Текст книги "Меж двух огней (СИ)"

Автор книги: _Prince of Darkness_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Ближе к вечеру, когда сумерки начали сгущаться, а небо хмурилось из-за наступавших пузатых туч, Шарлотта сидела одна в спальне. Томас почти весь день провел в мастерской, и девушка не отвлекала его от работы, Люсиль же больше не попадалась ей на глаза, и в воцарившемся спокойствии влетевшего вечера и его тянущейся тишины Шарлотта решила отправиться в библиотеку. Захватив с собой подсвечник, удерживающий на себе сразу четыре свечки, леди Шарп вновь ступила в дальние холодные коридоры, которые теперь стали мрачнее, чем днем, и гораздо опаснее. По пятам за Шарлоттой бежал песик Люсиль, казалось, что ему, обитателю этого дома, не менее были интересны потаенные за тяжелыми дверьми комнаты Аллердейл Холла. Папийон звонко лаял время от времени, и от этого лая Шарлотте становилось спокойнее, лишь бы не ощущать напряженную тишину и не слышать странные скрипы.

Коснувшись дверной ручки, Шарлотта с надеждой, что комната открыта, повернула её. И надежды её оправдались. Со зловещим скрипом, который скорее напоминал мучительный стон оттого, что её потревожили, дверь плавно отъехала в сторону и навстречу Шарлотте вышла густая, кромешная тьма. И только по запаху старой бумаги, залежавшейся на полках, можно было определить, что это именно библиотека. Песик Люсиль первый забежал в комнату, ничего не опасаясь, все больше он напоминал Шарлотте проводника в этом поместье. Девушка смело ступила за порог комнаты и отпугнула скопившейся мрак, загнав его в далекие углы. О размерах библиотеки леди Шарп могла лишь догадываться, так как рассмотреть её всю не удавалось при таком скудном освещении. Тем не менее она смогла различить высокие стеллажи, почти до самого потолка, которые сплошь были уставленными несчетным количеством книг. Упираясь в письменный стол, Шарлотта ненароком уронила очередную стопку книг, и те с грохотом свалились на пол. Она посветила, чтобы поднять их, и среди упавших обнаружила дневник в толстом переплете. На кожаной обложке не было названия, что и заставило Шарлотту подумать, что это именно записная книжка. Открыв её, она увидела на развороте лишь женское имя “Энола Шарп”.

Внезапно она услышала в глубине комнаты чьи-то хромые шаги. Её собственное имя слетело с чьих-то губ, и Шарлотта направила подсвечник вперед. На полу она разглядела следы кровавых ступней, которые уводили все глубже, за стеллажи. Отложив упавшие книги, в числе которых был и дневник, Шарлотта стала медленно пробираться по этим следам. Вновь кто-то назвал её по имени, и голос этот был до того мучительным, что девушке почудилось, будто говоривший сейчас обольется горькими слезами. Скрип потонул где-то за стеллажом, а после в том же месте с полки упала книга, и Шарлотта резко осветила это место, и взгляд её уловил промелькнувший подол женского красного платья, который скрылся за стеллажом.

–Кто здесь? Постойте, мисс, – Шарлотта рискнула сделать шаг вперед и, не заметив этого, наступила прямо на кровавый след. Песик Люсиль уже давно умолк, кажется, он и вовсе покинул комнату или спрятался где-нибудь, однако Шарлотту здесь все ещё удерживало до ужаса пугающее любопытство, которое постоянно становится виновником её бед. Этот раз не стал исключением. Она все шла, каждую секунду страшась увидеть нечто, и эта секунда была все ближе… Когда девушка, наконец, завернула за стеллаж, перед ней возникло кресло, в котором сидела худощавая женщина, спрятавшая лицо в ладонях. Она была неподвижной, лохмотья её платья словно постоянно колыхал неощутимый ветер, а она все сидела в задумчивой и отчаявшейся позе. Шарлотта долго смотрела на неё, и вдруг голос дрогнул:

–М-Мисс…

Женщина резко уронила руки и медленно подняла голову, уставившись прямо на Шарлотту. Теперь та могла разглядеть её безобразное, искривленное лицо, полуоткрытый рот с окровавленными, выпирающими зубами, высохшие скулы и спутавшиеся волосы. Все, что могло говорить в ней хоть о малейшей частички жизни, так это глаза, наполненные грустью и одновременно гневом. Странное существо начало хныкать и страдальчески убиваться рыданиями, и вот наконец закричало в истерике, дергая за веревку изо всех сил, которая петлей обвязала шею. Вконец оно поднялось со своего места и направилось прямиком к Шарлотте, и та с едва не остановившимся от страха сердцем рванула назад. Позади себя она все ещё слышала ужасающие, заглушающие крики, и ноги её сами ускоряли ход. Она потеряла выход, она запуталась в этих библиотечных лабиринтах, прячась то за одним, то за другим стеллажом, она искала дорогу назад, каждую секунду ожидая, что сейчас руки этого существа схватят её. Крик усиливался и сводил с ума, а потом вдруг резко прекратился, и в ту же секунду, заворачивая за очередной стеллаж, Шарлотта упала в чьи-то руки. Уронив подсвечник, что моментально потух, она не разобрала во тьме, кто удерживал её.

–Отпусти! Нет! Отпусти меня! – она била неизвестного руками, пытаясь вырваться, и кричала.

–Шарлотта, успокойся. Это я, слышишь? Это я – Томас. Послушай… – он кое-как вытащил её в коридор, где в окно светила луна и хоть как-то озаряла помещение. Шарлотта узнала Томаса с облегчением, она тут же успокоилась, поняв, что теперь в безопасности, однако сердце её все ещё неимоверно быстро колотилось.

–Томас… Томас, – зашептала она. -Томас.

–Тихо-тихо. Что произошло? – он пригладил её по волосам, уткнувшуюся в его грудь и крепко обнявшую его плечи, теснее прижавшуюся к нему.

…Треск огня в камине, мягкий свет свечей в спальне, теплые руки поглаживают её ладони у себя на коленях, плед укрывает плечи, а голубые глаза супруга с глубоким волнением смотрят на её наполненное страхом лицо, на застывшие слезы и дрожащие губы.

–Дорогая, что случилось? Ты можешь мне рассказать? – осторожно спрашивает Томас жену.

–Здесь что-то живет… в этом доме, – отозвалась девушка охрипшим голосом. -Я видела женщину, она словно состояла из костей и крови. Я видела её своими глазами. Мы смотрели друг на друга там, в библиотеке. Томас, что это? – с мольбой в глазах Шарлотта взглянула на супруга, но он не знал, что ей отвечать. В его голове бились противоречивые мысли, словно стая птиц в одной огромной ловушке, и он никак не мог выбрать ту самую птицу, которая нужна, единственную, и наконец выпустить её на свободу.

–Шарлотта, ты просто переволновалась…

–Нет же! Нет, пойми! Мне это не приснилось. Неужели ты не слышал её крика? Она так сильно кричала, этот крик должен был слышать весь дом.

–Нет, я ничего не слышал. Абсолютно ничего, – Томасу было легче сказать эти слова, ибо это было правдой.

–Но как же! Этого не может быть…

–Шарлотта, ты должна успокоиться. Мало ли что могло привидеться в темноте, забудь. Этого больше не повторится, просто ты все ещё на эмоциях, никак не привыкнешь к новому месту.

–Или оно ко мне…

–Как бы то странно не звучало, но ты права. Этот дом как будто живой, и ему тоже следует привыкнуть к тебе, – Томас прижал супругу к себе, обнимая за плечи.

Внезапно где-то наверху со стремительным скрипом и грохотом захлопывается какая-то дверь. Шарлотта вздрагивает, и Томас поднимает голову, прислушиваясь, но ни один мускул на дрогнул на его лице, а голос с полнейшим спокойствием сказал:

–Это ветер хозяйничает. Сквозняки залетают сквозь щели и закрывают отворенные двери.

Томас и Шарлотта просидели довольно долго перед сном возле камина. Девушка успокоилась рядом с супругом, в его обществе и объятиях, даже забыла о том, что приключилось с ней вечером. Он занимал её какими-то разговорами, рассказывал о своем главнейшем изобретении, которое, по его словам, изменит всю их жизнь совсем скоро, а после беседа пошла о картинах, которые Томас увидел на столике. На них был изображен Аллердейл Холл во всем своем великолепии. Наверное, таким этот дом Томас только мечтал вскорости увидеть. Он был отстроен и бесподобен.

–Когда-нибудь он станет таким, я обещаю, – сказал он жене, поцеловав её в губы.

========== Не уничтожай её… ==========

Очередная ночь начала свой отсчет. Снова она покрыла собою холодный и такой суровый Камберленд, а вместе с ним под её мрачной и непроглядной тенью, словно под теплым, пуховым одеялом, скрылся и Аллердейл Холл.

Шарлотта уснула, устроившись на плече Томаса, и от былого страха не осталось и следа. Эта ночь обещала быть спокойной, ведь рядом он. Его рука так крепко обнимает и ни за что не позволит причинить ей боль, она греет гораздо больше, чем одеяло или огонь в камине даже в таком леденящем кровь доме, как этот.

Мимо проплывали нечеткие сны, все куда-то неслось и не могло остановиться, а Шарлотте же казалось, что даже во сне она молила Бога не дать ей проснуться до утра, завлечь её самым красивым и счастливым сном, таким, из которого бы не хотелось выходить, таким, из которого бы вывести смог только луч солнца или поцелуй супруга. Тем не менее чуткость сна была настолько хрупка, что девушка пробудилась от того, что собачонка Люсиль внезапно появилась в комнате и дала знать о своем присутствии топотом лапок. Шарлотта Шарп распахнула глаза и встретилась с темной комнатой. Безобидный шорох, издаваемый собачонкой, заставил её вмиг подумать о страшном монстре, который сейчас стоял у изголовья кровати и наблюдал за мирно спящими супругами. Испугавшись куда больше за Томаса, чем за саму себя, Шарлотта быстро обернулась и легко выдохнула, когда никого не обнаружила позади. И только симпатичный папийон смирно сидел на ковре и, словно чего-то ожидая, смотрел на неё.

–Что ты тут делаешь? – шепотом спросила Шарлотта, недоуменно сузив глаза. Она испугалась, что неразумный пес сейчас подаст голос и разбудит Томаса, однако тот молчал и все с тем же ожиданием взирал на новую хозяйку дома.

Вдруг из коридора донеслось пение. Только сейчас, переведя взгляд на дверь, миссис Шарп обнаружила, что она распахнута, поэтому так отчетливо был слышен женский, приятный голос, который напевал протяжную и нежную колыбельную. Тьма сгустилась за пределами спальни, как и в её стенах, но там явно кто-то не спал. Кто же?

Шарлотта различала почти каждое слово поющей, но смысл ускользал. Странная, до боли знакомая колыбельная, словно отголосок из давно ушедшего прошлого, которое теперь можно видеть лишь в своих воспоминаниях, она лилась из коридора и как будто с помощью неизведанной, но очень действенной магии заставляла идти на звук. Шарлотта посмотрела на Томаса, который все так же мирно спал. На его лице воцарилась серьезность, сердитая складка залегла у переносицы, однако Шарлотта понимала, что ничего не тревожит её мужа и сон его крепок, настолько, что он даже не ощутил исчезнувшую тяжесть её головы с его плеча и то, как Шарлотта выскользнула из постели. А песня все не прекращалась…

Голос поющей манил за собой, зазывал зачарованную слушательницу ближе, чтобы та могла в полной мере насладиться великолепным голосом. Шарлотте вновь путь осветили три свечи, и она направилась в неизвестном направлении, в след за этой поющей. Игривая собачонка Люсиль поплелась за ней, но Шарлотта не обратила на неё никакого внимания. Оказавшись за пределами спальни и теперь выделившись из тьмы холодных коридоров, девушка начала прислушиваться, чтобы понять, откуда же конкретно доносится плавная колыбельная. Взгляд её бегло осмотрел то, что смог разглядеть в кромешной тьме, но источника пения поблизости не было. Голос, казалось, перемещался сам по себе, переходил из угла в угол, метался от стены к стене, при этом не теряя своей нежности. Наконец он отдалился и теперь раздавался на втором этаже, в дальних коридорах.

У Шарлотты внутри все задрожало. Она не сомневалась, что та, кого она видела в библиотеке, может быть причастна к этому пению, и было бы самым глупым поступком идти и проверять свою правоту или ошибку. Однако даже воспоминания того страшного вечернего события не заставили Шарлотту отступить. Она созналась себе, что непременно хотела узнать тайну этой скитающейся средь древних, гнилых стен души. Кому же она принадлежала? Почему не уходит на покой? Чего хочет от неё?

Шарлотта двинулась вперед, глубоко вздохнув. Её босые ноги заледенели от холода, впрочем как и все тело, учитывая, что сквозняк в коридорах образовывал куда более холодный воздух, чем на улице в преддверии лютой зимы, какие бывают в северной Англии. От ужаса и холода, который напускает старый Аллердейл Холл, любой бы другой давно сбежал как можно скорее, наверное, даже сама Шарлотта, если бы здесь её не удерживала любовь – любовь всей её жизни. Она понимала, насколько важен этот дом её мужу, насколько важно ему сохранить это поместье, а значит, для неё это тоже важно. Шарпы живут здесь, невзирая на холод, гнилые полы и стены, скрипучие двери и привольный ветер в проломанной крыше. Теперь она тоже Шарп, и Аллердейл Холл – её дом. Дом, который, в чем Шарлотта убеждалась все больше, живет своей жизнью и сохраняет в себе тайны страшного прошлого.

Исследуя второй этаж, ступая за женским голосом, Шарлотта вновь забыла о терзающем ледяном дыхании дома. Она прогоняла тьму, выставляя перед собой подсвечник и пыталась наконец увидеть поющую. Однако кругом было пусто. От этой пустоты казалось, что сами стены издают звуки, но вскоре Шарлотта поняла, что это не так. Странный, но такой манящий и приятный голос раздался за дверью одной из комнат. Шарлотта помнит эту дверь так же отчетливо, как и то, что она была заперта вчера утром, когда они с Томасом прогуливались по дому. Муж как-то странно пренебрег этой комнатой, как будто опасался зайти в неё. Он лишь сообщил Шарлотте, что это запертая комната принадлежала их матери и что туда не заходил никто уже более двадцати лет, с тех пор, как леди Шарп не стало. Но сейчас там, определенно, кто-то есть. Шарлотта вдруг заметила линию света, который разлился за дверью. Такой теплый свет она помнит лишь из детства, когда мама читала ей сказку перед сном или пела колыбельную при блеске лампадки. Но кто же там мог быть, если никто не решается заходить туда? Первая мысль – Люсиль. Однако Шарлотта после всего увиденного уже бы не удивилась, если бы там был кто-то другой.

Девушка осторожно схватилась за ручку и потянула дверь на себя. Луч света упал на серый пол коридора, однако Шарлотта боялась заглянуть внутрь, она все слушала колыбельную, которая теперь была совсем близка и от этого становилась ещё прекраснее. Она не хотела прерывать поющую, липкий страх внезапно напал на неё, она задрожала и была готова уже закрыть дверь и покинуть эти жуткие коридоры, как вдруг колыбельная резко оборвалась на полуслове, словно поющая заметила свою слушательницу и засмущалась продолжать пение. В напряженной тишине Шарлотта ожидала чего угодно, а ноги отказывались слушаться и бежать прочь. Девушка зажмурила глаза, крепко ухватившись за ручку и прижавшись к двери, но секунды шли и ничего не происходило, кроме того, что свет в комнате неожиданно погас.

Она выдохнула и набралась храбрости, чтобы теперь заглянуть в темную комнату в надежде, что она ничего там не увидит, а наутро поймет, что это был лишь страшный сон. Но в эту секунду что-то очень сильное схватило её за рукав ночного платья и резко дернуло вперед, тем самым заставляя переступить порог комнаты. Шарлотта вскрикнула, но освободиться не смогла. Споткнувшись о порог, девушка свалилась на пол, а свечи её мигом потухли. Теперь она наедине с тьмой и… с кем-то ещё. С кем-то, чье дыхание она ощущала, чью ненависть она чувствовала нутром, чьего презрения она буквально могла коснуться.

–Господи… Помогите! – она бросилась к двери, но та оказалась запертой. -Томас! – девушка изо всех стучала кулачками в дверь, но никто не приходил на её возгласы. -Томас! Кто-нибудь, на помощь! Томас!

Она не зги не видела, не могла разобрать даже, каковы размеры помещения, словно стояла она не в комнате, а темном пространстве, в полной пустоте, и если бы не пол под ногами, она бы точно решила, что попала в невесомость. В груди сердце подпрыгивало, ударяясь о грудную клетку, от крика о помощи горло начало болеть, от ужаса, сковавшего её, мурашки ударились в пляс под тонким ночным платьем. Все её попытки сбежать из этой ужасной комнаты не увенчались успехом, её криков никто не услышал. Она теряла силы с каждой новой секундой, её голова начинала кружиться, в висках зашумела кровь. Шарлотта ударилась в панику, которая мигом отнимала её силы, как у тонущего человека. Последнюю каплю её самообладания истребило внезапное прикосновение чьей-то руки, невероятный холод которой пробрал девушку до самых костей. И силы наравне с сознанием наконец оставили её, не дав даже возможности в последний раз позвать на помощь…

***

…Сквозь плотную тьму послышался голос. Не было ясно, кому он принадлежит, он как-будто на крыльях летал и кружился над головой, то исчезал, то вновь появлялся. Сильные руки обхватили плечи, а затем подняли обессилившее тело, но затем все снова испарилось: голос утих, прикосновения испарились. И снова тьма, непроглядная, холодная, живая…

Она будто вышла из глубокой комы. Разлепив уставшие глаза, Шарлотта не различила ничего, кроме цветных кругов, которые после превратились в размытое пятно. Она часто заморгала, пытаясь согнать это неприятное видение, и наконец смогла рассмотреть лицо супруга, склонившегося над ней.

–Очнулась… Шарлотта, ты слышишь меня? – прошептал Томас, коснувшись её вспотевшего лба. Он безумно испугался за неё, и этот страх вперемешку с волнением сейчас отражался на его лице, в его глазах. -Дорогая, ты слышишь? – он гладил её щеки, и Шарлотта была рада ощутить тепло его рук. Она удивилась, как он может быть таким теплым в этом промозглом доме?

Не в силах ответить, Шарлотта кивнула головой. Однако мысли и вопросы восстали с новой силой: куда все пропало? как же он нашел её? кем же был сущий монстр, затащивший её в комнату и почему он не убил её?

–Как ты себя чувствуешь? Мы нашли тебя в комнате без сознания, – сказал беспокойный супруг.

–Она была открыта… Там кто-то был, – бормотала девушка, затуманенным взором разглядывая баронета.

–Шарлотта, там никого не было. Мы с Люсиль осмотрели комнату.

–Туда никто не заходил уже давно, ты же сам говорил… Но сегодня там была женщина, я это точно знаю.

Томас замолчал, продолжая гладить жену по щеке, вытирая её слезы большим пальцем. Он задумчиво смотрел на неё и одновременно куда-то в пустоту, а после Шарлотте показалось, что по его лицу проплыла тень гнева, она была мимолетной, тем не менее девушка смогла её уловить.

–Шарлотта… – его голос вдруг дрогнул. -Ты больше не должна заходить туда. Это запретная комната. Обходи её стороной, – наказал он, и тон его обрел строгость.

–Ты веришь в то, что я видела и слышала?

–Отдыхай, Шарлотта, – произнес Томас, не обратив внимания на её вопрос, – я принесу тебе завтрак. – Поцеловав её в лоб, баронет покинул комнату.

Шарлотта, оставшись одна в спальне, в окна которой бил утренний свет, повторила свой вопрос, и ответ был для неё очевиден, ответом ей было молчание супруга, которое всегда и без исключение выдается за согласие. Конечно, он верил, более того – он что-то знал, и эти знания пугали его. Он хочет уберечь её от этих странных опасностей и скрытных жильцов этого поместья, которые восстают, чтобы навеять ужас.

Девушка внезапно почувствовала прилив сил. Она откинула одеяло и села на кровати, однако от резкого движения у неё закружилась голова. Потирая пальцами виски, миссис Шарп попыталась прийти в себя, а после отправилась приводить себя в порядок. Из зеркала в ванной на неё глядела измученная особа с темными кругами под глазами и осунувшимся лицом. Поразительно, как всего два дня в этом доме изменили её, почти до неузнаваемости. Шарлотта решила непременно исправить нынешнее положение вещей. Пусть ужас и охватывает её, как только загораются первые звезды на небе, но даже при встрече с ним она должна выглядеть бесподобно. Все эти мысли немного развеяли её, и после тщательного умывания, расчесывания и правильно подобранного платья она показалась самой себе довольно свежей и опрятной, нежели была несколько минут назад.

Шарлотта выскользнула из спальни и направилась по лестнице вниз. Чем ниже она спускалась, тем отчетливее доносились голоса с кухни. Но, к огромному счастью и облегчению, принадлежали они Томасу и Люсиль. Она не разобрала тему их беседы, но уловила, что они заметно притихли, когда услышали чье-то приближение. Шарлотта вошла в кухню поступью скромной гостьи, которой было неловко показаться строгим хозяевам дома на глаза и лишний раз напоминать о своем существовании, а вовсе не полноправной хозяйки Аллердейл Холла.

–Дорогая, зачем ты встала? – Томас, оставив сэндвичи, которые, по всей видимости, готовил для неё, поспешил к жене и обнял её. -Я же велел тебе остаться в постели. Ты ведь ещё слаба.

–Нет, все в порядке, Томас. Не волнуйся, мне гораздо лучше, – успокоила она его, и баронет бережно прижал её к своей груди, будто сейчас в его руках была хрупкая ваза, которую он едва не разбил.

–Ты уверена, что все хорошо?

–Да, да… Не переживай, – девушка постаралась улыбнуться, но улыбка вмиг сползла с её губ, когда внимание девушки переключилось на сидящую за столом Люсиль, что ревниво посматривала в сторону брата и невестки и нервно сжимала вилку в своей руке.

–В таком случае, я вынужден оставить вас. Нам с Ферди и рабочими нужно продолжить работу над машиной, иначе мы не успеем до наступления холодов, – Томас, вновь одарив жену мягким поцелуем в висок, скрылся за стеной. Вновь девушка осталась наедине с мрачной Люсиль, которая, казалось, изучала её всю изнутри и выворачивала наизнанку одним лишь взглядом. Шарлотта же решила остаться невозмутимой, словно она и не замечает некой неприязни со стороны золовки, словно сегодня ночью с ней ничего не произошло. Однако Люсиль не дала ей даже представить на минуту, что она попала в сказочный замок любимого принца, и забыть о происходящем в этом доме.

–Мы отыскали тебя под утро в комнате нашей матери. Что ты там делала? – начала допрос Люсиль несколько возмущенным и напряженным тоном. -Как ты вообще попала туда?

Шарлотта не хотела рассказывать о странной колыбельной, о сильном существе, которое обитает в этой комнате и библиотеке. Тем не менее она должна была ответить на вопросы.

–Случайно. Мне показалось, что в этой комнате оказалась твоя собачка. Она путешествовала по дому ночью и даже забралась в нашу спальню, – беспечно объясняла Шарлотта, всем своим видом показывая, что её позабавила подобная ситуация. -Когда я вошла в комнату, дверь захлопнулась, а я боюсь темноты – и от страха и стресса потеряла сознание.

–Да, она у меня непоседа, – улыбнулась Люсиль, кажется, немного расслабившись и теперь с интересом взирая на невестку, принявшуюся уплетать приготовленный завтрак. -Порой она даже теряется в доме из-за своего любопытства, а здесь двери время от времени открываются и закрываются сами по себе, – удостоив Шарлотту нежной, почти материнской улыбкой, Люсиль поднялась со стула и поставила сковородку с содержимой в ней жареной картошкой на огонь. Миссис Шарп обрадовалась, что может спокойно доесть свой завтрак безо всяких испытующих взглядов, проникающих в самую душу, и странных намеков, но не успела она облегченно выдохнуть, как вдруг услышала ночную колыбельную, которую сестра Томаса начала напевать, размешивая картошку в сковородке.

Этот голос… этот мотив… этот кошмар… У Шарлотты задрожали руки и она случайно опрокинула столовые приборы, расположенные рядом с её тарелкой. Металлический звон, однако, не прервал песни Люсиль, а Шарлотта же изо всех сил пыталась совладать с накатившем на неё ужасом. Вмиг она вспомнила о пережитом страхе и о морозе, пробравшем всю её насквозь. Она смогла найти в себе лишь маленький остаток сил, чтобы спросить дрогнувшим голосом:

–Что это за колыбельная?

Люсиль оборвала пение на полуслове (прямо как та поющая в комнате, когда ей помешали) и с радостной улыбкой, будто она всю жизнь ждала, когда же её спросят об этой колыбельной, ответила:

–А разве ты не знаешь её? Мама никогда не пела тебе её в детстве?

Однако Шарлотта не видела лицо золовки в этот момент, но по тону поняла, что та улыбается за её спиной, а после продолжает напевать.

–Мне… нужно подышать свежим воздухом, – выдохнула Шарлотта и дрожащими руками поспешила собрать упавшие столовые приборы, а после буквально выбежала из кухни, не увидев зловеще улыбнувшуюся ей в след Люсиль.

Утренний воздух был пропитан первым морозом, предвестником лютой зимы, на небе громоздились тучи, не давая солнцу возможности выпустить хотя бы один из своих лучей и направить на северные ледяные земли Камберленда. Ветер без устали носился и сотрясал воздух, голые, сникшие деревья и, наверняка, тревожил шаткие стены дома, создавая на чердаке грохот и закрывая распахнутые двери.

Шарлотта поежилась, выйдя на улицу, и потеплее укуталась в свое темное пальто. Под ногами хрустела жесткая, замерзшая грязь вперемешку с глиной, что придавало земле бордовый цвет, в лицо сразу же бросился порыв гневного ветра и отбросил локоны девушки за спину, а после поиграл со страницами книги, которую она держала в своих руках в раскрытом виде. Шарлотта не читала её и даже не собиралась заглядывать в содержимое страниц, она прихватила её с собой машинально, точно так же машинально открыла и сейчас вовсе забыла о том, что держит её в руках.

На улице, как не странно, было оживленно. Песню ветра заглушал шум машины для добычи глины, вокруг которой сновали группа рабочих и Томас. Из трубы огромного комбайна шел пар, а металлические корзины на конвейерной ленте уже выкопали целую яму, из самых недр земли выуживая кучами красную глину. Супруг Шарлотты пристально наблюдал за действием машины, давал распоряжения и сам принимал участие в настройках, пытаясь разобраться, где же он допустил ошибку – ведь механизм прекращает работу, даже толком не начиная её. За своим занятием и отчаянным старанием добиться успеха Шарп не заметил жену, которая с восхищением наблюдала за своим изобретателем и дивилась его таланту. Он создал этот механизм сам, он спроектировал его от начала и до конца, и его затея почти удалась, и лишь какая-то маленькая ошибка не позволяет ему наконец прийти к желанному результату. Но эта ошибка, она уверена, будет исправлена Томасом.

Шарлотта не захотела мешать супругу и медленно пошла в сторону заднего двора, надеясь уединиться в саду. Хотя сад мало чем отличался от дома: он навевал ту же жуть и устрашение, оказываясь попросту заброшенным и заросшим маленькими деревцами, чьи ветви сплелись между собой, создавая едва ли не живую изгородь, что без великолепной зеленой шубы напоминали собою лишь скелет, оставшийся от некогда чудесного сада. На этих ветках висел гамак, который уже давно превратился в дырявую тряпку, скованную морозом. Все здесь умерло и сгнило, остались лишь воспоминания… а может быть, даже и их уже нет.

Осмотрев уединенное местечко, Шарлотта поняла, что и здесь мрачные мысли не покинут её не на секунду, если и вовсе не прибавятся. В голове не переставала звучать колыбельная, мотив которой напомнила Люсиль. Странности этого дома и хозяйки ключей от комнат продолжали медленно сводить с ума. Вопросы нарастали, а ответов не было, а источник упрямо молчал, однако всем своим видом показывая, что что-то знает. Страшнее Шарлотте становилось оттого, что супруг был в курсе происходящего, но предпочитал держать язык за зубами и рьяно спасать её от скрытых в комнатах и стенах монстров. Но долго ли это сможет продолжаться? Сколько она ещё сможет вытерпеть?

“О чем это я? – спросила Шарлотта саму себя. -Терпеть я больше не намерена, я попробую сама что-нибудь выяснить, но сперва попробую ещё раз поговорить с Томасом.” И это она решила твердо, но не так твердо, как сейчас смогла устоять на ногах, вдруг увидев на холме багровый исхудавший силуэт. Был ли он женским или мужским – не важно. Но он был живым, он двигался, хотя, казался лишь сгустком воздуха, чем материей. Он остановился на месте, ветер раздувал лохмотья, повисшее на костлявом теле, лица невозможно было разобрать, а тонкая рука была вытянута в сторону, словно пыталась указать какое-то направление.

–Шарлотта! – Томас приближался к супруге и привлек её внимание. Она обернулась к мужу на мгновение, а потом снова взглянула на холм, однако… теперь там никого не было. -Что ты тут делаешь одна? – спросил баронет.

–Я решила прогуляться… – растеряно проговорила она в ответ, приходя в себя после увиденного и умолчав об этом. Томас приобнял её и увел из сада. -Томас, – начала Шарлотта, – мне нужно поговорить с тобой очень серьезно.

–Эм… Думаю, сейчас не самое подходящее время, Шарлотта. Может нам сделать это вечером?

–Нет, не уклоняйся, прошу. Я просто хочу спросить: в вашем доме кто-нибудь умирал?

–Это глупый вопрос, – усмехнулся Томас, помолчав несколько секунд. -Этому дому сотни лет, многих его хозяев уже нет в живых.

–Я не об этом. Кто-нибудь умирал насильственной смертью? – настойчиво продолжала Шарлотта.

–Хозяин Шарп, нужна помощь! – прокричал кто-то из рабочих.

–Шарлотта, мы поговорим вечером, хорошо? – Томас оставил жену, подарив ей ложную, а может и не напрасную надежду на вечернюю беседу, и вернулся к работе. Девушка не захотела возвращаться в дом, несмотря на то, что её руки почти заледенели, а лицо было румяно от мороза, но она знала, что внутри дома она не согреется, а только ещё больше замерзнет в одиночестве, поэтому решила посидеть на скамье, неподалеку от крыльца. Книга стала ей лишь временным развлечением, но в памяти из прочитанного ничего не оставалось, и, чтобы вникнуть в происходящее на страницах, Шарлотте приходилось перечитывать некоторые моменты по два раза. Шум комбайна то утихал, то снова начинал громыхать, и Шарлотта уже не замечала его, уже привыкла и даже и пропустила тот момент, когда механизм отключился на длительное время, в течение которого к ней вновь вернулся супруг. Он сел на скамью рядом с ней и крепко прижал её к себе, укрывая в своих объятиях от холода. Она же прижалась к нему, уткнулась в его одежду, пропахшую глиной, но нисколько не отталкивающую, и впервые за последние часы ощутила невероятное тепло и спокойствие. Вот если бы ничто не тревожило их в их счастье, если бы не было этих ужасающих вещей, творившихся в их доме, если бы у них наконец сложилась дружная семья… Но все это почему-то сейчас было так далеко от них, и только в такие моменты можно было почувствовать себя по-настоящему счастливыми.

–Ничего не получается… – вздохнул Томас мучительно, прислонившись губами к макушке жены и одаривая горячим дыханием. -Машина не заработает, а я просто не хочу признавать этого… Из меня вышел никчемный специалист, и с этим надо смириться.