Текст книги "Меж двух огней (СИ)"

Автор книги: _Prince of Darkness_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

–Кстати говоря о любимом деле, Алан, я слышал, что у вас есть все шансы отправиться на стажировку в Англию. Это так?

–Да, но пока я ещё стараюсь упускать эту тему, боюсь, что все может сорваться. Завтра у меня состоится важное собеседование, буду надеяться, что все пройдет удачно, – волнительно говорил Алан, очень сильно надеясь на успех. Наверное, именно поэтому он понимал, как важно для Шарлотты достичь своих высот в искусстве. Но с другой стороны он осознавал, что если поездка в Англию случится, то он может на долгое время расстаться с мисс Мунн, а может быть, даже навсегда…

Мистер Мунн же принимал к сведению все и не видел огромной проблемы в отъезде Алана, если таковой будет. Он прекрасно замечал этот влюбленный взгляд, это волнение, и слышал дрожащие нотки в голосе, когда Алан обращался к его дочери. Только слепой не заметит его пылающих глаз, когда он смотрит на неё, поэтому магнат был готов сделать все, чтобы непременно их пара вскоре соединилась в брачном союзе.

–Я за вас рада, Алан. Вы так долго к этому шли, и я уверена, что ваши старания не напрасны. Вы действительно прекрасный специалист, и будет просто грубейшая ошибка, если вам ответят отказом. Я желаю вам удачи, – искренне отозвалась Шарлотта, и мистер МакМайкл был очень польщен её добрыми словами.

–Да, Англия – хорошая страна, не изменяющая своим традициям. Мне доводилось бывать там не раз, должен сказать, что она отличается от Америки очень сильно. Вот кстати, не далее, чем завтра мне предстоит встреча с одним английским инженером. Он потомок некогда влиятельной семьи, врожденный аристократ. Видимо, наш общий знакомый посоветовал ему обратиться ко мне, даже не представляю, что ему нужно. Кажется, у него какие-то финансовые проблемы, – рассказывал Уильям.

–Финансовые проблемы у потомка влиятельной семьи? Странно. Может быть, какая-то особая ситуация, – предположил Алан, все же удивившись данному факту.

–Возможно. Наш общий знакомый пытался мне что-то объяснить, но я не особо вникал. Завтра мы во всем и разберемся. – Отец говорил об этом с какой-то гордостью, Шарлотта не замечала в его речи хотя бы капельку желания помочь человеку. Ей стало неприятно от этого… Богатство настолько приелось её отцу, настолько отравило его, что он ставил себя выше остальных, чего дочь категорически не понимала и не хотела понимать. Хотя в мире, в котором она жила, в мире высшего света, это было в порядке вещей.

–Отец, Алан, с вашего позволения могу я покинуть вас? Мне жутко не удобно, но я бы хотела сегодня пораньше лечь в постель, – вдруг сказала Шарлотта, стараясь выглядеть слегка огорченной оттого, что придется рано оставить гостя. Она уже ожидала, что отец вновь смирит её недовольным взглядом или осторожно намекнет, что надо бы остаться, но он на удивление отпустил дочь безо всяких предлогов. Она осторожно поднялась из-за стола, поблагодарила Алана за чудесный вечер, поблагодарила отца и пожелала спокойной ночи. Позже, улицезрев напоследок провожающий и восхищенный взгляд мистера МакМайкла, она скрылась на лестнице, поднялась к себе в комнату и наконец осталась одна.

–Это даже очень хорошо, что она ушла, – проговорил Уильям собеседнику очень тихо, словно до сих пор боялся лишних ушей. -Я хотел поговорить об… – продолжать Уильям словно боялся, но доктор все понял без слов.

–Вы до сих пор не сказали ей? – поинтересовался Алан.

–Нет, не стоит ей знать. Это только моя забота. К тому же лекарства, что ты выписал мне, действительно помогают, когда боль настигает неожиданно.

–Мистер Мунн, вы же понимаете, что с сердцем не шутят? Ещё один инфаркт может стать последним, простите за прямоту. Я не в праве советовать вам что-либо, но я считаю, что будет правильным рассказать Шарлотте о вашем заболевании.

–Нет, я не хочу, чтобы она знала. И я прошу тебя ни в коем случае ей не говорить, Алан. Ты меня понял?

Мистер МакМайкл оставался при своем мнении, но все же дал обещание, что будет молчать, по-прежнему не понимая, к чему нужна такая скрытность проблемы со здоровьем.

–А вот что и правда стоит сказать моей дочери, так это о твоих чувствах к ней, – прозвучал прямой намек магната, и Алан заметно смутился. -Да, уже давно пора. Я очень мечтаю перед тем, как уйти к моей любимой жене, Эшли, да упокой Господь её душу, побывать на вашей с Шарлоттой свадьбе. Лучшего мужа, чем ты, для неё я просто не найду.

–Благодарю за столь добрые слова, мистер Мунн, но боюсь, что ваша дочь не чувствует того же, что чувствую я, – опечалено сказал Алан.

–Дай ей время. Просто дай ей время…

Шарлотта сидит в своей комнате. Повсюду горят свечи, лампы, в комнате царит полумрак. Здесь ей так уютно, так спокойно. Ей кажется, что здесь её собственный мир, среди этих картин, среди этих вещей. Эти стены хранят в себе самое страшное воспоминание её детства, хранят так же бережно, как и эта бумага. Шарлотта достает старую папку с измятыми углами, открывает её и находит там рисунки, которые она делала очень давно. Один из них увлекал её особенно: на шероховатом листе бумаги, что держала она в своих нежных руках, были изображены довольно странные руки, явно не человеческие, с большими ногтями и очень длинными пальцами. Руки были не просто испачканы в крови, они сплошь были окрашены в этот ужасный цвет, было показано даже, как капли её стекают с костлявых пальцев, будто кожу с этих рук беспощадно содрали. Они тянулись к кому-то, пытались коснуться… словно её саму.

Второй рисунок не менее привлек её внимание как тогда, так и сейчас: огромная гора, находящаяся где-то на отшибе странного города, выглядевшая очень зловеще и одиноко, на её вершине нет никого и ничего Она была пуста, что придавало ей особенность. При закате солнца гора окрашивается в багровый свет, то ли тень падает на неё с небес, то ли кровь сочится прямо из-под земли – неясно. Рожденные её воображением картины имеют в себе особую мрачность, которая известна только ей, но до сих пор непонятна.

Откладывая рисунки в сторону, Шарлотта укладывается в постель, предварительно затушив свечи и лампы – все, кроме прикроватной.

========== Незнакомец в черном. ==========

Ранним утром шелестел дождь, и Шарлотта слышала его шум сквозь некрепкий сон. Всю ночь её продолжали преследовать воспоминания и мысли, от которых она не могла никак укрыться. Она с нетерпением ждала наступления утра, так как уснуть не получалось, и это казалось мучительным – постоянно и бесполезно ерзать на подушках. Она провалилась в сон всего на какой-то ничтожно маленький час. Её разбудили резвые шаги Линды за дверью, которая уже хлопотала по дому, расставаясь со сном в пять часов утра.

Время было что-то около десяти утра, когда Шарлотта спустилась вниз. Скрыв легкий недосып, она уселась за приготовленный завтрак, не обмолвившись словом со служанкой, не разузнав о планах отца. Она словно вся находилась в своих мыслях, где-то в себе, куда никто не мог больше ворваться, где никто не мог помочь и понять.

Так, сухо предупредив Линду о своем уходе, Шарлотта наконец вышла из огромного особняка и направилась по мокрым от недавнего дождя улицам Бостона. На дорогах утренний ливень размыл целые колеи, на тротуарах ещё не успели высохнуть мелкие лужи, а в воздухе витал запах сырости. Легкий ветер чуть подхватывал подол платья мисс Мунн, выглядывающий из-под пальто, и развевающаяся ткань шла шелковыми волнами.

Шарлотта не спеша шагала по парку, перекладывая зонтик из одной руки в другую, заметно тревожась о чем-то. Она направлялась в галерею, чтобы узнать о продаже своих картин. Она шла в надежде на то, что сегодня услышит хорошую весть, услышит, что люди заинтересовались её работами, а волнение было лишь оттого, что она боялась вновь увидеть их, висящими все на той же стене, одинокими и никому ненужными…

Понемногу вдыхая запах свежести и осенней прохлады, раскидывая ногами засыпавшие дорогу листья, Шарлотта засматривалась на окрестности уже наизусть изученного большого парка и видела, что красота его не меркнет даже в это скверное время года. Голые деревья, постепенно теряющие свою некогда зеленую одежду из листьев, не кажутся ей здесь скудными и поникшими, они по-прежнему делают парк уютным, по-прежнему соприкасаются кронами и ветвями друг с другом, как бы говоря самим себе, что обязательно переживут осень и зиму, покорно ожидая прихода весны. Шарлотте приглянулась эта идея с олицетворением деревьев, что она решила непременно зарисовать их маленький и сплоченный мирок. А пока ей оставалось только любоваться этой красотой и запоминать каждую деталь.

–Шарлотта! – внезапно звонкий девичий голос окликнул её сзади. К ней бежала девушка в темно-коричневом платье, широкой шляпе и коротком пальто. Её темные кудри за спиной ниспадали до самой талии и развевались в такт её движениям. На симпатичном лице девушки играла радостная улыбка, вызванная случайной встречей с лучшей подругой. Это была Белла, младшая сестра Алана, с которой Шарлотта знакома с самого детства. Их крепкой дружбе можно было только позавидовать: они с детства вместе, у них общие секреты, общие темы, а самое главное, чего порой так не хватает самой Шарлотте, – понимание между ними. Однако, даже ей Шарлотта никогда не говорила, что является ей иногда в живую.

–Здравствуй, дорогая! Я давно хотела навестить тебя, но матушка снова заняла делами. – Белла обняла подругу. Шарлотта была рада видеть её как никогда, слишком давно они не общались с ней, а ведь раньше такого никогда не было. -Как у тебя дела? Что нового? Смотрю, на тебе совсем нет лица. Что-то случилось? – Белла взбалмошно закидала подругу вопросами, на которые так сразу Шарлотта была не в состоянии ответить. Слишком много всего крутится в её голове, она даже не знает, с чего бы начать.

–Понятия не имею, что ответить тебе, Белла. Так много мыслей, что голова идет кругом. Отец постоянно давит на меня своими разговорами о замужестве, недовольствами из-за моего увлечения искусством. Мои картины до сих пор украшают стены галереи, а критики дают отрицательные оценки… – На лице Шарлотты невозможно было не заметить тень полного отчаяния, было ощущение, словно она постепенно теряла веру в саму себя, с каждым разом этой веры становилось все меньше, и было страшно лишиться её окончательно. Но было сложно продолжать верить в свои способности и свой успех, когда все вокруг пророчат неудачи.

–Послушай, к чему ты торопишь время? Ты думала, что будет все и сразу? Так ведь не бывает, тем более в искусстве. Даже самым известным гениям до всемирного признания приходилось долго и упорно работать. Ты совершенствуешься – и это хорошо, остальное – дело времени, дорогая моя. А по поводу замужества: ты и в самом деле решила остаться старой девой? – Белла была права в своих словах, и Шарлотте даже стало чуть спокойнее. Оказывается, как мало нужно было, чтобы унять свою тревогу, не вешать нос, идти дальше и искать новые пути к своему успеху. Однако последний вопрос Беллы прозвучал с неким намеком, о котором обе девушки хорошо знали.

–Нет, не собираюсь. Я не могу выйти замуж за первого встречного, Белла.

–Алан только о тебе и говорит, а если не говорит, то думает, – сказала подруга как бы между прочим, внимательно рассматривая лицо Шарлотты.

–Твой брат – замечательный человек, хороший друг, но… Я ничего не чувствую к нему, ни капли того, что он чувствует ко мне. Мне жаль, Белла, но это так. По-моему, выйти замуж за нелюбимого равносильно пустой трате жизни. К тому же Алан заслуживает девушку, которая полюбит его всем сердцем, которая ответит ему на его чувства, а не такая, как я, которая лишь испортит жизнь себе и ему, которая не сможет подарить счастья. Ты меня понимаешь?

–Да, очень хорошо понимаю, – печально призналась Белла. -Я ведь девушка, у которой ситуация могла бы обернуться ещё хуже, если бы не Роберт Энистон. Я родилась не в очень богатой семье, и мои родители только и ждут шанса, когда подвернется мне знатный ухажер-богатей. И так удачно сложилась судьба, что я встретила наследника Энистонов, владельцев крупного завода на западе. Мы полюбили друг друга, родители приняли его с большой радостью, – Белла скрывала всю полноту своей радости влюбленной невесты, словно боялась излишнего хвастовства. Но Шарлотта была очень даже рада за подругу, и такое чувство, как зависть, не было ей присуще никогда.

–Ничего не поделаешь, – вздохнула Шарлотта, – мы всего лишь девушки, и иногда нам приходиться подчиняться чужому решению, хотя то совсем не в моем характере.

–Я надеюсь, что однажды ты встретишь того человека, из-за которого твое сердце начнет биться в сотню раз чаще. Судьба, я уверена, будет с тобой милосердна, и, возможно, что это случится очень скоро, Шарлотта.

Девушки вышли из парка на перекресток. Их дороги оказались разными, как окажется потом, не только на этом перекрестке, но и по жизни. Белла распрощалась с подругой, посоветовав ей стереть грусть с лица и улыбнуться этому угрюмому осеннему утру. Шарлотта последовала словам подруги и, сместив печаль с души, словно столкнув с неё камень, пошла в сторону галереи, что была уже недалеко.

Вскоре Шарлотта Мунн добралась до желаемого места. Перед ней стояло огромное здание магазина, в котором можно было найти все что угодно. На самом первом этаже, она знала, как раз и располагается та самая картинная галерея, куда поместили некоторые её работы. Шарлотта была все же очень взволнованна, и она поняла это, когда оказалась возле дверей нужного зала. Она сама не знала, чего так сильно боялась, что так сильно тревожило её, возможно, она была не готова снова столкнуться с грустной вестью, которая вновь усомнит её в таланте, понизит её самооценку ещё на один уровень ниже. Она боялась увидеть свои картины, висящие все на той же стене, просмотренные тысячу раз, но не тронутые и не купленные ни одним посетителем.

Тем не менее она хотела зайти туда, где-то глубоко в душе, в той её части, куда Шарлотта боялась даже заглядывать, где хранила все самые шаткие и такие скользкие чувства и ощущения или наоборот – все самые сильные и искренние, таилась надежда на то, что её работы достойно оценены. Вздохнув, Шарлотта открыла дверь, услышав при этом звонок колокольчика, и наконец оказалась в пышном зале, стены которого были сплошь увешаны различными художествами. Будто странная сказка окружила Шарлотту, когда она увидела эти картины, как в сказке, здесь все было так волшебно, так не естественно и в то же время не могло отличаться по смыслу от настоящего мира.

Здесь, как всегда, было не мало народа. Элегантные дамы знатного рода ходили по залу, удерживая своих почетных джентльменов под руки. Они цинично рассматривали каждую картину, находили или не находили в ней что-то свое, обсуждали впечатление тихим тоном, прислушивались к мнению остальных и в итоге решали, стоит ли украшать стены их особняков именно этой картиной или же нет.

Не успела Шарлотта сделать и нескольких шагов, как её тут же повстречал мистер Лоу, главный торговец в этой галерее, опытный и богатый человек. Невысокий мужчина со светлыми волнистыми волосами сразу же подбежал к девушке, будто стоял и ждал её у входа специально.

–Дорогая мисс Мунн, как я рад вас видеть! – Он доброжелательно поклонился ей, сразу же беря её ладонь в свои очень бережно и приобнимая её за плечи, едва касаясь их.

–Здравствуйте, мистер Лоу, – растерянно ответила Шарлотта.

–Как поживает ваш отец? Как его здоровье? – принялся расспрашивать торговец, как можно любезнее стараясь улыбнуться даме.

–Благодарю, с ним все хорошо. Знаете ли, я…

–Знаю, конечно, знаю. Вы пришли, чтобы разузнать о своих картинах. Должен вас порадовать, вчера мы продали одну из ваших работ. Она так сильно понравилась какой-то полной даме, у которой кошелек ломился от денег. Правда, помимо вашей картины, она купила ещё семь.

–Значит, очередная коллекционерка. Боже, откуда только берутся… – Шарлотта отвела глаза в сторону.

–Не отчаивайтесь вы так, мисс Мунн. Вы талантливая, у вас есть шанс, уверяю вас. Нужно только чуть подождать. – Словам мистера Лоу очень хотелось верить, но Шарлотта слышала подобные уже не раз, и вопреки пророчествам о “всем хорошем” все происходит так, как происходит…

–Спасибо вам. Позволите, я прогуляюсь здесь, – сказала Шарлотта, чуть улыбнувшись уголками губ.

–Разумеется, сколько угодно. Да, и передавайте же вашему отцу привет от меня. Давненько он не заходил.

–Обязательно передам, мистер Лоу.

Расстроенная Шарлотта побрела по залу, безразлично бросая взгляд на окружающие её сказочные работы. Хотя она непременно находила в них потрясающий талант, скрытый смысл, сразу же замечала стиль нарисованной работы, даже с первого раза определяла такие детали, как кисть, гуашь, карандаши для обводки, при помощи которых рисовалась та или иная картина. Все это производило на неё свое впечатление, но она не выказывала его даже на лице и для всех оставалась просто грустной одинокой девушкой, затерявшейся здесь, среди картин, среди чужого воображения.

Наконец она заметила свои собственные работы, и сердце её невольно вздрогнуло. Возле её картин стояло несколько человек, они оценивающе разглядывали их, блуждали изучающими взглядами, пытаясь увидеть каждую деталь, понять её. Однако все и каждый замечали мрачность её работ, очень пугающую мрачность. Почти на всех её холстах изображались призраки или же что-то напоминающее их. Странные тени, кружащиеся на стенах, кровавые оттенки на полу. Всегда темнота комнат или улиц, всегда ветер, всегда снег или дождь. Не могла также не тронуть картина с теми отвратительными руками, которые тенью проползали по стене и словно тянулись и пытались схватить беззащитную девушку, которая испуганно прижалась к кровати и закуталась в одеяло, и только светлые длинные кудри выбивались наружу из такого ненадежного убежища. Спящая девушка будто чувствовала, что рядом с ней есть кто-то ещё, но она боялась открыть глаза, и было отчетливо видно, в каком напряжении она находится, возможно даже, что глаза её лишь только закрыты, а сама она никогда не уснет, пока нечто преследует её.

Нарисованные ею картины заворожили её воспоминаниями. Она видела призраков в живую не раз, она знала то ощущение, когда перед тобой возникает душа из того мира. Ей кажется, что они преследуют её всю её жизнь, с самого детства. Шарлотта невольно окунается в эти воспоминания, как в океан, самый холодный и жуткий океан. Дрожь проскакивает по её телу. Она до того погрузилась в себя, что не сразу заметила, как рядом с ней вырос высокий юноша в черном пальто, который рассматривал её картины с таким же интересом, как и она сама, видящая их не раз. Он держал руки за спиной, гордо подняв голову, осанка его прямая, а профиль был словно выточен из мрамора.

–На мой взгляд, очень талантливо, – оценивающе произнес он, скосившись на рядом стоящую девушку. И тогда она обратила на него свое внимание, словно вынырнув из океана в реальную жизнь. Обернувшись, она едва не потеряла дар речи – его взгляд словно вонзился в её душу, пробил её насквозь стрелой и лишил всяческих слов. И сияние этого взгляда было весьма необычным, собравшим в себе голубой и серый оттенки. Человек был высок, наверное, выше Шарлотты на одну голову, одетый а черное пальто и костюм, на пиджаке которого была видна цепочка часов, держащий в руках цилиндр с небольшими полями, обладающий вьющимися черными волосами, он смотрел на неё, и тонкую линию его губ касалась загадочная полуулыбка. Как же он был красив, статен, великолепен. Нельзя упустить из виду столь правильно сложенные черты его лица, нельзя было не увидеть его манеры лишь в том, как он держит дистанцию в обычном общении, и не понять, что он явный аристократ, богатейший и знатный человек.

–Простите, что вы сказали? – Шарлотта растеряно бегала глазами по его лицу, ей было неловко оттого, что она не услышала его слов, однако незнакомец любезно их повторил:

–Эти картины. Их автор, определенно, талантливый человек, вам не кажется? – Он продолжал очаровательно улыбаться ей, он видел её перед собой и находил её весьма милой и привлекательной девушкой. Особенно было приятно наблюдать, как личико её покрывается краской.

–Вам правда нравится? – Шарлотта буквально засветилась от счастья, ведь эти слова были адресованы художнику, то бишь ей самой, да ещё таким галантным мужчиной.

–Да, весьма необычно. Никогда прежде я не видел ничего подобного. Многим людям здесь чужды темы о привидениях, но должен вам сказать, что там, откуда я родом, к ним относятся очень серьезно. – Он стрелял хитростным и улыбчивым взглядом и попадал прямо в цель без единого промаха, прямо в её сердце. Она заметила, что волнуется, что чуть ли не подкашиваются её ноги при разговоре с ним, при одном лишь взгляде, но она тщательно пытается держать себя в руках. Он говорит с ней загадками, но так ошибочно упускает его слова из вида.

–Так значит, вы не здешний? – спросила Шарлотта незнакомца в черном.

–Я родом из Камберленда, это на севере Англии. Разрешите представиться, мисс, меня зовут Томас Шарп. – Он протянул ей руку, гордо произнеся свое имя.

–Приятно. Шарлотта Мунн. – Девушка положила свою ладонь в его, а он мягко подхватил её и поднес к своим губам, очаровательно прикрыв глаза при мимолетном поцелуе.

–Взаимно, мисс Мунн. Вы великолепная художница, – Томас не смог удержаться, чтобы не сказать ей эту правду. Он, конечно, понял, что картины, висящие у них за спиной, являются её работами. Кроме этого, сэр Шарп понял и ещё кое-что, как только она назвала свое имя, но не подал виду.

–Благодарю вас. Простите меня, просто так непривычно слышать хорошие отзывы, – растерянно произнесла девушка.

–Вот как? Отчего же?

–Должно быть, мрачные краски пугают людей, – ответила Шарлотта, бросив взгляд на свои картины.

–А вы знаете, Шарлотта, что обычно людей тянет именно к тому, чего они боятся? – Томас пристально посмотрел на девушку, которая лишь пожала плечами и спрятала милейшую улыбку. -Вы не будете против составить мне компанию в небольшой прогулке по городу? – предложил сэр Шарп, желая узнать девушку получше. Та была рада согласиться.

Из галереи они ушли вместе и отправились по улицам Бостона, забываясь в своих беседах. Им обоим было интересно узнать друг о друге побольше, поэтому никто из них не боялся спрашивать. Только вот Шарлотта в этот момент была полностью погружена в мысли о своем новом знакомом из Англии, она разглядывала его, заслушивалась, не преследуя никакой цели, кроме продолжительности их прогулки и минут, проведенных с ним. Чего нельзя было сказать о Томасе, он уже понял, что фамилия Мунн определила Шарлотту как дочь самого влиятельного магната в этом городе, с которым сегодня вечером у Томаса назначена деловая встреча, собственно ради неё он и вынужден был приехать в Бостон.

–Вы прибыли сюда один?

Шарлотта и Томас гуляли по городскому скверу, стараясь держать дозволяющее расстояние между друг другом. Томас ступал важно, держа руки за спиной, его шаги были широкими. Вдвоем они смотрелись очень необычно: он напоминал собою черную розу, такой же изящный, такой же необычный и загадочный, облаченный в темные одеяния, элегантен, статен, им невозможно было не любоваться; и она, больше похожая на самый прекрасный полевой цветок, робкая, скромная, светлая и очень милая, она притягивала тем, что, будучи придворной дамой, дочерью богатого магната, она совсем не была похожа на других знатных особ, не была сдержана в своих эмоциях, не была тверда и кокетлива, она была самой обычной, самой простой и такой предсказуемой, такой счастливой, что остальные барышни в изысканных нарядах просто меркли на её фоне. Шарпу было интересно разговаривать с ней, наблюдать за ней.

–Нет, я приехал сюда вместе с моей старшей сестрой. Без неё я никуда. Она – единственный родной человек для меня, – рассказывал Томас, стараясь не углубляться в подробности.

–Значит, если я правильно поняла вас, вы приехали к нам по работе. Очень интересно. А кто вы по профессии? – продолжала интересоваться Шарлотта.

–Я инженер, – коротко отвечал Шарп, стараясь упустить подробности. -А вы, значит, зарабатываете на жизнь тем, что продаете свои картины? – спросил он, по-прежнему скрывая, что знал о её знатном роде.

–Нет, я, как и любая девушка, не делаю деньги. Этим занимается мой отец. Он недоволен тем, что я хочу посвятить свою жизнь искусству рисования, но я не слушаю его, делаю то, что мне нравится, не взирая на его замечания. Он мечтает выдать меня замуж, а я сопротивляюсь его указам. Я так не могу, заставить себя что-то сделать, вопреки своим желаниям. Наверно, это эгоизм, но…

–Это называется независимостью. Вы не хотите зависеть от чужих прихотей – это хорошо. А если вы встретите человека, которого полюбите, что тогда? Вы готовы будете пойти за ним, даже если это будет вопреки вашим желаниям?

–Я об этом даже не думала, – призналась Шарлотта. -Уйти за любимым мужчиной и бросить любимое дело потому, что так кто-то хочет, – это ведь разные вещи. Конечно, я уйду за супругом, если так будет нужно, но это не значит, что я не сделаю чего-то ради отца, если от этого будет зависеть все.

–Значит, единственное, от чего вы когда-либо будете зависимы или зависите уже, будет не что иное, как любовь, – последнее слово Томас произнес нарочито сладко.

–Знаете, вы так не похожи на остальных, вы такой чуткий, понимающий, с вами легко. Вы выделяетесь на фоне других людей. Вас легко заметить, но, полагаю, что завладеть вашим вниманием не так просто, – сделала комплимент Мисс Мунн, смущенно улыбаясь. Она резко сменила тему, заметив эту необычность, это отличие в Томасе, которое делало его особенным во всех смыслах этого слова. В его манерах вести беседу она видела некую странность и загадочность, что притягивало с нарастающей силой.

–Благодарю вас, Шарлотта. Должен сказать вам, что и в вас определенно есть какая-то тайна, которую я не успел разгадать, но очень бы хотел это сделать. -Они остановились, посмотрели друг другу в глаза. Шарлотта заворожено слушала Томаса, буквально тая от его слов, готовая упасть в обморок от его проницательного взгляда, сводящего с ума.

–Меня поразили ваши картины не только талантом, но и особым их смыслом. Вы находите в призраках и страхе что-то прекрасное? Почему? – Шарп внимательно разглядывал её и пытался уловить хоть какую-то реакцию на её лице. Девушка пожала плечами и сразу опустила глаза.

–Это все очень странно, это что-то такое, чего людям не дано узнать. Ведь призраки иногда посещают нас, они чего-то хотят, дают какие-то знаки, они уже точно знают, к кому им нужно приходить и кому что говорить. Наверное, я сама пытаюсь понять смысл их появления, но пока все тщетно, – рассказывала девушка, приоткрывая Шарпу дверцу в свою душу, но ещё не впуская его туда полностью.

–Вы интересно рассуждаете. Вы не боитесь? – спросил он.

–Боюсь, но стараюсь не думать о своем страхе, пытаюсь перебороть его.

–Призраки вас посещали в вашей жизни. Вот почему вы рисуете их, Шарлотта, – предположил англичанин. -Я могу сказать вам, что призраки порой становятся страшным напоминанием прошлого, о котором хочется забыть. Всегда есть смысл в их появлении, но этот смысл всегда подразумевает в себе что-то ужасное, – Шарп говорил так, словно ему самому приходилось сталкиваться с привидениями в своей жизни, он говорил не для того, чтобы занять красивым разговором, он словно знал, о чем именно идет речь.

Шарлотта смотрела на него и, утопая в его глазах, одновременно вслушивалась в его слова, что оказались для неё признаком полного понимания нового знакомого. Ей даже стало чуть спокойнее с одной стороны оттого, что в этом мире нашелся тот, кто может понять буквально с полуслова, с другой же стороны – слова Томаса наводили жуть, и все её личные прошлые размышления на эту тему вновь зарождались как-будто с новой силой в голове.

–Что ж, Шарлотта, мне было очень приятно познакомиться с вами, но, к сожалению мне уже пора. Надеюсь, что мы ещё встретимся с вами, уверяю, что мы ещё не раз услышим друг о друге, – Томас с хитростной и очаровательной улыбкой взял руку девушки в свою ладонь и нежно поцеловал её кожу. Она же разомлела от этого еле уловимого прикосновения.

–Благодарю вас. Буду с нетерпением ждать нашей новой встречи. Прошу, только не исчезайте бесследно, Томас, – она слегка поклонилась ему и пошла в сторону парка, на прощание ещё раз обернувшись на англичанина, который становился все дальше от неё, который смотрел ей в след.

–Не исчезну, – прошептал Томас, натягивая на свои руки черные кожаные перчатки и удаляясь в противоположную сторону.

Шарлотта направлялась домой, воодушевленная новым знакомством, которое за какие-то мгновение перевернуло все у неё в душе, перевернуло её саму. Ей хотелось буквально лететь, и как жаль, что не было у неё крыльев. Перед глазами все ещё было его лицо, в прохожих взгляд так и пытался распознать его силуэт, и каждый раз, когда ей казалось, что это он идет к ней навстречу или шагает на противоположной стороне улицы, сердце её подпрыгивало в груди. С мыслями о Шарпе она спешила домой, ей непременно хотелось нарисовать его, непременно хотелось запечатлеть его не только в памяти, но и на бумаге. Она так боялась, что они больше никогда не увидятся, хотя его слова говорили об обратном, и как бы сильно она хотела в них верить.

Молодой человек, облаченный в черное, возвращается в отель, здороваясь кивком головы с администратором. Он поднимается к себе в номер, на третий этаж. Тихонько постучав в дверь, он ждет, когда ему откроют, и буквально через какие-то секунды высокая, стройная девушка впускает его.

–Здравствуй, Люсиль, – он целует её в висок, чуть приобнимая за плечо.

–Как прошла прогулка? Посмотрел город? – поинтересовалась девушка. Она уселась в широкое кресло, поправляя подол своего длинного зеленого платья. Она держалась высокомерно, элегантно, гордо, словно царская особа. Её длинные густые черные волосы, волнами ниспадали до груди, а она заплетала из них косу, заделывая её сзади гребнем. Люсиль обладала гордым профилем, как и её брат, тонкими чертами лица, изящной талией, как у статуэтки, зелеными глазами. Аристократка чистой крови, красивая и видная дама богатых кровей. Однако на лице её было словно некое равнодушие или, вернее сказать, безэмоциональность. Она редко улыбалась, хотя улыбка её была превосходной, она говорила с расстановками между словами, тон её был почти всегда серьезен, даже когда она проявляла заботу.

–Да, город восхитителен. Ты зря не пошла со мной. Зачем ты запираешь себя в этих стенах, Люсиль? – Томас присел напротив сестры и беспокойно взглянул на неё.