Текст книги "Полет в глубину (СИ)"

Автор книги: Жорж Колюмбов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

В итоге попал в ловушку. Не утонул в реке, не пал жертвой бомжа, не сел на иглу вместе с Яриком. Даже здесь я поступил не как все. А иначе, «по-отличнически», как мне предрек индиго Сашка Зорин, случайно заглянувший в мою будущую жизнь. Что он там еще бормотал? «…А потом забудешь, пропадешь, сгинешь в нигде, в никогда… Странное место, никогда такого не видел!» Вот так и поверишь всяким пророкам и провидцам – получается, он уже тогда, двадцать лет назад разглядел и это невообразимое место, и мое попадание сюда? Он ведь еще и про жену что-то лопотал. А ведь именно здесь Зоя призналась мне в любви. Невероятно!

Все и правда странно, ужасно странно. Пазл сложился. И не то чтобы когда-нибудь я мечтал жениться на Зое. Я как-то не думал об этом, считал невозможным. Но все изменилось. Теперь мне есть зачем жить в реальности. Даже если я не найду работы, вместе мы все равно что-нибудь придумаем. Теперь я знаю, что Зою мне ни в коем случае нельзя терять. Потому что нельзя отпускать ту, которая буквально ходила по твоей душе, жила в ней, знает все ее тайные уголки, и ее это не оттолкнуло. Ту, что видела твои открытия и страхи, твои позорные моменты и удивления. Твою суть. Твою душу.

Да, у меня и правда осталась лишь одна цель – выбраться отсюда и строить настоящую жизнь там, в реале. Судьба, я знаю, ты ведешь меня своим путем. Да, ты можешь завести меня совсем не туда, но я верю, что если выберусь отсюда, то уже не стану прежним. Я очень хочу вернуться. Очень!

Глава 32. Командная работа

Как описать то, чего нет? Передать странное ощущение звучания-касания без звука или цвета-скрипа без света. Можно ловить ассоциации из реального мира, уподобляя внутренний космос то опрокинутому в себя небу, то маслянистым мрачным глубинам, медленно, но мощно перекатывающим свою непостижимую суть. Мы будем сбиваться и путаться, поскольку ощущения путника слабо соответствуют этим словам, а верных слов люди для них еще не придумали.

Зою сейчас переполняли всего два ощущения: спокойное удовлетворение и саднящее разочарование. Очень хорошо, удалось выполнить главную задачу: найти Торика в его тайном обиталище, ставшем ловушкой, и уговорить его вернуться. Но как жаль, что не получилось самое важное, ради чего все затеяли: вытащить Торика в реальный мир, вернуть его в собственное тело!

И о чем они только думали, затевая этот авантюрный проект? Ринулись с Олегом в этот безумный слалом, успешно обошли на трассе десятки препятствий, но так и не решили, что же делать на финише. Да, она пыталась вдохновить Торика оптимизмом, которого сама не испытывала. Ему это жизненно необходимо. Но сама при этом понимала, что «стоп-кран», да еще чужой, ему вряд ли поможет. Когда путник находится в пространстве чужой души, «стоп-кран» лишь сигнализирует оператору о желании путника выбраться из погружения.

К сожалению, программа не способна заметить, а тем более взять на буксир, другого путника. Она просто для этого не предназначена. Чтобы позволить путнику перемещаться, нужны фазовые воздействия. Физически это означает влажные электроды на лбу и поле потенциалов, каждый из которых очень точно рассчитан по времени, длительности и силе. Сосредоточиться на этой идее Зоя не успела. Не сейчас. Снова что-то происходит. Все чувства обострились в ожидании худшего.

Возвращение шло подозрительно гладко. Зоя очень быстро и почти не касаясь чужих воспоминаний, покинула душу Торика. Космос тоже казался отстраненным и необитаемым. Никаких погонь и встреч. Сначала. А вот теперь где-то на грани восприятия, сзади-сбоку от себя она заметила… что там? Даже не свечение, а словно намек на стороннее движение. Что-то внешнее, явно не часть самой Зои, медленно двигалось, слегка меняя светимость. Медленно обогнув Зою по широкой дуге, призрак растаял.

Что бы это могло быть? Может, еще чья-то душа? Но почему она движется? Неприкаянная? Зою вполне устраивало, что эта штука ею не интересуется и даже не вызывает прилива чуждых настроений, с которыми так трудно бороться.

Бломп-шкварк! Обжигающий вскрик и тяжелый всплеск света. Знакомая серая муть соединительной ткани собственной души. Теперь Зоя чувствовала, что Олег полностью взял управление движителем на себя. Он быстро и уверенно обошел почти все «пузыри» воспоминаний. Затем плавно вывел Зою к точке выхода и уже там мягко «отпустил» ее, дав программе нормально завершиться.

Но в реал она не вышла. Это было что-то новенькое. Она потерялась! Это не погружение, не сон, не явь, это… Кома? С ней тоже случилась беда? Она заблудилась в чужом космосе? Или…

Первыми – медленно-медленно – начали появляться звуки. Где-то там, на глубоких басах. Потом словно приоткрывались заткнутые уши, звуки становились громче, резче, отчетливей, появился запах апельсинов… Она медленно выходила из транса, удалялась, отстранялась, выпутывалась из сонной одури.

* * *

Первым, что увидела Зоя, вернувшись в реальность, стал небольшой серый тазик, стоящий у самого дивана.

– Молодцы, подготовились! – усмехнулась она про себя, методично выбираясь из технологичных объятий сетки Фарадея.

– Живая? Все нормально? Как ты? Как он там? Получилось? – вопросы Вики и Стручка сыпались, не переставая.

– Налетели! Дайте человеку дух перевести! – раздался вдруг голос Инги. Она вошла в комнату и протянула Зое чашку с приятно пузырящейся жидкостью.

– Спасибо! Очень кстати, – сказала Зоя, возвращая чашку.

– Тазик нужен или убрать? – деловито осведомилась Вика.

– Оставь пока, мало ли…

– Ну, расскажешь? – нетерпеливо поторопил Стручок, усаживаясь поближе.

– Ога. Сразу главное: Торик на месте, живой, скучает по вам всем, ну и… да, клиент созрел и хочет вернуться.

– Ура! Получилось! – Вика вскочила и чуть ли не в ладоши захлопала, потом вспомнила, что теперь она – уважаемый преподаватель и должна подавать пример, смущенно прокашлялась и спокойно села на стул.

– Сама-то как? Добралась нормально? Никто на тебя не напал? – Стручок был деловит и собран.

– Все чудесно на этот раз. Ты стал классным пилотом нашей «Формулы-1»! Очень аккуратно, по всему маршруту все прямо идеально получилось. Спасибо, Олег!

– Себе спасибо скажи, Зой, – по-доброму улыбнулась Инга. – Вырастила с нуля идеального оператора. Из вас получилась отличная команда. Молодцы, ребяты, так держать! И все бы хорошо, но главное пока впереди. Как будем вытаскивать Торика?

Улыбки на лицах разом погасли, уступив место выражению тревожного ожидания.

– Не знаю, – серьезно ответила Зоя. – Мы попробовали прямо там применить наш «стоп-кран». В смысле, Торик его попробовал на моем канале подключения.

– С ума сошла? – вдруг вскинулся Стручок. – А если бы вдруг получилось?

– Тогда бы он вернулся и, думаю, пришел бы в сознание, – голос Зои стал жестче. – Мы разве не этого хотим?

– Ага, а ты бы так и сгинула там, – припечатал Стручок. – Программа же сопровождает только одного!

– Ну… я бы там побыла пока, а потом… может, он бы настолько оправился, чтобы уже меня оттуда вытащить.

– Детский сад, честное слово! – теперь Инга уже сердилась. – Прямо волк, коза и капуста! А о том, что тогда мы пришли бы к исходной ситуации и все эти усилия были напрасны, ты не подумала?

– Честно? Нет, не успела. Все получилось импульсивно. Мне просто очень хотелось его спасти. Сразу. Быстро. Прямо сейчас.

– Погоди, я не понимаю, – Стручок привык досконально разбираться в том, что его интересует. – Нет, про твой порыв, импульс – эта часть понятна. Я о программе. Ты же сама ее писала. Она «слушает» только образы того, кто в нее вошел. А не всяких посторонних личностей, случайно оказавшихся в том же пространстве.

– Именно так, – кивнула Зоя.

– Чем можно реально зацепить Торика?

– Торик находится внутри своей души, не чужой. Нам нужно что-то вроде инициированного погружения.

– А это как? – нахмурилась Инга.

– Мы не можем стандартно погрузить его в сон, поскольку формально он и так уже спит, верно?

– Ну да, – кивнула Вика. – И разбудить его не можем, мы уже пробовали.

Зоя взглянула на нее так, словно увидела впервые. Затем посидела, задумчиво глядя в пространство и машинально накручивая на палец завиток волос.

– Все сложнее. Если нам нужно перетащить его в другое место, мы могли бы задействовать движитель. Но даже для этого сначала программа должна его нащупать и зацепить. Отнести куда нам нужно, а уже потом инициировать его «пробуждение», выход в реал.

Стручок удивленно посмотрел на нее. Такая мысль не приходила ему в голову. Инга тоже удивилась:

– Так, ребяты, а почему я лишь сейчас об этом слышу? Мы столько времени и сил потратили. А может, вам надо было сразу именно этим заняться? Написать эту вашу щупающую программу, а потом бы она вытянула оттуда Торика?

– Мы бы все равно не смогли, пока он сам не захотел, – пояснила Зоя. – Сейчас он хочет. Вопрос, сможет ли программа его там отловить.

– Кстати, – Стручок поднял вверх палец. – Теперь мы знаем его точные координаты.

– Да, и это тоже, – кивнула Зоя.

– И что в итоге? – уточнила Инга. – Что конкретно нужно сделать?

– Написать программы: сканер локальной зоны, фазовую синхронизацию и… – начала было Зоя, но Инга ее перебила:

– Нет, я имела в виду принципиально. Пишем программы, а дальше?

– Дальше надо… подключать Торика и пробовать, – ответил Стручок.

– Ха! Кто же нам даст в больнице его подключать-то? – искренне удивилась Инга. – Тем более к аппаратуре, да еще не медицинской, и которая не только не сертифицирована, но еще и официально не существует!

– Ну… у вас ведь много возможностей? – Зоя взяла ее за руку мягко, но Инга все равно вздрогнула. – И потом вроде бы его доктор – ваш знакомый.

– Ну как, «знакомый»? Он лечил одного… очень важного… м-м… нет, пожалуй, вам лучше не знать, кого именно.

– Вылечил? – поинтересовалась Вика.

– Вылечил! – усмехнулась Инга. – Еще и подлатал потом, теперь как новенький бегает.

– А вы с ним?.. – продолжать Зоя не стала.

– Хм… – смутилась Инга. – Доктор же тоже человек. Ему нужны определенные… э-э… услуги. Или помощь в разных ситуациях. Или защита – в других ситуациях. С людьми по-разному складывается. А когда у тебя много контактов…

– Так вы сможете договориться, чтобы нам дали попробовать подключить Торика к прибору? – нетерпеливо задала Вика главный вопрос.

– Не могу обещать наверняка, но я постараюсь. Так что вы готовьтесь как следует, чтобы, если получится договориться, все было не зря. Лады?

– Хорошо, – кивнула Зоя. – Но сегодня мне надо отдохнуть. Я очень устала.

– Отдыхай, конечно. Да и мне тоже надо подготовиться, подключить нужных людей. Навести справки.

– Еще пирога на дорожку? – предложила Вика.

– Ой, Вика, что ты делаешь с моей фигурой? – притворно посетовала Инга. – Но пирог у тебя и правда отменный получился!

– Вы так вкусно говорите, что я, наверное, тоже попробую, – устало улыбнулась Зоя. – Думаю, тазик можно убрать.

– Конечно! Зоя, давай я тебе еще с собой заверну. Кстати… – Вика посмотрела на подругу с видом заговорщика, слегка поиграв бровями. – Тебе там что-нибудь пригодилось? Ну… с того листочка.

Зоя с чувством кивнула. Как хорошо, что рот занят пирогом и отвечать не обязательно. Это было слишком лично, слишком интимно, чтобы рассказывать другим людям. Даже Вике. Даже один на один. К тому же… ее не отпускали сомнения. Одно дело – прямой разговор двух обнаженных душ в пространстве, которого не существует, и совсем другое – реальная жизнь. Она надеялась на лучшее. Но вполне может случиться так, что, даже если они вернут Торика в реальность, он и не вспомнит об их тайном разговоре. Или передумает. Ну, мало ли? И потом… Он-то ведь так и не сказал, что любит ее.

* * *

– Я говорю, хорошо еще, что у вас все такое компактное, – вкрадчивый голос Инги слегка сорвался от волнения. – А то бы нас сюда просто не пустили.

– Это все Олег устроил, – Зоя благодарно взглянула на спутника.

– Да чего я устроил? Принес свой ноутбук, он поменьше будет – и всего-то.

– Ага, а про то, что тебе пришлось заказывать нестандартный драйвер, скромно умолчим?

– Зато стандартными портами обошлись, а то представляешь… – начал было Стручок, но Инга прервала его, нервно оглядевшись по сторонам:

– Тише! Потом обсудим. Просто проходим. Мы пришли навестить тяжелобольного. И у нас, кстати, на все про все будет всего полтора часа. Потом у них вечерний обход, и нас здесь быть не-долж-но!

– Вот, блин, заговорщики! – фыркнул Стручок, не удержавшись.

* * *

– Так, а вы к кому такой группой собрались? – раздался вдруг недовольный голос.

– Мы в седьмую, к Васильеву, – спокойно и дружелюбно пояснила Инга.

– В седьмой тяжелые лежат. Не больше двух человек посетителей.

Вика и Зоя растерянно переглянулись. Всем известно, что самые суровые стражи – вовсе не высокое начальство, а именно они, нескромные труженики: уборщицы, вахтеры, нянечки в больницах… Впрочем, Инга тоже отлично знала свое дело:

– Я знаю, но в виде исключения, вот, возьмите, чайку попьете, – вкрадчивость ее голоса уступила место стальным нотам. – И еще: доктор Звягинцев нам разрешил посещение больного.

– Трое! – непреклонность тона не оставляла никаких шансов. – И недолго.

– Ладно, ребят, – примирительно сказала Инга. – Тогда идите, я здесь посижу пока, подожду. Хотя нет. Мне еще надо…

Вика посмотрела на нее:

– Я вам обязательно позвоню вечером и все расскажу.

Инга кивнула:

– Хорошо, Вик, я знаю, ты у нас девушка ответственная. Звони в любое время. В любое!

* * *

– Ничего себе у него борода отросла! – удивилась Вика.

– Да, время идет, – машинально ответила Зоя. Все ее мысли сейчас занимал будущий эксперимент. – Кстати, наше тоже. Давайте в темпе. Вика, разворачивай сетку. Аккуратней, не порви нигде.

– Так, прибор поставили, – Стручок был собран и деловит. – Где у них розетка? Ох… Хорошо, что я тройник взял. Я пока загружу ноут и проверю контакты.

– Ога. Вика, расстилай у стены, сейчас мы его… Нет, слишком тяжелый. Олег, помоги нам его приподнять. Надо его внутрь сетки…

Теперь суета и оживление охватили всю команду.

– Не получается. Вика, давай так: ты за ноги, а я под мышки. На счет три. И… раз, два, три! Стоп, не падать. Сейчас я его поровней положу. Застегивай пока крючки.

– А где у тебя третий модуль? – беспокоилась Зоя. – Никак не найду.

– Вот тут все, в этой папке, я не стал ярлык делать, так запускай.

– Ага, вижу. Ой, какой экран мелкий. И цвета другие.

– Ну… привыкай, Зой.

– Застегнула! – довольно доложила Вика. – Ой, а шлем-то! Сейчас. Тьфу-ты! Электролит плохо закрыла, часть пролилась.

– Но его хватит? – уточнил Стручок.

– Хватит, только в сумке у меня теперь… болото сомнений.

Несмотря на напряжение, друзья улыбнулись: наш человек!

– Так, я все подключил. Стартуй контрольку.

– Стартовала. Зеленый. Все системы найдены, связь есть, отсчет пошел. Телеметрия идет. Цепочка отрабатывается. Сигнал на месте.

– Отлично. Как он? А то я так спешил, даже не посмотрел толком. Спит? Дышит нормально?

– Да вроде.

– Ну что, пробуем?

Вика нервно отерла лоб:

– Эх, помолиться, что ли? Ну, чтобы наверняка получилось.

– Молись, Вика, давай, хоть какая-то польза от тебя.

– Олег, зачем ты так? Она переживает.

– Ладно, прости. Это нервы. Давай начинать, время идет.

– Я запустилась.

– Да? И… что сейчас происходит?

– Инициировали засыпание. Ну, как если бы оно было. Разогрели шлем. Сканер ищет объект. Субъект. Не знаю, как правильно.

– Торика, – подсказала Вика.

– Да, его. Но пока результатов нет.

– Еще раз стартанешь? – уточнил Стручок.

– Это восьмая попытка.

– Не находит?

– Не-а.

– Что делать будем?

– Сейчас попробуем весь цикл заново.

– А смысл?

– Штатно завершим погружение, переоденем шлем, я немного повышу напряжение, и запустим серию сканирований еще раз.

– Понял. Вика, там еще остался электролит?

– Есть немного.

– Давай снимем с него шлем. Свежая ватка, ага, и вот тут смочи как следует. Фиксирую на новом месте. Готово. Зоя, теперь ты.

– Напряжение подняла. Разбег пошире сделала. Стартую. Как он?

– Так же. Сколько сканов уже?

– Двадцать шесть. Семь. Восемь.

– Плохо дело.

* * *

Пронзительно запищала аппаратура в палате.

– Зоя, выводи! Сейчас прибегут.

– Не могу! Цикл не закончился. Иначе мы его еще глубже загоним.

Белые халаты. Профессиональная уверенность сменяется удивлением, а затем гневом:

– Так, вы что тут устроили?! Что вы делаете с пациентом?

– Выводи сейчас, в конце цикла!

– Вывела. Все, отключаемся.

– Я сейчас охрану позову! Убирайте свои провода! До чего довели мужчину. Вы не видите, у пациента сердечная недостаточность? Вон отсюда все, немедленно!

– Не ломайте. Нет! Я сейчас все аккуратно уберу. Эх, ножницами-то зачем?

– Потому что требуется немедленное вмешательство! Безотлагательное!

– Зоя, разъемы хотя бы возьми. Вика, сумку свою не забудь. Уходим.

– Бригаду реанимации в седьмую! Да, пациент Васильев, в коме, сердечная недостаточность. Вы еще здесь?!

* * *

Друзья торопливо спускались по лестнице. Вика потерянно молчала, зато Зоя и Стручок, казалось, говорили одновременно:

– Ух, надо же как все…

– Бесполезно.

– Что?

– Жалко, что все так бесславно закончилось. Мне кажется, постепенно мы могли бы пробиться.

– Или нет. Здесь сама идея изначально была спекулятивной.

– Я знаю. Но что-то же надо делать. Хотя бы пытаться.

– Теперь у нас нет прибора.

– Прибор есть. И программы все есть. Нет только клетки Фарадея и шлейфа.

– Теоретически можно сплести заново. Это ведь просто гибкий электромагнитный экран.

– А смысл?

Стручок тяжело вздохнул.

– Да, смысла больше нет. Вика, позвонишь Инге? Вика, слышишь?

Она словно очнулась:

– Я? Конечно, только лучше уже из дома. Надеюсь, у нее не будет из-за нас неприятностей.

– Надеюсь.

– Так грустно…

Глава 33. Профессор

– Ну что, герои, носы повесили? – спросила Инга игриво, но все равно несколько напряженно.

Ответа не последовало: все, что можно, они уже высказали. Все новости обсудили. А решения пока не видно.

– Да, мы с вами выяснили, что все наши технические средства исчерпаны, так?

Зоя обреченно кивнула.

– С точки зрения формальной логики, – неторопливо начал Стручок, – в вашей последней фразе я вижу как минимум две предпосылки для альтернатив.

– А по-русски? – переспросила Вика.

– Какие именно? – почти одновременно с ней спросила Инга.

– «Наши» и «технические», – ответил Стручок.

– Олежек, я бы никогда в жизни не придумала настолько научную фразу, – усмехнулась Инга. – Но суть ты уловил верно.

– Ничего не поняла! – растерялась Вика.

– Вы хотите сказать, что нам лучше попросить помощи у кого-то еще? – Зое больше нравились прямые формулировки.

Стручок кивнул:

– Причем, насколько я понял Ингу, помощь не обязательно будет технической, так?

– А что тут еще придумаешь? – Вику раздражали ситуации, когда она чувствовала себя глупой. – Медики и так уже делают что могут, это ясно, и к гадалке не ходить. Прибор сломали. Что остается?

– Во-первых, медицина предлагает разные решения, – Инга начала загибать пальцы. – Сейчас они проводят Торику поддерживающую терапию. При необходимости подлечивают. Но всерьез им никто не занимается.

– А есть другие варианты? – деловито осведомился Стручок.

– Я тут пообщалась с медиками. Как правило, обычно этим ограничиваются. Но существуют экспериментальные методики. И… иногда люди выходят из комы.

– У нас кто-то может такое сделать? – в глазах Вики зажегся огонек интереса.

– Ты не поверишь, – Инга выдержала театральную паузу. – Наш профессор Звягинцев. Именно его мне назвали как лучшего специалиста по этой теме. Теперь я узнала, что он иногда применяет свои методы. Суть я не очень поняла. Но мы можем встретиться, поговорить с ним.

Она посмотрела на Вику:

– Только мне понадобится твоя помощь.

– Моя? Да все что угодно! А что нужно?

– Видишь ли, мы в суматохе оформили Торика как твоего родственника.

– Ну да, я сказала, что сестра. Я так себя и чувствую.

– Понимаю. Но получилось, что юридически именно ты можешь задавать вопросы врачам и принимать важные решения. А мы все – нет. И даже его родители формально остались несколько сбоку.

– Но… я даже не знаю, что спрашивать!

– Я пойду с тобой. Мы с профессором знакомы. Но окончательное право – только у тебя.

– Хорошо, я согласна. Когда пойдем?

Ответить Инга не успела. Молчавшая до сих пор Зоя не хотела потерять ни одну из возможностей:

– А во-вторых?

– Что? – не поняла Инга, но потом вспомнила начало фразы, усмехнулась и сказала. – Ах, ты об этом. Вика, а я вот не уверена, что нам не надо к гадалке ходить.

– В смысле? – удивился Стручок.

– Знаете… – впервые в голосе Инги чувствовалось сомнение, – …моя мысль еще не совсем оформилась, но есть предчувствие, что проблемы, связанные с душой, могли бы решить люди, работающие с душами.

– Гадалки? – удивилась Вика.

– Экстрасенсы. Но тут мне еще надо подумать.

– Интересный поворот, – задумчиво произнесла Зоя, – но логика в этом есть.

* * *

Вика закусила губу и сосредоточенно глядела на профессора. Звягинцев отстраненно говорил об абстрактных пациентах, а ей приходилось делать усилия, чтобы примерять сказанное к Торику. Инга, наоборот, сидела свободно и даже небрежно, и только жилка, нервно пульсирующая на ее изящном горле, выдавала скрытое волнение.

– …Поэтому я могу предложить вам одну новую методику. Она рискованная, не вполне проверенная, официально не утвержденная, но есть информация, что в определенных случаях она может дать эффективные результаты при лечении комы.

Инга размеренно кивнула и слегка приподняла брови, приглашая профессора продолжить.

– Я бы не стал вам предлагать такой сомнительный метод. Но нас подгоняет время, – Звягинцев словно извинялся. – Некоторые из наших пациентов находятся в коме годами, там лечение консервативное: мы просто их поддерживаем и ждем, пока организм справится самостоятельно. Однако в данном случае динамика у нас отрицательная. Пациенту с каждым днем становится хуже, и консервативные методы не могут компенсировать его деградацию.

Вика вздохнула, а профессор, слегка сдвинув очки к переносице, продолжил:

– Методика состоит вот в чем. Пациенту проводят общеукрепляющий комплекс процедур с повышением иммунитета. Затем медицинскими средствами вызывают остановку сердца. Наступает состояние клинической смерти. Дальше надо очень точно следить за временем: если чуть промахнуться, пациент умирает. Через строго отмеренный промежуток времени у пациента заново запускают сердце.

Теперь Вика невольно зажала рот рукой и смотрела на говорящего почти с ужасом.

– Иногда уже на этом этапе результат бывает фатальным – сердце запустить не удается, – он развел руками. – Другой вариант – пациента вывели из состояния клинической смерти, но он так и остался в коме. В этом случае мы ничего не теряем, но и не получаем никаких преимуществ. Но делаем мы все это ради третьего возможного исхода. После выхода из состояния клинической смерти в организме пациента может произойти как бы перезапуск всех систем организма. В том числе возвращение сознания. И такие случаи в литературе отмечаются.

– И это могло бы нам помочь? – уточнила Инга.

– Как знать. Что дальше – уже другой вопрос. Пациент может остаться инвалидом. Он может снова впасть в кому. Сознание может вернуться не полностью. Тогда он перейдет в вегетативное состояние: первичные рефлексы есть, но мышления нет и уже не будет. В общем, спектр возможных реакций довольно широк. Но шанс на благоприятный исход пусть маленький, но есть.

Теперь профессор обращался прямо к Вике:

– Мы уже начали укрепляющую терапию. Курс занимает три дня. За это время вам нужно принять решение – согласны ли вы и ближайшие родственники пациента на свой страх и риск применить эту методику. Если согласитесь, вы подпишете отказ от ответственности. Тогда в случае смерти пациента, чего нам всем, разумеется, хотелось бы избежать, тем не менее в таком печальном случае вы документально откажетесь от предъявления любых претензий к организации здравоохранения. Это общая практика, необходимая формальность.

Он протянул им несколько листов.

– Вот вам по два экземпляра бланков. Думайте. Советуйтесь. Решайте. И сообщите мне о своем решении. Я понимаю: ситуация непростая. Но шанс есть. Позитивные результаты этой методики в медицине зафиксированы.

Вика беспокоилась напрасно: ей так и не пришлось сказать ни слова. Хотя теперь ее волновали совсем другие проблемы. Оба варианта решения казались неправильными. А необходимость сделать моральный выбор давила почти невыносимо.

И как быть?

Глава 34. Гадалка

– Ну что, «сестрица», что-нибудь надумала?

– Знаете, Инга, я все еще сомневаюсь.

– Понимаю, но время уходит. Мне кажется, нам остается только рискнуть.

– Я боюсь потерять его.

– Видишь ли… если ничего не делать, то мы его потеряем обязательно. А тут все-таки шанс.

– Это да. Ладно, уговорили. Давайте съездим к родителям и подпишем бумаги. Только вместе: вы мне поможете их убедить.

* * *

– Профессор, но с ним ведь все будет хорошо?

– Я надеюсь, что мы хотя бы не ухудшим положение больного. А при хорошем раскладе сможем вернуть его к нормальной жизни.

– Да, я помню. Вы рассказывали. Но…

– Большего я вам обещать не могу.

Вика беспомощно смотрит на Ингу. Та медленно кивает в ответ.

– Хорошо. Вот, возьмите. Мы все подписали.

– Прекрасно. Будем готовиться. Инга Альгисовна, как только установим конкретную дату и время, я сразу вам сообщу.

– Да, конечно. Спасибо вам.

* * *

– Вика, ты куда сейчас?

– Домой. Я вся в сомнениях и…

– Послушай, это еще не все. Давай-ка, дружочек, собирай наших к пяти вечера. Я попробую организовать еще одну важную встречу. Вика, ты слышишь меня?

– Что? А… ладно, я позвоню им. А кто еще придет?

– Увидишь. Не хочу предвосхищать события. Но очинно надеюсь, что нам смогут помочь не только медики.

* * *

– Зоя, рада тебя видеть. Как ты?

– Здравствуйте, Инга. Ну… так, нормально. Что-то случилось? С Ториком?

– Нет-нет, пока все по-прежнему. Зоя, давай-ка в сторонку отойдем.

– Конечно. Что такое?

– Послушай, я понимаю, это совершенно не мое дело, но… Сейчас мне важно это знать. Во время вашей последней встречи, как тебе показалось, Торик твердо решил вернуться или он сомневается?

– Нет, сейчас он уже сам хочет. Видите ли… Я… могу вам довериться?

– После всего? Думаю, да, никаких сомнений. Что-то еще произошло?

– Да. Я… так получилось, что я призналась ему в любви.

– О, даже так! Это отличная новость. Я и не рассчитывала на такой исход, хотя мне всегда казалось, что вы с ним очень подходите друг другу.

– Мне тоже, но… вы же понимаете, у нас обоих все непросто. И в жизни, и в судьбе.

– Понимаю. Как и у всех нас.

– Эй, вы где? Секретничаете? – Вика говорила весело, но глаза оставались грустными.

– Уже идем, – улыбнулась Инга в ответ. – Я хочу сделать одно объявление.

– Инга, вы же обещали! – глаза Зои тревожно округлились.

– Зоечка, не волнуйся. Это совсем о другом. Пойдем, я хочу поговорить сразу со всеми.

* * *

– Олежек, ты сегодня такой нарядный, просто глазам больно.

– А я?

– Вик, ну кто бы спорил. Ты у нас вообще прелесть!

– Инга, вы что-то хотели нам сказать? – Зоя по-прежнему оставалась напряженной и собранной. Дежурные комплименты никогда не производили на нее впечатления.

– Да. Хотела. Я понимаю, все мы сейчас думаем только об одном: чем еще помочь Торику вернуться.

Стручок кивнул. Вика не отрывала напряженного взгляда от Инги. Зоя сидела, уставившись на свои руки, сплетенные в сложную фигуру на столе.

– Я додумала ту мысль, – начала Инга. – Да, я доверяю нашим медикам, они свое дело знают.

– Хоть и не обещают, что все получится.

– Вот именно. Поэтому хочу подстраховаться.

– Как? – бросил Стручок.

– Я взяла на себя смелость и пригласила сюда, к нам, э… специалиста по контакту с душами.

– Колдунью, что ли? – удивленно уточнила Зоя.

– Экстрасенса. Вы знаете мою основательность. Я провела конкурентный поиск. Выбрала лучшего специалиста из доступных в нашем регионе.

Зоя скептически хмыкнула.

– Да-да, ее услуги оцениваются недешево, но зато и результаты почти идеальные: практически все отзываются о Тамаре очень хорошо. Хотя отмечают у нее некоторую – как бы это сказать – бесцеремонность. Тактом она не отличается, зато дело свое знает отменно.

– Можно спросить? – Стручок поднял руку, как первоклассник. – Как вы поставили ей задачу?

– Никак. Она настаивала – и тут я с ней согласилась – чтобы я познакомила ее со всей нашей компанией. Предполагалось, что дальше мы, все вместе, сможем объяснить ей, чего именно мы от нее хотим.

– А вдруг она… – начала было Вика, но тут послышался звонок. Кто-то пришел.

* * *

На первый взгляд, Тамара ничем особенно не выделялась. Очень худая, коротко стриженая женщина в неброской одежде и даже в джинсах. Но ее почти черные глаза словно чертили огненные письмена на всем, чего касался взгляд – ощущение иррациональное, но сильное. Казалось, она каждого видит насквозь. И даже в комнате способна разглядеть больше, чем обычные люди.

Позже проявлялись детали. Впечатление нездешности и неправильности усиливала неровная линия губ. Казалось, слева они всегда приподняты скептической ухмылкой. На протянутой вперед руке у Тамары стояла крохотная черная пирамидка, источавшая слабый растительный запах. Воздух над ней слегка дрожал, как над горящей зажигалкой.

– Зря вы здесь живете, – сказала женщина вместо приветствия. – Недоброе место. Здесь надо все чистить.

– Я с утра на работе была, не успела, – засуетилась Вика.

– Да я не про пыль, – отмахнулась Тамара. – Здесь повсюду следы негативного присутствия. Тряпкой их не стереть. Ну ладно. Меня же не за этим позвали? Проблема у вас? Ну-ка, стой. Ты, сядь сюда. – Палец уперся в собеседницу.

– Й-я? – пискнула Вика.

– Садись, не бойся. Посмотрю тебя. Замуж скоро собираешься?

– Д-да. Но я не…

– Тихо. Потеря тебя ждет. Горькая потеря.

– Что?! Какая потеря?

– Не знаю. Но очень скоро. Мужчина. Не могу разглядеть – жених, отец, ребенок? Не вижу. Странно. Словно кто закрывает знание, мешает увидеть. Еще что?

Инга откашлялась:

– Тамара, мы бы хотели попросить у вас помощи.

– Знаю. У мужа разборки? Требуют денег?

– Хм… Да, но… сейчас я не об этом. Там мы справимся, но…

– А ты? – внезапно переключилась она на Стручка. – Думаешь, на этот раз все получится? Хотя да, она родится, вот только…

– Только… что? – Стручок вдруг побледнел и невольно прижал кулак к сердцу.

– Жену береги, вот что. Клади заранее на сохранение, обеспечь лучшие условия. Плохо все там… Но, может, и убережешь. Да! Сестру к ней не подпускай пока. Мешает она. Или сами на время удалитесь куда. Нельзя им вместе. У них несовместимые энергии. Иначе ждет потеря. Не знаю почему, не спрашивай. Так вижу. Понял?