Текст книги "Древнее сокровище (СИ)"

Автор книги: Зинаида Порох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Часть 8

32

Арония, лишь дотронувшись головой подушки, мгновенно уснула на раскладном кресле, которое внесли мужчины – Владислав и Богдан Тихомирович, его отец.

И ей было пофиг, какой оно мягкости – Проша и на камнях, бывало, спал. Но бабуля, которая вольготно раскинулась на мягком кожаном диване, сначал всё пыталась уложить на нём и внучку – чтобы спали вместе. Или – уж и вовсе, сама на кресле пыталась улечься – бабушкам всегда готовы на подвиг ради внуков. Но ей не удалось склонить на это девушку.

Раздеваясь, бабуля то и дело останавливалась и спрашивала:

– Это всё ещё сон, Аронеюшка? Может, и ночнушку Ираиды не надо надевать? Всё равно ж я скоро проснусь – дома. В своей ночнушке и в своей кровати.

– Нет, бабуля, одевай. Ведь ты уже проснулась, – заявила девушка, не зная, как и выкрутиться. – Владислав пригласил нас к себе в гости. Потому, бабуля, ты и одета в это платье – он хотел познакомить нас со своими родителями.

– Зачем? – удивилась та.

И Аронии пришлось… ну, загипнотизировать бабулю, что ли. Иначе никак – очень сложный случай.

– А, поняла! – тут же воскликнула та. – Как же я запамятовала? Он тебе предложение сделал? А я ж сама ему сказала – мол, сначала я хочу твою родню увидеть!

– Ну, где-то так! – вздохнула девушка.

Видно, усталость вносит свои коррективы даже в гипноз. О предложении она ничего не внушала.

– Ну и как они тебе? – с трудом удерживая глаза открытыми, спросила девушка.

– Очень приличные люди! – отозвалась бабуля. – Профессора! И как это Владислава угораздило в полицию податься?

– Ну, не всегда дети идут по стопам родителей, – вздохнула Арония. – Он ведь в армию пошёл в десантуру, а дальше закрутилось. За друзьями потянулся – братство у них, – вспомнила она рассказы майора. – Ему нравится людям помогать, всяких ворогов ловить, – зевнуоа Арония, ложась и засыпая.

– Ворогов? Что за слово? Но почему мы приехали сюда так поздно? И я совсем без верхней одежды, в туфлях!

– Так Чуров на задании был. И в машине тепло…

– А… бу-бу-бу…

Дальше девушка больше не слышала воркотни бабуля, уснула.

* * *

– Ты куды меня приволокла? – сквозь сон услышала она гневный вопрос.

Арония еле глаза разодрала, досадуя на бабулю – не угомонится никак…

И увидела рядом со своим жёстким ложем, смутный лохматый силуэт, явно не схожий с Полиной Степановной.

Ты, что ли, Михалап? – приподнялась Арония на локте. – Чего тебе? Который час?

– Уж три пробило на ихих курантах! – недовольно пробурчал домовой, садясь на край кресла и кивая на старинные настенные часы. – Я тебя спрошаю – куды ты меня приволокла? Пошто в Акимову хату не возвернулася?

– О-о! Это так срочно надо знать? – простонала девушка, садясь. – К майору Чурову. Доволен? Да ты и сам всё понял!

– А пошто?

– Некогда мне было с майором объясняться! – пояснила она, вздохнув. – А сам он считает, что жених московский – Ратобор, меня снова может выкрасть. А что ему завтра сказать, я пока и сама не знаю. Я так вымотана! Утром, всё утром…, – закрыла она глаза.

– Нет, погодь. Идея утром-то буду? В косма-тичке опять? Каки беседы нам предстоят? Што помменяется? Ишо энти тут… прохвесура будут! Не могу ж я твой авторитет ронять и при их вылазить с косма-тички? С глузду ишо съедут! – резонно предположил тот. – Щас давай беседовать! За Полинку не боись – я, если шо, морок на неё напущу.

Арония с усилием открыла глаза и встряхнулась – Проша помог. И сердито сказал… сказала:

– Что ж, давай беседовать!

Где твой морок был, когда мне помощь была нужна? На Мальдивах ты даже носу Ратобору не показал. А я на тебя рассчитывала! Для того и брала! Почему ты только на поляне из косметички вылез? Да и то, когда уж и Ратобор был на моей стороне. Почему на Смугляка свой морок не напустил, когда тот сокровища заграбастал? – Слов-то какое вспомнила! Ну, неважно – накипело! – Для чего я косметичкой народ смешила?

– Ф-ф! – возмущённо фыркнул домовой. – Так ить я высунул нос разок и чо с того вышло? На Мальн-дивах-то! При ентой ведьме фриканской – Чипе! Она меня опосля и заколдовала!

– Чипа? – удивилась Арония. – Зачем?

– А я знаю? Обиделась, наверное, за што-сь. Ентих ведьмов ить не поймёшь! – пожал плечами домовой.

– Как – заколдовала?

– Кокосьем!

– Чем? – не поверила девушка.

– Грю ж – кокосьем! Она меня им так придавила, што я до самого того мига, как в лесу из-под его вылез, и двинуться не мог! – возмутился тот. – Барахтался того, шоб живым остаться! И тебя звал! Не слахала?

– Нет! До того ли мне было? – виновато вздохнула та.

– Отожь! Таковы люди – мы им не больно-то и нужны! – угрюмо заметил домовой. – Вон он, ентот кокосий валяется! – указал он на большой шар, лежащий поодаль – рядом с косметичкой.

Косметичка, тут? Арония её сюда не приносила – в прихожке оставила, хотя выглядело это смешно. Видно, домовой её в зал притащил – тут и вылез. И выгрузил вещь док.

– Это кокос такой большой? Да таких не бывает! – воскликнула девушка, подходя и беря его в руки – с три футбольных мяча, не меньше. – Как он в косметичку-то вместился?

– Вмастился-то, ясно – как! Ведьмы оне всё и везде всунут! – возмущённо проговорил домовой. – Скажи, как он меня вовсе не задавил! – отмахнулся домовой. – Ужо я его толкал, толкал! А он – ни с места! Боле я на Мальн-дивы – ни ногой! – заявил он. – Хучь море токмо краем глаза и видал! А пальмов – ни единой! Ить Чипа – как увидит, што выжил, меня тама со свету сживёт! Аль на завтрак сожрёт! – изрёк он.

– Не ест Чипа домовых! Ни на завтрак, ни на обед! Пошутила она! – сказала Арония. – Думаю, если б ты не испугался, то легко бы с этим «кокосьем» справился!

– В гробе я видал таки шутки! – обиделся домовой. – Так ей и передай!

– Да зачем мне туда! – отмахнулась та.

– То-то я намучился! Я ж за тебя переживал! Помочь хотел, да немог! – признался домовой. – Смугляк-то шибко силён оказался! Знл я ить, што он тебя скрутил!

– А чем бы ты помог?

– Я б мог хучь чалму с его сшибить!

– Чалму? – удивилась девушка. – Зачем?

Домовой всплеснул руками:

– От така ты ведь… ведающая! Уся его сила крылася в чёрном смарагде, коим чалма его сколота!

– С чего ты взял?

– Это он с чего его взял – страшно подумать! – отмахнулся то – Ему ж и ворожить не надо было – смарагд усё за него робыл. В ём чья-то двревня силища сокрыта. Ить и не помер тот колдун, и не жив, – покачал он косматой головой. – Всё в смарагде! Думал – возвернётся, а не успел, – бормотал он.

– Что за сказки ты говоришь? Смарагд? На чалме? Я того не почуяла!

– Мала ты ишо, шоб такое чуять! Ратобор – и тот, не знат! Людям то не видно! Старинушка с Ихой знали, да не ихо дело – вмешиваться в людсики разборки – из-за меня пришли. Енто за тот чёрный смарагд фриканские колдуны Смугляка известить вовсе хотели, да не осилили. Он жи при ём был. Токмо зря полегли, – бормотал домовой, будто в трансе. – А ён в могилу от них спрятался – того колдуна могила-то. Они того и не помыслили, так ить и защита на ней. Ион опосля с неё еле выполз. Досталося ему. А всё из-за того, што воровать – не след! Ой, да ну их, ентих африканцев! – очумался он, оглядевшись. – То их дела!

– А Чипа могла б с ним справиться? – заинтересовалась Арония. – Со Смугляком и его смарагдом?

– Ты мне про енту ведьму не сказывай! – прикрикнул на неё домовой и почесал бока. – Нехай оне сами разбираются! Да и зачем ей-то Смугляк? У кажного своя телиторья. Ежели придёт оттяпывать, вот тогда…, задумался он. И повторил: Ну, их, фриканцев ентих! Больно шутливы!

– Как это – ну, их? Наверное, этот африканец Смугляк древний клад в Африку утащил? Или, всё же, Ратобор его забрал? На экспертизу? Куда-то же он делся?

– Какую ще спертизу? Каку Африку? Так ить ясно – куды делся! – удивился домовой. – Калина сызнова к себе под землю забрал. И место сменил – штоб уж никто сызнова не добрался. Чи ты не чуешь?

– Под землю? Калина? Я на него и не подумала! – удивилась девушка. И пожала плечами: – Забрал, да и забрал. Не жалко! Пусть этот клад хоть совсем сгинет под землёй! Сколько из-за него уже горя было, да разных беззаконий и неприятностей! Бабулю выкрали, меня за разбойника замуж чуть не выдали, наглых оборотней освободили, из Калины Хранителя сделали, лесовика Иху и Старинушку – и тех, побеспокоили. Ты вот – и то, на Мальдивы из-за него подался, с насиженного места сорвался, чуть заколдованным кокосом не придавило! – домовой старательно закивал. – Правда, Михалап – ну, его, этот клад! – вздохнула она. – Жаль только Калину! Если он с этим кладом опять застрянет тут! Ведь собирался уйти отсюда, да вот – не вышло. Опять клад виноват! Пусть этот клад вовсе сгинет – не пожалею!

Домовой аж подпрыгнул.

– Как ето – сгинет, Аронеюшка?

Видала скоко в ём смарагдов многоценных? Скоко золотых зделиев? Дних анпираторских коронов – штук пять! И усё то добро – смарагды и древнюще золото – в землю? – возмутился он. – Енту красоту ремесленники сотворили! Трудов скоко положили! Литьё, гранение, чекань, эмаль! Мать честна! И в земле-то таких каменьев – штук несколько усего лежит! Нехай ить люди смотрют на энти чудеса! Хучь в музее! Хучь на выставке! Да и Калину свободить надоть! – хитро прищурился он. – Шо он – проклятый? Чужи слёзы да кровя на себе нести?

– А что ты предлагаешь? – озадачилась Арония, совсем уж проснувшись.

Какой тут сон, если этот косматый запечный житель всё тут по полочкам расставил? Она ведь – и правда, хотела вычеркнуть эту кладовую историю из своей жизни. Думала – пусть Ратобор со Смугляком сами с этим сундуком дальше разбираются. К тому ж теперь – если Калина спрятал сундук в другом месте, она и вовсе не имеет к нему отношения. Без неё достанут, если что. А Владиславу она сказала бы зщавтра, что клад ей почудился. В мороке она была, который маг Ратобор на неё навёл – купить на драгоценности хотел. А чтоб Чуров и совсем успокоился, сказала б ему, что Ратобор получил отказ и больше домогаться её руки не будет.

И всё было б шито-крыто.

А теперь что?

И правда, ведь – жалко ей Калину. То из-за матери её самоубийцой стал, а теперь – из-за её клада, вечным скитальцем на земле останется… Да и не факт, что Калина вскоре не заявится к ней, предлагая решить судьбу древнего сокровища. Совестливый он, считает, небось, что она хозяка клада…

* * *

Михалап, молча, ожидал её решения. Древние часы на стене тикали – уже почти четыре утра. А в голову ничего не идёт…

* * *

– В общем, так! – заявила, наконец, Арония. – Будет день, будет и пища! Не дадим Калине пропасть! А значит – и кладу. Я что-то придумаю! Завтра, Михалап, всё решим! А пока – спать!

– Как ето – спать? – возмутился домовой. – А мне куда прикажешь? Я тута агрессор! Захватчик! Тута ить свой подъездный есть – Колясыч. В дитячей коляске на чердаке живёт! Ему ить не ндравится, што я сюда припёрси без зову! Што я ему сказывать должон? У нас ить так не деется – без приглашениев никто из домовиков к подъездным не прётся! – ныл он. – Древня традицья! Деды так завели! У кажного своя телиторья есть! Это – его! Я ить обещался Колясычу, што ты всё порешишь!

– О-о! – схватилась за голову девушка. – Достал ты меня уже! Сказала ж – завтра! Утром я отвезу косметичку с тобой к себе домой! Да и сама, наверное, туда вернусь. Там моя «телиторья»! Так Колясычу и сказывай: в гостях ты тут! На одну ночь! Со мной!

– Во, дело говоришь! – обрадовался Михалап. – На тебя всё и свалю! Обманом заманила – ведь… ведающая, мол, начудила!

– Да говори, что хочешь! – отмахнулась Арония. И, свернувшись калачиком на жёстком, но таком желанном ложе, задремала. – Достал уже…

33

Всё происшедшее накануне, а уж тем более – то, что может ещё случиться, очень встревожило майора Чурова. Он чувствовал – неприятности только начались. Угораздило ж его влюбиться в ведь… ведающую.

Поэтому на другой день майор Чуров – хоть и со скандалом, но взял отгулы на работе. Правда, Мерин пообещал понизить его до лейтенанта. Ведь дело по ювелирке до сих пор ещё не передано в суд, а майор Чуров берёт отгулы за прогулы – без зазрения совести. Мол, один лейтенант Тимошенко в отделе работает, вот его-то, мол, он и поставит старшим. Как только он научится работать, а не время на работе отбывать. Подпол Меренков так орал в своём кабинете, что сотрудники, проходящие мимо по коридору, в сторону шарахались – чуть в окна не выпрыгивали. В общем – если послушать его, то не отделение у Мерина, а сплошные бездельники. За что он им зарплату платит? Иди, мол, уже, Чуров, вон! Можешь назад не возвращаться!

На этой добром и позитивном пожелании майор и выскочил из кабинета начальника. Пока тот не передумал и не заставил его отсиживать на работе – как лейтенанта Тимошенко.

И чего так орал? А ничего, что их отделение считается лучшим в городе, имея грамоты и поощрения от начальства? А Чурову недавно чин повысили за удачно проведённую операцию?

Ну, пусть! Главное – отпустил.

А весь этот начальничий гнев майору Чурову пришлось преодолеть потому, что утром у него состоялся разговор с Аронией – на балконе и шёпотом. Он был теперь в курсе всех мистических событий, происшедших с ней вчера. Сразу бы так.

А потом Владислав отвёз Полину Степановну с внучкой к ним домой. Сказав родителям, что – по последним данным, этим беглянкам больше ничего не угрожает. Потому и на работу опоздал. Но это всё мелочи!

Если б так, что ничего Аронии не угрожает! Сам Владислав был иного мнения.

Мало ли, что древнее сокровище, – которое он пока не видел, только слышал о нём – опять в землю ушло? Ведь фигуранты дела о кладе – Ратобор и Смугляк, уверенны, что хоть Арония на свою долю в нём и не претендует, зато ей-то хранитель наворованного общака Калина запросто отдаст этот треклятый сундук. Вернее – только ей и отдаст. Поскольку имеет сердечную привязанность к Арине – её матери, а значит и к её дочери. И, надо ждать того, что кто-то из этих фигурантов снова за Аронией придёт. Чтобы попытаться этот общак из-под земли вынуть. Или же оба вместе заявятся. Шкурные интересы они многие враждующие кланы и группировки объединяют. Не говоря уж об уголовных авторитетах.

Какие меры предосторожности он, майор Чуров, может предпринять, чтобы защитить владелицу символического «ключика» от обща… сундука – от покушений?

Сложный вопрос…

Его противники сильны.

У мавра Смугляка в этой игре имеется козырь – чёрный смарагд, способный побить любую карту. А маг Ратобор – судя по тому, как легко он взял под контроль Смугляка вместе с его козырем, даже покруче него. Тот ещё шуллер-колдунище. И способен на всякие каверзы. А такая хитрая игра, как у Ратобора, ещё опаснее, чем действия наглого, но прямого и бескомпромиссного мавра Смугляка. Но если они вдруг объединятся, чтобы завладеть кладом, то – полный капец!

Что может сделать Арония – новичок в этих играх, против этих двух авторитетов? Они с ней церемонятся, пока она им нужна – как козырь. Против Калины. А используют – выкинут из игры. Может – окончательно.

Он им этого не позволит!

Кстати, есть ещё один вопрос, который Чурова интересовал: как удалось Ратобору подчинить себе мавра. Ведь, у того был чёрный смарагд – особый инструмент манипулирования окружающими. Выходит, Ратобор был сильнее в магии, чем африканский колдуна, создавший мощнейший инструмент колдовства – чёрный смарагд? Или же Ратобор – завзятый и опытный клептоман – незаметно слямзил этот смарагд? Чуров знавал таких ширмачей и щипачей, которые способны снять с любого баклана, лоха, фраера – что угодно, не то, что камушек, но и саму шапку с ним вместе. И не вызвать при этом никаких ощущений и подозрений.

Короче, майору требовалось допросить свидетеля Михалапа.

Что-то он не договаривал. Ведь после того, как домовой выскочил на поляне из косметички, выбравшись из-под заколдованного Чипой кокоса, он ведь не стал сбивать со Смугляка чалму – как намеревался ранее. Почему?

Вариантов было три:

– чёрного смарагда на чалме мавра уже не было, потому что его украл Ратобор;

– домовой был уверен, что маг Ратобор, взяв под контроль мавра, намерен и так отдать Аронии половину клада – хотя в это и трудно поверить;

– домовой просто побоялся вступать в единоборство с мавром – попробуй ещё такого мороком свалить, а насчёт смарагда Аронии случайно проговорился.

Но, ничего, майор с домовым разберётся – не таких раскалывал. Хотя он ещё тот персонаж – держи с таким ухо востро!

Короче, уж лучше он, майор Чуров – опытный боец и сыскарь с его хоть примитивными, но надёжными методами, будет и далее рядом с Аронией. Пропадать, так вместе. Иного он и не мыслил.

А его родители тут совсем не при чём – пусть себе дальше живут.

Чуров проявил себя наивным дураком, решив, что у него дома Арония и её бабуля – полный баклан, если честно, в этих играх – будут в полной безопасности. Ведь у него есть пистолет, да и ребята примчатся на выручку по первому зову. А это ерунда, выходит, против магов и их смарагдов.

Ведь там, на поляне, если б Калина не спрятал древнее сокровище, то неизвестно, что было б с их отрядом? Учитывая опыт фигурантов в баталиях за подобное имущество…

Но у майора есть один смягчающий мотив: он вчера ещё не знал всех обстоятельств дела о кладе.

И всё же – где была его интуиция, обретённая в боях и стычках, когда он вёз потерпевших к себе домой? Наверное, там же, где и разум, затуманенный неожиданной любовью к ведь… ведающей.

Что будет дальше? Чуров был сильно встревожен тем, что Аронии угрожает реальная опасность! Такие, как маг с мавром, отовсюду достанут ту, что имеет ключик к интересующему их объекту – кладу баснословной цены. И не остановятся ни перед чем.

Они могли явиться к ней с предъявой в любое время. А для его родителей, имевших академические взгляды на жизнь, было бы тяжёлым потрясением видеть, как кто-то пройдёт к ним в дом без приглашения – прямо сквозь стены. И с ходу приступит к их гостье с требованием дать доступ к «римскому» кладу. И уговорить некого самоубийцу отдать его. Это обрушит их устоявшееся мировоззрение, что в таком возрасте весьма опасно. Поэтому он их в эти дела вмешивать больше не будет.

Он, их сын – майор Чуров, сам справится. Он привык общаться со всякими отморозками. И невеста у него – ведь… ведающая. Он любые мистические явления как-нибудь переживёт – куда деваться? Видел же, как Арония Викторовна Санина, подследственная по делу о терроризме, вдруг невидимкой стала. И после этого даже ещё румянее и влюбчивее стал.

Спецназ и десантуру ничем не испугать!

Хотя – опять же, когда нечисть пойдёт приступом на его невесту, ему будет необходимо быть начеку – отключать сердце и включать мозги. Учитывая ошибки прошлого.

В общем, майор Чуров – хоть и сбоем, взял на работе отгулы, разъярив Мерина – ну, это не впервые. И пока отпросился на два дня, а там будет видно. Как карты судьбы лягут.

Может и не нужны они уже ему будут – бессрочно отбудет.

Всё, что связано с мистикой – непредсказуемо. Он это уже понимал…

34

Майор Чуров, высадив пассажирок у их дома, газанув, умчался вдаль на своей алой Ауди. Как потом оказалось – отпрашиваться с работы.

Арония с тревогой посмотрела ему вслед – она ведь только перед Владиславом геройствовала, а сама прекрасно понимала, что история с кладом ещё не закончилась. Не хотела его тревожить. Но, похоже, он и сам это знал – чуйка, да и опыт имеются. И теперь она тревожилась, чтобы он дров не наломал. Она сама с этим кладом разберётся – главное, что бабулю выручила.

К слову, Арония запретила своему соколу подсматривать за Чуровым, а себе – слушать его мысли. После того, как она узнала, что Ратобор следил за ней, девушка не хотела уподобляться ему. Да и подло подсматривать за любимым человеком, которому ты доверяешь. И неразумно – исчезнет загадка, что ли. Надолго ли хватит такой любви? Это как к картине, что у тебя всё время перед глазами маячит, в которой каждый штрих уже знаком. То ли нравится она, то ли в кладовку её засунуть – надоела.

А Полина Степановна тем временем войдя в дом, удивлённо остановилась, с недоумением осматриваясь. И спросила вошедшую вслед внучку:

* * *

– Аронеюшка! Мы действительно только вчера вечером уехали? Кругом такой беспорядок, будто мы сбежали отсюда. И словно здесь целую неделю не убирались! Разве эта поездка была такой срочной? Зачем всё так оставлять? – указала она на разбросанную в прихожке обувь. – А посуду я почему не вымыла? – сказала она, заглянув в кухню. – Или, хотя бы, в раковину не убрала? В жизни так не делала! – И всплеснула руками. – Даже кофейная гуща в чашках засохла! Всего лишь ночь прошла? И вообще – кто пьёт по вечерам кофе?

– Мы! – заверила её Арония. – Вы что, не помните, бабуля? Кофе пил Владислав, ну и мы с ним – за компанию, – сделала она в сторону бабули очередной гипнотический посыл. Вот ведь какая она умная! Ей бы следователем в полиции работать! – Владислав целые сутки был на опасном задании, всю ночь не спал. Вот и попросил кофе. А потом он пригласил нас к себе в гости. Вспомнила?

– Ой, и правда! Что это у меня с головой? – растерялась Полина Степановна. – Всё в ней перепуталось! То царский клад и чёрный арап видится, то поляна с одуванчиками! Какой мне реальный сон приснился! – воскликнула она. – Я прекрасно помню, как мы вчера кофе здесь пили! С Владиславом! И как в гости к нему поехали! У меня отличная память, Арония! – заверила она. – Я все свои роли помню, которые в молодости играла! Только вот почему осадок в кофе засох? – недоумевающе покрутила она чашку.

– Всё просто, бабуль! Вкусный он был, вот и выпили всё до капли! – отобрала девушка чашку. – А потом мы ещё у Владислава спиртное пили, – совсем уж пошла ва-банк Арония, делая новые магические посылы в сторону бабули – на что только не пойдёшь ради душевного спокойствия любимой бабушки! – И вы, бабуль, немного лишнего выпили. Коньяк сначала – это Богдан Тихомирович вас на рюмочку подговорил, а потом – на фужер шампанского, Ираида Вениаминовна. И вам стало нехорошо.

– Да-а? Рюмочку? И фужер? Так я ж совсем не пью! – растерялась Полина Степановна.

– Вот и не пейте больше, – кивнула Арония. – Наверное, просто вам родители Владислава понравились – не смогли им отказать.

– Ой, как нехорошо получилось! – растерялась та. – Родители у него, конечно, замечательные люди! Но я какова? Что они обо мне подумают? До чего докатилась! Коньяк с шампанским мешать!

– Ничего, бабуль. Это потом вам стало нехорошо, а за столом всё было по этикету, – успокоила её совсем завравшаяся Арония. – Рассказывали о своей театральной деятельности. Все восхищались.

Хотя, если честно, родители Владислава угостили их лишь чаем с конфетами – полночь уж была. Да и видок у них был – не до разговоров тут. Но зачем же бабуле стресс усугублять? Ей легче поверить, что она выпила лишнего, чем в свои похождения – с похищением, кладом и нечистью, которую она невероятно боится.

– Правда? – с облегчением вздохнула Полина Степановна. – Но больше такого не повторится, – заверила она. И спросила: – А почему я без шубы поехала? Холодно же. И почему ехала в милицейской куртке? – вновь нахлынули на неё воспоминания.

– Так в машине тепло! – выкручивалась, как могла, Арония.

– Да-а, – растерянно протянула Полина Степановна. – Вот, честно, ничего не помню. Но Ираида Вениаминовна и Богдан Тихомирович очень милые люди! – ухватилась она за реальные воспоминания. – Профессора! Я ничего не путаю? – с надеждой спросила она.

– Да, бабуля. Мать Владислава преподаёт в юридическом институте русский язык, а отец – уголовное право.

– Почему Владислав стал полицейским? Он не похож на них. Приёмный, что ли? Ой, извини, вырвалось, – спохватилась она. – Хороший он мальчик, но немного грубоватый. Нет того лоска, что у его родителей.

– Бабуль, вам, точно, надо было в следствии работать! – усмехнулась девушка. – Он просто вырос у деда, потомственного военного, и жил сним в военном городке, пока родители то учились, то диссертации защищали. А потом Воалислав в армию ушёл, служил в десанте. Я ж тебе уже это говорила – там у них боевое братство сложилось. Все стали в полиции работать, кроме тех, кто в МЧС пошёл. В общем, Родину они защищают, людей спасают, – почему-то с гордостью пояснила Арония. – Он, как дед – военная косточка!

Потом она рассказала бабуле пару интересных эпизодов из биографии Владислава – благо, знала её уже неплохо. Надо же бабулю отвлечь от ночных воспоминаний.

А Полина Степановна, слушая её, надела фартук, убрала со стола посуду и навела везде порядок – у неё это получалось быстро и легко. Арония, конечно, пыталась ей помогать, но больше путалась у неё под ногами и болтала.

Такое хорошее у них вышло утро!

– Да, отличный парень Владислав! – снимая фартук, впервые похвалила его Полина Степановна. – Такой молодой, а уже майор!

Может, гипноз Ратобора на неё уже не действует? Или у Арония более качественные пассы?

– Да, бабуль! Чуров – герой! – радостно подхватила девушка. – Он же руководил операцией по обезвреживанию бомбы в маршрутке! И с полковником Щегловым банду террористов взял!

– Видно, и привада, гены деда унаследовал, – кивнула Полина Степановна. – Ой! – вдруг воскликнула она. – Бальная студия сегодня в школе выступает! Я побежала! Может, успею!

И, накинув пальто и шапочку и прихватив в пакете платье и туфли, действительно убежала.

Арония осталась одна. Она осмотрелась: в доме порядок, посуда – по полкам, цветы на окнах политы и благоухают. Не бабуля, а домашняя фея!

И тут в калитку кто-то позвонил, явно – порядочный человек. Всякие маги и оборотни просто так входят – без звонков. И Арония поспешила к ней – открывать.

За ней стоял майор Чуров.

* * *

– А, это ты, Владислав! – удивилась она. – Почему не на работе? Опять дело по ювелирке на лейтенанта Тимошенко бросил?

– Бросил. Ему положено по должности, пусть учится работать. А у меня – отгулы.

– Смотри, обойдёт он тебя тихой сапой, – усмехнулась Арония. – Станет твоим начальником.

Не удержалась – линии вероятности иногда такие зигзаги делают. И, кажется, это именно тот случай.

– Да и пусть себе! – отмахнулся тот, упрямо глянув на неё бездонными синими глазами. – А я буду тебя от всякой нечисти охранять! Есть сомнения, что она от тебя с этим кладом так просто не отстанет.

– Ну, что же с тобой делать – охраняй! – поневоле с читала она его мысли о том, что майор и погибать с ней вместе собрался. Не рано ли? – Проходи, кофе будем пить. И разговоры разговаривать.

Кстати, к кофе нашлись и сливки, которые Арония вчера купила – в супермаркете, куда её нечаянно спровадила бабуля. Жаль, что все булочки перед Мальдивами домовой съел. Зато в холодильнике есть стратегический запас сырников. Можно их подогреть.

И вот уже Владислав за столом на кухне, сняв куртку, попивает кофе с сырниками и рассказывает Аронии скандальную историю вымогательства у Мерина двух дней отгулов. В то время как дело о ювелирке покрывается пылью в шкафу.

– У меня теперь другие заботы. Я мечтаю довести до логического конца дело о похищении древнего сокровища, – усмехнулся он. – Хотя даже не знаю – был ли сундук с ними? И куда он делся? Надеюсь, я не зря с работы сорвался? – пошутил он. – Мерин ведь меня и разжаловать может.

– А ить зря ты не веришь – сундук ить и взаправду был! – раздался в кухне чей-то голос. – Анпираторский!

Владислав озадаченно покрутил головой, ища его источник.

– Михалап! – сердито прикрикнула Арония. – Давай уже – показывайся! Что ты, как радио, вещаешь!

– Не радива я! Просто с голоса вещать начал – шоб не сразу спужать тваво кавалера! – отозвался тот и проявился у стола.

Только частями. Сначала в воздухе возникла его лохматая голова, потом он повис там до пояса там, а после уж и весь возник, встав ногами на пол. Был онвсё в том же сюртучке с расшитыми обшлагами и в юфтевых сапогах с отворотами. Ростом невелик, рыжая борода торчком, мурмолка набекрень, глаза жёлтым полыхают, будто у мартовского кота. А на плече висит заплатанный мешок.

* * *

– Чудеса-а, – протянул Владислав, озирая это явление. – Это, и правда, домовой? – спросил он у Аронии. – Какой-то он… несовременный.

* * *

– Ась? Несвоевремённый? – прищурился Михалап. – Так ить живу на свете уж тыщу лет, где ж за вами поспеть? Людёв уж нет, а вещи есть. Вот и донашиваю то, что от старых хозяевов осталося.

– Какие-то махонькие хозяева у вас, Михалап. Были, – усмехнулся майор.

– Какие есть! – обдёрнул на себе кафтанчик домовой.

– Эта одё… одежда – от сынишки генеральского. А домовой и большим может быть – хоть с полдома. Это он ради кафтана роста себе убавляет, – тихо пояснила Арония. И громко объявила: – Знакомься – это Михалап, уважаемый древний домовой. И главный свидетель всех событий. Я его в косметичке с собой брала на Мальдивы – напросился помогать.

Михалап, у тебя дело есть ко мне? – спросила она.

* * *

– Так ить я всё и так слухал, решил объявиться. А напросился, посколь дело было сурьёзное – клад искать да делить, – важно пояснил домовой. – Там бусурманы разные куролесили, ста… Полинку скрали, Аронеюшку обидеть могли. А я в таких опасных делах своей хозяйке завсегда помощник.

– Ну и как, помог ей чем? – скептически спросил майор, быстро придя в себя – служба научила ничему не удивляться.

– А то! Если б не кокосья с Чипой… – пробормотал он. И бодро продолжил: – Но у меня ить ишо помощники были: Старинушка – Глава нашего домовитого рода и Иха – местный лесовик. Не дали сироту Аронию обидеть! Свидетелями пошли!

Если честно – неизвестно кто был помощник. Скорее – Старинушка и Иха в этом деле главнее были. Всё по полочкам разложили.

– А, так вот о ком Полина Степановна вчера говорила, – понял Владислав. – Мол – где же Михалап, Старинушка, где Иха? И ещё этот, как его – Смугляк. Мутный он какой-то тип. Криминальный. То пенсионерку ворует, то клад ваш забрал.

– Ага. Гриминальный! – кивнул домовой. – Оченно!

– Как же? Забрал он! Кто жму отдаст клад, етому наглому арапу! – вдруг раздался ещё чей-то голос.

Так что не успел майор Чуров домовому Михалапу допрос о чёрном смарагде устроить – события сменялись слишком быстро. Поскольку тут же перед ними появился рослый мужчина, имеющий слегка нечёткие контуры. По виду – из старинных людей и весьма знатных. Одет соответствующе – в блестящую парчу.

– Калина? И ты тут? – удивилась Арония.

– Так, а где ж мне быть? Надо ж дале с кладом решить! – басом отозвался тот. – Мне он не нужон.

* * *

– Перед тобой собственной персоной Хранитель клада, Калина, – вздохнув, пояснила Арония опешившему майору. – Полторы сотни лет он сундук с царскими раритетами бережёт! Да что мне тут решать? – обратилась она к Калине. – Не нужен мне этот клад! Ты ведь сам не велел золото оттуда брать. Шёл бы ты, Калина, своей дорогой. Твоя ли то забота, что с кладом будет? Пусть его, например, Смугляк себе берёт! Он имеет доступ к подобным криминальным вещам – не помрёт, небось.