Текст книги "Лита. Огненное наследие (СИ)"
Автор книги: Жанна Тарк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Глава 19. Веер раскрытых карт
К началу месяца Седиса мороз окреп и проник в Ирамант через раскрашенные ледяными узорами окна. Лита успела не раз пожалеть о своих сомнениях в местных зимах, но раскаяние запоздало. И если северным шпионкам приходилось легче, чем студентам с юга, то Бланка вскоре слегла с простудой. Ричард-наказание-Богов-Винтер беспрестанно кутался в зеленые свитера и пушистые шарфы. Мейта несколько раз признавалась, что ее так и подмывает поинтересоваться у императорского бастарда, кто вязал ему эти смешные зимние одежки с оленями? Королева Дартонии или все же дружная компания добрых нянь, воспитывающих незаконнорожденного мальчишку?
Возвращенная к жизни Мейта оказалась остра на язык и опрометчива на поступки. Пока Лита лихорадочно размышляла, хорошо это или плохо, медленно переворачивая страницы старого учебника, сестра успела посмеяться над Ричардом, довести до паники воинственную Валенсию и задать преподавателю пару неудобных вопросов. Разумеется, все подобные чудеса она ехидно проделала от ее, Литы, имени. Поразмыслив немного перед сдачей экзамена по теории огненной магии, девушка решила не выяснять, какому из магов не повезло иметь дело с ее сестрицей. Меньше придется краснеть.
Но, как только закончилась пора зимних экзаменов, Лита надела зимний плащ и вышла в академический сад, ища плутовку среди заснеженных деревьев. Воплотить затею в реальность оказалось сложнее, чем она представляла себе, собираясь на прогулку. Ноги утопали по колено в многочисленных сугробах, и до расчищенных широких дорог она добралась, набрав полные сапоги снега. Скоро он станет неприятной хлюпающей водой в обуви, но сейчас Литу волновало иное.
Она гневалась на легкомыслие беззаботной сестры. Мейта вернулась к жизни и возомнила себя неуязвимым ангелом. Это может серьезно помешать всем планам Литы. Пока не поздно, им необходимо все обсудить.
Небольшая дубовая рощица окружала идеально расчищенный круг площадки. Под тонким слоем оставшегося снега опасно поблескивал скользкий мрамор, а шесть небольших скамеек застыли, будто каменные изваяния под снежным покрывалом. В центре круга красовался неработающий фонтан, где в маленьких лужицах плавали тонкие хрупкие ледышки.
Лита вспомнила, что на площади перед дворцом Бреонов стояла похожая конструкция, и у нее знакомо защипало в уголках глаз. Остановившись в нескольких шагах от фонтана, она растерянно огляделась по сторонам. Над площадкой сгустилась мрачная тишина, не сулившая ничего доброго.
Или же Лита Бреон просто привыкла бояться и ждать неудач.
– Привет! – девичий тонкий голос, полузнакомый и радостный, заставил ее вздрогнуть и поежиться. – Извини, что я без предупреждения!
Желание резко развернуться лицом к Мейте и резко сказать ей все, что она думает по поводу ее ребячества, было простым и сильным. Но Лита смогла сохранить спокойствие, несмотря на колотившую ее крупную дрожь. Она плавно обернулась и скрестила руки на груди.
Сестра-близнец Литы, чудом вернувшая себе жизнь и обретшая тело, стояла перед ней, подобно зеркальному отражению. Зимняя форма Ираманта, короткие, задорно торчащие светлые волосы, в которых запутался снег, и красная шапка, которую озорница комкала в руках.
– Добрый день. Позволь узнать, что ты здесь делаешь?
Голос Литы прозвучал холодно и жестко, но едва ли Мейту это смутило хоть чуть-чуть.
– Пришла проведать тебя. Соскучилась?
– Проведать? – гневно выдохнула Лита. – В то время, как меня могут схватить?
– Я отвела от тебя подозрения, сестра.
– И я очень благодарна тебе за это. Но Ричард не должен видеть нас вместе. Для всех я – Мейт Брен, безродный маг с Вирита.
– Брось, у нас не бывает безродных магов, – Мейта снова развеселилась. – Все колдуны или ведьмы – чьи-нибудь сынки или доченьки. Вижу, ты знаешь о нашей планете хуже моего.
Лита только вздохнула. В другой момент она бы охотно поспорила насчет знаний и умений, но теперь не желала заниматься такой чепухой. Недосуг. К тому же ей, согласно императорскому приказу, нельзя отходить от Ричарда надолго.
– Послушай, меня не учили терпеть пытки, – выдохнула Лита, низко опустив голову. – Есть риск, что при захвате я быстро выдам подруг и Ламонта. Ты подведешь под удар всех нас.
Бледное лицо Мейты разочарованно вытянулось, и она пожала плечами.
– Я хотела быть полезной и помогать тебе. К тому же, как говорят наши простолюдины, шила в мешке не утаить.
– Что?.. – сердце пропустило удар.
– Раз уж я жива, то мы не сможем вечно скрываться от твоего женишка.
– Прекрати фамильярничать. Он мне не женишок!
Мейта закивала с умным видом и подхватила сестру под руку, увлекая за собой обратно в сторону академии. Лите стало неприятно и неловко, но не устраивать же скандал из-за такой нелепицы? Привлекать к себе внимание по пустякам – последнее дело. Так говорил Ламонт.
А ведь еще ранним утром, неохотно вылезая из-под теплого одеяла, Лита радовалась нескольким выходным и возможности отдохнуть! Теперь не будет и этого. Жалко, что они с сестрой не росли вместе, теперь-то точно невозможно будет сойтись характерами. Так уж вышло, что Лита и Мейта абсолютно разных нравов.
Такие мысли роились в голове у девушки, пока они обе шагали ко входу в академию.
С одной стороны, сестра рассуждала правильно. С другой – не станет ли грядущее признание началом неумолимого падения в глубокую бездну.
Скрипя белым снегом, обе поднялись по высокой полукруглой лестнице.
– Ну что же… – промолвила она со вздохом. – Наверное, нам пойдет форма межгалактической тюрьмы.
Мейта перестала улыбаться и смешно наморщила нос.
– Напомни, чтобы я научила тебя смешно шутить.
– Ну, нет, – Лита выдернула руку. – Я – принцесса, а не шут.
Эти ненужные слова сорвались с уст сами. Оглядевшись, она не увидела никого, кто мог бы подслушивать, и успокоилась.
Сестру следовало бы научить осторожности, раз Ламонт не счел нужным заниматься этим, и Лита уже хотела прошептать Мейте пару нужных фраз. Но тут громко хлопнула тяжелая дверь академии. На крыльцо выскочил веселый Ричард. Судя по беззаботному виду, он не искал пропавшего телохранителя нарочно. Это очень хорошо.
– Здравствуйте, Ваше Высочество! – нервный голос сбился, а поклон вышел до того резким и неуклюжим, что закружилась голова. – Я ненадолго отлучался.
– А куда, если не секрет?
– Я, – скрываться и юлить уже не имело смысла, поэтому Лита отстранилась, открыв его взору Мейту, – встречал свою сестру. Она перевелась в Ирамант на днях.
Конечно же, это ложь. Едва ли шпионки проведут здесь следующие годы. Прикидывая сроки выполнения задуманного, Ламонт предполагал время до следующей зимы. Или того меньше. Не исключено, что им придется бежать из Ираманта и лететь на космическом корабле до Вирита. А значит и устраивать сюда близнеца Литы бесполезно.
Пользуясь своей незаметностью, Мейта добывала немного еды на кухне и спала в подсобных помещениях. Большего ей, как сестра убеждала, и не надо. Бедняжка не знала, что такое роскошная королевская жизнь, и не узнает. Ей не суждено вернуться на Вирит.
– Мейта Бреон, – представилась между тем сестра, сухо и бесцеремонно. Ричард не понравился ей, но показывать это прямо она явно не спешила. – Я наслышана о вас.
– Я не удивлен, – широко улыбнулся бастард императора.
Лита отвернулась и скривилась, душу опять кольнуло ревностью. Когда это пройдет? Еще не хватало ревновать родную сестру к врагу! Желая отвлечь себя и остальных от неуместных эмоций, девушка негромко кашлянула.
– Ваше Высочество, сегодня я в полном вашем распоряжении.
Наконец-то Ричард обратил внимание на нее и перестал улыбаться.
– Я собирался посетить сегодня вечером танцевальный клуб, но нас вызывает император.
– Нас? – насторожилась Лита.
– Меня и тебя. Он хочет поговорить о твоей победе над драконом, о моих успехах в учебе… – юноша помрачнел и сник. – Думаю, разговор будет не из приятных.
Нахмурившись, Лита вздохнула. Несложно представить, почему император Доминик примет их не в самом лучшем настроении. Ей опять придется играть роль глуповатого паренька с диковатой средневековой планеты и выбросить из своего лексикона все дворянские слова. Так настоятельно посоветовал Ламонт в их последнюю встречу. Иначе провал неумолим.
Она одернула себя в последний раз и снова кивнула.
– Я готов навестить вашего отца, но мне придется переодеться.
– Да, – легко согласился Ричард, – мне тоже нужно…
Перед тем, как поспешно оставить близнецов, он стрельнул смелым влюбленным взглядом в оробевшую смутившуюся Мейту. Хоть та и старалась вести себя весело и беззаботно, но к мужскому вниманию все же не привыкла.
У Литы не осталось сил на злость и раздражение. За Ричардом с тяжелым грохотом закрылась массивная дверь, и девушка беспомощно посмотрела на сестру.
– Ты все слышала, – выдохнула она на прощание. – Будь осторожной, прошу.
Кажется, Мейта захотела сказать что-то в ответ, но Лита опередила ее и быстро придержала дверь, чтобы нырнуть в полутемный прохладный холл. Здесь она чувствовала себя в безопасности, и к тому же слабо верила, что пока они с сестрой порознь, внимание императорской семейки будет сосредоточено только на ней. Вернее, на нем. Мейт Брен, если попадется, ответит за все один, а Мейте не стоит связываться с опасностями.
Жаль, что сестра целенаправленно идет им навстречу.
Или то, что одна пытается прикрыть спину другой, и есть хитрые происки Ламонта? Этот старец непрост, а его поступки непрозрачны. Так размышляла рассеянно Лита, примеряя черный деловой костюм с белоснежной рубашкой и галстуком-бабочкой. Одежда казалась ей немного мешковатой, но пусть так, чем приталенная светлая блуза и узкие брюки, доставшиеся худенькой Нильсен. Надо соответствовать мужской моде.
Лита сунула ноги в лакированные блестящие ботинки, и они показались ей огромными. Придется набить ватой – заботливый маг Времени и Пространства предусмотрел это и положил в картонную коробку мягкий мешочек. В прежние времена девушка подумала бы о мудром старике с теплотой и благодарностью, но сейчас видела в каждом его слове и поступке двойное дно.
Можно было бы крутиться перед длинным узким зеркалом хоть до вечера, придирчиво ища изъяны в своем облике, но черная машина из имперского города прибыла раньше. Принцесса увидела, как они остановились возле ворот. Двое мужчин бесцеремонно распахнули дверь в ее комнату, подхватили Литу под руки и повели прочь. На сей раз все облачились в костюмы с пятнистой окраской. Ламонт называл ее смешным словом «камуфляж».
Она не сопротивлялась, но и не проявляла полной покорности. Неизвестно, дал ли им император задание обратить внимание на поведение Мейта Брена или нет, но нужно держать лицо. Король Альрик Бреон, отдавший жизнь за свою страну, часто наставлял ее на умение всегда скрывать лишние чувства.
– Запомните, дочь моя, – говорил он строгим и тяжелым голосом, взирая на притихшую Литу из-под густых белесых ресниц. – Королевские персоны должны помнить, кто они есть. Ведут ли их на эшафот, приглашают ли в гости, объявляют ли войны, поведение монархов должно полностью соответствовать ситуации. Унылые, встревоженные или опечаленные короли не нужны подданным.
Лите не нравились такие правила, но права выбора не оставили ни ей, не тем более братьям. Про Мейту и подумать страшно.
Взревел мотор черного автомобиля, и машина быстро поехала вперед по расчищенной от снега асфальтовой дороге. На Вирите так усердно над дорогами не трудились никогда, даже в императорском городе. Не видели смысла? Лита подавила тяжелый вздох, полный горького разочарования, и только сейчас заметила сидевшего рядом Ричарда.
– Привет, – сказал он дружелюбно, но одарил девушку прохладным взглядом.
Какая муха укусила бастарда? Или он всего лишь репетирует свое поведение перед отцом?
Ответы на подобные вопросы можно было искать бесконечно, а Лита лишком устала. Пусть интриганы, над выбором которых она не властна, исполняют замыслы и потирают злобно руки – она справится с ними. А потом напомнит Ламонту, кто заказал у него перемещение с Вирита на другую планету. Старик заигрался, возомнив себя вершителем чужих судеб, но Лита быстро вернет его на место.
Предаваясь подобным размышлениям о мутном и непроглядном, как виританские зеркала, будущем, Лита с легкой тревогой смотрела в окошко. Мимо проносились оживленные многолюдные и широкие улицы, затем – тихие сонные улочки, и наконец, машина сделала крутой вираж. От неожиданности Литу замутило.
В прошлый раз ее везли к императору ночью, а сейчас надо подметить все детали.
Деревянная вывеска с треугольным указателем на углу, припорошенная снегом. Яркий рекламный щит, зазывающий в ночное сомнительное заведение. Пекарня с красивой крышей. В имперском городе может быть много подобных примет, а запоминать их всех равносильно самообману, Лита понимала это. Но разве не стоит попытаться сохранить что-то в памяти?
Ричард не вертелся и не смотрел по сторонам. Его угрюмый подавленный вид прекрасно выдавал тревогу перед встречей с отцом, хотя именно Ричард ни в чем не виноват. Не он отрубал голову дракона.
Перед внутренним взором у Литы вновь промелькнули огненные отблески, желтые глаза неумолимого летающего зверя и праведная торжественная ярость. В работах виританских летописцев упоминалось, что в древности Огненные Боги украли немного огненных чар у драконов. Они передали колдовство и знания магам огня, но драконы не простили им такой дерзости. Интересно, как отнесется к произошедшему император Доминик?
Времени на размышления хватило предостаточно, но сделать точный вывод не удалось. Все мысли Литы в итоге спутались, волнение не позволило ей мыслить рационально, и вот, наконец, машина остановилась на парковке возле императорского дворца.
Уличные фонари светили ярко и часто, а маленькие пузатые светильнички поблескивали желтыми боками и освещали остатки пожухлой травы. Снега здесь было самое скудное количество, что можно вообразить зимой. Лита предположила, что его идеально убирают. Машинами?
Военные в камуфляже хлопнули передними дверцами автомобиля и услужливо распахнули перед гостями императора задние. Окунувшись в зимний влажный полумрак, Лита впервые за все время на Энирате ощутила навалившуюся на нее жестокую тоску по родным краям.
На Вирите свирепствовали безжалостные болезни и войны, пели задорно смешливые менестрели, подавали жареных кабанов и горячее вино. Энират же кишел недосказанностью, тихой, витающей в воздухе враждой и непривычной пищей с привкусом пластика. Неужели сейчас император Доминик заявит, что ей придется остаться здесь навсегда?
– Ваше Высочество? – окликнула девушка своего подопечного, чтобы отвлечь себя от грусти. – Вы хорошо доехали?
Остановившись около машины, Ричард Винтер мрачно смотрел на роскошный огромный дворец. Красивое смуглое лицо стало сумрачным, глаза заблестели. Лита не удивилась – она понимала его в эту тяжелую минуту.
– Да, Мейт. Благодарю тебя, – кротко ответил молодой человек, помолчав.
– Господа, – решил поторопить гостей один из военных, – вас ждет Император.
– Мы идем, – ответил быстро Ричард, его голос стал твердым. – Не отставай, Мейт. И лучше молчи. То, что нужно будет сказать, я отвечу сам.
Слегка улыбнувшись, Лита благодарно кивнула. Ей пришлись по душе слова юноши. Она устала защищать других и теперь не отказалась бы от защиты сама.
Расправив плечи и постаравшись хоть немного успокоиться, принцесса Бреонийская в костюме телохранителя стала медленно подниматься по широким ступеням из блестящего мрамора.
Дворец императора Доминика Виорина поражал взгляд тяжелой кричащей красотой. Здесь не скупились на электрическое освещение, и сверкающее золото бросалось в глаза уже в вестибюле. В прошлый раз Лита видела коридоры и приемную императора, но не это место.
Отблески желтого света стеклянных лампочек играли на многочисленных стеклянных подвесках люстр. Под ногами стелился узкий и тонкий алый ковер. От обилия портретов и мрачного содержания картин в золотых и серебряных рамах зарябило в глазах. На Вирите подобное сочли бы дурным вкусом, потому что убранство не принято выставлять напоказ. Даже в имперском дворце Вирита для художественных шедевров отвели картинную галерею.
Лита могла бы рассмотреть больше и составить об этом отдельное мнение, если бы ее не торопили военные. Видимо, император не любит ждать, что вполне оправданно. Император Джордж Девятый тоже не любил. От воспоминаний и сравнений Лите стало чуть-чуть спокойнее. Окинув последним задумчивым взглядом высокие статуи из чистого золота, она снова подивилась неуместной расточительности и стала подниматься по широкой лестнице.
Очутившись на втором этаже, девушка невесело подумала, что глаза не завязывают либо тем, кому сильно доверяют, либо тем, кого планируют убить. А она, глупая огненная пташка, отвлеклась на созерцание дворцового убранства и прозевала момент, когда можно было сбежать.
Лита усмехнулась своей наивности. Бежать от солдат с огнестрельным оружием?
Подняв голову, она увидела статую крупной кошки из белоснежного мрамора. А в вестибюле красовались хищно оскаленные собаки. Возможно, император не глуп и жесток, как Лита решила в первую их встречу, но очень расчетлив. Такие не знают жалости и сразу показывают гостям свои намерения. Особенно незваным гостям. Это не наивный в своем величии Витольд Кианто.
Перед ней и Ричардом распахнулись очередные двери. Оба, помедлив, шагнули в красно-черную комнату, где их уже ждали.
– Добрый вечер, – голос императора звучал скорее весело, нежели зло, но его хмурое усталое лицо говорило об обратном настроении. – Рад видеть вас в своих покоях.
Ричард склонил голову.
– Рад видеть вас, Ваше Величество.
Лита промолвила то же самое, но поклонилась ниже.
Властитель всея планеты Энират стоял перед ними в красной рубахе и широких серых штанах, лишенный всякого официоза. В серых глазах мужчины горел нехороший злой огонь, обращенный только к Лите. Стоило ему перевести взгляд на сына, выражение лица немного смягчалось.
– Итак. Господин Мейт Брен, в прошлый раз я придерживался этикета и церемоний, – голос императора стал прямо-таки ледяным, а ярость, обращенная к телохранителю сына, смотрела, казалось, в самую душу. – Но я зря надеялся на вашу честность. Порядочность. Разум, в конце концов.
Покорно опустив голову и сдавив в тисках смирения гордость, Лита молча стояла перед ним. Она сумеет избежать его гнева или хотя бы не лишиться жизни, если искусно сыграет роль растерявшегося юнца. В широко раскрытых сверкающих голубых глазах легко прочитать фальшь, и Лита старательно держала голову склоненной. Пусть император думает, что Мейту совестно.
– Вы должны были отговорить руководство Ираманта отправлять моего сына на испытание. Напрасный и неоправданный риск императорскими детьми равносилен государственной измене.
Виорин говорил тихо и четко, каждое его слово отскакивало от ровных алых стен звучным эхом – словно здесь не приемная императора, а огромный пустой коридор. Лита впитывала в себя чужое раздражение и не смела даже подать голоса в свою защиту. Хотя девушку так и подмывало сказать что-нибудь об обстоятельствах случившегося.
Государственная измена? Ее бросят в межгалактическую тюрьму или сразу казнят? Ах да, последним любят грешить на Вирите. Здесь приговоры выносятся только после долгого процесса судебной бюрократии. Ламонт как-то обмолвился об этом. Но даже от такой перспективы ничуть не легче.
– Ваше Величество, послушайте, – тихий и ровный голос прозвучал справа от нее, и Лита, не сдержавшись, подняла голову. – Телохранитель Мейт стал моим другом. Я отправился на испытание по доброй воле, чтобы не выглядеть хуже других. Мейт же выполнил работу всей нашей команды.
– Что это значит? – процедил император, скользнув по Лите колючим змеиным взглядом.
Спокойный Ричард медленно поднял голову и в упор взглянул на отца.
– Я не участвовал в нападении на драконов, Ваше Величество.
Вода – свирепа и неумолима, когда несется вниз с обрыва гигантским бесконечным водопадом. Она же – миролюбива, дружелюбна и может спасти жизнь. Отец и сын с магией Воды выбрали разные пути, что вполне оправдано и понятно. Но почему у хладнокровной доселе Литы так неистово заколотилось сердце, едва она осознала случившееся?
Тем временем грозный император сделал шаг им навстречу. От него опасно веяло холодом и магией. Поравнявшись с Ричардом, он опустил ладонь на плечо юноши и слегка сжал.
– Это правда? – задал он вопрос тихим, но леденящим душу голосом.
– Истинная, – подтвердил тот, не моргнув глазом.
Пронзительная ярость во взгляде императора сменилась острой недоверчивостью. Некоторое время он молча смотрел на обоих гостей, с подозрением вглядываясь в их лица. Затем отступил, рвано выдохнул и скрестил руки на груди.
– Признаться честно, меня возмутило ваше безрассудство, – изрек император Виорин. – Я имею на это права и веские причины. Я вкладываю в моего единственного сына деньги, чтобы сделать из него достойную замену себе.
Ричард, вопреки ожиданиям Литы, ни зашипел, ни дернулся, ни выругался. Но он стоял в профиль к ней, и девушка не увидела его лица. Ей на минуту стало жаль его. Каково это – жить с купленной судьбой? Вряд ли лучше, чем одной жить за двоих.
Только Лита отныне могла не тяготиться этим, а Ричард обречен подчиняться отцу долгие десятилетия и больше.
– Я собирался заключить вас в дворянскую тюрьму на месяц – за своеволие, – продолжал Виорин. – Но теперь вижу вашу полную покорность. Этого достаточно и решение изменено.
У Литы отлегло от сердца. Ричард радостно посмотрел на нее, их взгляды каким-то чудом встретились.
– Прощения в дальнейшем, – завершил император свою тяжелую суровую речь, – лучше от меня не ждать. Держитесь подальше от драконов. Я потерял одного сына и не собираюсь терять последнего из-за чужой глупости.
Не сговариваясь и не переглядываясь, Лита и Ричард безмолвно склонились перед своим повелителем. Он же смерил их оценивающим взглядом и махнул широкой загорелой ладонью.
– Ричард Винтер, вы вольны подождать своего телохранителя за дверью.
– Да, Ваше Величество, – быстро ответил юноша и, бросив на Литу тревожный взгляд, поспешно оставил ее наедине с императором.
С гулким стуком захлопнулись тяжелые двери, и наступила мертвая тишина. Лита боялась поднять глаза на Доминика Виорина, а он не спешил начинать разговор. И лишь осмелившись взглянуть на него, увидела хмурое осунувшееся лицо стареющего человека.
И тогда Лита нашла в себе силы осмелеть для разговора с этим страшным человеком.
– Вы не верите мне, Ваше Величество?
Ее тонкий удивленный голос прозвучал просто и тихо, но императора трудно провести разного рода уловками. С минуту он угрюмо взирал на девушку с высоты своего роста, а затем резковато обронил:
– Я в принципе не верю лжецам. И лгуньям.
– Что…
Бедное сердце Литы, успевшее покрыться тонкой коркой спасительного льда, быстро ухнуло вниз. Впервые за все время нахождения на этой планете она не знала, что делать. Юлить и врать или безмолвно ожидать прибытия королевской стражи?
Лита предпочла третье.
– Что вы имеете в виду?
– Я вас умоляю, – вздохнул император, усаживаясь в бархатное кресло, – Мейт Брен, или как там ваше настоящее имя, скажите, дожил бы я до своих лет, веря в плохое притворство?
Чтобы выдержать настолько страшный удар, нужно очень много железного самообладания. Таким владел король Альрик, Лита была его дочерью, и почти справилась со вспыхнувшими внутри, болезненно обжигающими чувствами.
– Думаю, – медленно ответила Лита с мстительным удовольствием, заглушающим страх в сердце, – что нет, Ваше Величество.
Воцарилась длинная отвратительная пауза. Император Энирата прожигал самозванку знакомым ледяным взглядом, а она смотрела в ответ пылко и дерзко. Такие зрительные контакты не заканчиваются ничем. Ничем хорошим.
Тем временем Доминик Виорин продолжал:
– В молодости я был известным дамским угодником. Результат моих похождений стоит за дверью. Да… цинично, но так и есть. И теперь я смогу отличить женщину от мужчины, как бы правдоподобно та себя не вела.
Лита промолчала, почувствовав, что сейчас это необходимо.
– Неважны причины, важны факты. Как вас зовут?
– Мейт, – на миг кольнула мысль сказать правду, но девушка прикусила язык. – Нейтральное виританское имя…
– Хм. Какая прелесть.
Они помолчали еще немного. Император вряд ли поверил ей, а Лита вряд ли испугалась.
– Пусть мой сын не станет жертвой огненной магии или женского коварства, – пожелал владыка Энирата. – Таково мое условие. В противном случае, как вам известно, воде легко погасить огонь…
Доминик сделал недвусмысленный жест, и Литу бросило в дрожь. Намеки и шутки закончились, начались прямые угрозы. Если Ричард снова окажется даже в косвенной опасности, ей не сносить головы.
Однако, последнее слово оставалось именно за ней.
– Да будет так, – отчеканила принцесса Бреонийская, ни словом и ни жестом не показав, как ей тревожно и страшно. – Пока я телохранитель господина Винтера, он в полнейшей безопасности.
И, прежде чем император ответил, она развернулась и вышла за дверь. Как знать, может Доминик Виорин ощутил себя побежденным и не захотел ничего отвечать дерзкой девчонке?
В любом случае дни Литы на этой планете были сочтены.
