Текст книги "Эридиана"

Автор книги: Жумабек Алыкулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

ДАМИЛ НАЗАРКУЛОВ
ТАЙНА ОЗЕРА

О, с тех пор прошло много сотен лет. Сколько городов было разрушено, сколько народов исчезло! Время жестоко! Некогда высокие горы превратились в равнины, лесистые места стали знойными пустынями. Когда-то даже небо над этой планетой было яснее, а воздух был до того чист и ароматен, что человек пьянел от него, как от вина. А теперь из-за пыли и дыма почти не видно солнца. Люди задыхаются, болеют, раньше срока сходят в могилу. Помнится, вон та гора весной покрывалась ковром из алых цветов. Легкие, как бабочки, юноши и девушки бегали по склонам горы, собирали цветы, а устав, бросались на пушистый травяной покров. Свежий весенний воздух бодрил, солнечные лучи, казалось, нежно ласкали кожу лица, обнаженных рук, а сквозь полусомкнутые ресницы было видно бездонное голубое небо. А сейчас гора, будто язвами, изрыта глубокими темными оврагами.

– Постарела гора, как и я сам,– вздохнул старый астронавт.

Сколько же времени прошло с тех пор, как он стал обитателем этого озера? Сколько уже лет он каждую ночь всматривается в небо, с надеждой смотрит на родные звезды, а под утро, поняв, что еще одна ночь прошла в бесплодном ожидании, снова прячется в своем убежище? Никто за ним не прилетал. Да и кто там, дома, мог знать, что он, как беспомощная птица с подбитыми крыльями, сидит и ждет помощи на этой прекрасной, но чужой планете? Его, безусловно, искали, искали по всему его маршруту, наверняка десятки поисковых групп обрыскали все прилегающие к маршруту районы Вселенной, искали и возвращались домой с виноватыми глазами – нет, нигде нет! Впрочем, если бы даже каким-то чудом дома узнали, что он находится на этой голубой планете, то вряд ли смогли бы добраться до него.

– Тысячи световых лет, десятки Галактик между мной и домом! Конечно, невозможно добраться сюда,– печально говорил сам с собой старый астронавт. – Тысячи и тысячи лет надо добираться сюда. Какая живая душа выдержит такой путь? Тысячной части этого расстояния достаточно для того, чтобы превратить любой звездолет в звездную пыль. Э-эх, надежда! Видно, жизнь такова, что пока живешь, надеешься, перестал надеяться, значит, конец тебе.

Старый астронавт погрузился в грезы…

«…Родная планета. В ярко-зеленом небе два голубых солнца. У озера, на крупном красном песке, перемешанном с чудесными самоцветами, его юные сверстники. Среди них зеленоглазая красавица Алаир. В тот день Алаир была весела как никогда. Она смеялась, бегала по мелководью, брызгалась водой и, как он заметил, старалась все время быть поближе к нему. В один момент, когда она прикоснулась к нему мокрыми руками, он почувствовал, что его тело начинает гореть каким-то неизвестным доселе огнем, слабеет в приятной истоме и словно тает от непривычного до этой минуты прикосновения девичьих рук. Тогда он, неожиданно для себя, впервые обнял и поцеловал ее. «Смешливая моя Алаир. Где ты была раньше, звездочка моя зеленоглазая?» В тот же день он привел ее к себе домой знакомить с родными. Пришли друзья, и до утра не смолкали песни, шутки, игры.

– Ты, Алаир, держи его покрепче. Он у нас по натуре бродяга, найдет на него блажь, улетит куда-нибудь на край Вселенной и забудет тебя,– шутили друзья.

– Пусть только улетит, я ему… Ты ведь не сбежишь от меня, правда? – смеялась Алаир и заглядывала своими зелеными глазищами ему в глаза.

«Зачем ты меня отпустила?! Почему не повисла на шее и не зашлась в плаче? Я не улетел бы тогда, Алаир, остался бы с тобой. Эх, за что только судьба так наказала меня? Не только свою, но и твою жизнь погубил? Не надо было так сильно любить меня. Эх, Алаир, Алаир! Вот результат того, что ты исполняла каждую мою просьбу, во всем соглашалась со мной, боясь обидеть меня. Эх!»

Старый астронавт удрученно покачал головой. «Как же я попал сюда, на самый край Вселенной?» Уже пятьсот лет астронавт задавал себе этот вопрос и не находил на него ответа. Программа полета, абсолютно точная, выверенная схема маршрута были введены в Главный электронный пульт. Корабль никак не мог заблудиться в этом вполне рядовом рейсе. Через каких-то полгода полета астронавт должен был вернуться к своей Алаир. С чего все началось? Да, был аварийный сигнал опасности. Астронавт выключил автопилот, перешел на ручное управление и дал приказ биоэлектронному центру выяснить характер и природу Опасности. А корабль все летел и летел в пустоте и остановить его не было уже никакой возможности. Биоэлектронный центр бесстрастно сообщил: «Черная дыра». «Черная дыра!» – астронавта покрыл холодный пот, на некоторое время он оцепенел. Потом поймал себя на том, что изо всех сил тянет рычаг экстренного торможения. Это, разумеется, ни в коей мере не могло задержать падения корабля в «черную дыру». Усилием воли он заставил себя отпустить рычаг. В памяти всплыли слова Великого учителя об этих загадочнейших объектах Вселенной. У «черных дыр» огромная плотность массы. Один кубометр их массы по весу почти в двадцать тысяч раз превосходит кубометр массы родной планеты. Лучи любого рода полностью поглощаются вследствие этой чудовищной плотности массы, и поэтому «черные дыры» невидимы. Чудовищна и сила притяжения, которая, как известно, прямо пропорциональна плотности массы.

Прошло какое-то время, за иллюминаторами стало темно, постепенно утих шум двигателей и наступила пронзительная тишина. На тело астронавта навалились силы гравитации. Зашумело в голове, казалось, что тело разделилось на миллионы частиц и каждая тянула куда-то вниз. Он потерял сознание и пришел в себя только ца незнакомой планете.

Вышедший из строя звездолет погрузился на дно довольно большого озера…

Старый астронавт снова тяжело вздохнул.

…Да, вот с тех пор он и живет здесь. Сделал он было несколько попыток наладить контакты с населением планеты. Сначала не мог понять, кто из многочисленных обитателей Земли– так называлась голубая планета – носитель разума. Их было так много: и четвероногих и крылатых. Позднее он понял, что кроме человека на эту роль никто больше не претендует.Попытки познакомиться, связаться с человечеством были тщетными: люди почему-то бежали от него и даже пытались уничтожить с помощью огнестрельного оружия. С тех пор он стал избегать людей и выходил из своего убежища только глубокой ночью, чтобы полюбоваться далекими звездами, подышать прохладным воздухом. В последние годы люди почему-то особенно настойчиво стали его преследовать. Ему пришлось стать еще осторожнее. На излюбленном им берегу теперь постоянно караулили его несколько человек, и он был вынужден найти себе другое место для ночных прогулок.

И сегодня он приблизился к берегу, лег на поверхность воды и, обратив голову к звездному небу, с печалью вглядывался в ту сторону, где Остались его молодость, любовь, его родные, друзья, его народ.

Горы, окружающие озеро, словно разделяя его печаль, стояли в торжественном молчании, темными впадинами ущелий всматриваясь в небо. По сморщенному землисто-серому лицу старого астронавта поползла, блеснув при жидком свете луны, одинокая слеза. Озеро, будто успокаивая, покачивало усталое от многих лет ожидания тело астронавта, плеском своих волн убаюкивая его. Старому астронавту казалось, что его ласкают нежные руки зеленоглазой Алаир…

Внезапно яркая вспышка света, подобно молнии, на мгновение озарило озеро.

– Джек, Джек, я его вижу, сними его, сними еще раз!

Громкий человеческий голос, нарушивший безмолвную тишину, заставил вздрогнуть старого астронавта. Он встряхнулся и стремительно нырнул в глубь озера.

– Если бы ты не кричал, я успел бы еще раз снять его, а первый снимок, по-моему не очень удался,– упрекал своего товарища один из тех, кто в этот поздний час встревожил озеро и его обитателя.

– Сам виноват! Столько дней выслеживали, мог бы и получше приготовиться,– оправдывался второй.

Решив, что теперь бесполезно ждать, оба, продолжая препираться, пошли к машине, стоявшей на обочине дороги.

* * *

Через два дня на страницах ряда европейских газет появилась сенсационная статья. В ней говорилось, что двое журналистов сумели выследить в озере Лох-Несс, что находится в Шотландии, живого динозавра, предки которого вымерли на Земле миллионы лет назад и даже сфотографировали его. На помещенном тут же фотоснимке можно было увидеть гигантское животное с тремя горбами, длинной шеей и относительно небольшой головой. Довольно ясно были видны передние плавники. Судя по снимку, длина динозавра была около пятнадцати метров. Название статьи было набрано огромными кричащими буквами: «ТАЙНА ОЗЕРА ЛОХ-НЕСС! СЛОВО ЗА УЧЕНЫМИ!»

НИКОЛАЙ НЕДОЛУЖКО
ИРОНИЯ

Причина, по которой его вызвали в город Н-ск, была известна Гаршину – с научного судна, находящегося в районе Бермудов, в Управление генерала Рудного была направлена шифрограмма, в которой говорилось, что в известном квадрате вновь появился плавающий остров. Остров где, по непонятным причинам, остался ученый Подольский. В акватории наблюдаются мощные выбросы неизвестной науке энергии.

«Но это не все,– думал майор Гаршин,– ученые нашего отдела не только пытаются проникнуть в тайну возникновения подобной энергии, но и создали аппарат с помощью которого можно ее почти нейтрализовать. Но ведь подобный аппарат гораздо большей мощности установлен на научном судне. Использовал ли его Подольский, прежде чем отправился вместе с братом на остров? Почему с острова смог вернуться лишь брат ученого– Валентин Подольский, инженер?… Кажется, генерал сделал ошибку, отозвав дочь ученого и его брата с научного судна. Теперь, когда вновь появился «остров-мираж», это очевидно».

Гаршин откинулся на спинку сиденья мчащегося автомобиля, посмотрел на офицера, который вел машину и спросил:

– У вас всегда встречают гостей офицеры?

– Не всегда, товарищ майор,– сухо ответил водитель.– Только в исключительных случаях.

– Вам не запрещено разговаривать со мной?

– Нет.

– Тогда скажите, почему именно ваши люди осуществляют охрану научного судна?

– Штатские могут вытворить немыслимое. Возьмите Подольских, вопреки нашим советам, они все же отправились на тот злополучный остров… Не хватает дисциплины.

– Понятно. Но почему генерал пригласил именно меня?

– Потому что в нашем ведомстве вы занимаетесь теми же проблемами, что и Подольские, потому что и у вас имеется аппарат контризлучения. И вы, как известный эксперт, должны помочь разобраться во всем. Вас не смущает, что с острова вернулся только один из братьев-близнецов?

– Допустим. Что же говорит инженер Подольский?

– А ничего не говорит. Он ничего не помнит, хотя в разговорах о чем-либо другом рассуждает вполне здраво.

– Ну, это уже хорошо.

Майор Гаршин показал пропуск дежурному старшине и стоявшему возле него лейтенанту.

– Вас ждут!– лейтенант вытянулся в струнку.– Мне приказано лично проводить вас к генералу.

– Вольно, лейтенант, вольно. Вам придется спуститься к машине и взять из багажника аппарат.

– Но?…

– Без всяких «но», лейтенант. Там же в машине вы найдете штатский костюм. Переоденьтесь. Я жду вас в кабинете начальника управления.

– Товарищ лейтенант, вам помочь? – спросил старшина, как только майор вошел в лифт.

– Нет. Будьте предельно внимательны, старшина. Наблюдайте за всем, что происходит возле здания, и если вчерашняя «странность» повторится, немеделенно поднимайте наряд… Кстати, как только я войду с аппаратом, закройте двери и подключите контрольную сигнализацию. Как работают скрытые камеры?

– Все нормально. Операторы на местах. Звонили с дачи Подольских. Ирина Владимировна предлагает свою помощь, хотела бы тоже приехать сюда.

– Ни в коем случае!

Лейтенант Чикоберидзе толкнул перед собой дверь и направился к освещенной уличным фонарем машине, на которой приехал майор Гаршин.

Когда он возвращался, старшина, увидел движущийся за ним светлый контур стройной фигуры, вытащил из кобуры пистолет и нажал кнопку вызова дежурного наряда.

– Обратите внимание, майор, что лейтенант не сразу выполнил ваше приказание,– генерал Рудный спокойно вглядывался в экран. – Он вынужден был говорить со старшиной.

– Вынужден?

– Да! И видите, видите?

– Похоже на юношу в белом,– майор Гаршин подсел ближе. – Возможен эффект преломления лучей. Он, как видно, не агрессивен. Та-ак!… Чикоберидзе вошел в вестибюль, там уже группа наряда. Энергия, выделяемая ими, должна остановить «юношу». Видите, очертания фигуры преследователя расплываются… Все исчезло. Что ж, товарищ генерал, науке известен подобный феномен. Ничего страшного.

– Вы измените свое мнение, когда начнете расследование по делу о загадочном исчезновении доктора Подольского. Дело весьма щекотливое и трудное.

– У нас не бывает легких дел. Здесь возможен случай телепортации.

– Объясните, зачем вам понадобилось переодевать лейтенанта? – задумчиво спросил генерал. – Брюки явно коротки ему.

– Да, выглядит довольно комично,– майор Гаршин, глянул на экран телевизора, довольно улыбнулся. – Молодец лейтенант! Он переоделся всего за двадцать секунд. Весьма исполнительный и расторопный офицер. Недаром вы посылали его работать вместе с Подольским на научном судне.

«Какого цвета глаза у майора? – подумал генерал. – Голубые? Черные?… Все зависит от падающего на них света… Темно-голубые!»

– Надеюсь, лейтенант никогда не входил в ваш кабинет в таком виде? – спросил Гаршин. – И теперь он будет достаточно взволнован?

– Более, чем взволнован,– генерал подошел к двери кабинета, распахнул ее и посторонился, пропуская лейтенанта, который нес перед собой тяжелый кожаный чемодан.

– Куда его поставить? – спросил Чикоберидзе, переводя взгляд с генерала на сидевшего вполоборота к нему майора. От волнения смуглое лицо лейтенанта пылало огненным румянцем.

Генерал указал на широкий письменный стол и хотел было помочь лейтенанту, как вдруг его внимание привлек резкий поворот головы майора к наглухо задрапированному окну,– на черном бархате шторы четко проступал светящийся контур той же фигуры человека. Мало того, создавалось впечатление, что за шторой действительно стоял человек – так рельефно чётко оттеняли фигуру складки и изгибы бархата.

– Что же вы стоите, лейтенант?– спокойно спросил тот.– Раскройте чемодан, установите аппарат так, чтобы рефлектор излучателя был направлен к окну.

– Готово!

– Нажимайте попеременно кнопки… Черную, красную… Еще раз черную. Переведите тумблер в правое крайнее положение.

– Но я не могу! У меня что-то происходит с пальцами!

– Спокойно. – Гаршин чуть отклонился в сторону от рефлектора и сам включил тумблер.

Раздалось звонкое цвирканье, словно в кабинете запела неизвестно откуда появившаяся цикада. Внезапно, замигав, погасли лампочки люстры, отключился телевизор. Тонкий ярко-фиолетовый луч, сверкнувший в центре рефлектора, отделился от него, медленно проплыл через весь кабинет и лег на бархат. Гаршин переключил еще какой-то тумблер. Луч вытянулся в перпендикулярную полоску, она качнулась и, будто нанизанная на невидимую ось, завращалась с такой скоростью, что образовался единый фиолетовый круг. Штора приподнялась, раздался звон разбитого стекла и складки на бархате распрямились.

– Да, но здесь пятый этаж,– ошеломленно сказал генерал Рудный, опускаясь и стоявшее рядом с ним кресло.

Экран телевизора загорелся. Вспыхнули лампочки люстры. Гаршин поднялся, подошел к окну, отодвинул штору – стекло было целым, но казалось намного прозрачной соседних. Сквозь него были четко видны звездное небо и огромная оранжевая луна.

– Товарищ генерал,– майор вернулся к столу и выключил аппарат,– что вы хотели объяснить, когда сказали о пятом этаже?

– Не знаю. Затрудняюсь. Мы вызвали вас, как ученого эксперта по космическим разработкам. Все, что происходит сейчас вокруг нас, аккумулирует глобальное напряжение умов.

– Энергию общечеловеческого разума… Да, пожалуй. Пора отказаться от стереотипного мышления. До сих пор ученые боялись коснуться определенной сферы познания. Гласность раскрыла двери в необозримые тайны мироздания… Каково ваше мнение, лейтенант?

– Но это мог быть инопланетянин!– возмущенно отозвался тот.– Допустимо ли с ним такое обхождение? Достаточно того, что американцы преследуют и даже нападают на НЛО. Это может привести к уничтожению человечества. Если инопланетяне посещают нашу землю, значит, техника у них гораздо мощнее нашей.

– Итак,– инопланетянин? – Гаршин провел ладонью по своему высокому лбу. – Уверяю вас, ничего плохого не произошло. Мы просто воздействовали жестким лучом на инородное энергетическое поле. Наше оружие не может поразить объект инопланетян, они его просто нейтрализуют. Инопланетянин может погибнуть только от руки инопланетянина. Не отрицаю, возможно, существуют более совершенные миры, но и там тоже действуют извечные антиподы материи – зло и добро.

– Надеясь на гуманное отношение к себе, земляне должны быть сами предельно гуманными. Этот ваш жесткий луч!… Вы можете объяснить произошедшее с нами?

– Выгляните в окно, и вы убедитесь, что никто, тем более инопланетянин, не лежит там, на земле. Мы просто воздействовали на неизвестное нам энергетическое поле, возбудителем, которого могли оказаться вы сами, как самый эмоциональный из нас.

– Я?!

– Да, вы. Науке известно весьма странное животное, а вернее, группа живых клеток, наделенных иммунитетом защиты. Собравшись воедино, эти клетки напоминают некое подобие передвигающейся по земле улитки. В момент опасности клетки словно растекаются по поверхности и становятся невидимыми для человеческого глаза.

– Но я сам видел это животное!

– Прекрасно. Значит, и у нас на земле есть много непознанного, интересного для людей с пытливым и широким умом. Итак предположим, что именно вы, лейтенант Чикоберидзе, стали причиной возникновения той странной фигуры, которая вот уже в течение двух дней преследует всех, кто общается с вами. Скажите, не произошло ли с вами нечто необычное до появления этой фигуры?

Лейтенант растерянно посмотрел на генерала Рудного и опустил голову.

– Да, произошло,– вместо него ответил генерал.– Но мне бы хотелось поговорить об этом с вами наедине. Вы свободны, лейтенант.

Генерал подвинул свое кресло поближе и впервые за все время разговора улыбнулся:

– А вы знаете, майор, вы сами похожи на инопланетянина, у вас глаза очень странного цвета.

– У меня контактные темные линзы.

– Понятно,– уже совсем весело сказал генерал. – Мне говорили о вас, как о талантливом ученом и превосходном эксперте, умеющем раскрывать самые запутанные дела, связанные с мистикой или, как в нашем случае, с явлением необычным.

– Смею вас заверить, товарищ генерал, что все раскрытые мной дела вполне прозаичны.

– Тогда что вы скажете об этом? – генерал открыл тумбу стола и вытащил довольно большую красного дерева шкатулку, украшенную ветвью черного коралла.

– О, это очень ценная вещь!

– Суть не в шкатулке, а в ее содержимом!

Гаршин осторожно открыл шкатулку, склонился над ней, затем развернул ее так, чтобы на нее попадало как можно больше света. Его глаза, казалось, вобрали в себя всю черноту южной ночи и только где-то глубоко в расширившихся зрачках теплились странные огоньки.

– Ирония! – наконец воскликнул он и, захлопнув шкатулку, откинулся на спинку кресла.– Боже мой! Это голограмма, изображающая некий призрак лица, на котором выделяются чудовищно искривленные губы. Впечатление такое, будто сама бесконечность мироздания глянула на меня из пучины времени, иронично искривив губы.

– То же самое сказал лейтенант Чикоберидзе, когда принес мне шкатулку.

– Чья она?

– Шкатулка принадлежит дочери доктора Подольского, Подольской Ирине Владимировне.

– Вот оно что! Я должен был догадаться!– майор Гаршин, взъерошив свою богатую шевелюру, встал и прошелся по кабинету. Его широкие плечи приподнялись, как крылья орла, и опустились.– Некогда я встречался с доктором Подольским и его дочерью. С восторгом читал его последние работы, где предполагается возможность встречи с внеземными цивилизациями.

– Да, но статьи писал не доктор Подольский, а его брат,– генерал нетерпеливо постучал пальцем по столу. – И в этом есть некий смысл.

– Разумеется! – Гаршин вновь уселся в кресло.– Исчезновение доктора Подольского взбудоражило весь научный мир… А с чем вы связываете непонятное исчезновение доктора Подольского?

– Но ведь и раньше у Бермудов происходили весьма странные вещи,– уклончиво ответил генерал.

– Хорошо. Предположим, имеется связь, если хотите, цепочка: знаменитый треугольник, исчезновение доктора Подольского, голограмма и наконец появление фантастической фигуры в вашем Управлении. Что же дальше?

Генерал Рудный недоуменно пожал плечами.

– Не надо было показывать Подольской голограмму лейтенанту Чикоберидзе. Появление странной фигуры связано именно с ним.

– Вы уверены?!

– Конечно, я это предполагал. Иначе незачем было переодевать его в штатское, конфузить. Мы вызвали в Чикоберидзе всплеск эмоций. Именно они, соответственно его фантазии, аккумулировали биополе… Стоп! – воскликнул майор Гаршин, склонившись к столу. – Почему Ирина Владимировна передала шкатулку именно Чикоберидзе? Они дружны?

– Общие интересы. Оба занимаются живописью.

– Но передать такую ценность?… Без дяди – Валентина Подольского. Ведь голограмму создал именно инженер Подольский? Затем передал ее брату, а тот подарил ее вместе со шкатулкой родной дочери. Так? Возможно, в тот день, когда должен был завершиться эксперимент в акватории Бермудов.

– Вы угадали. Именно шкатулка вместе с голограммой внезапно появилась в каюте, которую занимала Ирина Владимировна. Только инженер Подольский не создавал голограммы.

– Но он был на корабле во время эксперимента?

– Да, как технический консультант. Майор, вы кажется, недооцениваете всего происходящего.

– Я всего навсего прозаический землянин,– майор Гаршин улыбнулся.

Генерал опустил глаза – улыбка майора напоминала улыбку, воспроизведенную в голограмме.

– Товарищ генерал, вам известна причина, по которой дочь доктора Подольского, зная, где работает лейтенант Чикоберидзе, передала шкатулку именно ему?

– Наше ведомство осуществляло охрану научного судна. Лейтенант Чикоберидзе – один из тех, кто пытался найти доктора Подольского… Ирина Владимировна вновь надеется на нашу помощь. Эта вещь вызывает в ней чувство неопределенности, страха перед неизвестностью. Подольская уверяет, что стоит ей открыть шкатулку, как появляется некий призрак, который предлагает ей вернуться на научное судно.

– Ваши люди, наблюдая за Подольскими, разумеется не видели никакого призрака.

– Да,– генерал Рудный удивленно приподнял брови: – Мы вынуждены были прибегнуть к помощи психиатров, они сделали заключение, что Ирина Владимировна совершенно здорова.

– Но теперь, когда шкатулка у вас, призрак больше не преследует Подольскую?

– Напротив, он стал появляться гораздо чаще… Позвольте, не думаете ли вы, что шкатулка является как бы приводной станцией для призрака?

– Именно это я и предполагаю. – Гаршин поднялся и стал упаковывать стоящий на столе аппарат. – Где сейчас живут Подольские?

– На даче. О, это странная дача! Она построена так, что наши люди все время ограничены в перемещении по ней, и естественно не могут видеть всего, что происходит в других комнатах… Ночью Подольская предпочитает закрываться в своей комнате.

– Но ее дядя? Он как реагирует?

– Инженер Подольский настаивает на том, чтобы наши сотрудники вообще прекратили посещение дачи. Уверяют, что они с племянницей разберутся во всем сами.

– Вот на этом стоит остановиться!– Гаршин многозначительно щелкнул пальцами. – Товарищ генерал, а почему вы не сказали главного?

– Что именно? – генерал помог закрыть крышку чемодана. – Разве вас не информировали обо всем до приезда в наш город?

– Экспедиция продолжает работу по прежней программе, а следовательно, Подольских необходимо вернуть на судно.

– Откуда вы знаете о программе? – генерал Рудный поднялся, в его серых глазах блеснул огонек недовольства.

– Нет никого пронырливей корреспондентов. Я внимательно слежу за прессой.

– И нет ничего опасней бермудной гласности! – сердито сказал генерал.– Редактор газеты будет строго наказан!

– Вряд ли немцы потерпят вмешательства в их дела,– майор Гаршин посмотрел в лицо побагровевшего генерала и добавил:– Утечка секретной информации действительно есть. Тем более я должен принять участие в экспедиции.

– В качестве кого?

– Попытаюсь заменить в работе доктора Подольского.

– А если инженер откажется работать с вами?

– Тогда мне придется показать ему наш аппарат. Думаю, он его очень заинтересует. Ведь именно этот аппарат заставил ретироваться призрак… Но почему инженер позволил племяннице передать вам шкатулку?

– Еще раз повторяю – шкатулка передана без его ведома.

– Д-да,-задумчиво произнес Гаршин. Именно это предопределяет версию! Мне говорили, что братья прекрасно дополняли друг друга в обыденной жизни и науке.

– Не совсем так,-возразил генерал. – Валентин Подольский – инженер. Его интересы всегда или почти всегда отличались от интересов брата.

– Кое-что мне известно. Он путешественник, знаменитый охотник, тратящий все свои сбережения на опасные походы и на добычу экзотических животных… Чучела находятся на даче? Их много?

Во взгляде майора генерал прочитал нечто такое, что до глубины души потрясло его. Он понял: в стоящем перед ним человеке самой природой заложено золотое зерно проницательного мышления, которое неминуемо приведет к намеченной цели. В данном случае их желания совпадали – тайна семьи Подольских должна быть раскрытой.

– Не знаю. Он скрывает свой музей, если таковой существует, от наших сотрудников,– пытаясь проследить за ходом мысли майора, ответил генерал. – Хотя лейтенант Чикоберидзе видел в его доме весьма странную змею, Подольский выпускает ее на ночь, уверяя всех, что именно она не позволяет призраку проникнуть на дачу.

– Значит, ночью дача находится во власти двоих: Подольского и змеи. Какое счастье что шкатулка находится у нас! Ею, я почти в этом уверен, интересуются по крайней мере трое: хозяин шкатулки, некто, кто может встретиться при помощи шкатулки с ее хозяином, и третий…

– Кто же третий? – взволнованно спросил генерал.

– Инженер Подольский, которому возможно небезынтересно энергетическое излучение шкатулки… А чем особенна эта змея?

– Лейтенант уверяет, что у нее странный, осмысленный взгляд,– генерал пожал плечами.– Но этого не может быть!

– Как хорошо, что шкатулка находится у нас! – задумчиво повторил Гаршин.

– Какова же роль инженера Подольского?

– Не знаю, но думаю – весьма неприглядная.

– Понимаю, как у человека постороннего, у вас может сложиться предвзятое мнение о Валентине Подольском, но нам известно, что братья были очень близки друг с другом.

– И равны по таланту?

– Что ж, Валентин талантливый инженер, он прекрасно справлялся с довольно сложными заказами брата, многие его приборы успешно использовались на научном судне. Вы сможете убедиться в этом.

– А разве приборы не используются сейчас?

– Пользоваться созданной аппаратурой могли только два человека: доктор Подольский и его дочь.

– А сам Валентин Подольский?

– Он выполнял заказы брата, создавая отдельные блоки аппаратуры. Монтаж же всей зппартуры, вернее– всей системы, произвели доктор Подольский и его дочь.

– Парадокс! – Гаршин задумчиво потер переносицу.– Они полностью подчинены, идее научных исследований, пользовались великолепными новинками талантливого инженера, но словно отторгали его возможности воплощения самой идеи в реальность.

– Но Валентин Лазаревич Подольский никогда не претендовал на научное открытие,– поняв, что невольно попадает под влияние версии майора, с уважением возразил генерал. – Он технократ до мозга костей и только. Да вы сами убедитесь в этом.

– Правильно, я должен убедиться именно в этом,– задумчиво сказал майор Гаршин и пояснил:– Я должен убедиться в том, что инженер не тщеславен и писал свои статьи только как человек, интересующийся чем-то необычным… Когда я смогу выехать на дачу Подольских?

– Сейчас, если вы не устали! – возбужденно ответил генерал Рудный. – Мне импонирует ваше стремление увидеть в необычном элементарную жизненную ситуацию. Но знайте: отрицая возможность необычного, вы становитесь в один ряд с теми, кто вообще не хочет, а может быть, и не может воспринять возможную реальность непознанного.

– Непознанное всегда будет тревожить людей,– возразил Гаршин.– Но непознанное это всего лишь то, чего мы не знаем. Познавая непознанное, мы убеждаемся в безграничности реального.

– С вами тяжело спорить,– Рудный нажал на кнопку сигнального устройства и, когда в распахнутых дверях появился Чикоберидзе, сказал:

– Лейтенант, отвезите майора Гаршина на дачу Подольских. Вероятно, именно вам придется сопровождать майора во время его командировки.

– Всей командировки?-не скрывая радости, спросил лейтенант.

– Да, всей,– довольно сухо ответил за генерала Гаршин. – Именно вас я хотел бы видеть своим помощником. Нам придется поработать на научном судне.

Генерал Рудный удивленно поднял брови, многозначительно посмотрел на майора Гаршина, но промолчал. Он любил людей напористых, уверенных в необходимости действовать так, как они действуют. К тому же из центра приказали содействовать Гаршину во всем.

– Итак, договорились,– подумав, сказал генерал.– Будут ли у вас какие-нибудь просьбы?

– Пусть лейтенант отнесет аппаратуру и шкатулку в машину. А вы, товарищ генерал, позвоните по прямому проводу двадцать третьему и объясните ему создавшуюся ситуацию.

– Вы поразительный человек!– удивленно сказал генерал Рудный. – Вот улыбнулись и будто сбросили с себя десяток лет. С какого вы года?

– С шестидесятого. Разрешите идти, товарищ генерал?

– Мальчишка, совсем еще мальчишка,– вслух сказал Рудный, когда майор покинул кабинет. – Но хватка!… Таких бы мне людей. Если он раскроет дело доктора Подольского… Возможно ли это?

Он подошел к окну и потрогал его пальцем. Стекло, на которое воздействовал жесткими лучами аппарат, было явно светлее других.

…Майор переоделся. Чикоберидзе, исподтишка наблюдавший за ним, отметил, что штатский костюм очень идет Гаршину и только старомодная шляпа придавала его лицу некоторый налет провинциальности.

– Как вас зовут? – спросил Гаршин.

– Вано… Вано Платонович,– ответил лейтенант.

– А меня– Василий Андреевич. В присутствии Подольских вы будете называть меня только так. Для Подольских я просто ученый.

– Понятно,– с уважением ответил лейтенант.– Только, товарищ… Василий Андреевич, как-то непривычно.

– Придется привыкать,– задумчиво произнес Гаршин. – В наших делах, Вано, есть много такого, что и не снилось мудрецам. Но всегда помните, реальность – это всего-навсего составная часть нашего фантастического бытия.