт

И без повода позиции сдаёт.

Кто таков?

Говорят, Человек.

Всё вокруг сияло красками. Чистое, безоблачное небо отдавало синевой на безмятежной поверхности озера. Где-то в вышине прокричала птица, скоро завернувшая за горизонт, укрытый хвойным лесом, постепенно отходящем ото сна. Насыщенная, словно щедро облитая краской, трава источала жизнь и пересвистывание насекомых, снующих над поверхностью озера.

"Искусственный водоём? И когда только построили?"

Перед глазами прожужжал, отражаясь от начищенных до блеска туфлях, крупный черно-оранжевый толстячок. За ним возникло очертание человека в столбе звездного пламени, на миг охватившем собой все видимое пространство! Впрочем, явление исчезло также быстро, как и появилось.

– Природа прекрасна, не так ли? – поинтересовался незнакомец. – Порой, она касается и моего сердца, вдохновляя перо на новую историю.

Первым порывом, отточенным в бесчисленных сражениях, было выхватить призрачный клинок из ножен и представить его к горлу вторженца, но желание мгновенно исчезло в дуновении опасно острого ветерка и непреодолимо манящей ауре. Несмотря на наглость, он был до неприличия силён. Даже если отбросить эффектное появление, то не почувствовать мощь пришельца было попросту невозможно. Стоит ему пожелать, как я обращусь в пыль быстрее чем шмель сделает ещё один взмах крыла. К тому же, если это тот самый, о ком она говорила, то он вовсе не враг.

Невысокий парень, в явно дорогих и непростых одеждах, похожих на осенние снега с насыпью из крупиц чистого золота, присел рядом, на берег озера, качнув длинными растрепанными волосами, выращенными в безлунной ночи. В его глазах лишь на мгновенье мелькнул звездный огонь и следующим мигом он предстал не больше, чем небесно красивым и ярким юношей, нежащимся под лучами летнего солнышка и наслаждающийся красотой упомянутой природы.

– Кто ты? – осмелился я нарушить тишину.

– Писатель, – незваный гость махнул передо мной огромным серебристым пером, по-видимому использовавшемуся далеко не для полетов, разве что какой-то волшебной птицей, и вернул его обратно, за ухо. – А ты?

– Воин, – чуть поколебавшись, ответил я, подражаю пафосной ситуации. С людьми… с созданиями такого уровня следует играть по их же правилам.

– Все мы в каком-то смысле воины, – хмыкнул Писатель. – Но кто ты?

"Один из тех вопросов, на которые ушла последняя война, как внутри… так и снаружи"

– Я из тех, кто достиг своих целей и продолжает идти, руководствуясь чувством непознанного, из тех, кто дорожит всем тем, что можно назвать по-настоящему ценным и стремится к тому, что едва ли достижимо.

– А-а, – протянул гость, будто вспоминая давно забытую истину. – Упрямец. Сколь не бывает существ, а вы всегда лезете дальше остальных. И потому наша беседа недолго будет оставаться личной. Но пока есть время, не расскажешь мне историю?

– Историю? – в недоумении вторил я, попутно осмысляя, что некогда не был особо силен в рассказах.

– Да, – кивнул Писатель. – Историю начала своего пути. Я хотел бы её записать. Мог бы и так – знаю достаточно о тебе и о мире – но из уст живущего ею всегда будет услышать верней.

Я вздохнул, понимая, что в моём положении отказ приравнивается к игнорированию львиных клыков в опасной близости к хрупкой шеи… да и всё равно собирался сегодня вспомнить былое.

– Ну, слушай, Писатель, – и нырнув с головой с море травы, я погрузился в воспоминания. – Мой путь начался одиннадцать лет назад…

Мне уже давно надоел мир. Все эти люди, куда-то спешащие, чего-то желающие, погрязшие в распрях между собой и увязшие в слабостях.

Зачем это всё?

Картина многолетней давности неоднократно вставала перед глазами, напоминая, что всё на свете величайшая и бессмысленная глупость. Обычная, маленькая глупость приводит лишь к смеху и стыду – всего-то, а эта… повергает в уныние.

– Вик! Убери локоть!

– Димон, какого черта ты залез мне на… Ай!

– Прости.

В таком унынии мне и пришлось запутаться. Я смотрел на всё, не понимая привязанности людей к счастью, любви, страсти, радости и ещё больше не осознавал пристрастие к боли и неудачам. Последними жизнь человека была пропитана насквозь, и они купались в них, радуясь… а, собственно, чему?

– Извинениями телу не поможешь!

Кто-то скажет, что это всего лишь цинизм. Но я скажу по-другому: это грусть, вселенская грусть от того, что мир пуст. Его узкие рамки жестоко сдавливают всех тех, кто решил, что может смотреть дальше остальных.

– Кей, раздавай на всех!

Новая колода приятно легла в руки, готовясь карточным веером весело разлететься к игрокам. Я не большой любитель поездок в лес, но раз весь класс отправился на природу, то и выбора особого нет.

– На что играем? – решил разузнать я заранее, чтобы потом, внезапно, не пришлось целовать камень с подошвы второго встречного. Да и нужно поддерживать хотя бы видимость социальной активности. От чего-то людям она, зачастую, дорога, а её отсутствие воспринимается близко к сердцу. Как дети, с которыми отказываются играть.

– На желания, конечно, – голосом полным уверенности утверждал Дима. Крупный, но довольно спортивный, коротко стриженный подросток с живыми черными глазками, наконец-то нашедший себе место по правую руку от меня. Он поплотней закутался в сливающуюся с тенями толстовку, едва не сбив единственный источник света. – Прохладно ночью.

– Осторожней ты! – следующий за ним парень – Кени, напротив, худой с копной беспорядочно лежащих каштановых волос, аккуратно поправил небольшой фонарик, встроенный в повербанк.

– Желания? – уточнил Вик, закутавшийся в одеяло, но от того не менее высокий и рукастый баскетболист, сплетающий черные волосы в косу.

– В десятке метров от нас палатка девчонок! Конечно, мы будем играть на желания! – сдавленно прошептал Дима, но так, что его все услышали.

Тем временем я уже закончил раздачу:

– Ладно, кто ходит?

– У меня шесть! – помахал картой Кени.

– Вот же старый лис, – раздосадовался Дима, на которого теперь ляжет удар.

– Да ладно тебе, – ухмыльнулся Кени. – Игра только начинается.

Спустя некоторое время.

– Да вы издеваетесь надо мной! – в "сердцах" крикнул я, видя, как Вик сбрасывает последние карты. Порой забавно вживаться в роль. Настолько, что на некоторое время забываешь о несуразности существования.

– Извиняй, я вышел, – в полумраке было плохо видно, но, казалось, парень довольно улыбнулся.

– О, первое желание Кейчику! – возбужденно сообщил Кени.

– Я предлагаю такой вариант: пусть найдёт милашку Милли в соседней палатке и признается ей в любви, а потом повалит на земл…

– Успокой гормоны, Димон! – оборвал его Вик.

– … ну, пусть прижмет к себе и ущипнет за…

– Димон!

– Димон!

– Да понял я, понял, дети… – с досадой вздохнул Дима, будучи старше всех на полгода. – Просто поцелует руку, аля аристократ, окей?

– Принимается!

– Принимается!

– А мое мнение не учитывается, да? – все-таки решил уточнить, уже зная очевидный ответ.

Так и играя нужную роль, я проживал свою бессмысленную жизнь, безучастно плывя по потоку времени.

– Нет, это ведь желание, – также уверенно отвечал Дима. – Только не задерживайся слишком, а то ночь короткая!

– Как вы поймете, что я выполнил условия? – спросил, подсознательно готовясь перехитрить сожителей.

– По тебе видно будет, – с прищуром улыбнулся Дима.

Делать нечего, так что я откопал в горе одежды свою любимую черную с голубыми полосками курточку и вышел из палатки.

"Извращенцы! Лучше бы я целовал дерево!" – я посмотрел на холодный ствол темной ели, покрытой мхом с ползущими насекомыми. – "Ладно-ладно, может, камень тоже неплох…"

Чувство юмора – один из действительно мощных инструментов. Инструментов не думать о возможности не найти, возможности не искать утомляющие разум ответы.

Вдыхая ночную прохладу, вслушиваясь в стрекотание кузнечиков, скрип вековых сосен и надоедливое жужжание злобных кровопийц, я уныло брёл к источнику веселого шума – палатке девчонок. Не всех, конечно. В такой палатке уместится не больше четырех-пяти особей женского пола, но причин сомневаться в информации Димы не было.

Постепенно одна картина унижения или избиения сменяла в сознании другую, медленно, но верно обращая мысли в сторону побега.

"Хотя не всё ли равно?"

Взяв себя в руки, я чуть было не постучался в палатку, но быстро сориентировался и просто пнул несколько раз землю перед входом. Щебетание девичьих голосов затихло и изнутри вынырнула голова Маи: светловолосой девчонки, немного отстающей в физическом развитии и потому ещё сохранившей детские черты лица, как и взгляд маленьких злых глазок цвета небесной лазури. Повезло, что в полумраке их почти не видно.

– Чего надо? – на удивление сухо спросила Мая.

– Мил… Миллиан с вами? – всё же запнувшись, спросил я.

"Ну и какой леший меня сюда принёс?" – пролетела мысль прежде, чем я успел осознать её глупость. – "Знал ведь, что, проиграв желание, получишь только такое, если не хуже"

– Нет, ушла куда-то вместе с Леной и Катей, – быстро выдала подруг Мая, при этом сделав недвузначное ударение на "куда-то". – Ещё что-то?

– Да нет, спасибо! Спокойной…

"Дверь" палатки закрылась, поглотив Маю с жужжанием, которому позавидовали бы кровососущие насекомые вокруг меня и даже внутри. Один случайно залетел в рот. Гадость. Стараюсь думать, что это только показалось.

– Проклятье, они ведь не поверят, что её здесь нет. А вдруг…

На какое-то мгновение я подумал, что Мая могла не выдать настоящие расположение подруги, но она вроде не из тех, кто станет врать просто так. Однако откуда в платке столько болтовни, если три сожительницы ушли?

– Может, ещё кто к ним заглянул, – я досадно почесал за ушком. – Ну хорошо, и где это "куда-то"?

Я двинулся в сторону туалетной зоны. Надеюсь пересечься с Милли по пути, раз иного выбора нет. Так будет даже лучше, чем в толпе одноклассниц.

Приходилось огибать колючие кусты, спотыкаться о коряги и обходить толстущее сосны, попутно отмахиваясь от назойливых насекомых и удивляясь разнице летних температур ночью и днём. Старался поглубже зарыться подбородком в воротник куртки и прижимать руки как можно плотней к телу, кутая ладошки в мягкой полости карманов. Редкие порывы ветра по-прежнему заставляли вздрагивать даже жителя Эльдрсартена. Да, на севере страны зимы длятся почти по девять месяцев, но это не значит, что мне нужно было привыкать к постоянному холоду!

Внезапно я осознал, что совершенно один иду ночью по лесу, и посмотрел вверх. Звездное небо слабо просвечивало сквозь пелену сосновых веток, но достаточно, чтобы различить диск луны и пару известных созвездий.

"Всё-таки люди часто бывают оригинальны, когда дело доходит до отдыха" – вместе с мыслью в голову пришли воспоминания прошедших пары дней на природе: соревнования по разведению костра, постановке палаток, война шишками, прятки в лесу (за что учителя чуть не прибили), волейбол, благодаря остроумно натянутой меж двух деревьев сетке, и, конечно, купание в близлежащей речке.

– И я так думаю…

– Кто…

– Ты права… та ещё напасть…

Обрывки фраз, дотронувшиеся до моих ушей, побудили двинуться на звук. Кажется, я слышал Миллиан. Что ж, пора собраться и…

Неожиданно налетел порыв ледяного ветра! Он поднял в воздух мелкий мусор, землю и уже осыпавшиеся иголки. Полы куртки плотно сжали дрожащее тело, чьи кости сейчас промерзли до основания.

– От-ткуд-да т-та-а-акой х-холод?! – стуча зубами, поинтересовался я у леса, удивляясь обилию вывалившего изо рта туманна.

Не раздумывая, поворачиваюсь назад. К демонам это всё! Не хочу потом валяться оставшиеся дни лета с ангиной!

Второй порыв ветра не заставил себя ждать, и я бы уже сейчас припустил галопом до палатки, собирая лицом ветки с острой хвоей, если бы не…

– Нер… си… аль… – едва слышно прошептал ветер, отделяя каждый слог.

– Нерсиаль? – вторил я, почувствовав несвойственный интерес к слову.

Сознание заполнила пустота, а мир вокруг, закрутившись мириадами стволов и звёзд, исчез под властью захлопнувшихся век.

Глава 1 Иной Мир

Пространство вокруг, изгибаясь и разжимаясь, понесло вверх. Проступили смутные очертания деревьев. Мир вернулся туда, где и стоял.

– Что произошло? – призадумавшись, я невольно почесался, хоть потребности в этом и не было. – Ай, что за?!..

Ну вот, хотел потереть ушко, а врезал себе какой-то, по ощущению, железкой.

– Боли нет, хм.

Я обратил внимание на «предавшую» меня конечность. Обычная рука с немного бледной даже после лета кожей. Если бы не меч.

– А?

Я замахал рукой, и металл с приятным звуком вонзился в податливую почву. Теперь я смог обратить внимание на само оружие.

Достаточно длинный клинок выглядел плавным и острым, но с налипшей на поверхность грязью и немного – ржавчиной. Тем не менее, в нём чувствовалась рука профессионала.

Чтобы найти несуществующий ответ, я достаточно изучил прошлое. Рассматривая рыцарей и их принципы, приходилось затрагивать и тему вооружения, так что знаю, о чём говорю. Эфес же, буквально просящийся в руку, продолжался грубоватой крестообразной гардой с инкрустированным мутно белыми камнем, похожий вставлен и в навершии. На доле, насколько верно знаю название «серединки» клинка, мелко мерцали черным витиеватые символы. Именно, что мерцали. Казалось, поверни немного поверхность клинка, и картинка пропадёт.

– «Нерсиаль», – прочитал я. – Это что? Название меча? Или, может, мастера? Как отличительная символика, только в словес…

В груди проснулось странное волнительное чувство, оно потянуло к холодной стали, и я сам не уследил за ловким движением рук. Эфес мягко лег в ладонь, словно был создан для неё. Я сделал пару пробных взмахов, давшихся не тяжело и не легко, можно сказать, идеальный вес, что удивительно для непривычно большого куска металла. Где-то под коркой, налипшей за годы коррозии на сердце, дал росток маленький цветочек, будто встретил давно потерянного друга или…

Тут я выпрямился и призадумался.

– Какой ещё меч? Я на природе с классом, – внезапная догадка послужила спусковым крючком.

– Стоп, – я осмотрел голую руку, затем проступающие на ногах волосы, малость спортивное тело… – Какого лешего я голый!? Где моя одежда?!

Только здесь стало ясно, что я вообще не чувствую себя. Нет, было понимание, где какая рука и нога, знал, что управляю ими, но не чувствовал, как сокращаются мышцы, как сгибаются в суставы, как бьется сердце…

Шестое чувство заставило оглянуться.

– Проклятье…

Позади лежало мое тело: чуть выше среднего роста парень лет семнадцати раскинулся на холодной земле средь шишек и иголок; черные не короткие, но и не очень длинные волосы, обычно модно зачесанные набок, слегка сползли на пустые серые глаза и прямой нос. Вид мертвеца дополняла присущая мне бледная кожа в лучах своевременно проступившей сквозь ветки луны…

Не нуждаясь в этом, я начал глубже дышать, но чувство насыщения не приходило. Паника вскружила голову, я ухватился руками за ближайшую ветку и часто заморгал, заставляя исчезнуть наваждение.

– Это все неправда… плохой сон… проснись… проснись…

Тут я уловил в своей груди какое-то движение. Чувство паники сменилось обостренной встревоженностью и надеждой. Я пригляделся к плотному слою куртки. Он мерно опускался и подымался!

– Ха-а-а… ха-а-а, – несмотря на отсутствие ощущений и ненастоящую одышку, по телу будто бы пробежала волна облегчения. – Фу-у-ух… Он жив, – я опёрся о ствол дерева. – Ну и что за паранормальщина?

Неосознанно сжимаемый в руке меч внезапно привлек внимание своим… желанием. Он буквально хотел, чтобы я посмотрел на него. Ну, я и уставился на белый овальный камень, инкрустированный в гарду, минуя столь же притягательный, но ромб в навершии.

– Опасность?

Интуиция поделилась откровениями, и я вынес вердикт: здесь нет место сну. Осознал это так чисто и ясно, как будто та жизнь – это выдумка, а здесь – явь. Маску обычного обывателя снесло так резко, будто её и не существовало. Мне будто заново открыли глаза. Скучная поляна с неудачливым подростком и парой сосен скоро обрывалась и переходила в настоящий фэнтезийный лес!

Грибы, явно выросшие больше, чем представляет в самых смелых мечтах заядлый грибник, светились призрачно-голубым неоном. Трава и кусты ожили, вращаясь и извиваясь, точно щупальца. Высокие сосны и ели превратились в бесконечно огромные баобабы, покрытые красным мхом и закрывавшие друг друга со всех сторон. А между ними ползли ярко-розовые лианы, показавшиеся сначала змеями. Хотя, может, они и есть зм…

– ПИ-И-И-И-И-И!

Пронзительный визг ударил по ушам не хуже пяти будильников в шесть утра одновременно!

Я почувствовал жажду! Жажду меча. Жажду убивать! А нет, он просто хочет защитить своего хозяина. Хозяина? Я очнулся вместе с этим мечом, так выходит, он мой? Или всё-таки убивать? В голову весьма уместно лезла фраза, врезавшаяся в детскую память: «Фростморн жаждет крови!». Или же защищ…

– Да определись ты уже! – прикрикнул я на мигающий настроением, как новогодняя гирлянда, меч. – Несриаль, да? Слушай, Нерси, друг, может, ты перестанешь лезть мне в голову и просто расскажешь какого черта происходит? Нет? Тогда могу я разобар…

Не дав закончить высокоинтеллектуальный разговор, на веточку прямо перед лицом выпрыгнуло нечто чёрное и мохнатое, размером с ладонь.

Мы с мечом переглянулись.

Я не понял, что это за зверёк, да и зверёк ли? Но зато отчётливо увидел, как оно медленно открывает маленький зубастый ротик, ехидно сверкая красными глазками.

– Ты не…

– ПИ-И-И-И-И-И-И!

– У меня нет реальных ушей, но почему же так громко?!

Я не знаю есть ли уши у стали, но Нерсиалю писк явно не понравился. Вот теперь мне понятно, чего он хочет. И, думаю, наши желания совпадают.

– Готовься к смерти, исчадие ада!

С этим криком я ринулся вслед за улепётывающей в глубь леса пищалкой!

Взмах! Ещё один!

Огибаю странно дергающийся куст, вновь вижу цель. Отталкиваюсь что есть сил, лечу прямо в мерзкое создание, грозя проткнуть насквозь резвого гада! Но тот даже не повернул ни одно из своих миниатюрных кошачьих ушек, лишь слегка сдвинулся влево.

Остриё скользнуло по ветке, оставляя едва заметный след, но в полете поменяло свое направление! Теперь режущий наискосок!

– Я уже около часа бегаю голый по сказочному лесу с мечом на перевес только за тобой, мохнатик! Я изучил твою сущность, я знаю, что ты будешь делать! Тебе не увернуться! – пылая эмоциями, вкладываю все силы в последний, третий удар по горизонтали!

Сталь клинка размазалась в воздухе серебристой молнией, несущей неотвратимую смерть…

– Так нечестно!

Оно. Просто. Подпрыгнуло.

Я стоял, не опуская меч и цепляясь взглядом в мелкий радостно попискивающий черный комочек меха и смеха, и, если бы мог его почувствовать, то шумно вдыхал сырой аромат земли. Я был не в силах ощутить усталость в теле, но за время пребывания в другом мире, а иначе это не назовешь, разобрался, что тоже могу своеобразно уставать.

Перемещаться становилось сложней, в руках и ногах оставалось всё меньше сил, и приходилось с удвоенным вниманием толкать их вперёд одной мыслью.

В погоне сам не заметил, где оказался, а ведь первое время пытался следить за тем, куда иду. Единственное, что радовало – время шло как по часам. Тик-так – отбивают ритм биологические часы, настроенные опытным в этом деле швейцаром.

– Вау!

Передо мной, с высоты какого-то пригорка, за насмехающимся мохнатиком, раскинулся целый мир! Вода, или похожая на неё субстанция, бурными потоками неслась вниз с огромного водопада; бесконечность деревьев самых разных форм, размеров и цветов уносилась в непроглядную даль; среди облаков плыли невменяемо огромные создания, принятые поначалу за сами облака, но те точно не махают плавниками и не урчат, как довольные котики; по земле на сверхчеловеческой скорости то и дело проносились юркие чёрные ящерицы, на ходу срывая ярко-алые плоды какого-то мерзко дергающегося кустарника; чуть выше жужжали гигантские пчелы, изредка опускающиеся на землю, что бы сыграть с муравьями в костюме клерка партейку в шахматы.

– Это… просто…

На несколько минут я просто потерял дар речи, пытаясь осознать: действительно ли сейчас стою здесь: в этом безумном мире какого-то чокнутого?

На оценку хозяина выкрались изменения. Уже достаточно долго я бегаю без одежды по лесу, хотя вовсе не считаю себя эксгибиционистом, но и дискомфорта почему-то не испытываю. Хотя, что куда важней, обычно, не играя никакую роль, я прозябаю в скуке и унынии, давлении того груза, что собственнолично взвалил на спину, а нынче… Наоборот, всё вокруг было жутко интересным, а мелкий писклявый пакостник услужливо водил от одной достопримечательности к другой. Если в начале я побаивался любого танцующего цветочка, то теперь наслаждался каждым мгновением этого прекрасного мира. Этого?

– Верно… мой мир не здесь, – я покрутил перед глазами оружие, с которым свыкся за столь короткий промежуток времени. Оно единственное, что ощущается, как нечто реальное.

Необыкновенный меч продолжал манить простыми, но надёжными формами, в которых даже мои дилетантские познания могли разобрать добротное орудие убийства, и сверканием, хоть и потрепанной, но не дающей оторвать от себя глаз стали. – Почему стоило произнести твоё имя, пришедшее из шелеста листьев, как я оказался здесь? Что это за место? Почему я чувствую, словно… вернулся домой?

Я никогда не испытывал ничего подобного. Маленькие, но глубоко засевшие тепло и радость, обрамлённые уверенностью, пропитывали всё больше клеток новоприобретённого тела, разносясь в крови безумным фейерверком переполняющих сердце желаний. Всегда считал, что мир ограничен и скучен, в нём нечего хотеть. Но если всё, что вокруг меня – правда, то… я должен разобраться в этих чувствах. Возможно ли, что тут кроется заржавевший ключ к без конца протираемому замку отгадки?

Тогда я впервые увидел, как в воображении натягивается тонкая золотая нить, она тысячами клубков связывала весь необъятный мир вопросов…

Не успев поразмыслить над возникшими образами, как… как по щеке кто-то ударил с богатырской силой! Меня, словно куклу, пригвоздило к рядом стоящему дереву нецензурных размеров. Боли практически не было, словно я под завязку напичкан анестетиком.

– Святые сверхзвуковые бабочки, что за силища!?

Не секундой позже, как сразу, меня будто бы нанизали на сотню ледяных пик! Вокруг никакого, кроме мохнатика, но и тот топтался на месте с растерянным видом, пока не исчез в неизвестном направлении. Ещё не успевшим раствориться в потоках боли зрением, я успел заметить под другим углом пламя в дали волшебного леса. Всепожирающий огонь разъярённым чудовищем метался вдалеке, грозя захватить всё сущие. Показалось или напоследок привиделся пронизывающий взор глаз, рыщущих цепными псами, обратившимися в алые молнии?

– Какого… моё тело!

Шлёп! Второй лещ не заставил себя ждать, осенив новой порцией искр в глазах, готовящихся вылезти из орбит. Я услышал смутно узнаваемые голоса…

– Несите аптечку!

– Лен, плесни ещё воды, кажется, он скоро оклемается!

– Что с Кеем!?

– Ну же, Дефтер, очнись!

Мир снова закрутился, будто под кривой линзой изогнулся и понесся вспять, обратно в темноту…