Текст книги "Лита. Огненное наследие (СИ)"
Автор книги: Жанна Тарк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Глава 8. Полет в бездну
Извилистые улочки бедных кварталов огромного города казались бесконечными. Четыре девушки мчались прочь из гостиницы мимо оборванных грязных детей, вразнобой предлагающих горячие пирожки, мимо стариков, просящих милостыню, мимо покосившихся домиков. Им надо было поскорее найти старого Ламонта и убраться то ли на другую планету, то ли в другой мир. Известно лишь то, что называется то страшное враждебное место Энират, и там живут могущественнейшие враги виритян.
Лита Бреон спешила вперед, уводя за собой Нильсен, Валенсию и Бланку. Последняя то ли не хотела идти с ними, то ли не успевала – видно, слабые ножки изнеженной графини негодны для быстрого бега. Известие о том, что она является Витольду Кианто родной сестрой, сильно задело принцессу, но на чувства и нежности времени не оставалось. После едких слов, брошенных умирающим Кено напоследок, Лита надеялась на обычную ложь, однако перепуганная и выбившаяся из сил Бланка выпалила с отчаянием:
– Я – графиня Кианто! Мой брат Витольд послал выкрасть драгоценный меч!
– Но зачем вы бросились в плен?
На смуглых щеках Бланки проступил слабый неровный румянец.
– Я хотела прийти вам на помощь, спасти от облавы. Да, я знаю, что поступила глупо и непонятно…
– Уже неважно, – перебила Лита прохладно. – Вы спасли нас и помогли убить Кено, а теперь выбор за вами. Желаете ли вернуться к брату или отправиться с нами?
– С вами! – воскликнула Бланка умоляюще. – Я боюсь этого человека! Он держал меня взаперти долгие годы, и я не знаю, на что он способен еще…
– Витольд Кианто непредсказуем, – не раздумывая, согласилась принцесса.
И теперь они бежали по залитой безжалостно палящим солнцем улице, обливаясь потом и стараясь не врезаться в случайных прохожих. Вслед доносились злое шипение и громкие нелицеприятные высказывания, только девушкам не было до проклятий совершенно никакого дела. Они стремились попасть к старому Ламонту, чтобы спасти норденийцев от войны и разрухи – еще больших, чем сейчас.
– За мной! – крикнула Нильсен, и первая свернула в небольшой переулок.
Там, на стыке бедного и богатого кварталов жил в добротном доме старый мудрый маг. Прежде речь шла о покосившейся лачуге, но всем известно, что раз в несколько лет маги, повелевающие временем и пространством, меняли свое жилье. Слишком многие колдуны, включая недобрых интриганов, нуждались в их услугах, и не все желали разменивать честь и достоинство на пригоршни золота. Нильсен же, как раз недавно бродила по городу и узнавала о нынешнем месте жительства Ламонта.
Остановившись перед плотно закрытой дверью из черного дерева, украшенной странными узорами, Лита вытерла со лба липкий пот, глубоко вздохнула, переводя дыхание, и постучалась.
Ответа ожидаемо не последовало, и тогда она постучала снова – громче и настойчивее.
Кажется, за дверью раздалось слабое приближающееся шарканье, но как долго оно длилось! За ним последовали хриплое старческое покашливание, медленный противный скрежет отодвигаемого засова, и вот, наконец, дверь открылась. Шагнувший навстречу девушкам высокий худой человек, убеленный сединами и с морщинистым лицом, выглядел так уныло и жалко, словно готов был рассыпаться на глазах в пыль. Кутаясь в белоснежный плащ из тонкого шелка, он вопросительно посмотрел на девушек.
– Здравствуйте, господин Ламонт, – Лита приложила ладонь к груди и улыбнулась, выражая свою признательность, ее спутницы же низко поклонились. – Я – Мейт Брен. Мы посланы в Энират для исполнения важного задания.
– Дипломатического? – спросил Ламонт, сверкнув хищно и молодо ярко-зелеными глазами.
– Почти, – отозвалась Лита.
– Проходите.
Хозяин дома открыл дверь шире, пропуская нежданных гостей, а потом закрыл ее и задвинул засов обратно. Повернул ключ в замке. Едва ли это была ловушка, просто старику есть, что скрывать. Лита подумала, что он далеко не так прост, как хочет казаться. Про таких людей говорят «двойное дно» – любимое выражение покойного короля Альрика, когда речь шла об отпетых интриганах при норденийском дворе.
Хотя и она с подругами не лучше, чего не скажешь о Бланке, чистосердечно раскрывшей свои намерения. Иногда для благого дела приходится много лгать, Лита понимала это и не собиралась обвинять графиню Кианто – тем более, очень скоро они надолго утратят свои титулы. Шпионка, называющаяся дворянкой, это мертвая шпионка, лучше усвоить раз и навсегда.
Убранство дома оказалось не роскошным, но и не бедным. Обычная крепкая мебель, пара картин в простых темных рамах, слуга маленького роста в сером костюме, отдаленно напоминающий крысу. Больше Лита не присматривалась. Слуга безмолвно поклонился и засеменил торопливым шагом в сторону одной из распахнутых дверей, и четыре девушки оказались в гостиной. Ламонт вошел чуть позже, по-старчески шаркая ногами в башмаках с причудливо поднятыми носами.
− Я рад видеть вас всех, − сказал он тем же хрипловатым голосом. – И не рад одновременно. Раз ко мне пришли люди, значит, война зашла слишком далеко.
− Так и есть, господин маг. Нас посылают в Энират.
Голос Литы дрожал от тревоги и боли, когда она вспомнила о покойном отце, но необходимо было держать себя в руках, и девушка сжала кулак, пытаясь прийти в себя. Старик взглянул на нее с горестным сочувствием.
− Называйте меня Ламонт. Господ и прочие звания вам придется оставить здесь, если вы хотите не попасть в лапы эниратской стихийной полиции сразу по прибытии.
Не зная, что такое стихийная полиция, Лита предположила, что то нечто вроде Стражей из Орденов, и быстро кивнула. Ее подруги тем временем по очереди представились:
− Нильсен.
− Валенсия.
− Бланка.
− Все понятно, − медленно проговорил Ламонт, и перевел на принцессу тяжелый пристальный и зоркий взгляд. – А ты кто? Как твое настоящее имя?
− Мейт Брен…
− Врешь, − обронил старик и тяжело вздохнул, на миг прикрыл глаза. – Ты – женщина, переодетая мужчиной и ведешь себя соответственно. Ты сторонишься меня, когда я подхожу ближе, ты отводишь взгляд, когда я смотрю тебе в лицо. Мужчины не ведут себя, подобно затравленным волчатам. И лучше бы тебе меня не обманывать. На Энирате я не смогу тебе помочь.
Он смотрел проникновенно и говорил прямо, не скрывая и не утаивая от собеседницы ни единой детали. И под тяжестью навалившейся на плечи усталости Лита присела на краешек стула. Наверное, этому магу можно было доверять и рассказать обо всем, что она тут же сделала. Старый Ламонт внимательно выслушал историю принцессы Бреон, от дня ее рождения и до настоящего момента. Однако о Мейте она умолчала, благоразумно или нет, покажет время. Повисла тяжелая томительная тишина, где-то в углу комнаты лениво билась в окно пчела, слуга топтался рядом с господином, храня суетливый и в то же время на редкость спокойный вид.
−Уйди, − раздраженно велел ему Ламонт, и слуга тотчас же ретировался. – Значит, беглая принцесса и три герцогини. Знаете, дамы, я рад, что почти все вы имеете опыт в обращении с оружием, и даже больше. Но я не стану отправлять вас на Энират.
− Почему?! – воскликнула нетерпеливая Валенсия.
Лита шикнула на подругу, но старик не обратил внимания.
− Я слишком стар, чтобы тратить колдовскую энергию на четырех недоучек. Не поймите неправильно, свое я пожил, но обидно будет сгинуть ни за что, бросив вас без помощи одних на чужой планете. Всю свою жизнь я провел, перенося туда и обратно разных шпионов.
− Что с ними стало? – испуганно прошептала Бланка.
− Одних убили, − буднично сообщил Ламонт, − другие были схвачены. Третьим удалось уйти, но за ними явились солдаты с Энирата сюда и увезли к себе на планету на своем железном грохочущем чудище. И только двое или трое смогли отречься от своих семей и жить под чужими именами в чужих домах, потому что император Энирата объявил их военными преступниками.
Лита и понятия не имела, что дела настолько плохи, ведь отец не успел ей рассказать – а может и сам не интересовался участью людей, готовых отдать жизни за императора. Переведя взгляд на притихших подруг, она увидела, как те поникли, и, кажется, потеряли веру в общий успех. Слишком много было провалов за одно путешествие, так не пришел ли час повернуть обратно, пойти на попятный?
− Один из них, − закончил Ламонт, выдержав небольшую паузу, − служит в моем доме.
Глубоко вздохнув, Лита взглянула на Бланку. После того, что совершила эта храбрая девушка, пойдя против родного брата и его сообщника, принцесса не смеет поступить иначе, если не хочет уронить честь своей семьи.
− Я готова, – холодно и звонко сказала Лита.
− Нет, Мейт Брен, ты не готов. В тех местах, куда ты заставляешь тебя отправить, твоя магия будет действовать только в стенах императорской военной академии. Сможешь ли ты попасть в ее стены?
− Смогу или нет, вопрос неверный. Послушайте, Ламонт, меня в любом случае здесь быть не должно.
− В этом доме? – желчно усмехнулся старик.
− На этой планете. Я убила графа Кено и ограбила герцога Кианто, − доверительно сообщила Лита, готовая в любой момент схватиться за кинжал или применить магию, − раз уж мы обмениваемся откровениями, думаю, вам полезно знать.
− Месть за родителей, друзей или любимую гончую не доводит до добра, дитя.
− Я не дитя, − отрезала Лита. – Я – принцесса Бреонийская, мне угрожает опасность, и вам лучше спасти нас, а не пререкаться. С той минуты, что мы вошли в ваш дом, мы с вами заодно.
Лицо старика неуловимо изменилось, зеленые глаза полыхнули молодо и яростно. Наверное, он хотел накричать на зарвавшуюся нахалку, посмевшую спорить с повелителем времени и пространства, а потом выставить всех четверых вон из дома. Но в дверь постучали – несколько раз, громко и настойчиво. Лита точно слышала это, и шагнула к подругам, готовясь защищаться вместе с ними, наравне. Трое из них владеют даром Огня, четвертая – даром Воздуха, они обязательно справятся и спасут двух жителей этого дома. Если, конечно, Ламонт согласится принять их помощь и не выдаст преследователям.
− Проклятье! – прошипел старик, с ненавистью покосившись на распахнутую дверь гостиной. – Что же вы натворили, принцесса?! Ладно, неважно! Живо за мной, все четверо! Кто останется здесь, пусть пеняет на себя!
Прихрамывая и кряхтя, он пересек комнату, а девушки бросились следом. Лита думала, что нужно идти в соседнюю комнату, но Ламонт повел их в подвал, велев крепче держаться за деревянные занозистые перила. Шагая в жаркую пугающую темноту, Лита некоторое время боролась с тревогой и внезапным удушьем, зато, когда они оказались в незнакомой небольшой комнате, слабо освещенной огарком свечи, все стало хорошо.
− Мейт, − прокряхтел Ламонт, − зажги-ка огонь получше. Мой слуга займется гостями, а мы постараемся улизнуть.
Захотелось спросить, как зовут слугу мага, и какой он владеет магией, но Лита прикусила язык и шепнула Огненное заклинание, направляя энергию на застывшие в подсвечниках свечи белого воска – высокие и тонкие. Языки рыжего пламени взметнулись высоко и встали ровно, не мечась по сторонам от случайных движений и вздохов. Неровные тени, скакавшие по стенам, послушно остановились. Время словно замерло.
− Очень хорошо, − похвалил Ламонт. – А теперь встаньте в круг и возьмитесь за руки. Постойте, я вступлю в центр. Не торопитесь, у нас есть время.
Окружив его, четыре девушки крепко сплели пальцы разгоряченных рук, чтобы не отпускать одна другую, а старый мудрый маг громко заговорил каркающим голосом отрывистые короткие фразы на старом норденийском. Их давно позабыли простые люди и стихийные маги, оставив лишь повелителям времени, держащим в своих руках пространство, и сделано это было нарочно, дабы не натворить ненароком больших бед. Ламонт постепенно перешел на крик, хотя над головой, где-то в доме четко слышались гулкие шаги и злые мужские голоса.
Неужели голоса мага не услышали?
Спрашивать об этом нельзя, разрывать круг – тоже. Широко раскрытыми от удивления глазами Лита Бреон смотрела, как окружающий мир с подвалом, свечами, подругами, прошлым и будущим, тускнеет и гаснет. Темно-серые очертания растворились в наступившей черноте, а потом сознание Литы закружило мощным вихрем и унесло куда-то прочь, далеко от страны Нордении и средневековой планеты Вирит.
Глава 9. Новая тропа
Сознание возвращалось к Лите постепенно, учащающимися толчками, и в какой-то момент девушка обнаружила себя лежавшей на спине, раскинув руки в стороны. Правая ладонь, оцарапанная чем-то, остро и неприятно ныла, тянуло ушибленный при падении затылок, пересохло во рту. При попытке открыть глаза снова потемнело, Лита тут же провалилась в небытие, и так продолжалось несколько раз. И лишь убедившись, что ее многострадальному сознанию больше ничего не угрожает, она осторожно приподнялась на локтях. Перед глазами заплясали алые всполохи, кровь прилила к вискам.
Четыре шпионки и один старик бессильно лежали на зеленом лугу под ясным безоблачным небом. Все как один – грязные, оборванные, измученные бесконечно долгим перемещением через пространство и время. Долго ли они тут пробыли? Заметил ли их кто-нибудь? Лита хотела задать эти вопросы Ламонту, только безжизненно распростертый на траве маг выглядел слишком слабым. На пару секунд Лите показалось, что его старое храброе сердце не перенесло перемещения, но в следующий момент он пошевелил ногой и издал тихий стон.
Значит, все в относительном порядке.
Укорив себя тем, что несвоевременно забыла о подругах, она огляделась по сторонам. Валенсия и Бланка лежали совсем рядом, тяжело дыша, будто после сильного быстрого бега, Нильсен же, несмотря на то, что казалась всегда самой хрупкой, успела прийти в себя, вскочить на ноги и неспешно прогуливаться по лугу. Ее темно-синий костюм с белой рубашкой успел порваться и превратиться в лохмотья, рыжие волосы растрепались и в яркие пряди вплелись несколько травинок. Такова цена за перемещение, ничто не дается просто так.
– Нильсен, – Лита решила придерживаться негласного правила шпионов с самого начала и выбросить из памяти все титулы, – как ты себя чувствуешь?
Подруга вздрогнула, застыла на месте, медленно повернулась к ней.
– Здравствуйте, Ваше…
– Никаких величеств! – каркнул Ламонт, успевший за короткое время полностью очнуться и сесть. Выглядел старик неважно, как и все они, но в силу возраста создавал впечатление обреченного несчастного человека, которому не дожить и до конца дня. – Забылись?!
И, полностью обманув худшие ожидания Литы, маг быстро поднялся на ноги. Откуда он черпает силу?
– Прошу простить нас, – кротко сказала Нильсен, подавая руку бледной, как полотно Валенсии.
Ламонт отмахнулся от извинений и, прихрамывая, медленно подошел к Лите вплотную. Зеленые глаза горели злым огнем и были полны восхищения.
– Я был иного мнения о вас, Лита Бреон, если признаться честно.
– Мейт Брен, – невозмутимо поправила девушка, которую можно было напугать таким взглядом года три назад, но не теперь. – Никаких титулов с нашей стороны, но и никакой Литы с вашей. Полагаю, вы останетесь с нами?
Ламонт недовольно поглядел на нее и свел густые седые брови.
– Верно. Я слишком слаб, чтобы возвращаться на Вирит, а вы слишком неопытны для шпионажа без любой помощи. Ваш отец был самонадеян или глуп, когда отправил вас ко мне.
В груди мгновенно запылал жаркий огонь праведного гнева, Лита хотела запальчиво крикнуть, что старец забывается, оскорбляя королевский род Бреон и память покойного Альрика. Но вовремя прикусила язык. Ламонт же взглянул ей в лицо снова и, увидев резкую смену настроения принцессы, довольно улыбнулся.
– Молчание – золото. Запомни это накрепко, Мейт, и вспоминай всякий раз, когда при тебе станут поносить королевскую семью Нордении. Возмущения и крики – прямой путь в тюрьму для межгалактических преступников.
– Для кого? – невпопад спросила Лита.
– Для шпионов и наемников. Но хватит болтать, – сухо заметил Ламонт, – нам нужно идти.
Лита сделала первые несколько шагов и у нее закружилась голова, подступила тошнота к горлу. Но теперь окончательно наступило время забыть о дворянских слабостях, придворной речи, и всем, что роднило ее с миром Вирит. Больше ни она, ни ее подруги не принадлежат ему, путь назад не то что отрезан, а даже перерублен. Собравшись с силами, она пошла вперед и вскоре поравнялась с магом.
– Я устал, – брюзгливо сообщил тот. – Поддержи меня.
И Лита с готовностью взяла его под руку.
– А теперь слушай внимательно и постарайся ничего не забыть, – лицо уставшего старика приняло суровое выражение. – Сейчас мы выйдем в город, ничуть не похожий на виритянскую местность. Ничему не удивляйся и не пугайся. Это ко всем относится! – повысил он голос, оглянувшись на трех спутниц. – Все мы должны сделать вид, что ничего нового не увидели.
То ли в последние недели Лита перенесла слишком много испытаний, то ли перемещение в новый мир измотало ее настолько, что было не до бурного проявления чувств, но она не разу не закричала от ужаса и не бросилась наутек. Мир, где они оказались, являл собой жутковатую картину нового и непонятного. От железных повозок без лошадей на удивительно ровных дорогах до странно одетых людей, поглядывающих на пятерых путников с опаской и состраданием. Наверное, приняли их за нищих или сумасшедших. Главное, чтобы никто не вызвал Стражей.
В какой-то момент стало очевидным, что теперь придется отдать себя в полную власть Ламонта, знающего об этом страшном неизвестном мире больше, чем они. Сердце сжималось от этой мысли от страха и тревоги, но сильнее всего Лита испугалась, когда железная повозка странной формы едва не наехала на нее.
Ламонт грубо ухватил девушку за руку и дернул к себе.
– Куда идешь?! – прикрикнул он. – За Грань захотел? Рано тебе!
Несколько прохожих посмотрели на них с удивлением, но тут же торопливо поспешили по своим делам. А Лита мысленно сделала вывод, что здесь, на Энирате, те же язык и знакомые выражения. Выходит, это не другой мир, а действительно иная планета? Как жаль, что в империи Вирит так плохо изучена астрономия!
– Да, кстати, – буркнул маг, когда они перешли через дорогу, пока на странном высоком сооружении горел ярко-зеленый огонек, не похожий ни на одну свечу, – называйте меня дядюшкой Ламонтом. Ясно?
– Да, дядюшка Ламонт. А Энират планета или другой мир?
– Планета, Мейт. Я бы на твоем месте озаботился другим. Вам всем через пару месяцев вступать в академию при императоре, а вы шарахаетесь от местных жителей, как от чумных. Куда пошла?! – рыкнул старик на пугливую Бланку, метнувшуюся в сторону от медленно едущего на железном коне всадника. – Ох. Учить вас еще и учить.
Лита уныло поникла. Долгое изматывающее перемещение лишило ее сил и измучило, подобно тяжелой хвори, и упреки наставника совсем не добавляли ей сил и крепости духа. На родной планете она была принцессой, здесь же стала никем, оборванной девицей с запачканными землей и травой лицом и руками. А еще, в довершении ко всему, придется быстро собраться и привыкнуть к новой незнакомой обстановке вокруг себя, иначе они все пропадут.
После долгого пути по залитым солнцем городским улицам они наконец-то приблизились к небольшому дом, сделанному из аккуратных ровных камней красного цвета – растерявшиеся виритянки никогда таких не видели. От низких ворот с деревянной калиткой к дому вела широкая дорожка из серого гравия, а в зеленых клумбах росли яркие цветы.
– Здесь я живу и виритяне селятся до заданий, – пояснил Ламонт, открывая калитку, – когда приходится перемещаться. А за домом присматривают знакомые. Проходите. И постарайтесь ничего не бояться, здесь вас никто не съест.
Легко ему было говорить! С замиранием сердца Лита смотрела на крупные гудящие штуки серого, белого и черного цветов, называющиеся здесь техникой. Из узкой высокой кладовой, названной холодильником Ламонт доставал овощи и мясо, клал их в странную посудину, которая тотчас же начинала гудеть, мгновенно разрезая их на кусочки. Нет, Лита такого вынести не могла, и с ужасом зажала руками уши.
– Что тут страшного? – ворчал угрюмо старик, бросая тонкие ломти мяса на сковороду и щедро, даже расточительно посыпая крупной белой солью. – Привыкайте сразу, в академии такое на каждом шагу.
Осознав его правоту, Лита заставила себя вспомнить, что она достаточно холодна, жестка и приспособлена к жизни, чтобы выжить здесь, не боясь непонятных местных штуковин. Если удалось выжить во время рождения, перенести в детстве несколько случаев лихорадки и простуды, едва не ослепнув, то и здесь она как-нибудь справится.
Повернувшись к подругам, она увидела на их растерянных лицах решимость и слабо улыбнулась. У них обязательно все получится, нужно только собраться с силами и помнить, чего ради они оказались здесь. Впереди ждал обед, приготовленный Ламонтом, состоящий из жареного мяса, тушеных овощей и травяного чая – видно, старик решил на первое время поместить девушек в самые привычные для них условия. А потом он предложил принять им ванну, пока сам разберется с необходимой одеждой.
С этим оказалось сложнее. Светлая плитка на стенах маленькой комнатушки и золотистый искусственный свет больно резали глаза. Лита плакала, жмурилась и больше всего боялась лишиться зрения, но без этой яркости осталась бы в полной темноте. Вряд ли имело смысл просить старика о свечах, тот будет ворчать и откажется исполнять каприз наотрез. И будет в чем-то прав.
Зато текущая из железного крана горячая вода, которую можно сразу соединить с холодной, порадовала Литу. Теперь, когда жизни и здоровью пока ничего не угрожало, она некоторое время нежилась в горячей воде и смывала с себя пот и грязь, а потом неуклюже выбралась на пушистый коврик из незнакомого материала и поспешила завернуться в большое полотенце. Теплые и мягкие домашние туфли с тупыми носами стали для нее приятным открытием.
Определенно, в пребывании на планете Энират имелись свои преимущества.
Закутавшись в белый легкий халат, она с нетерпением ждала, пока вернется с их вещами Ламонт, но, как оказалось, старик никуда не уезжал. В дверь дома позвонили – громкая заливистая трель заставила Литу вздрогнуть, а впечатлительная Бланка вообще чуть не упала в обморок – и через несколько минут Ламонт принес девушкам четыре стопки одежды и четыре темных мешка из гладкой материи.
− Он совсем не так прост… − пробормотала наблюдательная Нильсен, когда за ним захлопнулась дверь. – Живет здесь, перемещается туда и обратно.
− И знает толк в местной моде, − хихикнула Валенсия.
Они сидели в круглой светлой комнате, на удивительно мягких креслах и пуфах, которые на Вирите были разве только в королевском дворце. Впрочем, нельзя расслабляться нельзя. Лита сделала вывод, что Ламонт помогает шпионам всю свою жизнь, иначе с чего бы безошибочно угадал размеры одежды? В темных мешках лежало нижнее белье, очень неудобное и непривычное, в стопках – три женских набора одежды и один мужской.
Для Валенсии, Нильсен и Бланки – цветастые платья чуть ниже колен, халаты, узкие тонкие брюки, видимо, здесь это модно. Для Литы Бреон, взявшей чужое имя и ложную фамилию, пара шерстяных темных кофт, которые назывались свитерами, три рубашки, а еще тяжелые штаны из мешковатой синей ткани и запас эластичных бинтов.
Переодевшись, она посмотрела в длинное чистое зеркало и тяжело вздохнула. Ситуация оказалась гораздо сложнее и страшнее, чем Лита ожидала, но ведь пути назад быть не может, придется шагать к намеченной цели. А именно: подобраться к самому императору Энирата, собрать нужные сведения, использовать их против враждебной планеты. И удирать от Стражей, которые здесь намного сильнее и умнее.
Хорошо, что система магии примерно такая же, как на Вирите: есть стихийные колдуны и повелители времени, но, в отличие от виритян, местные маги не воюют друг с другом. Они объединили усилия, чтобы противостоять невежеству средневековых планет. Так следующим вечером рассказал задумчивым девушкам Ламонт, обращая их внимание на острый разум императора Виардо и его многочисленных вассалов.
− Я предупреждал вас, что ваша затея очень опасная, и что вы зря сцепились с родовитыми дворянами, − поучительно закончил он рассказ. – Но сейчас ничего не поделать. До осени у нас есть время. Я обучал разных шпионов всю свою жизнь. Мужчины и женщины, старики и дети из Вирита привыкали к этому миру за более короткие сроки. Привыкните и вы.
− Да, дядюшка Ламонт, − взволнованно выдохнула Бланка.
− Думаю, вам будет полезно узнать, что мы находимся в имперском городе Энирата. Да, вы не ослышались. На каждой планете Арданской галактики есть имперский город. Порталу, который я открыл, было угодно оставить нас именно там. Поэтому мы все чуть не испустили дух при приземлении.
− Спасибо, сударь, − язвительно проговорила Лита.
− Пожалуйста, − ухмыльнулся старик, не оставшись в долгу. – Сейчас вы ничего не представляете для этой планеты, кроме компании девиц с посредственным образованием средних тринтов, но я вами займусь.
Ламонт сдержал свое слово.
Сначала Лита собиралась на него обидеться, но, в конце концов, поняла, что наставник был прав. Оставшегося времени было очень мало, поэтому Ламонт будил их каждый день еще до рассвета и заставлял делать те простейшие вещи, что на Энирате умел делать даже пятилетний ребенок. Пользоваться ванной, электрической плитой, кухонными комбайнами и прочими странными приборами – полбеды, куда сложнее не вскрикивать от яркого электрического света и сменить привычные тяжелые сапоги на мягкую обувь без каблуков.
− Эта яркость затмит нашу магию! – восклицала Валенсия со слезами на глазах.
В ответ на это Ламонт вздыхал, качал головой и велел девушкам начинать заново их, казалось бы, простую, но неимоверно сложную подготовку к новой жизни. Бланка охала и жаловалась, что ее платье слишком яркое и открывает колени, а Нильсен не могла привыкнуть к мелким черным буквам в книгах.
Однако все проходит и все рано или поздно становится просто и понятно, когда тебе восемнадцать лет и от твоей понятливости зависит огромное множество судеб. Лита и Бланка старались чуть больше, Валенсия и Нильсен – чуть меньше, и к последним дням месяца Октависа все четверо были почти готовы к зачислению в имперскую военно-стихийную академию.
К этому времени Лита уже почти привыкла к неудобным светлым рубашкам с мелкими пуговицами и острыми углами воротника, и не испытывала духоты, повязывая на шею черный галстук. После пережитых неудобств четыре конверта, розданных им загадочно улыбающимся Ламонтом казались сущей безделицей.
− Что это, дядюшка Ламонт? – слабо улыбнулась Бланка, обмахиваясь конвертом, как веером по южному обычаю. – Приказ о зачислениях?
− Шустрые какие, − усмехнулся тот, озорно сверкнув молодыми зелеными глазами. – Нет, дорогие. Это ваши допуски на экзамены в имперскую академию.
И по спине Литы впервые за последние несколько лет медленно поползли мурашки.
