Текст книги "Ромашка-3"

Автор книги: А Зю

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– С врачами?

– Да.

Лицо женщины перекашивается, и она брезгливо мотает головой, выпятив нижнюю губу:

– Я не хочу с врачами.

Смотреть на все это невыносимо и я опускаю голову вниз, прижимая ладонь к лбу – боль продолжает пульсировать в висках и затылке, только усиливаясь от всех воплей. Новая волна психической истерики отгоняет Сергея дальше, и он дает команду:

– Все, все ребят, уводите.

– Предатель!

Она уже почти в дверном проеме и кричит оттуда:

– Я тебе поверила!

– Ребят, уводите.

У меня перед глазами плавают какие-то цветные круги, и я старательно таращу глаза, стараясь от них освободиться, а потом прикрываю лицо рукой. Нет, они и с закрытыми глазами плавают. Может это сотрясение мозга? Все расползается, словно в тумане.

10-3

Ромаша

Бросившись из гостиной в Машкину комнату, падаю плашмя на постель и тихо плачу, уткнув лицо в изгиб руки. Кто я? Где мое мужество? Слезы, сопли… Кого я обманываю? Слабая баба… Влюбленная к тому же… В дверях слышится голос Пригожина:

– Маша! Мария.

Под его тяжестью скрипит и прогибается матрас, я чувствую боком тепло другого тела, и вот Сергей уже просит, шепча в затылок:

– Ну, пожалуйста.

Я смотрю мокрыми бездумными глазами на стенку напротив, и мной владеет полная апатия. Сергей нависает сверху:

– Ну, что такое…

Чувствую, как Пригожин касается моего плеча:

– Конечно, все вышло очень жестко и… Ну… Я понимаю.

Чувствую на плечах его руки, и вдруг он говорит:

– Если честно, я рад, что все так произошло и…

Сергей замолкает, а я приподнимаю голову: рад чему? Пригожин вдруг четко и ясно произносит:

– Маш, я тебя люблю. Я очень тебя люблю! Я хочу, чтобы ты была рядом.

Слова действуют как лечебный бальзам на разодранную душу. Как живая вода, от которой заживают все раны. Даже улыбаюсь сквозь слезы. А он повторяет:

– Всегда, слышишь.

Слышу… Теперь я понимаю, почему меня трясет, когда он рядом, почему я ревную его, почему меня мучают эротические сны – он именно тот мужчина, который должен быть с Машкой. И он нужен мне, если я застряну в этом теле навсегда. Он и больше никто. Прислушиваюсь внутри себя, и не слышу протеста, только тихий вздох. Сергей снова повторяет:

– Мария, ну!

Он разворачивает меня лицом к себе – заплаканную, страшную наверно и… Счастливую.

– Ну, пожалуйста, все.

Он целует мой висок:

– Я очень тебя люблю.

Что еще нужно женщине, кроме этих слов… Только, чтобы они повторялись снова и снова.

– Я не просто тебя люблю. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Всегда! Всю жизнь.

Он касается губами моего виска. Так хочется быть слабой и беззащитной, если рядом любящий мужчина, для которого ты самая красивая… Даже с сопливым распухшим от слез лицом. «Рядом. Всю жизнь»… Как в сказке…

– Днем, ночью, вечером, всегда. Слышишь?

Он елозит носом, губами по виску, волосам и теплое дыхание заставляет сладко ежиться.

– Ну, все.

Он снова целует в висок, в голову, а от дверей слышится Светкин голос:

– Оп-па. Что случилось?

У ее ног Мими, крутит головой. Сергей мне помогает сесть, и я упираюсь кулаками в кровать, устраиваясь ровней:

– Ничего.

Дорохина наклоняется, заглядывая в лицо:

– Как ничего… Ну, а чего ж ты ревешь-то.

– Тебя бы так в лобешник шандарахнули.

Пригожин улыбаясь, пожимает плечами, а я, придержав растрепавшиеся волосы рукой, утыкаюсь головой в грудь Сергея, слыша над ухом его счастливый смех:

– Все, все, все…

Дорохина издает радостные междометия:

– Хэ… Ничего себе, хэ… Точно сегодня напьюсь... Да, Мими?

Мы смотрим на нее, и Пригожин мотает головой, а потом снова целует в висок. Мне хочется, чтобы Светка быстрей свалила к себе в комнату и нам не мешала, но приходится соблюдать приличия. Пытаюсь изобразить заинтересованность:

– Как ты? Очухалась?

Дорохина, уткнувшись носом в пол, запинаясь, бормочет:

– Да… Нормально.

Светка продолжает топтаться, но из гостиной слышится трезвон стационарного телефона и она срывается с места. Кричу вслед:

– Свет, это наверняка тебя… Твой парень!

Не могу удержаться и хихикаю. Издали слышится:

– Очень смешно.

– А что, я неправильно сказала?

Сергей делает круглые глаза и чуть наклоняется ко мне тихонько пошушукаться:

– Это что Федотов?

– Представляешь?

До нас доносится:

– Алле как жизнь? Что-то случилось?... А-а-а… Ну…

Хорошо бы Николаша ее куда-нибудь позвал и они свалили. Вытянув шею, пытаюсь разглядеть в проем двери, как проходит беседа высоких сторон, натыкаюсь на Светкин взгляд и смущенно тянусь к Пригожину, который сразу начинает меня целовать. Но все равно прислушиваюсь к обрывкам разговора:

– Мне тоже тут не очень весело… Ой нет, ни в коем случае… Коля, не надо никуда заскакивать, я лучше сама к тебе приеду.

Вот это правильно! С закрытыми глазами подставляю Сергею лицо, и он мелкими поцелуями покрывает нос, щеки, губы. М-м-м… Все мысли и осуждения потом, завтра, сегодня только плыть по волнам… Из гостиной слышится:

– Я говорю не надо никуда заскакивать, я лучше сама тебя найду. Ты где?

Моя рука, соскользнув с плеча Сергея быстро оказывается на его ноге, на колене, и там остается, уютно устроившись, а он гладит мне волосы, плечи, руки. Он такой нежный! Смотрим друг другу в глаза, и не можем насмотреться. До нас доносятся волшебные слова, и мы дружно смотрим на Светку.

– А, ну , хорошо, вот и прекрасно… Встретимся у входа. Да… Ну, сейчас пробок нет.

Она оглядывается на нас и замечает наше внимание.

– Наверно, через полчаса. Угу..., я тебя тоже… Да, пока, угу.

С надеждой в душе и глазах ждем, пока Дорохина к нам вернется. Делаю невинное лицо и закидываю удочку:

– Свет, что-нибудь случилось?

– Нет, все хорошо, все нормально.

Вот, садистка. Но я буду терпелив и настойчив:

– А… Ты уезжаешь?

Хотя, конечно, радостное повизгивание в моем голосе, откровенно намекает, какой ответ я жду.

– Глупый вопрос. Тем более ты все равно все слышала.

На инсинуации отвечать не собираюсь, а то еще не дай бог передумает. Тяну изо всех сил шею, высматривая, как Светлана собирается. Даже рот открыл от сосредоточенности. Дорохина в прихожей снимает свою куртку с вешалки и Сергей проявляет заботу:

– А... Наверно, лучше зонт взять, там дождь идет и…

Наверно опасается, что Светка промокнет и быстро вернется домой, не нагулявшись.

– Угу, спасибо.

Она там уже переобувается, приборматывая:

– Я такси поймаю.

Пригожин кивает с довольным видом, а я, улыбаясь во весь рот, поднимаю вверх руку и перебираю прощально в воздухе пальчиками:

– Удачи!

Дорохина хмуро натягивает куртку и бурчит:

– И вам тоже.

Пригожин еще раз оглядывается на нее:

– Спасибо.

Хмыкаю про себя. Интересно, что он имеет в виду, под нашей удачей? Так и не одевшись, как следует, Светлана выскакивает из квартиры, оставляя нас одних. Как только дверь за ней захлопывается, Сергей разворачивается ко мне, и мы снова начинаем целоваться, а потом он меня заваливает на подушки. Предпринимаю попытку выбраться из объятий:

– Сереж, подожди, мы все такие… Бр-р-р… Мне сейчас не помешает горячий душ и переодеться… Да и тебе тоже…

Он садится, а потом смотрит на меня затуманенным взглядом:

– Да, да…, конечно.

Мне кажется, слова про душ, и про то, что я хочу раздеться его совсем деморализуют. И я уточняю:

– Давай так: сначала ты, по-быстрому, потом я. Как раз, пока будешь плескаться, я тебе что-нибудь подберу, а твое повешу сушить.

– Нет, давай наоборот. Не хочу, чтобы ты простудилась.

Делаю грустное лицо:

– Ну, да, целовать особу с распухшим сопливым красным носом противно, я понимаю.

– Ах, ты!

И мы снова начинаем целоваться.

***

Но недолго –я принимаю на себя хозяйские функции – выдаю Сергею свой старый банный халат и большое полотенце «мальчикового» синего цвета, а себе беру Машкин красный халатик и светло-бежевое "девчачье" полотенце. Проявляя заботу о ближнем, живительный горячий душ приходится принимать в ускоренном темпе. Хотя я бы не отказал…ась сейчас расслабиться и поваляться, как следует в теплой ванне с пеной. И… Кого я обманываю? Я ощущаю себя женщиной… И, да, хочу почувствовать себя ею до конца!

Согревшись и расслабившись, в ожидании Сергея, сижу на кровати и подсушиваю полотенцем волосы. До сих пор не могу поверить в происходящее … Сергей меня любит! Он у меня дома! В ванной! Что же теперь будет?! Меня всю колотит, в голову лезут глупые мысли и сцены из моего сна: «Горят свечи, и все пространство вокруг тает в черных тенях. Я лежу, блаженно раскинувшись, на красных шелковых простынях, совершенно голая. По углам стоят высокие подсвечники, на шесть свечей каждый. Сергей обнимает меня свободной рукой и наваливается сверху, крепко прижимая к себе и целуя шею, целуя плечи, целуя губы. Я чувствую, как его рука добирается до моей груди и уютно устраивается на ней, продолжая ласкать и нежно мять и ее, и напрягшийся сосок....Его губы ползут все ниже и ниже…». Стоп!

Нет, я вовсе не горю желанием «настоящей» близости, и где-то внутри что-то протестует от возможности такого развития событий, но… но так хочется не только фантазировать, но почувствовать наяву горячую сладость его губ, нежность его рук… В самых разных местах. Даже нескромных.

Наконец дверь открывается, и я, вся красная от смущения, проникаю внутрь ванной навести немножко порядок и отвлечься. И конечно мы опять начинаем целоваться. Садимся на край ванны в своих халатах, расстилаем на коленях влажные полотенца и целуемся, целуемся. Я чувствую, как одна его рука касается моей, а другая обвивает за талию. Нам мало школьных поцелуев, хочется сильнее, чтобы болели и распухали губы…, ладони сами тянутся вверх придержать притянуть голову партнера к себе, терзать губы и наслаждаться ответным желанием.

– Так! А во что мне тебя переодеть-то?

– Ой, только не в Светину майку, я тебя умоляю!

Мы смотрим друг на друга, вспоминая розовый образ, сразивший Дорохину наповал. Светка мне рассказывала об этом случае и я смеюсь:

– Ты теперь эту майку будешь до конца жизни вспоминать…

Пригожин качает головой, его глаза шарят по моему лицу, шее, губам... Цыкнув сквозь зубы, он добавляет, уже более серьезно:

– А может быть вообще ничего не надо?

Его глаза полуприкрыты и опущены вниз. Наверно это было бы самое верное решение – ничего. Но наверно не сегодня. Я рад, что пересилил внутреннее сопротивление и ощущаю себя, в эти мгновения, настоящей женщиной – свободной, любимой и любящей… Но все навалилось так неожиданно и я просто не готов сказать – я хочу, чтобы так было всегда и через неделю, и через месяц, и через год.

– Сергей, не смотри на меня так.

– Как?

– Как ребенок на конфету.

– Я очень давно не ел сладкого.

– Ну, там, в холодильнике, мороженное оставалось.

Поднимаюсь с края ванны:

– Сиди, я принесу тебе одежду.

И иду в спальню. Здесь, в шкафу, есть еще остатки былой Ромкиной роскоши, осталась одна полка со спортивной амуницией. Подхватив двумя руками уложенную пару, футболка и спортивные штаны, отношу ее в ванную к Пригожину, а потом возвращаюсь назад в спальню, к шкафу – мне ведь тоже нужно во что-то переодеться. Скинув халат и отбросив его в сторону, остаюсь в одной комбинашке и босиком. В задумчивости застываю перед открытым зевом распахнутых дверок. Что же одеть? Чтобы и не выглядеть замороженной воблой, и не слишком провоцировать Пригожина к бурным действиям. Тут платья, блузки… Все не то! Он будет в футбольной форме, а я как дура нарядная? Зачем вносить диссонанс и напряжение… Вдруг вспоминаю его слова "Может вообще ничего не надо?" и снова накатывает давешний сон… «Его нога давит, расталкивая мои колени и вот он уже полностью на мне – большой сильный горячий, тяжелый. И это так естественно, так правильно и желанно, что я задыхаюсь от блаженства, вцепившись одной рукой, ногтями в его спину, а другой рукой, комкая в кулаке простынь. Чувствую, как мужская рука скользит вниз по моей правой ноге, по внутренней стороне бедер, нежно и настойчиво заставляя их раздвинуться, принуждая, в сладком томлении, согнуть ногу в колене и раскрыть себя навстречу ему, моему мужчине. Мое тело выгибается, а пальцы скребут ему спину, намекая на желание большего. Его другая рука скользит по моей левой ноге, заставляя и ее согнуться, откинуться в сторону, как можно шире. Мы перекатываемся и меняемся местами – вот уже я сверху, оседлав его и целуя ему грудь, крепкую и мускулистую. Сергей прижимает мою голову к себе, лохматит волосы, а потом мы снова перекатываемся и я опять внизу, под ним, лицом к лицу...». Как же меня колотило тогда на работе... А вдруг Сергей, все-таки, захочет, что мне делать? Черт, я совершенно к этому не готов!.. А вдруг он не захочет? Что это будет значить? Неожиданно слышу осторожные шаги… Придерживаясь рукой за дверку, прижимаюсь к ней, скромно прикрывая себя от мужского взгляда. Выглянув, интересуюсь:

– Ну, ты как?

– Ну… А… Чуть-чуть тесновато.

Пригожин встает по другую сторону разделяющей нас дверцы, тоже ухватившись за нее рукой, и сияющими глазами поедает то, что ему открывается. Мне это приятно.

– Сильно тесновато?

– Нормально.

Меня словно кто-то дергает за язык:

– А штаны тебе, как?

– Нормально.

Все-таки, Сергей – уникум. Иногда такой простой и наивный, что приходится удивляться. Я смеюсь и потихоньку вылезаю из-за дверцы. Уже не скрываясь, стою перед ним, опустив руки вниз, и Пригожин тут же обнимает меня за талию.

– А ты, чего?

– А что, я?

Мы смотрим друг на друга, глаза в глаза и это наполняет меня трепетом. Мои сны становятся явью.

– Совсем замерзла?

Проглатываю комок в горле:

– Ну, это потому, что кто-то меня упорно не хочет греть!

– То есть ты переодеваться не будешь?

Внутри все замирает в предвкушении. И я игриво качаю головой:

– Ну, кто-то просил, чтобы я этого не делала.

Он тянется тесней прижаться ко мне… Это какое-то сумасшествие… Все-таки, это правда – он хочет меня, хочет как женщину. Не прерываясь мы забираемся на постель, с ногами, сидим рядом с подушками и моим брошенным красным халатом. Подобрав под себя ноги, я со сладким испугом жду, что же будет дальше. Слава богу, хоть догадалась белье одеть под комбинашку. Чувствуя его губы, его руки, и снова уплываю в свой сон... «Мое тело выгибается, а пальцы скребут ему спину, намекая на желание большего... Мы перекатываемся и меняемся местами – вот уже я сверху, оседлав его и целуя ему грудь, крепкую и мускулистую. Сергей прижимает мою голову к себе, лохматит волосы, а потом мы снова перекатываемся и я опять внизу, под ним, лицом к лицу... Наши губы сливаются в поцелуе, от которого кружится голова и зажигается кровь. Я чувствую, как его рука добирается до моей груди и уютно устраивается на ней, продолжая ласкать и нежно мять и ее, и напрягшийся сосок....».

Возвращаюсь из-за заоблачных далей и прихожу в себя Мы, по-прежнему, сидим напротив друг друга на постели и целуемся, одна его рука касается моей талии, другая спокойно лежит на моей коленке. Потом поцелуй становится жарче и мы прижимаем крепче губы, удерживая руками лицо друг друга. Может и хорошо, что все остается лишь в моих фантазиях? Тем более, что я их, на самом деле, боюсь. Зачем торопиться? Я вижу, затуманенный взор Сергея и понимаю, что его сдержанность имеет под собой какие-то причины. Может, он бережет меня? Пугливая неудовлетворенность отдается где-то внутри, внизу. На языке вертится повторить «Просто кто-то меня плохо греет».

Но нет, широкая мужская ладонь тянется к щеке, ложась на нее и вытирая бегущую слезинку. Это так ласково и осторожно, что только усиливает щемящее в груди чувство... Взгляд Пригожина следует за его пальцем, смахивающим влагу… Сергей вдруг сжимает мою руку, и подносит кисть к губам, целуя пальцы. Затаив дыхание, боюсь пошевелиться, боюсь спугнуть этот прилив нежности. Пригожин упирается своим лбом в мой, и я закрываю глаза, внутренне успокаиваясь – кажется, самый опасный перевал в нашей жизни пройден, и я готова сдаться.

Напряжение отпускает… Вздохнув, глажу любимое лицо, тянусь подставить губы для поцелуя, а когда Сергей делает ответное движение, сама тороплюсь повиснуть на шее и впиться, изо всех сил, губами в его губы. Чувствую, как мужские ладони ложатся на талию, притискивая плотнее к мускулистому торсу, а поцелуй становится горячее и жарче. Мы прижимаемся друг к другу, крепче, сильнее, тиская и лаская податливые тела. Неожиданно я лечу, вскрикнув от неожиданности, на постель… Я, широко хватая ртом воздух, пытаюсь отдышаться. Закинув руки за голову, запускаю пальцы в волосы, а потом, обхватив мужскую шею, прижимаю мужчину к себе… Не хочу останавливаться, хочу целоваться! Это так здорово и смешно! И чувственно!

В натянувшейся одежде обрисовывается каждая складочка и выпуклость. И у меня… И у него! Полные восторга, смеясь, утыкаемся друг другу лбами, носами, губами… Я снова начинаю целовать Сергея, но он вдруг отстраняется уже глядя на меня совсем другими глазами, почти невидящими от физического желания. Сердце замирает от предчувствия… Да! Я хочу этого! Пригожин поднимает руки вверх, явно желая, чтобы я сама помогла ему раздеться и я послушно задираю ему футболку – это же мое желание и теперь отступать нельзя… Внутри растет волнение, какая-то боязнь, какое-то нервное возбуждение… Футболка летит за спину и я снова приникает к его губам…. А мне? Мне тоже нужно скинуть халат или пусть Сергей сам решит и подскажет своим поведением? Господи, ведь я же ничегошеньки не знаю об этой стороне женского поведения… Мы снова целуемся взасос, Пригожин прижимает крепко к себе и я вдруг по какому-то наитию, приподнимаюсь и обхватываю его своими ногами. Сергей приподнимает меня, перехватывая поудобней руками. В поцелуе, сильнее задержав дыхание, мы зарываемся в подушки.

Халат уже раздражает и мешает, не давая прикоснуться, почувствовать всей кожей то, что чувствуют губы и пальцы. Откинув назад голову, открываю для поцелуев шею, и Сергей охотно набрасывается на нее, вызывая волну трепета, устремляющуюся вниз вдоль тела. Его губы спускаются ниже, к груди и я ласково глажу волосы любимого мужчины. Он мой! Двумя руками обхватив голову Сергея, прижимаюсь грудью к его лицу. Все внутри странно ноет и слабеет… Я прислушиваюсь к этим ощущениям, но сконцентрироваться не получается – мы перекатываемся по постели к ее краю и я всей тяжестью повисаю на Пригожине, чтобы не свалиться, обвив руками и ногами, впиваясь губами в его губы.

Даже не помню, как это получается, но халат, уже спущенный с плеч, уже болтается на уровне пояса, рядом с лифчиком, а куда и когда исчезли трусы, вообще не представляю… Мне не до этого… Напряженное тело чего-то ждет и предвкушает, набухшие соски болезненно трутся о кожу мужчины, вызывая какой-то теплый зуд в спине, животе, бедрах, всплески дрожи, будто мурашки пробегают… Мне хочется прижаться крепче, тереться этим зудом и этой дрожью, повышая их остроту… Все набухло и горит… Внизу… Вверху… Это вот так у женщин происходит? Непроизвольно выгибаюсь, выпячивая живот и сжимая бедра, но возбуждение это нисколько не снимает… Ну, сделай же что-нибудь! И вдруг… Словно что-то прорывается внутрь меня, что-то болезненно раздвигающее плотные стенки. Это неприятно и я дергаюсь, пытаясь вырваться и вытолкнуть инородное тело из себя, потом еще раз, еще… Мои руки то скребут мужскую спину, то обхватываю Сережкину голову, прижимая к себе… То приподнимаюсь, то опадаю. Чувствую, как Пригожин прижимает меня, обнаженную, к себе, ритмично двигаясь вверх-вниз. Чувствую, как от этих толчков, вся моя дрожь сползает, концентрируется в единственном месте, сжимаясь тугим кольцом вокруг захватчика, проникнувшего внутрь. Тягучее и сладкое ощущение приближающегося финала. Необыкновенное ощущение! Еще немного, еще несколько минут и…

Мужские бедра все активней бьют по ягодицам, погружая Сергея глубже и глубже. Господи, как он только там вмещается? Пригожин вдруг замирает на пару секунд, новый толчок, и снова пауза… Еще толчок, уже слабее и мужчина замирает окончательно, стискивая свои объятия так сильно, что мне невозможно вздохнуть…

Это что, все? Я, женщина? Я, женщина!!! Сергей благодарно целует в уголок рта, ослабляя хватку, и я тоже целую его, соскальзывая ногами вниз. Быстроту мужчины можно понять, мужской организм не в силах терпеть, особенно после воздержания. Главное, что все свершилось и у нас получилось! Я словно в бреду, вся еще горю от возбуждения и не знаю радоваться мне или печалиться – теперь-то уж точно прежнего Романа Сереброва никогда не будет.

Я, стыдливо отвернувшись, обматываюсь одеялом, прикрывая наготу. Сережка ласково гладит мою лодыжку, гладит плечи, явно счастливый тем, что произошло между нами, мы упираемся лбами, носами и я охотно подставляю свои губы для поцелуев. Мы вместе! Интересно, у женщин всегда так? Опыт ночного самоудовлетворения подсказывает, что не совсем и теперь, все то, что копилось и концентрировалось, когда Сергей был внутри, все то, что ожидало не случившегося взрыва, расползается обратно по животу, груди, бедрам, вызывая их покраснение, испарину и размытость в голове. Мое лицо горит от прилившейся крови, хватая воздух ртом и сглатывая, признаюсь:

– Сергей, я вся дрожу.

Пригожин сразу становится серьезным, отстраняясь и оглядываясь по сторонам:

– Слушай, ну давай это, еще чего-нибудь накинем.

Господи, разве это поможет?! Такое возбуждение от происшедшего может погасить совсем другое.

– Да я не от этого!

Мы смотрим, друг на друга и Сергей, поняв, о чем я, со вздохом тянется коснуться ладонью моей щеки, а потом настойчиво целует в губы. Стоп! Я так никогда не угомонюсь и не успокоюсь. Надо отвлечься. Оторвавшись от любимого, негромко прошу:

– Позвони Катюше.

– Зачем?

Взяв за плечи, он вновь впивается в мой рот. Подожди, не так быстро! Мне нужно успокоиться, переварить и разложить все по полочкам. Когда на секунду Сергей отпускает меня, успеваю сказать:

– Ну, скажи, что у нас все хорошо!

У Пригожина не очень адекватный вид, даже непонятно слышит он меня или нет, но отвечает:

– Сейчас, позвоню.

И снова целует, никак не насытившись, переходя на шею и покрывая ее поцелуями. Ко второму раунду, я не готова. Со смехом останавливаю:

– Ну, ты позвони… Сергей!

Издав рычащий звук, тот никак не может оторваться:

– Ну, иду, иду.

И снова впивается в мои губы! Наконец объятия разорваны и я, счастливо улыбаясь, тороплю любимого:

– Ну, иди.

Сергей встает с кровати и отправляется за своим мобильником:

– Иду.

Он уходит в гостиную, такой мужественный, такой надежный… Мой… Мой герой, мой спаситель… Мысли мечутся, вместе с чувствами и я делаю глубокий вдох, стараясь усмирить их. Кожа еще помнит прикосновения, поцелуи и я легонько провожу пальцами там, вдоль шеи, где только что гуляли губы Сергея. Делаю еще несколько глубоких вздохов, успокаивая дрожь в теле.

– Ну, что, Роман Данилович… Прощай?

То что произошло… В общем-то было здорово, несмотря на небольшую незавершенность… Мне надо в душ и я слезаю с кровати, скрываясь в ванной. Мне нисколько не стыдно, подтверждая женскую сущность моего сегодняшнего «я». Быстро ополоснувшись, выхожу обратно в спальню, Здесь меня уже ждет Сергей с двумя бокалами вина. Взяв свой, отпиваю из него. Возбуждение спало, лицо перестало гореть, я успокоилась… Интересуюсь:

– Ну, как там дома дела?

– Э-э-э… Все в порядке.

Мы продолжаем целоваться. Прав, прав был гинеколог, и я, радостно светясь, не скрываю своих чувств:

– Господи, как же я тебя люблю!

Бокалы вновь звенят.

– А я, тебя!

Я уже чувствую по поведению Сергея – лирических объятий ему мало. Конечно, того стремительного порыва, той неуемной страсти, что случились недавно, не получишь, но, зато, нет и торопливой дискомфортности, мешающей сосредоточится и почувствовать наконец те три волшебных спазма глубоко внутри, которые заставляют выгибаться навстречу, а потом опустошенно разметаться под двигающимся мужским телом. Когда все заканчивается, расслаблено лежу, прижавшись, чуть прикрытая простыней. Сережка расслаблено лежит на спине, а я на боку, закинув на него ногу и обвив рукой. Наши губы благодарно сливаются, ласково и нежно. Пусть теперь поспит, отдохнет, а я наверно сегодня не усну… И засыпаю…

11-1 Эпилог

Маша

Что снится, не помню, но вдруг чувствую, что ниточка между сном и явью становится тоньше. Хочется удержаться в таком состоянии подольше, но лежать на спине уже некомфортно и я, не открывая глаз, поворачиваюсь на левый бок, утыкаясь носом во что-то теплое. Прижавшись, еще нежусь несколько секунд, но тут это мягкое и теплое начинает шевелиться и к моему лбу прижимается небритая щека. Ромка? Приоткрываю глаза – рядом, прямо перед носом мужское туловище в знакомой пижаме. Нет, это не Рома… Остатки сна уходят. Подняв голову от подушки, провожу тыльной стороной руки по заспанным глазам… Нет, не показалось! Пригожин! Неужели я с ним…Вернее, не я, конечно. По моим представлениям сегодня среда и значит во вторник мое второе «я» устроило себе эротическое приключение.

Приподнявшись на локоть, с любопытством рассматриваю Сергея с ракурса, с которого никогда даже не предполагала лицезреть. И что я ему скажу, когда он проснется? Извини, это была не я? Судя  по тому, что на мне ночнушка на голое тело, а между ног саднит и ощущение растянутости, мы с ним не стихи читали. Сев в постели, вспоминаю, как смотрела на Ромку, когда мы ночевали вместе. Мой взгляд перемещается на фото в рамке, на тумбе для белья у окна. Там мы с Романом счастливо улыбаемся в объектив. Почему же сейчас я не ощущаю никого ужаса и чувства предательства? Наверно потому, что в последние три недели именно Сергей стал мне опорой и надежным плечом.

Вдруг вспоминаю – на меня же напала Милана! Ударила и я потеряла сознание. И сквозь туман я слышала Ромкин голос! Точно, слышала! «Он именно тот мужчина, который должен быть с Машей. Он нужен мне, если я застряну в этом теле навсегда. Он и больше никто!». Я даже хотела что-то ответить, но мне тогда стало спокойно, умиротворенно и я, вздохнув, поплыла… В беспамятство.

Надо же – я в постели с Пригожиным! Кто бы мог подумать… Ирония судьбы. Обхватив себя руками за плечи, опять смотрю на спящего Сергея – увы, он не Рома, с его решимостью, с его мужской энергией. Женщины млели, а работа горела в его руках! Но все равно… Но все равно не могу отвести от Сергея взгляд – такой, он кажется мне уютным и родным, домашним и привычным. Неужели в него влюбилось не только мое второе эго? Низко склонившись, внимательно рассматриваю знакомые черточки. Неожиданно глаза Сергея приоткрываются, он хлопает ресницами, отгоняя сон и заставляя меня отпрянуть. Пригожин сипло скрипит:

– Привет, любимая.

Смутившись, будто меня поймали на чем-то неприличном, судорожно тереблю плед, поправляя его на ногах:

– Привет.

Сергей зевает:

– Что, уже пора вставать?

– Желательно. Вообще-то нам уже пора на работу. Ты не забыл, что у нас по средам летучка?

Зевок зависает в воздухе:

– Сегодня же вторник!

Теперь уже зависаю я. Известие даже более шокирующее, чем переспать с Пригожиным. Сегодня вторник! Все закончилось! Сергей вдруг возбужденно садится в постели:

– Ты спрашивала, почему я вдруг вчера так своевременно оказался на пороге твоей квартиры?

Он достает из-под подушки коробочку и протягивает ее мне.

– Вот почему! Открой!

Упс! Да-а-а… Саббах соединила меня с Серебровым в одно целое на целых три недели и каков результат?! Совсем не тот, на который мы рассчитывали со Светкой. Я была рядовой начальницей отдела в фирме и максимум о чем мечтала – это вернуть Романа, пусть даже в роли гражданского «мужа», любовника… Сейчас я проект директор и состою в руководстве «Ресайнса», рядом со мной мужчина, который мне нравится и который любит меня… И зовет замуж! И все это благодаря Сереброву!

Слава богу, раз сегодня вторник, значит, Ромка вышел из комы и с ним все будет хорошо.…Новая мысль, заставляет вскочить с постели – а вдруг, не вышел? Нет, нельзя об этом думать. Вышел! Вышел и одиноко лежит, слабый и беспомощный в квартире Миланы. Сто процентов надо его спасать! За эти дни я хорошо поняла – у меня только два близких человека, готовых прийти на помощь, даже в безысходных ситуациях – Светка и Сергей!

– Подъем! Иди, вари кофе, а я пока разбужу Дорохину!

– Зачем? И ты еще не ответила на мое предложение!

Судя по тому, что Серебров исчез из моей головы, он считает свою миссию выполненной. Так что ответ очевиден. Вздыхаю:

– Да! Я выйду за тебя замуж. И давай поспешим, может быть, дорога каждая минута!

Конец

А что теперь будет с героями, когда магия закончилась и надо все исправлять и как-то выпутываться... Совсем другая история.