Текст книги "Нерсиаль (СИ)"

Автор книги: Allarent Antares

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 19. Монета с Сюрпризом

– Не думал, что ты такая сентиментальная при всей своей ледяной… решимости, – сказал я, когда мы сели по краям скамьи, поставленной у корней Цирита.

– Люди противоречивые создания, – только и ответила Миллиан. – Просто забудь этот эпизод, как страшный сон, потому что он больше не повториться.

– Не могу, – честно признался я. Такие моменты откладываются в памяти на всю жизнь.

Милли закатила глаза:

– Тогда постарайся о нём реже вспоминать, глядишь и получиться забыть.

На пару-тройку секунд повисло неловкое молчание. Нужно было переходить к делу, оставив минуту слабости позади, но это куда сложней чем кажется, а ещё… сердце Таирса. Место наполняло тебя спокойствием и вдохновением? Наверное, одно из его свойств, ради которого мы и пришли сюда.

– Ладно, – вздохнул я. – У тебя есть какой-то план?

– Только приблизительный, – словно очнулась ото сна смотрящая в одну точку школьница. – Будь у нас поддержка Лесного Монарха – проблем бы не возникло, но теперь ресурсы ограничены. Наша единственная возможность – это собрать разбросанные по миру остатки ечгилов и ангелов, и уже потом нанести удар по главным силам в слепой надежде на победу… Но до этого далеко.

– Тебе удалось договориться с ними? – удивился я, иначе не объяснишь её осведомлённость современным положением, хотя она и без того много знает.

– Да, остатки их армий в Таирсе согласились помочь любыми способами, если это не противоречит их принципам и поможет в «очищении мира», – вспоминала Милли, закидывая обе ноги на сидение и обхватывая колени.

– Но…

– Если они сами до сих пор не справились, то что мы можем им предложить? – уловила ход мыслей девушка.

– Разве сейчас не подходящий момент, когда противник обезглавлен? – нахмурился я, чувствуя, что чего-то не знаю.

На этих словах Миллиан, подтвердив мои догадки, сникла ещё больше, её и до того нельзя было назвать «мисс веселье», но теперь взгляд потяжелел, словно нёс на себе груз целого мира, и кто знает насколько это далеко от правды…

– Твоя выходка не принесла никакой пользы – через несколько дней прибыл новый командир, куда опасней прежнего. Ты же не думал, что сюда будут посылать кого-то действительно сильного? Новенький сейчас, вероятно, реорганизовывает подкрепление вместе с выжившими отрядами. Я приняла меры по защите Таирса ещё давно, установив барьер перед гордом и подпитывая тот энергией убитых с твоей руки монстров, но едва ли его теперь надолго хватит.

– Понятно, – протянул я. Непривычно узнавать, что ты, судя по всему, был под колпаком, но куда неприятней, что всё оказалось сложней, чем хотелось бы. – У нас есть чем ответить?

– Кроме самоубийственной атаки в лоб в свете полного незнания о силах противника? – нашла возможность для иронии Милли. – На самом деле один вариант есть, но…

– Но?

– Он на крайний случай, – волшебница потёрла края камня, вершающего браслет.

– А это, случаем, не он самый? – не хотелось допытываться до и без того вымотанной одноклассницы, но пока, мы болтаем, часики тикают. Тик-так, тик-так…

– Лучше скажи, что с твоей сестрой, возможно, есть способ помочь, – ловко увела тему разговора колдунья.

– На неё напал не демон или… не совсем демон, тёмные одежды, секира, металлический голос…

– Приспешник, – догадалась Милли. – Ранения?

– В груди огромная дыра, оставленная лезвием, – воспоминания будили не самые радужные эмоции. Ладонь сильнее сжала подлокотник. – Живёт лишь чудом, но и оно скоро её покинет. И что за приспешник?

– Тот, кто выполняет волю призвавшего его чёрного мага или демона, сломленная, потерянная душа, живущая в вечном рабстве и меняя господ от века к веку, – Миллиан не на долго задумалась. – Думаю, ей можно помочь, проживёт долгую и счастливую жизнь.

«Если мы все не помрём» – хотелось, добавить, но…

– Ты сможешь? – с огнём слетели слова. Такое же пламя сияло в глазах. Не холодное. Горячее. Исправить ошибки, ещё всё можно исправить…

– Да, нужны лишь некоторые условия, – Миллиан встала, разогнув спину с тихим хрустом позвонков. – Сейчас у нас другая задача. Завтра, на этом месте, мы произведем призыв героя из другого мира, который решит все наши проблемы, – девушка нахально улыбнулась напоследок. Вводить людей в состояние аффекта по-любому доставляет ей непреодолимое удовольствие.

– Ась?

***

Весь оставшийся день я много думал. Порассуждать было о чём, однако в настоящий момент следовало не думать, а делать. Философствовать можно хоть всю оставшуюся жизнь, осталось только продлить оную. Поэтому с каждой мыслью сомнений, тревог, страха я боролся тривиально – сказал себе напрочь забыть о них, понимая, что те могут доставить проблем. А у меня более нет шанса на ошибку.

– Да, Кая?

Проводки, трубочки, кислородная маска – всё напоминало глупый театр, чей-то трагичный замысел.

«Но жизнь – та книга, которую приходится писать самому».

Чуть тёплая рука сестры была тому главным подтверждением. Стоило принять другое решение и мир покатился бы по другому сценарию. Так просто и так необратимо.

«И наш писательский навык зависит от того, как много мы понимаем, как много клубков сумели распутать».

– А говорил без философии, – покачал головой, заодно закидывая чёлку назад. – Завтра я вернусь с победой, Кая. Совсем скоро ты сможешь снова ходить в школу и смотреть ББС. Потерпи, осталось немного.

Тихая палата, проводила тишиной, прерываемой разве что гулким писком приборов.

Бывают дни, особенные дни. Кажется, они идут как обычно, ничего примечательного, но только в такие часы можно услышать волнение в резком рёве двигателей. Увидеть будущие, которого страшишься, в полёте облаков. Почувствовать важность бытия в кривом штрихе ручки, неловко упавшем колпачке…

Свист переворачиваемых на уроке страниц на ряду с судьбоноснымии ударами часовых стрелок стал шагами палача, не спеша подымающегося на плаху. Выговоры и угрозы учителей за прогуливание школы являлись смешной шуткой, заставляющей нервно подёргиваться левый глаз.

«Ещё тридцать девять минут до конца уроков, тридцать восемь» – время издевалось, как всегда любило делать в ответственные моменты.

Миллиан сидящая впереди, но на другом ряду, тоже не выдерживала, каждые полминуты посматривая на белый овал с цифрами, по которому со скоростью престарелой черепахи неслись стрелки.

«Двадцать девять, ну почему так медленно?!»

Тема занятий совершенно ускользала прочь. В следствии чего я представлял, как наношу удар за ударом, как понемногу перекраивается мир под нашими шагами. Чувствовал, как по правую руку в воздухе кружит легендарный клинок. Фантомная боль маленькой иголочкой иногда пронзала левой плечо.

«И за тебя, друг, тоже» – мохнатик стал частью меня так сильно, что я неосознанно ощущал будто он до сих пор рядом, ещё кружит неподалёку, играя с снежниками… – «Пятнадцать…»

Ничто обозримое не будет таким же, как вчера, не бойся меняться и ты вслед за душой.

Наверное, я изменился. Стал куда эмоциональней, куда сложней показалась реальность, окрашенная собственными чувствами, в другом свете предстал мир, в котором есть с кем разделить бремя непонятного и опасного. Ярко синие, в противовес рыжим локонам, глаза пересеклись с моими. Они что-то прочитали в глубине и удовлетворённо вернулись к созерцанию потока времени. Ничто не будет таким, как вчера. Спад и прогресс, разрастание и увядание – постоянные изменения, их нужно направить, задача посильная только человеческой воле. Теперь я это понимаю, теперь это ещё один распутанный клубок.

Дзинь-дзинь!

– Урок окончен, не забудьте выполнить домашнее задание к понедельнику!

Портфель приятно отяжелил плечо и, качаясь, покинул вместе с хозяином кирпичный домик знаний.

– Всё готово? – спросил я у знакомой волшебницы.

– Да, основные силы уже в сборе, – девушка закинула непослушную прядь за ухо. – Небольшой отряд ечгилов из деревни Капустиловки прибудет к вечеру.

– Значит, точка невозврата?

– Она самая.

– Или всё…

– Или ничего.

Мы оба посмотрели на стремительно увеличивающийся Цирит. Сейчас его ветви стали домом нескольким сотням божественных прислужников.

В такой пасмурный день, сияние золотых и серебряных доспехов было словно бельмо на глазу. Даже монстры, населяющие обратную сторону Таирса, жались в тёмные углы. Люди, чувствуя незримый Дамоклов меч, нависший над головами всех жителей, сидели по домам, от чего атмосфера запустения выходила на новый уровень. Только перекати-пакета не хватало.

Одна из фигур при нашем приближении сорвалась с дерева и через несколько мгновений заслонила горизонт перед нами взмахом величественных белых крыльев, за которыми скрывалась прекрасная женщина с пронзительными голубыми глазами, на вид лет тридцати.

– Приветствую, мы явились, посланница, как и договаривались, – поздоровался ангел.

Лишь подходя под тень гигантского древа, я под любопытные взгляды рассмотрел в ответ наш отряд. Каждый из них был подобен шедевру мастера скульптур, если они такие же хорошие вояки, как и на вид…

– Около двухсот ангелов и немногим больше пятидесяти ечгилов, силы ещё прибывают, – ввела нас в курс дела, по-видимому, командир. – мы рассчитываем на не меньше, чем три сотни мечей.

– Хорошо, – кивнула Миллиан. – Мы займёмся ритуалом, как только закончим – можно выступать. Пусть через час все будут в боевой готовности, остатки сил сами подтянутся на передовую.

«Прямо бравый генерал» – всё, что приходило в голову, когда Милли раздавала указания.

– И какова моя роль? – решил уточнить я после того, как одноклассница закончила рисовать на земле огромный круг.

– Ничего не испортить.

– А если серьёзно?

– А если серьёзно, то… как бы… – девушка посмотрела в небо и щёлкнула пальцами. – Моя задача открыть дверь, а твоя – провести гостя внутрь. Они, – Миллиан скользнула взглядом по Вечному Цириту. – не подойдут, а доверять мы можем только друг другу.

– Доверие нужно для ритуала?

– Оно нужно мне, чтобы не облажаться, – призналась Милли без всяких шуток. Сегодня даже у неё нет для них особо много настроения. – Твоя задача – подать руку. Поймёшь, когда придёт время.

Следующие минут двадцать, стряхивая капельки пота, колдунья вырисовывала символы и геометрические фигуры. От одного их вида можно было словить наваждение чего-то далекого, инородного, космического.

В центре магической конструкции легла золотая монета с изображением скрещенных кос. Не обнадёживает, но если выбора на самом деле нет, то после всего случившегося не осталось причин не доверять рыжеволосой авантюристке.

– Начинаем. Лимерия, нас не отвлекать, – Миллиан села на колени внутри круга на против монеты и меня. Я стоял с лицом к лицу, ожидая, когда «придёт время».

«Лимерия… кажется, имя Лимерис происходило от одного из первых ангелов…» – я мельком глянул на сосредоточенное лицо воительницы.

Волшебница закрыла глаза и глубоко вдохнула. Я тоже попытался собраться. Прислушался к тихому дуновению ветра, к волнительному стуку сердца и… почувствовал. Покалыванием подушечек пальцев я ощутил, как магия концентрируется возле золотого круглешка. Эта была не та жестокая энергия смерти, заимствованная мной у Таирса. Это… эта… больше походила на холодный морской бриз, суровый, но справедливый ветер, облетевший весь мир и вернувшийся, чтобы рассказать о странствиях.

Монета дрогнула, лицо девушки напряглось, но тут же расслабилось, а две косы не спеша поднялись на уровне головы Миллиан. Она медленно подняла руку. Тоненький пальчик потянулся к драгоценному металлу и… разряд золотой молнии осветил собой весь парк!

Когда я смог открыть глаза, то передо мной вращался жёлтый блин высотой с человеческий рост. Поверхность круга бурлила, расходясь кругами, пока из неё не показался… кусочек тёмной ткани. Затем целая рука в какой-то странной перчатке пересекла границу миров. Логика услужливо подсказала, что время пришло.

Я протянул ладонь и коснулся другой. Она была тёплая и в то же время чужая. Словно опускаешь руку в террариум с хищными муравьями. Сильная хватка с другой стороны призвала меня потянуть на себя. Ещё одна молния разверзлась в небесах!

Очнувшись от вспышки, я увидел… человека? Непривычно большая бело-золотая коса длиной не меньше трёх метров противоречила образу замотанного с ног до головы в бинты воина. Мешковатый плащ давно потерял всякое понимание цвета, прорехи в нём позволяли разглядеть не слишком сильное тело, укатанное чёрными полосами. Тёмные бинты, испещрённые тысячами рунических символов… они скрывали даже лицо. Но и там вместо глаз горели два солнца. Ярко жёлтое пламя, заставляя искажать картинку, стремилось к небу, но тухло, возвращаясь в источник, не успевая отойти и пары дюймов.

– Жнец? – послышался уставший голос Милли из-за спины пришельца.

– Я в вашем распоряжении, – отозвался на удивление молодой и сильный голос. Создание развернулось и, крутанув в воздухе оружием, вонзило то рукоятью в землю, припадая на одно колено. – Один день и одна ночь – столько дозволено находится в вашем измерении.

– Это и есть… герой из другого мира?

Глава 20. Противоречия

– Лимерия! Выступаем! – огласила Миллиан сразу после призыва.

Ангел с готовностью направилась организовывать маленькую армию. А мы тем временем по удобней устроились на той самой лавочке. Перед переходом, переглянувшись и уверено кивнув друг другу, наш отряд школьников-добровольцев по защите мира откинулся на спинку.

Лёгкость и приятно оттягивающий руку меч вновь встретили в крае душ могильным безмолвием. Больше можно было не сосредотачиваться для лицезрения ровных рядов парящих воинов. По правую руку скинула капюшон, обнажив рыжий хвост волос, напарница. Она выглядела в чём-то счастливой, в чём-то серьёзной, о чем-то беспокоившейся.

– Всё в порядке? – спросил я.

Милли неопределённо помахала рукой:

– В целом. Сейчас нам важней разобраться с проблемой, костью в горле стоящей уже несколько месяцев.

– И не говори, – подтвердил я, сам думая над тем, когда мы только успели привыкнуть друг к другу. Может дело в том, что так или иначе приходилось работать вместе?

– А ты не собираешься переходить? – маг уставилась на мрачного «героя».

– В моём мире магии больше, она работает по-другому. Я не тот, к кому следует обращаться по такому вопросу, но у нас нет нескольких планов существования. Все живут в одном.

– Выходит, ты привык сражаться в физическом теле? – уточнила Миллиан. – И к слову, имя-то у тебя есть?

– Да, в бою проблем не возникнет, – гость из другой вселенной повернул голову в сторону грациозно парящих рыцарей. – Моё имя не имеет значения. Жнец есть жнец.

Милли над чем-то задумалась, но, видимо, решив оставить размышления на потом, махнула на косаря рукой, а мы отправились слушать пафосную речь Лимерии.

– От начала и до конца, от рождения и до сего момента каждый здесь пытался сохранить хрупкие остатки мира, не щадя себя и своих крыльев. СЕГОДНЯ наша страдания вознаградятся, СЕГОДНЯ мы вернём былой порядок, СЕГОДНЯ я поведу вас к первой победе среди их бесконечной череды в будущем. Не дадим же сделать этот бой последним! ВО СЛАВУ СВЕТА!

И сотни глоток хором повторили:

– ВО СЛАВУ СВЕТА!

– Надеюсь силы у них столько же сколько гонору, – пробормотала Милли, отнимая ладошки от ушей.

– Это было обязательное представление? – поинтересовался я у девушки.

– У них свои обычаи, лучше не лезть, – пожала плечами колдунья. – Наверняка таким образом они дали там какую-то клятву сражаться, или согласно какому-то там долгу привели что-то в исполнение, копаться в этом у меня нет никакого желания.

– Твоя правда, – снова согласился с соратницей.

Выдвинулись почти три сотни мечей, как и обещала Лимерия. Сонм ангелов разгонял воздух взмахами могучих крыльев, под ними, отсвечивая серебром, шли ечгилы на, возможно, последний в жизни бой. Впереди процессии активно перебирал ногами владелец золотой косы, отдыхающей на плече. Рядом плёлся мечник, то и дело покручивая эфес в руке, и брела ледяная волшебница, потирая без того прозрачно чистый кристалл и на ходу избавляясь от видавшего виды плаща. Лёгкая голубая мантия и высокая шляпа звездочёта-фанатика смотрелась, хоть и лучше, но… хотя бы посох полетел в урну.

То ещё зрелище, но сейчас мысли занимало не оно, а гложущее внутри чувство, что нарастало с самого утра. Ещё немного и достигнет апогея, дальше скрывать его станет невозможно. От моих действий зависят жизни людей? Что если я ошибусь? Может, я уже сделал что-то не так? Такие переживания были естественным результатом принятой ответственности. До сих пор неприятно вспоминать о том, как я пытался избежать её, отрешившись от себя…

Пытаясь успокоиться, поглаживал навершие эфеса. Камень отзывался добродушным теплом и уверенностью, которой порой так не хватает. Неожиданно среди серого мрака и туманна проскочило что-то чёрное!

Шорох одежды, короткий свист клинка и блеклая вспышка клинка отражает атаку!

– Кей, ты зач… – Миллиан оступилась на полуслове, когда из облака мглы выплыли размытые тени, чёрные посланники таких же прогнивших магов.

Их тонкие скрипучие голоса безумным эхом донеслись до отряда:

– Ушё-о-ол…

– Отрази-и-ил…

– У-уби-ить…

Дюжина предвестников будущих проблем взяла в кольцо выделяющуюся троицу, а из-за мельтешения секир и устаревших балахонов вышла раскачивающаяся тринадцатая фигура, обволакиваемая чёрным дымом. Тот вязкими струями сочился из-под одежды, глаз, рта. Лишь на мгновение удалось различить иссохшие лицо.

Владелец лавки оккультных товаров, Бэлкерс Мерхан…

– Жнец, Лимерия, ваша цель – демоны, – громко и, насколько получилось, властно и уверенно произнесла Миллиан. – С этой… заминкой мы разберёмся сами. Не теряйте времени!

Понимающий кивок гостя из другого мира и резкие указания ангела были преддверьем того, что спустя несколько секунд мы остались спина к спине вокруг бездействующих приспешников. Вроде Милли их так окрестила.

– Доигрался, Мерхан? Нахватался бесплатной силы и куда тебя это привело? Или, может, тебя там вообще уже нет, а? – откровенно провоцировала Бэлкерса колдунья. Видно, её нервы ещё со вчерашнего дня опасно раскачиваются. И как она при этом сохраняет холодный рассудок?

– Не зазнавайся, девка! Я помню… помню тебя ещё бездарным теорети… – булькающие звуки не дали продвинуться застрявшим словам дальше горла. Внезапно фигура мага неестественно замерла, словно он увидел нечто прекрасное или погрузился в мысли настолько, что происходящие перестало иметь смысл. Продлился феномен недолго, а когда Мерхан вернулся… это больше не был Мерхан. – Помеха… убить… сдохни… умри… Уничтожить!

Двенадцать мантий сорвались с места, синхронно замахиваясь не понаслышке опасным оружием. На мгновение я опешил от резкой смены настроения, Милли и вовсе невольно шагнула назад. Нужно было бы подобрать какие-то слова, вразумить, окликнуть, выкрикнуть что-то пафосное, но всё на что хватило скудной фантазии замученного ожиданием сознания – это лёгкий толчок плечом и рывок на встречу заточенной стали.

Энергозапасы около нулевые. Только накопившиеся произвольно резервы в период бездействия позволили не пробить коленями асфальт при первом же парировании. Силушки им не занимать, но такой арматурой особо не помахаешь.

Резко сближаюсь почти вплотную и отбрасываю первого ударом ноги, ловким движением меча увожу оружие второго в сторону, собираюсь добить, но лезвие замирает встречным выпадом нового приспешника.

– Сколько же вас здесь?! – нарушил я хрупкое молчание, разрывая дистанцию и на одной интуиции уходя от подкравшегося за спину умника. Тут же наношу удар наотмашь и ищу глазами Милли, вот только…

… вместо этого нахожу замершую, или вернее сказать, замёрзшую над головой секиру.

– С-спасибо, – бросил я, прячась за статуей и параллельно думая: – «Такой ли хорошей идей было отпускать остальных?»

Хотя если эти «ребята» должны были задержать нас, то решение напарницы, пристроившейся с другого бока изваяния и хаотично посыпающей семёрку гадов ледяными снарядами, было весьма прагматичным.

С другой стороны не теряли времени и мои противники. Приспешники стали действовать организовано: седые лезвия почти не допускали просветов между атаками, сыпля градом ударов со всех сторон без перерывов!

Нерс… то есть меч вращался в кисти, заставляя тяжеленное оружие, соскакивать со скользящих блоков. Одна секира плотно засела в расщелину между бордюром, другая снесла голову замороженного собрата, третья фонила ложными выпадами, стремясь нащупать дыры в обороне, а последняя… Идеальный момент!

– Миллиан! – кричу я, открываясь и отскакивая от противников, тем самым провоцируя ближе стоящего на выпад, но вместо уворота, или кривого блока, успеваю схватить за древко и потянуть на себя!

Мгновением позже вселенная обогащается на ещё одну высококачественную статую, которая, впрочем, тут же разлетается, но я быстро среагировал, пронзая вандала.

«Закрыл обзор и устроил засаду, почти стратег!» – восторженно рассуждал я об удаче в то время, пока поверженный носитель громоздкой двуручной секиры падал к заледенелым останкам собрата.

– Ну, теперь повою…

– Нерсиаль! – сам удивляюсь, какую силу имеет это имя в её устах.

Мне хватает одного быстрого шага назад, чтобы оказаться перед девушкой. В эту же секунду сгусток тьмы врезается в лезвие! Подобно первоклассному ледоколу меч рассёк проносящийся в обе стороны поток людских мук и страданий. Выжимки самого грязного, мерзкого, жгущего душу, носящего название «тёмное», захлестывали разум, даже не касаясь тела!

Руки дрогнули, плечи сами по себе начали сдаваться под ошарашенный мой взгляд.

«Не опускайтесь! Не опускайтесь! Стойте. На месте!» – тогда мне было всё равно, что могут стоять только ноги.

Но мольбы оказались тщетны, нельзя шагнуть дальше, чем можешь прыгнуть. Проклятье…

Неожиданно для себя я почувствовал чью-то руку на плече, ещё одна сжала предплечье, не давая тому безвольно обвиснуть. Морская прохлада коснулась духовного тела и утренним прибоем понеслась дальше, разгоняя небольшую долю страхов и наваждений. Этого было достаточно.

Медленно, но верно клинок вернулся в начальную позицию и пошёл дальше. Сквозь блеск лунных камней я смотрел в пожравшую мага стихию. Она забрала его жизнь, волю, свободу, теперь жаждет пожинать человеческие сердца, погребая под себя всё больше и больше! Слишком мерзкая, слишком жадная, слишком непроглядная. Отвратительно.

Порыв сошёл на нет, Таирс вернулся в сиянии голубого пламени. Эта атака вытянула не мало сил, столько, что мы с напарницей пошатнулись и едва не упали, только чудом удержавшись друг за друга.

– Чёрт бы…

– Не поминай, а то не хватало бы…

– Да знаю, знаю.

Приспешников смыло волной родной реки. На земле лежал, свернувшись калачиком, Бэлкерс Мерхан. Он подрагивал, словно ребёнок всё ещё бьющийся после затухающей истерики.

– Л… я… – невнятный шепот было почти невозможно различить, но в нём чувствовалась… грусть? – Лими… я… пожалуйста… живи…

Пространство загустело, в прямом смысле застывало, освежая округу северным ветром.

– Пусть распустится во мраке

Цветок изо льда твоих грехов,

Пусть сорвут его светлой воли знаки,

В сердце тьмы оставив блеклый шов…

Чёрный дым пропал, туман на мгновение истаял в лучах синего льда, колючей розой оплетавшей грудь мага.

– Ли… ми…

Милли аккуратно прикрыла закатывающиеся глаза, скрепив их белой коркой под стать благоухающему снежному бутону, проросшему там, где должно быть сердце.

– Как думаешь, то, что он выбрал, было неправильно?

– Приносить в жертву младенцев и косить человеческие жизни ради собственной выгоды, как любой уважающий себя тёмный маг?

– Я в том смысле… что правильно из наших желаний? Он верил в верность своего выбор. Мы поступаем также. Так как понять, какой выбор правильный, если…

– … если у них одно начало? Я думаю у них разное начало.

– В смысле?

– Мы ведь не просто животные и не просто души – мы люди. Есть желания свойственные скотине, жующей травку и незнающей невзгод, ведь всё счастье в девяти грехах, а есть стремления духа – преобразиться, измениться и изменить что-то вокруг.

– Ты тайно подрабатываешь философом?

– Просто фэнтези начиталась.

Цветок ещё цвёл, ещё дышал, ещё бился в пульсе жизни. Хотелось бы запомнить его таким.

– Идём, с ним покончено… навсегда, – бросив прощальный взгляд, в котором смешались грусть и облегчение, сострадание и ненависть, она нырнула в океан холодной мглы.

«Самый непонятный человек из всех, что довелось видеть» – подумал я, прежде чем ринуться следом. – «Хотя тут её правда: людям свойственны противоречия…»