Текст книги "Город теней (СИ)"

Автор книги: Agamic

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

- Клиенты любят таких красивеньких, - жеманно произносит хер с ножницами в руках. – А с чёлочкой ты просто маленькая принцесса. Ну спасибо. Когда парикмахер покидает комнату, перебираюсь в кресло и пялюсь в окно. Скоро стоянка начнет заполняться, а ко мне в комнату ввалится какой-нибудь козёл и будет трахать меня. Смотрю на таблетки, которые лежат на столе. Нет желания их есть, только голова потом болит, но… Экстази – отличный способ заглушить эмоции, перевоплотить их на время в положительные. Через какое-то время в дверь стучат, и на пороге комнаты появляются два высоченных парня в одинаковых брючных костюмах. Позади вижу начальника борделя. Он, нагло подвигая клиентов, заходит в комнату и в течение пары минут объясняет им правила. - И еще: мы шлюх не бьём! – добавляет он, многозначительно глядя на парней. - А связать его хоть можно? – спрашивает один и с надеждой смотрит на начальника. - А вдвоем трахнуть? – догоняет другой и косится на меня. Хватаю со столика таблетки и быстро закидываю их в рот. Воды под рукой нет, слюней мало. Таблетки горькие, как моя жизнь. Но… Я сам приехал сюда. Я сделал выбор, хоть вариантов, в общем-то, и не было. Мне нужны деньги… - Да без проблем, - отвечает начальник. Меня. Вдвоём. Эти громилы... Страшно до дрожи, в глазах снова слёзы стоят. Какой же я жалкий... Скорее бы таблетки подействовали! ========== 10. Первый секс ========== Они стоят голые напротив кровати. Привязали мои руки к изголовью, но всё это напрасно – я и не думаю двигаться. Чувствую тёплые волны, накрывающие меня изнутри. Тело покрывается мурашками, перед глазами образы двух клиентов слегка расплываются. Парни симпатичные, высокие и мускулистые. Уже не боюсь их, наоборот – предвкушаю, как они меня сейчас поимеют. Нет, я не хочу. Мне просто интересно, как это будет под таблетками, пусть это уже и вторые мои клиенты в борделе. - Я растяну его, - говорит один и, приблизившись к кровати, пристраивается сверху. Раздвигает мне ноги, водит смазанным членом по моим яйцам, опускает его ниже и тычет головкой в анус. Мышцы мои достаточно расслаблены, и в следующее мгновение чувствую в себе горячий член. Ощущения странные – ни больно, ни приятно. Мне никак, хоть мыслями я настроен на то, чтобы получить удовольствие. Парень держит меня руками за лодыжки, вбивается внутрь и стонет. Другой стоит рядом, разглядывая моё лицо. Очевидно, ему хочется видеть мою реакцию. - Зря мы его привязали, трахать неудобно будет, - говорит он и тянется к веревке, чтобы развязать мне руки. – Пусть он на тебя сверху сядет, а я сзади подстроюсь. - Погоди еще немного, - отвечает ему приятель, продолжая скользить внутри меня. Следующие пару минут они меняют позу, располагают меня удобнее для того, чтобы трахать одновременно. Наблюдаю за происходящим как будто со стороны. Просто смотрю на них, на то, как в меня входит то один, то другой член. И ору только в тот момент, когда оба члена разрывают мне задницу. Не так уж и больно, но я ору. Как резаный, как будто меня убивать собрались. Чувствую лёгкий подзатыльник и замолкаю, ощущая, как меня разрывает изнутри. Настроение меняется резко. Пытаюсь оттолкнуть того, кто ко мне лицом. Он лишь усмехается, не сбиваясь с ритма. Второй держит меня за волосы. - Если дернешься, я тебе все волосы выдеру, сука ты такая! – шепчет он и, оттягивая голову назад, прикусывает мои губы. Очень больно, даже кровь идет. Я весь в крови. В смазке, сперме. Они кончают по очереди и вновь суют в меня свои члены. В какой-то момент слышу плач – свой собственный. Он становится громче и громче, пока я снова не перехожу на крик. На этот раз прилетает в лицо. Пощечина. Острая, болючая. Хватаюсь за щеку, стараясь остановить слёзы, а клиенты ускоряют ритм. - Хочу еще пару раз кончить, у нас пятнадцать минут осталось, - выдыхает тот, что позади меня. - Время вышло, - раздается ледяной голос, когда дверь в комнату открывается. Киря стоит посреди комнаты, не глядя на меня. Он курит, оглядывая клиентов, и стряхивает пепел на пол. - У нас еще… - Пошли на хуй отсюда, - перебивает парня Кирилл и подходит ближе к кровати. – Встал и вышел, иначе я тебя сейчас так выебу, сидеть неделю не сможешь. - А ты что, блять, за пидорас такой? – спрашивает второй. Процесс останавливается, я благодарен за это Богу, хотя, наверно, не его стоит благодарить. Клиенты отпускают меня, сразу отодвигаюсь к другому краю кровати и прячу свою наготу небольшой подушкой. Киря на секунду усмехается и делает глазами знак клиентам покинуть помещение. Когда они сваливают, обещая, что обязательно нажалуются начальнику борделя за такое, Кирилл переводит взгляд на меня. А я сразу отвожу глаза. Стыдно. Страшно, стыдно и обидно за себя, что пришлось идти на эту… работу. Если бы такие деньги платили за мойку унитазов, я бы драил их. Но сумма мне нужна большая, а заработать её я могу, лишь продав свою жопу. - Ну и как? – спрашивает Киря, сминая сигарету в прозрачной пепельнице на столике. – Нравится работёнка? Этот тон до жути обидный. Да, я виноват, но какого хуя? Я что, не человек теперь? - Да! Нравится! – выкрикиваю ему. Подушку откидываю в сторону, встаю с кровати и на ватных ногах подхожу к нему. - Так я, значит, зря оторвал тебя от интересного занятия. Значит, слёзы твои были слезами счастья и наслаждения? – Киря злобно ухмыляется. – Видимо, ты действительно шлюха. - Да! Я – шлюха! Трахаюсь за деньги! И мало того – я в восторге от этого процесса. Я, кстати, и без таблеток могу! А знаешь почему? – я подхожу почти вплотную, готовый съездить ему по лицу. – Потому что Бес приучил меня. Он приучил меня получать удовольствие от секса, а член у него был по размеру таким же, как у этих двух ребят вместе взятых. Давно это было, но я помню, будто вчера всё произошло… Насмешливый взгляд Кири стал злым, грубым. А я продолжаю говорить, высказывать всё, что накопилось внутри, не забывая приукрашивать лживыми интимными подробностями прошлых лет. И говорю я до тех пор, пока Кирилл не сжимает руку на моей шее. Он часто дышит – вижу, как поднимается его грудь от тяжелых вздохов. - Что-то еще сказать хочешь? – уже хриплю, но взгляда не отвожу. Он хотел обидеть меня, уничтожить меня морально? Отлично! Только он не подумал, что я уже убит. - Раз тебе нравится такое обращение, - говорит Киря тихо, – то тебе понравится и это. Он толкает меня на кровать. Пытаюсь подняться, но не выходит – Кирилл разворачивает меня к себе спиной и через секунду прижимает к покрывалу своим телом. Давит мне на спину рукой, чтобы я не двигался, другой – расстегивает свои джинсы. - Ты что? Изнасиловать меня собираешься? Он серьезно? Это кажется дурацкой шуткой. Блин, это же Киря! Он же мой друг! По крайней мере был им. Он не может! Просто пугает меня! Он не сделает этого, нет... - Но ведь тебе нравится, значит, и мне можно! Когда-то мы чуть не переспали с ним. В то время я знал, что это случится, но сейчас – отказываюсь понимать то, что он собирается сделать. Он не должен поступать так со мной! - Киря, отпусти, я прошу тебя! – стону сквозь слёзы, когда чувствую дыркой возбужденный член Кири. – Не надо, пожалуйста… - Заткнись! – прикрикивает он и в следующую секунду входит в меня и начинает двигаться. Не думал я, что так произойдет. Не хочу так, но тут моего желания никто не спрашивает. Может, и Кире вполне можно трахнуть меня, почему же нет? Я же действительно шлюха. Значит, можно. Глотаю слёзы, не произношу ни звука, когда он сдавленно рычит мне на ухо. Трахает как куклу – обездвиженную, сжавшуюся. - Расслабься, - говорит он, замедляя темп. – Приятно будет. Что он несёт вообще? Не нужно со мной говорить. Просто выеби и отвали. Молчу, не отвечаю. Ненавижу его. Говорил, что не обидит никогда, хотя, может, мне это приснилось. *** Кирилл надевает джинсы, застёгивает ремень. Поправляет футболку, вытирает покрывалом вспотевший лоб и идёт к выходу. Я лежу на кровати и пытаюсь поверить в то, что Киря изнасиловал меня. Слёзы высохли. Осталась одна пустота. Но это еще не конец. Мне тут еще год работать. Если бы знала мама, каким способом я зарабатываю ей на лечение, точно наложила бы на себя руки. Ну ничего. Я справлюсь. Я должен справиться. Как там Киря говорил? Просто переключиться? Попытаться-то можно… *** Просыпаюсь к вечеру. За окном уже темно. Из соседней комнаты доносятся тихие стоны и равномерное постукивание кровати о стену. Иду в душ и долгое время отмываюсь от грязи и вони, идущей от тела. Возвращаюсь в комнату и вижу начальника борделя. Он сидит в кресле, закинув ногу на ногу, и внимательно смотрит на меня. - Ты уезжаешь, - говорит он, ожидая реакции на его слова. - Вы выгоняете меня? – встаю напротив, поправляю полотенце на бёдрах, чтобы не свалилось. – Мне нужны деньги. Обещаю, что больше не буду ныть и жаловаться. Говорю серьезно и сухо. Можно долго обдумывать то, как справиться с тем, что тебя ебут во все щели. А можно просто каждый раз вспоминать больную мать, умирающую от рака. Только вижу её угасающий взгляд в своём воображении, боль и страх пропадают мгновенно. - Нет. Ты всё еще работаешь здесь, - улыбается он. – У нас же контракт. Но тебя арендовали, - он поднимается и проходит к выходу. – На целую неделю. - Кто? От этой новости я весь затрясся. Целая неделя вне борделя. Что за это время со мной могут вытворить – одному Богу известно. - Кирилл, - отвечает начальник и, слегка улыбаясь, хитро смотрит на меня. Отворачиваюсь к окну, стараясь переварить услышанное. И что он со мной будет делать? Конечно, повторит то, что случилось несколько часов назад. Только накачивать наркотой не будет, я уверен. Будет наслаждаться местью и моей беспомощностью. Веселые деньки меня ждут… ========== 11. В квартире у Кири ========== Меня попросили одеться и выйти на улицу. Оделся, вышел. Стою, жду Кирилла, разглядываю тесно прижавшиеся друг к другу автомобили на стоянке. Погода солнечная, жаркая. Возвращаюсь под козырёк – прячусь от палящих лучей. - Зачем сумка? – раздается голос позади. Оборачиваюсь. Киря прихлопывает дверь ногой и смотрит на мою сумку с вещами. - Я не могу в одном и том же ходить. - Кто тебе сказал, что придётся ходить? – недобро хмыкает он. – Оставь здесь, у дверей. Олег поднимет её в твою комнату. - Я что, всю неделю голый буду? Мне нужны как минимум чистые носки, трусы, зубная щётка! - Если посчитаю нужным, куплю всё сам. Он хмурится: я раздражаю его. Но спорить желания нет, поэтому молчу. Кирилл берет меня за локоть, сразу пытаюсь вырваться, но пальцы у него длинные, сильные. Этими пальцами он меня душил вчера, прежде чем изнасиловать. Идём к машине. Черный, блестящий, тонированный мерс. Сижу на заднем сидении, кондиционер приятно охлаждает. Бросаю мимолётные взгляды на Кирилла. Он на меня даже не смотрит, только хмурится всё больше да за дорогой следит. Водит отлично, надо заметить. Уверенно, хладнокровно даже. Так же хладнокровно меня трахать будет в своей квартире или где он там живет. Город Теней... Красивый, современный, сверкающий, точно наполовину стеклянный. И деревья – везде и всюду – огромные, раскидистые. Нестриженные кусты, заросшие газоны, но выглядит гармонично. Оказавшись за пределами борделя и не скажешь, что он находится в таком приятном городе. Подъезжаем к многоэтажке. Выхожу из машины, слышу писк сигнализации. Кирилл указывает глазами на подъезд, у которого стоят два парня. - Кирь, а кто это? – интересуется один из них и меня презрительно оглядывает. От этого чужого «Кирь» передёргивает. Только я называл его Кирей, он сам никому больше не позволял этого. - Шлюха, - отвечает Кирилл, и я опускаю глаза, гляжу себе под ноги. Иду за ним быстро, но неохотно. Не хочу я с ним, с таким… Не хочу. Никогда бы не подумал, что вот так будет. Втягивает меня в подъезд, сжимая пальцы на запястье. Лифт, нужный этаж, сразу забываю, какой именно. В подъезде чистота, словно полы, окна и стены вылизаны дважды самым чутким языком. Кирилл открывает дверь, проходим в квартиру. Коридор сразу освещается маленькими круглыми лампами под потолком. Стены тёмные, мебель – тоже. Гостиная в тех же тёмно-серых тонах. Мрачно, грустно и хочется сбежать отсюда скорее, потому что эта квартира до ужаса напоминает тюремную камеру в Городе Надежд. Даже жалюзи тёмные, почти черные, как прутья клетки. Не хватает только Беса, держащего рукой свой стоячий хуй, готового в любой момент вставить мне в зад. Губы пересохшие облизываю, осматриваюсь. Ищу, за что можно было бы зацепиться взглядом – что-нибудь выделяющееся, яркое, что ли, и живое. - Где? – безэмоционально спрашивает Кирилл и садится на диван. Смотрит на меня, как на вещь – оценивающе, критично, а я готов сквозь землю провалиться. Не знаю, что ответить на такое. Какая разница, где трахаться, если это в любом случае будет унизительно и больно. Пожимаю плечами, отвожу взгляд в сторону. Разглядываю своё жалкое отражение в большой плазме. И там же вдруг вижу его, обеспокоенного, испуганного, моего Кирю. Он подаётся чуть вперёд с дивана, смотрит на меня снизу вверх и открывает рот, чтобы что-то сказать. Резко поворачиваюсь к нему. - Что? – спрашиваю, прервав его размышления. Я не успел зацепиться за его прежний взгляд, либо мне это просто показалось. Я хотел увидеть его таким – увидел. Воображение разыгралось. - Я спросил, ГДЕ? – он поднимается с дивана, идет к окну и раздергивает жалюзи. Оборачивается и смотрит на меня холодными, как лед, глазами. - Без разницы. Кирилл едва ведет бровью, губы облизывает и подходит ко мне. Стою, не двигаюсь, глаза закрыл. Пусть делает, что считает нужным. Я вытерплю любое отношение. - Глаза открой, - говорит приказным тоном. – И не закрывай их, пока я тебе не разрешу. Открываю, смотрю прямо на него. Он задирает футболку, тянет вверх. Руки поднимаю, помогая ему стащить эту дурацкую шмотку. Всё равно в ней неудобно: слишком обтягивает, да еще пахнет совершенно безобразным парфюмом, который мне оставил «на всякий случай» парикмахер. Ремня нет, поэтому Кирилл сразу хватается за ширинку. Расстёгивает, спускает джинсы с задницы вместе с хипсами, а затем выходит из комнаты. Возвращается, накручивая на пальце толстую, мягкую резинку для волос. Через пару секунд волосы мои собраны в хвост на затылке. Сдуваю чёлку с лица, а Кирилл смотрит на меня, чуть приоткрыв рот. То ли восторгается, что будет трахать женоподобного парня, то ли раздумывает, КАК это поинтереснее провернуть. После вчерашнего я могу ожидать всё, что угодно. Надеюсь только, что бить не будет. - Сюда. Берет меня за локоть, тянет в коридор. Болтаю ногами, скидывая остатки одежды, чтобы можно было нормально передвигаться. Руки у Кирилла вспотели, чувствую его горячие ладони. Подталкивает к входной двери. Выгнать, что ли, собрался меня голого в подъезд? Но нет. К двери сам не подходит, меня только прижимает, держа за собранные волосы. Тянет их на себя, заставляя выгнуть спину и оттопырить задницу. Свободной рукой освобождается от брюк, сплёвывает на руку и растирает слюни по члену – всё это наблюдаю в большом, от пола до потолка, зеркале. Член входит легко. Слишком легко. Кирилл злится и, издав короткий, зверский рык, дёргает меня за волосы и с силой вдалбливает мою голову в дверь. Больно, очень. Но эта боль мгновенно заглушается движениями Кирилла – дерзкими, слишком быстрыми, сильными. Руками на дверь опираюсь, выгибаю спину сильнее, стараюсь чуть отстраниться. Ощущение, будто он разорвёт меня сейчас изнутри. Его длинный член проникает очень глубоко. Зажимаю рот рукой, чтобы не закричать. Слёзы брызжут из глаз, и я невольно вспоминаю Беса. Те унижения и боль – ничто по сравнению с тем, что я испытываю сейчас. Меня трахает мой друг. Пусть и бывший. Но он делает это. Снова. Не жалеет меня. Себя не жалеет. Хочется развернуться, обнять его и спросить, зачем ему всё это. Зачем тебе это, Кирь? Киря! Это ведь ты! Нет. Этот не он. Жмурится, губы закусывает, кончает, но на лице – ни капли удовольствия, словно трахал сквозь боль. Стою, уже сам к двери прижимаюсь. Чувствую, как по ногам стекает сперма. Что мы делаем? Оборачиваюсь, чтобы спросить, можно ли мне в душ, и вижу, как Кирилл с трудом переводит дыхание. Его кадык дёргается, взгляд потерянный, руками лицо протирает. - Вторая дверь по коридору. Прими душ, и побыстрее. А потом – в спальню. Молча киваю. Как скажешь. Ты меня купил, тебе решать… ========== 12. Сломанный ========== Не смогу отмыться. Не смою грязь, в которой утопаю по доброй воле. Если раньше я думал, надеялся, что, выбравшись из лагеря, смогу быть счастливым, то сейчас эти мысли даже не приходят мне в голову. Нет надежды, и счастья мне в этой жизни не видать. Только боль, моральная и физическая. Лишь унижения, слёзы и печаль, поглощающая без остатка.