Автор книги: Aledra
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 70 страниц)
Мейстер говорил мне, когда тужится, а когда это делать нельзя. Но мне кажется, что я что-то не так делаю, хотя я пытаюсь изо всех сил, из тех, что у меня остались после стольких мучительных часов.
Я очень старалась выполнять указания. И на мгновение мне показалось, что еще десяток потуг и я скоро рожу, но нет, движение внутри меня были только началом.
- Ребенок опустился ниже, в родовые пути. Скоро нужно будет поработать по настоящему! – предупредил мейстер.
- О нет … ну когда это прекратиться … - Это был какой-то ад. Я делала вдох на схватке и тужилась, мне казалось, что я превратилась в один большой и дикий комок боли: - Я не могу больше, я не хочу больше, остановите это! – взмолилась я, что-то шло не так.
Надо мной было два мейстера, и куча акушерок и просто помощниц. Со мной делали такие манипуляции, которые я думала, что прежде не вынесу и уж тем более не позволю наблюдать за этим моему мужу, но никто даже не рискнул предложить ему отвернуться. На него даже не обращали внимание. И он, похоже, видел все в красках, как мне пять тысяч раз проверяли раскрытие на высоте схватки, как помогали плоду продвинуться в родовых путях и многое другое.
Ребенок не продвигался. Плод был крупным для меня. Ощущения были ужасными, мне было страшно, но я не хотела рисковать жизнью такого важного, да нет - просто нашего ребенка. Которого мы так долго ждали. Мейстеры стали шептаться, что ребенок начинает задыхаться. И наконец, старый мейстер печально промолвил: - Потужтесь еще разок, моя королева, если нет, то нам нужно будет принимать решение...
Бесполезно. Все было бесполезно. Но зато я точно знала, что готова на все, лишь бы это закончилось.
Мейстер приложил трубку к моему животу и сосредоточенно слушал. Рейгар держал меня за руку и пристально смотрел на лекаря: - Что происходит? – требовал ответа король.
- Ваше величество, сердце ребенка почти не бьется, он не выдерживает и ему не хватает воздуха для дыхания! Мы можем спасти ребенка, но мать уже не спасем! – Шепчет мейстер: - Вы должны разрешить! - Рейгар, кажется, сейчас убьет его.
- Сделайте это! Не медлите! – я поняла, что это что-то типа кесарева, и что другого пути нет, мне стало абсолютно наплевать на последствия: - Позволь им сделать это Рейгар! Или ты потеряешь нас обоих! Позволь! Я этого хочу!
Он смотрит на меня не в силах произнести ни слова.
- Не тяните! Спасите ребенка! – Кричу я: - Рейгар, ты должен позволить сделать это! Умоляю!
- Как можно облегчить ее страдания … - он кое-как подбирает слова.
- Пейте! – Мейстер вливает в меня странную горькую жидкость. Я слышала, как кто-то предлагает королю побыть снаружи, но Таргариен даже не отвечает на это.
- Сделайте что должны … – Обреченно прошептал Рейгар.
Все было быстро, Рейгар держал меня за плечи, надо мной склонились два мейстера – дедушка и молодой, и еще трое. Я почувствовала, как металл режет мою кожу, слышала звук рассекающейся плоти, ощущала запах и привкус крови, как будто превращаясь в яркую полосу боли, но пошевелиться не могла, меня крепко держали, а кричать сил уже не было, к тому же мне дали видимо достаточно много зелья, от которого клонило в сон. Внезапно я поняла, что страх отступил, я была спокойна, как никогда.
Несколько секунд и вот он – живой! Он кричит! Я увидела, как в руки короля передают маленького мальчика, еще соединенного со мной пуповиной, я полураскрытыми глазами пытаюсь его разглядеть, но от боли и усталости я начинаю вырубаться. Все же я собираю все свои силы в кулак и широко открываю глаза.
- Вот он, наш сын! Посмотри на него … - Рейгар осторожно положил мне на грудь маленькое, сморщенное и синее существо, измазанное светлой смазкой и кровью. Я чувствовала дрожь и тепло исходящее от тельца ребенка. – Таргариен положил мою руку на спинку маленькому комочку, накрыв обессилившую ладонь своей.
- Привет, Джон Сноу, я твоя мама … - прошептала я, и младенец, кажется, всхлипнул мне в ответ.
Все вокруг отступило, и во всем Вестероссе будто не осталось никого кроме нас троих.
- Он не Сноу, он Таргариен, обещанный принц. Сын короля и моей возлюбленной королевы. – Прошептал Рейгар. Я увидела, что в его покрасневших глазах стоят слезы.
- Все будет хорошо, ты позаботишься о нем, я знаю … - прохрипела я: - Ты будешь для него лучшим отцом на свете …
- Я молю тебя, останься со мной … – застонал Рейгар, прижимаясь ко мне: - Я люблю тебя, о боги, я могу без тебя … мне не надо никакого ребенка, мне нужна только ты … Я так тебя люблю… - Он целовал меня, и прижимал к себе так сильно, как будто хотел сделать меня своей частью, удержать меня: - Я люблю тебя …
- … не грусти … ты же знаешь, что так нужно … наш ребенок нужен … - каждое новое слово давалось мне тяжелее предыдущего: - Ради Вестеросса…ради нас … будь сильным… - я должна сказать ему еще кое-что, обязательно должна: - … я люблю тебя … люблю … - мне казалось, что я кричала, но голос мой звучал тихо, словно где – то очень далеко. В глазах потемнело, и я почувствовала, как мрак окутывает меня, я как будто провалилась вниз, мое сознание уносилось прочь … в вечное ничто.
***
… Сквозь закрытые веки я поняла, что тьма рассеялась … я очнулась. Но не открывала глаза. Не было боли. Она ушла. Вокруг я слышала монотонное жужжание, пиканье каких-то приборов, где-то вдали работал телевизор, кажется новости. Хорошо, если бы они положили ребенка в специальный кювез… он выглядел таким слабым, когда родился…
… В воздухе пахло цветами и лекарствами и открахмаленными простынями… я чувствовала себя очень слабой, но все-таки живой, я жива! О боги! Я жива! Все будет хорошо! У нас все будет хорошо! Моя семья, мой сын, моя любовь!
Одно беспокоило меня: откуда в Вестероссе телевизор? «О нет!»
Я открыла глаза, надо мной был подвесной потолок и ровный ряд квадратных светильников.
Я попыталась пошевелить рукой, приподняла правую кисть, в ней у меня стояла система, прикрытая лейкопластырем, в которую шли две тубки. Рука показалась, какой-то не моей: слишком темная кожа, особенно в контрасте с белыми простынями, и слишком худая, кажется, что это кости покрытые иссине-коричневой кожей.
У меня закружилась голова, и было тяжело дышать. Я почувствовала неприятное ощущение в горле. Левой рукой я вытянула у себя изо рта трубку, по которой поступал кислород. От этого движения меня затошнило.
Я услышала как, что-то звонко падает на пол. Переведя глаза, я увидела медсестру в идеально белом халате, которая держала в руках поднос, содержимое которого теперь покоилось на полу.
- Вы очнулись? Я сейчас позову кого-нибудь! – услышала я ее удивленный голос: - Пригласите доктора! Мисс Мердок пришла в себя. – завопила она выбегая в коридор.
Я бы могла спросить эту женщину, где Рейгар, где мой ребенок, но когда я услышала фамилию Мердок, то окончательно поняла, что произошло - Я вернулась.
Ко мне подошел мужчина лет шестидесяти, и сразу же прощупал мой пульс на шее и посветил фонариком в глаза: - Хлоя, как вы себя чувствуете? – Спросил он.
Кто это Хлоя? Ах да … это я.
- …нормально. – Мой голос стал ниже и немного хриплым: - Что со мной?
- Теперь с вами все хорошо, вы были в коме, вас поддерживал аппарат искусственной вентиляции легких и внутривенное питание. И это удивительно, что вы так быстро и внезапно пришли в себя.
- Как долго? – «сколько же времени тут прошло?»
- Чуть мение года! – Врач хотел побыстрее меня осмотреть: - Вы могли бы пошевелить пальцами на ногах? Хорошо, а теперь на руках!? Просто замечательно, все рефлексы в норме. Дженнет, сообщите родственникам, что наша пациентка очнулась и сознание ее ясно. - Затем он обратился ко мне: - Отдыхайте, вам понадобятся силы на восстановление. И скоро вы сможете вернуться к своей нормальной жизни.
- Я не хочу нормальной жизни… - Прошептала я: «но силы мне уж точно понадобятся, мне не место здесь, и если все это не было игрой моего воспаленного разума, то я должна придумать, как вернуться назад …Я хочу домой!»
Комментарий к Роды
Меня саму тошнит и сводит все внутренности, может слишком подробно, может не достаточно ... но как есть!
PS^ Так как меня читают в основном девушки сразу хочу сказать, что в наше время все не так! Все весело и круто!
Конец первой части! )))
========== Часть 2. Трюм ==========
Это было невыносимо. Меня жутко мутило и цвета я, наверное, была ярко зеленого. Руки от долгого пребывания в одном и том же положении затекли, и кажется, окаменели. На ногах от трения об кандалы появились ярко красные полоски ссадин. Желудок время от времени сводило голодной судорогой. Губы потрескались от сухости. А о царящих вокруг запахах я вообще молчу. Я старалась абстрагироваться от них, как могла, но это получалось не всегда и не на долго.
В трюме было темно и достаточно тихо, если не считать храпа, дыхания, кашля и других звуков которые издают изможденные долгим путешествием и нечеловеческими условиями рабы.
Мне время от времени удавалось поспать, но чаще всего, я погружалась в полудрему, где блуждала по собственным мыслям и воспоминаниям, не находя в них ни утешения ни ясности.
***
- Вы должны выслушать меня, Джордж! Никто не сможет мне помочь кроме вас, никто!
- Я не знаю, что я могу сделать для вас милая! - Он ворчал, что зря отказывался прежде от охраны, и что в впредь будет осмотрительнее, а я вываливала на него свою историю.
- Мне нужно рассказать вам все! Все что произошло со мной! Я была в Вестеоссе. Вы должны мне поверить! Я почти год была там, я родила там ребенка! Я прочитала теорию, в которую вынуждена поверить: ни один писатель не придумывает ничего сам, что это как ретрансляция другого мира или как другая реальность, вы как будто подключаетесь к вселенской базе данных и считываете от туда информацию, превращая ее в текст. Значит, у вас есть с ними связь, и возможность чувствовать их мир, все миры и все параллели, выбирая одну из них. Вы должны выбрать нужный мне мир, мой, и отправить меня обратно! – Я продолжала держать снятый с предохранителя пистолет у него перед лицом: - Если не верите, спросите меня о чем-то, что знаете только вы! Чего нет в книгах! Давайте я вам сама расскажу! У Оберина есть корабль «Дорнийский восход» … Сир Эртур влюблен в Элию, Около септы Бейлора нищий в ярко зеленом плаще просит милостыню, Лианну Старк похитили одетую в шерстяное бледно голубое платье – Я бросалась в него всеми фактами и секретами, какие только знала: - в Башне Радости, туалет завешан отвратительным гобеленом с тощим ящером …
- Достаточно, я вам верю. Уберите это оружие, вы явно не умеете с ним обращаться. – Устало произнес он.
***
- И вы считаете, что я, написав что-то про вас, в той реальности, из которой вы пришли, отправлю вас обратно таким образом? – Он не очень доверял моей теории.
- Нет, еще вам придется убить меня! Чтобы я не вернулась обратно сюда, а то перспектива лежать под капельницами всю жизнь меня не вдохновляет!
- Это бред, я не стану этого делать. – Уверенно произнес он.
- Будите еще как, вы же Джордж Мартин, вы любите убивать!
***
- Куда вас вписать? В благородные дома Вестеросса? Вас интересует тело девушки благородного происхождения, находящейся при смерти?
- Нет! Меня интересует мое тело! Вот это!
- Но, … но я не знаю …Вы похожи на дорнийку!
- Прекрасно, пусть я буду дорнийкой! Где я оказываюсь, когда вы смотрите на меня? Вы должны написать то, что видите, опишите меня, и поместите в те условия, в которые я, по-вашему, попала бы в тот мир, это будет правильно! И напишите конец, если можно, что я счастливая и старая умру в своей постели, в окружении своих потомков или типа того, и чтобы мой мужчина прожил со мной длинную жизнь, и может быть умер чуть раньше.
- Вы всерьез рассчитываете вновь добиться расположения Короля или Дорнийского принца? Я ведь не во дворец вас помещу … – Усмехнулся в бороду въедливый писатель: - Я уже все увидел, и это будет не легкая судьба …
- А вы напишете, так как я хочу?
- Нет! Я напишу как нужно! – он улыбнулся: - И думаю, вам не стоит этого читать, вы станете героем, и если я вас там увидел, и если этот бред удастся, то вы будете играть в ту игру, которая вам предрешена. Но я постараюсь быть добрым, смягчить падение. – Я бы ударила его, но он слишком стар, и это мой единственный шанс.
- Делайте как должны!
- Может, повременим? Вы такая тощая и изможденная, может, потом я увижу вас иначе, с другими ассоциациями!
- Нет! Я хочу попасть туда уже сейчас, пусть все будет как должно.
***
- Здесь построят небоскреб! Никого нет на стройке и все готово, я щедро все оплатила через подставную контору, сказала мы будем снимать короткометражку, поэтому и камеры все отключены, нас тут никогда не было! - сказала я, указывая ему на огромный котлован с опалубкой под фундамент: - Так и быть, главное я сделаю сама, а вы должны проследить, что все идет по плану.
- Вы меня пугаете, если честно, мне кажется, вы при увеличиваете мои возможности. Вдруг вы просто умрете и все.
- Ну, тогда, считайте это самоубийством, а ваши рукописи моей предсмертной запиской.
- Хлоя вы уверены?
- Более чем.
Я встала на край выстеленного рубероидом рва и аккуратно спустилась в котлован.
- Кидайте текст! Его никто не должен увидеть. – Крикнула я.
Он бросил в меня пачку листов А4 формата исписанных авторской рукой: - Вы уверены!?
- Да, я абсолютно уверена! – Адреналин и обезболивающие переставали действовать, и мне нужно было быстро кончать с этим.
- Вы сумасшедшая и очень храбрая! Но я почему-то вам верю … Прощайте! Передавайте им всем привет! – Крикнул Мартин.
- Непременно! – крикнула я, а затем скомандовала: - Жмите кнопку.
Он нажал на кнопку, которая открыла заслонку в нескольких бетономешалках, и бетон полился на дно котлована. Я взяла пистолет, и выстелила себе в голову …
… мне показалось, что меня ударило электрическим током, адская боль пронзила все тело, и я открыла глаза …
Темно, душно, спертый и затхлый воздух, сырость, много людей вокруг, руки и ноги мои скованы… где я, черт побери?
Комментарий к Часть 2. Трюм
Ну, понеслась!))
========== Часть 2. Рабство ==========
***
Когда корабль пристал к берегу, нас, измученных, дурно пахнущих и обезвоженных погнали на причал.
Солнечный свет резал привыкшие к мраку глаза, затекшие ноги не желали двигаться, но я видела, как нещадно хлестали плетьми тех, кто падал, и была вынуждена идти дальше.
Одно меня действительно обрадовало, тело было мое! Руки мои! Ноги мои! И на сколько я почувствовала - голос. На мне были красно оранжевые лохмотья, что позволило мне думать, что он все-таки описал меня как дорнийку. В общем и целом - старик меня не подвел.
Но все остальное! Боже мой. Я знала, что Мартин обладает бешеным воображением, но на столько? За что он так со мной? Мог бы сделать меня служанкой в Красном Замке, или на конец прачкой в каком-то богатом доме Дорна, да хоть шлюхой в борделе, но рабыней? Это слишком, даже для меня.
На берегу рабов начали делить по возрасту и половой принадлежности. Мужчин отправляли в одну сторону, женщин в другую. Нас сбивали в кучи, кажется по десять человек, и выстраивали в тени высокой городской стены. Меня сковал животный страх, к нам относились как к вещам, мы небыли для них людьми.
Я наконец-то смогла разглядеть лица людей находящихся рядом, они, похоже, были собраны со всех континентов этого мира, разномастные, грязные, затравленные, сломленные. Я видимо была такой же.
Я готова была разрыдаться, но сил и жидкости в организме не хватало. С нас сняли металлические кандалы, и я безмолвно стерпела, когда с меня и женщин из моей группы сдирали одежду. Когда нас обливали водой, чтобы хоть как-то смыть с нас прилипшую грязь и отвратительный запах. Все это было не страшно, ведь отсюда мы видели, как в повозки грузили сотни тел тех, кто не выдержал плаванья к этому суровому берегу.
Затем нам кинули холщовые рубахи до пола, и связали нас по рукам крепкой веревкой, друг за другом, как стадо. И мы пошли вдоль стены. Как и тысячи таких же, как мы. Какая-то темнокожая женщина передо мной упала, и мне пришлось поднять ее и помочь ей идти дальше, я боялась, что она раньше времени окажется в той злосчастной повозке. Я не могла этого допустить.
Потом несколько часов мы стояли и ждали в длинной очереди, которая вела к маячившему в вдалеке помосту. Жара убивала нас, но не так сильно как мухи и гнус, липнувшие к нашим зловонным телам.
И вот мы поднялись на деревянную сцену. Мы были товаром, который продавали оптом и по частям. Кто больше даст. Я ловила на себе сальные взгляды отвратительных личностей в толпе и с ужасом осознавала, что если кто-то заплатит за нас больше, то этот человек сможет к вечеру убить кого-то из нас, и ему ничего не будет.
