Текст книги "Эридиана"

Автор книги: Жумабек Алыкулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Ну, чего рассвистелся, не концертный зал… Сейчас я…

Очень долгим мне показалось ждать, пока не появился Юрка в шапке-ушанке, в куртке и с лыжами.

– Знаешь, я во сне такую конструкцию придумал, расскажу тебе – закачаешься: максимум современности, можно собрать из подручных материалов, прямо обалдеешь…

– Как в тот раз из тазиков и детских ванночек,– съехидничал я,– как наш сосед дядя Вова.

– Какой дядя Вова?

– А тот, у которого все получается дубово-дубово!

Юрка не успел ответить. Мы уже подходили к школе. По всем приметам видно – у ворот собрался наш класс. И, конечно, голос Ирки Мухиной: «Ребята, мероприятие нужно провести на высоком уровне!»

Доехать до леса на автобусе – самое пустячное дело, а там мы рассыпались по всем направлениям. Только-только ребята начали сражаться в снежки, и я успел влепить Светке Нагорной два снежка в спину за ее ехидство, как вдруг из-за кустов появился Юрка с каким-то торжественно-таинственным выражением лица.

– Во!… Смотри, что я нашел!

В руках он держал какой-то фиолетовый брусочек.

– Хм, странно… Какой-то незнакомый металл… главное, фиолетовый.

Я внимательно осмотрел Юркину находку. Сбоку было три отверстия. Покрутил палочку в руках, и вдруг раздался щелчок: открылась крохотная крышка, а там – кнопка…

– Слушай, может быть, нажать, а?

– Я тебе нажму, мы же не знаем, что это такое!

Любопытство и просьба друга, наконец, победили мою осторожность.

– Ладно, валяй, только потихонечку, И на всякий случай отойдем подальше от наших.

Я для предосторожности отвернул брусочек дырочками от себя и нажал на кнопку. Из отверстий вырвались три ослепительных голубых луча, и я невольно отдернул руки, выпустив Юркину находку, брусок повис в воздухе и вдруг стремительно полетел куда-то все дальше и дальше, мы за ним. От быстрого бега не хватало в груди воздуха и кололо в боку, когда эта «волшебная» палочка нырнула в какой-то овраг и там исчезла.

– Вот это да,– протянул Юрка,– и как же дальше? Неужели отступать?

Стали спускаться в овраг и на одном из поворотов я случайно оперся о крутую стенку оврага и вдруг почувствовал, как она поползла под рукой, не вниз, а почему-то в сторону.

– Борька, гляди-ка,– Юрка расширенными от изумления глазами смотрел за мою спину – там открылась стальная дверь-люк.

– Что ты на меня смотришь? Пошли!-сказал Юрка.

– Давай! Я первый… Не отступать же перед чем-то таинственным.

Шагнул в проем, потоптались в начале белого коридора, прошли еще несколько шагов, и тут я почувствовал, что за нашей спиной кто-то стоит… Дергаю Юрку за руку. Перед нами стоял человек в ярко-красном костюме с молниями вдоль рукавов, три застежки-молнии поперек груди и вокруг шеи ожерельем фланцевое соединение, как для гермошлема космонавтов.

– Земляне, вас приветствует человек с планеты Дрейнау!

– Дрейнау? Вы прилетели, да? – Я таял от восторга. – А Яната?

Человек с планеты Дрейнау пригласил нас с Юркой следовать за собой. Трижды коридор менял направление, и наконец наш новый знакомый сказал:

– Подождите здесь.

Это была какая-то странная голубая комната, стены которой, казалось, были живыми и еле заметно пульсировали, а порой по ним пробегала как бы волна дыхания. В комнате стояло два кресла. Я уселся в одно из них, а Юрка начал деловито обходить все помещение.

– Ничего матерьяльчик,– одобрительно сказал он, проведя ладонью по стене.

– А ну, брось,– вскочил я,– а то как долбанет!

– Кто долбанет? Эта стена? – И Юрка, не слушая меня, стукнул по стенке. Рука вошла в стенку по локоть и так завязла – ни туда и ни сюда.

– Говорил тебе, не трогай! Что делать будем?!

Я стал помогать Юрке вытаскивать руку из стены, но ничего из этого не получалось.

– Уф!…– Я вытер пот, и в это время вошел наш новый знакомый.

Увидев Юркину беду, он как-то криво усмехнулся, потом вынул из кармана небольшой предмет, похожий на флакон из-под одеколона, брызнул на Юркину руку, и она сразу же свободно вышла из стены.

После этого незнакомец повел нас дальше, и, наконец, мы вошли в круглый зал, где за столом в виде подковы заседало пятеро таких же инопланетян в красном. Сопровождавший дреинаусец ввел нас в середину подковообразного стола, где оказались два удобных сидения.

Если сейчас снова взглянуть в прошлое, то хорошо запоминается наше с Юркой ощущение, что все это не настоящее, а просто какая-то хитрая игра, или, наконец, хорошо продуманная пьеса-представление, рассчитанное на двоих. Тем более, что пришельцы так были похожи на обычных землян. Разницу я заметил только тогда, когда председательствовавший за столом-подковой встал и обратился к нам с краткой речью, зрачки его глаз от яркого света совсем по-кошачьи сократились в палочки-веретенца, и когда он на мгновение поворачивал голову в мало освещенную сторону, зрачки снова расширялись. Это было первое, что меня поразило, и я невольно спрашивал себя: «Почему же у Янаты – Тани не было таких глаз?»

– Уважаемые земляне,-обратился к нам председательствующий.– Да будет вам известно, что мы уже не в первый раз навещаем вашу планету с самыми хорошими намерениями. Делаем мы это, как у вас говорят, «инкогнито» – не посвящая хозяев планеты в наши работы для того, чтобы вся информация была объективной, без примеси эмоциональных добавок…– Он на момент отвернулся, и зрачки его, расширяясь, как бы вспыхнули мрачным огнем.-Очень прошу верить нашей искренности, так как в будущем наша планета, стоящая на более рысокой ступени цивилизации, окажет вам помощь в овладении всем богатством научных знаний на… Дрейнау. Чтобы привести пример наших знаний, могу вам сказать, что сейчас вы находитесь в таком месте, где вас найти совершенно не в силах никому на Земле. – Председательствующий снова как-то натянуто улыбнулся. – Вы находитесь в… четвертом измерении. Вам понятно, что это такое?

Мы с Юркой растеряно переглянулись.

– Вот те на… – протянул мой друг.

Не знаю, какой черт меня пихнул под локоть в этот момент, то ли в порядке защиты, то ли в порядке обиды за нашу науку, я про себя махнул на все – врать так врать:

– Подумаешь… четвертое измерение! А вот мой дядя…

– Что такое «дядя»? – вонзился в меня взором председательствующий.

– Ну, это… который… мамин брат. Так вот он разработал перемещение материи в глобальных порядках!

Юрка посмотрел на меня каким-то ошалелым взглядом, рот его был открыт на последнем пределе, а зрачки становились чуть ли не палочками.

– …Перемещение материи в глобальных порядках… как бы вам объяснить. Если произвести глобальное уменьшение галактики, то она займет свой следующий порядковый размер, станет величиной со среднюю планету, составляющие ее планеты и звезды уменьшатся до размеров арбуза. – Тут пришлось снова объяснить нашим «допросчикам», что такое арбуз.

– А… если такому уменьшению подвергнуть нас? – спросил самый младший из заседателей.

– Тогда вы станете размером с самую маленькую инфузорию туфельку,– не моргнув глазом, отлил я последнюю «пулю».

Все шестеро дрейнаусцев, включая и нашего сопровождающего, о чем-то горячо стали рассуждать на своем языке, а Юрка, склонив голову на бок, в это время разглядывал меня так, будто вместо меня на стуле сидела по крайней мере морская корова или тоже представитель с другой планеты. Бедный мой друг, как он переживал и что думал? Он же прекрасно знал, что я никогда не был способен на вранье даже в самых мелочах, что я ненавижу ложь во всех ее вариантах, а тут такой поток лжи, который в пору разве что только Мюнгхаузену.

– Итак, наши молодые, но уважаемые друзья,– снова заговорил кошачьеглазый глава инопланетного «конклава»,– возвращаясь к началу нашего разговора. Нам хотелось бы узнать о вашей планете совершенно все. Прошу вас в порядке одолжения рассказать все, что вы знаете о своей… Земле.

С этими словами он направил на меня какой-то оранжевый рефлектор, и я сразу забыл о том, что собирался сам спросить у них: «Почему же они не могли узнать обо всем этом у Янаты?» Вместо этого я, как болтливый попугай, выдал все свои знания, полученные в школе. Надо сказать, что Юрка в этом отношении перещеголял меня, сразу же сообщив все о космонавтах, спутниках и первом совместном полете «Союз-Аполлон». В общем, в своей откровенности мы настолько разошлись, что спроси они меня сейчас о «глобальном перемещении», так я бы, наверное, сознался во вранье и, чего доброго, попросил извинения. Во всем виноват, по-моему, был проклятый оранжевый рефлектор, нечто вроде американского «детектора лжи», только в более гуманном варианте.

Когда наши с Юркой познания были исчерпаны, и мы с ним ответили по мере своих мозговых запасов на все вопросы, председательствующий закрыл перед собой нечто вроде небольшого книгоящика и, вздохнув, произнес:

– Прекрасно,– и глаза его уже в который раз сверкнули сокращающимися зрачками. – Вот и все, молодые люди, но весьма уважаемые друзья. Сегодня мы улетаем с Земли, чтобы немного спустя прилететь обратно и принести для землян оч-ч-чень пр-р-риятные вещи. Ждите нас, и будете или нет вы рассказывать о сегодняшнем разговоре, это нас не беспокоит. На месте ваших ученых я бы вам не поверил и послал на это самое… послал вас на сумасшедшее исследование. Пр-р-риятных дней, хороших настроеньев,– закончил он.

«Нас-трр-роеньев,– мысленно передразнил я его, когда ко мне после окончания оранжевого облучения возвратилось какое-то недоверчиво-неприязненное отношение ко всей этой инопланет-гоп-компании.

В сопровождении того же дрейнаусца мы с Юркой снова очутились на свежем морозном воздухе.

– Что-то быстренько они нас выпроводили,– буркнул я.

– А ты – здоров врать-то! Вот бы никогда не подумал,– то ли укоризненно отозвался Юрка.

Через каких-то полчаса мы уже подъезжали на электричке к дому. Возле выхода ехавший с нами милиционер вдруг вгляделся в нас и строго спросил: «Боря?… Юра?…»

– Ага,– только и могли мы произнести от удивления.

– А ну, пошли со мной! Вот уж двое суток, как матери из-за вас всю милицию на ноги подняли, а вы на электричке раскатываете и мороженым наслаждаетесь.

– Как двое суток? – возмущенно запротестовали мы в два голоса. – Мы только что из леса!!!

– Совершенно верно, парнишки, вот двое суток назад вы и пропали во время экскурсии в лесу.

– Во врет! – посмотрел Юрка на милиционера.

– Не врет,– толкнул в бок приятеля, прошептал я. – Ты что думаешь, всю историю Земли со всеми Архимедами, Клеопатрами и Александрами Македонскими можно за пару часов толкнуть? Мы же весь школьный курс пересказали.

Знаете, мне что-то больно не хочется рассказывать, как нас с Юркой увезли в милицию на мотоцикле… с собакой, а потом мы лежали в больнице, и такой вежливый врач нас расспрашивал про дрейнаусцев и четвертое измерение. Хороший доктор был, сочувствующий.

И это было еще не все. Когда мы с Юркой в школу пришли, от нас все в сторону шарахались. Это был класс!

– Ну, что вы,– уговаривала всех в классе Ирка Мухина,– ребята, как ребята. Поболели и все прошло.

– Ага, как же,– полушепотом отозвался Володька Соломин. – Это у них – буйное: разговаривает, улыбается, а потом, вдруг р-р-ры! И за горло зубами.

Даже самое плохое и то имеет свой конец. Через неделю нас распустили, начались зимние каникулы. Ребята уже привыкли и не шарахались от нас, разве только когда Васька Мещеряков из десятого класса, здоровый дылда, стал на катке меня про космос подначивать, я ему немного… по морде дал. А он ничего, так и умылся – потому у меня репутация теперь такая… после больницы.

Новогодним вечером мы с Юркой сидели у нас дома, горела новогодняя елка, на столе стоял огромный торт и бутылки с лимонадом «Буратино». Мои родители ушли в гости, и настроение у нас было что надо. Хорошее это время, когда родителей дома нет!

– Юр, а Юр, я до сегодняшнего дня не понимаю, почему они нас расспрашивали все про планету? Яната же с нами училась, могли у нее все узнать…

– Странный ты, Борька, сколько человечество свою Землю изучает? Несколько тысяч лет. А много ли мы знаем?

– На двое суток хватило, на милицию и па больницу,– мрачно сыронизировал я и перевел взгляд на полку с книгами.– Юрка, смотри! Кристалл! Не там, балда, на полке!!!

Не отрываясь, мы вперились на разгоравшийся каким-то сиянием голубой подарок Янаты. Честное слово, меня мороз по коже пробрал. Это было совсем, как в «Страшной мести» у Гоголя: все предметы в комнате расплылись в очертаниях, пропали, периметр стен стал овальным, удлиненным и по двум сторонам засверкали круглые иллюминаторы, отливающие перламутром, как створки гигантских морских раковин.

От потолка повеяло холодом, и, подняв глаза, мы увидели ночное небо. Но какое это было небо! Оно было чужое: очертания созвездий незнакомы, а на первой четверти небосвода сияла одна полная Луна с пояском, как у Сатурна, и два полумесяца, обращенные друг к другу выпуклостями. Каким-то третьим чутьем я сообразил, что это небо Дрейнау, небо созвездия Андромеды. И вдруг, посреди комнаты, как на быстро проявляющейся фотографии появилась… Яната! Она стояла на каком-то небольшом возвышении.

– Яната,– окликнул я.

– Танька!-заорал Юрка и кинулся к нашей приятельнице.

– Юрка… дурак. Не подходи, во мне же гигантский заряд! Не обижайся, что обругала, это я с испугу… Подождите минуту…

И вот мы сидим снова втроем, рядом, смотрим друг другу в глаза и нет для нас сейчас ни отдаленных миров, ни разделяющих нас парсеков. Просто нас трое, два приятеля и замечательная девчонка Яната. Разговор прыгал с пятого на десятое и устремился на одну определенную точку только тогда, когда мы с Юркой рассказали про последнюю встречу с дрейнаусцами.

– Яната, почему тебя с ними не было?

– Юра, Боря, подождите… какие у них были зрачки? Не вот так – палочками?

– Ага, совсем, как у кошки,-обрадовался Юра,– это что, у всех вас там такие, а у тебя одной, как у нормальной?

– Ой, ребята, как все плохо! Значит двое суток? Да, за это время они получили от вас полную информацию. Это были не люди с Дрейнау – это, если можно про них так сказать, антигуманитарии. Их звезда сейчас на последней стадии остывания и они, не считаясь ни с какими доводами рассудка, стараются овладеть любой планетой, стерилизовать ее, освободить от настоящей жизни и приспособить для своих потомков…

– Яната, как же это так?

– Та-ань, что же делать? – простонал Юрка. – Нас и так за сумасшедших считают.

– Ребята, мне пора!… Пора! Делайте, что хотите, но только быстрее. Оповещайте всех и вся! – И она растаяла в воздухе, пропало голубое сияние, комната стала обидно обычной и все прошедшее нависло предчувствием большой беды, от которой мы своими ребячьими силами не могли оградить наш такой большой и такой маленький Земной шар… все народы Земли…

– Юрка-а, сказал я,– сколько же сейчас часов?

– Пять минут десятого…

– Одевайся, пошли! У меня дядя… Он астроном… Все расскажем, что он посоветует? Яната говорила – предупреждать!

У дяди были новогодние гости, и в коридор доносились возбужденные голоса, звучала веселая песня:

«Люблю я макароны

С подливом, с острым сыром…»

– Ну-с, юноши, с Новым годом, с новым счастьем! – приветствовал он нас и с любопытством посмотрел на наши встревоженные лица. – Кстати, вы, кажется, и не поздоровались? Ну, что ж, простим будущим космонавтам.

– Дядя Сережа, беда! – начал я передавать предупреждение Янаты и все, что было сегодня вечером.

Надо отдать дяде справедливость: он нас выслушал до конца, стал несколько грустным.

– Если бы даже все, что вы сказали было правдой, мы бы ничего не смогли сделать. Против посягательства какой-то, как вы назвали, антигуманной цивилизации, у нас нет сил. И средств тоже.

И вот мы снова идем по заснеженной улице, хмурые и удрученные безвыходным положением. По всей видимости, дядя Сережа все ж посчитал наше предупреждение если не за ребячий вымысел, то за какое-то недоразумение…

– Слушай, неужели ничего нельзя сделать? – спросил я, когда мы уныло брели к дому.

– Думай ты, а я больше уже не могу,– ответил Юрка и насупился.

Первые дни каникул прошли в сплошных тревогах и волнениях.

…Прошло трое суток. Поздно вечером мы снова сидели у меня и, как индийские факиры, гипнотизировали Янатин кристалл, и, будто под нашим влиянием, он снова засветился. Опять нас окружала таинственная обстановка планеты Дрейнау… Перед нами появилась Яната.

– Что вы успели сделать? – был ее первый вопрос.

– Ровно ничего, Яната. Никто нам не верит.

– Яната, а как ты появляешься здесь? – нарушил я повисшее в воздухе молчание.

– Это же так просто, Боря. Кристалл, который я вам подарила, это портативная установка приемника телепортера. Он постоянно связан вот с этим моим браслетом на руке… И где бы вы ни были, я всегда смогу войти с вами в радиотелепортивный контакт… Но речь сейчас не о том. Вы же поймите, что армада ракетных кораблей с антигуманной планеты уже в пути. Они движутся к вашей Земле…

– Дядя сказал… что мы пока беспомощны,– и я с тоской покосился на сияющий в напряжении кристалл.

– Ребята,– прервала молчание Яната,– будете ли вы помнить меня?

– Помнить тебя? – вскликнул, краснея до ушей, Юрка.

– Навсегда мы сохраним в памяти твою дружбу и… все, что с тобой связано!– прямо глядя в ее такие красивые и грустные глаза, поддержал я друга.

– Подарите мне вот эту вашу фотографию,– сказала Яната, взяв с письменного стола карточку, где мы с Юркой сфотографировались в обнимку как раз в тот день, когда ходили на прекрасный фильм «Москва-Кассиопея».

Вот тогда в первый и последний раз я взял Янату за руки, вручая наш общий подарок. Слабый удар тока прошел от нее. Она грустно рассмеялась.

– Видишь, Боря, это еще остаток напряжения после телепортации… Ребята… мне пора! Я очень прошу вас завтра в это же время быть дома, в этот же час, мне так необходимо будет ваше присутствие. До завтра!

И все погасло, потускнел кристалл, будняя обстановка окружила нас снова.

Если бы кто знал, как я хитрил на другой день, чтобы отправить отца с матерью в кино. Юрка пришел ко мне бледный и крайне расстроенный,

– Знаешь, Борька, мне все это не нравится… Мне все кажется, что мы с тобой сегодня совершаем какое-то преступление.

– Брось,марсианин,– сказал я ему, как иногда называл его, чтобы поднять настроение,– и три к носу – все пройдет.

– Нет, не пройдет. Борь, поверь мне, не пройдет…

Часы пробили ровно девять в тот момент, когда засиял голубой подарок Янаты. И снова она рядом с вами. Мы оказались в какой-то тесной каюте, заполненной множеством приборов.

На Янате был костюм астронавта. Она была возбуждена и часто беспричинно смеялась.

– Яната, где мы? – спросил я. – Почему ты сегодня такая странная?

– Юрий… Борис, давайте присядем, как у вас на Земле перед дальней дорогой…

– Почему так торжественно? По полным именам?

– Друзья… я сегодня должна сделать то, что сделали бы и вы. Я в этом уверена! Но сегодня вы этого не можете сделать, а я уже почти сделала.

– Что сделала?

– Это один из боевых кораблей нашей планеты Дрейнау. Сегодня он станет на пути захватчиков, стремящихся к планете Земля. Я совершила большой проступок перед своей Родиной, увела… украла этот фотонный боевой корабль… Судите меня как хотите. Юра, я не всегда уклоняюсь от субботников. Сегодня мой день. Все, прощайте – смотрите до конца на кристалл. – Торжественная, прямая, как солнечный лучик, она поцеловала нас обоих с Юркой, и нам почему-то не было от этого стыдно.

И вот мы снова в моей комнате, пристально смотрим на кристалл, в котором, как на крошечном экране цветного телевизора,– она, Яната, собранная, строгая. Только изредка, отрываясь от приборной доски, она смотрела в нашу сторону и спрашивала, будто видела нас, спрашивала с каждым разом короче:

– Ребята, вы со мной?… Вы меня видите? Вы сейчас мне очень нужны. Космические торпеды заряжены антиматерией… Я иду в атаку за вас, за себя! Мы – дети одного Солнца!!!

Это была короткая, неистовая схватка. Яната вывела свой крейсер на предельной скорости. Вероятно, командир армады вторжения был захвачен врасплох, когда один за другим вспыхнули в звездных всплесках аннигиляции первые пять кораблей.

Да. Они не ждали, что вместо значительно слабой техники Земли, их встретит сильнейший боевой корабль планеты Дрейнау. Не более десяти минут прошло, когда, уничтожив почти весь десант врагов, Яната осталась один на один с флагманом космической армады.

– Яната… Яната, бей их гадов!!! – кричал побледневший Юрка.

Я же не мог ничего сказать, следя за тем, как иногда отрываясь от экранов, Яната шептала:

– Ребята, вы со мной? Ребята, вы видите ме…

Так бывает в боях, когда два снаряда, покинув жерла орудий, ударяют одновременно в противника. Перед моими глазами и сегодня, тридцать лет спустя, стоят эти две мощные аннигиляционные вспышки, одна из которых была последней песней Янаты. В этот же момент экран кристалла потух, будто только и светился ударами сердца Янаты.