Текст книги "Город теней (СИ)"

Автор книги: Agamic

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Костя злится, что я не отвечаю на вопрос, и, быстро меняя положение – отпустив мои ноги и схватив за задницу – чуть отклоняется назад. И вот теперь начинает трахать. Сильными толчками, насаживая меня на себя, выбивая из меня тяжелые вздохи, трахает, стиснув зубы. Головой встряхивает, и я чувствую холодные капли пота на животе. Отчаянно пытаюсь ухватиться за подлокотник дивана, сдерживаю крик и всхлипывания, когда чувствую до боли приятный сгусток эмоций внутри себя. Костя знает, что делает, и, ухмыльнувшись, ускоряет движения бедрами. - Ттмммммм, - стонет негромко, зажмуриваясь на пару секунд, и, вынув член, кончает мне на живот. Так быстро, что я не успеваю за ним. Корчусь от мучительного желания и берусь за свой член. Зря я делаю это: Бес с силой хлопает по моей руке, задевая влажную головку, и я взвизгиваю. На некоторое время даже в глазах темнеет. Переворачиваюсь на бок и, подтянув ноги к животу, пытаюсь дышать. Сейчас пройдет, пройдет… - Себя не трогать! Это табу! – говорит, наклонившись, и разворачивает меня на спину. В сторону руки мои убирает, а затем обхватывает член пальцами у основания и сжимает сильно, словно кровоток перекрыть хочет. Ору от боли, не сдерживаюсь. - Костя! Ппп... усссссттии! Лучше накажи! Накажи! - Если захочешь кончить сейчас, я не против, - вдруг говорит он, и на лице его мелькает слабая улыбка. Как тут кончить, когда тебе всё желание издевательствами отбивают? Но следующее происходит совершенно внезапно: Костя наклоняется и, осторожно касаясь моего живота языком, движется вниз, к члену, а затем берет его в рот… ========== 26. Нежно... ========== Наказание моё будет унизительным и болезненным – так сказал Бес. Чтобы доломать меня окончательно, разрушить мой уже давно пошатнувшийся внутренний мир. Ссссс… Но то, что он делает сейчас – не боль, и это чувство ломает все стереотипы. Удивлен ли я? Нет. Я схожу с ума… - Зачччем… Всё моё тело содрогается от прикосновений его губ и языка; под длинными пальцами, ласкающими мои бёдра, я плавлюсь. Вдыхаю кислород и выдыхаю истошные, но беззвучные стоны – молча схожу с ума. Сквозь мои пальцы просачиваются короткие влажные волосы Кости. Ощущения от его рта не описать словами, они восхитительны. Головой двигает спокойно, без резких скачков, и наблюдает за моей реакцией, что заводит еще больше. Почему он делает это со мной? Очередная издевка, но безумная, приятная - меня подтрясывает всего. И несмотря на то, что он сейчас у моих ног с членом во рту, кажется, что этим только больше подчиняет себе. Почему «больше»? Не знаю… Как же хорошо, никогда так не было. Костя красивый, глазами меня будто привораживает и безумно нежно ласкает губами. Очень нежно, я сейчас расплавлюсь... - Костя... - выдыхаю, приподнимаясь на локтях. Близок к оргазму, и Костя знает это – слегка кивает мне головой. За ягодицы хватает и, в очередной раз облизав головку, втягивает в себя член и глотает выплёскивающуюся в рот сперму. Два еле заметных движения кадыка. Ни слезящихся глаз, ни усталости у Кости нет, и мне начинает казаться, что ему и самому понравилось. Дыхание перевожу, продолжая держать его голову. Руки соскальзывают с волос на его щеки, и эти несколько секунд – когда он завис надо мной и жадно смотрит в глаза, а я, чуть подавшись вперед, старающийся успокоить бешено колотящееся сердце – кажутся какими-то двусмысленными. Не удивлюсь, если Костя поцелует меня. Ну же! Но нет, всё будет совсем не так. - В душ, - коротко говорит он, и, уже стоя под струями воды, вновь слышу его голос. - Не забывай про правила, Артём. И вымойся хорошенько! Давно ли чистоплюем стал? Эстет хренов. А я хорош: размазался, как говно на асфальте, чуть не растаял... - Что, кстати, за наказание? - спрашиваю, выйдя из душа и тем самым в очередной раз нарушив правило. - Блин! Кости в комнате нет, но через секунду он появляется в проёме между гостиной и спальней. Одетый в черные свободные штаны и белую майку, облокачивается о стену и ухмыляется. - Ты что-то сейчас сказал? Головой отрицательно качаю. Мне либо повезло, либо Костя сжалиться решил. Он проходит через комнату, а я плотнее заворачиваюсь в полотенце, зажав один его край подмышкой. - Руки убери и не одевайся. Мне нравится, когда ты голый, - говорит он и, подойдя к дивану, садится. Только сейчас замечаю в его руках небольшой серебристый пакет. - Подойди. Иду, полотенце остается на полу. Смущение испытывать я не должен, и всё же краснею. Мне неловко вот так расхаживать, перед Бесом тем более. - На колени. Опускаюсь перед ним, задрав голову и выдерживая его пристальный взгляд. Он что, думает, у меня вообще гордости нет? Да вот хрен ему! Ничего! Рано или поздно я почувствую тот момент, когда смогу владеть ситуацией, и тогда отыграюсь по полной! Он ответит за все унижения. - Волосы подними, - говорит и протягивает мне резинку с нанизанными на неё мелкими цветными бусинками. - Убери их, чтобы не мешались. Послушно собираю волосы в хвост на затылке и вновь смотрю на Костю. - Ты очень красивый, - говорит, мазнув по мне нежным взглядом, отчего повторно краснею. Непривычно слышать от него комплименты. Он распечатывает пакет в руках и достаёт оттуда толстый из коричневой кожи ошейник. Ремешки в два ряда, серебристые бляшки и шесть дырок, так понимаю, чтобы регулировать сдавливание. - Когда ты будешь хорошо вести себя, я буду позволять снимать его, - Костя пристраивает ошейник и быстро фиксирует застежки. - А когда плохо... Слишком туго. Сразу хватаюсь руками за холодные металлические бляшки, пытаясь хотя бы немного оттянуть ошейник. Не получается - только сильнее сдавливаю себя. Не могу вдохнуть нормально ни носом, ни ртом. Ощущение такое, будто меня скрутили в узел и не дают дышать и двигаться. Об этой боли Костя говорил? Что ж, ему удалось. - Без паники. Постарайся расслабиться, и дышать станет легче, - говорит он и пальцами по щеке нежно проводит. - Попытаешься? Неуверенно киваю, держась за ошейник. Глаза сейчас из глазниц вылезут, или я попросту задохнусь. Умру, и не будет ни у кого проблем больше. - Скажи, что всё нормально. - Нет, ннне нормально, Костя, - хриплю в ответ. - Нечччм... Он внимательно перепроверяет ошейник, хмурится слегка. - Ничего. Через полчаса полегчает, - говорит уверенно и поднимается с дивана. - А теперь оденься, сходим поужинать... ========== 27. В ресторане ========== Из груди смех вырывается, когда гляжу на наряд, который дал мне Бес. Но ни засмеяться, ни отказаться я не могу. Вернее, могу, но… - Либо в этом, - сухо говорит он, поправляя галстук перед зеркалом. На меня даже не смотрит, занят собой. – Либо голый. Значит, вот как он решил унизить меня перед людьми – в платье нарядить. - И это еще не всё, - продолжает он. – На ужине с нами будет кое-кто. Смотрю на Костю, пытаясь разобрать, кого он имеет в виду. В голову приходит только один вариант: Киря. Он увидит меня в платье, будет смотреть на то, как Костя обращается со мной, и, конечно же, полезет драться. Или, может, у него будет с собой пистолет, и он убьет Костю. Теперь точно убьет. А потом и меня за всё хорошее. Что же делать?! - Кирилла там не будет, - говорит Костя, оглядываясь. На лице его мелькает усмешка, а после он подходит и берет с кровати платье. – Тебе помочь? *** Ни один из вариантов мне не подходил: и голым я бы чувствовал себя отстойно, каждую секунду ловя похотливые взгляды старых извращенцев, и в платье. Я же парень, черт, какое платье может быть?! Сразу вспоминается тот день, когда я увидел в подобном Кирилла. Костя суровым взглядом остановил мои пререкания и насильно запихал в этот яркой-красный мешок с рюшками и цепью вместо завязок на спине. *** Иду рядом с Костей, почти достаю ему до середины шеи: огромный каблук увеличивает мой рост. Иду еле-еле, спотыкаюсь и пытаюсь дышать. Мало того, что ошейник давит с каждой минутой всё больше, так еще и корсет у платья затянут туго. В таком даже не убежишь, потому что резкого движения не сделаешь. Юбка у платья пышная, чувствую себя Мальвиной и очень хочу двинуть Косте. На первом этаже отеля находятся ресторан, два небольших кафе и бассейн – это я узнал еще по приезде, пролистав путеводитель по городу перед тем, как отправиться в бордель. Также имеются ночной клуб, бани, сауны, искусственный пляж и небольшая пристройка – торговый центр. В общем, здесь есть всё, чтобы иметь возможность никуда из отеля не выезжать. И, как я понял, именно здесь, в отеле, мы будем проводить эти две недели. Сейчас направляемся в ресторан. Тематический, с разношерстной публикой и официантами, одетыми в обтягивающие цветные костюмы. Администратор радостно кивает Косте и проводит нас к столику, за которым сидит Марк и какой-то седой мужик. Лицо знакомое, не могу понять, где я его видел. Только когда он присматривается ко мне и, злорадно ухмыльнувшись, предлагает стул рядом с собой, я вспоминаю. - Вот уж никогда бы не подумал, - говорит он, посмеиваясь. – Что ты, Костик, сможешь найти его и вот так… Седой указывает на меня, на платье, в которое я одет, и вообще на моё положение. Это он! «Народу нравится, как ты трахаешься, Кирюш…» Что он делает здесь, и почему Костя с ним контактирует, ведь, как я понял, они не особо тепло друг к другу относятся? - Рад, что ты доволен, - сухо говорит Костя седому и на пару мгновений задерживает взгляд на мне. – Сядь. - То есть, ты всё-таки держишься за своё место? Нравится тебе работёнка твоя, я понимаю, да, - мужик переводит взгляд на меня и мерзко улыбается. – Знаешь, зачем он привел тебя сюда? Не знаю, и от этого сердце в груди начинает бешено колотиться. Рот приоткрываю, делаю неслышный вдох. Не хочу показывать своё волнение, но, кажется, без этого никуда. - Для того, чтобы сохранить свою должность – а именно я могу сделать так, что он её потеряет, да, сынок? – он трахнет тебя! – седой улыбается хмурому Косте и начинает громко смеяться. – Что ты так вылупился, мальчик? Да-да, ты всё верно понял: прямо здесь и сейчас! – улыбка с лица мужика резко исчезает, и он скалится на меня. – Если ты считаешь, что я позволю вытерпеть такое унижение, то очень ошибаешься, сукин ты сын! Что? О каком унижении идет речь, не понимаю?! Хочу спросить, но седой хватает меня за ошейник и, сдавливая шею, трясет, что есть сил. Поднимает и толкает на стол. Сейчас есть, о чем поразмыслить, но в голове пусто. Только духота и темнота, лишь сдавливающий корсет и невозможность дышать. Вообще. - Косс… - Убери от него руки! – Костя медленно встает из-за стола. Марк рядом, до этого изучающий меню, напрягается, готовый в любой момент остановить этот театр. – Мальчишка принадлежит мне, трогать его могу только я. Ты меня понял? - Понял, - седой поднимает руки, отпуская меня, и садится. – Но ты действуй, я ж заскучаю и решу, что ты вдруг разнежился. И местечко твоё тепленькое отдам кому-нибудь другому. Посетители в ресторане начинают коситься на нас с любопытством. Все прекрасно слышали разговор на повышенных тонах и теперь наблюдают за тем, что сделает Костя. Когда он подходит, я пытаюсь соскочить со стола, но не удается. Костя прижимает меня к нему и палец к губам своим подносит, делая знак молчать. - Пожалуйста, не надо! Это слишком! Костя идет на это ради своей работы. Хочет трахнуть меня на глазах присутствующих, потому что так сказал его отец? Вот оно – унижение, мой верный спутник. Головой мотаю. Как я мог поверить в то, что в Косте есть хоть капля человечности? Наивный дурак. - Не дергайся, - говорит он, наклонившись ко мне. Ширинку на брюках расстегивает и задирает мне юбку. - Нет! Ннн… Прошу тебя, Костя, не нужно! Смотрю умоляющим взглядом, а он, поджав губы, быстро смачивает член и, надавив на грудь, чтобы я лег на стол, врывается в меня. Движения быстрые, рваные. Стонов нет, в ресторане тишина, разбавляемая лишь моими всхлипываниями. Не понимаю, за что он так со мной. Не хочу думать, что ради работы с человеком можно поступить вот так. Никогда не прощу его! Никогда! - Марк, ты только посмотри на него! – смеется седой. – Артёмке, кажется, не очень нравится происходящее! Он просто позабыл, как размахивал своими руками на играх, маленькая гнида! Как он при всех унизил меня и моего сына! Думал, ему с рук всё сойдет! Не понимаю, о чем речь. Что я такого сделал на играх? Марк не реагирует: руки на груди сложил и смотрит в другую сторону. Костя глаза закрыл, двигаясь, не желая встречаться со мной взглядом. А я дышу из последних сил, стараясь не загнуться на гребанном столе. Корсет сдавливает нещадно, дыхание перехватывает. Через несколько секунд чувствую, как Костя кончает. Быстро ты сегодня, как-то даже слишком. Может, его возбуждает прилюдная ебля? Юбку мою опускает и, резко дернув за руку, ставит на ноги. Едва держусь на каблуках и, мельком оглядывая зал, осторожно двигаюсь в сторону уборной. Яркая табличка светится в другом конце зала. По бокам смешки раздаются, а за спиной суровый голос седого: - Куда намылился? Не отвечаю. Мне надо… умыться. В туалет захожу, чувствуя, как по ногам сперма стекает. Глаза красные, зареванные, губы с синюшным оттенком. Боже мой… Оттягиваю ошейник, придушив себя еще больше. Туфли скидываю и к зеркалу бегом, чтобы попытаться расстегнуть ремни. Но застежки сзади, не вижу ничего. Холодной водой в лицо, и еще одна попытка освободиться – вновь впустую. Дышать становится всё труднее. Черт, я же умру сейчас! Я задохнусь! Я… Рот открываю, пытаясь сделать глоток воды, но хрен. Костя знал, зачем мы пришли сюда. Он знал с самого начала, хотя бы потому, что в таком наряде поесть в принципе не получится. Даже вода не заливается. Так и умру здесь, в дурацком платье, оттраханный и несчастный! И Киря не узнает! Никто не узнает… Как он мог? Как он мог так со мной поступить?! Из-за дурацкой пощечины семилетней давности. Из-за работы своей. Отца ублажить решил! - Ненавижу тебя... На пол сажусь, прислоняюсь лицом к холодной плитке. Так немного легче, но перед глазами круги цветные. Надо дышать. Еще чуть-чуть… Перевернуться на спину, успокоиться – так воздух легче проникнет в легкие. Вытягиваюсь, руки вдоль тела. Глаза закрываю и слизываю пот над верхней губой. Делаю осторожный, шумный вдох и… всё. Хватит. Надоело бороться за свою жизнь, цепляясь руками за выдуманные соломинки. Надо было тогда выброситься из окна, не тянуть. - Тёма?.. Тёма! - горячее, сбитое дыхание рядом, руки быстро ослабляют кожаные ремни на шее. - Потерпи, сейчас... Практически свобода. Дышу глубоко, с жадностью втягиваю в себя воздух, а голова всё сильнее кружится. Надо подняться, но еле пальцами рук шевелю. Меня какой-то силой подкидывает вверх. Глаза приоткрываю: Бес на руках несет... ========== 28. Наверстать упущенное ========== Костя пулей влетает в номер. На диван меня укладывает, и я сразу пытаюсь освободиться от ненавистного платья, юбка которого испачкана спермой. Не получается: до цепочки дотянуться не могу. Пытаюсь сорвать рукава, но ткань не поддается, да и рукам трясущимся сил не хватает. Костя помогает: сам корсет расшнуровывает, край юбки кверху тянет и через голову стаскивает платье. Туфли, видимо, в туалете остались, белья нет. Сижу голый и, трогая на шее болтающиеся ремни, смотрю на своего мучителя. - Что еще придумаешь? – голос охрип. Поднимаюсь, и сразу в сторону ведет, успеваю схватиться за спинку дивана. Костя быстро раздевается и отшвыривает одежду к окну. – Теперь всегда меня на людях трахать будешь? – кулаки сжимаю. Обидно до слез, что он так со мной. Даже когда в камере трахались рядом с Кирей – не так обидно было. Или просто воспоминания потерлись, утратили сочность. – Ради тепленького местечка, ради денег своих унизил меня! И про пощечину вспомнил! Да я тебе еще раз врежу! Кулаком размахиваюсь, надеясь по морде попасть. Костя, конечно, уворачивается. Ну а что я хотел? Он – скала, а я – мимо пролетающая птичка с подбитым крылом. Подскакивает ко мне и, сцепив мои руки за спиной, подталкивает к креслу. - Что, еще хочется, да? – пытаюсь орать, но выходят лишь сдавленные хрипы. – Давай! Еби! На камеру сними и выложи в интернет! А лучше отправь моей маме, пусть она посмотрит, как я тут отдыхаю! В этот момент я зол на всех: на Костю, на маму за то, что она больна, на Кирилла, что не удержал меня. И на себя – за то, что я, кретин такой, не смог выброситься из окна Кириной квартиры. - Я – ничтожество! Лучше сдохнуть, чем так жить, чем выживать, пытаясь бороться за место под ёбаным солнцем! – Костя резко разворачивает меня к себе и сверлит злым взглядом. – Затяни ошейник, давай! Что уставился на меня! Затяни грёбанный поводок, я хочу сдохнуть! – руками машу, пытаясь сделать больно хоть кому-нибудь из нас. – Не хочу никого видеть больше! Идите вы все к черту! Ненавижу вас всех! Костя зависает на пару мгновений в своих мыслях, а затем, довольно усмехнувшись, ослабляет хватку и говорит: - Я знаю, что надо делать, - смотрит на меня, облизываясь, и вынуждает обнять себя, удерживая мои руки. – Да, теперь знаю… Он больной, убеждаюсь в который раз.