Текст книги "Превыше Магии (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Первое время, в Степи, было очень трудно. Полная оторванность от привычной среды и привычного окружения. Специфический менталитет орков, ориентированный на примитивную, грубую физическую силу и жесткую иерархическую систему тесных общественных отношений. Не комфортный климат. Все вокруг другое, чужое, опасное, агрессивное. Но я постепенно втянулся, увидел много нового, интересного. Тогда, кстати, выяснилось, что моя магическая универсальность не абсолютная. Попытка освоить магию Смерти, которой владеют орочьи шаманы, оказалась безуспешной. Видимо, мы эльфы, как-то совсем по-другому устроены, раз никому из нас это недоступно.

Мое длительное пребывание в Степи, помогало мне лучше узнать и понимать орков. Особенно, я заценил их женщин. Работящие, нетребовательные, безропотные, послушные воле мужчин, всегда готовые к физической близости и относящиеся к этому с пониманием, как к естественной мужской потребности. Я быстро привык к экзотической внешности орчанок, к их крупному телу с выраженными внешними половыми признаками, к их шестипалости и хвостатости. И орчанки, несмотря на наше внешнее различие, охотно вступали со мной в близкие отношения, ценя во мне снисходительность к ним, отсутствие в моем поведении насилия и агрессии, умение доставить удовольствие, мои щедрые подарки.

Вспоминая, потом, степных орчанок, я решил, что если уж когда-нибудь мне понадобится постоянная женщина рядом, то это точно будет орчанка. Хотя моя мать утверждает, что такой прагматизм мало отличается от поведения той же Белиндаэли. Ведь, в этом случае, речь идет не о любви, а об эгоистичном поиске удобной женщины под боком. Что ж, в целом, я согласен с Еваниэлью, но, в отличие от Белиндаэли, я никого не обманываю и не даю ложных надежд.

Впрочем, зачем мне постоянная связь, я не тягощусь одиночеством, тем более оно не полное. У меня есть мать, отец, две сестры, их дети, да вот еще, степной орк, не боящийся меня, сопровождающий во всех дальних походах, и, тем самым, как-то ставший мне близким.

Где-то, в глубине души, я, иногда, грущу, что так разочарован в любви, что считаю себя больше не способным на такое всепоглощающее чувство, привносящее в жизнь яркие эмоциональные краски. Но, может это и неплохо – нет очарованья, нет и разочарованья.

***

Мне снился сон. Кто-то запустил мне в грудь фаербол, а я не успел поднять щит. И, теперь, безуспешно пытаюсь стряхнуть с себя жгучий Огонь, растекающийся по всему моему телу.

Этот кошмар и разбудил меня, заставив невольно поднять к груди ладонь и натолкнуться на чью-то голову. В тот же момент, я сообразил, что рядом со мной гномка и, к счастью, не успел рефлекторно отшвырнуть ее от себя. Открыв глаза, увидел, что девчонка, во сне, развернувшись ко мне лицом, вжимается в меня, обдавая мою грудь жарким, учащенным дыханием.

Засунув руку под капюшон и положив ладонь на ее мокрый затылок, я послал ей прохладный, успокаивающий целительский импульс и почувствовал, как уходит напряжение из ее тела. Встав, подхватил спящую малышку на руки и отнес, к пышущей жаром куче тесно лежащих гномов, приткнув ее с краю. Сразу же, сформировал вокруг них холодный поток Воздуха.

– Хоркис, ты чего меня не разбудил? – спросил я орка, сидящего в расслабленной позе, привалившись спиной к камню.

– Да рано будить-то. Подумаешь, жарко. Никто, пока, не умирает, – лениво потягиваясь, равнодушно ответил он.

– Ладно, теперь ты отдыхай, а я покараулю. Ложись спать, – посоветовал я.

Он, согласно кивнул и тут же лег, где сидел.

Я присел рядом, прислушиваясь к себе. Магический резерв, в кои-то веки, почти полный. Это удивительно, в условиях разреженности магической энергии в эфире. Кажется, я, сам того не желая, принудительно собрал вокруг всю доступную магию. Наверное, мой организм, трижды оказавшись с пустым резервом, помимо моей воли сам решил себя так обезопасить. Теперь, окружающее меня пространство какое-то пустое, почти как в толще гор. Любопытное явление. Интересно, как надолго? Хотелось бы зарядить хоть сколько-нибудь кристаллов, но при этом не опустошать свой резерв, а при такой магической пустоте вокруг это невозможно.

Огляделся вокруг. Желтое солнце уже сдвинулось к закату, а Красное приближается к зениту. Тень от скалы, около которой мы расположились, ушла на другую сторону. Ну, ничего, теперь жара начнет потихоньку спадать.

Гномы так вымотались, устали физически, истощены переживаниями страшных потерь, что, несмотря на жару, инсоляцию, непрекращающиеся подрагивания земли, гулкий грохот происходящих время от времени далеких обвалов, все спят.

А передо мной сейчас стоят две задачи.

Первая задача, наметить дальнейший маршрут следования. Я встал и, походив вокруг, нашел подходящую площадку для широкого обзора. Изучая обозреваемую местность, понял, что часть предстоящего нам пути, можно пройти по холмистому предгорью, почти по прямой. Лишь изредка, придется огибать скалы с отвесными склонами. Но дальше, за холмами, перекрывая нам путь, поднимался высокий горный хребет с заснеженными пиками вершин и покрытыми ледниками склонами. Его, по верху, нам не преодолеть. Значит, придется идти сквозь толщу гор.

В каждом случае есть свои преимущества и недостатки. Преимущества передвижения по поверхности в том, что есть возможность раздобыть еду для гномов и магию для меня. А положительный момент внутригорного маршрута в том, что гномы окажутся в привычных для них условиях и будут чувствовать себя увереннее. Они смогут идти вперед больше часов в сутки, и мы дойдем быстрее. Да и мне не придется оберегать их от перегрева и излучения солнц. Тем более, что запас эликсиров у нас очень ограничен. Но самому мне, из-за отсутствия магии, конечно, внутри гор находится тяжелее. Ладно, все же в целом, проблема нашего маршрута решаема.

Теперь, займемся второй, главной, задачей, из-за которой, я, собственно, здесь и нахожусь. Надо что-то предпринять для нейтрализации последствий экологической катастрофы, вызванной гномьей жадностью и отсутствием понимания пагубности своей бездумной деятельности. Здесь я вижу для себя только одну возможность – с помощью вызванных мною сходов снежных лавин и грозового ливня, смыть токсичную пыль, покрывающую огромные территории. Таким образом, переводя пыль в пастообразное состояние, я, тем самым, и избавлюсь от вредных летучих частиц, распространяемых ветром по всему Миру, и уменьшу объем этих вредных отходов. А дальше, вся надежда только на время, в течение которого, вредные, токсические вещества частично смоются в Океан и там растворятся в огромной массе воды, а будут постепенно разрушаться.

Оглянулся назад, туда, откуда мы пришли, и где располагается эпицентр землетрясения. И похолодел, ужасаясь увиденному. В центре кряжа, на вершине горы, там, где я раньше наблюдал небольшую струю дыма вулкана, сейчас, прямо на моих глазах, горная порода оседала вниз, формируя воронкообразную гигантскую чашу. Из жерла этой чаши вырывались газ, дым, пепел, пар, в виде огромного расширяющегося столба, уходящего высоко в небо.

Мир сам избавлялся от вредных последствий гномьей деятельности, обваливая внутрь и расплавляя в своих недрах все токсичные отходы производства гномов. Правда, часть из этих отходов попадала в атмосферу в виде вырывающихся из жерла вулкана ядовитых газов.

Но ужас вызывало то, что при очередном толчке, ощущаемому под моими ногами, из этой, увеличивающейся в размерах воронки, выплескивалась вязкая, кипящая, раскаленная магма. Было понятно, что эта магма вот-вот наполнит кратер до краев и, неудержимым потоком, лавиной обрушится вниз, снося и сжигая все на своем пути. Магма будет, с огромной скоростью, двигаться под уклон, как раз туда, где сейчас находился я. Мне с гномами от нее не уйти, рельеф поверхности не дает нам отклониться в сторону.

Осознание этого, в первый момент, вызвало такое чувство страха, которого я никогда не испытывал. Сердце буквально замерло. Подавив волевым усилием начинающуюся панику, я заставил себя успокоиться и думать конструктивно. Что я могу противопоставить неудержимой мощи свободной Огненной Стихии?

Сел, расслабился, закрыл глаза и сосредоточился на происходящем. Дистанция до эпицентра не маленькая и для вмешательства в то, что там сейчас происходит, от меня потребуется предельная концентрация внимания и напряжение всех сил. Но, думаю, я смогу направить раскаленный поток магмы в противоположную от нас сторону. Для этого надо, с противоположного края вулканической чаши, обломить огромный кусок каменной стенки кратера.

“А могу ли я вообще остановить это извержение, подарив покой Горам и гномам?” – возникла дерзкая, шальная мысль. Уж если кого-то и считать в этом Мире Властелином Стихий, то, наверное, только меня. Или Мир не простит мне такой самоуверенной непочтительности и моего наглого желания потягаться с ним Силой? Хотя, а для чего тогда он наградил меня такими возможностями?

Так, надо думать! Что спровоцировало гнев Мира и вызвало это землетрясение? Неуемная жадность гномов, под влиянием которой они упорно вгрызались в твердь, двигаясь вниз на недопустимую глубину. К чему это привело? Они нарушили толстую, защитную, твердую кору ядра Мира.

Что, если, я попытаюсь восстановить кору, закупорив образовавшееся открытое горло. Воспользуюсь, для этого, всем тем, что есть под рукой – отходами золотодобычи и окружающими скальными породами. Может быть, я, таким образом, восстановлю нарушенное равновесие?

Что мне мешает попробовать? Только ограниченность магических потоков в эфире, которая не даст мне, тут же, восстанавливать потраченный резерв Силы. Ну так, с пустым резервом я уже был и знаю, что это безумно тяжело, опасно, но выжить можно. Правда, навязанные на мою шею гномы, без моей помощи, на которую у меня, просто, не останется Сил, все тут сдохнут. Ну что ж, они и так были обречены, а теперь у них, все-таки, останется небольшой шанс выжить.

Решено! Рискну потягаться Силами с рассерженным Миром!

За время моих раздумий мне пришлось один раз отвлечься на то, чтобы охладить гномов воздушным потоком. Но сейчас, Красное солнце уже закатывалось за вершины гор, и стало прохладно. Скоро придется, наоборот, согревать их. Хотя нет, обойдутся, Силу надо поберечь, она, вся до капельки, нужна мне для другого.

– Хоркис! – окликнул я, уже некоторое время назад, проснувшегося орка, стоящего с широко расставленными ногами, для большей устойчивости на дрожащей земле, и борющегося с невольным желанием присесть. – Поднимай гномов и веди их за скалу. Пусть готовят горячую еду и не высовываются, – распорядился я, не спуская глаз с беснующегося вулкана.

– Мутный трах! Опять ты за свое! По тебе вижу, задумал что-то опасное! – отозвался встревожено Хоркис. – Может, просто попробуем убежать? – неуверенно предложил он, всматриваясь в вулкан, плюющийся во все стороны Огнем.

– Ты не веришь в меня? – удивился я.

– Я верю своим глазам, – возразил он в ответ. – С этим не справиться никому. Ни всем, вместе взятым, эльфам, с их магией. Ни всем, вместе взятым, орочьим Шаманам, с их колдовством. Ни всем, вместе взятым, гномам, с их артефактами.

Я пожал плечами. Что тут можно возразить? Не попробуешь – не узнаешь!

В наступивших сумерках, поднявшиеся гномы, проследив направление наших взглядов, сбились в тесную, дрожащую от страха, кучу. В этот момент, земля под ногами интенсивно дрогнула. Раздался сокрушительный взрыв, сопровождающийся оглушительным грохотом, который гулким эхом отозвался в окружающих нас горах. Над жерлом вулкана вспыхнуло красное зарево. Горы содрогнулись, и это где-то вызвало обвалы и сходы лавин, о чем свидетельствовал повторяющийся грохот и громкое, незатухающее эхо. Вовремя мы убрались из пещеры! Она, наверняка, окончательно обвалилась. Не зря я так спешил и безжалостно подгонял гномов.

Выброс магмы из кратера был значительный. Было понятно, что еще чуть-чуть и она потечет сплошным потоком, не оставив от нас даже пепла.

Гномы попадали на землю, прикрывая головы руками, с криками паники и воем безумия. Хоркис кинулся пинками их понимать и загонять за скалу.

Я неотрывно смотрел на кратер вулкана. В наступившей темноте он выглядел еще более завораживающе зловещим и опасным. Он напоминал светящийся, красный глаз какого-то злобного, гигантского, враждебного чудовища, вырвавшегося на свободу из запертого чрева Мира.

Я закрыл глаза, полностью переключившись на магическое восприятие действительности. Сейчас отломаю дальний кусок чаши вулкана и, как бы, выпущу кровь моего врага, ослабляя его. Это действие далось мне быстро, и раскаленная магма, как я и хотел, устремилась вниз, с противоположной от меня стороны горного склона. Через некоторое время, когда часть магмы излилась, и внутреннее напряжение вулкана, на какое-то время, ослабло, я понял, что пора вступать в настоящий бой.

И тут, как вспышка озарения, вспомнилось Пророчество, о котором я и думать-то забыл. Как там сказано?

Но, если, он битву с Миром затеет,

Вражду и войну начать с ним посмеет,

Будет тот Маг, несомненно, разбитым,

Миром озлобленным, тотчас, убитым.

Если ж, сумеет он с Миром сдружиться,

Счастьем нежданным, тогда, насладится.

Да… А ведь все, что было сказано в Пророчестве до этих строк, уже сбылось. Значит, Пророчество, как Путеводная Звезда, должно подсказать мне, как действовать в критической ситуации и избежать непоправимых ошибок.

Я снова вгляделся магическим зрением в происходящее. И чем внимательнее смотрел, тем больше и больше открывалось мне понимание, что передо мной не враждебное чудовище, а, сочащаяся кровью, глубокая рана на теле Мира. Что я не сражаться с Миром должен, а помочь ему. Этот Мир дал нам, разумным его населяющим, все, чтобы мы могли здесь успешно жить, требуя взамен только бережное к нему отношение. И раз уж гномы нанесли ему рану, то моя задача, по мере Сил, содействовать ее Исцелению!

Представив себе свои последующие действия не как противостояние и непримиримую борьбу, а как искреннее желание помочь, поддержать, сгладить вину и вернуть благополучие Миру, я призвал Силу.

Надо затампонировать эту рану. Но если я буду делать это медленно, то все, что я сумею туда переместить, будет плавиться как жир на сковородке, только увеличивая объем магмы. Значит, действовать надо как можно быстрее, чтобы масса перемещающейся породы была так велика, что не успела бы вся расплавиться до жидкого состояния в этой Огненной стихии.

Губы скороговоркой зашептали слова заклинаний, пальцы рук начали стремительно плести сложную сеть узора Силы, призывая стихию Земли, подчиняя ее, заставляя слушаться и выполнять требуемое.

Резкий взмах руками с толчком от себя. И пространство вокруг наполнилось напряжением, загудел мощный, плотный поток энергии. Я начал обрушивать внутрь вулкана горные породы, передвигая скальные пласты к центру извержения, заполняя горящую трубку, уходящую глубоко вниз. Создавая стихией Воздуха дополнительное вертикальное давление, я уплотнял и проталкивал в этот открытый канал все, что сдвигал сверху и с боков.

Огонь перестал вырываться из жерла. Из кратера повалил густой дым, пепел, газы, заволакивая удушающими испарениями все вокруг. Пришлось расходовать дополнительные Силы на изменение потоков воздуха так, чтобы нам оказаться с наветренной стороны и не задохнуться.

Вырывающиеся из вулкана мощные газовые потоки пытались вытолкнуть обратно все то, что я туда заталкивал, подкидывая вверх камни большого размера. Но я только усиливал давление, смещая и направляя внутрь все больше и больше горной породы.

Чувствуя, как стремительно истощается мой резерв, я каким-то образом, стал принудительно притягивать к себе магию эфира, разлитую где-то далеко, пропуская ее через себя, и тут же используя. От запредельного напряжения участившееся дыхание стало хриплым, сердце грохотало в груди, пот застилал глаза, пальцы рук дрожали, но я упорно плел заклинания, двигал скалы, трамбовал жерло вулкана, то договариваясь со Стихиями, то подчиняя их.

Под моим давлением гора проседала, заполняя все пустоты. Края кратера обвалились внутрь. Могучая сила Магии и Разума меняла ландшафт этого места, и на обширной территории, вместо возвышенности, стало формироваться плоскогорье.

Наконец, все стихло – и оглушительный грохот, и не прекращавшиеся, все последние дни, подземные толчки. Гигантское, плотное облако бурого смога, из частиц пыли и пепла, неподвижно висело над местом бывшего вулкана. Надо его срочно осадить, залив водой. Иначе, распространяясь и рассеиваясь вокруг, оно разойдется по всему Миру и не даст свободно пробиться солнечным лучам.

Призвав стихию Воды, я, отдавая последние силы, из частиц пара заряженного энергией вулкана, сформировал насыщенную, тяжелую грозовую тучу и заставил ее, под раскаты грома и вспышки молний, пролиться ливнем над образовавшимся плато.

Вот, теперь, я сделал все, что мог.

Я был так сосредоточен, так спешил и так бесконтрольно отдавал всего себя, что наступившее бессилие застало меня врасплох.

С трудом осознавая реальность, безуспешно пытаясь сморгнуть застилающую глаза мутную пелену, я опустился на колени, тяжело опираясь кулаками о землю, свесив голову не грудь, прерывисто дыша, слыша только грохот своего сердца, теряя связь с окружающим.

Кто-то поднес к моим губам флягу с водой, и я, припав к ней, придерживая трясущейся рукой, жадно пил, чувствуя, как постепенно начинает проясняться мое сознание. Устало проведя ладонью по лицу и стряхивая влагу, повернул голову в сторону, ожидая увидеть около себя Хоркиса, но удивленно уставился на расплывающийся перед глазами силуэт рядом стоящей Эли.

– Малышка, – прохрипел я слабым шепотом, не имея сил на нормальное звучание голоса, – что ты здесь делаешь?

– Пришла помочь тебе, – ответила она.

– Хм… каким образом? – вырвался у меня невольный ироничный смешок.

– Во-первых, позвать орка на помощь, если тебе будет совсем худо. Во-вторых, дать тебе напиться. Ты уже сутки без воды и еды. В-третьих, помочь восстановить силы.

– И как ты мне поможешь восстановить силы? – несмотря на отупляющую усталость, усмехаясь, еще больше развеселился я.

– Вот, – ответила она, протягивая ко мне свою руку и раскрывая зажатую в кулак ладонь. На ее ладони лежал маленький кристалл-накопитель. – Я уже видела, как ты этим пользуешься.

Даже не касаясь его, я почувствовал в нем Силу. Как голодный хищный ящер, жаждущий крови и плоти, я схватил дрожащими пальцами эту горячую каплю и, в кратчайшее мгновение, втянул в себя ее тепло.

Пелена перед глазами рассеялась, выровнялось тяжелое дыхание, отступили непомерная тяжесть в плечах и слабость в ногах. Уже нормальным голосом я заинтересованно спросил:

– Где ты его взяла?

– Выменяла у Феда на Кольцо Повелителя.

– А что, просто так он не мог дать тебе кристалл? Он же знает, что я бы, через некоторое время, его вернул, снова наполненным.

– Нет, просто отдать, он не соглашался, – тяжело вздохнув, ответила она.

– А как он, вообще, узнал о Кольце Повелителя, его же было не видно на твоем пальце, под длинными рукавами моей куртки?

– Он подошел ко мне познакомиться, узнать, кто я такая и почему, всегда нахожусь рядом с тобой. Я, в это время, не заметив его, рукава закатывала. Он увидел кольцо, бухнулся на колени и запричитал: “Повелительница… Повелительница…”. Хорошо, что я в стороне от всех была, и другие этого не видели и не слышали. Правда, рассмотрев меня повнимательней, он с колен поднялся, и дальше не был особенно учтивым, – вздохнула она.

– Я верну тебе кольцо, – пообещал я. – Но почему ты считаешь, что гномы не должны знать, кто ты? Ты не хочешь быть Повелительницей? – спросил с интересом, чувствуя, что постепенно, все больше и больше, прихожу в себя. Пользуясь моментом отдыха, после только что пережитого, восстанавливая свое физическое и психическое состояние, и наконец, не думая ни о чем судьбоносном, я охотно беседовал с гномкой.

– Конечно, не хочу! И кольцо мне не нужно! Во-первых, мне некем повелевать, от моего поселения ничего не осталось, кроме горстки гномов. Во-вторых, и в главных, какая же из меня Повелительница? Повелителем гордятся, он непререкаемый авторитет, его беспрекословно слушаются, он лучше, чем кто-либо знает, как организовать жизнь своих подданных. Ну, и чем из этого я обладаю?

– На эту тему можно поспорить, – перебил ее я. – Ведь никому ничего, просто так, с неба не падает и авторитет надо завоевать. Было бы желание и способности.

– Это и есть – в-третьих. Про способности ничего не знаю, никогда на эту тему не задумывалась, а вот желания нет и никогда не было. Наблюдая за своим отцом, всегда, со страхом думала – не приведи Горы, и самой так жизнь прожить, когда вокруг нет искренности, а только фальшивая лесть, когда ты в ответе за каждого сородича, когда твоя собственная жизнь тебе не принадлежит, – прижимая руки к груди и выдавая свое волнение, сказала она.

– Понимаю тебя, – я согласно кивнул. – Сам бы такого не хотел. В жизни есть дела поинтереснее, чем думать о своем авторитете и благополучии тех, кто от тебя зависим. Но вернемся к Феду. Зачем ему Кольцо Повелителя? Как я понял, он им воспользоваться не может? – не сумел я понять поступок гнома.

– Фед объяснил это так. Когда он отправился к Повелителю Тору за помощью, то в качестве награды, при положительном результате его похода, мой отец обещал отдать ему меня в жены. Теперь, отца нет, обещание выполнить некому. Фед надеется уговорить меня на брак с ним, когда я, как он считает, захочу вернуть себе кольцо. Но, может быть, это только часть правды и он считает, что Кольцо Повелителя поможет ему самому стать Повелителем.

– А это возможно? – спросил я.

– Что именно? – уточнила она.

– Ну, с помощью кольца стать Повелителем?

– Нет, конечно. Для этого надо, чтобы в тебе текла кровь Повелителей.

– А замуж за него, почему не хочешь? Тебе нравится кто-то другой? – с любопытством спросил я.

– Дети Повелителей практически никогда не могут самостоятельно выбирать себе пару, по своему желанию. Этот брак, политически выгодная сделка. Так что, я никогда не надеялась, что мне будет предоставлен выбор. Да и как я могла бы выбирать, если круг моего общения очень узкий, а мои внешние данные не предполагают выбора. Но Фед мне особенно не понравился. Да и об обещании Повелителя я знаю только со слов Феда, мне отец ни о чем подобном не говорил. Возможно, конечно, и обещал, но не удивилась бы, если б узнала, что обещание выполнять не собирался, – тяжело вздохнула она, и я почувствовал, что этот разговор ей неприятен.

– Ладно, я понял. А где Хоркис? – забеспокоился я его отсутствием. – Почему он разрешил тебе торчать около меня?

– Он сторожит гномов, которые от страха перед разбушевавшимися стихиями, готовы в панике разбежаться во все стороны. Но недовольное рычание орка пугает их не меньше, чем извержение вулкана, и заставляет слушаться его. А мне не так страшно, как им. Вернее, я могу подавить свой страх и действовать разумно. Вот и убедила орка отпустить меня к тебе.

Тут я заметил, что девчонка, как и я, тоже мокрая насквозь, после грозы, и дрожит от холода. Коснувшись рукой ее плеча, пошевелил пальцами и активировал заклинания чистоты, сухости и тепла.

Она, перестав дрожать, сказала:

– Спасибо.

– Это тебе спасибо, – ответил я, – ты меня здорово выручила.

Почувствовав, что достаточно оклемался, я привел в порядок и себя, отметив, что есть хочу, просто, зверски. Но, поднявшись на ноги, я, первым делом, впился взглядом в то место, где недавно был вулкан.

Все вокруг освещалось в красноватые оттенки заката. Значит, я, действительно, был занят почти сутки.

Вместо высокого горного массива передо мной расстилалась ровная, плоская, мертвая, огромных размеров каменная площадка, в окружении далеких пиков гор. Над ней поднимался туман, результат испарения воды, от еще горячей поверхности камней. Совершенно изменившийся ландшафт этого места не оставлял даже намека на то, что здесь когда-то было поселение гномов и бурлила жизнь. Возможно, Мир сменит гнев на милость и в далеком будущем, через тысячелетия, здесь может сформироваться плодородная высокогорная долина. Тогда жизнь снова вернется в эти места. Но будет ли эта жизнь разумной?

Все! По большому счету, я выполнил свою основную миссию. Вредные отходы переплавлены в жерле вулкана и глубоко утоплены в толще коры. Воздух очищен от ядовитых испарений с помощью воды. Разумным нашего Мира больше не угрожает смертельная опасность. Да и сам Мир, теперь, самостоятельно, с течением времени, окончательно зарубцует нанесенную ему рану.

Мне осталось сделать немногое. Довести гномов, оказавшихся на моей шее, до поселения Тора, и получить обещанную плату. Надоели мне эти Горы! И гномы! Хочу скорее вернуться в Лес, домой! Но в мои планы входила еще и тайная разведывательная деятельность, надо бы разобраться с артефактами гномов. Вряд ли получится сделать это быстро. Так что, скорее всего, дома я окажусь не так скоро, как хочется.

Эли стояла рядом и смотрела вместе со мной. В ее широко раскрытых глазах стояли непролитые слезы. Молодец девчонка, не смог я не восхититься ее выдержкой. Никакой истерики. А ведь она лишилась отца, дома, знакомой обстановки, привычного уклада жизни, и впереди неизвестность. Захотелось как-то подбодрить ее:

– Не плачь, малышка, у тебя будет новый дом, новые друзья и новые знакомые. Ты снова будешь рисовать свои комиксы, радуя ими окружающих. Повелитель Тор справедливый и разумный правитель и поможет вам всем неплохо обустроиться на новом месте. Сейчас главное добраться до него.

– Мне везде будет плохо, – шепотом возразила она, и две слезинки все-таки выкатились из ее глаз. – Я урод, которого все, всегда, везде будут презирать и сторониться. В доме отца я хоть и жила взаперти, но могла приносить какую-то пользу и надеяться, что существую не напрасно. А на чужбине, не только все будут избегать меня, но и мне самой будет нечем заняться.

Она не требовала ответа и сочувствия, а просто хотела выговориться. Но я неподдельно возмутился ее словами:

– Никакой ты не урод! – Мне, правда, до сих пор, не удалось ее толком рассмотреть, то темно, то не до этого, то на ней бесформенная, безразмерная одежда. Но, в любом случае, она не производила какого-то особенно отталкивающего впечатления. Вроде бы, просто, какая-то не такая, как все. – Ты просто отличаешься от других гномов. Разве я или Хоркис кажемся тебе уродами? Вызываем презрение?

– Конечно, нет! – горячо возразила она. – Вы внешне, безусловно, другие, но орк вызывает восхищение своей силой и выносливостью, а ты вызываешь восторг и своей необычной красотой, и удивительными возможностями.

– Ну, вот, видишь, внешние отличия не мешают тебе оценивать внутреннюю суть разумного. Гномы, в поселении Повелителя Тора, тоже умеют это делать. В отличие от твоих сородичей, они уже несколько десятилетий общаются с эльфами и орками, и научились не испытывать предубеждения против разумных с иной внешностью. Вот увидишь, ты сможешь нормально жить на новом месте, возможно, даже лучше, чем прежде, – пообещал я ей.

– Мне, все равно, не удастся там приспособиться, – горестно вздохнула она. – Гномы никогда, никого не будут содержать, кормить, поить, одевать и обувать, за просто так. А какую работу я смогла бы выполнять, самостоятельно зарабатывая себе на жизнь? Толкать тележки с рудой, работая в шахте? Или уйти в забой? Или встать у сталелитейной печи? Я не смогу. Мое тело недоразвито, и я слабая по сравнению с другими. И кому такой работник нужен?

– Твои опасения напрасны, – возразил я, не понимая ее тревог. – Ты могла бы, например, посидеть с малолетними детьми, когда обоим родителям надо куда-то отлучиться. Или обучать их грамоте, что оплачивается еще лучше. Или продавать свои комиксы.

– Разве кто-то будет платить деньги за картинки? – удивилась она. – От них же нет никакой пользы. А найти, кто посидит с детьми, можно и бесплатно, попросив об этом соседей и оказав им, потом, аналогичную услугу.

– Знаешь, точно не могу утверждать, но, по-моему, там, куда мы идем, все устроено немного по-другому, чем ты привыкла. Так что, разберемся на месте, куда тебя пристроить. Не переживай раньше времени. Ладно?

– Хорошо,– согласилась она, шмыгнув носом, и приподняв локоть, вытерла рукавом мокрые щеки.

– Ну, вот и договорились, – улыбнулся я, удивляясь сам себе. Никогда не выполнял, не свойственную мне, роль утешителя. Вот, что значит быть кому-то обязанным и выполнять вынужденно данную клятву. – Теперь пойдем, посмотрим, что там с остальными.

Обойдя скалу, мы увидели неподвижно сидящих на земле, мокрых, дрожащих от холода и страха гномов, закутанных в тряпки. Над ними возвышался Хоркис, в состоянии агрессивного психо-моторного возбуждения. Он, нервно дергая хвостом, корча страшные рожи, злобно рыча, приговаривал:

– Р-р-р! Гнилой тр-р-р-рах! Не двигаться, толстобр-р-р-рюхие… убогие… тр-р-р-русливые… тупые зануды!

– Всем успокоиться! – скомандовал я. – Все самое страшное позади. Теперь земля перестанет трястись и нам не грозит быть засыпанными обвалом в туннеле. Но до подгорных путей надо еще добраться. Это займет четыре ночи. Так что, сейчас, не теряя времени, готовьте еду, просушите одежду и, после этого, выходим в путь.