Текст книги "Сказка странствий (СИ)"
Автор книги: Alex Whitestone
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
Я повернулась к одному из аватаров и дернула его за руку.
– Эээ… Можно спросить?
– Да? – откликнулся в наушниках знакомый голос Блум. – Вам чем-то помочь?
– Ну… да, – я задумалась, подбирая слова. – Есть какой-нибудь способ узнать, как себя чувствует человек внутри скафандра? Я беспокоюсь…
– За доктора Смита? – мне показалось, что Блум понимающе усмехнулась. – Конечно. Видите, на спине скафандра на блоке воздухообмена контрольная панель? Нажмите на нее, и она вам все покажет.
– Спасибо, – я подошла к Джону со спины и нерешительно ткнула пальцем в черное окошко величиной с ладонь на прямоугольном выступе в тыльной части его скафандра. ТАРДИС, где бы она ни была, не подвела – перевела появившиеся на панели символы, и я замерла, вглядываясь в осветившийся экран.
Температура – 37.2. Пульс – сто сорок. Давление – 150 на 90. Оксигенация крови – в зеленой зоне. Уровень стресса – в желтой.
– Джон! – окликнула я его. – Как ты? Тебе не больно?
– Я в порядке, – буркнул он. – Жарковато только. Не отвлекай меня.
Снова я пожалела, что за зеркальным забралом шлема не видно его лица, но, судя по всему он мне не врал по поводу своего самочувствия, хотя показатели и говорили о том, что его организм испытывает жестокую нагрузку. В его голосе не было боли, только угрюмая сосредоточенность. Он замер, как диковинная статуя в этом массивном скафандре, двигались только его ловкие пальцы, точными движениями балансируя двумя большими круглыми регуляторами на пульте, не давая зеленому графику на левом экране уйти слишком вверх, а оранжевому на правом – чересчур оторваться от красной линии. Как я поняла, левый график показывал входящий поток энергии, правый – исходящий, красная линия – ту мощность, которую запрашивала ТАРДИС, а Джон управлял этими потоками, следя, чтобы все оставалось в безопасных пределах и при этом пытаясь выдать для ТАРДИС максимальную мощность – прямо как бабушка, пытающаяся накормить капризного ребенка. Задача нелегкая, и я решила его не отвлекать, просто приглядывать за его состоянием, а заодно поглядывать вокруг. По опыту прошлых путешествий я знала, что в Вихре водятся не самые приятные твари. Поэтому я все время ожидала какой-нибудь неприятности, но время шло, щиты держались, зарядка продолжалась, установка Джона работала без сбоев. Когда Джон объявил, что восстановление корабля близится к завершению, и «осталось процентов восемь, это минут шесть-семь, не больше», я почти совсем успокоилась.
Вдруг в эфире заквакало и зашуршало, и до нас донесся скрипучий голос Айкена:
– Доктор Смит, у вас там скоро? Не хотел бы вас отвлекать, но кажется, у нас тут намечается прокол.
– Что? – недовольно переспросил тот. – Кто прокололся? У нас все идет нормально.
– Прокол?! – я охнула, вспомнив рассказы Иззи. – Дырка в пространстве? Куда проваливаются планеты? Мы можем провалиться?
– Да, милочка, вы правы, – процедил коммандер. – Мои операторы докладывают, что у вас не больше получаса до прорыва. Вы успеваете?
– Я понял, – буркнул Джон, видимо, тоже кое-что припомнив, и вздохнул. Видимо, он уже порядком устал, а сейчас от него потребуется еще больше сил. – Ладно. Выхожу на сто процентов. Блум, будь добра, готовь резервные линии.
– Да, сэр, – она сорвалась с места и вместе с еще одним аватаром кинулась к установке. Они вытащили по мотку толстого кабеля и подключили их к гнездам рядом с выходами, которые шли к скафандру Джона. – Подключать?
– Пять секунд, – Джон защелкал тумблерами на пульте установки. – Ждем стабилизации на новом режиме. Вот сейчас!
Аватары защелкнули концы кабелей в разъемы на торцах наплечников его скафандра, и по новым линиям скользнули колечки свечения, только уже не золотистые, а бирюзовые, и я услышала, как Джон со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Видимо, это подключение причинило ему боль, и я опять ткнула пальцем в окошко монитора его скафандра. Так и есть, температура – 38, пульс – 160, давление 172/100, оксигенация на грани зеленой зоны, уровень стресса – между оранжевым и красным. Что-то не ладилось, он что-то торопливо подстраивал и переключал на пульте, и я расслышала, как он тихо шепчет себе под нос:
– Пожалуйста, хорошая, давай, давай, сделай это, ну пожалуйста, не бойся, ты можешь, это не больно, ну же, давай…
Я не посмела его отвлечь, но он почувствовал мой взгляд, мою тревогу и заговорил вслух, задыхаясь и с трудом подбирая слова:
– Был бы я нормальным… я мог бы ее заставить… но это больно… я не могу… можно только уговорить… она боится… Роуз… попробуй ты… поговори с ней… Ладно?
– Хорошо! – я подбежала к мелко дрожащему боку ТАРДИС, окутанному золотистым туманом, положила на него руку в перчатке. Я вспомнила, как когда-то давно, в другой жизни, в другой вселенной, уговаривала другую ТАРДИС помочь мне и… другому Доктору, да, все другое, но ничего не изменилось. Я потянулась к ней мысленно, точно нащупывая ее сознание в золотистом тумане:
«Привет, дорогая. Не бойся, я с тобой. Пожалуйста, потерпи немного, послушай Доктора. А то мы провалимся в Пустоту, в преисподнюю без конца и края. Пожалуйста, поверь мне. Я буду рядом. Можешь поделиться со мной своей болью, если от этого тебе будет легче».
Я повторяла это как мантру, как молитву снова и снова, как вдруг золотой туман начал затекать на рукав моего скафандра, на плечо и на шлем, в мой затылок точно впилась раскаленная игла, и я услышала где-то внутри головы:
«Хорошо, Злой Волк. Я попробую. Мы попробуем вместе. Согласна?»
«Да! – откликнулась я, и обжигающая боль навалилась с новой силой. – Держись, подруга! Давай!»
«Получилось! Молодцы! – вдруг услышала я Джона, сдавленный крик в своей голове. – Ну же! Осталось еще чуть-чуть!»
И тут же – хриплый голос Айкена в эфире:
– Торопитесь! Прокол развивается очень быстро. У вас пятнадцать минут. Я отправляю челнок.
– Понял, – выдавил Джон, и по ментальной связи я почувствовала, как он просчитывает, что делать, и принимает решение. – Снимаю ограничители мощности.
«Ты перегреваешься, – прозвенела ТАРДИС. – Выдержишь?»
«Выдержу, – буркнул Джон в ответ. – Снижаю температуру в скафандре. Давайте, мои хорошие, нам нужно еще три с половиной минуты!»
Я коротко глянула в его сторону. Теперь все линии от его скафандра и он сам тускло светились уже не бирюзовым, а бледно-синим, как пламя газовой горелки, огнем, силовые линии горели золотом, энергоприемники сияли, как маленькие лиловые солнца, а установка начала трястись как в лихорадке. Боль все также вгрызалась в мой бедный затылок, я закусила губу, подбадривая себя тем, что Джону сейчас намного хуже, но осталось еще немного, вот-вот и все, еще чуть-чуть…
Вдруг я почувствовала страшный удар, точно выбивший землю у меня из-под ног, я упала на колени, несмотря на поддержку экзоскелета. Ударилась головой в шлеме о бок ТАРДИС, поморгала, пытаясь прийти в себя, огляделась. Аватары, кто бегом, кто ползком, сбежались к установке, пытаясь ее удержать на краю глубокой трещины в грунте. Джон что-то лихорадочно регулировал на пульте, и по ментальной связи я чувствовала, как в его затылок и спину вгрызается невыносимая раздирающая боль. Один из энергоприемников, видимо, провалился в трещину, протянувшуюся до самого прорыва, но не оторвался и повис на кабеле – я видела, что его линия натянулась, но продолжала светиться. Но самое страшное – сиреневая пленка щитов разрушалась прямо на глазах, рвалась клочьями под напором внезапно рассвирепевших Ветров Времени. Я вспомнила слова Джона про четыре минуты, и у меня похолодело внутри.
И тут меня окатило пылью и мелкими камушками, чья-то сильная рука поставила меня на ноги, а в наушниках раздался поразительно знакомый голос:
– Роуз, бегом в ТАРДИС! Скорей!
Я обернулась и не поверила своим глазам. Доктор! В темно-бронзовом скафандре, поверх которого были надеты легкие доспехи цвета лакированной меди с латными перчатками до локтей и высоким воротником, защищающим затылок шлема, со звуковой отверткой в левой руке и почему-то с двумя самурайскими мечами, рукояти которых торчали у него из-за плеч. И наша ТАРДИС с распахнутой дверью – у него за спиной.
– Но зарядка… – пролепетала я в ответ. – Мы еще не закончили!..
– Я закончу, – бросил он в ответ, подхватил меня как куклу и зашвырнул внутрь ТАРДИС. Я растянулась на пороге, но тут же вскочила на ноги и выглянула наружу. – Вам тут не справиться! Уходите!
– Что?! – крикнул Джон, задыхаясь. – Почему?!
– Великий Вампир! – рявкнул Доктор и ткнул отверткой в сторону трещины в грунте. – Он спятил, но сил набрал ого-го! При прорыве устроил землетрясение и сделал дырку в планете!
С этими словами Доктор рванулся к установке, нацеливаясь на нее звуковой отверткой, и свечение вокруг Джона схлопнулось яркой вспышкой и погасло, а накладки-контакты отскочили от его скафандра и упали. Джон неловко повернулся и отмахнулся от своего оригинала, но тот был проворнее – поймал его за затылок шлема и отправил в полет в сторону нашей ТАРДИС так шустро и ловко, что тот не успел среагировать. Я подхватила Джона в охапку, втащила внутрь, Доктор махнул звуковой отверткой, и дверь тотчас захлопнулась. А со стороны консоли прозвенел голосок Элис:
– Мам, пап, вы как хотите, но Доктор сказал отвезти вас домой.
И не успели мы охнуть, как она опустила пусковой рычаг, ротор пришел в движение, наливаясь зеленым светом, и наша ТАРДИС нырнула в Вихрь. Нас прилично тряхнуло, и я поинтересовалась у дочки:
– Милая, а ты умеешь управлять ТАРДИС?
– Конечно, – она рассмеялась и подбежала ко мне, чтобы помочь снять шлем. – Доктор передал мне свою память. Теперь я знаю, как управлять ТАРДИС и как долететь до Дома Тигинн.
– Хорошо, – я стянула перчатки и принялась освобождать Джона из скафандра. Бедняжка, он так замучился и натерпелся, что так и сидел, прислонившись к дверям, там, где я его усадила, и даже не пытался пошевелиться. Я сдернула с него шлем, промокший от пота подшлемник, расстегнула нагрудные застежки. Он чуть приоткрыл глаза – красные и совсем больные – и закусил губу, сдерживая тихий жалобный стон.
– Сейчас, милый, сейчас, – прошептала я. – Потерпи немного. Все будет хорошо.
Джон еле-еле кивнул в ответ, снова прикрыл глаза. Вдруг он выгнулся дугой, скрученный жестокой судорогой, страдальчески вскрикнул в голос и повалился на бок.
– Назад! – выдавил он. – Сейчас!
Я отшатнулась и увидела, как его окутывает золотистый свет, знакомое беспощадное зарево начала регенерации. Я охнула и застыла, прикрыв рот рукой, в ожидании, что он вспыхнет, как тогда, после того, как забрал у меня энергию Вихря. Но вместо этого свечение побледнело, опало и погасло. Джон приподнялся на локте, сдернул перчатки, откинул переднюю панель скафандра и схватился за грудь. Глубоко вздохнул, закрыл глаза, прислушиваясь к себе. И вскочил на ноги, сияя широкой счастливой улыбкой, которую я у него не видела очень, очень давно.
– Роуз! – он взъерошил волосы пятерней, подпрыгнул, потряс меня за плечи, крепко-крепко обнял и рассмеялся. – Роуз, ты не поверишь! Я нормальный!
Я положила руки ему на грудь поверх потной, местами обуглившейся футболки и ощутила одновременно прохладу и щекочущее тепло, а еще – знакомое «раз-два, три-четыре», спаренный пульс двух сердец таймлорда.
– Прошедшая через меня энергия Вихря подавила человеческие гены, задействовала мои исходные и активировала симбиотические ядра, – объяснил Джон (или уже не Джон?) с той же торжествующей улыбкой. – Роуз, если б ты знала… Я так рад! Это как потерять зрение и вернуть его снова. Блестяще!
– Угу, – я кивнула, пока не понимая, радоваться мне или плакать. – Ну и как теперь тебя называть?
– А тебя? – не остался он в долгу. – Ты плескалась в артронном потоке высокой энергии, как воробей в луже, и осталась жива. Думаешь, с тобой все так просто, мой милый Злой Волк?
Я было хотела его одернуть, но охнула и закрыла рот рукой, осознав, что последние слова он произнес, не раскрывая рта.
