Текст книги "Лита. Огненное наследие (СИ)"
Автор книги: Жанна Тарк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Лита не металась из стороны в сторону, как сначала ей хотелось, чтобы уберечься от драконьего пламени. Вместо этого она отпрыгивала на два шага назад и тут же делала два прыжка вперед. Нельзя позволить оборотню прогнать себя. Она представляла для него опасность – не меньшую, чем он для нее. Мейта помогала ей. Даже будучи призраком, сестра оставалась волшебницей Огня, и посылала вверх пламенные шары, несущие для рассерженного дракона смертельную угрозу.
− Нахалки! – прорычал усталый монстр, опустившись на безопасном от принцесс расстоянии. – Как посмели вы явиться в сердце Дартонийских песков?!
− Мы хотели передать привет, − скромно сообщила Мейта, но в этом милом голосе звучало редчайшее коварство. – Единственному сыну императора.
− Он улетел! Как и… Впрочем, неважно, вы все равно умрете, − дракон лениво шевельнул чешуйчатым хвостом. – А когда прилетит бывший принц, то обратит братца… хе-хе…
Но, несмотря на угрозы, он не торопился. Выжидает? Пока Лита стеснялась и топталась на месте, проклиная безупречную воспитанность и полное неумение выражать чувства, Мейта без всяких сомнений вплыла в обиталище драконов. Открыла она дверь или прошла сквозь стену, осталось неясным, но сам факт подобной наглости воодушевлял.
Не желая оставаться в стороне, Лита впервые за последние месяцы дала волю чувствам и метнулась следом за сестрой. Она спотыкалась о неровные, выступающие из-под песка камни, давилась душным ночным воздухом, но не могла остановиться. Принцесса или шпионка, девушка или телохранитель, а она должна исполнить свой долг и забрать то, что принадлежит ей по праву. И когда Лита ворвалась в залитую золотым светом сокровищницу, то услышала лишь злой удар драконьего хвоста о белый известняк.
− Он разрушит все? – спросила она, оглядываясь по сторонам.
Россыпи золота, серебра, рубинов, сапфиров, бриллиантов и прочих слепящих глаза металлов и каменьев ослепили на миг девушку. Но что ей до этого, когда в глаза бросается блеск Золотого меча?
Улыбаясь до ушей, ошеломленная собственной удачей, Лита Бреон смело подошла к груде оружия и подняла свой давний трофей. Мейта горделиво улыбнулась, глядя на нее. Виританские принцессы оставались верными себе северными дикарками, они пришли забрать свое и не уйдут с пустыми руками.
В приоткрытую, жалобно пошатнувшуюся дверь сунулась оскаленная морда обезумевшего монстра. Коротко засмеявшись, Лита размахнулась и ударила по его опасно подставленной шее Золотым мечом. Блеснувшее лезвие вошло в чешую и плоть, как нож в кусок масла. Стены хранилища окропили алые брызги.
Несколько минут в залитом и засыпанном золотом помещении застыла гнетущая тишина, а потом Мейта проплыла небольшое расстояние и остановилась перед рядом полок. Все они были старыми и прогибались под тяжестью больших склянок с различными зельями. Тонкие призрачные пальцы ловко скользнули за бок крупной банки и извлекли крошечный сосуд с темной жидкостью.
− Зелье воскрешения, − сказала Мейта с восхищением и любовью. – Я искала его на Вирите много лет.
− Ты оживешь? – спросила Лита, с трудом веря в происходящее. После короткого боя и большого обмана у нее дрожал голос и подкашивались колени.
− Да. Но мне придется навсегда остаться здесь, потому что зелье сделано на Энирате.
И, прежде чем Лита глубоко вздохнула от внезапно нахлынувшей горечи, Мейта выдернула из горлышка сосуда грязноватую бумагу. А потом поглотила его содержимое парой жадных глотков.
В пещеру заглянул Ричард, и Мейта тут же исчезла из виду. Ей нельзя показываться на глаза императорскому сыну, как и любому эниратцу. Возможно, она недовольна тем, что Ричард с Бланкой провели весь бой в стороне, но лучше так. Больше никто не пострадает по вине Литы Бреон!..
− Здравствуйте, − произнесла она слабым голосом, убирая Золотой меч в ножны. – Вы пропустили весь бой, но я не хотел рисковать вашей жизнью.
Прошмыгнувшая Бланка быстро схватила пояс-оберег, лежавший среди полезных для жизни артефактов. Возможно, однажды он спасет ей жизнь.
Требовалось отводить подозрения от себя и Бланки все дальше. Поэтому Лита смотрела на Ричарда спокойно и с доброй улыбкой, когда подавала ему снятый со стены жезл Хранителя Воды.
Глава 18. Магия или жизнь
После возвращения в Ирамант на обратном реактивном самолете Лита первое время не могла опомниться. То ли от перелета и резкой смены климата, то ли от того, что двое суток до прибытия самолета им с Ричардом пришлось делить один гостиничный номер на двоих. На ее счастье Ричард почти не смотрел в сторону телохранителя и не заметил, что Мейт Бреон улегся спать в рубашке.
Бланке повезло чуточку больше, хоть и пришлось запирать дверь, чтобы скрыться от живущих по соседству мужчин. Назойливые дартонийцы решили, что одинокая девушка может стать легкой добычей. Растрепанная и рассерженная Лита уже выскочила, было, ей на помощь, когда Бланка распахнула дверь и оказала незваным гостям сильный прием с помощью магии Земли. Нечестивцы моментально рухнули на гладкий пол и, забыв про Бланку, еще некоторое время обескураженно пытались обсудить, в чем же тут дело.
Ричард же был подавленным и несколько дней сторонился своего телохранителя. И даже коротенькая суетливая церемония с объявлением победителей не воодушевила юношу. Лита и не знала, что молодые люди способны так переживать. На ее родном Вирите королей и принцев с малолетства учили умению отказываться от душевной боли. Потерь в ее диком крае много, и, если из-за каждой лить слезы, можно сойти с ума. А брат Ричарда был жив, хоть и в облике дракона. Но тот никогда его не знал, так к чему эти страдания?
В другой ситуации Лита забыла бы о своем любопытстве, но робкая слепая влюбленность не позволила пренебречь им. Однако рискнула спросить только в начале последнего зимнего месяца – Примиса. Повод для неудобного разговора она нашла довольно быстро.
За пределами общежитий и аудиторий крепли колючие морозы, но это не помешало ректору подписать указ о дополнительной практике первокурсников. Студентам раздали костюмы, названные лыжными, и велели демонстрировать стихийную магию. Магический огонь гасился только магической водой, поэтому обильный снег не пугал непокорную рыжую стихию. Валенсия, Нильсен и Бланка дружно сетовали, что готовы обменять один день пракики на неделю лекций. Любых. Даже по телепортации, которую преподавал профессор Серхио Риверра.
Отчасти Лита была согласна с подругами, но у королевских телохранителей нет права на жалобы. Помалкивал и Ричард, но, кажется, его перестало волновать случившееся в драконьем логове.
– Вы боитесь меня, Ваше Величество? – задала она ему вопрос одним из серых холодных вечеров. Они, уставшие от изнурительных поздних занятий, плелись от огражденного железной оградой тренировочного дворика, ко входу в общежитие. Поднялась метель, студенты, ворча и ежась от пронизывающего холода, пробирались сквозь непогоду, нагнувшись вперед. – Мне показалось, вы меня избегаете.
После недолгого размышления Ричарл дал ей спокойный и веский ответ:
– Бояться мне надо не тебя, Мейт, а того, кто управляет Эниратом. Но мне хочется быть смелым.
– Понимаю, – отозвалась девушка прохладным голосом и с вежливой улыбкой.
– Не понимаешь. Но спасибо за сочувствие.
Ричард с усилием открыл одну из тяжелых железных дверей и придержал, позволив телохранителю войти первым. Одарив его благодарным взглядом, Лита проскользнула вперед и очутилась среди спасительного прекрасного тепла. После мороза закололо щеки, но это настолько кратковременная мелочь, что не стоит ее королевского внимания. А вот то, что Ричард задумчиво смотрит на нее, сузив серые глаза, уже интересный момент.
Любовь часто играет с юными девушками злую шутку. Даже если те образованы и умны, это не обещает полную свободу от коварного мужского обаяния. Себя Лита дурочкой считать не хотела, но предпочитала правду – она почти поддалась на волшебство этого доброго светлого взгляда.
А убеждать его в том, что прекрасно понимает всей душой, опасно. Для неопытной шпионки опасно все. Чувства не должны вырываться из-под контроля.
– Расскажи мне, Мейт, – насмешливый прохладный голос стал на редкость теплым и мягким. – Расскажи о поединке в пещере драконов.
Она скромно улыбнулась в ответ – как подобает милой девушке, но ни в коем случае не верному слуге. Как принцессе, придется простит себе эту маленькую вольность.
– Вам необязательно знать об этом, – подпустила шпильку Лита, как, наверное, сделала бы Мейта. Или нет? Прошло время, а сестра, уплывшая в раскаленный мрак сразу после боя, так и не послала вестей о себе.
– Мне – нет, – слишком быстро и добродушно согласился Ричард, но его серые глаза потемнели на миг. – А вот моему отцу станет любопытно, как слабый мальчишка без роду и племени одержал победу над драконом.
Лита вздрогнула от неожиданности, сердце пропустило удар. Жестокие и тихие слова подействовали сильнее крика.
– Что?..
– Буду прям и краток, – голос императорского сынка внезапно наполнился незнакомым колючим холодом. – Я тоже хочу это знать. Что ты скрываешь, Мейт Брен? Не самозванец ли ты?
С каждым последующим словом он приближался к девушке все ближе, скрестив на груди руки и сведя темные брови. Пятиться Лите не хотелось, однако пришлось, пока она не уперлась спиной в стену. В Ричарде соединились кровь неверной королевы Дартонии и кровь императора Энирата. Каждый из его родителей был довольно-таки опасным и влиятельным, а их общий сын – вовсе не добрым и спокойным юношей, которого Лита хотела видеть.
Возможно он дорастет до императора-тирана, но к тому моменту Лита уже будет далеко отсюда. Или мертвой. При мысли о смерти ее сердце неистово заколотилось, к щекам прилила кровь.
– Я – маг Огня, – ответила она просто и звонко, не отводя глаз от хмурого лица Ричарда. – Нас много в Арданской галактике, как и прочих стихийников.
– Виританский студент по обмену мог быть только дворянином, – потемневшие глаза стали льдисто-светлыми от гнева – удивительно, как быстро и неистово меняется его настроение! – Особенно стихийный маг. Я знаю, что простолюдины не рождаются колдунами на Вирите.
– Ваши знания сомнительны, – обронила Лита хриплым от волнения голосом.
Вжимаясь спиной в твердую стену из холодного камня, Лита стояла и беспомощно смотрела на Ричарда. На его лице застыло злое сомнение, очевидно юноша понимал, что его держат в дураках, но не хотел разочароваться в том, кого считал другом. Мейт Брен спас его от наемного убийцы и от дракона, разве такие прекрасные люди могут быть шпионами или изменниками?
Именно такого влияния и добивалась Лита. Она служила несколько лет при императрице, и этого оказалось достаточно для умения распознавать придворные интриги. Жаль, что самой Лите интриговать приходилось впервые, и она боялась, что скверно справляется с этим.
– Я отрубил голову дракону, – сказала она спокойно и веско, взяв себя в руки и не разрывая зрительный контакт. – Я опасен. На месте вашего врага я бы легко воткнул в вас нож, когда вы так сладко спите.
Льдистые глаза снова стали теплыми и живыми. Лита вздохнула с облегчением, наблюдая, как Ричард медленно отступает и отворачивается. Она одержала новую победу, а собеседник даже не вспомнил, что неоднократно рассказывал ей о внутренней и внешней политике Энирата. С таким понятием, как шпионаж, его не успели познакомить, зато Лита в выигрыше.
– Прости, Мейт, – голос Винтера звучал низко, глухо и печально. – Я подозрительный дурак.
– Это оправданно, Ваше Величество, – толика грубой лести не повредит. – Однажды недоверие спасет вам жизнь.
Как и следовало ожидать, гордец обрадовался хвалебной речи и умерил свой пыл. Слава Богам!
Странный мучительный разговор закончился ничем, но у девушки отлегло от сердца, и она смогла спокойно спать ближайшие ночи. Ровно до двадцатого Примиса, когда в самый разгар лекции по телепортации в аудиторию заглянул взволнованный слуга в сбитой набок красной кепи.
Скучнейшая лекция по истории волшебной телепортации прервалась. Многие студенты мигом забыли о теориях первооткрывателей перемещения и с любопытством оглянулись на визитера. Лита присоединилась к ним, и даже Ричард повернулся назад. Стоило слуге заговорить, в глазах юноши знакомо сверкнули ледяные искры.
– Простите, господин профессор Риверра… – испуганно прошептал слуга, опустив голову – видимо уже имел дело с этим злобным скандалистом. – В Ирамант прибыл господин маг Времени и Пространства… – тут бедолага захлебнулся словами и притих.
– Так… – голос Риверра привычно не предвещал ничего хорошего. – Продолжайте.
– Он представился виритянином Ламонтом… – совсем жалким и несчастным голосом закончил слуга. – Пожелал видеть первокурсника Мейта Брена.
– Замечательно, – процедил Риверра, с ненавистью посмотрев на обугленный стол, недавно подожженный Литой. – Идите, Брен. Виритянская нечисть тянется друг к другу.
Вспыхнув, Лита вскочила, отвесила преподавателю короткий поклон и быстрым шагом оставила помещение. Кажется, Ричард успел послать ей сочувствующий взгляд, но могло и показаться. От волнения у Литы пересохло во рту, и пока она семенила за притихшим слугой, в разгоряченной голове метались тревожные мысли. Почему Ламонт прибыл именно сейчас, в учебное время? Терзаемая дурными мыслями и тревожным предчувствием Лита обогнала слугу, бегом спустилась по лестнице и почти влетела в комнату для посетителей.
Просторное, светлое и удивительно холодное помещение было рассчитано на большое количество человек, но Ламонт сидел там в гордом одиночестве. Убеленный сединами унылый старец вызывал у Литы стойкое чувство въедливой тоски. Суждено ли ей дожить до этих лет?
Набравшись храбрости и отбросив прочь ненужную печаль, она решительно шагнула вперед. Дверь захлопнулась – кажется перед носом у любопытного служки.
– Добрый день, господин Ламонт, – поприветствовала она визитера, как должно.
– Здравствуй, – прозвучал в ответ сухой надломленный голос. – Я наслышан о твоих успехах, Мейт Брен. Буду краток. Присаживайся.
На ватных ногах Лита добрела до ближайшего стула и медленно опустилась, держа спину по-королевски прямой.
– Ты допустил некрасивую ошибку, мальчик. Оставил своего подопечного за пределами драконьего логова. Теперь по империи пойдут слухи, что Ричард Винтер неспособен противостоять злу.
Лита фыркнула и задрала подбородок.
– К тому времени меня уже здесь не будет.
Сморщенной старческая рукой Ламонт медленно дотянулся до приставленной к подлокотнику трости и взялся за костяной набалдашник. Ее выточенный конец из темного дерева с оглушительным стуком ударил по белому мрамору, разрывая загустевшую от ожидания тишину. Лита вздрогнула и съежилась – едва ли от разгневанного хранителя Времени и Пространства можно ожидать хорошего.
– Дикий щенок! – прогрохотал тот, кого пару минут назад Лита считала дряхлым и безобидным. – Ты думаешь только о своей выгоде, а не о равновесии в Арданской Галактике! Думаешь, если еще одну планету захватят войны, Вирит выиграет от этого?
К щекам прилила горячая кровь, сердце заколотилось от ярости, и Лита с силой сжала кулаки. Ногти вонзились в нежные белые ладони, но чувства пересилили телесную боль.
– В бедах Вирита виноват император Энирата! – выдохнула она, подавшись вперед.
Маска злобы, искажающая морщинистое лицо, исчезла. Ламонт тяжело вздохнул и с невеселым смешком покачал головой.
– Да, император пытается колонизировать Вирит. Но ты же знаешь, что это лишь повод для Кианто и ему подобных дворянчиков. Они наживаются на чужих бедах и устраивают кровопролитные войны.
Лита поджала губы и расслабила руки. Злость отступила.
– Простите, дядюшка Ламонт. Наша беседа зашла не туда.
– Вот-вот. Молодость криклива и несдержанна. А я… всего лишь пришел поздравить с победой и сказать нечто важное, – тут старик понизил голос. – Слушай внимательно. Это касается драконов. Ты ведь уже знаешь про дракона Натана? Законный сын императора Доминика. Он стал бы его преемником, но оборотни похитили и обратили его.
– Да, – решительно кивнула Лита. – Господин Винтер рассказал мне сам.
– Вот как… – Ламонт почесал седой затылок. – Но о том, что Натан зол на императора и желает его убить, ты знаешь едва ли.
Лита отрицательно мотнула головой.
– Император объявил сына мертвым, ему не нужен наследник-оборотень. Вот почему он взял Ричарда на его место. И теперь Натан упивается мыслью о мести. Ох… Вот, почему ты стал телохранителем, Мейт. Ну а чем Его Величество думал, когда отказывался от сына, – старик уродливо искривил губы в недоброй усмешке, – мы никогда не узнаем.
***
Телепортация всегда давалась Ричарду Винтеру особенно легко, и даже требовательный профессор Риверра несколько раз расщедрился на скупую похвалу.
Чуть хуже у него получалось прятаться от посторонних глаз, но к зиме юноша преуспел и в этом. Так что к отправке в драконье логово он успел приготовиться. Телохранитель Мейт и слабая девица Бьянка, должно быть, считали его черствым циником всю дорогу, но это их право и их выбор. А Ричард со дня нападения сделал своей главной целью – выжить в академии Ирамант. Это место небезопасно, а Мейт Брен совсем не прост.
Однако даже непростых людей с мутными целями можно застать врасплох.
Именно так Ричард и поступил, когда телепортировался в драконье логово и остался незамеченным. Во время короткого боя с рассерженным драконом он прижался к нагретому выступу стены, время от времени поглядывая на происходящее. Мейт и странная призрачная девушка, с которой они похожи как две капли воды, завладели сверкающим мечом. А потом в логове показалась огромная драконья голова с оскаленными острыми клыками. Юноша едва сумел отскочить в сторону, но, кажется, он интересовал монстра меньше всего.
Ричард телепортировал обратно, как только отрубленная голова зверя с сильным стуком упала на пол. В темноте Бланка не заметила его отсутствия, и тогда он пожалел о слишком быстром возвращении. Наверняка, Мейт говорил с призраком о чем-то, следовало подслушать.
Выждав несколько минут, показавшихся мучительно долгими из-за нетерпеливого юношеского любопытства, Ричард сделал вид, что очень удивлен видом алых брызг на полу и стенах, и трофеях. Однако вид Мейта действительно изумил его – он еще никогда не видел мальчика настолько свирепым и торжествующим.
Короткие расспросы несколько дней спустя ничего не дали, зато выдалась возможность подслушать разговор Мейта с его таинственным гостем. И все то время, что шел разговор, Ричард внимал звонкому голосу телохранителя и шелестящему старческому шороху. Он слышал обрывки фраз и злой тихий смех, но последние фразы сохранились в его памяти особенно четко:
– Запомни, Мейт. На дракона Натана объявлена охота, и кто знает… Может именно тебя заставят его убить ради мира на планете Энират.
Время словно остановилось. Чувствительную юную душу сковал крепкий лед.
Будь Ричард любящим братом, знай он Натана хоть месяц-другой, обязательно испытал бы боль – таким уж он родился человеком. Но сейчас его опять прожгло яркой молнией осознание близкого обмана. В подслушанных словах прозвучало нечто, о чем юноша не должен знать. Только как расшифровать это? Мейт и Ламонт водят за нос его и императора… отца… Бездействовать преступно, надо немедленно отправить электронное письмо секретарю Его Величества Доминика Восьмого.
Ричард быстро телепортировался в холл общежития. Схватившись за круглые перила, он отдышался и не смог сдержать счастливую улыбку. Все-таки хорошо, что он – лучший студент у господина Риверра!
***
Оживление Мейты Бреон проходило почти безболезненно, но дольше, чем обещал старый интриган Ламонт. Девушка верила ему с трудом, но у нее не осталось иного выбора, кроме как полностью довериться ему. Благодаря какой-то неизвестной магии новое тело не причиняло страданий и боли. Когда Мейта спросила об этом Ламонта, старец развел руками.
– Дело в том, дитя, как ты сама принимаешь собственное тело. Не все призраки желают обрести плоть и кровь, как ты. Когда это происходит, люди воют и корчатся от боли. Но ты страстно желала получить недосягаемое едва ли не с младенчества. Твои муки в прошлом.
Промолвив последнюю фразу, Ламонт дотронулся рукой до лба девушки. Кожа ее стала осязаемой, белой и гладкой, совсем как у Литы. Ожившая лежала на мягком диване в гостиной его дома, распахнув небесно-голубые глаза, и смотрела по сторонам. Никогда еще прежде ей не удавалось ощутить прикосновением мягкость пледа и шероховатость диванных подушек, и холодный ветер ни разу не прикасался к открытой коже так легко и свободно. Зато сегодня сбылась ее заветная мечта.
– Очень сильное зелье, – невольно сорвалось с ее уст, и девушка скосила глаза на пустую склянку из-под магического средства.
Десятый день Примиса, как гласил яркий лист календаря. Почти волшебное число. Второй день рождения Мейты.
– Да, – сварливо согласился Ламонт. – Вопрос в том, стоит ли оскверненное жилище драконов твоей земной жизни.
Старец встал и закрыл наглухо окно с рамой из белого материала. Кажется, здесь его называют пластик.
– Пожалуйста, оставьте открытым, – попросила Мейта. – Мне нравится такое ощущение…
– Холод? Он доводит до смерти, так что не советую с ним играть.
В груди заныло, и по щекам потекли слезы. Мейта смахнула их неловким движением руки, но это не укрылось от внимательного взгляда Ламонта.
– Ты не похожа на сестру, – сказал он сурово и жестко, отвернувшись. – Твоим воспитанием занимались не короли, а призраки. Вы обе взбалмошные и своенравные девицы, но ей знакомы этикет, фехтование и умение чувствовать опасность. А ты повидала мир за свое детство, но разве это сделает тебя принцессой?
Тщеславную душу больно кольнула жгучая несправедливость, но ведь Ламонт говорил верные речи. Следовало их принять и стать благодарной за подарок судьбы. Кроме тела ей подарены способности ходить, разговаривать и мыслить – разве не чудо? А плату за чудеса она отдаст немалую.
– Я все поняла! – отчеканила Мейта звенящим от подступивших слез голосом. – Я стану тенью Литы и прикрою ей спину, если придется! Я пожертвую всем и даже большим, если принцессе будет грозить опасность!
– Вот и славно, – устало обронил Ламонт. – Но ближайшую неделю ты проведешь под моим наблюдением.
– Но зачем?
Ламонт назидательно поднял указательный палец.
– История знала случаи, когда оживленные рыцари на следующий день спешили на турнир и падали замертво. Великие ученые мужи теряли сознание на важных конференциях. Не думаю, что ты стремишься к этому, Мейта Бреон.
Старый мудрый маг оказался прав. Следующие десять дней Мейта изучала вещи, которые были ей незнакомы, привыкала к новой жизни и старалась принять печальную правду. Ей никогда не вернуться на родную планету и не быть ведьмой Огня. Первая плата за жизнь отдана, осталась следующая часть. Поэтому ранним утром двадцатого Примиса Ламонт разбудил девушку и велел ей одеваться в мужскую форму академии Ирамант.
– Твоя сестра в опасности, – коротко объяснил он. – Стань ею.
Напоследок он оставил ей острые ножницы, и Мейта без сожаления обстригла роскошные светлые локоны. Из большого чистого зеркала на нее растерянно взирал второй Мейт Брен. Мальчишка. Шпион, обманщик и владелец Золотого Меча.
Или попросту обманка.
Они доехали до академии на забавно рычащей карете без лошадей, а потом Ламонт провел ее мимо безмолвно замерших на посту стражников. Задача проста: если во время разговора Ламонта с Литой мимо комнаты для посещений будет кто-нибудь ходить, Мейта должна отвлечь внимание.
Шмыгнув за ряд бежевых колонн, она застыла на месте и стала прислушиваться к посторонним звукам. Первое время вокруг было совсем тихо, но очень скоро до не донеслись неторопливые приближающиеся шаги. Мейта немного подождала и осторожно выглянула из своего укрытия. От поднявшегося в душе разочарования девушка едва не вскрикнула, злясь на собственную глупость. Вот уже несколько минут под дверью комнаты подслушивал ни к то иной, как Ричард Винтер! Подлец, мерзавец! И она хороша! Глупая, легкомысленная девчонка!
Спасительная мысль ворвалась в сознание ретивой стрелой за миг до того, как Мейта решила броситься на Винтера с кулаками. Глубоко вздохнув, она велела себе немедленно успокоиться и вышла из-за колонны неторопливым прогулочным шагом.
– Господин Винтер, – Мейта старалась подражать интонации своего близнеца, – а что вы тут делаете?
Мерзавец вздрогнул и резко обернулся. На довольном смуглом лице проступила растерянность.
– Мейт?
– Я уже переговорил со своим визитером. Вы пошли меня искать?
– Нет-нет, – смутился Ричард и быстро оглянулся на плотно закрытую дверь, за которой стало тихо. – Мне просто почудилось…
– Чудеса – часть нашей жизни, мой господин, – изрекла Мейта. – Давайте вернемся на занятия. Я боюсь за вашу сохранность.
– Узнаю своего беспокойного телохранителя, – засмеялся негодяй, и больше не оглядывался.
Мейта поспешила увести императорского сынка подальше от двери, спасая Литу и Ламонта от немедленного разоблачения. Все-таки он не был хорошим человеком. Жаль, что сестра, кажется, влюбилась в него. Решив обсудить с Литой этот нюанс позднее, девушка с трудом досидела до конца занятий. А потом, едва заметив сестру в толпе студентов, поспешила ретироваться к Ламонту.
– Отлично, дитя, – прошелестел довольно старик, подхватив ее под руку и увлекая за собой в сторону знакомого выхода. – Ты лишена магии, но станешь отличной пособницей виританской разведки.
И для несчастной измотанной Мейты стало очевидным то, что она стала такой же заложницей межпланетных политических игр, что и Лита с подругами, и даже мерзавец Ричард. А кто более всего причастен к интригам, Ламонт или император Доминик или другие лица, ей только предстояло выяснить.
