Текст книги "Легенды о Майнарии: Сага о Смутной Благодати (СИ)"

Автор книги: Alex1479

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Нублиан вернулся, говорят. Древний лидер снова возглавил это народ, – сказал стражник, – “Культ Нублиана” устроил погром вчера ночью. Если Родион знает о том, что тут происходит, то тебе лучше подождать его тут. Но внутрь тебя не пропустят. Для твоего же блага, дорогуша.

– Нет, я должна.., – Некки попробовала протиснуться, но её так просто не пропустили, – Так, что случилось с Вильямом? С ним всё впорядке? Отвечайте!

Потупив глаза, они долго раздумывали над ответом. Наконец, решились.

– Его повесили месяц назад вместе с прислугой…

Некки пришла в ужас. Её глаза расширились, брови приподнялись. На шатающихся ногах она отошла на пару шагов назад и схватилась за лоб. Не устояв, она упала на колени. Её лицо побледнело, а из глаз потекли слёзы.

– Послушайте, как это повесили?! Когда?! – я с Марком подняли её на ноги, – Вы не шутите? Если это неудачный розыгрыш, то знайте: вы Некки чуть до сердечного приступа не довели! Вы знаете, что будет с вами, если Родион…

– Мы не шутим. Мы ещё не сошли с ума, – стражники склонили голову, – Нам очень жаль, Нек…

Некки долго молчала, но потом она повернула к ним голову и спросила. Твёрдо и решительно:

– Где он? Я. Обязана. Его. Видеть! ПУСТИТЕ МЕНЯ В ГОРОД!

– Нет, мы не можем.., – было возразил первый, но я перебил его:

– Послушай сюда. мы перелись сюда около сорока дней. Через горы, через метели, голод и холод. Мы шли именно сюда, рискуя жизнью. Мы могли сто раз сдохнуть по дороге к вашей тупой крепости. Мы не повернём, и лучше вам нас пустить. А если так робеете о нашей защите, то вы превосходно сможете и сами защитить нас. Но сидеть тут ещё целую неделю, в ожидании Родиона мы не будем. Так что – уйдите с дороги!

Стражники долго молчали, думая над моим ответом.

– Думаю, госпожа Некки имеет право видеть место казни её лучшего друга. Нов ам не понравится то, во что превратился Нублибург. Следуйте за нами и смотрите в оба, – наконец согласились они.

И они проследовали с нами в прославленный Нублибург.

========== Глава 22: Песнь Независимости Горного Народа. ==========

Рассказчица – Некки.

***

“Это разве Нублибург?.. Это он?”

Спрашивала я себя постоянно, медленно шествуя по главной улице города ко дворцу. Но ответа я всё никак не находила…

“Нет! Это не он! Нублибург другой! Это подделка!” – завопил мой внутренний голос.

Смертью веяло от него. Холодный воздух гулял по мостовой, и лишь он нарушал безмолвную тишину. И ни души кругом, только ставни, поскрипывая, качаются у одного из домов. Летят пожелтевшие листья, подгоняемые ветром, стоят голые деревья с ветками, которые смотрят в белое от туч небо.

Рядом с одним из домов стоял фонарь, к концу которого была привязана верёвка. Покачиваясь на ветру, к тротуару свисали чьи-то ноги, которые слегка выглядывали из-под порванного пальто. Бледные грязные ноги…

– Мы предупреждали вас, госпожа Некки, – тихо проговорил стражник, – Зря вы заглянули к нам в такие неспокойные времена.

– К-кто там?! – почти истерически спросила я, глядя из-под капюшона на повешенного несчастного.

– Враг нового режима. Он был майнарцем, – со скорбью ответил второй, – И за это он поплатился жизнью. “Культ Нублиана” не щадил никого, кто был майнарцем…

– Мы сумели скрыть свои личности, и так только выжили, – сказал вновь первый, – Такие теперь, вот, порядки в Нублибурге…

На пути у нас стояла взорванная пушка. Её ствол был изуродован, одного колеса не было, а второе треснуло. Подле неё валялось неисправное ружьё и несколько гильз. Пушка была окружена ящиками и мешками.

– Дальше нам лучше не ходить. Давайте обойдём, – предложил воин, достав на всякий случай ружьё.

– Почему? – посмотрел на него Роберт испуганно.

– Там квартальная площадь. На ней скоро состоятся казни пойманных, – ответил он.

– Нет, нам надо туда! Там может быть Вилли! – решительно ответила я, прикрыв глаза капюшоном и достав нож.

– Мы вас предупреждали, госпожа, – зло ответил стражник.

Мощённая камнем земля перед входом в склеп была переполнена простыми горожанами. Все суетились, кричали, говорили что-то невпопад. На самой площади в центре стояло три виселицы. Они были пусты.

Пока…

– Это же памятное захоронение нублийцев, пострадавших от рук майнаристов! – шепнул Роберт.

Действительно, памятник скорби и уважения был велик. Ограждённый железным забором склеп был украшен деревьями с давно облетевшей листвой, которые оттеняли каменную плиту. Она была большой, ростом чуть выше обычного человека. Она была исписана именами тех, кто был зверски убит во время карательных экспедиций майнаристов во время эпохи Императора Всемайнарского… Таких плит было много, они стояли в пять рядов и тянулись на многие десятки метров. Подле них росли красные цветы.

– Под нашими ногами захоронены останки тех, кто осмелился бросить вызов губительной идеологии нашего врага! – вещал оратор, – Низкий поклон нашим героям, которые боролись с майнаризмом с самого его начала и погибли в боях! Не забудем мы, как эти звери обошлись с нами, поработив нас – бесконечные страдания, что они нанесли нам, вернутся им сполна! Они думают, что нублиец способен только верно служить до скончания веков майнарцам, которые окрестили себя “высшими”, но это не так. Когда-то Нублиан Великий собрал нас, организовал и принёс нам счастье, даровал нам цивилизацию, но майнарцы вновь собираются отнять у нас свободу – не посрамим Его идей! Майнарцы будут отомщены, мы вернём им всё то, что их род принёс на нашу землю! И сегодня состоится правосудие: эти трое людей пошли наперекор нашему народу! Их ждёт смертная казнь через повешение!

Ввысь поднялись знамёна нублийцев, угрожающе нависнув над несчастными, толпа радостно зааплодировала.

Я смотрела на всё это, не понимая, откуда в этих людях накопилась вся эта злость. Неужели те, кто живут сейчас, виноваты в том, что делали их прадеды много лет назад во времена Империи? Родион учил меня прощать – если бы он смог обучить этому всех этих горожан…

Незнакомые мне люди, что стояли с петлёй на шее, смотрели ровным спокойным взглядом на тех, кто их сейчас ненавидел. Подле них лежали захваченные флаги – одни были синими с чёрным полумесяцем, другие изображали золотого орла, символ Ренклинов, а третий был мне незнаком. Чёрная трёхконечная звезда на красном щите… И на этой виселице готовились повесить человека, который хитро оглядывал толпу и странно улыбался. Будто он всё держал под контролем…

Я не выдержала и отвернулась. Последнее, что я увидела, это был памятник Нублиану. украшающему площадь. Я спрятала голову в капюшоне, чтобы не видеть этой расправы.

– Не бойся, – Роберт обнял меня. Я спрятала лицо у него в груди. И напряженно вслушивалась – завершение казни должно сподвигнуть народ на радость и одобряющие крики.

Прошло несколько минут, но все молчали. Причём, как-то необычно, будто они чем-то напряжены. Я отстранилась и подняла голову…

Того, что был с чёрной звездой, вдруг отпустили! Петлю убрали, а сам он ушёл с каким-то человеком с длинными каштановыми волосами и зелёной рубашкой. Они что-то увлечённо обсуждали, как закадычные друзья, которые не виделись десять лет.

Ещё один человек, лицо которого было спрятано в капюшоне, с посохом в руках махнул рукой.

Я отвернулась и закрыла глаза. Страх завладел мной, из глаз потекли слёзы. Я побежала прочь, проталкиваясь через людей, которые всё приходили и приходили. Я не видела ничего, я не слышала и не ощущала ничего. Всё превратилось в неразборчивое мыльное пятно реальности. Которое мне уже не хотелось очищать. Натягивая капюшон так, что он чуть не порвался, я бежала к воротам. Назад, в холод и горы, но подальше отсюда.

“Это не Нублибург! Это был уже не он…”

Словно в тумане я расслышала крики Роберта: “ПОСТОЙ!”, кто-то хватал меня за руку и тянул назад. Наконец, я не удержалась и упала, не в силах было продолжать сбегать. Всё погрузилось в темноту…

Рассказчик – Роберт.

***

Найдя укромное место в каком-то переулке, мы с трудом затащили туда несчастную Некки. Тут нас никто не станет искать, если это кому-то взбредёт в голову. По крайней мере, мы успеем её спрятать – кажется, она от волнения потеряла сознание.

– Некки! Очнись! – кричали мы вместе со стражниками. Наконец, она подала признаки жизни. Я с облегчением выдохнул.

– Слава Ордену, не пугай нас так больше! – улыбнулся я. Рядом со мной стояли и троица пришельцев. Они были напуганы увиденным не меньше, но кажется, они единственные устали бежать, – Ты в порядке?

– Дарина! Где она?! – чуть ли не прокричала она, но тут же успокоилась и спросила ещё раз, только тише:

– С ней всё впорядке?

Мы спросили её кто она. Дарина была её лучшей подругой. Они любили вместе встречаться и проводить время, когда Некки приезжала с Родионом в город. Судя по её реакции, это её сильно волновало.

– Мы там с-сможем с-спастись.., – с трудом проговорила она и самостоятельно поднялась на ноги. Мы, было, попытались ей помочь, но она сама справилась.

– Не знаем, – ответили стражники, – Давайте сходим, благо идти не так уж и долго.

– Сколько?

– Минут двадцать.

Пробираясь через забаррикадированные улицы, обходя кварталы, где были побоища и репрессии, избегая нублийцев, мы-таки достигли её непримечательного ничем домика. Старинная дверь была заперта, а над ней покачивался старинный фонарь. Было написано рядом: “Лавка “ПоДаринка””. Некки объяснила, что она продаёт игрушки из дерева, которые сама вырезает.

Мы постучали несколько раз. Нам открыла симпатичная девушка низкого роста с очень милым сияющим лицом, с каким, как я подумал, и приветствуют гостей и покупателей. Пухлые щёчки, большие светлые зелёные глаза, карие волосы собраны в две маленьких девичьих косички, забавно болтающихся на затылке. У неё в руках был небольшой чайник, а поверх сарафана и майки был повязан фартук.

– Магазин “ПоДаринка” закрыт, а… НЕККИ? Это и вправду ты? – так удивилась, что чуть не уронила чайник, – Какими судьбами? Надолго?

– Видимо, навсегда, – проговорила Некки, – Что стало с городом?

Дарина опустила взгляд, после чего сказала. уже холодно и серьёзно:

– Заходи. И своих дружков тоже сюда же, – она раскрыла дверь пошире и пересчитала нас всех.

Мы прошли в её уютные хоромы. Домик был изнутри из дерева, хотя снаружи был обит какими-то белыми грязными досками. Зато внутри он предстал перед нами в виде обычного деревенского дома. Около двери было большое окно почти на всю стену подоконником, где стояла чашка с мелкими монетами. Рядом разместились её деревянные фигурки: уточки, лебеди, ласточки, петушки – птицы в основном.

– Я сделала вам чаю. Не хотите ли перекусить? У меня как раз ужин готов, – отозвалась Дарина, которая о чём-то своём, девичьем, беседовала с Некки. Но смеха, привычного в таких разговорах, не было.

Мы присели в кресла перед закрытым окном за стол. Дождались девочек и чай с пирогом.

– Сама приготовила, – похвасталась она.

– Тебя, будто, это всё вообще не волнует, – заметила Некки, которая оставалась суровой после той встречи с новыми порядками в Нублибурге.

– Меня не замечают, – Дарина, кажется, обиделась на такое замечание подруги, – Коли б замечали, я была бы там, на площади. А я живу себе спокойно, зарабатываю на жизнь этими игрушками. Детям особенно нравится – вы б видели их милые лица…

– Лица у них вряд ли будут милыми в ближайшие пару месяцев, – заметил я и мельком глянул на Марка, Стива и Джека. Из-за языковых барьеров, они чувствовали себя неуютно и смирно молчали, пытаясь понять наши слова.

– Главное – они меня не трогают. А я не трогаю их, – сказала Дарина, – Вы пейте-пейте, не стесняйтесь. А ваши друзья что, немые?

– Нет, конечно! Они просто вас не понимают – язык не тот, – непринуждённо улыбнулся я.

– Так что они говорят? – спросил Джек.

– Пока ничего.

Дарина подошла к окну и посмотрела сквозь щели, словно опасаясь кого-то.

– Пока поживёте у меня. Когда всё уладится, тихо и мирно уйдёте, ясно? На глаза горожанам не попадайтесь, если что-то хотите, просите у меня – я вам всё принесу, всё что попросите.

– Голову тех ублюдков, кто убил Вилли, – холодно прошипела Некки.

“Просьба” была встречена неловким молчанием.

– Ну, вы поняли. Можете обустраиваться.

За окном темнело. Ночь быстро захватывала Нублибург. Мы готовились ко сну.

Непонятно даже, что нас завтра ждёт… Времена настали сложные.

Рассказчик – Стив.

***

– Слушай, ты знаешь, сколько времени прошло? Ну там, у нас дома?

Голос моего брата раздался в темноте совсем неожиданно. Он говорил обыденно, словно вокруг нас не отдыхали наши друзья. Он тихонько сдвинул одеяло и сел на кровать. Его лицо было напряжено и серьёзно, но вместе с тем и выражало мудрость Джека.

– Давай выйдем хоть в другую комнату, – предложил я шёпотом, перешагивая через развалившегося на полу Роберта.

Джек молча кивнул, и вот мы уже за дверью на кухне Дарины. Оттуда повеяло сладким запахом малины от пирога. Сквозь темноту прорезался верстак, весь усыпанный щепками. Без дела лежал лобзик, а рядом с ним прямо на столе стояла плетённая корзинка, где лежали недоделанные игрушки и неудачные работы молодой столярки.

– Знаешь.., – Джек запнулся. Он быстро попытался вспомнить о чём хотел сказать, но я спросил его первее:

– Что-то случилось?

– Может быть, – ответил он без своего привычного озорства, – Я чувствую, как это проклятое место… Влияет на меня что ль? Уже не так зазорно держать оружие в руках, а убийства мы видим каждый день. Майнария что-то делает с нами, не замечаешь?

Мы присели за стол, и только сейчас я заметил, что на стене тикали деревянные часы. Причём, настоящие, показывающие настоящее время – они не подделка.

– А ведь Дарина их сама сделала, – сказал я, будто сам себе. Джек тоже обратил на них внимание.

– Красивые, да…

Какое-то время мы молчали. Собеседник над чем-то упорно размышлял. Молчание длилось недолго, и вот разговор возобновлён:

– А ты как чувствуешь себя? Замечаешь, что мы теперь более выносливые, крепкие, – рассуждал Джек, – Мы прошли такой большой путь, увидели смерть, войну – вспомнить хоть ту высадку.., – он нервно хохотнул, – Это новое общество начинает вселяться в наше сознание. Меня это пугает – а что, если мы перестанем быть людьми в нашем понимании? Здесь нравы так упали по сравнению с нашим миром. Будто какое-то смутное благословление, смутная благодать – благо есть, но какое-то не то, знаешь… Оно исскажённое. И я кажется уже превращаюсь в тех уродов, которые окружают нас.

Его слова заставили мня задуматься. А ведь действительно: если нам суждено остаться здесь навсегда? Среди этих людей, которые презирают друг друга, которые упали в нравах до Средних веков, которые убивают ради денег… Учитывая все те проблемы, что окутали наш мир, мы всё-равно выглядим образцом культуры. И вдруг мы не сможем вернуться?

Такая мысль заставила меня похолодеть.

– А почему ты только сейчас подумал об этом? – спросил я осторожно.

– До этого не до философии было – выжить бы, – сказал Джек задумчиво – таким я его вижу впервые.

– Ты и вправду изменился. Или запас шуток закончился?

Он меня понял и улыбнулся. Но тут же снова посерьёзнел.

– Не смешно. А ты представь, если мы тут будем жить год? А два? А десятилетие? А всю жизнь? Да и доживём ли мы до старости, будет ли у нас покой?

– Ты прав. Я не знаю, во что мы превратимся.., – проговорил я и прилёг на стол. Сон брал своё, и усталость тому подтверждение.

– Я тут что подумал.., – Джек растолкал меня на какое-то время, – Мы такие разные… Признайся – мы бесим друг друга больше, чем мы все вместе взятые Роберта. Мы сами себя убиваем такими ссорами. Нам надо сплотиться в сильную команду, пора! По-другому нам не выжить.

Его слова имели смысл. Мы и вправду друг друга задирали ещё давно. Наша жизнь протекала так, что я у Джека был “диктатором, не уважающим ничьи мнения, кроме своего”, а в моих глазах, что греха таить, Джек выглядел дурачком, который всегда лезет в неприятности. Но пройдя через высадку, через Юкатанию, через холода и ветра Нублии, я начал замечать, что он уже не такой “храбрый”, каким был. Его слова звучали не так часто, но те, что вылетали из его горла, содержали смысл. И Джек подмечал за мной особую неразговорчивость. Майнария будто делала нас средними всем её обитателям, ведь именно такие люди могут выжить здесь. Лишённые мнения и личности, но не лишённые навыков выживания и крепкого духа, решимости, желания жить.

Мои мысли прервал какой-то странный звук, что раздавался из другой комнаты. Будто кто-то чуть не споткнулся.

– Кто это там? – испуганно спросил Джек, глядя через моё плечо в дверной проём.

– Может, ещё кому-то не спится?.. – я решил позвать этого “кого-то”, но на мой голос никто не пришёл. Я решил, что мне показалось, и сказал воодушевлённо то, что хотел так долго. Всё же, этот случай уникальный, и его ни за что не надо упустить.

– И вместе мы сможем найти выход отсюда!

– Да, я о том же! – глаза Джека загорелись огоньком, который, как мне казалось, погас ещё давно, – Ну? Друзья?

Он протянул мне руку.

– Навеки, – лаконично ответил я и крепко-крепко пожал её. Мы похлопали друг друга по плечу и обнялись. И стояли так долго, сколько я не знаю, но всё это время чувство радости поглотило меня. Именно этого я и ждал, то счастье, которое я всегда видел только во сне, теперь наконец воплотилось в жизнь!

“Отныне преграды разрушены. Мы друзья навеки…”

========== Глава 23: Ночная Голубиная Почта. ==========

Рассказчик – Родион.

***

Девочка моя… Племянница дорогая… Куда же ты запропастилась?! Неужто тебе меня совсем не жалко? Неужто ты решила бросить меня одного? А как же наше нерушимое правило? Или ты забыла?

“Майнария уважает только друзей.”

Если с тобой что-то случится, я не смогу простить себе этого, ты меня убиваешь своими выходками! Почему, когда у меня и Охотии есть более важные дела, ты…

Нет, милая. Я не могу тебя ругать. Ты дорога мне, как никто другой ныне живущий! Мы не должны воевать, нам надо быть вместе! Почему это так сложно понять? Я разве себя как-то иначе вёл? Я тебя бил? Унижал? Нет. Тогда зачем, Некки?

Неужели дядя Вилли дороже тебе, чем я? Ты готова ради него пройти сотню километров через горы, рискуя жизнью, без еды, воды, одна… И это всё только ради нескольких дней отдыха в горной столице? Но к-как же я?

Я ведь люблю тебя! А ты вот как…

Ты чего хочешь? Увидеть Майнарию? Понять, что такое добро, зло, справедливость, мораль? Или ты просто хотела позлить меня?

Как же ты не поймёшь, что это были вынужденные меры! Не будь в этом проклятом мире опасностей, я бы не закрывал тебя во дворце, не говорил, что это место опасно. Неужели наш с тобой побег из тюрьм Реклинска ничему тебя не научил? И что мне делать, скажи мне наконец! Хоть я и не вижу тебя, но пожалуйста – подай знак, любой, что ты жива! Ты же прекрасно понимаешь, что мне так будет спокойнее, сердечко немолодого дяди-Родиона успокоится, и он примется за большую политику. Ради нас же стараюсь!

Я сейчас нахожусь на том самом месте, где ты так любила проводить время. Да, это твоя комната, не забыла ещё? Ну, как ты здесь жила, в роскоши, которую я построил на свои средства, заработанные кровью и потом. И смотрю в окно, которое ты успела возненавидеть – оно показывало тебе волю, раздолье, свободу! Далёкие холмы, поля, покрытые лесами.

Я всегда тебе говорил: помнишь детские сказки, где прекрасный принц спасает девицу из лап огнедышащего дракона? Я советовал представить всё наоборот: дракон защищает тебя от властолюбивого тёмного властелина, который хочет тебя продать в рабство. Я дракон, а ты принцесса. Кто же в таком случае анти-принц? Он – воплощение Майнарии, тех, кто в основном населяет этот мир. Думаю, ты, Некки, уже успела повидать таких – ты же ночью сбежала, судя по словам Делли. А уйти ты могла только к утру – выходит, встречи с уличными отморозками ты не избежала. Есть надежда, что они бежали посрамлённые, а ты осталась жива и здорова – коли так, подай знак!

Но ты мне не верила… И какая может быть дружба без взаимного доверия, а?

Дорогая, возвращайся поскорее. В Нублии опасно, готовится жестокая война, война народов, обычаев, языков, историй, идеологий, чести… И мы не останемся в стороне – они убьют тебя! Возвращайся – разве ты не помнишь, какой геноцид устроили нублийцы-радикалы? Они ненавидят наш род, майнарский, да и землян они не различают – для них все бледнолицые с широкими глазами и короткими светлыми волосами – это майнарцы. Они не знают, кто такие европейцы – ты даже пискнуть не успеешь! Я уже выслал на помощь спасательный отряд, они вернут тебя в город и жестоко покарают тех, кто похитил тебя. Главное – не волнуйся!

В это время раздался звонок.

– Войдите, – проговорил я.

Это оказался Делли. Я не знаю, как ты обманула его при побеге, но с тех пор он ходит поникший. Бедняга не верит в себя – зачем надо было его унижать, вот скажи!

– Вам два письма. Прилетели на голубях только что, – Делли протянул мне два конверта, скрученных в рулон и обвязанных красной ленточкой. Я развязал письма и открыл.

Одно было подписано на имя короля Всемайнарского Александра Ренклина, а второе коротко и ясно: Альянс.

Выбрав наугад одно из писем, я начал читать:

“Здравствуйте, господин Родион Лазарев. Пока что это – единственный способ связаться с вами в виду блокады Нублибурга и отсутствия возможности добраться до вас по морю. Как вы знаете, все берега вокруг Нублийского Залива оккупированы Последователями, в том числе и знаменитая Звёздная Гавань – одна из точек, мешающая нам наладить с вами нормальную связь.

Ваше последнее послание, где Вы с воодушевлением говорили о победе над Терророй шокировало нас. Начнём с того, что Вы написали его слишком поздно, аж на три месяца – судя по дате, буквально позавчера. Возможно, вы отправляли ещё послания, но они не добрались до Светломайнарска – поверьте, нам тоже интересно, кто убивает Ваших птичек.

Ладно, ближе к делу. Вы настоящий гений – в такие сжатые сроки договориться с нашими злейшими врагами, сдать вражеских пленников правительству Королевства и выйти границами в море – как вы всё это успеваете? Вы будете награждены высшей военной наградой Альянса после вашего возвращения в Светломайнарск и окончании операции по присоединению Нублибурга.

Также нас очень удивил тот факт, что вам теперь принадлежит Изумруд Природы. Да-да, мы в курсе – наши агенты регулярно снабжают нас полезной информацией.

На это период, в пределах этого года, вам даётся новое поручение: срочно собрать армию и наступать с юга на Нублибург, прорвать стены и захватить в плен господина Эйдена – эта обезьяна нам достаточно мешала ещё в Терроре. Говорят о некой Новой Терроре, свободном государстве нублийцев – всё это ослабит нас в этом регионе. Вы обязаны в ближайшие двадцать дней оккупировать территорию Нублии, разгромить наших Последовательных партнёров и с помощью дипломатии договориться с Александром Ренклиным о разделе зон влияния. Карта прилагается.

Примечание: во имя сохранения жизней мирных жителей, мы ЗАПРЕЩАЕМ вам так или иначе светить Изумруд, а особенно – использовать при наступлении. Вы покажете всему миру, что у нас есть Камень Стихий – нам это выгодно? Вот и я думаю, что нет. К тому же, лишние жертвы нам не нужны – надеюсь, вы понимающий человек, Родион!

Пока что это всё. Учитывая, на что вы способны, мы верим, что вы справитесь с горсткой повстанцев. Всего наилучшего.

С уважением, генерал армии Альянса Сонарли Бен.”

– Легко написать, трудно отправить, невозможно выполнить.., – повторил я цитату одного писателя, книгу которого я недавно дочитал.

– Тут ещё одно письмо.., – несмело пискнул Делли.

– Что-то случилось? – повернулся я к нему.

– Потом. Сначала дочитайте.

Мгновенно испуг пронзил меня. Я едва не набросился на него:

– Это про Некки?

– Докладывают, что ваша племянница.., – выдохнул он, – Она уже в городе. Живая. Но ваш отряд завалило камнями на одном из перевалов… Они уже не дойдут до Нублибурга.

– ЧТО?! – я пришёл в бешенство и схватил испуганного Делли за воротник, – ЧТО ТЫ ГОВОРИШЬ ТАКОЕ?! Как не дошли?!

Он молчал, дрожа от страха. Осознав, что у бедняги чуть не случился сердечный приступ, я отпустил его, а сам опустился на подоконник, закрыв голову руками.

– Повелитель…

– Ещё один отряд! Срочно! За ней! Туда! – приказал я в сердцах, стукнув кулаком по каменной стене.

– Н-но они уже не успеют, – жалобно проговорил Делли.

Точно… Не успеют… Накануне важная операция, штурм города. Уже собрана армия в десять тысяч человек, они ждут часа, когда можно будет напасть на Нублию.

Но там же ты, Некки! Моя дорогая девочка… Ты же будешь в самом эпицентре войны…

– Так что ответить Альянсу? Надо уже сегодня написать ответ, чтобы он вовремя дошёл до Светломайнарска, – напомнил Делли. Я оживился.

– Нельзя начинать штурм! Пока Некки там, объявлять войну опасно! Наших людей там не осталось, чтобы её прикрыть – у них есть повод, чтобы шантажировать нас ей.

– Нарушить приказ? Альянс вас за это по головке не погладит, – засомневался Делли, – Вы – единственный, у кого есть большая армия, которой нечего делать. Если откажемся, нас могут ликвидировать – вам не страшно за свою жизнь?!

Но я оставался со своим мнением.

– Послать туда ещё несколько наших отборных агентов, снабдите их припасами так, чтобы им хватило до города и отошлите в Нублибург, приказав им бежать туда максимально быстро! Выполнять! От вас, Делли, зависит судьба Майнарии и… Наших жизней, – последние слова я шепнул, – Давай-давай, со вторым письмом я сам разберусь, и ответы тоже сам напишу – иди!

Делли пулей вылетел в распахнутую дверь, а я тем временем пробежался глазами по второму письму, что было написано самим королём. Если кратко, то Александр Ренклин призывал меня срочно вступить в войну на его стороне и предлагал заключить союз против “Второго Нублиана”. То есть, то же самое, только поменьше.

я схватил бумагу, перо и набросал черновик для письма. Первый не вышел, второй, и наконец с третьего раза я смог написать достойное письмо. Потом написав ответ Сонарли, я решил, что лично отправлю их.

Я накинул куртку и выбежал из дворца. Моей целью была голубиная почта, что располагалась неподалёку от замка.

Видишь, Некки? Я делаю всё, чтобы ты была в безопасности.

А ты, дура, не ценишь…

========== Глава 24: Марш Несправедливости. ==========

Рассказчица – Дарина.

***

Я проснулась рано-рано, впрочем как обычно. Нет, меня никто не разбудил, на улице – я проверила – тоже было тихо.

Просто мне очень захотелось есть. Обычно, я не из тех людей, которые могли бы пережить недельную голодовку, поэтому при малейших признаках нужды в пище, я не могу удержаться даже во сне. Даже по пути я несколько раз чуть не споткнулась об гостей, которые разлеглись на полу.

Мой самый главный страх в жизни – умереть голодной смертью. Ещё с детства я всегда с ужасом смотрела на бедняг, которые еле сводили концы с концами. А что делать – город большой, даже скажу, стольный. Но бедный…

Ночью я услышала какой-то странный шум сквозь сон. А в это время один из персонажей моих фантазий ударил по столу доской. Зачем – уже не помню. Но зато отчётливо припоминаю, что в этот момент я едва не вскочила. Меня обуял сильнейший приступ паники. Но лень и усталость оказались сильнее этого зова.

Итак, обнаружив на кухне двух братьев, мирно посапывающих во сне, я невольно улыбнулась им и произнесла:

– Пора вставать, скоро кушать, – я невольно хихикнула от глупости этой фразы, после чего начала дёргать их, стараясь разбудить, – Ну же! Мы вас есть не будем!

Наконец, к моему великому счастью, они открыли глаза и сказали что-то невнятное.

– Ну наконец-то! И где Некки вас таких, странных, понабрала…

– А? – они окончательно проснулись, но нормальную связь ещё предстояло наладить. Мы были будто из разных концов мира, но выглядели как родные, как нублийцы и майнарцы.

– Говорю, слезьте! – я начала их сдвигать со стола, помогая подняться. Я е держала на них зла, скорее эти просьбы поднимали мне настроение.

Они поняли меня и попросив прощения сложенными ладошками у груди, они ушли в другую комнату. А я жадно раскрыла дверцу полки и, достав оттуда несколько бутербродов с мясом, начала их жадно поглощать. Это было что-то сродни завтраку, но бывает, что он не такой скудный – иногда, как вчера, был пирог.

Я живу одна уже десять лет, и за это время стала полностью самостоятельной… Но одинокой. Город вроде большой, но я одна. Дни проходят одинаково – сначала утренняя продажа игрушек, которые я делала вчера ночью и еда, потом поход к знакомому за древесиной и ем по дороге, а под конец я из него я вырезаю новую модельку, либо куколку, прерывая работу… Да, едой. Так и живу, в зависимости от дерева, денег и… Еды.

Однажды, правда, случается что-то невероятное. Например, один посетитель помимо того, что купил мой товар, ещё выпил со мной чайку и отведал моего куриного бульона. Рассказывал разные истории, а я ему в ответ стыдливо помалкивала, потому что со мной особо ничего не случалось. Я обычный продавец своего творчества, который никому не нужен, даже приключениям. Но он понял меня, высоко оценив то, на чём держится моя жизнь каждый день.

Не только волоски и причёску.

Он посоветовал мне пойти работать поваром в ближайшее кафе. Я запомнила его тёплые слова, но пойти готовить для интеллигенции ради их денег я не захотела. Мне уже была привычнее моя размеренная жизнь, с мечтой о переменах, о переезде в столицу, в Майнариеград. Вот там я уже смогу себя реализовать. Для нас, Майнариеград – город мечты, надежд, город бесконечного счастья, богатства, уюта и спокойствия. Как бы мы ненавидели майнарцев, Майнариеград привлекает каждого, и некоторые уже уехали туда. Весточек они не прислали, но мы верим, что они живут намного лучше нас.

А верна ли эта вера? Мы этого не знаем, и не узнаем, пока не окажемся там, в городе мечты…

Но вдруг вспыхнула война. Все надежды разрушились, стены города стали неприступными даже для нас – покидать город строжайше запрещается, исключение только для тех, кого изгнали за провинность, а также для майнарцев. Говорят, что это для безопасности, но эта война угрожает не только моим планам, но и мне. Мой будущее под угрозой…

Я доела свой завтрак, как вдруг на улице из громкоговорителей раздалась команда:

“Внимание, всем гражданам оставаться дома. Объявляется внеплановая проверка “Марш Справедливости”. Повторяю, всем, кто сейчас на улице, следует немедленно вернуться домой. Нарушители будут задержаны. Проверка домов.”

Я вздохнула. Такие проверки при нынешней власти стали обыденностью. Благо нам нечего опасаться.