Текст книги "Вестероские приключения (СИ)"

Автор книги: Aledra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 70 страниц)

Получается, что сейчас он уедет, и я с ним так и не поговорю. А вдруг с ним что-то произойдет, и я с ним вообще уже никогда не поговорю. Решение приходит само собой. Я бегу по коридору, спускаюсь по лестницам, пытаясь уловить его удаляющиеся шаги, распихиваю охрану у двери в большую библиотеку, так я и думала: достал свиток и собирается его прочесть! Что он может еще делать в такое время? Читать, конечно. Вхожу, молча и смотрю на него, он, конечно, знает, что это я. Конечно слышит шорох моего золотистого парчового платья о каменный пол, улавливает в воздухе аромат моих духов, да и мою перепалку с охраной он в коридоре он наверняка слышал. - Ты так и будешь злиться на меня? – Спрашиваю облокотившись на закрытую дверь: - Так и уедешь на свою войну, не поговорив со мной? - Я не злюсь на тебя, Хлоя. – спокойным тоном произносит Таргариен, и я чувствую как что-то тяжелое словно падает с моих плечь, а в груди разливается тепло. - Я в ярости. - Холодно продолжает он. Будто камень падает, куда-то в область живота, и кончики пальцев начинают холоднеть: - А если я тысячу раз попрошу прощения? Ты простишь меня? - Да и за что я сейчас прошу прощения, в чем я, в сущности, виновата? - Нет. – Коротко отвечает он. Поднимает глаза. - Мне уйти? – Может на это-то вопрос он может мне ответить более развернуто? По прежнему - тишина. Я осторожно приближаясь к нему, украдкой тяну к нему руку, словно хочу погладить хищника. - Ты не любишь меня больше? – остановившись, спрашиваю я, наконец. Что мне еще у него спросить? Не отвечает. - И не хочешь? – Вопрос вылетает сам собой. Ну конечно, умная девочка Хлоя, пусть он думает, что ты в конец озабоченная, хотя терять то нечего. Он и так постоянно про тебя что-то ни то думает. Вновь тишина. Чтож, я готова продолжать свой бессмысленный диалог: - Помнишь, давно, еще семь лет назад, ты обещал, что будешь со мной, если мне это будет необходимо! Я имею в виду физическую близость ... – Я подошла к столу и села на краешек, рядом с ним: - Так вот, мне это действительно необходимо сейчас! Нам. До того как ты уедешь. Я думаю тебе это нужно больше чем мне. Я хочу, чтобы ты вновь начал мне доверять. - По твоему именно так люди начинают друг другу доверять? – Хмурится он. - А что мне еще сделать? Позволить тебе злиться на меня и уехать? А самой отправится в Летний Замок и сойти с ума? – Пытаюсь заставить его посмотреть на себя, поймать его взгляд, но он не смотрит: - Что ты хочешь, чтобы я сделала? Как мне понять чего ты ждешь от меня, если ты мне этого не говоришь? - Может быть, определиться, наконец? Сделать выбор! – Он смотрит, но так, что дрожь внутри становится только сильнее. - Я сказала, что люблю тебя. – Кажется, и голос начал дрожать. - Можно говорить что угодно, но чувствовать иное, кажется, так принято поступать в твоем мире. - Но я в твоем мире, я здесь, что бы быть рядом с тобой. Но он словно не слышит: - Скажи, утром после нашей свадьбы ты куда-то уходила. К нему? Теперь пришло мое время не отвечать. - Ты хотела сбежать с ним, но тебе что-то помешало, так? - Нет. – Усердно лгу я, у меня до сих пор нет ответа на этот вопрос для себя самой: - Я просто дышала воздухом, встречалась с Тайвином, мы рыбачили. Ты же знаешь, это наше с ним давнее увлечение. – Я бы начала рассказывать ему про маму и ее ожерелье и про Лис, но боюсь это все только усугубит, не сейчас, он чего доброго начнет думать, что я и впрямь собиралась сбежать. - Хлоя … я не верю тебе. Я чувствую, что ты лжешь ... Если он для тебя ничего не значит, почем ты скрыла, что дорниец приходил к тебе перед свадьбой? Ты спала с ним, перед свадьбой или после? - О боги, Рейгар! Не сходи с ума. - Стараюсь держать себя в руках: - Такого не было, и быть не могло. Я твоя жена. И я люблю тебя. Услышь ты на конец! Что с ним происходит, он так сомневается в себе. Неужели потеря Красного Замка так на него влияет. Он теряет уверенность из-за страны или из-за меня? - Может быть, ты перестанешь пытаться оскорбить меня и скажешь, что нам нужно сделать? Как я должна себя вести, чтобы заслужить твое прощение? – Я как можно убедительнее смотрю на него, стараюсь быть спокойной, чтобы погасить его сдержанный гнев. - У тебя все так просто … всегда, у меня так не получается … если бы я мог … - Мужчина колеблется, пытаясь мне что-то сказать: - Я стараюсь не думать об этом, но, даже склонившись над картой, или читая письмо о преданности одного из Лордов, я представляю тебя в объятьях однорукого смутьяна, и эти образы не дают мне покоя. Я снова не контролирую свои чувства, это невыносимо. – Он оперся лбом о сложенные руки, а я стала аккуратно гладить его волосы. - Я не спала с ним, и не стала бы, потому что я точно знаю, что люблю тебя. Я вернулась сюда ради тебя. – Мне кажется, ему было все равно, он будто был весь погружен в свои мысли и совершенно меня не слышит: - Ты должен продолжать любить меня, особенно сейчас, ты должен верить мне … Если бы я знала, что все будет так, я бы никогда не возвращалась сюда, не оставляла бы свою привычную жизнь, не проходила через все это рабство, морскую болезнь и холодные ночи в темнице, получается, что все, что я пережила было зря, раз ты не любишь меня больше. - Я люблю тебя, Хлоя. – Тихо произнес он, глядя на меня снизу вверх: - Ты моя жена, это неизменно. И я бы не хотел, чтобы что-то сложилось иначе. Я не вынес бы, если бы ты не вернулась ко мне, не хочу, чтобы ты была далеко от меня, но я не могу больше позволить себе растворяться в тебе как прежде, это слишком тяжело. - Можешь, все ты можешь! Я же могу! Я же готова раствориться в тебе! Он вновь молчит. Я смотрю на его длинные сплетенные меж собой пальцы, на широкие плечи, и светлые волосы. Мне так хочется обнять его, почувствовать его запах, силу его мышц и тяжесть тела. Но он словно находился далеко от меня, словно начинает от меня ускользать. - Ты специально решил мучать меня? Это такое наказание? Мы поменялись ролями теперь? Я сказала, что люблю тебя, а ты начал выстраивать барьеры, отстраняться! Я не этого хотела, я на это не согласна. – Я не такая сильная как хотелось бы, я поняла, что кричу на него. - Наверное, немного поздно ты начала об этом думать. - Ты не готов простить меня? Я так не хочу, лучше уж тогда вообще никак! Нам лучше быть порознь. Я не готова провести свою жизнь в ожидании, когда ты соизволишь понять и принять меня. Не собираюсь вымаливать внимание к себе, ждать от тебя участия, страсти. Я не стану молить тебя о том, чтобы ты пришел и трахнул меня! Он наконец-то посмотрел на меня с неким подобием внимания. Я встала и отошла от стола на несколько шагов и продолжила: - Почему только тебе сейчас может быть плохо, ах бедным маленький король, его обидели! Лишили Красного Замка, возможно отобрали лавры спасителя Вестероса, ой ой ой! Какой кошмар, моя любимая женщина не фея из сказочного царства, она не писает шампанским, она спала с другим мужиком! Он расправил плечи и поднялся с места, я же пошла в атаку: - Какой ужас … Ты такой самовлюбленный! Достань арфу и напиши уже песню, такой талант губишь в пустую! Тебе, похоже, особо и не нужен никто, кроме самого себя. Пусть меня везут в Летний Замок, прямо сейчас! Я готова! Уж я найду того, кто меня утешит, поверь! И никакие стены меня не удержат … Я медленно пятилась к двери, но Рейгар молча, схватил меня за плечи и легонько встряхнул. Я попыталась вывернуться из его рук, но тщетно, похоже дракон вышел из своей злобной спячки, осталось совсем немного: - Куда подевалась твоя меланхолия? Его глаза загораются живительной яростью. - Да отпусти же меня, хочется страдать, так не делай меня свидетельницей твоего уныния! Я слишком молода и прекрасна, чтобы тратить свою жизнь на менестреля! Он продолжал безмолвно смотреть на меня и тогда я, недолго думая отвешиваю ему звонкую пощечину. Через мгновение я понимаю, что прижата грудью к столу. Пытаюсь встать, сопротивляться, но он все сильнее вжимает меня к грубой деревянной поверхности, быстро поднимая мои нижние юбки. - Отпусти меня, извращенец, я буду кричать! – шиплю я. Он опускает ладонь мне между ног, проникая вовнутрь. - Не будешь. - Усмехается он: - Можешь притворяться, что тебе это не нравится, но я вижу, что ты в крайнем возбуждении от происходящего. – Он грубо ласкает меня: - И именно за этим ты сюда пришла, старательно провоцировала меня. Ведь так? Я прав? - … Да … - Выдохнула я: - Я маленькая избалованная сучка! - Зачем тебе это? Зачем ты терзаешь меня? - Чтобы почувствовать, что ты действительно меня любишь! - отвечаю, "и чтобы ты тоже чувствовал" - думаю. - Ты такая мокрая, о боги, … а этот Дорниец, ты заставляла его брать тебя силой? - Отстань … - Пытаюсь его ударить. - Ответь мне! – Настойчиво. - Нет, эта игра только для тебя, любимый … - Я все еще стараюсь оттолкнуть его, но из этого ничего не выходит. Пытаюсь дотронуться до него, но Рейгар возвращает мою руку обратно на стол и продолжает ласки. Я говорю очень быстро, сквозь сбивчивое дыхание: - Мне нравится, когда ты в ярости, когда сбрасываешь свою маску ледяного спокойствия, … когда готов меня разорвать … как настоящий дракон… - Я смеюсь. - Ты боишься меня? – По голосу чувствую, что он улыбается. - Уже нет … - Шепчу сквозь стон, а он резким движением входит в меня. И через несколько мгновений на краю сознания услышу в самое ухо хриплое: - Кажется, я начинаю тебя бояться … ========== Часть 3. Джон ========== *** Он открывал глаза и снова проваливался в беспамятство. Раны его практически затянулись, но сознание возвращалось на короткие отрезки времени. Элия уже привыкла подолгу смотреть на него спящего, менять компрессы, остужающие его лоб, обновлять бинты на поврежденной руке. - Позвольте мне заботиться о нем, Ваше Величество! Все-таки Эртур мой брат. - Уговаривала её Леди Эшара, но королева была непреклонна. - Он был ранен, защищая меня, свою королеву, дорогая, и я в долгу перед Сиром Дэйном. И ранил его мой брат, принц Дорна. Мартелл ранил дорнийца, выполняющего свой долг, это недопустимо. – Повторяла Элия. Но только ли это заставляло Элию каждый день читать вслух книги, сидя у его постели, или собственноручно смазывать и чистить гноящуюся рану на его крепкой груди мазью, сделанной на основе противоядия Оберина? Элия убеждала себя, что помогая рыцарю, она делает что-то для своего мужа. Будто доказывая Рейгару и себе, что в это сложное время она остается верна ему. Будто раненый друг ее супруга – это связующая нить между ними. Письма отправлять ей не дозволялось, а что она могла еще сделать? Когда Сир Дэйн был в сознании, он очень смущался и краснел из-за частого присутствия королевы. Она видела это в его благодарном взгляде, слышала в тихом шепоте. Однажды она вошла, когда одна из служанок омывала его вспотевшее от лихорадки тело, и пожелала сама протереть его плечи и шею прохладной влажной тканью. Она видела тогда, как его кожа покрывалась мурашками, а напряженные мышцы вздрагивали под загорелой дорнийской кожей. Было в его реакции на неё что-то странное и незнакомое для Элии. Словно маленькие молнии скользили от кончиков его пальцев, когда он случайно задевал ее руку, подносящую ложку с бульоном. Он был практически беспомощным около двух недель, яд лишил его мышцы силы и будто разорвал прочную связь тела с разумом, вызывая хаотичные судороги. Но рыцарь постепенно шел на поправку, и хоть Элию это очень радовало, но с его выздоровлением она боялась потерять необъяснимое чувство связи с мужем. К тому же она понимала, что крепкому и здоровому солдату её брат не позволит находиться во дворце, и сира Эртура ждет заключение в темницу. Оберин будет непреклонен. Но не только это беспокоило Элию. Пугал её и тот факт, что маленький Джон постоянно перечил Красному Змею, а брат всячески старался поддеть мальчишку и искренне смеялся, когда ему это удавалось. Оберин, конечно, воспринимал попытки сына Северянки со свойственным ему юмором и иронией, но Джон относился ко всему происходящему серьезно, и даже однажды пытался вызвать Мартелла на поединок. Элия кое-как успокоила мальчика, на что Джон сообщил всем, что не намерен больше оставаться в Красном Замке ни минуты и при возможности сбежит. Тогда Красный Змей подцепил мальчонку своим крюком и, подняв высоко над землей, прошептал, что при первой попытке к бегству он его выпорет, а при второй - отправит в темницу к его тезке и другим прихвостням Рейгара. «Пусть я лучше окажусь в темнице, чем находиться здесь со всеми вами, предатели!» - Крикнул Джон, едва сдерживая слезы и удалился в свои покои. - Как пожелаете, ваше высочество! – Парировал Мартелл. Джон ближайшей же ночью попытался сбежать. Эта неуклюжая попытка, конечно же, провалилась, а Оберин решил преподать мальчику урок подчинения, отправив его ночевать в темницу, причем в общую камеру, в которой содержались не только пленные солдаты, но и всякий сброд. Когда Элия утром узнала о случившемся, она так кричала на Красного Змея, что даже слуги, знавшие королеву многие годы, были откровенно удивлены её внезапно проявившемуся темпераменту. Выслушав сестру, Мартелл произнес: - Я вовсе не желаю ему зла. Я просто хочу, чтобы парень рос мужчиной, а не книгочеем, как его отец. Вспомни, мать пару раз запирала меня в темнице за проступки, я даже умудрялся знакомиться там с интересными людьми: отравителями, ворами, убийцами! - Усмехнулся в ответ брат. - Вывести недостроенный корабль в открытое море – это не просто проступок, как в прочем и похищение ядов дворцового мейстера, хорошо ты успел опробовать их лишь на кошках. – Негодовала Элия: - Ты седел в отдельной камере и общался с ними через толстые прутья решетки, да и не проводил там больше чем пару часов! Доран всегда просил за тебя, и тебя отпускали! Ты был диким ребенком, необузданным. Не чета покладистому Джону. И ты не его отец. – Элия с силой хлопнула кулаком по столу: - У тебя нет права воспитывать его! - А ты не его мать, сестренка! – Усмехнулся Змей. - Я растила его с младенческих лет, относилась как к своему сыну, и то, что я не родила его, ничего не меняет! Отпусти мальчика, сейчас же. Он ребенок моего мужа, моего короля, мужчины, которого я люблю! - Элия была в ярости. - Любит ли он тебя, вот в чем вопрос… - Протянул Оберин, но тут же понял, что болтнул лишнего, и, желая задобрить сестру, добавил: - Хорошо, его отпустят прямо сейчас. Но в следующий раз, перед тем как отправить в темницу, я его выпорю! - Следующего раза не будет… - Процедила Элия сквозь зубы. Джона действительно отпустили. Элия встретила его у входа в тюремные помещения. Мальчик был явно напуган до безумия, но виду не подавал. Королева успокоила его и отвлекла, отправив с братом на псарню посмотреть недавно родившихся щенков. Но в душе её закралось беспокойство за сына Северянки. Оберин явно хотел взяться за воспитание детей короля со всей строгостью отчима, но поскольку Эйгон был ему нужен целым и невредимым, а Рейнис была, по словам Оберина, совсем не «дорнийской» девчонкой, основной удар мог пасть на хрупкие плечи слишком ранимого и романтичного Джона. К тому же, Элия видела, что, не смотря на внешний конфликт, Оберин питает к мальчишке с серыми глазами почти болезненную привязанность, отождествляя его с собой куда больше, чем обаятельного и лучезарного Эйгона. Красный Змей, бесспорно, считал себя идеальным отцом, отбирая своих дочерей у их матерей, отправляя их на попечение старшего брата Дорана, и, с малых лет, обучая девочек владеть оружием и ядами. У Элии на процесс воспитания были совершенно другие взгляды. И если подход к образованию девочек у брата был, мягко скажем, пугающим, то о воспитании мальчиков у дорнийца понятия и вовсе были крайне извращенными. Она начала бояться, что брат может начать тренировать Джона биться на боевых мечах, а в качестве поощрения напоит его вином и отправит в бордель. А если мальчик начнет противиться- выпорет или закует в кандалы и бросит в погреб, впрочем фантазия его была безгранична. И если мужчина воспринимал свои деяния как благие, то мальчик относился ко всему максимально серьезно и мог просто не выдержать подобного давления. - Сир Дэйн. – Когда рыцарь уже мог стоять, не опираясь на стул, она решила, что пора начать разговор, который давно откладывала: - У меня есть просьба к вам, могу ли я на вас рассчитывать? - Разумеется, моя королева! – Рыцарь поклонился, насколько это было возможно: - Для меня будет честью выполнить ваше поручение. Через неделю я думаю, что уже смогу держать меч и приму бой. - Оставьте, я не для того столько времени потратила, чтобы постаивать вас на ноги! – Вздохнула королева: - Я прошу вас увезти Джона из Красного Замка. Если мальчик не станет более сговорчивым, а мой брат сдержит свои угрозы, то, со дня на день, Джон окажется в темнице, и там мне будет сложно оберегать его от злобы наемников и посягательств врагов короля. Я хочу, чтобы вы увезли его из Королевской Гавани. - Я постараюсь доставить его отцу! – Кивнул Сир Дэйн.