Текст книги "Превыше Магии (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Я считаю, что это очень трудный путь для женщины. Ей не позволена никакая слабость. Но что бы ни думали на эту тему сами гномы, а я уверен, что по своей сути женщина в чем-то равна мужчине, в чем-то сильнее его, но в чем-то гораздо слабее.

– Ты говоришь все правильно, но ведь такое положение дел сформировалось не просто так. Наверное, для этого есть свои причины? – с умным видом, серьезно спросила она. – Может быть гномам для выживания в таких тяжелых природных условиях требуется, чтобы все, независимо от пола, трудились одинаково, не покладая рук?

Я невольно улыбнулся, притянул ее ближе, наслаждаясь и нашей физической близостью, и этим разговором, который мы вели на равных, и общими интересами.

– А может, все дело в пропорции соотношения мужчин и женщин? – предположил я. – Ведь у гномов мужчин и женщин поровну. Мне же, выросшему в Эльфийском Лесу, где девочек рождается меньше, чем мальчиков, и эльфиек очень мало по сравнению с мужчинами, такие отношения, кажутся удивительными. У нас к женщинам и детям отношение как к самому дорогому и ценному, чем обладает раса. Мужчина готов служить женщине верой и правдой до конца своей жизни. Ей предоставлен свободный личный выбор: хочет – находится на содержании мужчины, сидит дома и занимается только домашними делами, хочет – посещает женские собрания, участвуя, таким образом, в общественной жизни, хочет – работает, и сама себя обеспечивает. Правда, такое отношение к женщине порождает в эльфийках завышенное чувство собственной значимости, капризность и очень высокую требовательность к мужчине.

– Ох, меня так пугает предстоящая мне жизнь среди эльфов. Она и здесь-то была незавидная, а что меня ждет там? – дрожащим от волнения голосом сказала моя Малышка, уткнувшись мне носом в грудь и прижимаясь сильнее, ища защиты.

– Не бойся. Все будет хорошо, – убежденно заверил я ее, переполняемый нежностью. Успокаивающе погладив ее по голове, поспешил утешить: – Я не дам тебя в обиду. Но ты и сама сумеешь найти себе там дело по душе. А твоя внешность, по поводу которой ты так переживаешь, никого особенно не заинтересует. Эльфам, вообще ни до кого нет дела, кроме себя, а живущие там гномы и орки ко всему привыкли.

– Ладно, постараюсь не бояться, – заметно расслабилась она после моих слов, и с интересом спросила: – Гномов и эльфов обсудили, а расскажи еще, какие взаимоотношения между мужчинами и женщинами у орков?

– Орки агрессивны и безрассудны. Они, без конца воюя друг с другом, в большом количестве гибнут еще в молодом возрасте. Поэтому у орков ситуация обратная эльфийской, у них мужчин существенно меньше, чем женщин. Мужчины там высоко ценятся и ведут себя соответственно. А женщин много, они малоценны и в собственных глазах, и в глаза мужчин. В результате, орчанок в Степи нещадно угнетают, эксплуатируют, они не имеют права голоса, полностью зависимы и принадлежат мужчине, безоговорочно подчиняясь ему. Их главная жизненная цель даже не дети, а угодить своему мужчине. Именно мужчина, там получает знания и умения, он кормилиц и защитник. И женщин он имеет столько, сколько способен прокормить. Поэтому, чем он более силен и успешен, тем больше у него гарем.

– Но ведь Хоркис совсем не такой! – неверяще воскликнула Эли.

– Да, – охотно согласился я, – как и орки выросшие и воспитанные в Эльфийском Лесу. Они, конечно, отличаются своим поведением и интересами от эльфов, кровь есть кровь, но, все же, лесные орки непохожи на степных.

Эти наблюдения и размышления невольно заставили меня задуматься, а какой бы тип отношений я предпочел бы для себя? Когда-то, я, как и все эльфы, боготворил эльфиек. Затем, после личного разочарования, умилялся орчанками. Но пришел к выводу, что хотя с орчанками и очень удобно, но они не вызывают восхищения и огня в сердце. Сейчас я с уважением, но оторопью, наблюдаю за гномками. Так чего же хочу я?!

Наверное, идеально было бы, восхищаться, как это делают эльфы, красотой женщины, принимать ее беззащитную хрупкость, преклоняться перед ее способностью стать матерью. Ценить, как это делают орки, женскую терпимость к мужским увлечениям, мягкую гибкую снисходительность, отсутствие необоснованных капризов, и, в свою очередь, взять на себя заботу о женщине. Уважать, как делают гномы, стремление женщины к самостоятельности. Только, как говорится – всего в меру, не переходя в крайности.

И я, обалденно везучий эльф. Я нашел свой идеал – это Эли, моя Малышка.

Глава 6.
НЕВЕРОЯТНЫЙ ПОЛЕТ

Все мои основные интересы, мысли и невольные волнения сосредоточились на беременности Эли.

Когда позволил размер плода, я определил, что мы ждем девочку. Невозможно передать силу восторга, что я испытал в этот момент. Я уже обожал эту, еще не рожденную, крошку.

Каждый вечер, оглаживая и целуя растущий живот Эли, я общался со своей дочкой, мысленно рассказывал ей, как мы ждем ее появления, как любим, как счастливы, что она у нас будет. Мой Целительский Дар позволил понять, что она родится полукровкой, потому что, в ней чувствовалась магия, которой нет у гномов. Ее состояние не внушало никаких опасений. Она росла и развивалась соответственно срокам, сердечко работало в правильном ритме, вначале она зашевелила ручками и ножками, а потом стала активно двигаться всем тельцем, трогательно брыкаясь в животе Эли.

– Как мы ее назовем? – озабоченно спросила Эли. – Как эльфийку или как гномку?

– Раз у нее есть магия, значит, в ней будет немало эльфийского. Поэтому, надо чтобы имя заканчивалось на “-эль”, тем более, что и жить ей предстоит в Эльфийском Лесу, – высказал я свое пожелание.

– Хорошо, – охотно согласилась моя Малышка. – Но и гномье в ней, наверняка, что-то будет. Поэтому давай придумаем ей имя покороче, и чтобы первая его часть звучала как женское гномье имя.

– Давай, – не стал я возражать, это и правда, логично. Подумав, предложил: – Как тебе – Ари-эль?

– Ариэль… О! Мне очень нравится, – довольно улыбнувшись, с энтузиазмом сразу же откликнулась Малышка. – Довольно коротко, звучит очень красиво, и в чем-то созвучно и с твоим именем, и с моим.

Если за ребенка я был относительно спокоен, то состояние Эли, все время, вызывало тревогу. Наверное, из-за того, что она такая необычная, и для своей расы очень хрупкая, нежная, ее беременность протекала тяжело. На смену плохому аппетиту, тошноте, вялости и слабости пришли отеки на ногах, неустойчивое давление крови в сосудах и учащенное сердцебиение. Если бы не моя Целительская Магия, которая поддерживала Малышку, не знаю, смогла бы она самостоятельно выносить ребенка. Но, невозможно не восхищаться, как стойко она при этом держалась. Ни жалоб, ни капризов. Неослабевающий интерес к жизни, доброжелательность к окружающим и, что было особенно трогательно, несмотря на собственные проблемы, стремление заботиться обо мне.

Я же, испытывая искреннее чувство сопричастности к ее состоянию, стремился облегчить ей жизнь и порадовать, всем, чем мог. И совместные прогулки на поверхности гор, и раздобыть для нее что-то вкусненькое, и обстоятельно рассказать о жизни в Эльфийском Лесу, об особенностях эльфийских традиций и менталитета, о своей семье. Даже о своем неудачном браке рассказал, правда, без подробностей. Ментально передал ей знания Эльфийского языка, поразившись, с какой легкостью она согласилась пустить меня к себе в голову и доверчиво открыть мне свой разум.

Я не переставал восхищаться ею и радоваться своему везению. Мысль о том, что я мог и не встретить мою Малышку, вызывала во мне смятение, а сердце в страхе пропускало удар.

Но, что такое настоящий ужас, я узнал, когда в один из вечеров, как обычно, забравшись с Эли в постель, коснулся губами ее уже большого круглого живота, и, положив на него руку, сосредоточился на нашей девочке. Она поприветствовала меня, толкнувшись в ладонь пяточками. До предполагаемого срока родов оставалось, теперь, всего ничего, около тридцати дней. Наша Ариэль уже полностью физически сформировалась до жизнеспособного состояния, созрели все внутренние органы, осталось только дождаться, когда окончательно созреет мозг, что всегда происходит в последние дни беременности. Хотя, конечно, жизнеспособность новорожденных, у разумных млекопитающих, понятие условное. Это яшеренок или малек рыбы, только родившись уже способен самостоятельно двигаться и добывать себе пищу. А нам предстоит еще долго заботиться о нашей крошке.

С гордостью оценивая немаленький вес и размер нашей девочки, я вдруг осознал, что ее головка, уже сейчас, превышает нижний анатомический размер скелета тазовых костей Эли. Стараясь унять паническую дрожь в руках и тревожно загрохотавшее в груди сердце, я стал перепроверять себя, соотнося размер головы ребенка и костное основание родовых путей. Размер плода и таза не соответствовали. Родоразрешение невозможно. Либо Эли погибнет от разрыва лонного сочленения и последующего кровотечения, либо погибнет ребенок, которого придется доставать частями.

Холодный пот страха выступил у меня на лбу, и болезненный комок отчаянья встал в горле. О том, чтобы потерять Эли речь не идет, но я не мог лишиться и своей дочки, которую уже любил и ждал с таким нетерпением.

Как я ни старался скрыть от Эли накатившую панику, свой ужас и душевную боль, она, все же поняла, что что-то не так.

– Что случилось? Что-то с Ариэль? – с беспокойством заглядывая мне в глаза, спросила она.

– Нет, с ребенком все нормально. Но есть некоторые сложности в предстоящих родах. Ты не должна волноваться, радость моя, я все решу, – с уверенностью, которой у меня не было, ответил я, стараясь успокоить Эли. – Дай мне время подумать, – попросил я ее, не готовый сейчас обсуждать с ней то, что увидел и осознал.

Она замерла, боясь даже пошевелиться и помешать мне поймать нужное решение. Только смотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых затаилась тревога, и надежда, что я действительно справлюсь с любой бедой.

Наступила ночь, а я все не находил выхода. Появилась минутная слабость и жалкая постыдная мысль – “за что мне это?”. Но идти на поводу у таких мыслей непростительно. На долю каждого, в жизни выпадает немало проблем. По закону Равновесия, чем больше тебе дано, тем труднее будут твои испытания. И я давно живу по принципу – чтобы не случилось, моя задача не роптать, не отчаиваться, не опускать руки, а бороться до конца. Я знаю, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы не позволить ни одной из моих девочек уйти за грань.

Эли беспокойно ворочалась во сне. А я не сомкнув глаз всю ночь, мысленно разворачивал ребенка в животе Эли то так, то эдак, поворачивая головку то затылком, то теменем, то лицом, и прямо, и поперек, и по диагонали. Ни при какой позиции голова не проходила через костную часть родовых путей. И это уже сейчас, а к моменту родов, голова ребенка станет еще больше.

Утром я понял, что сойду с ума, если не посоветуюсь, что делать, со своей матерью. В ее ум, находчивость, знания иного мира я верил безоговорочно. Не это ли имелось в виду в Пророчестве Эдитаэли?

– Малышка моя, – зарывшись лицом в волосы Эли, пряча глаза, стараясь контролировать свой голос, чтобы он не дрогнул, обратился я к ней утром, – мне придется уйти на три-четыре дня. Хочу поговорить по амулету связи со своей матерью, мне нужен ее совет. Но здесь, около поселения, мой амулет не работает, его сигнал экранируют высокие горы. Поэтому я спущусь ближе к проливу Океана, и найду там подходящее место для связи. Поговорив с Еваниэль, сразу же поспешу вернуться к тебе.

– Расскажи, – жалобно попросила она.

– Обязательно, – не поддался я, – когда вернусь. Сможешь без меня продержаться эти дни?

– Конечно, – заверила она, подбадривая меня своей ласковой улыбкой, пытаясь скрыть свой страх. – Мне Ума поможет. А Хоркиса ты возьмешь с собой?

– Нет, он останется здесь, оберегать тебя и Уму. Да и один, я быстрее обернусь. А ты без меня не скучай, – целуя ее в губы, сказал я.

– Буду скучать, – прошептала она мне в ответ.

Мне не хотелось выпускать ее из объятий и оставлять одну, но справившись со слабостью, я пошел собираться в дорогу.

Под гнетом тревожных мыслей, я без сна и отдыха спешил по каменным горам вниз, туда, где высокие хребты останутся за спиной. Иногда пользовался левитацией, сокращая путь в труднопроходимых местах. Только теплящаяся в груди надежда, что Пророчество не обмануло, что Еваниэль что-нибудь придумает, удерживала меня от того, чтобы по-звериному не завыть от отчаянья, и удерживать свою колоссальную магическую Силу под контролем.

К середине следующего дня, достигнув места, которое показалось мне подходящим, я достал из-за пазухи амулет связи, висевший на моей груди. Оба солнца находятся высоко в небе, значит сейчас у эльфов сиеста, и, надеюсь, Еваниэль с Эдмунизэлем дома, рядом друг с другом. Иначе мне придется сидеть тут и ждать вечера, когда они снова окажутся вместе. Дело в том, что амулетов связи такой мощности как у меня, позволяющих перекрывать очень большие расстояния, всего несколько. Один из них, у моего отца.

Активировав амулет нажатием пальца, через который я послал в него капельку Силы, услышал холодный, спокойный, уверенный голос Эдмунизэля:

– Александрэль?

– Да. Здравствуй, Эдмунизэль.

– Здравствуй. Как у тебя дела? Почему так редко связываешься со мной? За те месяцы, что ты в Горах, всего третий раз. Один раз сообщил, что погасил вулкан и второй раз, что твоя женщина ждет ребенка, поэтому ты задерживаешься с возвращением домой. Еваниэль о тебе беспокоится, – в интонациях его голоса все-таки прорвалась скрытая тревога, он знает, что просто так я связываться не стал бы.

– У меня все было бы хорошо, если бы не проблемы с беременностью Эли. Мне нужен совет Еваниэли. Она рядом?

– Да, сейчас передам ей амулет, – без лишних разговоров ответил Эдмунизэль.

– Александрэль, рассказывай, что случилось? – как всегда, все тонко чувствующая, не теряя времени и сразу переходящая к делу, спросила Еваниэль.

– До родов осталось около тридцати дней. Девочка уже сейчас выросла до таких размеров, что диаметр ее головки превышает диаметр костного основания таза Эли. – От того, что я впервые озвучил проблему вслух, паника новой атакой навалилась на меня. – Что делать?! – прохрипел я сдавленным горлом и срывающимся голосом.

– Вначале – успокоиться. В таком состоянии ты не сможешь правильно реагировать на то, что я буду тебе рассказывать, – решительно заявила Еваниэль, как всегда, опустив все ахи-охи-вздохи и слова сочувствия, когда требуется действие.

Это и дало мне надежду на чудо, и заставило, овладев собой, свободно вздохнуть.

– Хорошо, – ответил я, – внимательно слушаю.

– Дело в том, что эльфы никогда не сталкивались с такой проблемой, несмотря на то, что все эльфийки имеют узкий таз. Потому что, плод у них рождается на более раннем сроке и поэтому имеет небольшой размер. В моем родном мире такой ребенок считался бы недоношенным. Проблема, которую ты озвучил, в моем мире иногда встречается, и ее решение давно найдено. Роженице, в таком случае, предварительно обезболив, делают разрез передней брюшной стенки. Затем, на стенке матки делается продольный разрез. Быстро извлекается плод из утробы матки. На стенку матки накладываются прочные швы. Потом, зашивается брюшная полость послойно – брюшина, мышцы, кожа. После такой операции, женщина, через определенный срок, снова может рожать. В нашем с тобой случае, проблема заключается в том, что ты сам вряд ли сможешь сделать такую операцию. Она, на самом деле, не так проста, как кажется на словах. Надо знать, где именно и как делать разрезы. Как отделить плаценту. Чем именно и как зашивать каждый из слоев. Нужна предоперационная подготовка и соответствующий инструмент. Ко всему прочему, делать такую операцию самому, своей любимой женщине, психологически очень трудно. Если бы я могла быть с тобой постоянно на связи, непрерывно консультируя тебя и морально поддерживая, мы бы справились. Но, как я понимаю, такая связь в глубине гор невозможна?

– Да, невозможна, – подтвердил я, с ужасом думая, что я не смогу разрезать свою Малышку. Какой-нибудь другой женщине, ради спасения жизни, я хладнокровно разрезал бы живот, но Эли – нет. Я только наврежу ей своими трясущимися от страха руками. – А ты сама-то, хоть раз, делала такую операцию?

– Да, много раз, когда училась в своей Академии. Реально – на муляжах, и вне реальности, с помощью специальных техник, как бы мысленно, виртуально.

– Так что мне делать-то? – с волнением спросил я.

– Я думаю, – ответила она и надолго замолчала.

От этого ее молчания мне опять поплохело.

– Думай, пожалуйста, вслух, – попросил я.

– Эли, в своем сегодняшнем состоянии, не сможет преодолеть путь в Эльфийский Лес?

– Да, не сможет.

– Я бы могла сама отправиться к вам, но в Горах нет условий для безопасного проведения такой операции, нет ассистента-Целителя, нет подходящего инструмента. Да и послеоперационная реабилитация здесь, у нас, благодаря магии, прошла бы всего за одни сутки.

– Еваниэль, я не выдержу, если ты мне сейчас скажешь, что придется избавиться от ребенка!

– Ну что ты, мой хороший, об этом даже речи нет. Я думаю о том, как быстро и безопасно доставить сюда Эли, но для этого тебе придется потрудиться.

– Я на все готов! Но, как?

– По воздуху.

– Еваниэль, даже я, со своей немереной Силой, не смогу левитировать два тела, с необходимым комфортом и безопасностью, так долго, и на такое большое расстояние, да и Эли такого полета не выдержит.

– Я знаю это. Не о левитации речь. Слушай внимательно и запоминай все необходимое. В очень-очень далекие, можно сказать древние, времена, в моем мире было изобретено устройство, которое назвали аэростат или воздушный шар. Оно представляло собой, действительно, шар, сделанный из очень прочной и плотной ткани или кожи. Наполнялся такой шар газом, который был легче воздуха, но этот газ часто взрывался. Поэтому предпочтение отдавалось безопасному горячему воздуху, плотность которого меньше, чем холодного. Воздух нагревался через открытое горло шара, с помощью, установленной снизу, маленькой жаровни и, дополнительно, за счет солнечных лучей. На прочных веревках к шару подвешивалась транспортная корзина, сделанная из любого подходящего материала. Подъемная сила такого шара зависит от его размера. Чем больше диаметр шара, тем выше шар поднимется, и больший груз способен поднять. Находясь в корзине, подняться и опуститься можно, изменяя температуру воздуха в шаре. Это изобретение не получило широкого распространения как транспортное средство. Из-за того, что, если вертикальный полет не составляет труда и легко регулируется, то горизонтальный полет зависит исключительно от направления воздушных потоков. Но это в моем мире, где нет Магии. А здесь, ты, используя стихию Воздуха, сможешь легко управлять таким шаром и задавать его полету нужное направление. Тебе, во время такого полета, не нужно подниматься на очень большую высоту и поднимать тяжелый груз. Поэтому достаточно сделать шар относительно небольшим. Диаметром около восьми метров. Размер корзины сделай два метра в длину и полтора в ширину, чтобы вам вдвоем было не слишком тесно, и Эли могла бы прилечь. Путь, который занимает девять дней и довольно труден, вы преодолеете за два дня, если будете лететь и днем и ночью. Только имей в виду, чем выше, тем холоднее воздух, и чем быстрее вы летите, тем ветренее, так что нужно тепло одеться. Ну что, сможешь создать такой аэростат?

– Конечно! – обнадеженный и обрадованный воскликнул я. – Спасибо. Ждите нас и будьте готовы встретить. Я свяжусь с вами во время полета.

Быстро закончив разговор, я, не мешкая, двинулся в обратный путь. Всю дорогу продумывая, как, из чего, где, я буду строить свой аэростат. Сколько времени это займет, и что для этого нужно купить на Торговой Улице. Прикинул стоимость материалов необходимых для его создания и понял, что наличных денег мне не хватит, надо продать один кристалл.

К моменту возвращения в гномье поселение, все этапы этой работы были детально продуманы, и аэростат мысленно построен.

Усталый и голодный, но полный светлых перспектив и желания действовать, я вошел в наше жилище вечером. Все, как раз, ужинали, сидя на кухне. Моя Малышка увидев меня, порывисто и, из-за большого живота, неуклюже вскочила, кинулась ко мне, и обхватив за талию тесно прижалась. Вторая моя крошка, узнав меня, тоже обрадовалась, активно толкаясь в животе Эли. Как здорово возвращаться к любимым! Никогда раньше не испытывал такого яркого, светлого, радостного, всепоглощающего чувства!

Подскочившие Хоркис и Ума, дождавшись, когда мы с Эли закончим целоваться, дружески поприветствовали меня. Хоркис хлопнул по плечу, Ума, схватив за руку, потащила за стол, присоединиться к ужину.

Эли, не сводившая с меня своих лучистых зеленых глаз, впрочем, я с нее тоже, терпеливо ждала, пока я поем. Потом, не сумев скрыть своего беспокойства, напряженно глядя мне в глаза, спросила:

– Теперь, ты, наконец, расскажешь, что со мной не так? Сумел ли ты связаться со своей матерью? И получил ли ты от нее полезный совет?

– Конечно. Я же обещал, – уверенно ответил я, и начал свой подробный рассказ о том, какая перед нами встала проблема и как ее можно разрешить.

По мере моего рассказа я видел, как меняются эмоции Эли. Она испытала все то же, что и я. От горя и отчаянья – до осторожной надежды. Увидев непролитые слезы в ее глазах, скорбно кривящиеся губы, я перетянул ее к себе на колени, обнял, прижав к груди, и, целуя ее глаза, сказал:

– Малышка моя, я уверен, все будет хорошо. Я сделаю аэростат за ближайшие семь-восемь дней, а моя мать сможет сохранить нам Ариэль. Ты не должна в этом сомневаться. А то наша крошка, почувствовав твое волнение, запросится наружу раньше времени, а этого допустить нельзя. Поэтому, на всякий случай, тебе надо каждый день принимать успокоительный эликсир. Тебе, Ума, поручаю собрать нам в дорогу все необходимое. Ты и Хоркис отправитесь в Эльфийский Лес сразу же, вслед за нами, пешком. Я, как только доберусь до места, вышлю к Переправе для вас карету. Ну, а ты, Хоркис, будешь помогать мне, строить аэростат. Согласны?

– Да, – с энтузиазмом, окрыленные надеждой, ответили они мне хором.

Весь следующий день ушел у меня на закупку необходимых материалов. Нужное количество, подходящей для оболочки воздушного шара, ткани я купил без труда. Как и прочные веревки, чтобы подвесить корзину. Эльфийский эластан, которым я хотел тонким слоем покрыть всю поверхность шара, пришлось долго искать и скупить весь, что нашелся у гномов, втридорога.

В качестве жаровни, я собирался использовать толстостенную емкость из тугоплавкого металла, в которой тлел бы каменный уголь. Эту емкость я заказал у сталелитейного мастера. Жаровня, по большому счету, мне не очень-то и нужна, я сам могу, с помощью магии, подогревать воздух в шаре. Но решил, что все-таки, она может облегчить мне жизнь во время полета, ведь двое суток придется провести без сна и отдыха.

С деревом у гномов очень плохо. Поэтому корзину я заказал сплести в виде сетки из толстой металлической проволоки, заботясь, чтобы она была не слишком тяжелая. На дно ее положу соломенный матрас, а стенки обтяну одеялами. Должна получиться уютная колыбелька для моих девочек.

На следующий день, мы с Хоркисом нашли на поверхности гор подходящую, довольно ровную площадку и приступили к работе. Разложив ткань и раскроив ее нужным образом на сегменты, так, чтобы в итоге получился шар с небольшим открытым зевом внизу.

Два дня ушло на тщательное сваривание всех швов на ткани с помощью магии. Хоркис при этом помогал мне ворочать всю эту махину. Еще день, я потратил на покрытие ткани эластаном. Следующий день, прилаживал веревки-тросы, жаровню и, вынесенную на поверхность с помощью Хоркиса, готовую корзину.

Все эти дни, прошедшие в напряженной работе, мы с Хоркисом возвращались в наше жилище так поздно, что Эли, под действием успокоительного эликсира, не могла меня дождаться, и уже тихо спала в кровати. Я нырял к ней под одеяло, прижимался к ее теплому, мягкому, желанному телу, проверял Целительской магией, как там обе мои девочки себя чувствуют и, убедившись, что с ними все в порядке, тут же вырубался.

Как я и планировал, на седьмой день, рано утром, я совершил пробный взлет.

На это зрелище высыпали посмотреть все гномы, способные находиться на дневном свете. Гномы, все эти дни, пока я был занят, только и делали, что обсуждали нашу с Эли проблему и способ ее решения, каким-то образом прознав об этом. Впрочем, мы и не делали из этого секрета, я сразу рассказал обо всем Повелителю. Да и своим помощникам-растениеводам, еще раз, перед расставанием дал подробные указания, когда и как сажать, поливать, удобрять, собирать, хранить и использовать урожай.

Не пользуясь жаровней, я сам стал потихоньку нагнетать воздух в оболочку шара и нагревать его, наблюдая, как теплый воздух постепенно разворачивает и приподнимает мой воздушный шар. Хоркис придерживал его за веревку, чтобы он, раньше времени, не оторвался от земли.

В нужный момент я запрыгнул в корзину и с волнением наблюдал, как плавно, спокойно, без рывков и тряски, корзина отрывается от земли. Если не смотреть за борт, то и не поймешь, что взлетаешь.

Когда высота оказалась такой, что внизу беснующиеся от неверия, удивления и восторга гномы, стали трудно различимы, я перестал активно подогревать воздух в шаре и, призвав стихию Воздуха, направил свой аэростат в заданном направлении. Аэростат охотно послушался и начал плавный горизонтальный полет. Но, к сожалению, среди высоких пиков гор особенно не разлетаешься. А просто подниматься выше нет необходимости. Перестав подогревать воздух в шаре, я направил аэростат назад, к рабочей площадке, и обратил внимание, что воздух в шаре постепенно остывает, и я плавно снижаюсь.

Приближаясь к месту старта, я наблюдал, как гномы бросились врассыпную, боясь столкнуться с моей корзиной. Приземляясь, корзина жестко ударилась о землю, а потом, резко подпрыгнула еще несколько раз. Если бы я не держался за борт, меня бы выкинуло из корзины.

Что ж, все прошло удачно. Из сегодняшних испытаний я вынес для себя два замечания. Первое – самое сложное, это посадка, и она должна быть более аккуратной. Второе – мой шар, имеющий невзрачный серо-коричневый цвет, смотрится, на фоне неба и солнц, неэстетично. Сегодня же, пока еще есть время, покрашу его в ярко-оранжевый цвет.

Подбежавший ко мне Хоркис дрожал от возбуждения:

– Ух! Трах! Боязно на тебя смотреть было! Страшно представить, что вдруг грохнешься с такой высоты! А как понял, что летишь и падать не собираешься, так завидно стало! Умеете же вы, эльфы, такое учудить, что ум за разум заходит! – никак не мог унять он свои восторги, помогая мне аккуратно складывать сдувшуюся оболочку шара.

Наложив на аэростат защитное заклинание, и не обращая внимания на полные восхищенного возбуждения крики гномов, я поспешил на Торговую Улицу за краской для шара.

Следующий день я посветил сборам. Кажется, предусмотрел все. Еда и вода запасены в достаточном количестве. Теплая одежда и спальный мешок для Эли. Справить малую нужду я могу и за борт, через специально сделанное отверстие, а большую, потерпеть. А вот Эли, в ее положении долго терпеть не может, да и опасно это. Поэтому для нее я приготовил ночную вазу.

В последний день нашего с Эли пребывания в Гномьих Горах, нам предстоял прощальный визит к Повелителю.

После взаимных приветствий, Тор поблагодарил меня за оказанную гномам помощь и, обращаясь к Эли, сказал:

– Эли, сочувствую всем твоим потерям, и мне жаль, что тебе пришлось так много всего пережить. Но я надеюсь, ты не держишь зла на всех нас, твоих сородичей. Желаю тебе благополучно разрешиться от бремени, и, если тебе не понравится жить в Эльфийском Лесу, я тебя, вместе с твоим ребенком, с распростертыми объятьями, охотно заберу назад в Горы. Знай, ты всегда нужна гномам, и любой свободный мужчина, из рода Повелителей, будет рад связать с тобой свою судьбу.

Я чуть не зарычал от злости, услышав эти слова. И невольно сделал шаг вперед, прикрывая Эли собой. Моя! Никому не отдам!

Эли, на такую мою реакцию, положила мне ладонь на поясницу, чуть заметно погладила, стараясь успокоить, и, выступив вперед, ответила:

– Благодарю, Повелитель. И за твое сочувствие, и за то, что ты приютил меня и гномов из моего поселения. И за предложение снова принять меня в случае необходимости. Но, я надеюсь, мне не придется возвращаться. – Сняв Кольцо Повелителя со своего пальца, она, подойдя к Тору, вложила кольцо в его ладонь со словами: – Передай это кольцо тому, кого ты посчитаешь достойным.

– Эх, жаль, что не ты будешь его носить. Ты и есть, самая достойная, – не скрывая своей досады и огорчения, с тяжелым вздохом ответил он. – Спасибо, что оставляешь кольцо, по праву принадлежащее тебе. Оно залог того, что в наших Горах, со временем, вновь возродится третье поселение, во главе с новым Повелителем.

Эли согласно кивнула:

– Я буду рада этому. Желаю удачи.

– И тебе удачи, девочка, – осторожно обнял Тор Эли.

Вернувшись в жилище, мы еще пообщались с Хоркисом и Умой, давая друг другу последние наставления. Ума, волнуясь за Эли, настойчиво рассказывала ей, чтобы она вовремя и хорошо кушала, не поднимала тяжелого, не сидела на холодном и не общалась с незнакомыми. Я же разделил все добытые здесь кристаллы-накопители на две равные части.

– Держи, это твое, – сказал я, положив перед Хоркисом половину кристаллов. – Теперь, ты самый богатый орк в Мире.

– Да иди ты! На кой они мне? – равнодушно пожал плечами Хоркис. – Я же не могу, как ты, ими воспользоваться.

– Это огромный капитал, который ты всегда можешь превратить в деньги и приобрести все, что захочешь, – возразил я.

– Долбанный трах! Все, что мне надо, я добуду, как и раньше, без них, – продолжал упрямиться орк.

– Ты, теперь, должен заботиться не только о себе, но и об Уме. Ведь не в гостинице ты с ней будешь жить, как это было раньше, когда ты был один и подолгу пропадал на охоте, или кочуя со мной с места на место. Тебе надо купить для Умы дом. Создать в нем необходимые удобства, приобрести предметы быта. Вон, спроси у Умы, она тебе объяснит, что деньги лишними не бывают. Ума очень практичная, так что, прислушивайся к ее мнению по поводу трат и приобретений, – посоветовал я.

Ума, внимательно слушавшая наш разговор, согласно закивала.

– Ладно, – сдался Хоркис, – об этом я как-то не подумал. Дом, и правда, нужен.

Женщины обнялись перед расставанием. С мокрыми глазами договорились о будущей встрече в Эльгноморе. Ума обещала, что будет там помогать Эли с маленьким ребенком.