Текст книги "Город теней (СИ)"

Автор книги: Agamic

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Он дёргает меня за рукав, и я тащусь следом. Ощущение сна. Странного, абсолютно нереального, из которого я должен вот-вот выйти, но чем дальше мы идём, тем сильнее понимаю: я иду к тому, чтобы доломать всё окончательно. Может, это я всё испорчу, я буду причиной разрушения наших с Артёмом отношений, причиной его - как сказал Марк - падения? Проходим мимо душевых, туалетов, мимо кабинета медбрата, и я слышу его храп, чувствую вонь алкоголя. Не так давно я и сам пил - ежедневно, ежечасно. - А ты пьёшь? - вопрос вырывается сам собой. Пытаюсь вспомнить, ел ли Бес при мне когда-нибудь или пил, и не могу. - Периодически, - краткий ответ, быстрый взгляд на меня. Поднимаемся по лестнице и на втором этаже я упираюсь взглядом в своё отражение. Ботинки наподобие старых заношенных гриндерсов, брюки хаки, футболка в тон и фуражка Беса. - Если Артём выйдет, сразу узнает меня. - Он не захочет выходить - боится всего на свете - это раз, - Бес поворачивается ко мне. Стоим недалеко от спальни, меня немного потрясывает от осознания того, что я буду слушать то, что, возможно, не должен слушать. Что я узнаю обидную страшную правду. - А во-вторых, в коридоре темно. Если Артём выйдет, просто отойдешь в сторону. Он даже не заметит. Эти слова обидны, но то ли еще будет. - Не передумал еще? - Бес иронично выгибает бровь. - А ты? Не страшно, что я подробности твоей личной жизни узнаю? Чувствую, что начинаю злиться. - А мне скрывать нечего. Это ты у нас тёмная лошадка. Тёмная лошадка? Это что значит? Проблем с законом у меня не было, не числился ни в каких группировках, не судим. Что за нахуй? Подходим к спальне, сразу прижимаюсь спиной к стене, боясь, вдруг выглянет Артём и увидит меня. - Итак, стоишь тут. Хочешь спать - пиздуешь вон туда, - он показывает на соседнюю комнату и продолжает. - Стены тонкие, слышно всё прекрасно, так что проблем у тебя быть не должно. Всё ясно? - Ясно-ясно. - Ясно, Константин Владимирович, - поправляет он меня. Подтрунивает, сука, улыбается нагло. - Раз ты тут, будь любезен... - Ясно, Константин Владимирович. Всё ясно... ========== 44. Расскажи мне о себе... ========== В очередной раз смотрю на Кирилла: он, поджав губы, прижимается к стене и тяжело вздыхает. Он готов услышать то, что скажет Артём, но это не отменяет его страха. Кирилл боится правды о двуликих чувствах Артёма или об их отсутствии; боится слов о том, что дружба их, секс и все эмоции были обманом, ошибкой. В тот момент, когда захожу в комнату, я всей душой ненавижу Артёма, но потом присматриваюсь - к его нежному взгляду, скромной позе, в которой он застыл на кровати, - и понимаю: мне не за что ненавидеть его. В том, что случилось в жизни этого мальчика, виноват я. Испытываю ли я чувство вины? Странно, но нет. Можно списать это на моё бездушие, мой эгоцентризм и неумение быть человеком. Нормальным, настоящим человеком. Сложив руки на коленях, Артём смотрит на меня и улыбается. Сейчас он спросит, где я был, и я отвечу. Затем я предложу ему заняться чем-нибудь и попробую немного разговорить. Не уверен, что он сразу выложит всю правду, но постараться-то можно, иначе Кириллу придется долго стоять у двери. - Где ты был? - спрашивает Артём, а я сдерживаю улыбку. Всё пойдёт по плану, всё произойдет быстро. Кирилл убедится в моих словах и покинет лагерь. Потом уеду и я. Сперва к отцу, чтобы покончить с ним, ублюдком, раз и навсегда, а затем... Надо обдумать это. - Марк ушел в отпуск, - отвечаю. Уверен, у Кирилла сейчас сердце зашлось от страха. Вероятно, он подумал, что я тут же выложу всё Артёму. - Пришлось подыскать другого человека на его место. Вот и разбирался с этим. - А у тебя бывает отпуск? Сажусь рядом с Артёмом. Он придвигается и обнимает меня, целует в щёку. - Бывает. Иногда... - так, с чего-то нужно начать. Заводить разговор о Кирилле вот так сразу - не переусердствую ли я? Возможно, тогда Артём вообще закроется и не скажет ничего. С другой стороны - сколько мне тянуть до подходящего момента? Так можно говорить сутками. - Скоро принесут ужин, ты голоден? - Нет, - он мотает головой, а я перебираю в голове темы, с которых можно было бы плавно перейти к главному. - Артём, - удобнее устраиваюсь на диване, поворачиваюсь к Тёме лицом. - Расскажи мне... о себе. Он удивленно улыбается и затем начинает смеяться, открыто так, искренне, что на пару мгновений я чувствую себя свиньёй. Разговор наш с ним - чистой воды подстава. Это не физическое издевательство и насилие, а моральное. Моё очередное моральное насилие. Что ж: буду задавать вопросы и получать от этого удовольствие. Артём несколько секунд молчит, потом отрицательно качает головой. - Нет, - говорит он. - Обо мне ты знаешь даже больше, чем я сам. Поднимаюсь и подхожу к шкафу. На одной из полок лежат шахматы, Тёма должен уметь играть. - Как насчет... - достаю шахматную доску и показываю Артёму. - Удивим сами себя?! Какой я сегодня добрый... - Давай, - он даже подпрыгивает на диване от восторга. - И во время нашей игры... - интригующий голос, внимательный взгляд. Сажусь напротив и, разложив доску, расставляю фигуры. - Мы будем говорить о... - О ком же? - делаю вид, что не понимаю, но уже знаю! Конечно, мы будем говорить о Кирилле, о ком же еще. Таким образом Артём упрощает мою миссию, ускоряет развитие событий. Он подгибает колени, прижимает их к себе; взгляд становится серьёзным, Тёма чуть прищуривается. - О тебе, Костя. Мы будем говорить о тебе, - сообщает он. Замираю с пешкой в руке, поднимаю глаза. - Я ведь ничего не знаю о тебе. Как ты жил до этого лагеря. Каким ты был. Расскажешь мне? Затем и я отвечу на все вопросы, которые тебя интересуют. Артём с детской непосредственностью, с открытым интересом наблюдает за моей реакцией. Я понимаю: он действительно хочет знать всё. Только хочу ли я углубляться в моменты прошлого, говорить о своей другой жизни? Не-е-ет. Тем более, за дверью Кирилл стоит... - У меня всё просто: обычная семья, школа, университет, работа. Ничего примечательного... - Значит, игра наша пройдет в молчании, - грустно вздыхает Тёмка. - Чего ты хочешь, Артём? - Чтобы ты рассказал подробнее. Обо всём, - говорит он жалобно, почти ноет. - О школе, об универе, о семье. О своём отце, в конце концов, - в его глазах загорается недобрый огонек - Тёмка вспомнил инцидент, произошедший в ресторане отеля. - Давай же, расскажи мне. Поделись со мной этим. Он выжидающе смотрит, а я раздумываю. Впрочем, не вникая в подробности, я могу рассказать Артёму всё. Почти всё. В любом случае он же не отстанет - любопытство его разожглось на полную. В дополнение к этому в следующую секунду за дверью раздаётся громкое "КХЕ-КХЕ". Кирилл только этого и ждёт, безусловно, еще и покашливает, будто говорит: "Давай, Костик, расскажи нам всё..." - Ладно. С чего начнём? - Давай со школы, - Тёма улыбается, а я практически слышу, как Кирилл прилип ухом к обратной стороне двери... ========== 45. Наглый врун ========== Всё, что происходит в спальне, я слышу прекрасно. Будто только что прямо передо мной Артём, придвинувшись к Бесу, поцеловал его в щёку. Как трогательно. Меня в щёку он не целовал, а чем Бес лучше? Ну что я как дурак в самом деле. Ничем он не лучше, просто другой. Сильный, хваткий, безнравственный. Ублюдок. Его жизнь, никчёмная и, уверен, разительно отличающаяся от наших жизней, - слащавая. Без лишений и выгоняний, блядь. Что у него не так могло быть? Да всё у него супер-пупер: как раньше словно сыр в масле катался, так и сейчас на золотом унитазе восседает. Скажи я ему это, ответит, что завидую, да только хуй. Нет тут места зависти, есть лишь я, Артём и эта сволочь между нами. Идиот я, еще мысли какие-то странные относительно Беса появлялись. Еще и трахался с ним! Хотел же... - То есть, школа самая обычная была? В каком городе? Класс какой? Осторожно прислоняюсь к двери, чтобы слышать каждую мелочь. Артём засыпает Беса стандартными вопросами, а тот непринужденно отвечает. - Самая простая московская школа, самый простой класс - гуманитарный, - Бес переставляет фигуру на доске, Тёмка хмыкает. Да чё он гонит?! Самая простая московская школа? Гуманитарный класс? Это просто смешно! - А университет? - Артём ходит. - Ой, я не этой хотел походить, можно перехожу? - Давай, - Бес усмехается. - В университете я учился... тоже гуманитарном. Журналистика, диплом с отличием, если это важно. Ха-ха-ха! Да я со смеху скорее помру, чем доживу до момента, когда они подойдут к разговору обо мне. Я уверен, что Бес врёт, как дышит: не похож он на того, кто заканчивал обычную школу. Не такой он, как все, даже фамилия необычная - Бес. Пойди, найди такую. Либо же меня подводит интуиция... - Ого-о! - выдаёт Артём. - Это, наверно, очень интересно - на журналиста учиться. - Ага, безумно интересно. Не вижу, но уверен - Бес улыбается сейчас. Он источает невероятный поток энергии, который я чувствую сквозь стены. Каждую эмоцию его чувствую, слышу дыхание и в какой-то момент замечаю, что слова Артёма отсеиваются. Я прислушиваюсь лишь к ответам Беса. Он нагло врёт Тёме, а тот и уши развесил. Сидит, внимает, восхищается. Ненавижу их... - Как же ты попал сюда, в лагерь? Да еще начальником тюрьмы? - спрашивает Артём. Интонация его голоса изменилась: он будто злится, но дальше мысль свою развить не решается. Бес молчит. Я едва дышу, прислушиваясь, и тут в конце коридора раздаются глухие шаги. Кто-то идёт сюда, к спальне. Через пару секунд коридор освещается лампами дневного света; я вижу быстро приближающегося охранника, в руке которого болтается прорезиненная дубинка. Почему-то кажется, что сейчас он подойдет и попытается ударить меня ею, но нет: охранник улыбается кривым ртом и окидывает меня голодным взглядом. Я для него новичок. - Скажи Бесу, что он нужен в блоке. Там мудак один погром в камере устроил и соседа убил. Теперь заключенные, затравленные, психованные, убивают друг друга. Словами не передать, насколько мерзко и жалко слышать о таком. Надеюсь, видеть мне этого не придется. - Я чё, на секретаршу похож? Сам скажи! - говорю твёрдо, но негромко, пытаясь сделать голос более грубым. Охранник скалится, подходит ближе и, протянув руку за моё плечо, стучится в спальню. - Борзый какой. Откуда ты вылез? - говорит он тихо. Хочу послать его подальше, но молча отхожу в сторону. Разговор в спальне прерывается, и в проёме показывается Бес. - Чего тебе? - голос недовольный, но, судя по выражению лица, настроение очень даже неплохое. - В седьмой камере парня убили. Сосед его убил. Что с ним делать прикажете? - спрашивает охранник и на меня косится, а я молюсь, чтобы Тёма в коридор не выглянул. Он же любопытная Варвара, вполне может. Медленно отхожу дальше, к соседней комнате. - Блядь, - Бес выходит в коридор и закрывает за собой дверь. - В карцер его, а тело - домой, к родителям. - Карцер занят, - сообщает охранник. - Надо наказать, иначе сейчас все пойдут друг друга резать... - Ладно, иди. Минут через пять буду, - Бес хмурится, потом поворачивается ко мне и слегка улыбается. - У тебя уши горят. - Ещё бы! Столько вранья из ваших уст за один вечер, странно, что меня ещё не разъело в пыль. Бес даже не удивляется, только посмеивается моим словам. - Мне тоже смешно, - продолжаю. - Гуманитарный класс, журналистика. Ебануться, не встать. Смотрю на свои ботинки, прячу глаза - какая ж тут охренительная платформа, я ростом почти с Беса. Он не отвечает, открывает дверь и заходит в спальню. Чего я прицепился к его дурацкому обучению? Да всё просто: не выношу ложь. Сам вру, все вокруг врут, но это не значит, что я люблю, когда врут мне. Он же там в комнате своей сидит и, зная, что я слушаю, специально пиздит. Бесит, что Артём, как дурак, верит каждому слову. На какое-то время даже забываю, ради чего я здесь - так сильно хочется узнать правду, а в следующие секунды, когда внутри спальни происходит небольшой спор между Бесом и Тёмой, у меня внутри всё переворачивается: - Ты же говорил, что хочешь показать, как устроен лагерь! Ты сам говорил, а теперь я должен сидеть здесь? Уже три дня сижу, Костя! Я хочу с тобой! Я хочу... увидеть, что там случилось! - Артём... Бесу даже нечего сказать, зато я могу! Готов ворваться в спальню и встряхнуть Тёму хорошенько. Надавать по щекам или просто ёбнуть так, чтобы подобные мысли вылетели из его головы. Зачем ему смотреть на то, что происходит в блоке? Что, блядь, у тебя в голове, Артём? В спальне движение: быстрые шаги по комнате, кто-то из них открывает дверь шкафа, копошится в вещах. - Без меня никуда не ходить! - вдруг рявкает Бес и выходит в коридор. - Что ты делаешь? - спрашиваю. Готов заорать, но Артём услышит. Шиплю и сразу закашливаюсь. - Ему не нужно это. Я не хочу, чтобы он видел это! Там же... мертвец в камере лежит! - Реши все проблемы, Кирилл! Поговори с ним, и никто ничего не увидит! Или держи его силой в комнате! - он чуть толкает меня и идет в соседнюю спальню. - Сюда. Дверь открывает, я захожу за ним. - Он увидит меня, ты этого хочешь? - Не увидит, - говорит он и из кармана вытаскивает какую-то тряпку. Черную, эластичную. - Чулок? Хочешь, чтобы я с этой херней на бошке ходил? - Тут без вариантов. Я тебя и в очках, и замотанного в простыню узнаю из десятка людей. А Артём? - Тогда и это не поможет, - отвечаю, но чулок беру. Ткань плотная, дырки для глаз и рта и небольшая прорезь для носа. Чулок обтягивает лицо, и теперь я, наверно, похож на среднестатистического грабителя банков. - Отлично смотришься, - хмыкает он. - Пошли, - выходим в коридор. - Постарайся держаться дальше от него: от тебя даже запах специфический, по которому можно узнать. И голос не искажай, просто молчи, а то звучит глупо. И еще... Он на секунду прерывается, смотрит на меня и раздумывает над чем-то. - Так где ты учился? - вырывается само собой. Говорю спокойно, смотрю на Беса без тени интереса. Как-то хочется оправдать своё любопытство, но ничего не лезет в голову. Да - это даже не презрение к его обману, а интерес, который развился сам по себе. Как сорняки растут на грядках - так и у меня внутри интерес разрастается с каждой секундой. - Давай же, удиви меня. - Я учился дома, - отвечает он. Глаза светятся - Бес улыбается. - Учителя приходили сами. - А универ? Был? Ректор и преподы прилетали к тебе на голубом вертолёте? - Был-был, - он готов рассмеяться, я и сам едва сдерживаюсь. Такой он наглый, сволочь, даже не попытался скрыть того, что наврал. Хватается за ручку двери, поворачивает её. - Инженер-проектировщик я с нулевым опытом работы в этой области. Всё, Кирилл, будь готов... ========== 46. Диссоциация ========== Куртка, которую дал мне Бес, осталась в камере. Быстрым шагом двигаюсь в нужном направлении, на ходу стягивая чулок: коридор, лестница на первый этаж, актовый зал, в котором состоялась наша первая встреча с Бесом. Первая встреча всех тех, кто в тот день попал в город Надежд. Не могу удержаться - заглядываю внутрь и вижу: всё осталось прежним. То же огромное помещение, стулья, сцена - не такая, как в зале для игр. Кстати, где он, этот зал, и проводятся ли сейчас игры? - Ты что тут забыл? - знакомый едкий голос позади меня. Оборачиваюсь - охранник с дубинкой, слегка размахивает ею и, прислонившись к косяку, смотрит на меня. - Ищешь что-то? Ага, воспоминания свои оставить здесь пришёл, только приклеились они ко мне, въелись в душу. Иду к выходу, а этот хуй с квадратной башкой встаёт на пути. - Съебись, - говорю. - А то что? - он улыбается пуще прежнего, во рту жёлтые зубы, и дыхание прокуренное - чувствую, аж тошнит. - А то я тебя подвину. Пару секунд он продолжает стоять, не двигаясь, после чуть отходит в сторону, но я по инерции задеваю его плечом. Выхожу в коридор. - Смотри, как бы мы с ребятами тебя в сортире не подвинули, - смеётся он вслед и добавляет. Вот как. Либо этот козёл завидует моему незавидному положению - стоять рядом со спальней Беса, либо просто делать ему нечего. Оборачиваюсь, улыбаюсь как можно жизнерадостнее, искреннее. - На хуй иди, - говорю и подмигиваю. Удаляюсь быстро, но он и не думает идти за мной. Меньше, чем через минуту я в блоке, в камере. Сижу на койке и думаю: вот и довел меня мой язык. Пиздюлей получу - это минимум. Нужно быть аккуратным в любом случае. Однако, если этот пидор считает, что я так легко дамся - хуй ему в рот. Чуть дальше по коридору копошатся охранники: вытаскивают из камеры тело убитого, пытаются унять ор заключенных; двое из них избивают парня, который совершил убийство. Здесь, в лагере, своё правосудие. Не то чтобы я был против наказания того, кто заслужил, но... Как я могу обвинить человека в том, на что сам едва не пошел? К тому же, я осознаю, что мотив - понятие очень растяжимое. И это не оправдание мне. Это факт. Если твоя крыша съезжает по определённым причинам, которые вполне реально устранить - свершение этого устранения я понимаю.