Текст книги "(Когда) я буду с тобой (СИ)"

Автор книги: aiharen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Рей непроизвольно скривил нос, когда с кухни послышались громкие разглагольствования о будущем Дженто, и какое место займёт в нём вся троица.

Глупый вопрос он задал Мирике. Действительно, как уснуть в такой обстановке, да ещё в незнакомом месте? Квартиры со дня приезда в Столицу они меняли раз в несколько дней, стараясь избегать людные районы, и в конце концов переселились в небольшое имение на краю Верхнего города. Охранники вскользь бросили, что здесь будет безопаснее, чем в Нижнем. По мнению Рейки, безопаснее всего было бы в небольшой лачуге доктора на самой границе Аласто и Мёртвых земель, хоть там и есть риск встретиться с бандитами или роботами из-за Стены. Места всяко привычнее и знакомы, в отличие от здешних.

– Попросить их не шуметь? – мальчик перебрался на край кровати и осторожно погладил Мирику по голове.

Девочка не сжалась, чего боялся ученик доктора, и даже выбралась из своего кокона. Немного поколебавшись, она залезла под руку Рея и тихонько шмыгнула носом.

– Здесь опасно. Надо быть готовыми бежать, – прошептала Мири. – Рэд показывал мне, как пройти по туннелям.

При воспоминании о подземных ходах внутри Рейки всё похолодело. И откуда в ней столько смелости, спрашивается? Вроде мелкая ещё – сколько ей, кстати? на вид лет восемь, но взгляд куда старше, чем у ровесников, – едва ему до подбородка достаёт, и то, если на цыпочки встанет, а туда же, про туннели говорит. Да ещё спокойно и уверенно так, будто бы планирует пикник или поход в гости.

– Ну, если ты так уверена, что надо, то постараюсь быть готовым, – серьёзно ответил Рейки, решив поддержать грустную девочку. – Теперь будешь спать?

– Не получается уснуть, – вновь шмыгнула носом Мирика.

– Ладно, – вздохнул Рей, забираясь на кровать. – А если я рядом буду?

Девочка неуверенно кивнула, прижавшись к боку мальчишки. Только сейчас он почувствовал, что она дрожала, и потянулся за оставленным в углу одеялом, чтобы укрыть и её, и себя.

– И историю расскажу, хочешь? – немного подумав, предложил Рейки. – Мне её мастер рассказывал.

Мирика быстро закивала головой, будто бы боясь, что он может передумать в любой момент. Немного повозившись, она устроилась поудобнее рядом с мальчиком и обняла подушку, приготовившись внимательно слушать каждое слово.

– Началась эта история глубокой зимой, в краю, скованным безмолвием, пустынном и холодном. Это была глушь. Дикая и оледеневшая до самого сердца Северных земель. Однако что-то живое двигалось в ней и бросало вызов, и то была пробирающаяся по замёрзшей реке упряжка ездовых псов, а впереди упряжки с трудом ступал человек, и за ним ступал второй…

И под мерный рассказ Рейки девочка не заметила, как провалилась в тихий спокойный сон.

Грузовоз сильно тряхнуло, и на голову Грегори упали тяжёлые мешки. С мерзким хихиканьем на помощь доктору пришёл Марк, и выбраться удалось без нового обвала – Вериа был уверен, что своими попытками не создавать лишний шум, он только вызовет новый. Доктор по-настоящему удивился, как это Аравеста умудряется преспокойно спать в мотающемся из стороны в сторону кузове и при этом не падать с сидения. Сам Грег за время пути встретился с полом больше десятка раз. А механик умудрился не только вздремнуть, но и разложить небольшой обед, состоящий из супа в термосе и пары бутербродов. Война войной, но обед по расписанию, да уж.

– И давно вы здесь, господин Гонтэ? – начал издалека Грегори, как только убедился, что Ада действительно спит.

– Марк, просто Марк, – скривился изобретатель, возвращаясь на место.

– Так как, давно?

– Не понимаю, о чём вы говорите, госпо… доктор. Конечно же доктор, простите мне мою невоспитанность! – громко запричитал он.

– Шшш! – пришлось зло зыркнуть на него, чтобы громкий голос механика не разбудил леди Аравесту. – Хотите стать общественным достоянием?

– Виновен. Хочу! – широко улыбнулся Марк, пересаживаясь ближе к доктору. – Вы расскажете мне, как этого добиться, доктор Грегори? Я с радостью послушаю вашу мудрость, доктор Грегори. Мы же с вами друзья, да? Доктор Грегори, у друзей принято делиться тайнами!

– А если в вас выстрелить, польётся кровь или машинное масло? – задумчиво пробормотал Вериа, и его рука ненавязчиво легка на рукоять револьвера.

– Имитирующая кровь субстанция, – тяжело вздохнул механик, понимая, что дальше тянуть скирга за хвост не имеет смысла – Грег мог и выстрелить. – Как вы догадались?

Насчёт масла доктор сказал в шутку, никак не ожидая подобного ответа. Совладать с удивлением и собой у него получилось без труда, и уже через миг он насмешливо вскинул брови, глядя на невозмутимо тянущего улыбку от уха до уха собеседника.

– Длинный язык однажды станет вашей погибелью, Марк, – тонко намекнул Грегори. – И откуда вы пришли?

Безумный гений рассмеялся себе под нос – вроде бы и раскрыли, а вместе с тем остались ещё козыри в рукавах. Ошарашить доктора сразу? Или всё же приберечь до лучших времён? Только будут ли они, эти лучшие времена… Хотя сейчас точно не самая подходящая ситуация для воспоминаний и длинных историй.

– Я был охранным киборгом создателя этой резервации, – улыбнулся Марк, но вот глаза его, вопреки обыкновению, оставались серьёзными, как и речь, утратившая безумный темп. – Так что, отвечая на ваш вопрос, – нет, я не пришёл, как и вы, извне. Уже несколько веков я являюсь невольным свидетелем всех происходящих событий. Не думаю, что у нас есть время на тонкости и рассказы, но, обещаю вам, если мы переживём ближайшую пару дней, я для вас – раскрытая книга. Согласны?

Грегори на несколько мгновений впал в ступор. Он и подумать не мог, что изобретатель – а в действительности ещё довоенный киборг, совсем спятить можно! – поделится информацией настолько охотно и прямо. И дальше, судя по всему, не прочь делиться.

– Я просчитал варианты, доктор Грегори. Мне невыгодно отмалчиваться или избегать данного разговора, – бесцветным, даже в чём-то механическим голосом произнёс Марк, будто бы вздумав поиздеваться, и по спине Вериа пробежали мурашки.

Марк был далеко не первым киборгом в жизни Грега, однако за последние тридцать лет доктор понемногу отвык от прежней жизни и всех тех технологий, что в ней присутствовали. Работать с ними не разучился, нет. Но вот видеть их повсеместно или в частом использовании не доводилось. В Центре, в исследовательских лабораториях Университета, у богатых лордов или армейских служащих – пожалуйста. Грузовоз, в котором они ехали, был как раз армейским, собранным на основе довоенного флаера настолько неумелыми руками, что Грегори не сразу догадался в предназначении стоящей перед ним груды металла.

– Могу ли я, в свою очередь, поинтересоваться у вас, почему вы до сих пор остаётесь в Дженто, хотя были весьма близки с Грэмом? Не представилась возможность найти координаты за всё это время? Или вас держит здесь что-то другое? – затараторил в привычной манере механик. – Желание поработить империю? Склонность к насилию, удовлетворить которую вы можете только здесь? Какие-то тайные эксперименты? Дама сердца?

– Я их удалил, – безразлично пожал плечами Грегори, подумав, что в ответ может открыть парочку своих секретов. – Чтобы не было соблазна вернуться.

– О-о! – глубокомысленно изрёк Марк и закивал головой. – А ещё чтобы никто их не нашёл, да? Чтобы вирус случайно не распространился?

– Это уже попутные мелочи, – хмыкнул доктор. – Вы, я гляжу, тоже в стороне стараетесь держаться?

Киборг задумчиво склонил голову к плечу, и в его глазах промелькнула самая настоящая синяя искра, будто бы где-то внутри закоротило контакт. Разумеется, такое вряд ли случилось бы в действительности, и Грегу, скорее всего, просто привиделось. Мало ли, отсвет моргающего фонаря в углу, всего лишь блик…

– Мне следовало возглавить резервацию после смерти создателя? Или сорвать личину говорливого изобретателя сейчас, после стольких лет? Самолично придумать вакцину, хоть в медицине я так и не научился разбираться? Тайно направлять политику правительства? Научить пользоваться забытыми технологиями, чтобы их обратили в оружие и перестреляли друг друга не за несколько веков, а за пару месяцев? Что, по-вашему, мне нужно было сделать, доктор?

От вкрадчивого шёпота Марка становилось жутко. Грегори с самого начала догадывался, что он не так уж прост, как кажется на первый взгляд, но что тайна окажется с двойным дном такого масштаба – даже не предполагал. А язык почему-то отказывался слушать мозг и бежал впереди, неся несусветную чушь или задавая весьма глупые вопросы, найти ответы на которые не составило бы труда. Стоит самому немного призадуматься.

– Тогда почему вам нужна моя помощь, чтобы проникнуть в самое сердце Центра? Неужели за столько веков вы так и не нашли ключа к нему?

– Понимаете, – смущённо кашлянул механик, – мне очень давно хотелось попасть туда, поэтому я немного приврал Винни, что не смогу взломать код. Могу, конечно, вот только мой мозг не сможет его не то, чтобы запомнить – банально воспринять. Запрет стоит на программном уровне, и как-то обойти его у меня так и не получилось. Поэтому я решил воспользоваться второй лазейкой, оставленной на случай, если код будет утерян. И заодно познакомиться с вами, доктор, поближе.

– Вы хотите сказать, в Дженто не осталось никого, кто хотя бы на шестьдесят процентов был схож по генотипу с первыми людьми в резервации?

Вериа не любил чего-то не понимать, и в нём взыграл давно похороненный и забытый азарт, как когда он только добрался до этих земель и каждый день открывал для себя что-то новое. Пытался понять язык, похожий на смесь всех тех, что учил в институте – из которого, правда, вылетел, но какая разница? – культуру, обычаи, искажённую религию. Как цивилизацию отбросило на столько веков назад? Почему всё сложилось именно так?

Ему казалось, что уже ничто не сможет возродить это чувство. Он сам посадил себя на цепь рядом с Дженто, решил стать надзирателем и тюремщиком, и вот на тебе, живой свидетель всей многовековой агонии неудачливой резервации, не сумевшей выйти на контакт с соседями, попросить о помощи.

Извечные, как же он сейчас похож на патетично-надменного Рэда! Кому ты нужен здесь, «надзиратель»? Боязно возвращаться домой, вот и вся причина.

– Не мне рассказывать вам о мутации крови, доктор. Не мне. А уж про изолированные ареалы, в которых эволюция одного вида идёт разными путями…

С визгливым скрежетом, наталкивающим на мысль, что в грузовозе что-то сломалось, движение остановилось, и с верхней полки на Грегори снова попадали мешки – на сей раз с мукой, отчего в воздухе повисло пыльное марево, а сам доктор стал походить бледную призрачную тень.

– Надеюсь, вы сегодня не планировали встретить даму своего сердца? – мелко захихикал Мрак. – Не думаю, что она будет в восторге от вашего вида.

И всё-таки интересно, на что похожа эта самая имитирующая кровь субстанция?

========== XV ==========

XV

Из угла было довольно забавно наблюдать за беспечными охранниками, и Логрэд едва сдерживался, чтобы не начать смеяться в голос. Глупые невнимательные людишки! Какой-то идиот не закрыл дверь на замок – ему ещё почудилась белая сутана Винсента, мелькнувшая за поворотом, но подобное предположение он отмёл сразу, – и проходчик сумел выбраться из заточения без особых трудностей. Из смирительной рубашки его достали несколько дней назад – поверили, что начал приходить в себя. Много ли надо им? Отвечай, что хотят услышать, сиди в углу да смотри в одну точку. И вот уже не «буйный» пациент.

Не возникло затруднений и при проникновении в кабинет доктора Церика, где в ящике стола Рэд отыскал небольшой дамский револьвер. Скрываться от камер и стражи оказалось и вовсе проще простого, особенно когда ты желтоглазый выродок – ему было отчасти забавно мысленно называть себя так. Как ещё никто не проник в Центр и не убил собственными руками Верховного канцлера? Ха, интересная мысль. Может, взять и самому?..

Нет, нельзя. Надо затаиться, выждать момент, найти доктора Вериа и убедить его помочь. В том, что Грегори скоро появится, проходчик не сомневался, ведь это входило в планы скиргова священника. И Рэда до умопомрачительной дрожи в коленках подмывало нарушить эти планы насколько возможно, ввинтиться в них неучтённым, сброшенным со счетов фактором. И что тогда будет делать святой отец?

По длинным пустым коридорам технического этажа, где прятался Логрэд, разлетелся сигнал тревоги, забившийся словно птица в клетке о стены. Вот, теперь пора начинать, пора выбираться из своего укрытия, пора разворошить гнездо изнутри.

– Эй, что ты тут делаешь, тебе нельзя!..

Бах! И красные листья вылетели из головы незадачливого инженера, прилипнув к серой стене позади. Почему никто не сбегается на выстрел? Подобная мысль даже не думала промелькнуть в голове Логрэда. Можно сказать, ему повезло, потому что он, нисколько не скрываясь, принялся рисовать пальцем на стене, обмакнув его в смесь мозгов и крови. Детский, кривоватый рисунок – зубастый трёхглазый волк, разлапистое дерево… Потом ему стало скучно, и время от времени заливаясь безумным смехом, он побрёл на другой этаж.

Стрелял мальчишка экономно – один он точно хотел подарить скиргову священнику. Поэтому целился не во всех, а только если кто-то осмеливался преградить путь или попытаться остановить. Да и кто может остановить проходчика? Ныне все они заняты тревогой.

Белая рубашка, весящая на худых плечах как парус в штиль, и мешковатые штаны забрызгались кровью, зажатые в левой руке пули «про запас» постепенно таяли, пока не осталось шесть. Забив все без остатка в барабан револьвера, Рэд понял, что праздным шатанием не отыщет доктора.

– Стой! – и высокий девчачий голос впился ломаным осколком под затылок.

Ноги Логрэда запнулись друг о друга, и он чуть было не встретился с полом. Голова отчего-то закружилась, поэтому проходчик припал к стене и вымучено улыбнулся Присцилле. Что она здесь делает? Почему не со всеми? Почему именно она попалась ему на пути? Не Шати, чтобы стереть с лица его змеиную улыбку, не Винсент, чтобы выпустить на свободу все его гениальные планы с помощью выстрела в голову, не Грэм, чтобы плюнуть ему в лицо. И не Мирт, чтобы выкричаться, выплакаться ему о всех несправедливостях, а он бы, как самый настоящий добрый дядюшка, положил свою большую руку ему на голову.

И снова соврал о матери, наплёл бы сказку о светлых волосах, предложил опостылевший чай.

К Извечным.

Да, да. Действительно! К Извечным всё это. Порядки, устои, морали… Кому всё это нужно? Зачем всё это нужно? Так просто нажать на курок, так просто оборвать чью-то никчёмную, ничего не стоящую жизнь.

Ты сошёл с ума?

– При, пожалуйста!.. Пожалуйста, уходи. Я не хочу стрелять, – захныкал Логрэд, хватаясь за голову. – Ты не заставишь меня выстрелить! Не стой на пути.

– У меня приказ, – процедила девушка.

Шпага в её руках не дрожала. Да и с чего бы? Присцилла всегда была исполнительной и послушной девочкой.

Не то, что ты.

– Заткнись! – выпалил он, закусывая край губы и целясь в непреклонную девчонку.

Раз. Её шаг, его выстрел. Она ближе, он – промазал. Лицо Присциллы ничего не выражало – ни ехидной радости от промаха, ни ужаса от близкой возможной смерти. Лицо Логрэда превратилось в застывшую маску – одна половина безумно улыбается, а вторая чуть ли не рыдает.

Два. Новым выстрелом он отсёк прядь её волос. Её шаг не стал быстрее, а вот Рэд начал пятиться вдоль стены.

– Опусти пистолет, – настойчиво попросила она.

Три. Четыре. И всё мимо. Как же так можно? Хотел же хранить патроны и подарить один священнику.

И только сейчас При поняла, что выстрелит. Действительно выстрелит, если продолжить давить. Девушка остановилась, не дойдя до бывшего напарника какой-то десяток шагов, и подняла руки. Со звоном на пол упала шпага.

– Я не хочу тебя убивать, – одними губами прошептал Рэд.

Рука дёрнулась, будто бы от судороги. Палец неудачно соскользнул и надавил на курок.

Вот так бы сразу.

– Это последняя, больше с похожей маркировкой не нашёл, – тяжело выдохнул Лайэт, ставя перед Ирией очередную картонную коробку с документацией.

Взъерошенный пуще прежнего пацанёнок недовольно скривился, быстрым движением пальцев перебирая папки и выуживая необходимые листы. Собрав искомое в стопку, он вынул из внутреннего кармана сюртука небольшую бутылочку и размашисто полил содержимое стеллажей. В нос Лайэту ударил сильный запах керосина.

– Поджигай, – коротко бросил Ирия, пряча бумаги.

Временный «телохранитель» замешкался, не сразу сообразив, что и портсигар, и спички он переложил из привычной одежды в мундир. На это пацан, скорее всего, и рассчитывал, поэтому при себе зажигалки у него не было. Хе, вот бы конфуз получился, если бы Лайэт не взял хоть какой-то источник огня.

– Держи.

Ирия протянул ему револьвер, как только занялось пламя и они вышли в коридор. И вместе с тем зазвучал визгливый сигнал тревоги. Мужчина ещё за секунду до понял, что произойдёт дальше – в напарники лорду дали дезертира не просто так. У Винсента были свои доверенные агенты, у Джифф – старая гвардия среди проходчиков, готовая в любой момент переметнуться на нужную сторону. Любой из них мог найти пацанёнку более незаметную боевую единицу.

Но, видимо, парень хотел обезопасить себя на случай, если переворот не удастся. Интересно, идея его или леди Нивес?

– Уж простите за неудобство, вашество, – криво усмехнулся бывший проходчик и приставил дуло к щеке Ирии. – Куда путь держим?

– Чёрный ход кухни. Четырёхместная карета с синими фарами, – еле слышно произнёс он, позволив Лайэту заломить одну из рук. – Нужно поднять как можно больше шума, и…

– Ни слова больше, – перебил его дезертир и извлёк на всякий случай шпагу из ножен. – Вы – мой заложник. Разрешено скулить, молить о пощаде, мочиться в штаны, но вот советовать мне, как устраивать концерты, не надо. Я могу отвлечься на ваши советы и случайно нажать на курок. А теперь, лорд Бретон, извольте шевелить задницей, пока я не зазевался.

Парень насмешливо хмыкнул, но ничего отвечать не стал, с покорностью овцы подчиняясь бывшему проходчику. Изобразить страх на лице у Ирии не получилось, однако любой, заглянувший в его глаза, увидел бы там неподдельный ужас.

Что до Лайэта – тот давно мечтал оторваться по полной. Стать героем, лёгшим грудью на баррикады, или преступником, обезумившим в конец? В зависимости от исхода, конечно. Отголоски подбирающейся к разуму «пенсии» начали пускать корни в его голове, и терять-то, в сущности, уже нечего. Эх, стоило, наверное, отловить на прощанье Нивес и хотя бы поцеловать. Кто его знает, что может случиться до следующей ночи? Или – утра?

Пусть центральный вестибюль был и не совсем по пути, Лайэт решил идти через него – стало любопытно, насколько разжиревшие кошаки способны выпустить когти. Поймают ли наглую крысу? Или выпустят из норок других, послушных и цепных?

– Минуточку вашего внимания, дамы и господа, – радостно крикнул мужчина, приставляя клинок к шее Ирии и выстрелив в воздух. Как только всё внимание было обращено на него, он продолжил: – Всего, однако, минуточку. Вам же не жалко, верно, а? Вы же видите, кто тут у меня? Все хорошо видят? Голову точно не надо отделять от тела и бросать в воздух? Тише, тише, однако. Леди, вовсе не обязательно падать в обморок… Ну вот. Что же вы так, в самом деле. Ну ладно, ладно, с кем не бывает. Ша! Не двигаться. Ей на полу вполне удобно, можете мне поверить. Не хотите? Тогда загляните в эти прекрасные глаза наследника Сигиза Бретона… вы же знаете лорда Бретона, а? Вот так и замрите, пожалуйста.

Какому-то особо подвижному охраннику Лайэт выстрелил в ноги. Судя по тихому скуляжу, попал. Хотел высрелить в пол рядом, ан нет, растерял хватку. Давно ничего огнестрельного в руках не держал, вот и… Хотя, чего уж тут. Будет знать.

Сам удивлялся, почему Джифф никого из Карателей никогда не убивала – глупо же, непредусмотрительно. А она тогда ласково так, по-матерински, улыбнулась и сказала, что убьёшь с её, раз и навсегда отобьёшь у себя желание видеть чью-то смерть, тем более – сотворённую своими руками. И как она только на уговоры отца Райта поддалась, ввязалась во всё эта? В прошлый бунт Столица чуть ли не захлебнулась в крови.

Теперь он понял. Мог убить любого, облегчить себе задачу. Но не стал.

– Дамы и господа, не двигаемся, не оглядываемся. Можно даже не дышать, – с уже наигранным весельем продолжал Лайэт, – а то, знаете ли, колебания воздуха – они такие, могут случайно заставить курок спуститься. Вы что-то хотите мне сказать? А? Конечно, я сумасшедший. А вы видели здесь кого-нибудь нормального? Вот и я тоже.

И язык что-то совсем не хочет униматься. Так и тянет с каждым поговорить, каждого обласкать парой слов. И выстрелить в лицо. Неправильное какое-то желание, из самых тёмных уголков души, сводящее с ума, медленно стачивающее каменную стену самообладания.

Лайэт не запомнил, как пробрался сквозь длинную вереницу лестниц и коридоров, пересёк кухню и покинул её через чёрный ход. Холодный воздух привёл его в чувство, но лучше подействовал скорее не холод – витавший запах гари. Нижний город горел. Совсем как пять лет назад.

– Быстрее, – приказал Ирия и без труда выбрался из захвата остолбеневшего Лайэта.

Ничего больше не оставалось, и он последовал за пацанёнком к стоявшей поодаль карете. Пока молодой лорд забирался внутрь, дезертир оглянулся на здание Центра – вернётся ли сюда ещё, и если да, то кем – заключённым, приговорённым к казни, или в качестве цепного пса нового Верховного канцлера?

Грохот выстрела заставил Лайэта врасплох, взгляд мазнул по распахнутой настежь одинокой двери и стоявшему в проёме охраннику – тому самому, в которого бывший проходчик попал случайно. Спустя четверть секунды мужчина понял, что в него попали. Точно под левое лёгкое, в самое сердце.

Тело рухнуло на ступеньки кареты, и руки пацана проворно затащили его и захлопнули дверцу. Наверное, парень ещё не увидел, куда попала пуля. Не понял, что «напарника» уже не спасти.

Умер. Одним-единственным выстрелом уложили, во дела! Боль-то от шока не чувствуется, ясное дело. Скоро и разум петлять начнёт, заснёт – и не проснётся. Обидно, что больше не увидит кошачьи глаза Джифф, не коснётся украдкой её длинных шёлковых волос… будто бы влюблённый школяр, ей-ей. Вроде здоровый мужик, мог бы подойти и сказать в лицо. Мог бы. Только поздно уже.

И умирать как-то расхотелось совсем. А ведь вроде готов был. Ещё как готов! И как теперь?..

– Долго ещё трупом притворяться будешь? – абсолютно серьёзно спросил Ирия.

Мужчина резко сел, охнул от протяжной ноющей боли в груди и осторожно ощупал себя.

Жив. Цел. Карман на груди пробит, а вот дальше – цел-целёхонек. Чего нельзя сказать о пластиковой карточке и портсигаре. И паре рёбер. Приемлемая цена за жизнь непутёвого проходчика, и хороший урок, чтобы впредь ценил её больше.

– Из чего этот портсигар сделан? – осоловело спросил он.

Серебристый шпиль Центра, окружённый подсвечиваемыми луной завихрениями дыма, выглядел поэтично. Джифф была готова плюнуть на всё, притащить кресло на балкон и вытянуть на нём ноги вместе с бокалом хорошего вина. Только вот где сейчас найти вино? Даже на солдатскую кружку вместо хрустального бокала можно согласиться, но глотать дрянной самогон вместо байского вина – увольте. Оставалось украдкой любоваться завораживающе-зловещим видом и принимать многочисленные донесения.

Винсент верил, что ситуацию лучше всего видно из гущи событий. Ещё во времена, когда священник был, ни много ни мало, предводителем наёмничьего отряда, он успешно доказывал свою теорию. Разумеется, его точку зрения леди Нивес не разделяла от слова совсем, не понимая, как, находясь в первых рядах и сражаясь, можно отслеживать ситуацию на поле боя. Куда удобнее для неё было командовать из штаба, где есть план местности и необходимое количество координаторов с коммуникаторами.

Захватить ключевые точки в Нижнем городе не составило труда. Теперь нужно было удержать их, пока пробравшийся внутрь Марк не проберётся в комнату управления в Центре. Слишком многое висело на предательском «если», но надеяться на лучших исход ничего не мешало – в противном случае было достаточное количество запасных планов.

Если Марк сумеет выставить силовое поле над Верхним городом, проходчики, верные архистратигу, не смогут помешать людям Нивес в Нижнем. Если Марк заблокирует Центр, можно будет выпускать Шакалов на поместья светлых господ. Если к тому времени Джифф сможет переложить большую часть своих обязанностей на других людей…

Руки чесались выхватить шпагу и принять участие в происходящем. Но – рано. Её выход на сцену планировался позднее, когда предстоит нейтрализовать де Шати или же прикрывать отход в случае провала.

В отражении окна женщина видела себя, но чужую, ненастоящую. На белом мундире настоял отец Райт, и Джифф в конце концов всё-таки сдалась, и только сейчас поняла, что священник в чём-то прав, и для «своих» она действительно равна нулевому рангу и является противовесом архистратигу. Непрактично, марко – как раз для командира, которому не место посреди кровавого месива, копоти и гари. Во что превратится эта снежно-белая ткань к утру? Страшно подумать.

– Ирия и Лайэт успешно выбрались из Центра, мэм, – сообщил черноволосый юноша, бесшумно возникнув рядом.

Повезло этому пареньку, всего на год раньше Логрэда стал проходчиком. Был бы сейчас, как все Наи, с этакими метками Извечных, скирговами чипами, и стоял бы по другую сторону баррикад. Не осознанно, просто потому, что приказали. Ох, только бы Марк сумел выжечь эти железки в мозгах без вреда для самих мозгов.

– Спасибо. На тебе теперь сообщения от группы «Север». Жду подтверждения закрытия ворот. Выполнять.

Он коротко кивнул, стукнул каблуками и также бесшумно ушёл.

Прислонившись лбом к прохладному стеклу, женщина прерывисто вздохнула. Столько лет была сильной, держала себя в руках, преодолевала любые препятствия. Одно скиргово слово, Грегори. Одно бы скиргово слово, Извечные его подери.

– Мэм. Вас девочка, – кашлянули за спиной.

А это уже пожилой мужчина. Списанный, выкинутый на задворки эольского гарнизона. Он ещё повоюет, ещё проявит себя. Быть может, даже в эту ночь.

– Мири? – она надела наушник и сама не заметила, как потеплел голос. – Что-то не так? Нет, мы ещё не нашли Рэда. Не переживай, всё с ним будет хорошо. Ложись спать. Пожалуйста, Мири!.. Что? Какую историю? Рейки рассказал тебе? Конечно, послушаю. Но чуть позже, ладно? Попроси его рассказать ещё что-нибудь.

– Северные ворота забаррикадированы, мэм, – вновь бесшумно появился юноша.

– Мне пора, Мири. Не подходи к окнам, помнишь? Умница.

Отдав наушник мужчине, она несколько мгновений переводила взгляды с мужчины на паренька, сличая такие похожие, но такие разные жёлтые глаза. Тёплые, с рыжиной. И лимонно-льдистые. А какие у неё самой? Жаль, зеркала под рукой нет, а в окне не разглядеть.

– Девятнадцатому отряду действовать согласно инструкциям, – кивнула леди Нивес пожилому проходчику, после чего обратилась к юноше: – Ворота держать до последнего. Выпускать из города можно, впускать – никого. Выполнять.

Хороший парень. Жалко будет, если с ним что-то случится.

Людей в штаб Нивес отбирала самолично. Не фанатиков, не работающих за деньги. Нужны были трезво оценивающие ситуацию, понимающие плюсы и минусы всех возможных исходов. Те, кто жили идеей, но не ставили её в абсолют. Таких нашлось много, однако мало кто устраивал Джифф, ещё меньше было тех, кто сам соглашался работать в том безумном темпе, что задавала Железная Леди. В основном это были дезертиры-проходчики, коих оказалось предостаточно.

А ведь двадцать лет назад – или, правильнее сказать, несколько вечностей? – и проходчиков-то столько не было, сколько сейчас дезертиров. Канцелярия боялась выпускать из-под контроля столь опасных людей, и дезертиры преследовались до последнего, пока не будет твёрдой уверенности в смерти преследуемого. С каких пор проходчики расплодились, словно мухи? С каких пор в бедных семьях стали продавать детей в Центр? Нет, не так. С каких пор это стало почётным, а потом и вовсе – нормальным? Не можешь прокормить рот, продай докторам в Столице. Так и так, всё одно – умирать. Противно, аж до зубовного скрежета.

Нет, на севере, в родном Эоле, всё не так. Это у южан легко вошло в обиход продавать своих, ведь дальше – уже не заботит. Главное, что сам сыт и обогрет. А на севере без семьи не выжить, особенно в диких лесах, в горных долинах, посреди морозной зимы. Отец готов поддержать её и сейчас. Опозоренную, всеми гонимую. А она ради семьи…

– Минус один долг, – оборвала мрачные мысли Джифф и прикрыла глаза.

========== XVI ==========

XVI

Любопытство заставило Грега щёлкнуть тумблером на ближайшей панели – за что он отвечает и какие будут последствия? Вместо какого-то видимого эффекта хлипкий рычажок обломился у основания и оказался в руках доктора. Нахмурившись, он задумчиво хмыкнул и обернулся на механика. Тот смотрел на Грегори недовольным тяжёлым взглядом, в то время как его руки продолжали порхать над пультом управления в безумном темпе.

– Вы хоть представляете, что отключили тревогу, которую я так долго и упорно пытался устроить, одним-единственным жестом, доктор Грегори? – протяжно вздохнул Марк. – Вам так сложно постоять в стороне?

– Я и не думал, что потайная комната, откуда можно управлять буквально всей резервацией, выглядит как какая-то подсобка, а оборудование в ней… оставляет желать лучшего.

– Система не пустит меня до центрального мейнфрейма, – будто задумавшись, изобретатель постучал пальцем по лбу. – Так что будем довольствоваться подсобкой. Впрочем, смею вас заверить, из этой подсобки я могу управлять всем в Дженто точно так же, как из той комнаты наверху, что вы видели через стеклянный потолок серверной.

Вериа безразлично пожал плечами. Для проникновения в самую заветную часть Центра пришлось спускаться через технический лифт на минус тридцать седьмой этаж – Грег и не подозревал, что такой имелся в наличии. Во всяком случае, на планах подземная часть насчитывала ровно двадцать два уровня. В его родной резервации всё было устроено иным образом, начать хотя бы с ландшафта и площади, поэтому провести аналогии не удалось.

Как только Марк сел за панель управления, он подключился к информационному хранилищу и принялся скачивать всю доступную информацию – доктор видел, как в глубине зрачков киборга мелькали синие искры. Безумному гению приходилось параллельно производить сортировку данных, потому как внутренний резерв памяти хоть и был огромным, но всё-таки не бесконечным. Грег понимал, что именно за этим механик рвался в Центр. Оставалось надеяться, что, упоённый исполнением мечты, он не забудет про свои обязательства – слишком многое было завязано на его проникновение внутрь и ряд действий, которые должны последовать за этим. Но, похоже, Грегори переживал зазря. На главном экране высветились командные строчки, многочисленные цифры… Кажется, сейчас выполнялся заряд энергетического щита Кокона – того самого, что несколько веков назад защищал нынешний Верхний город от радиации и внешних воздействий.