Текст книги "История, которой нет (СИ)"

Автор книги: _Sucsesseful_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Ну и это, конечно… Надеюсь, врать ты не будешь?

– Нет!

– Ну вот и хорошо. Что там с тобой случилось, напомни?

– Бежал от вас, упал, оцарапал лицо, – заученно ответил таксист.

– Только экспрессии и неуверенности побольше, а то как театральная постановка выходит, – досадливо поморщился рыжий. – Ладно, бывай, Федя, но… Ещё чего учудишь – найду и закопаю. Живьём.

Федор Игнатьевич слова этого пугающего молодого человека под сомнение не ставил. Отчего-то он внушал ему, взрослому мужику, прошедшему не одну сидку, такой животный страх и трепет, что становилось действительно жутко.

Ярик, недолго думая, позвонил по знакомому номеру. Ланнов, как ни странно, ответил сразу же.

– Спроси у Антона, как звали того человека, который видел, как шеф передал ему документы, – без предисловий начал Донской, выходя на улицу. Солнечный свет неприятно ударил по глазам, и парень поморщился, понимая, что солнце – это полный отврат.

В трубке повисло молчание, а потом Лёха повторил вопрос Глубоковских, не закрывая динамик. Антон ответил, чуть задумчиво, но вполне уверенно.

– Широков Андрей. А?…

– Неважно. Этого достаточно. Захерачим очную ставку этому Андрею.

– Донской, с каких это пор ты вмешиваешься в дела полиции? – раздался в динамике мрачный голос Алексея, и Яр понял почти мгновенно – он знает. Про подлость знает. Но почему-то не ярится. Немного зол, но не настолько, чтобы “Халк крушить, Халк ломать”. Чуднó!

– Всё, давай, пока, мне некогда, – в несвойственной для себя манере зачастил Ярослав и тут же сбросил вызов, а потом дрожащими пальцами выключил телефон.

Донскому показалось, что весь лоб у него покрылся нервной испариной, но дотронувшись, парень понял, что тот нисколько не влажный.

– Кир! – крикнул он в сторону, сжимая в руках мобильный. – Мне нужно выпить!

– Середина недели – какой, к чёрту, выпить?! – рявкнул Резцов, выходя на улицу вслед за другом.

– Я хочу выпить, – злоба так и прорывалась на его лице сдвинутыми к переносице бровями и резкими нотками в голосе. – Я не спросил, а поставил тебя перед фактом!

– И как я вообще всё это время тебя терплю? – огрызнулся Кирилл, сжав губы в тонкую линию. – Я отвезу тебя домой, а там хоть сдохни от алкопередоза!

Вопреки тому, что желание ужраться в дрова нарастало весь последующий день, Яр так и не выпил. Напротив, чтобы погасить в себе алкожажду, парень развёл бурную деятельность на ровном месте, что не могло не порадовать родителей – Донской перевёл всю отцовскую документацию с английского на русский, поболтал с матерью по телефону, клятвенно заверив, что придёт на её грядущую премьеру и оценит постановку по достоинству, и убрался в квартире. Параллельно он следил за ходом дела, клубок которого сам же и распутал, и докучал звонками всем знакомым. Ярослав чувствовал себя одиноким и брошенным, как обычно бывало на утро после шикарнейшей вписки. Или просто – на утро. Или даже по вечерам. Последние лет пять.

Но всё это меркло перед тем, что он нашёл на почте в соцсети. Сообщение из прошлого. Сообщение, заставившее его с протяжным стоном «Бляя» лечь прямо на ноутбук и снова пройти пять кругов отчаянья из серии «Ну твою мать, ну я же только-только забыл всё это дерьмо пятилетней давности». Писал ему человек, благодаря которому Ярику в последнее время отказывала печень.

А раньше рядом с ним у Донского отказывали сердце и мозг.

***

Яр позвонил около одиннадцати вечера, мы уже собирались ложиться спать, а он всё скандировал радостно, словно ему подарили крайслер, «Мы взяли его, Лёха, взяли!». Признаться честно, поначалу и я улыбался, заразившись его позитивным настроем и совершенно позабыв о том, что совсем недавно хотел придушить собственными руками. Донской сиял. Взахлёб, словно маленький ребёнок, рассказывал, как проходило задержание, какое живое участие он успел в нём принять.

Потом он на пару секунд замолчал, поздоровавшись с каким-то офицером – видимо, слушал, как он что-то рассказывает. Затем уж было начал снова говорить со мной, но из динамика послышался глухой хлопок, громкий мат сразу нескольких человек на фоне, кашель Яра, а после – несколько оглушительных выстрелов.

И трубка замолчала.

…На похороны мы приехали вместе с Антоном – ему это почему-то было очень важно. Он даже подходил потом к могиле и что-то говорил, странно глядя на холмик свежевскопанной земли. Я старался абстрагироваться – никогда раньше не был на похоронах. Все эти рыдания, крики и аура отчаяния – брр.

Меня даже передернуло пару раз – не от холода. Потом я нашёл позади толпы Резцова, и мы с ним поговорили ни о чём, пытаясь отвлечь друг друга от неприятных мыслей. Даже странно, что люди умирают вот так – не от старости, а от пули.

Два пулевых: в сердце и в лёгкое, шанс выжить – нулевой. Умер прямо там, на руках у молодого опера – вот стрессу-то парню в самом начале карьеры.

После похорон захотелось жить ещё сильнее, чем прежде. Не тратить времени зря, а жить каждую секунду. Искать себя в каждом вдохе – своём, да и чужом тоже. Радоваться всему, невзирая на мнение окружающих. Странная атмосфера на этих кладбищах, я вам скажу. Или просто я себя до такой степени накрутил?…

– Ну надо же, – тихо проговорил Антон, шагая рядом со мной в сторону машины. Она стояла на парковке рядом с главными воротами. – Из-за меня умер человек.

– Нашёл за что себя винить, – тут же разозлился я. Состояние у меня было взвинченное, я почти не соображал, что происходит. Странная атмосфера, очень странная.

– Вот именно, – согласился Кирилл, идущий по другую сторону от меня. – Очень дурная привычка – искать себе повод для философствования.

– Ты не останешься? – спросил я уже у Шрама, решив, что с Глубоковских на сегодня и без меня хватит – и так на нём лица нет. Похороны – они всегда так на людей действуют. У меня будто вакуум в голове образовался. Я думал только о том, что делал, и то – при этом совершенно не соображая, что происходит вокруг и почему я это делаю.

– Нет, на сегодня с меня хватит, – покачал головой Резцов, поджав губы. – В морге спокойнее. Совсем не думаешь о том, сколько человек будут “этот синий труп” провожать в последний путь. Надо было на терапевта идти, вот я идиот.

– Про идиота это точно подмечено, – вмешался в наш разговор ещё один человек. Я обернулся, встретился взглядом с глазами цвета холодной стали и кивнул зачем-то.

У Яра была перебинтована рука – туда попала пуля – и расцарапано лицо – он неудачно приземлился на асфальт после выстрела обиженного жизнью и энтузиастами-оперативниками Андрея Широкова. Конечно, у Донского был с собой пистолет, (он его после армии из рук ни на секунду не выпускал) и конечно же он применил его по назначению. Впервые. Сделал всего два выстрела – довольно метких, надо сказать. И убил человека. Конечно, это была самооборона – задержанный выстрелил первым, это подтвердили все люди, находящиеся рядом с Яром в то время. Но вот для самого парня убийство, невольным исполнителем которого он стал, было тяжкой ношей. Хорошо, что он наконец заговорил с нами, все-таки три дня молчания – это довольно серьёзно для Донского.

Хорошо, что он жив.

– Едем куда? – спросил я, оказавшись в салоне автомобиля. Щелчок ключа в замке зажигания – и двигатель довольно заурчал.

– Куда-нибудь, где мне будет не так хреново, – жалобно подал голос Ярик с заднего сиденья.

– Давай к нему домой, – доступно перевёл фразу лучшего друга Резцов, тяжело вздохнув.

– А хотите историю? – улыбнулся я в зеркало заднего вида и для Антона – персонально.

– Какую? – спросили они нестройным хором довольно бодро. Рассказывал я всегда увлеченно и интересно, так что отказывались слушать мои истории немногие.

– Историю о том, как я попал в тело другого человека, – шкодливо усмехнулся я, вспомнив несколько действительно забавных моментов из того периода. – Историю, которой никогда не было.

Машина тронулась с места, а я начал говорить – тихо, как сам понимал происходящее тогда.

И начал со звонка будильника однажды утром.